Дерево и дракон

В начале времен был только хаос — и драконы. Яркими искрами они кружили в пустоте, без цели и желаний, упоенные лишь полетом и своей красотой. Зеленые и оранжевые, белые и золотые, они взмывали вверх и камнем падали вниз, ловили свой хвост и изрыгали яркое пламя. Но одному из них — красному — этого было мало. Он расправил крылья и поймал огненный ветер, и, подхваченный им, полетел вперед, все дальше и дальше, во тьму и неизвестность. Полет его длился долго. Ветер стих, и жар покинул тело, и когда, наконец, он приземлился между сетчатым забором и серой стеной, в унылом дворе, посреди которого рос один-единственный дуб, то от огромного красного дракона остался лишь тонкий мальчишеский силуэт. Пламя последним всплеском обожгло кончики пальцев, обсыпало худые щеки веснушками и спряталось в глубине бездонных глаз. Красный дракон сунул руки в карманы старой куртки, сел в развилке корней, прислонившись к стволу, и вдруг до него донеслась музыка, подобной которой он никогда раньше не слышал. Он задрал голову и увидел на ветке горбатого ангела, играющего на флейте. «Я прилетел, — подумал красный дракон, — туда, куда должен был прилететь». Ты — дерево, твой ствол прозрачен и чист, Но я касаюсь рукой, и ты слышишь меня. Ты — дерево, и я как осиновый лист, Но ты ребенок воды и земли, а я сын огня. В начале времен был только хаос — и Лес. В сердце Леса рос необъятный дуб, настолько старый, что не помнил желудя, из которого произошел, и настолько большой, что его ветви закрывали непроницаемым куполом весь Лес. Внутри дуба в глубоком дупле жил маленький крылатый ангел. Он играл на флейте, и музыка текла по корням в самые дальние уголки Леса, и звери и птицы собирались, чтобы послушать ее. А потом Лес отступил, и дуб оказался на пустыре, окруженном сетчатым забором, а рядом стоял серый Дом. Все вокруг ангела изменилось, и крылья вросли в спину, сделав его горбатым и нескладным. Лишь флейта осталась прежней, и он продолжал играть, сидя на ветке, для воробьев и ворон, собак и падающих листьев, пока не увидел красного дракона, принесенного огненным ветром к подножию ствола. «Вот для кого я всегда играл», — подумал ангел. Я буду ждать тебя там, где ты скажешь мне, Там, где ты скажешь мне, Пока эта кровь во мне и ветер в моих ветвях, Я буду ждать тебя, ждать тебя. В начале времен был только хаос — и в конце времен будет только хаос. Серый Дом мерцал и истончался, и Лес вознамерился вернуть себе свое. Когда горбатый ангел заиграл на флейте и позвал за собой, красный дракон шагнул вперед, но тело его вновь налилось жаром. Он стал невесомым, как пляшущая над костром искра, и огненный ветер понес его вдаль, туда, где под собственные дикие напевы вечно кружат драконы. Но в сердце красного пророс Лес, любовь и музыка ангела, как канатом, потянули его назад. Разрываемый двумя древними силами, упал красный дракон где-то между там и здесь, между прошлым и будущим. Болели ушибленные колени, и пальцы были искусаны в кровь, но в ушах продолжала звучать флейта, и он встал и пошел на зов. Никто не ведал, куда он идет, и никто не мог подсказать верный путь, но красный не отчаивался. Он знал, что ангел, вновь ставший крылатым, будет ждать его. Ты — дерево, твоя листва в облаках, Но вот лист пролетел мимо лица… Ты — дерево, и мы в надежных руках. Мы будем ждать, пока не кончится время, И встретимся после конца. А если конец настанет слишком рано, и огненный ветер вновь собьет дракона с пути, а хаос примется подтачивать корни древнего дуба, — хранитель времени подкрутит шестеренки в сломанных часах, и время потечет заново. Поэтому когда-нибудь они обязательно встретятся.