Это фиаско, братан

Перед лицом Исака раскинулась одна из высоток, находящихся в самом центре города. И он совсем не удивлён. Одно смешно: он уже успел увидеть аптеку через дорогу. «Чёртов Найшейм, придумал опять какую-то херню», — подумал парень и нахмурился. Водитель усмехнулся, когда увидел Вальтерсена. Естественно, как можно не запомнить этого капризного омегу? На радость, они достаточно хорошо поговорили. Машинист назвал себя Джоном и заметил, что Исак — первый, кто не клеится на Эвена. Даже если тот сам не хотел бы. «Разное случалось, на работе даже пара девушек надеются на какие-то отношения», — заявил вдруг парень. А Исак спросил, знает ли Джон, почему Эвен не может сходить за лекарствами самостоятельно, а зовёт для этого его, Вальтерсена, с другого конца города. К сожалению, водитель ничего поясняющего, кроме своего смеха, не ответил. Мда, скоро Исак видимо станет другом этому машинисту и будет высказывать всё дерьмо про Найшейма. Прекрасное будущее. Но теперь Вальтерсен, находящийся в лифте небоскрёба, думал, в какое дерьмо он влип. Наверное, ему правда не стоило соглашаться. Хотя… Исаку скорее вся страна не простит смерти Найшейма… — Привет, солнце, — встретил на пороге бледный, как его майка, да с покрасневшими глазами Эвен. Выглядел он неважно, было понятно, что сквозь силы выдавил улыбку. Зачем такие формальности? Исак лишь посмотрел на него скептическим взглядом и прошёл внутрь. — Где у тебя аптечка, больной? — начал он сразу. Надо же посмотреть, что есть у Найшейма, и прикинуть, что стоило бы купить. — Очень вежливо, спасибо, — вздохнул старший и утопал в другую часть дома. — Ты проходи, чего стоишь. — Да я так-то ненадолго зашёл. Исак огляделся. Из небольшого коридорчика было видно гостиную, ну или её часть. Кажется, она больше чем вся квартира Вальтерсена. Неудивительно. Исак, конечно, мечтал о большой квартире. Он всегда ставил будущее жилище как один из пунктов, к которым стремился. Но зачем настолько большой дом, он не понимал. В таком огромном пространстве не очень уютно, это дорого, трудно содержать. Да, может быть, в больших помещениях и окон побольше, и воздух почище, но всё равно. Чувствуешь себя так, словно только переехал. — Ну же, Исак, ты не можешь стоять на пороге, — тихо возмутился Эвен, болезненно хрипя, и пришёл к младшему с коробкой всяких разных лекарств. Омега на это лишь закатил глаза. Ладно, ему придётся согласиться с Эвеном. К тому же стоя перебирать кучу таблеток не очень удобно. И хорошо, Исак подумал и принял факт, что в гостиной всё же было приятно находиться. Интерьер уютен, мебели не очень много. Точнее, на всю большую гостиную лишь где-то в правой её части находилось три дивана и телевизор. Можно сказать, что вообще практически её, не считая парочки фикусов и картин, кажется, какие-то были произведениями Ван Гога. Ну, всё равно много места не используется. Или… Ладно, откуда Исаку знать? Он не разбирается в этом всём. Зато под ногами ощущается ковровое покрытие, и это немного расслабляет. — Присаживайся, — Найшейм поставил аптечку на столик и открыл её. Да, лекарств там было предостаточно. — У тебя нет кашля? — поинтересовался Исак, усаживаясь и просматривая все содержимое. — Вообще, расскажи мне обо всех симптомах. — Ну, — Эвен задумался. Было ощущение, будто думать ему трудно, и сейчас приходится напрячься по максимуму. — Кашля у меня нет, к счастью, но меня постоянно клонит в сон, хотя уснуть не получается. Глаза невыносимо болят, словно их что-то сжигает, сопли рекой текут. Слабость постоянная… — Иди сюда. Найшейм похлюпал глазами, удивившись, но повиновался. Точнее сказать, грохнулся на диван. Омега дотронулся до его лба и ахнул. — Да у тебя жар, Эвен! — и начал искать жаропонижающее. К сожалению, его там не оказалось. Парень мысленно добавил это в список покупок. — У меня нет ничего такого, Исак, — вздохнул старший, глядя на то, как парень отчаянно пытался найти хоть что-нибудь действенное в аптечке, и приложил руку ко лбу, словно это могло помочь сбить температуру и остудить его. Вальтерсен не знал, но Эвен чувствовал себя максимально отвратительно. Глаза горели изнутри, отчего хотелось буквально разрезать веки, клонило в сон безбожно, но в то же время альфа понимал, что не сможет уснуть с таким дискомфортом. Одновременно было и жарко, и холодно, и толком невозможно понять — живой ты или уже мёртвый. — У тебя здесь столько барахла, но ни капель, ни жаропонижающего. Ты что, никогда не болел что ли? — Ну… — из последних сил выдавил из себя Эвен, — я очень редко болею. Правда. В последний раз, может, года четыре назад. Уж все таблетки выбросил — срок закончился. — Мне бы такой организм. Исак по привычке кивнул, словно только что получил важную информацию, которую нужно запомнить. — Часто болеешь? — шмыгнув носом, поинтересовался старший, откидываясь головой на спинку дивана. Немного прохладная ткань расслабила, и альфа блаженно вздохнул. — Ага, и потому, бывает, что-нибудь да пропускаю. Отвратительная вещь — болезнь, — Исак говорил, всё продолжая просматривать лекарства и одновременно записывать что-то в телефон. — Но я стараюсь ходить в школу пока плохо не станет, ха-ха. Да и вообще, тебе наверное не понять. Мне нужно выложиться по максимуму, чтобы поступить в университет… — Если ты думаешь, что я не учился, то ошибаешься, — усмехнулся Найшейм. — Помню, меня так родители гоняли, говорили, что если не закончу школу хорошо — всё, кранты, из дома выгонят. «Вау, этот фонарный столб что-то может кроме того, как выпендриваться флиртовать? Интересно», — подумал Вальтерсен. Тишина поселилась в комнате, и лишь звук машин проносился где-то на улицах. Словно в другом месте, далеко отсюда. Здесь, в светлой большой комнате, не обделённой высокими потолками, было тихо, отчего-то, на удивление омеги, уютно и комфортно. Внезапно молчание прервал пронзительный чих Эвена и следом бурчание под нос. — Так, я пойду пожалуй, — отреагировал Вальтерсен, в голове вспоминая обо всех возможных лекарствах. — Я всё ещё не могу поверить, что ты согласился помочь. — Ага, в соседний дом сходить и купить тебе пилюли, очень трудно. Взгляд Найшейма, обратившийся в этот момент к Исаку — такой разбитый и усталый, — заставил того пожалеть о сказанном. — Прости… Просто неважно себя чувствую… — отвёл взгляд старший, словно правда жалел о «содеянном». — Да ладно, мне не трудно совсем, — тут же исправился омега. — Кстати, возьми мою карту, — выпалил Эвен, снова куда-то вяло уходя. — Как я по-твоему ею воспользуюсь, если у меня пароля нет? И естественно, Эвен дал ему пароль. И карту, соответственно. Кажется, выйти из дома ему было труднее, чем дать доступ к огромным деньгам едва ли знакомому парню. Ну, это было обоснованно: Найшейм, казалось, не спал несколько суток и едва передвигался по квартире. Словно не осознавал пространство, в котором существует. Исаку даже в сердце защемило от вида такого разбитого альфы… *** — Это сейчас выпей, сопли так течь не будут, потом вот, закапай через десять минут. А эту после еды, — клал поочередно на стол разные таблетки и капли Вальтерсен. Выглядел при этом так серьёзно, словно был профессиональным фармацевтом. Эвен старательно делал вид, что понимает всё, что ему говорят, но был уверен, что забудет все наставления уже через десять минут. Исак понял, что старший находится где-то не здесь, когда посмотрел на него: тот глядел куда-то сквозь него, если вообще глядел. — Ты ничего не запомнил, да? — вздохнул он. — Может, ты лучше мне напишешь всё? — Эх, хорошо. Когда ты ел в последний раз? Долгое молчание Эвена насторожило. — Эвен? — Я не хочу есть, — пробормотал тот. — Окей, но как долго ты уже не ешь? — Ну, может быть, второй день… Не знаю, сплю обычно, потом работаю. О еде как-то не задумываюсь, да и организм особо не просит. — Понимаю, когда болеешь, есть не хочется. Но тебе придётся кушать, хотя бы немного, потому что иначе, если ты будешь пить некоторые таблетки без приема пищи, тебя может стошнить. У тебя хотя бы еда есть? Найшейм почесал затылок, промолчал. Ясно, видимо, он сам не в курсе, что у него есть. *** У него не было практически ничего. И Исак не мог это просто так оставить. Нет, естественно не потому, что он боялся за Эвена и переживал, или что-то типа того. Просто… Ай ладно, если взялся лечить парня, то просто так это бросать не надо, верно? Ну, возможно, он переживал за Найшейма, НО как за больного. И не более этого! — Эвен, ты будешь рыбу? — поинтересовался Вальтерсен, заходя обратно в гостиную, — почему-то альфа сидел тут весь день. Найшейм отрешённо кивнул, не отвлекаясь от какого-то текста на ноутбуке. — Знаешь, тебе бы стоило поспать хоть немного, я же вижу, что ты подремать хочешь. — Я всё равно не усну, не смогу, — ответил Эвен, набирая что-то на клавиатуре. — Стоп, ты рыбу готовить будешь? — Ну да, тут у тебя в морозилке нашлась. Полезно, вроде как. Конечно, наверное, не будет так сногсшибательно, как в твоих ресторанах, что ты вечно посещаешь, но не волнуйся — не отравишься. Эвен улыбнулся. Скажи ему кто-нибудь ещё час назад, что Исак решит что-то для него готовить, он бы помечтал и не поверил. — Я и не волнуюсь, детка. Уверен, ты великолепно готовишь, — подмигнул он, но в следующую секунду чихнул, вызвав тем самым смешок у младшего. «Что за павлин всё-таки», — закатил глаза Вальтерсен и ушёл обратно на кухню. *** После ещё большого количества времени, ушедшего на готовку и ужин (Эвена Исак практически заставлял есть, пытаясь игнорировать улюлюканья старшего), омега плюхнулся на диван, выдыхая. Словно устал неимоверно, ага. — Мне надо идти домой, — пробурчал он вдруг, и Найшейм отвлёкся от документа в ноутбуке. — Уже поздно, а ты совсем уставший, останься. — Зачем? Да и что такого, что поздно? Я легко доберусь до дома, — завредничал младший. — Тебе нужно ехать через половину города, о чём ты? — стоял на своём Эвен, даже компьютер убрал и переключил всё своё внимание на омегу. Исак ещё долго думал, какую бы причину придумать, чтобы уйти. Не сказать, что он хотел уходить… Хотел, но всё-таки частичка его отчего-то хотела остаться. Наверное из-за фикусов в комнате; с ними было очень уютно. — Меня дома ждут вообще-то, — чуть погодя заявил он. Эвен не на шутку удивился. — Правда? — Именно. — И кто же ждёт тебя, солнце? — …Рику. Найшейм с трудом подавил смешок. — Твой парень, да? Такой классный, сексуальный, очаровательный, не то что я? — хихикал он. Исак отчего-то стал краснеть. — Боишься, что он без ужина останется? — Боже, Эвен, захлопнись! — Я более чем уверен, что твой великолепный Рику сможет покушать и даже, наверняка, уже спит. А тебя я всё равно не отпущу, даже не надейся. Десять часов уже! — Господи, ты как моя мама несколько лет назад. Кажется, в этой битве победил Эвен. И Исак, пытаясь не показывать экран телефона, написал Юнасу с просьбой о помощи покормить пса. Спит? Смешно, по-любому сейчас в консоль залипает. Пусть поможет своему лучшему другу и прогуляется заодно. — Вижу, после еды, которую ты так не хотел, и таблеток ты чувствуешь себя лучше, — заметил потом Исак, замечая более привычное состояние долбанутого парня. *** Найшейм поселил омегу в одну из спален. Знаете, ничем не примечательная комнатка, небольшая, ничего лишнего. И тут был фикус. Вот только из-за фикуса Исак и остаётся. — Если не боишься заразиться, ну, или может тебе одиноко, можешь поспать со мной. Думаю, твой парень всё равно не будет против, — смеялся позади Найшейм. Сука, и зачем Исак только заикнулся. — Нет, спасибо, не хватало мне заболеть ещё. Кровать, кажется, была застелена идеально: ни единой складочки, ни одного пятнышка. И в заду у Вальтерсена что-то загорелось, а в голову стрельнула садистская идея. Он посмотрел на Эвена хитрым взглядом, смысла чего старший понять был не в силах, и с размаху грохнулся на постель, уничтожая в миг весь перфекционизм покрывала. Ужасное деяние. Исак — настоящий бандит. Он повернул голову, надеясь увидеть в лице Найшейма хоть какой-то намёк на испорченное настроение или злость, но тот лишь ярко улыбался. Словно увидел что-то до скрежета в зубах милое, мда. Вальтерсен вздохнул и вновь уткнулся носом в подушку. Кажется, Эвен больше не раздражал Исака своим присутствием, и это радовало. А потом омега почувствовал, как ладони старшего слегка давят на его спину, и весь задрыгался от страха. — Ты такой напряжённый, ого, — произнёс практически висящий над Исаком альфа. У Вальтерсена сбилось дыхание то ли от резкой смены положения, то ли от такого неожиданного касания. Испыхавшись, Исак нахмурился и по-змеиному зашипел: — Что ты, блять, делаешь?! Эвен закатил глаза и вздохнул. — Опять ты материться начинаешь. Я просто хотел коснуться тебя. Ты весь день выглядел таким напряжённым, что я был уверен — сам весь натянут как струна. И не ошибся. — Ну и зачем тебе эта информация? — продолжал язвить Исак. — Я мог бы тебе сделать массаж спины, например. Знаешь, я какое-то время практиковался в этом. Массаж помогает расслабить мышцы. Ты в курсе, что когда человек находится в постоянном напряжении, то и тело тоже. А от этого могут уже и боли какие-нибудь начаться. Да и вообще, когда ты расслабляешься — так хорошо становится и легко. Вальтерсен продолжал щуриться и подозрительно глядеть на «этого придурка». — И в чём подвох? — Какой подвох? — Зачем тебе это надо? «Массаж» мне делать, — показал кавычки в воздухе омега. — Спать бы пошёл лучше, больной же. Сон лучше помогает, чем восполнение тактильной недостаточности. — Во-первых, я не могу уснуть. Во-вторых, я готов поспорить с тобой насчёт тактильной, как ты говоришь, недостаточности. Ибо как ни крути, тебя не коснуться — грешок просто. Да что ты так нервничаешь? Ну же, Исак, хотя бы десять минут. Будто я тебя пытать собираюсь. Дольше уговаривать буду, давно бы уж тебе приятно сделал. После ещё нескольких монологов и уговоров (например про то, что Эвен согласился есть, когда тот его попросил, значит и сейчас Исак должен согласиться), парень вновь потерпел поражение. Теперь ему придётся участвовать в абсолютно-неприятно-отвратительном массаже от абсолютно-неприятно-отвратительного ублюдка по имени Эвен Бек Найшейм. Просто самое худшее, что могло произойти в жизни Исака. Хуже уже быть не могло. — Ты не против, если… — Эвен подёргал концы футболки младшего, намекая. Он уже уселся в ногах Вальтерсена, и того это невероятно сильно напрягало. Пиздецки сильно напрягало… — У меня же нет выбора, да? — вздохнул он, сохраняя спокойствие в лице, но издавая вопль где-то в глубине души. — Ну, здесь я уже настаивать не буду, но в одежде обычно массаж не делают, — уверил тот. Промычав что-то наподобие «ладно», Исак стянул с себя футболку, лишаясь своей защиты и окончательной уверенности. — А я погляжу, ты прямо знаешь толк в этих своих «массажах», — немного нервно усмехнулся Исак. — Ну, да. Ты прав, как я уже упоминал, я практиковался какое-то время, так, от скуки, — тихо говорил Эвен, изредка шмыгая носом, и водил руками по спине омеги. Тот хотел спросить, на кой-ляд и на ком в принципе Найшейм «практиковался», но промолчал. Старший разминал шею и лопатки, пока Исак более-менее не расслабился. — Могу сделать тебе массаж и рук, ног, груди, да в принципе чего захочешь. — Ага, ещё предложи массаж простаты сделать, — прошептал Исак, в следующую секунду осознавая сказанное и молясь, чтобы Эвен его не услышал. — Если ты хочешь, то могу предложить, — произнёс у уха тот, и Вальтерсен вновь начал оправдываться, пищать и посылать альфу куда подальше. Устав в итоге кричать, да и в принципе потеряв в этом всякий смысл, Исак решил расслабиться под ладонями «поганого извращенца» и успокоиться. Руки старшего приятно блуждали по спине, иногда грубо и даже до боли сжимая кожу и оттягивая её, а зачастую приятно массировали шею и позвонки, принося этим странное удовлетворение. Хорошо, Исак не может похвастаться опытом в походах к массажистам, а потому ему каждое движение пальцев по телу приносило удовольствие и приятную слабость. С каждой минутой, проведённой с таким ощущением, Вальтерсен проваливался в сон всё сильнее и быстрее, и с каждой минутой ему было всё более и более побоку на что-либо вообще. Ничего больше не имело для Исака значение, не сегодня. «Ладно, может быть, Эвен немного классный. Не такой, конечно, как Рику, о чём он сам и говорил, но что-то у него всё-таки есть», — последнее, о чём подумал омега перед тем как задремать.