Hell, Yeah

– Чанни, дорогой, будь хорошим мальчиком и слушайся Чунмёна, – ласково произнесла женщина, потрепав малыша по голове, – Твоя мама сходит в магазин и скоро придёт. Чанёль пытается уловить хоть что-то: цвет глаз, фигуру, одежду, что надета на его матери, но вместо её образа – всего лишь тёмный силуэт. Даже голос будто и не тот, будто его нет: он его слышит, но спустя секунду уже не может описать. Хотя не удивительно, если не забывать, что с того момента прошло 15 лет… – Чан, Бэк, я в магазин. – Окей, Мён. Только биту не забудь. – Всегда с собой, – усмехается мужчина, прокручивая в руке тот самый предмет и кладя его себе на плечо, – Будут какие-нибудь заказы? – Мне ничего не надо. – Чанёль, а тебе? – поинтересовался Чунмён у парня, что сидел на диване и смотрел куда-то перед собой. Бэкхён взволнованно взглянул на Чана, который опять ни на что не обращает внимания, и подошёл к нему, похлопав по плечу. Парень тут же вздрагивает и рассеянно смотрит на Бэка, потом на Чунмёна. – Не задерживайся и поскорее возвращайся, – чуть хрипло произнёс юноша, тут же отводя взгляд в сторону. – Как скажешь, – добродушно и немного грустно улыбнулся мужчина, после чего стал копаться с засовами на двери и выходить из светлого коридорчика во тьму подъезда. Бэкхён, проводя мужчину взглядом, запер дверь и, скрестив руки на груди, уставился на Чанёля. – Пак Чанёль, что с тобой? – на выдохе произносит длинноволосый и садится рядом с ним, – Опять маму вспомнил?.. Чанёль не отвечает, а лишь кивает головой, ничуть не меняясь в лице. Он перевёл взгляд на Бэка и стал всматриваться. Тёмно-каштановые волосы до плеча, часть которых была завязана в небрежный хвостик, дабы не мешаться и не лезть в лицо, хотя чёлка все равно намеревалась закрыть обзор, светло-карие глаза, тонкие губы и родинка над верхней. Он помнит его ещё тощим, напуганным и не в состоянии постоять за себя. На самом деле, с их первой встречи парень сильно изменился. Из-под футболки виднелись мышцы, взгляд стал более осознанным и никакого страха. И ведь кто знает, выжил бы он, не встреться он с Чанёлем и Чунмёном. Но Пак считал, что Бён Бэкхён всё ещё слишком мягкий для этого мира. Пятнадцать лет назад случился апокалипсис, и мир погрузился в вечный ад. По улицам перестали гулять живые люди: теперь повсюду зомби. Эта нежить реагирует на звуки и жрёт себе подобных, то есть людей, но живых. Парни многого не знают, но их знаний им достаточно, чтобы позаботиться о себе. Чтобы мёртвый перестал двигаться, нужно попасть в голову, если не хочешь, чтобы тебя заметили, тебе нужно чуть ли не дышать и сидеть неподвижно в укрытии. Видят ли ходячие мертвецы – вопрос пока ещё актуальный. Пятнадцать лет троица бродила по городам, ища убежище. Порой попадались ещё выжившие, но по каким-то причинам, они продолжали свой путь втроём. То их самих что-то не устраивало или казалось странным, то других людей беспокоила собственная жизнь слишком сильно, от чего они боялись принять троих неизвестных им личностей. Бывало даже такое, что их радушно встречали обстрелами. К счастью, они ещё живы. Чунмён с Чанёлем знакомы с пелёнок в прямом смысле этого слова. С пелёнок Чана, ибо Мён на момент начала апокалипсиса работал няней для маленького двухгодовалого Пака. И в тот самый момент он оказался рядом. Ким Чунмён не мог оставить малыша, и стал растить его. Он его обучил всему, что умеет Чан. Приблизительно четыре года назад им повстречался Бэк. Он был с матерью, однако та выжить не смогла, и мальчику пришлось смотреть, как ходячие мертвецы пожирают его самого дорогого и близкого человека. Чунмён просто не сумел оставить его одного, так они и начали выживать втроём. И, в конце концов, они пришли в маленький городок в штате Джорджия – Акворт. Очистив его от нечисти, что разгуливала по улицам и отсиживалась в домах, они постарались обезопасить городок. В целом, у них это получилось: мертвецы появляются тут не так уж часто и небольшими группами. Здесь есть достаточно большой супермаркет, почти нетронутый. Скорее всего, это произошло из-за того, что большая часть населения умерла и переродилась, а им продукты совсем ни к чему. Конечно, троица старается сохранять готовность бежать отсюда со всех ног, если вдруг произойдёт нечто непредвиденное. В городе есть также больница с лекарствами, хоть и в большинстве случаев просроченными, несколько полицейских участков с оружием. В общем, здесь есть всё необходимое для выживания. Пока что есть. Они прекрасно понимают, что когда-нибудь провизия закончится, и придётся покидать насиженное место, однако пока они стараются об этом не думать: только если экономить. Ради экономии Чанёль научился стрелять из лука, при этом самостоятельно изготавливать примитивные стрелы. Лук ему соорудил Чунмён из того, что попалось. Бэкхён предпочитает оружие дальнего боя, однако с луком так и не сумел подружиться, поэтому обычно он вооружён пистолетом с глушителем, а Чунмён, по некой старой традиции, ходит с битой да с ножом. Живут они на последнем этаже пятиэтажки, где в подъезде есть выход на крышу. Их дом располагается ближе к окраине города и соединён с несколькими другими домами деревянными лестницами. Крыша им нужна для того, чтобы отстреливать ходячих, которые всё же смогли пробраться в сам город. По какой-то причине, идут чаще всего они с одной стороны, где и обжились парни. На территории города так же расставлены различные ловушки и ограды, просто потому что в мире всё равно страшно жить, даже если ты обезопасился, как мог. Чанёль порой по ночам не может уснуть: он смотрит в окна, либо выходит на крышу. На крыше, как и в квартирке, имеется парочка биноклей, оружие, патроны, стрелы для лука. Бэк иногда, просыпаясь из-за очередного кошмара, не находит возле себя Чана и в итоге сидит вместе с ним на крыше, изредка перекидываясь парой слов. Помимо обычных вещей, что можно найти в двухкомнатной квартире, есть некогда полицейская рация. Длинноволосый бережно обращается с ней, чего Пак не может понять. Но Бён с ней никогда не расстаётся: рация когда-то принадлежала его отцу, так, по крайней мере, говорила ему мать. Бэкхён каждый день пытается попасть на волну, по которой хоть кто-нибудь мог бы передавать сообщение. Чаще всего это либо волна, по которой ещё пятнадцать лет назад связывалась полиция между собой, либо волна, которая использовалась во время каких-либо происшествий. Пака очень раздражало, когда Бэкхён начинал копаться с рацией. Постоянный шум действовал на нервы и порой доводил до ссор и криков. Однако Бён продолжал ежедневные попытки связаться хоть с кем-то. Конечно, это выходило у него очень редко, да и парень слышал людские голоса, однако его голос не слышал никто. Чаще всего те, кого слышал он, двигались мимо города, считая, что все города опасны и кишат этой нежитью, а другие оказывались в скором времени кормёжкой для той же самой нежити. Несколько месяцев Бён никого не слышал и уже не надеялся кого-то услышать… – Моя мать тогда тоже собралась в магазин идти, – вдруг произнёс Чанёль. Бэкхён, успевший уже задуматься о чём-то своём, вздрогнул, услышав низкий голос своего друга. Он посмотрел на Пака и сочувствующе улыбнулся, положив свою ладонь на чужую и несильно сжав её. – Да, я знаю, Чанёль, – сказал Бэк, – Чунмён вернётся, не переживай. Мы ведь только сегодня утром проверяли местность: всё чисто, будто и не было апокалипсиса. – Но ведь он был. Мир рухнул, и остаётся только выживать, стрелять в мертвецов, топтать их головы, пока черепная коробка не треснет. И никогда не знаешь наверняка, вернёшься ты живым человеком или ожившим мертвецом. – Не говори это всё с таким спокойным видом, – вздохнул тот, вставая с дивана, – Ты меня пугаешь… Чан лишь пожимает плечами, следом вставая с дивана, беря с собой лук и выходя из квартиры. Бён провожает его внимательным взглядом, а, когда дверь за пареньком закрывается, удручённо вздыхает и закрывает на секунду глаза. Чанёль, выросший в мире оживших мертвецов, не знал, каково было жить обычной жизнью. Скажем так, как раз такая жизнь является для него обычной. С тоской Бэкхён понимает, что изначально, когда они только познакомились, Пак был куда более мягким и добрым. Однако пошли необратимые изменения: сердце черствело, взгляд становился блеклым и мрачным. Чанёль, короткостриженый, лопоухий мальчишка с заразительной улыбкой, не мог хладнокровно выстрелить в живого трупа, частенько он переживал и места себе не находил, когда кто-нибудь из его товарищей уходил. Он капризничал по всяким мелким причинам, особенно когда его чёрные жёсткие волосы сильно отрастали. Он когда-то считал, что надо сохранять привычки, которые когда-то были у каждого человека. Чтобы, когда апокалипсис закончился, люди смогли бы вернуться к спокойной для них жизни. Он верил, что скоро придумают лекарство от этой болезни. Прошло всего каких-то четыре года, и уже парня не узнать. Во-первых, он вырос, стал выглядеть мужественнее. Но эти изменения лишь пошли на пользу, а вот внутренние изменения заставляют порой ужасаться и недоумевать, как же из достаточно жизнерадостного мальчишки Чанёль стал таким жестоким и чёрствым. Его волосы отрасли, чёлка почти скрывала глаза, однако он больше не видел смысла стричься. Карий цвет глаз будто изменился, стал более тёмным и холодным. Парень всегда смотрел с прищуром, нахмурившись. Пухлых губ давно не трогала улыбка. Его видение жизни изменилось до неузнаваемости. Он уже не говорил о лекарстве, он спокойно убивал мертвецов, без волнения и неуверенности брал в руки оружие. Чистая хладнокровность, основанная на мысли о защите своих людей. В нём просыпались лидерские качества, Бэк воспринимал их двояко: с одной стороны, это хорошо, ведь за ним не страшно будет идти, но с другой – его жутко пугала жестокость, о которой Бён никогда бы не подумал. Всё реже проскальзывали в действиях Чанёля позитивные эмоции и волнение, которое когда-то его и вовсе не покидало почти никогда. Однако Бэк понимал, что этот мир меняет всех и совсем не в хорошую сторону… Тихо чертыхнувшись, Бэкхён подошёл к окну, осматривая не самый красивый пейзаж в его жизни. Хотя уж пустынные улицы куда более расслабляют, нежели заполненные ходячими мертвецами. Сами мертвецы выглядели не лучшим образом: кому-то ещё повезло, его органы всё ещё с ним и не болтаются из-под зияющей дыры в теле, кожа не слезает ошмётками, глазницы не пустые. Хотя тут сложно сказать, что проще перенести: когда на тебя с желанием впиться зубами смотрят чужие глаза, или когда их вовсе нет. Бэкхён задумался, что будет, если им придётся покинуть это место. Честно говоря, ему совсем не хотелось отсюда уходить. Они несколько месяцев очищали город от нежити, строили ограды и ловушки для непрошеных гостей. Они соединили несколько крыш на всякий случай, чтобы была возможность сбежать, если придётся. Городок был маленьким, а потому сюда редко забредали и живые люди. Конечно, был раз, когда в город зашли какие-то неясные типы, решившие подчистить магазины и полицейские участки. Однако, если нынешние жители Акворта магазин весь выносить не стали хотя бы потому, что это невозможно, то оружие они забрали себе всё, какое только смогли найти. И троице повезло: если бы у тех людей было оружие, неизвестно, чем бы закончилась потасовка. Тогда Бён и понял, что этот мир будто создан для бандитов, убийц и воров. И даже если ты был не таким, то понемногу меняешься, всё больше походя на тех людей, которых раньше сажали в тюрьму. Кто-то однажды им сказал такую фразу: «убивай, если не хочешь быть убитым». Бён подозревает, что именно эта фраза стала отправной точкой в изменении Чана как человека. И ведь пытаться доказать обратное или хотя бы объяснить, что это правдиво не во всех случаях уже поздно. Столько времени уже прошло… – Если меня кто-то слышит, мы приближаемся к Акворту с юго-востока по Глейд роуд, выйдем на Чероки-стрит. Если меня кто-то слышит, мы приближаемся к Акворту с юго-востока… Бэкхён тут же подпрыгнул от неожиданности, когда понял, что это говорят по рации, которую он вчера оставил на одной волне, устав от бессмысленных попыток. Длинноволосый парень тут же подбежал к рации и дрожащими руками схватил её. – Мы вас слышим! Повторяю, мы вас слышим! – тяжко дыша, произнёс Бэкхён. Он стал ждать ответа, однако, кажется, рация всё же была сломана, потому что его опять не услышали. Как и во все прошлые разы. В любом случае, сейчас люди направляются именно в их город! Только вот как они сюда добираются… Будто услышав немой вопрос, голос из рации вновь заговорил. – Повторяю, если меня кто-то слышит, мы на машине приближаемся к Акворту с юго-востока по Глейд роуд. Если меня кто-то слышит… – Я вас слышу! Приём! – вновь попытался Бэк подать голос, – Дорога в Акворт перекрыта, вы не сможете попасть в город на машине! Попахивало жаренным. Машина может снести их ограждения, чего точно все трое не хотели бы. Однако это ещё не самое худшее, что услышал Бён. И он уже стал думать, что лучше бы он ещё пару месяцев никого не слышал по этой треклятой рации. – Повторяю, мы едем в Акворт с юго-востока по Глейд роуд, выйдем на Чероки-стрит. За нами следует огромная толпа ходячих. Если вы меня слышите, будьте осторожны. – Твою мать, не приближайтесь к городу! – заорал Бён, со всей силы кинув рацию в стену. Он только сегодня думал о том, что он бы еще лет десять не хотел видеть толпы оживших мёртвых, которые тараном сносят всё на своём пути. И, наблюдая за городом, парни так же следили за тем, что происходит вне Акворта. Так Бэк знал, что обычно толпы нежити ходят мимо них, по автомагистрали, соединяющей штаты, а в мелкий городок не суются, только если отдельными, совсем маленькими группами. А тут… видимо, эти люди столкнулись с ордой этих тварей как раз на пересечении Глейд роуд и шоссе Ларри Макдональд. Бён тут же вскочил и стал судорожно соображать. И когда уже решил направиться к Чанёлю, то услышал, как тот сам зовёт шатена, пулей влетая в их квартиру. – Бэкхён! – Чанёль тяжело дышал, а во взгляде читалось волнение и даже страх, – По дороге… – Знаю! – перебил парень юношу, тут же метнувшись за своим пистолетом, – Я их по рации услышал. Но передать, чтобы они не совались в город, не сумел. Рация всё же сломана. – Что ты собрался делать? – заметив, как Бён взял оружие и пихнул его в самодельную набедренную кобуру. – Надо найти Чунмёна. – Ты не пойдёшь за ним, – грубо схватив Бэка за предплечье, остановил его Пак, – Ты не видел, сколько их. – Так тем более надо его спасать! – зашипел парень, пытаясь вырваться из железной хватки. – Не беспокойся за него, он и не через такое проходил, – спокойно произнёс брюнет, смотря Бэку прямо в глаза, – Сейчас нам нужно что-то делать с теми, кто едет к нам без приглашения, да ещё и с таким подарочком. – Не говори только, что ты их собираешься убить, – Бэкхён в одной мгновение побледнел. – Нет, однако, надо что-то с ними сделать. Иначе мы тут все можем помереть. Пак отпустил Бэка, но тот уже и не собирался бежать на помощь Мёну. Длинноволосый понуро опустил голову, приложив ладонь ко лбу, не имея ни малейшего понятия, как уберечься от неминуемой катастрофы. Чанёль не стал медлить. Он отвернулся от друга и стал взглядом что-то искать в их уголке с оружием. Взяв в руки одну из винтовок и не забыв про запасные патроны, он тут же протянул оружие Бёну. Тому ничего не оставалось, как принять его и пойти за высоким юношей на крышу. Оказавшись на воздухе, Бён вдохнул полной грудью и выдохнул, стараясь успокоиться. Он взял из рук Чана бинокль и стал всматриваться вдаль, пытаясь рассчитать процент того, что всё обойдётся. Однако, увидев истинную картину, он горько усмехнулся. – Думаешь, мы выживем? – Сомневаюсь. – А раньше ты бы сказал, что обязательно выживем… – грустно улыбнулся он, – Если так уж произойдёт, что будем помирать, я тебе расскажу один свой секрет. – Договорились. Устроившись в самом углу крыши, парни стали готовить оружие. Машина приближалась к ним достаточно быстро, и вскоре их будет отлично видно и без бинокля. Так же, как и толпу трупов, что неумолимо приближалась к городу вслед за машиной. Такого бессчётного количества ходячих Бэкхёну ещё не приходилось никогда в жизни видеть. Он не верил, что у них есть шанс на спасение, видимо, поэтому руки больше не дрожали, не подкатывала истерика. Осталось лишь какое-то разочарование и равнодушие. И ничто не мешало сконцентрироваться на насущных делах. Бэкхён подготовил свою сверхдальнобойную снайперскую винтовку и улёгся поудобнее, тут же заглядывая в прицел. – Есть план, Чанёль? – Всё, что я успел придумать, так то, чтобы стрелять по колёсам машины, чтобы они не смогли доехать до ограды. Если машина не протаранит нас, то мертвякам понадобиться на это время, а там, может, и успеем всех перестрелять. – Отличный план, командир, – усмехнулся Бён, наводя прицел на машину, но тут же нахмурился, – Чанёль, там дети… – Бэк, либо они, либо все, – жёстко оборвал парня Пак, – Лучше готовься. Шатен оторвался от прицела и краем глаза посмотрел на Чанёля. Тот лежал рядом с ним, смотря в прицел винтовки и хмурился, тихо матерясь от того, что его винтовка была хуже по характеристикам, чем бэкхёновская. Бэк понимал, что он не сможет противиться воле Чана и всё равно сделает то, что он скажет. Однако… это казалось таким бесчеловечным: жертвовать детьми, чтобы спасти свои задницы. А Пак всегда, по жизни теперь идёт с девизом «либо убьёшь ты, либо убьют тебя». И это ведь распространялось и на живых людей, как, к примеру, и сейчас. Парень прикусил губу и тяжело выдохнул, начиная прицеливаться. – Ты готов? – спросил он у Чанёля. – Боюсь, что промажу, – проворчал тот, – Но пора уже, иначе не успеем остановить. Парни, будто по приказу, выпустили пули в одно и то же мгновение. Однако одна пуля из двух попала по колесу. Машина стала терять управление, однако ничуть не сбавила скорость. – Чёрт! – рыкнул Чанёль, перезаряжая винтовку, – Я промазал. Так ведь и знал. Бэк, помогай. Парень молча стал прицеливаться, однако это стало сложнее по той причине, что машину изрядно мотало по дороге. Несколько патронов ушло в никуда, однако вскоре Пак победно рассмеялся, попав по другому колесу. Тут уж несчастная машина стала выписывать такие па, что даже Бэк не мог прицелиться по следующему колесу. – Кажется, это всё же был недоработанный план… – пробормотал Бэк, резко вставая на ноги и отряхиваясь. Он уже не видел смысла дальше пытаться попасть по колёсам: в любом случае машина максимум через минуту врежется в ограду, а патроны ещё понадобятся. – Признаю свою оплошность, – вздохнул Пак, улыбаясь, – Так что там за секрет? – Мы ещё пока не умираем, – нахмурился Бэк, направляясь обратно в подъезд. – Но тебе будет уже не до того, если в тебя вцепится парочка мертвецов. Бэкхён от таких слов аж остановился и медленно обернулся, сжимая со всей силы кулаки. Он смерил юношу взбешённым взглядом, после чего продолжил свой путь, так и не ответив ему. Брюнет пожал плечами и со скучающим видом отправился за парнем. Бэк, как только зашёл в квартиру, стал искать оружие, что может ему на данный момент пригодиться. Глушитель уже вряд ли чем-то поможет, поэтому он не стал зря тратить время на дополнительные поиски. Повесив на плечо автомат, он начал набирать патроны, а Пак лишь следил за этим всем. Спустя пару секунд, он всё-таки подал голос. – Ты действительно решил выйти на улицу с парочкой пушек? – поинтересовался Чан, подняв одну бровь. – Если хочешь, можешь здесь оставаться, – фыркнул Бён, считая патроны в одном из пистолетов, – Только вот ты останешься один. После этого в комнате, где стояли парни, воцарилось молчание. Бэкхён перестал собирать оружие, а Чанёль лишь смотрел в спину Бэку. Когда парень обернулся, он столкнулся с тёмными, холодными и мрачными глазами Чана. Он ведь знал, что нельзя так разговаривать с ним, но всё же сказал то, что не стоило произносить. Бён просто нервничает немного, поэтому не думает, что несёт. Парень виновато, с толикой волнения и чего-то ещё, посмотрел на брюнета, но тот продолжал прожигать дыру в нём. – Чанёль… – Вали уже, – резко прервал его юноша. Бён отвёл взгляд и тихо выдохнул. Он буквально на глазах Чанёля стал будто раза в два меньше. Будто он превратился в того беспомощного и напуганного паренька, которого брюнет увидел четыре года назад. Который сидел недалеко от того места, где делили между собой мертвецы его мать, и бесшумно плакал. Однако больше никто не заговорил. Бэкхён собрал всё ему необходимое и молча вышел из квартиры, спешно спускаясь на первый этаж многоэтажки. Чанёль ещё с минуту неподвижно стоял посреди комнаты, после чего зарычал и со всего маху стукнул кулаком по столу. Бэкхён быстро оказался на улице. Он, ещё находясь в квартире, слышал, как машина врезалась в ограждение. Что же, брешь просто так теперь не скроешь. Чуть отойдя от дома по направлению к машине, парень тут же взялся за автомат, прицеливаясь на выходящих из машины людей. Тот, кого Бён принял за ребёнка, оказался подростком, примерно одного возраста с Чанёлем. По виду незнакомцев можно было догадаться, что те давно уже позабыли, что такое нормальная жизнь. Тот, кто сидел за рулём поднял руки и сделал шаг навстречу к Бэкхёну. – Не приближайся, – прикрикнул Бён, беря молодого человека под прицел. – Успокойся, пожалуйста, мы сюда не воевать приехали, – как можно спокойнее произнёс незнакомец азиатской внешности. – Пацан, опусти пушку, нас больше, мы вооружены, – вдруг заговорил другой, спокойно доставая блочный лук и одну стрелу, – Поверь, ты не справишься даже со мной. Да и, кажется, сейчас стоит не нас под прицелом держать. Бэкхён лишь сделал пару шагов назад, но всё так же смотрел в прицел, держа палец на курке. Он пытался хоть что-то придумать, однако голова не соображала. Точнее, всё, что он ощущал и видел – страх и толпу тварей, что уже успела ворваться на территорию города. Громко сматерившись, парень перевёл прицел на одного из ходячих и тут же выстрелил, попав прямо в голову. – Так и знайте: я вас ненавижу, – повысив голос, чтобы его услышали, говорил Бён, начиная отстреливать одного мертвеца за другим, – До вас в Акворте была тишь да гладь, а теперь вы протаранили наше ограждение, да ещё и кучу мертвецов за собой привели. Небольшая компания из четырёх человек тут же спохватилась и сама взялась за оружие, отходя всё дальше от машины. Вскоре они поравнялись с Бэком, продолжая стрелять. – Если вы мне поможете в одном деле, так уж и быть, я вас прощу, – вдруг заявил Бэк. – Ты не ставь нам условия, – грозно посмотрел на него тот самый подросток, убрав одной рукой длинные волосы назад. – Карл, спокойно, – тут же подал голос азиат, – Что от нас требуется? – Нам нужно спасти от этого ужаса моего друга. Бэкхён перестал стрелять и посмотрел, наконец, на картину не через прицел. Как бы люди не стреляли быстро, да мертвецов становится лишь всё больше, и подходят они всё ближе. Метнув взгляд на дом, из которого он и выбежал, он понял, что, если они не поторопятся, то и спрятаться особо будет некуда, чтобы хотя бы придумать план спасения Чунмёна. К дому уже подходили первые зомби, поэтому думать времени уже совсем не было. – За мной! – скомандовал Бэкхён и бросился в сторону заветного дома. – Да этот парень с ума сошёл… – пробормотал мужчина с луком, однако направился за ним. Бён достал свой пистолет из кобуры и стал уже им отстреливать тех мертвяков, что находились уже слишком близко к нему. Однако за всеми уследить он не мог. – Берегись, пацан! – вдруг крикнул лучник. Бэк слышит совсем рядом свирепый нечеловеческий рык и оборачивается на него. В глазах застыл ужас от того, насколько близко оказался мертвец, чьи глаза были широко распахнуты, он весь был заляпан грязью и своей, и чужой, а рот был открыт в хищном оскале. Шатен уже решил, что это и есть его конец. Краем глаза он видел, что некоторые просто в замешательстве и слишком медленно соображают, а тот мужчина с луком не успевает его перезарядить. Сам Бён, возможно, просто уже устал пытаться, жить в страхе. Может, будет проще помучиться, пока тебя пожирают, а после больше никогда не чувствовать ничего?.. Неожиданно зомби застывает, а в следующую секунду замертво падает. Бэкхён удивлённо уставился на него и спустя секунду заметил в его голове торчащую самодельную стрелу. Подняв голову, он заметил на крыше Пака, который, видимо, решил оказать им помощь. Бэкхён был уверен, что его идея Чану совсем не понравится, однако его помощь очень нужна сейчас им. Шатен, оказавшись возле двери и резко открыв её, стал рукой заманивать в подъезд незнакомую ему группу людей. Они постарались как можно быстрее вбежать внутрь, после чего Бён закрыл железную дверь, подперев её толстыми досками и закрепив все замки, которые на ней были. Облегчённо выдохнув, он стал подниматься по лестнице наверх, а люди, что оказались теперь здесь заперты, немного пошушукались и стали подниматься за ним. Не успел Бён дойти до четвёртого этажа, как навстречу ему выскочил брюнет. Он вцепился в него, сжав в кулаках футболку на уровне груди, и резко прижал к стене. Парень охнул, когда ударился головой о стену, однако настолько успел устать и растрепать нервы, что уже не особо чувствовал боль. – Ты идиот? – зашипел Пак, приблизив своё лицо к чужому, – Ты их не знаешь, какого хрена сюда решил притащить!? – Они помогут найти Чунмёна, – прохрипел Бэк, кладя свои ладони на чужие, – Успокойся, Чан. Но тот и не собирался успокаиваться, однако парня отпустил. Свирепо глянув на незнакомцев, он ушёл обратно, громко хлопнув дверью в квартиру. Бэкхён устало вздохнул и, посмотрев на компанию, еле заметно улыбнулся. – Не обращайте внимания, пойдёмте на крышу. Люди не проронили ни слова, но пошли дальше за шатеном. Оказавшись на крыше, они стали осматриваться, однако их дела оказались уж очень плохи. Бэкхён и сам это с грустью заметил, оглядев улицы Акворта. Теперь они наполнились мертвецами, чьё количество было даже глупо пытаться узнать. Сотни оживших мертвецов заполонили каждую улицу, и на этом всё не заканчивалось: через сломанные ограждения продолжали пребывать зомби. – Вы, конечно, постарались на славу, – горько усмехнулся Бэк, стараясь унять дрожь в руках, – Такого количества мёртвых я за всю свою жизнь ни разу не видел! – Мы не хотели, чтобы так всё вышло, – выступил вперёд азиат, – Мы надеялись здесь найти припасы. Это не все, нас больше, у нас… – Мне не интересно, что у вас, – перебил Бён, – Мне нужно спасти своего человека, которого подвергли опасности вы, а не кто-либо другой! – Но не мы же стреляли себе по колёсам, – подметил лучник, после чего вздохнул, – Мы знаем, какого это – терять близких людей. И мы постараемся помочь тебе, только не надо нас обвинять во всём. – Простите, нервы… – буркнул шатен, закрыв глаза и помотав головой, будто таким образом он сможет выкинуть всякие дурные мысли из своей черепной коробки, – Но даже если бы мы не стреляли по колёсам, вы бы всё равно не остановились, а пошли бы на таран. – Сейчас это уже не важно, – впервые за всё это время подала голос темнокожая девушка с катаной за спиной, – Нам следует поторопиться, придумать план и осуществить его.