Ревность

Сказать, что Сухо был расстроен, значит не сказать всей правды. Он был зол. Обычно он не теряет самообладание, какой бы ни была ситуация. Ладно… За исключением ситуаций, включающих в себя ходячую катастрофу – Чанёля. Но, тем не менее, он очень спокойный человек. Конечно, у него есть лимит терпения, но исчерпать его ооочень сложно. Однако мистер Единорог осмелился это сделать. Он нажимал на какие-то скрытые кнопочки лидера корейской подгруппы, заставляя того дымиться от злости. Лэй был близок со всеми мемберами. Но отдалился от Сухо. Лэй катал на спине Бэкхёна, чуть ли не целовал Лухана, обнимал Криса, липнул к Каю, общался со всеми. Но даже не приближался к Сухо. Лидер знал, что иногда Исин так делал, потому что того требовал фансервис. Обычно «жертвами» были Крис или Лухан. Он понимал и мирился с этим. Но теперь не может. И Лухан… Сухо знал, что китайский вокалист много работает вместе с Лэем, но сегодня... Сегодня это уже было слишком. Лидер даже замечал полный разочарования и ревности взгляд макнэ корейцев каждый раз, когда тот смотрел на своего парня и Исина. Осознание накрыло парня, а его глаза на один короткий момент расширились. Он ревнует? Хорошо, да, он ревнует. Ему не было стыдно признавать это. В его понимании ревность означала, что ты любишь человека и заботишься о нем. Чунмен решил держаться хладнокровно и не показывать изменение своего состояния до окончания интервью. Он мысленно ухмылялся, думая о том, что устроит младшему по возвращении в общежитие. Как только ключ повернулся в замочной скважине, тихое общежитие наполнилось шумом, разговорами и смехом. Кёнсу, Сюмин и Чен направились прямо на кухню, чтобы приготовить какой-нибудь еды, так как они ничего не ели с тех пор, как ушли на интервью. Крис и Тао уже ушли спать, потому что оба очень устали. Чанёль, Бэкхён и Кай сели в гостиной на пол перед телевизором и начали играть в видеоигры. Как обычно… Что касается Сухо, Сехуна, Исина и Лухана, они плюхнулись на диван за Бэкёлями и Каем. Лэй и Лухан не переставали болтать с самого окончания интервью, что раздражало лидера корейцев и их макнэ. А те двое просто продолжали болтать, то и дело дотрагиваясь друг до друга. Исин засмеялся, так как Лухан обнял его и начал щекотать. - Интервью было таким классным. Правда было весело, Лухан-геге? – спросил Лэй, как только старший перестал мучить его. Но Сухо ответил за парня: - О, думаю, вам двоим было весело. Не так ли, Лухан-хён? – сказал он, убрав руку старшего с плеча Исина. Лэй только хихикнул, так как не заметил гнев в голосе своего хёна. Но Лухан не был столь наивен. Его улыбка немного увяла, и он посмотрел на Сехуна, без слов спрашивая, что случилось с Сухо. Но улыбка потухла окончательно, когда он увидел, что у его парня такое же раздражённое выражение лица. Глаза Лухана расширились, и теперь можно было смело ставить подпись: «Олень на шоссе». Исин всё ещё не обращал на это внимания и радостно улыбался. Сехун и Чунмен обменялись короткими взглядами и мысленно о чём-то договорились, так как самый младший поднялся, схватил руку любовника и стащил того с дивана, вырвав удивлённый вздох у бедного оленя. - Ладно, нам с хёном нужно идти. Если вы не против. Сухо-хён... Не будь слишком груб. Чунмен проделал то же самое, только немого жёстче. Он с силой сжал руку Исина и поволок того в спальню, невзирая на хныканье и слабые протесты младшего. Он втолкнул Исина в комнату, обернулся и увидел, как ему с другого конца коридора одобрительно кивнул Сехун, потом закрыл и запер дверь. Исин стоял и смущённо смотрел на вокалиста. - Чунмен, что слу… Старший не позволил ему закончить, схватил за запястье и пригвоздил к двери. Громкое «Бум» разнеслось по общежитию, заставив остальных отдыхающих мемберов подпрыгнуть и обменяться обеспокоенными взглядами. Исин вздрогнул, когда сильная рука легла на его грудь. Сухо схватил парня за волосы, немного потянул в сторону, и теперь у него был великолепный вид на профиль парня. Младший только захныкал в ответ. Старший и раньше бывал несколько груб, но никогда не применял силу. Сейчас всё было шокирующе и пугающе, но Исин не мог сказать, что такая сторона Чунмена его не возбуждала. Правда, он всё ещё не знал, как далеко тот может зайти, потому что никогда не видел парня таким злым. Сухо наклонился прямо к уху танцора, лизнул мочку и медленно прошептал: - Тебе было весело с другими мемберами, Исин-а? Особенно с Луханом, вам ведь было весело? Исин не мог выдавить и слова, его словно придавила тонна кирпичей. Его… ревновали? Ревновали к Лухану? И Сехун тоже был взбешён из-за этого? Держа китайца за волосы, Сухо усмехнулся тому в губы и вдавил парня в дверь ещё сильнее, если это вообще было возможно. - Ответь мне, Исин, - сурово сказал он. Собрав всю смелость, Лэй решился: - Т-ты ревнуешь, Чунмен? Серьёзно? Ты же знаешь, что мы с Луханом близки. Да что с тобой? Не веди себя как ребёнок. Ох, зря он это… Сухо зарычал, оторвал парня от двери и толкнул на кровать, лицом в матрас. Младший только обижено простонал, и так уже всё болело из-за того, что его сегодня постоянно куда-нибудь толкали. Он попытался сесть, но у лидера корейской подгруппы были другие планы. Держа одной рукой за бедро, он не позволял парню двигаться, а второй схватил его за каштановые волосы и наслаждался своим доминирующим положением. - Думаю, ты должен усвоить один хороший урок: кому ты принадлежишь. Я не имею в виду, что ты вещь или что-то вроде этого. Но ты мой, я не собираюсь делиться. И я тебе покажу, насколько серьёзен, - прошептал он рядом с шеей парня, посылая мурашки по его позвоночнику и заставляя снова застонать. Приподняв того за запястья, он немного раздвинул ноги парня и быстро расстегнул ремень на его джинсах. Исин пытался остановить руку, которая сейчас скользнула в его боксеры. - П-подожди! Я… Ах! Все слова застряли в горле, так как Сухо начал медленно поглаживать его член, целуя шею и лаская бёдра. Лэй перестал пытаться помешать старшему и закрыл себе рот рукой. Он не хотел, чтобы согруппники услышали их. - Не делай этого. Я хочу слышать тебя. Позволь им слышать тебя. Ты так красиво стонешь, - сказал Сухо, но Исин только отрицательно помотал головой в ответ. – Нет? Хорошо, тогда… Ты сам сделал себе хуже, - сказал вокалист и убрал свою руку из боксеров Лэя. Младший упал на матрас, тяжело дыша и понимая, как же сильно возбуждён. Он был так близко… И не успел осознать, как Чунмен уже раздел его догола, пригвоздил к кровати, заведя руки младшего за его голову и держа их одной рукой, и наслаждался прекрасным видом. Сам же Сухо избавился от своей майки, оставшись топлес, но на нём всё ещё были джинсы, и прикосновения грубой материи не очень нравились танцору. Всё его тело просто умоляло о большем. - Помнишь, как расспрашивал Бэкхёна о том, как Чанёль доводит его в постели практически до обморока? Или как спрашивал у Сюмина и Кёнсу о грубом сексе? Я могу показать тебе… Дыхание Исина остановилось, когда он услышал это. Чунмен сейчас серьёзен? С телом младшего никогда не обходились грубо, и даже просто мысль об этом заставила его задрожать от страха. Сухо, кажется, заметил это и стал успокаивающе поглаживать бедро парня, заставляя того расслабиться. - Не волнуйся. Я знаю, о чём ты думаешь. Но я буду аккуратен. Обещаю, тебе понравится, но не забывай, что это урок, который ты должен хорошо усвоить, - сказал он и сжал бедро парня, заставив того ловить ртом воздух. А потом нагнулся, чтобы взять хорошо знакомый тюбик из своего рюкзака. Он должен быть уверен, что его любовник не сделает больше такой ошибки, но ценил его больше всего на свете и будет аккуратен в любом случае. Раздвинув ноги Исина и обильно смазав свои пальцы, он вошёл одним и почти сразу же добавил второй, покрывая поцелуями плечо участника китайской подгруппы. Парень заскулил от внезапного вторжения, но он знал, что лучше расслабиться, и попытался это сделать. Чунмен не стал затягивать и вскоре добавил ещё один палец. И стал двигаться внутри танцора резкими и грубоватыми толчками. Он глубоко погружал свои пальцы и с каждым разом задевал простату, выбивая из младшего довольно громкие стоны. Потом он отстранился, снял джинсы, использовал оставшийся в тюбике лубрикант, нанеся его на свой член, и приставил головку ко входу. Услышав звук расстёгивающейся ширинки, Лэй забеспокоился, чувствуя подступающий страх. Он даже задрожал, ожидая того, что будет дальше. Безо всякого предупреждения или чего-нибудь в этом роде Чунмен медленно толкнулся сразу на всю длину, заработав протестующий крик парня под ним. Старшему стоило больших усилий не начать сразу же вбиваться в тело танцора, он знал, что должен подождать, пока тот хотя бы немного привыкнет. И когда мы говорим: «Хотя бы немного», мы действительно имеем в виду немного. Совсем. Чуть-чуть. Поэтому, не дав младшему привыкнуть и расслабиться окончательно, он полностью вышел и снова двинул бёдрами вперёд, в такую желанную узость. Через несколько толчков Сухо ускорил темп, в то время как Исин мог только болезненно хныкать. Сухо почувствовал вину, когда до его ушей долетели эти стоны его партнёра. Но решил довести всё до конца. Он провел руками по спине младшего, положил ладони на его плечи и потянул, в результате чего тот больше не лежал лицом в матрас, а уперся руками в кровать, прогнувшись. У Исина вырвался крик наслаждения, и он снова упал на простыни, так как лидер с силой сжал его бёдра и сделал один глубокий толчок, немного поменяв угол проникновения и задев чувствительную точку. Радуясь полученной реакции, Сухо снова сменил темп, практически не давая Лэю дышать. Вокалист снова приподнял верхнюю часть тела китайца и положил его руки на переднюю спинку кровати. - Держись за кровать, любимый, мы ещё не закончили, - медленно прошептал он рядом с ухом Исина. Парень попытался держаться, но его старания не увенчались успехом, и он упал на локти, потому что Сухо постоянно попадал по простате. Лидер помог ему снова. - Детка… Ну же, ты можешь это сделать. Исин как-то умудрился схватиться за спинку кровати и вцепился в неё как утопающий за соломинку. Чунмен снова схватил его за волосы, немного потянув на себя, и стал толкаться, используя практически всю свою силу. - Скажи мне, кому ты принадлежишь, - выдохнул он и стал вылизывать шею парня. - Ах! Т-тебе…. А-ах… - Громче! – Сухо жёстче потянул за волосы бедного парня и обхватил основание его члена, удерживая от разрядки. - Тебе! Я принадлежу тебе! Ах… боже… Пожалуйста, Чунмен! Исин вцепился в спинку кровати ещё сильнее, пот катился по его лицу, а тело вздрагивало от каждого сильного толчка. Чунмен умело подводил его к оргазму. С самым громким стоном он излился в руку старшего и на фиолетовые простыни. После нескольких толчков с рычанием кончил в своего партнёра и Сухо. Исин понял, что силы покидают его, и он позволил своему телу упасть на простыни, чувствуя, как парень опускается рядом. Его грудь поднималась и опускалась благодаря самому безумному сексу в их жизни. - Как… Как ты? – спросил Сухо, пытаясь восстановить дыхание. - Я скажу тебе это завтра, когда попытаюсь подняться. Ты, озабоченный придурок… - Ок, значит, тебе понравилось. Хорошо. Они молча лежали 5 минут, а потом Исин повернулся и придвинулся к Сухо, обвивая руки вокруг его талии. - Прости меня… Корейский лидер с удивлением посмотрел на своего партнёра. - За что? - За то, что липнул к другим мемберам… Я не знал, что тебя это так раздражает. - Всё в порядке… Я простил тебя… Кроме того, я принял это слишком близко к сердцу. Прости. - Это даже к лучшему. Нам нужно чаще так делать, - посмеиваясь, сказал Лэй. Сухо улыбнулся в ответ. - Мы будем… обещаю… Эй… - Ммм? - Я люблю тебя. И не будь так близок с Луханом. По крайней мере, когда я рядом. Младший громко рассмеялся и, играясь, пихнул старшего. - Ребят, я думал, что Лухана накажут не очень сильно. Кажется, я ошибся… И надеюсь, что Лэй сможет ходить после такого, - сказал Чен, держа пакет с чипсами в одной руке и стакан апельсинового сока в другой. - Это было жутко… Лэй кричал даже громче Лухана… - сказал Чанёль, в шутку колотя Кая под звонкий смех Бэкхёна. Кёнсу дожевал сэндвич и откинулся на спинку дивана. - Я только надеюсь, что они хорошо провели время, потому что после всего этого шума Крис запретит им заниматься таким на ооочень долгое время, ибо они не дали им с Тао спокойно выспаться.