Осенние каникулы в академии

С нашей первой встречи прошла неделя. Мы настолько доверяем друг другу, что, пожалуй, можем рассказать любые секреты. В общежитии нас осталось трое, а остальные уехали по домам. Я, Себастьян и декан факультета. Помню, Себастьян пошутил, что мы — святая троица. Смешно. Святая троица с демоном в теле ангела. Декан сказал, что был в крайнем шоке, когда в группе академии появились фото из сада с нами. В интернете я не зависаю, так что не знал про это. Стыдно. — Ну, я вас понимаю. В этом ничего страшного нет. — сообщил мужчина. Он всегда понимал людей в любой ситуации. Нельзя унижать человека из-за его ориентации. — Будьте аккуратней. Люди разные бывают. Но, пока общежитие только для нас, здесь можно делать всё, что душе хочется. По крайней мере, мне так сказал Себастьян. Слушать это я, конечно, не буду. Я ведь человек серьёзный. Тринадцатого октября (пятница тринадцатое) мы с Себастьяном сидели в библиотеке и читали книги, но информация не лезла в мою голову. Я постоянно поглядывал на красноглазого соблазнителя. Нельзя же быть таким сексуальным в семнадцать лет. Он привлёк меня даже не начиная разговор и это очень странно и круто одновременно. — Эй, Клод. — взяв меня за руку, прошептал Себастьян. — Пойдём прогуляемся. Я уже устал читать. Ему отказать нельзя, поэтому я, взяв книгу с собой, пошёл с этим взрослым ребёнком гулять по пустым коридорам общежития. — Мой дом примерно такого же размера. В детстве я всегда терялся, когда шёл из кабинета до своей комнаты, поэтому моя няня всегда приходила за мной. — Отлично. В детдоме нас били, если мы не успевали придти в свои комнаты после учёбы в назначенное время. — сухо ответил я. Красноглазый не мог нормально идти, бегая по коридорам, кружась возле меня, что-то напевая и пытаясь втянуть меня в танец. — Так, Себа, хватит. — я резко толкнул его к стене, прижимая своим телом. — У меня уже перед глазами всё кружится от тебя. — Я тебе надоел? — удивлённо приподняв брови, спросил парень. Какой же он дурак. Я просто ненавижу, когда меня отвлекают от чтения. — Ты не надоел. Ты — дурак. — слегка стукнув его книгой по голове, усмехнулся я. Михаэлис наклонил голову набок, показав этим, что он не особо понял к чему я всё это сделал. Я, тяжело вздохнув, снял с себя очки, убрав их во внутренний карман пиджака. Парень закинул на моё бедро ногу. Что это за жест такой? — Не делай так больше. — попросил я. Себастьян засмеялся и, обняв меня руками, закинул на меня вторую ногу. — Какой плохой мальчик. — И что ты сделаешь? — промурлыкал он. Хм, что же я сделаю? Вообще, плохих мальчиков надо наказывать, но наказать Себастьяна я не смогу. Слишком уж милое у него личико. — Ничего. — прикрыв глаза, ответил я. На самом деле план у меня был самый развратный для наших отношений. Я держал Себастьяна за ноги, а то ведь соскользнёт ещё куда-нибудь не туда, и резко вжал его в стену, начиная целовать (да, за неделю вполне хорошо научился это делать). Он слегка опешил, но через несколько секунд понял, что я от него хочу. Так мы и целовались в коридоре академии, будто нас никто не сможет увидеть. И так день за днём. Читали, смеялись, читали, учили, смеялись, танцевали, спали весь день, пели. Ты стал идеальным в моих глазах и я был счастлив каждой секунде с тобой, но не прошло и пяти дней каникул, как они… — Себастьян! — в комнату ворвались непонятно кто, когда парень сидел на подоконнике и подпинывал меня в ногу своей ногой. — Собирай вещи, Себастьян. Так, а ты, оборванчик, отойди и не мешай. Михаэлис резко обхватил меня ногами, прижав к себе. — Нет! — крикнул парень. — Клод никуда не отойдёт. Я никуда не поеду! Я никуда не хочу! — Господин, ей богу, как ребёнок. — в комнату вошла женщина, она подошла к нам и пыталась отодрать Себастьяна от меня. Вроде, забирают куда-то его, а скальп сейчас с меня стянут. — Ничего, Клод большой мальчик и сможет без Вас прожить. Жил же один. — улыбнулась женщина. — Вам не следует общаться с низшим сословием людей, а уж тем более с детдомовцами. Говорят, что они все агрессивные, вшивые и грязны на руку. Я вообще не понимал, что происходит, а поэтому молча наблюдал за тем, как меня сейчас разрывают на две части. — Мы не в девятнадцатом веке, няня, Клод — мой друг. Я его люблю и уважаю. — Себастьян вцепился в меня и начал всхлипывать. Получается, что это и есть та няня, которую он расхваливал. Весьма жестокая. — Себастьян, почему ты не хочешь вернуться домой хотя бы на каникулы? — Потому что тогда Клод останется совсем один. А он хороший, умный, добрый и, нет, няня, он никогда ничего не крал. А ещё он хорошо играет на гитаре и скрипке и хорошо поёт, гм, ой, точно, он ещё танцует. Ведь не важно, где он вырос и как жил раньше. Теперь он учится здесь, дружит со мной. Разве это не хорошо, няня? Я ведь счастлив. Разве не этого хотели мои родители? Это было так трогательно. Михаэлис крепко обнимал меня, уткнувшись носом в мою шею. Я слегка приобнял парня, посмотрев на няню. — Твоя невеста будет волноваться, если мы приедем без тебя. — возразила няня. Невеста? Мать твою налево, у меня до Себастьяна вообще никого не было, а у него уже невеста есть. Я хотел было что-то сказать, но он схватил меня за губы и тем самым показал, что сейчас лучше молчать. — Пусть едет домой. Мне всего семнадцать. Я ещё слишком молод для свадьбы. — пробубнил парень. Господи, выпустите меня отсюда. Я стоял и внимательно слушал, как Михаэлис защищает мою честь от обидных слов няни. Женщина не сдавалась и рассказывала про меня всё, что только происходило в моём детстве. Откуда она хоть знает это? — Господи, Себастьян, что я должна сделать, чтобы ты поехал домой и увиделся со своей невестой? — она положила руки на наши плечи, заулыбалась, будто ничего и не было. Она такая же лживая, как и другие люди. — Я не уйду отсюда без Клода и не вернусь домой, пока она там. Парень скинул её руки с наших плеч, нагло показав, что он крайне недоволен визитом прислуги. Настала неловкая тишина. — Ты куришь, Клод? — спокойно спросила женщина. Мы с Себастьяном переглянулись. Я даже увидил в его глазах просьбу не рассказывать ничего няне. — Нет. — спокойно ответил я. — Я вижу пачку в заднем кармане твоих штанов. Достань её, пожалуйста. — тихо попросила няня. Себастьян схватил меня за руки. — Отпусти его, Себастьян. Не надо других прикрывать. — Он не будет этого делать. — строго сказал Михаэлис. Что за день такой? Все мною командуют. Ох, ужас, а не день. — Молодой человек, уберите свой моветон. Этот парень старше Вас года на три-четыре точно и сам может принимать решения. — Но сейчас ты командовала им. — улыбнулся Себастьян. — А мне можно. — Тогда и мне можно, тем более, что Клод мой, а не твой. — Клод свой. — это само вырвалось, и я, наверно, буду жалеть об этом. Я достал пачку сигарет, а вместе с ней и зажигалку. — Вы довольны? — Я могу забрать их? Вам не стоит приучать моего подопечного дурным привычкам, поэтому прошу Вас бросить такое увлечение, либо курить за пределами академии. — женщина протянула руку, чтобы забрать пачку, но тут вмешался Себастьян. — Liebling, Geliebte Kindermädchen, verzeih. Он взял пачку сигарет, достал одну и, прикурив её, из-под лба посмотрел на свою няню. Та с испугом смотрела на него. Люди, что вошли вместе с женщиной, тоже смотрели на, казалось бы, пай-мальчика разинув рты. — und endlich. — Себастьян спокойно курил при няне и, сделав долгую затяжку, резко поцеловал меня — Alptraum! — закричала женщина. Она еле находила себе место, но продолжала смотреть на нас. Я и сам был в глубоком шоке от происходящего. Себастьян впервые за неделю курил при мне и это, боже, выглядит чертовски соблазнительно. — Genug! Hör auf! Михаэлиса это лишь забавляло. Он продолжал жадно впиваться в мои губы, глубоко целуя меня и показывая всю свою власть. Он обхватил мои бёдра ногами (это, как я уже понял, его любимое место) и вжал меня в себя. Я даже не знал, что мне делать в такой момент. Если я отвечу на поцелуй, то влетит нам обоим и этому «пай-мальчику» в большей степени, а если нет, то наругают только Себастьяна. В любом случае ему придется не сладко. Я увидил, что няня жестом выгнала посторонних их комнаты и уже с неким восхищением смотрела на нас. — Если хочешь целовать его, то целуй. — она улыбнулась. Улыбнулась после того, как увидела истинное лицо приличного мальчика, который до семнадцати лет был окутан в золото. Парень сделал перерыв, ещё пару раз впустив в себя убийство. — Я не расскажу об этом твоим родителям, Себастьян. Я должна была понять это ещё в тот момент, когда ты сказал, что любишь его. Конечно, я безумно расстроена, что ты вовлёкся во всё это, но, если тебе комфортно с Клодом и ты правда чувствуешь себя счастливым, то я уйду. — Разве можно не быть счастливым рядом с человеком, которого ты целуешь? — его ярко-красные глаза казались ещё ярче, когда он смотрел на меня и улыбался. Каждый сантиметр его тела служит наркотиком для меня, и я не знаю, что бы я делал, если б в моей жизни не было этого наркотика. — Можно притворяться. Я поняла, Себастьян, я всё поняла. Ты не хочешь домой, потому что тут тот кто любит тебя так же, как ты его. Пожалуй, вы оба научили меня чему-то новому. — Чему же? — спросил Себастьян. — Тому, что пол не важен в отношениях. — няня поклонилась и направилась к двери. — Прости, Клод, что так плохо о тебе говорила. Позаботься о Господине Михаэлисе и, быть может, я замолвю за тебя словечко. — Хорошо. — поправив очки, ответил я. — Обещаю, что сделаю всё, что в моих силах. Женщина ушла, настала неловкая минута тишины. В мыслях только этот поцелуй. Мы не злоупотребляли таким действом раньше, потому что считали, что наши отношения всё ещё средние для всего этого, но, пожалуй, теперь я могу целовать его, когда захочу. Парень смял сигарету, тем самым и потушив её. — Она расскажет родителям о том, что я нашёл себе друга. — отведя взгляд на свою кровать, прошептал Михаэлис. — Может рассказать о том, что я поцеловал тебя, но ты не волнуйся, влетит-то мне. — Не расскажет. Всё же она — твоя слуга и её главная задача — это сделать из тебя счастливого и успешного человека, а уж какими путями… Вот это ты решаешь сам. Он посмеялся и, постучав пальцами по подоконнику, спрыгнул с него и с разбегу плюхнулся на свою кровать. — Пожалуй, ты прав. Ты всегда был прав. — выдыхая, произнёс он. — Теперь я всегда буду преслушиваться к твоим словам. Мы разошлись «по углам». Каждый занимался своими делами и всё было тихо и мирно. Никто больше нас не тревожил и, когда я уже лёг спать, Себа подошёл к моей кровати и лёг на меня, сказав, что так ему будет легче заснуть. — Ты тяжёлый, как высшая математика для моих однокурсников. — пытаясь стряхнуть его со своей спины (я сплю на животе), произнёс я. — Я, как голубь, свалившийся с небес. — протянул он. — Слушай, голубь, слезь с меня. Пришлось подняться, чтобы скинуть парня со своей спины, но я превратился в лошадку. — Ох, я, как всегда, верхом. — засмеялся Себастьян. Я стоял на четвереньках с полным непониманием происходящего. — У тебя сигареты случайно не с сильнодействующими? — Нет. Он специально начал шевелить бёдрами, пока сидит на мне. И скинуть его не хочется, но и не спать не хочется. — Себастьян, давай я позволю тебе поспать со мной сегодня. Только сегодня, понял? — всё же скинув его с себя, произнёс я. — А приставать к тебе можно? — я понял его настрой и он мне не нравится. — Иди к лебедям, Себа. — указав на его кровать, прошептал я. Так мы и дурачились на моей кровати около двадцати минут, а потом он всё же соизволил успокоиться и начать засыпать. Его рука медленно поползла по моему телу, забираясь под верх пижамы. Я убрал её, но он настаивал. После третьего раза его рука сменила направление и легла на мой пах. — Сейчас отправишься в свою кровать. — пригрозил я. Зря, зря, зря. Михаэлис оказался ещё тем развратником, которому вечно чего-то мало. Он медленно двигал рукой, наблюдая за моей реакцией. Чего он ждёт? Конечно, я начну возбуждаться. — Хватит, Михаэлис. Он томно дыхнул мне на ухо, заставив расслабиться. — Тебе понравится. Его шёпот в полнейшей темноте одурманил меня. Я прикрыл глаза и перестал сопротивляться животному желанию. Парень поглаживал мой член через штаны, но это серьёзно возбуждало меня. Я уже горел и таял от своего жара. Себастьян слегка дразнил меня, глубоко вдыхая и выдыхая воздух вместе со сладким «Ах». Он приподнялся и начал стаскивать с меня штаны. — Не надо. — я противился этому. Чего он хочет от меня? — Надо. — парень дошёл до головки, поглаживая её пальцем. — Внушительно. — Спать ляг уже, прошу. — сдерживая стоны, попросил я. Всё же он стянул с меня штаны и усёлся на мой пах. — Чёрт, Себастьян, не надо. Я почувствовал то, как сильно полыхает его тело. Между нами будто Преисподняя. Его рука быстро расстегнула ночную рубашку, я практически видел тело парня, а руки сами потянулись к нему. Рельефное, манящее, желанное. Себастьян начал медленно двигаться на мне и тут я уже не выдержал. Я с рыком притянул парня к своему лицу, жадно целуя его тонкие губы. Он же резво отвечал на мой поцелуй, углубляя его и слегка постанывая. Я шлёпнул парня и с его губ прямо во время поцелуя сорвался приятный стон. Мне понравилось. Я шлёпал его, желая услышать это снова и снова. Он растягнул мою рубашку и крепко схватил меня за сосок, начиная быстро дёргать его в разные стороны. Я нечаянно прикусил ему губу, но, судя по всему, ему это только понравилось. Он упёрся на локти, повторив такое же действие со вторым соском. Сдерживаться сил не было. Я наполнял рот его слюнями, сглатывал их, повторял это, прогибался в спине, дёргал тазом, чтобы посильнее вжаться в пах Михаэлиса, шлёпал его и, слыша его стоны, стонал в ответ. У него такой сладкий, тихий, мурлыкающий стон, будто у девушки. Эта первая прелюдия в моей жизни и я даже рад, что она произошла с парнем. Этой ночью нам уснуть не удалось, лишь утром мы вздремнули, но проснулись из-за того, что вернулась няня Себастьян. Чёрт, мы же тут потрёпанные ночью лежим в одной кровати. — Господин, Клод, сюда едет Карнелия- Луиза — Мари дель Франкризд. Утро добрым не бывает. Не знаю кто это и что это, но пахнет жаренным. — Скажи, что я ей перееду. — сонно ответил Михаэлис. — Господин, она через тридцать минут может быть здесь. — после этих слов мы с парнем привели себя впорядок за счианные секунды. — Даже не спали. — напомнил Себастьян. — Даже не встречаемся. — дополнил я. — Лучшие ученики. — убирая пачку сигарет подальше, выкрикнул Себастьян. — Будущее нашей страны. — схватив нас за руки и куда-то побежав, протираторила няня. Мы вышли через главный вход и тут подъехал целый кортеж из машин десяти, если не больше. — Нам капец. — улыбаясь, прошептал Михаэлис.