Не бойся тьмы.

      Как однажды говаривал мой старый, но покойный, друг: «в стране слепых, даже одноглазый может стать королём». Раньше я не придавал этому выражению особого смысла. Теперь же думаю, что оно вполне подходит под описание моей нынешней жизни.       Не помню, что со мной случилось, после того, как меня огрели по голове, но я очнулся уже в цепях. При этом и зрение мира было весьма размытым и нечётким. Очевидно, этот «червяк» чем-то смог попортить мне зрение. Ну ничего, я это исправлю. После того, как выберусь отсюда. Присмотревшись, как можно чётче, я смог разобрать в очертаниях тюремную камеру с весьма скромным интерьером: голые стены и пол из твёрдого камня, а также миска на полу, словно для животного. Только этим зверем, очевидно, здесь считали меня. Цепи, которыми меня приковали, были буквально вмурованы в стену, так что вырвать или разорвать те, не представлялось возможным. Чего я только не пытался с ними сделать. - Слышь, новенький, кончай трепыхаться, - окликнул меня хрипловатый голос соседа по камере. – Не то сюда надзиратель явится и всыплет нам всем по первое число. От его слов в моей голове зародился план. - На это и рассчитано, - ответил я и рванув ещё раз как можно сильнее, мне удалось вырвать из стены одну цепь.       Но только я было принялся за вторую, как в камеру явился какой-то побитый жизнью лысый мужик, одетого в странную чёрного цвета форму, с кнутом в руках и без всяких вопросов пару раз ударил соседа по камере. Отчего уже на втором ударе, тот взмолил о пощаде и перевёл на меня все стрелки. Потом с этой крысой разберусь. Пока у меня есть дела поважнее. Не став дожидаться, когда и меня начнут избивать, я замахнулся цепью, обмотал ею шею надзирателя и с силой потянув к себе врезал этому бугаю ногой по голове. Отчего тот, практически мгновенно отрубился. Можно было праздновать победу, но не тут то было: внезапно по второй цепи, которая всё ещё висела на моей правой руке, прошёл электрический разряд, ненадолго выводя меня из игры. По-моему я слишком часто начал терять сознание, как мне кажется…       Очнувшись уже во второй раз, я понял, что оказался в полной тьме. Это меня не напугало, хотя и немного напрягло. Я не боюсь темноты, просто немного неуверенно себя в ней чувствую, особенно в местах до этого мне неизвестных. Стараясь сохранять спокойствие я просто принялся ждать. Неизвестно чего. Просто облокотился к стене и попытался привести мысли в порядок. И главное – попытаться понять, кто были те уроды, которые осмелились напасть на мою планету и поработить мой народ? - Эй, приятель, ты живой? – поинтересовался у меня неизвестный голос. Открыв глаза, я ничего не видел, хоть и ощущал его присутствие. А также стойкое «амбре» с рождения не чищеных зубов. – Так друг мой, у меня для тебя плохие новости. По-видимому из-за долгого пребывания в полной темноте, ты ослеп. Но тут ничего не поделаешь. Такое случается. - Ослеп? – не поверил своим ушам я. – Но как это произошло? Я ведь ещё совсем недавно всё видел. Пусть плохо, но видел. Не мог же я ослепнуть, за пару минут находясь в тёмной комнате? Мужик фыркнул. - Пару минут, говоришь? Да ты в этой камере пару месяцев провёл, в абсолютной темноте. Вот зрение у тебя и отказало. Из-за ненадобности, так сказать. Ни фига же меня током ударило. Но это уже повести давно минувших дней. Нужно решать, что делать дальше. - Слушай, док. А ты мог бы снова сделать меня зрячим? – поинтересовался у него я. - Возможно, - задумчиво произнёс он. – В зависимости от того, что ты можешь мне за это предложить? Я похлопал по карманам и нашёл чудом уцелевшую пачку сигарет. - У меня ничего не осталось кроме табака, - честно признался я. – Можно будет, что-нибудь придумать? Док задумчиво хмыкнул. - Ладно. На пачку сигарет и полечим. Только предупреждаю сразу – никаких гарантий, что ты станешь опять зрячим - не даю. А так же не несу ответственность за твою смерть во время операции, дикие боли, так как оперировать будем без анестезии, а так же… - Кончай болтать и приступай, - оборвал его я. Док похрустел пальцами и сообщил: - Вначале будет больно. А после будет ещё хуже. Но тебе, как мне кажется, к такому не привыкать.       После чего я почувствовал адскую боль в области глаз. И хотя изо всех сил я старался не кричать, порой мне казалось, что лучше бы я умер, чем так страдаю в данный момент. Но постепенно боль притупилась, и я старался, как мог, себя чем-нибудь отвлечь. И спустя некоторое время, я внезапно осознал, что вижу яркий свет. Настолько яркий, что пришлось даже зажмуриться, чтобы не ослепнуть снова. Однако, когда Док напялил на меня странные затемнённые очки, стало видно гораздо лучше. Хоть и не очень чётко. Но это же всё равно лучше, чем вообще ни черта не видеть, верно? - За твою скромную плату, я тебе поставил ультрасовременное зрение, которое можно использовать даже в полной темноте. Так что ты мне ещё должен остался, ясно тебе? – ворчал Доктор, пытаясь раскурить сигарету из пачки, что я ему дал. Наконец я увидел помещение, где нахожусь: тесная и грязная палата, на шесть не очень чистых коек, на одной из которых лежал я, а рядом стоял бородатый и лысый мужик в чёрных очках и больничном халате, пытаясь затянуться. - Если мне удастся покинуть это место, я дам тебе всё, что тебе нужно, - пообещал я. – Только для начала нужно научиться пользоваться своими новыми окулярами.       Неожиданно в палату вбежало где-то шестеро, хорошо вооружённых и экипированных людей, наставив на меня свои пушки. Затем, очевидно самый главный из них, подошёл ближе ко мне и гулко сообщил из-под шлема: - Риддик, с планеты Фурия, капитан желает тебя видеть. Я глянул на Дока, тот молча, кивнул и незаметно подошёл ближе к выключателям света. - Я сам по себе и ничьим приказам не подчиняюсь, - признал я. – И если ваш кэп хотел меня видеть, то почему сам не пришёл сюда? - Не твоё дело, выродок, - грубо ответил мне командир этих безбашеных наёмников. – И ты не имеешь право задавать вопросы. Это дозволено только нам. А теперь живо встал и пошёл с руками за спиной, понял?! Я устало вздохнул и сняв очки ответил: - Понятно. Надеюсь, друзья мои, вы не боитесь темноты. Свет режет мне глаза, - и после того, как Док погасил в палате весь свет, наёмники оказались беспомощны и палили во все стороны.       В то время как я видел всё, как при свете дня. Что и не помешало мне быстро устранить всех наёмников, свернув им шеи одному за другим. Всем, кроме командира, который и отведёт меня туда, куда надо. Когда свет вновь появился, я оказался окружён трупами наёмников, а под личиной командира скрывалась симпатичная рыжеволосая и зеленоглазая девушка, которая была закована мною в наручники и всеми силами пыталась вырваться. Дока, который мне сделал операцию, они пристрелили. Жаль, конечно, но тут уже ничего не поделаешь. - Можешь убить меня сразу, как и остальных. Я всё равно тебе ничего не скажу, - твёрдо ответила она, пытаясь выбраться. - Нет дорогуша. Я не стану делать тебе больно сразу, - признал я. – Я постараюсь, как можно дольше растянуть это удовольствие. Взяв со стола Дока пилу для ампутации, и спросил свою заложницу: - Итак, какая часть тела тебе больше всего мешает. С неё и начнём. И только было хотел приступить к пыткам, как она расплакалась и честно ответила: - Не надо. Я сделаю всё, что скажешь. Только отпусти меня, пожалуйста. Я всего лишь приказ выполняла, только и всего. Я призадумался, отложил пилу в сторону и развязав её, сухо ответил: - Проваливай тогда, пока я добрый. Но она не спешила уходить. - Ты что, глухая. Я сказал, вали! Пока не передумал. Вдруг наёмница встала передо мной на одно колено и с пафосом произнесла: - За то, что ты сохранил мне жизнь, я теперь просто обязана служить тебе. Пока мне не представиться возможность спасти твою жизнь. Так принято у моего народа. Я призадумался. - Погоди-ка… так ты не с Фурии? – поинтересовался я. Она покачала головой. - Я из созвездия Плеяды. Это за несколько десятков световых лет от системы Гелион, куда и направляется этот корабль, - пояснила она. Я снова призадумался. - Какого чёрта тут вообще тогда творится и что за уроды начали этот беспредел? - Ты слышал, что-нибудь о некромонгерах? – спросила она. - Впервые слышу, - честно ответил я. - Тогда слушай. Потому что не зная с чем борешься, победить невозможно, - ответила наёмница и вкратце рассказала мне историю возникновения цивилизации этих неромонгеров и о том, как они уничтожают и захватывают чужие миры, обращая те в свою веру. - Да уж. Дела, - присвистнул я. – Вселенная полна придурков, тут ничего не поделаешь, очень жаль. - Но ты ведь поможешь мне одолеть их, да? - с надеждой спросила она. Я же устало вздохнул. - Слушай… как там тебя? - Палона, - представилась она. - Ясно, - кивнул я. – Так вот, слушай сюда, Палона – в данный момент мне наплевать, куда направляется этот корабль и какие цели преследуют эти психи. Для меня сейчас главное – это достать корабль и убраться отсюда куда - подальше. - Но здесь же таких заключённых как ты ещё тысячи, - пыталась вразумить меня наёмница. – Неужели ты бросишь свой народ на произвол судьбы? - Я хоть и жил среди фурианцев, мне они никогда особо не нравились. Поэтому у меня не будет угрызений совести за подобный поступок. Не хочешь помогать – не надо. Без тебя разберусь, - махнул рукой я и собрался уходить. Но она меня приостановила, сказав с презрением: - Честно говоря, меня мой народ тоже не жаловал. Но я их никогда не брошу, как последняя крыса. Потому что это мой народ. И другого народа, как и Родины, у меня нет, и не будет. Я пожал плечами. - Тогда желаю успехов, - хмыкнул я и вышел из камеры, пытаясь разобраться, где я и куда двигаться дальше?       Возможно эта «плеядка» в чём-то и права. В том, что Родина у всех одна и другой нет. Только вот к Фурии это не имеет никакого отношения. Здесь каждый сам за себя и выкручивается, как может. Так что это не я такой плохой – это жизнь меня таким сделала.