И все заверте...

На вокзале Кинг-Кросс все было как всегда. Вернон привез Гарри пораньше. Они вполне доброжелательно распрощались, Гарри прошел через зачарованный турникет и занял место в купе. Народу было еще мало. Гарри прилип к окну и наблюдал, как постепенно прибывают знакомые ребята. Вон мелькнула белобрысая макушка Малфоя, дреды Ли Джордана. Вон Невилл с бабушкой. А вот и Гермиона. — Гермиона! — замахал рукой Гарри. Девочка подошла поближе. — Гарри? — удивленно спросила она. — Это ты? — Я. Просто я очень изменился за лето, — улыбнулся Гарри, — давай помогу с вещами. — Но где ты был? И почему не отвечал на письма? — Я был в Италии. — В Италии?! А что ты там делал? Гарри не успел ответить, как дверь купе отъехала в сторону. На пороге стоял Рон Уизли. Из-за него выглядывала рыжая и конопатая девочка. — Уф! Привет, Гермиона! Ты Гарри не видела? — Привет, Рон! — радостно улыбнулся Гарри. Тот попятился. — Э-э-э-э-э... то есть... — Я это! Я! Ну, изменился, подумаешь! Твою крысу зовут Короста, у тебя в палочке волос единорога, ты выиграл в гигантские шахматы. Рон выдохнул. — Ну ты даешь! И где твои очки? И шрам? — Нету, — улыбнулся Гарри, — меня вылечили. — Вылечили? А, точно, Дамблдор говорил, что тебе надо лечиться. Гарри помрачнел. — Ладно, дружище, заходи! Я как раз собирался рассказывать где был и показывать альбом. А кто это с тобой? Рон обернулся. — Это? Это моя сестра, Джинни. Джинни, познакомься: это мой друг Гарри Поттер, а это — Гермиона Грейнджер. Девочка исподлобья оглядела купе. — Ты не Гарри Поттер! — решительно заявила она. — Чего? — обалдел Рон. — Ты не Гарри Поттер! Все знают, что у Гарри Поттера есть шрам на лбу! Ты врешь! Гарри удивленно смотрел на маленькую фурию. Та топнула ногой, развернулась и убежала. — Во дает... — пробормотал Рон. — А по-моему, так гораздо лучше, — тихо проговорила Гермиона. Гарри вытащил обещанный альбом. — Вот, — сказал он, — это синьора Руджиери, она и пригласила меня в гости. — Это знакомая Дамблдора? — спросил Рон. — Нет, — покачал головой Гарри, — это знакомая Фламмелей. Я мистеру Фламмелю письмо написал, чтобы попросить прощения. А он страшно удивился и пришел к нам в гости. С женой. А синьора у них в гостях была. Ну, мы поговорили, мистер Фламмель мне рассказал, что Философский камень в полном порядке. Его вообще нельзя отдавать в чужие руки. Очень удивился, что Дамблдор нас обманул. А мне тогда такие кошмары снились... Про профессора Квиррела, как он горит и кричит. Ну, синьора Руджиери меня в гости и пригласила. Заодно и показала меня местным целителям. Меня вылечили в госпитале святых Козимо и Дамиана. А еще я купался, загорал, в разных интересных местах был. Гермиона закусила нижнюю губу. — Ты уверен? — спросила она. — Уверен, — ответила Гарри. — Да ну, не может быть! — заявил Рон. — С чего бы это Дамблдору нам врать? — Понятия не имею, — отрезал Гарри. Гермиона покачала головой. — Ну, я не знаю. Все-таки опрометчиво было с твоей стороны писать это письмо. Вдруг его перехватили? И это был вовсе не Фламмель? — А кто? — обалдело спросил Гарри. — Какой-нибудь враг Дамблдора. Он мог даже помочь тебе, чтобы ты только перестал доверять нашему директору. — Во! — согласился Рон. — Она дело говорит! Небось поэтому тебе шрам и удалили. Гарри завис. То, что Фламмели были самые настоящие, мог подтвердить профессор Снейп, но говорить об этом было нельзя. Но с Рона станется и его объявить ненастоящим. — А при чем тут мой шрам? — спросил Гарри. — Его удалили, когда мне глаза лечили. Я теперь отлично вижу. — Просто без шрама ты какой-то ненастоящий... — Рон, не шрам красит человека! — строго проговорила Гермиона. — Удалили и удалили. Тут дело в другом. — А я с настоящей феей познакомился, — сказал Гарри, — она подарки разносит. У нас Санта, а в Италии — фея Бефана. Она такая добрая! Живет по соседству с синьорой Руджиери. — Я где-то слышала эту фамилию, — нахмурила лоб Гермиона. — Кажется, был такой астролог? Или отравитель? Гарри кивнул. — И астролог, и отравитель. Это предок синьоры. — И ты доверился этой женщине?! — А чего? Она никого не травит, готовит сложные зелья для госпиталя. И потом, чтобы приготовить противоядие, нужно очень хорошо разбираться в ядах. — Ну, допустим, — кивнула Гермиона, — но ты никому не сообщил, а мы волновались. — Извини, пожалуйста. Просто все произошло так неожиданно. Гарри вздохнул. Ему стало обидно и уже не хотелось рассказывать ни о чудесном городке, где живут ведьмы, ни о стрегах, ни о чем другом. — А что это за ребята? — Рон ткнул пальцем в Джанни и Франческу. — Это Джанни, — ответил Гарри, — он работает в лавке, где продают травы. Разносит заказы, так мы и познакомились. Он сирота. А это Франческа, она учит английский, и я ей помогал. Мы договорились переписываться. — Красивая, — оценил Рон. — Она здорово плавает, — вздохнул Гарри. — А в квиддич играет? — продолжал расспрашивать Рон. — Нет, хотя на метле хорошо держится. Мы летали вместе. — А ты домашнее задание сделал? — спохватилась Гермиона. Рон поморщился. — Сделал, — ответил Гарри, — у меня с собой все учебники были. И у синьоры большая библиотека. Мы с ней договорились, что я выучу латынь и сумею перевести книгу, которую она дала мне. Тогда она будет меня учить. — Какую книгу? — тут же спросила Гермиона. — О ядовитых растениях и их использовании в зельях. Я тебе в школе покажу, она в сундуке. — Фу! — сказал Рон. — Все-таки тебе не только шрам удалили. — Да ладно тебе! Это же так интересно! Когда тебе все объясняют и отвечают на вопросы — это совсем не как на уроках. Мы и в лавки ингредиентов ходили. Гермиона завистливо вздохнула. — А я во Францию с родителями ездила. Мы, конечно, нашли проход в магическую часть города, но это было не так интересно, как у тебя. Французы лучше относятся к магглам, чем англичане, но я же там никого и ничего не знала. Хотя и купила несколько книг. Думаю, что мне тоже придется учить латынь, большинство книг написано на этом языке. — У меня есть учебник и словарь, — кивнул Гарри, — могу поделиться. А еще можно скопировать — я слышал, что есть такое заклинание. Мадам Пинс его наверняка знает. — Спасибо! — улыбнулась Гермиона. — Вы это... — проговорил Рон, — совсем что-то. Мы еще до школы не доехали даже. Дверь купе снова отъехала. — Что я слышал? — послышался голос Малфоя. — Потти лишился своего знаменитого шрама? — А ты что, хотел его одолжить поносить? Извини, Малфи, опоздал. Крэбб и Гойл одновременно издали какой-то булькающий звук. Малфой так и замер памятником самому себе. В купе заглядывали другие ребята. — Что? Правда? Поттер без очков? И шрама нет?! — Начинается! — пробормотала Гермиона. В купе просочились Дин и Шеймус, у дверей топтался Невилл. — Привет, ребята! — поздоровался Гарри. — Это действительно я. А шрам пропал, когда мне лечили зрение в госпитале святых Козимо и Дамиана. Вот фотографии. И угощайтесь. В этот раз тетя Петуния снабдила племянника большой коробкой с сэндвичами и бутылкой сока. — Ух ты! — восхитился Шеймус. — Классно отдохнул! Гарри отвечал на вопросы, рассказывал. — Да фигня все это! — заявил Рон. — Какие-то ведьмы! Все знают, что самым великим волшебником был Мерлин! — Рон, ты шовинист! — вскинулась Гермиона. — Чего? — переспросил тот. — Ты чего обзываешься? А Гарри вспомнил лик богини и подумал, что прославленный Мерлин не смог бы ничего противопоставить ей. Он не очень понимал учение стрег, да и не положено было ему знать об этом, но главным отличием этого древнего учения было то, что они не стремились подчинять себе мир и его силы. Они сливались с этой древней Силой, усиливая и ее, и себя. Вот только выразить это словами у него вряд ли бы получилось. — А этот предок синьоры действительно отравил королеву Наварры? — спросил начитанный Шеймус. — Ага, — ответил Гарри, — с помощью пары надушенных перчаток. — Силен! — Я читала об этом! — вздернула носик Гермиона. — А вот с отравленной книгой не получилось. Ее стал листать сын королевы, а не тот, для кого она предназначалась. Так и умер. — Ни фига себе! — сказал Рон. — Это что же получается? Отравить можно что угодно? — Да, — кивнул Гарри. — Вот это да! Хогвартс-экспресс мчался на север.