***
— Я не хочу, чтобы ты ходил в кино без меня… — предостерегающе-сладко гнусавит Картман и деловито поправляет мех на капюшоне еврея. Кайл равнодушно смотрит в пол и думает, что карамель под языком чересчур сладкая, и нельзя с диабетом позволять себе такие шалости.***
— Я не дам тебе заболеть, — уверенно произносит Эрик и подносит две маленькие покрасневшие ладони к своим губам. Он смотрит тяжело, и белые хлопья облепляют его густые брови. Кайл закрывает глаза, чтобы согреть свои глазные яблоки.***
— Я никому не позволю оскорблять тебя, — бешено хрипит Картман, стряхивая кровь с разбитых костяшек. Кайл сочувственно поджимает губы, глядя как какой-то новенький пытается подняться, но падает в собственную рвоту лицом: у него сотрясение.***
— Я сделал татуировку, только взгляни, Кайл, — воодушевлённо усмехается Картман и задирает рукав выше. Кайл бегло проводит взглядом по широкому запястью, на котором красуется его имя интересным шрифтом, и сдержанно кивает.***
— Я приготовил ужин, только разогреть надо. Всё кошерное. Потом сделаю тебе массаж, ты же устал, — заботливо тараторит Эрик, пытаясь закинуть рюкзак еврея себе на плечо. Кайл протестующе цыкает языком и надевает свой рюкзак.***
— Я хочу провести эту ночь с тобой, Ка-а-а-айл, — нарочито-зловеще воет Картман в костюме графа Дракулы, галантно открывая дверь перед маленьким рыжим дровосеком с хорошей имитацией топора на плече, который сразу проходит в компанию друзей.***
— Кайл Брофловски, я приглашаю тебя в лучший ресторан Нью-Йорка, — мягко произносит Картман, протягивая белый изящный конверт. Кайл борется с неуёмным любопытством несколько секунд и проигрывает ему.***
— Я никогда не был так счастлив, Кайл… — задыхающимся голосом бормочет Картман, почти раболепно всматриваясь в тонкие контуры лица, подсвеченные лунным светом через панорамное окно отеля. Кайл смотрит на сплетённые намертво тонкие ветки деревьев за окном и незаметно приводит дыхание в норму.***
— Я не понимаю, Кайл, кто это только что был?.. — ледяным оборвавшимся тоном спрашивает Эрик, прокусывая губу насквозь и не замечая этого. Кайл провожает взглядом знакомого и стирает невидимые следы его поцелуя со щеки.***
— Я не собираюсь делать тебе больно. Просто скажи, что принадлежишь мне, — мерно цедит Картман, отжимая мокрую половую тряпку. Кайл капает холодной водой с покрасневшего лица и судорожно облизывает губы.***
— Я всегда знал, что никогда не потеряю тебя, Кайл… — любовно выдыхает Картман, прислушиваясь к абсолютной тишине подвала и медленно разрезая импровизированные наручники своего еврея. Кайл подумал бы, что теперь-то Картман получил то, что хотел. Но в предсмертной агонии он почему-то не успел заострить на этом внимание.