Седьмая часть

Плоть гниет так же, как несобранные посевы: зерна разбухают и тяжелеют, падают на землю, но немногим из них дано будет взойти, большинство превратится в грязь или станет пищей для полевых мышей. Жители Поттсфилда верят, что отдают седьмую долю урожая смерти — а она забирает плату по-разному: бывают годы, когда в поле ударяет молния и огонь сжигает отведенную для смерти долю, бывает, что каждый седьмой колос прорастает спорыньей, и ее длинные черные рога, налившись тяжестью, клонят стебель к земле, но чаще всего урожай просто сгнивает, дожидаясь наступления зимы. В Поттсфилде гниль — не проклятие, а благословение, она очищает кости от лишней мякоти, освобождает от плена души. Некоторые собирают то, что осталось от гниющих растений и приносят в подвалы своих домов, хоронят там, точно в могилах, в память о том, как хоронили их самих, о том, как их собственная плоть отслаивалась от костей, чтобы накормить землю. Но на самом деле смерти не нужны жертвы. У смерти нет собственной души, а поэтому нет ушей и глаз, даже призрачных, она не слышит молитв, не видит принесенные ей жертвы. На самом деле, они предназначены для того, кто живет в лесу. Для Зверя. Каждый в Поттсфилде однажды смог сбежать от него, хотя никто из горожан об этом не знает, Енох не скажет им, он верит, что незнание может спасти душу, а у жителей Поттсфилда нет ничего, кроме душ, они должны их беречь, как бедняк — последнюю затертую монету. Им довольно знать, что они мертвы, и что, войдя в лес, умрут снова. Зверь отдает Еноху каждого седьмого мертвеца. Таков их уговор. Телу тяжело обходиться без души, душе — без тела, и так они дополняют друг друга, кормят друг друга, чтут друг друга: седьмой частью от урожая. Зверь — дух деревьев и качающего их ветра, он питается душами, сгорающими дотла в фонаре, освященном в его честь, а Енох восстал от земли, и он питается плотью, точно так же как сама земля. Все, кто приходит в Поттсфилд, кормят его своей плотью, гниющими внутренностями, раздувающимися от газа, постепенно размягчающимся мясом — то, что не съедают животные и насекомые, слизывает с костей сама, и только тогда, когда кости остаются чистыми, душа возвращается к ним и мертвец, готовый надеть костюм из созревших тыкв. Седьмая доля всех тыкв тоже остается гнить на грядках. Земля Поттсфилда всегда накормлена досыта, и от нее питаются все, кто живет рядом. Поттсфилд кормит лес, а лес приводит в Поттсфилд новых людей, и седьмой части довольно для всех. Неведомое будет жить до тех пор, пока жив Поттсфилд и его земля сыта.