Красавец и Чудовище

Сложно начинать жизнь с нуля, особенно когда ты имел славу в омежьих кругах, был для них некой надеждой, их голосом — помогал омегам подвергшимся домашнему насилию и насилию же общественному. Все оборвалось буквально за одну, кажущейся бесконечной, ночь — кто-то из недоброжелателей, которых у Нила было куры не клюют, поджёг дом и его, засидевшегося за очередным делом одного омеги. Ему повезло, ведь он вполне мог уже спать и так и не проснуться. Может быть, так Нилу бы не пришлось пережить то, что он переживает даже спустя полтора года, после случившегося. В том пожаре дом сгорел почти до основания, а тело и лицо омеги покрыли множественные уродливые шрамы от жутких ожогов, на месте правого глаза красовался уродливый шрам. Не нужно говорить о том, какие боли ему пришлось пережить, с чем столкнуться, и как отвратительно было для него ощущать на себе презрительные взгляды омег, которых он спасал, и смеющиеся над его бедой взгляды альф. Нил перестал быть для альф востребованным, всех отпугивали его ожоги и шрам, вертикально пересекающий глаз. В итоге, на себе, как на омеге, пришлось поставить жирный крест, ярко горящий в темноте, как и его двухэтажный дом в летней ночи. До поры, до времени…

***

— Чтоб его с этим контрактом! В чем я провинился? Почему мне нужно спать вот с этим? — негодовал альфа, ходя из одного угла кабинета, где они должны были обговорить все пункты контракта, в другой. Руками он то и дело дергал себя за смоляные коротко стриженые волосы, и рычал от неудовольствия. — А ты поставь себя на его место. Что ему еще делать, кроме как заключать контракт? Так ты уже и сбежать не сможешь, — отозвался его юрист и по совместительству лучший друг из кресла, из которого внимательно наблюдал за передвижениями друга, готовый в любой момент сорваться и не дать тому открыть дверь и все-таки сбежать. — На его место? Ты видел его вообще? А меня? — возмутился мужчина и выразительно взглянул на своего друга. Закатив глаза, альфа сердито буркнул, — чудовище. — Я то? — Он то… Блять! Лучше и не придумаешь, все как в сказке — Красавец и Чудовище. — Кайл, ты бы потише, а то мало ли он за дверью. Проблем потом не оберешься, — пытался вразумить друга Грэгори, и устало потер переносицу. Ему совершенно не нравилась сложившаяся ситуация — он мог понять как всемирно известного красавца актера и модель, разбивателя омежьих сердец, своего лучшего друга Кайла Варго, так и изуродованного из-за чужой ненависти омегу, который был вынужден прибегать к подписанию контракта с истинным, потому что даже инстинкты пасовали перед внешностью Невилла Касса. Бедному омеге хотелось иметь детей, но родить он мог только от истинной пары — как и любой другой омега — коей является Кайл, а альфе хотелось сбежать, как можно скорее и желательно подальше — внешность его пары не должна уступать его собственной, а она была безвозвратно утеряна. — Потише? Да с чёрта с два я буду говорить тише, пусть слушает, всё равно ничего нового не услышит. Махинатор хренов. Чу-до-ви-ще! На месте глаза уродливая кривая полоса, весь в шрамах, не удивлюсь если у него еще каких-нибудь частей тела не хватает, члена, например. — Твоего папу, Кайл, угомонись. Где твое воспитание! — не удержавшись, рявкнул Грэгори Гофф и, поднявшись, подошел к двери, которая в тот же момент распахнулась, являя мужчинам высокого ладно сложенного омегу с слегка сощуренным то ли от злости, то ли еще от чего-то глазом и в белой маске, скрывающей нижнюю половину лица. Все это время за дверью действительно стоял Нил и, в попытках вернуть себе самообладание, не решался войти, но слова альфы про махинатора и недостающие части тела царапнули где-то глубоко внутри и он, не стучась, буквально ворвался внутрь, удовлетворенно подмечая побледневшие лица обоих альф, один из которых был его парой с чарующим запахом чернил и старых книжных страниц. — З-здравствуйте, мистер Касс, — заикаясь, пробормотал Гофф, попутно ослабляя узел серого в синюю узкую полоску галстука, пытаясь таким образом восполнить запас кислорода, что с приходом омеги мгновенно иссяк. — Здравствуйте, — тут же отозвался Нил и решительным шагом подошел к одному из свободных черных кожаных кресел, в которое изящно опустился и заправил белокурую прядь волос за ухо, секундой ранее спадающую на лицо. «Маску напялить додумался, какая прелесть» Саркастично размышлял Кайл, невольно принюхиваясь к приятному омежьему запаху выдержанного красного вина, пару бутылок которого мужчина хранил дома для особого случая. Подобная мысль заставила его мысленно взвыть, их истинность была стопроцентной, комар носа не подточит, но собственная участь жить под одной крышей с чудовищем буквально сводила с ума, даже полпачки успокоительного, что он выпил перед встречей, оказалось слишком мало. «Чертовы инстинкты, чертово чудовище» Альфа никак не мог оторвать взгляд от худых ног обтянутых белоснежной тканью легких летних брюк, плотно сжимая зубы и кулаки. — Мистер Касс мы ознакомились с условиями договора, но нас кое-что не устраивает, — осторожно начал юрист под пристальным взглядом светло-серого практически белого глаза, невольно перебирая пальцами край пиджака. Он никогда не видел подобных этому омеге людей, даже среди альф редко встречаются экземпляры такой железной выдержки, тот же Кайл откровенно сдавал рядом с этим мужчиной. Грэгори вспомнил старую фотографию Невилла еще до пожара, которая совершенно случайно попала к нему в руки, и не мог увидеть в этом холодном, серьезном омеге, того улыбчивого парня с трогательной щербинкой и блеском светлых больших глаз. Он значительно вырос, но не в физическом плане — стал мудрее, в чем-то сильнее и потерял всю омежью мягкость и нежность. Грэгори даже не удивится, если Невилл не знает, что значит любить, а тем более — быть любимым. — Я готов выслушать ваши предложения, — стальным голосом произнес омега и мельком взглянул на стоящего сбоку от его кресла альфу, что сверлил его самого недовольным взглядом кажущимися золотистых, а на деле светло-карих глаз. Нил не мог отрицать того, что мужчина был красив внешне, подтянут и имел сумасшедшую харизму и обаяние, что он достоин кого-то лучше, чем обезображенный огнем омега, но у него самого не было выбора. В тридцать шесть лет у Невилла не было ничего, чем бы он мог дорожить и никого, к кому можно уткнуться в широкую крепкую грудь и поплакаться о своей неудачной во всех смыслах жизни. Но когда в его жизни появился Кайл Варго, омега обрел надежду, что пусть лишь по контракту, но у него будет семья, а самое главное — ребенок, его маленькая частичка. Вся надежда была на истинного, которым не посчастливилось стать именно этому красавчику, любимцу всех омег и бет от мала до велика, но свой единственный шанс Нил не упустит, несмотря на откровенную ненависть и презрение в глазах пары, что, разумеется, причиняло не столько дискомфорт, сколько тупую боль в районе сердца, потому что его альфа оказался таким же, как и все. — Вот, все не удовлетворяющие нас пункты отмечены, а здесь заменены на новые, — указывая в документах на нужные места, Грэгори никак не мог избавиться от мысли, что всё же главной жертвой был этот несчастный омега, а Кайл всего лишь зажравшийся альфа, не способный хотя бы попробовать понять всю драму, что пережил Касс превратившись из привлекательного, улыбчивого парня в серьезного, даже печального мужчину, который нес на своих плечах тяжкий груз отчуждения и неприятия окружающих. — Дайте мне пару минут. «А может сразу час, чего уж мелочиться? Тебе то спешить некуда. Чудовище» Последнее слово Кайл как-то особо посмаковал, как обычно смаковал дорогие вина. Ему доставляло удовольствие называть этого зазнайку таким идеально подходящим к нему прозвищем, пусть не вслух, но хотя бы так, мысленно. Не хотелось устраивать цирковое шоу перед старым другом. Кайл не чувствовал угрызений совести, одну лишь неприязнь и антипатию к своей паре и желание придушить, тем самым закончив всеобщее страдание. — Со всем, кроме десятого пункта, согласен. Он обязателен, но можно добавить подпункт — я могу закрыть глаза на измены, но никакого постороннего запаха в доме. Издержка травмы. «Ах ты, мелкая тварь. Закрыть глаза, блять! Никаких запахов! Я тебе, что, бета? Или мои любовники должны быть исключительно бетами? Губу закатай, чудовище» Кайл с трудом взял себя в руки и плюхнулся на кожаный диван в дальнем углу, лишь бы подальше от этого существа, которое еще и условия ставит, причем такие абсурдные. Видимо уже позабыл о своем уродстве под белой масочкой, но шрамик то всё равно не скроешь. — Нас все устраивает, — кивнув своим словам, Грэгори поднялся на ноги и протянул мужчине свою крупную ладонь для рукопожатия. Изящная бледная ладонь с длинным пальцами пожала протянутую альфой руку и тут же спряталась в кармане кремовой кофты, пряча шрамы от ожогов на внутренней стороне, что не остались незамеченным для Грэгори, но он благоразумно промолчал, сделав вид, что не заметил ничего не обычного. Кайл молча сидел на диване и пыхтел от едва сдерживаемой злости на друга, который решил, что, мол, их все устраивает. Его вот ничего не устраивает. Ничегошеньки! Но он не смел ругаться с Грэгори на глазах у этого убогого, предпочитав дождаться, пока тот уйдет и перестанет забивать носовые своим запахом. Нил уже почти вышел из кабинета, но в последний момент обернулся, схлестнувшись взглядом со своим истинным, и бросил ему, как бы невзначай: — Все остальные части тела на месте, даже член. Надеюсь, ваше любопытство было удовлетворено, мистер Варго, до свидания, — и скрылся за дверью прежде, чем за ним кинулся взбешенный подобным выпадом альфа. — Чертово чудовище!