Бдителен. Надёжен. Маг

Метод телефонной книги сработал как по маслу. Вечерело. Ночной Берлин отличался от Лондона, в котором преобладала низкая, плотная застройка. Здесь же здания были выше, но реже. И много зелени. Очень много. Почти как в Новых Городах. Идти было недолго. Три часа, и вот я уже стою перед нужной дверью. В какой уже раз за день глубоко вздохнув, я собрался с силами и нажал на кнопку звонка. Надеюсь, моих довольно средних знаний немецкого будет достаточно. Дверь мне открыл парнишка слегка выше меня ростом. Светлые волосы и глаза, нормальное телосложение, быстрый, пронзительный, оценивающий взгляд — не узнать шефа было нельзя. — Ты кто? — без предисловий потребовал он ответа. — Меня зовут Виктор Резниченко. Ты меня не знаешь, но я не враг, — ответил я, безбожно срываясь на русский акцент. Тут же, чтобы не быть голословным, я протянул Гессе Бумагу. Тот внимательно вгляделся в написанное, пока я подмечал его реакцию. По-видимому, он был более чем знаком с написанным. Как интересно. — Кто там? — раздался женский голос откуда-то из глубины дома. — Из школы, мам, — ответил голосу Кирин и вновь повернулся ко мне, переходя наконец на английский, на котором фальшивил уже он. Не сильно, впрочем. — Заходите. Чаю? — Буду премного благодарен, — искренне ответил я, внезапно понимая, за весь день ел только в полете. Гессе рукой указал путь и жестом же пригласил за стол. Несколько минут он потратил на то, чтобы спокойно и неторопливо расставить на столе вазочку с печеньем, заварник и чашки с чаем. Я же в это время изучал человека, которого я знал спустя сорок лет. Те же уверенные, лишенные спешки движения, тот же задумчивый, сконцентрированный взгляд. Он выглядел старше своего возраста. Да, это было определенно занятно. Однако сейчас мне нужно было придерживаться линии поведения, которая заставила бы его меня выслушать. Ох, блин, не люблю я это. — Итак, чем же я так понадобился Совету, что меня тревожат в мои законные каникулы? — первым начал разговор Кирин. Похоже, мой возраст его совершенно не удивлял. — Это долгая, сложная и запутанная история, Кирин, — ответил я, пробуя классический черный чай. — Позволь мне начать с того, что я человек, крайне не любящий лгать. — И? — настороженным кивком потребовал продолжения будущий командир XCOM. — Поэтому я сообщаю, что я уже тебе соврал. Совет Наций обо мне даже не знает. Однако если бы не это, думаю, ты даже не стал бы меня слушать. — Совершенно верно. И сомневаюсь, что стану дальше, — подтвердил он кивком, но я видел заинтересованность в его взгляде. Это был человек, которого интересовало все новое, не так, конечно, как легендарную Мойру Вален, но тем не менее. — Однако я так понимаю, что существование Совета для тебя не новость. Я могу узнать… — Нет. У тебя пятнадцать секунд, чтобы объясниться, — ох уж эти его вечные пятнадцать секунд. Он что, с рождения так говорил? — Понимаю. Что же, я начну эту историю с того, что у меня есть абсолютно верная информация о том, что в две тысячи пятнадцатом году на Землю будет совершено инопланетное вторжение. Шеф прекрасно владел собой, но передо мной сидел всего лишь ребенок. Его эмоции я мог читать практически без усилий. Теперь оставалось только их поддерживать. — Доказательства, — до боли знакомо потребовал он. — Эфемерны, — тут же признал я. Следующим своим действием я применил на нем Доминирование. Еще ни один человек не смог сопротивляться этому с первого раза. На мгновение зрачки Гессе расширились и тут же сжались обратно. Я заставил его встать, подойти к холодильнику и достать оттуда какую-то колбасу. Нож вылетел из стойки, повинуясь моей воле и отправился в руки к Кирину, который под моим командованием отрезал несколько кружочков. Немного хлеба, сыра и вуаля, Бургер Старого Мира готов. Я совершенно невозмутимо взял приготовленный шедевр в руки и приказал Гессе положить нож в раковину и сесть обратно. Попробовав, я наконец отпустил разум мальчишки. Неплохо, кстати. — Scheiße! — прошипел он, тут же скрипнув стулом в попытке отодвинуться от меня. — Was zum Teufel war das? — Спокойнее. Ты сам просил доказательства. Вот они — сила, что принесли нам пришельцы. Псионика. Могущество управлять разумом и, немного, физическим миром. — Не понял. — Я тоже, поверь мне. Шутка в том, что я уже видел войну с лунатиками, войну, которая еще не случилась. Которая придет к нам через двадцать четыре года. И я был одним из тех, кто обуздал их силу. — Абсурд. — Этот абсурд только что заставил тебя сделать мне бутерброд. — Гипноз. — И нож тоже он левитировал? — Не доказательство. — Слушай, Кирин, — наклонился я ближе к нему, понимая, что явно теряю нужную линию. Блин, ну не психолог я. — Мне было шесть, когда почти все большие города были сметены с лица Земли. Мне было шесть в две тысячи пятнадцатом. Потом я прожил еще двадцать лет, сражаясь с лунатиками. И вот я здесь. И я могу предупредить. Могу помочь предотвратить весь тот ужас, что нас ждет. Ты должен мне поверить. — Не могу, — покачал головой Гессе. — Ты просто псих, парень. Псих с поддельной бумагой Совета. — Если через двадцать пять лет окажется, что я был прав, но ты ничего не сделал — ты сможешь с этим жить? — Говно аргумент. — Знаю. Но позволь мне рассказать все. Я видел напряжение в глазах мальчишки. Шеф, которого я знал, терпеть не мог, когда ему врут — и я был настолько честен, насколько мог. — С самого начала. И только попробуй… колдун херов, — прошипел Кирин, придвигаясь ближе. Я усмехнулся и мысленно утер честный трудовой пот. Что же, блицкриг прошел успешно. Хотя бы этот. Я говорил и говорил. Рассказывал о том, что видел сам, и о том, что слышал от других. О лунатиках, об их оружии, о целях, о структуре. О первой и второй войнах. О Единении и Адвенте. Мать Кирина заглядывала к нам несколько раз, но прервать нас не решилась, и на этом ей спасибо. Я закончил свой рассказ около трех ночи. — И? Предположим, я тебе верю, — с изрядной долей скептицизма скрестил он руки на груди. — Что дальше? Побежим в ближайшую газету? — Ты сам сказал, что знаешь о Совете. — Знаю, — недовольно кивнул Гессе. — Но это еще ничего не значит. Проект, о котором ты говорил, сейчас только в стадии разработки. Слишком много всего нужно утрясти, слишком много о чем договориться с каждым в отдельности и со всеми в целом. — К слову, а что ты там делаешь? — Прошел дебильные тесты в школе по шахматам. Потом еще одни. И еще одни. Штук пятнадцать, на самом деле, — пожал плечами мальчишка. — Якобы все сложнее и сложнее. Вот только придумывали их какие-то зануды. Потом со мной и родителями связались из правительства. Пригласили в спецшколу. — И? — Мне кажется, это не ты должен задавать вопросы, — усмехнулся Кирин, но ответил: — Vaterland решил, что, раз уж еще не рожденному проекту понадобятся люди, то почему бы и не еще не закончивший обучения я. Ну, а я особо против и не был. Оставалось только слушать и думать. А это, я, поверь, умею. Думаю, остального тебе знать не стоит. — Не верю — знаю, Кирин. И понимаю. Что делать? Как минимум — иметь все это в виду. Лучше — поддерживать эту мысль в окружающих. Искать сторонников, финансирование… — Ага, а марлезонский балет тебе не сплясать, колдун ты наш? Или, может, сразу все страны объединить под единым и бесконечно мудрым правлением? — Есть предложения получше? — Есть, — кивнул Гессе. — Но это, прости за резкость, не твое дело. — Лишь бы сработало, — пожал я плечами. — Посмотрим, — хмуро сообщил мальчик, протянул мне бумажку с номером и почтовым адресом и указал пальцем на выход. Да уж, непосредственность этого человека еще прославится в веках. Просто «вон», и все. С каким-то неясным, но незавершенным чувством я вышел из дома. Что же, едем дальше. Я остановился в ближайшем отеле, просто дезориентировав администратора и убедив его, что всовываемые ему в руку монеты — именно что нужная сумма за одноместный номер за ночь. Утром я отправился в путь снова. Рейнская область ждет. А там — снова поиск и, быть может, Вален. Надеюсь. Хотя, что говорить ей, я точно не знал. Но попробовать-то можно. Проведя еще полдня в общественном транспорте, я уже был готов его возненавидеть. Однако, тем не менее, свое дело он сделал. Осталось сделать мое. Трое людей в строгих темных костюмах встретили меня прямо на выходе из ненавистного автобуса. Внимательный глаз тут же заметил темный силуэт лежащего на крыше невысокого здания снайпера. Крутанув головой, я обнаружил еще одного. Хорошо подготовились, сукины дети, не дернешься. Уверен, был как минимум еще один, которого я не заметил. — Резниченко Виктор? — явно порядка ради поинтересовался один из них, тот, что по центру. Похоже, Кирин выбрал, как всегда, тактику, которой я не ожидал. Хотя, почему не ожидал. Ожидал. Но вот ожидать и получить — немного разные вещи. Чертов гений, сука-падла. — Сколько здесь снайперов? — с милой улыбкой поинтересовался я. — Трое, — спокойно ответил мне левый. Хм, он вообще ответил. Неожиданно. Но если мне сказали о троих — их было как минимум четыре. И это уже совсем не ситуация для того, чтобы брыкаться. — Надеюсь, между нами не возникнет недопониманий. Инциденты не нужны никому, — так же заявил правый, жестом приглашая следовать за ними. — Нет, — кивнул я, всем видом выражая миролюбие и покорность. Ох, хоть бы не пристрелили сгоряча.