***
В голове крутились моменты сегодняшней ночи, но их перекрывал неистовый сон, который добирался до меня каждые пять секунд, и весь урок я только и делала, что клевала носом. Хоть звонок и прервал это некое подобие транса, все остальные занятия мало чем отличались от первого урока. Белатрис как только не пыталась сделать меня более бодрой, но в итоге бросила это дело. Единственное, что хоть как-то смогло меня пробудить — обед. — Ну, наконец-то я поем, — выдохнула я, немного переборщив с громкостью, и фраза больше была похожа на крик. — Чего орёшь? — прошипела Белатрис, немного стыдливо оборачиваясь на стоящих рядом ребят. — Ой, извини! — начала я, как вдруг сзади кто-то схватил меня за талию и, приподняв, начал кружить. — Ты у нас подрабатываешь местным утренним петухом? — с улыбкой спросил Джастин, опуская меня на пол. Не знаю почему, но я резко начала смеяться. То ли от недосыпа, то ли от того, как рада была его видеть, то ли от усталости. — А петухи ещё бывают обеденные и вечерние? — съязвила Белатрис, на что Джастин лишь ткнул указательным пальцем в её нос и по-детски пощекотал, пока подруга отмахивалась от его руки словно от какой-то навязчивой мухи. Стоя в очереди на обеде, не думая о разнообразии пищи, я сразу же взяла свой постоянный рацион и уже хотела направиться к нашему столику у самого дальнего окна столовой, где всегда было уютно и не так шумно и многолюдно, как в центре зала. Джастин немного напугал меня своим очередным внезапным появлением. Пора бы и привкнуть. Он аккуратно взял мой поднос из рук, чтобы помочь донести. — О, всё как обычно, дурацкая картошка и сок, — ухмыляясь, произнёс он. Ничего не ответив, я лишь пожала плечами. Это странное чувство, когда на тебя пялится буквально каждая пара глаз, и когда Джастин взял меня за талию, другой рукой неся поднос, именно это я и ощущала. Эти взгляды с укором, ненавистью, завистью, восхищением, непониманием... Все привыкли видеть этого парня в кругу своих двух дружков или же с так называемыми знаменитыми девочками школы, что устраивают вечеринки каждые выходные или чьих родителей знает каждый ещё до того, как появился на свет. И всё же спустя несколько секунд Джастин убрал руку с моей талии, ибо несколько раз чуть не навернулся с подносом. Болтая о какой-то ерунде, мы шли до нашего с Белатрис столика. Вот только моё сонное сознание и затуманенный сегодняшней ночью разум совсем забыл, что за этим столиком обедают и Зейн с Гарри, глаза которых полезли на лоб тут же, как мы появились рядом. — Привет... — Зейн по-доброму улыбнулся и заёрзал на стуле, не зная, что сказать. — Брилл... — он машинально похлопал ладонью на свободное место рядом с ним, давая знак, чтобы я села рядом с ним, но ноги будто бы стали каменными. Все, сидящие за столом, рассматривали стоящего рядом со мной Джастина. — Привет... Зейн, — я хотела натянуть ответную улыбку, но выходило это слишком жалко, поэтому всё, на что я осталась способна — уткнуться в пол. — Ты какой-то бит отстукиваешь? — с издевкой в голосе спросил Джастин у Зейна, приподняв одну бровь. Его рука нежно прошлась по моей талии и грубо притянула к себе. Это окончательно выбило меня из колеи, и до конца обеда я так и не смогла поднять глаз. Вина и стыд накрыли такой волной, что дождливый день, по сравнению с ними, казался в тот момент самым прекрасным из солнечных дней. Ненависть к себе не заставила долго ждать, и из-за всего этого, весь мой обед так и простоял нетронутым. Никто не говорил ни слова. Я знала, что Джастин и Зейн изредка переглядываются, кидаясь молниями во взглядах, знала, что Гарри, и в особенности Белатрис, смотрят на меня самым что ни на есть осуждающим взглядом. Знала, что эта ситуация — самая абсурдная в моей жизни, и что этот обед станет худшим в истории этой школы. Знала, что сама не смогу простить себе такого предательства и унижения, и, тем более, прекрасно осознавала, что Зейн в моей жизни больше не участвует.***
Сразу же после этого обеда, больше напоминающего поминки, я, что есть мочи, побежала к комнате Зейна. С каждой секундой меня сжигало изнутри, и первым делом я решила извиниться перед Маликом, даже если было уже поздно. Зейн не заставил себя ждать, и минут через семь парень, видя меня издалека, неохотно направлялся по коридору в сторону своей комнаты. Его взгляд был тоскливым, а лицо будто бы побледнело на несколько оттенков. — Чего тебе? — холодно произнёс он, заглядывая в мои глаза. — Зейн, я... Всё не так... — представляя извинения, мне казалось, что я смогу хотя бы договорить их, но в горле встал такой ком, что я попросту потеряла дар речи и замолчала. — Что? — парень сделал шаг в мою сторону. В его вопросе слышалось удивление. — Не так? А как по-твоему должно быть? — он замолчал, вглядываясь в моё лицо в ожидании ответа, но его не последовало. — Бриллиана, ты просто шлюха, — хрипло сказал он, и от его слов я почувствовала холод внутри, будто бы кто-то окатил меня по голове железной балкой. — Я думал, что нашел тебя... Ту самую. Особенную... — он усмехнулся и покачал головой. — А ты оказалась настоящей с... — У меня не было другого выбора! — выпалила я заикающимся от спазм в горле голосом. — Выбор есть всегда. Всё остальное — жалкие отговорки, — строго произнёс он, в последний раз стрельнув в меня испепеляющим взглядом, и зашел в комнату. Эхо захлопнутой двери гремело в ушах ещё несколько минут, пока я стояла в коридоре, не двигаясь и сдерживая порыв слёз. Капли за окном били по стеклу так сильно, что казалось, будто бы они вот-вот разобьют его. Я не знала, что делать. Я чувствовала к Зейну сильные чувства, но в то же время... В голове образовалась полная каша. Направляясь в свою комнату, я шла, будто бы во сне. Белатрис всё ещё ждала меня там. И когда я вернулась, она, не сказав ни слова, лишь крепко обняла меня и сказала, что историю мы пропустим, ничего нам не сделают за один урок. Лёжа на кровати, вслушиваясь в так и не исчезнувший ливень, я поняла, что не хочу ничего. Внутри будто бы образовалось выжженное поле. Не хочу ничего. Ничего. И никого. На протяжении этого времени Белатрис, делая вид, что убирается в комнате, наблюдала за мной, но не произносила ни слова. В голове начали проноситься приятные воспоминания с Зейном, то, как он смотрел на меня своими золотистыми глазами, как искренне и нежно относился ко мне... Но эти мысли перекрывали другие. Мысли о Джастине. Голова начала болеть. Я решила, что не хочу видеться ни с кем хотя бы какое-то время. Нужно подумать, нужно немного успокоиться и отвлечься. Ближе к вечеру ливень успокоился. Немного поспав, я договорилась с Белатрис, что прогуляюсь и вернусь домой после проверки комнат, а для проверяющих она запихает подушки под одеяло и скажет, что я уже сплю. Хотелось побыть наедине с музыкой и накопившимися мыслями. Подруга дала мне парочку бутербродов, будто бы отправляла в поход, и я послушно положила их в рюкзак. Перед прогулкой я решила принять душ, чтобы немного взбодриться. Стоя под горячими струями, внезапно я услышала громкий стук и крики из комнаты. Немного сбавив напор воды, чтобы слышимость стала лучше, я притихла. — Где она? — Джастин открыл дверь с такой силой, что та ударилась о стену. — Я... Я не знаю. Какого хрена ты делаешь? — растерянно отвечала подруга, рассматривая небольшую царапину на обоях после удара о них дверной ручки. — Хватит врать мне, — громко произнёс парень, на что Белатрис лишь нервно материлась. — Я знаю, что она сказала тебе, куда пойдёт, — он отчеканивал каждое слово, а я внимательно слушала их разговор на фоне шума воды и собственного пульса в ушах. — С чего ты взял, что она пропала? — немного неуверенно спросила Белатрис. — Дуру из себя не строй. После обеда я её не видел. В сеть она не заходит, трубки не берёт. — Может, телефон разрядился, — с издёвкой сказала подруга, и на такую глупость Джастин даже не стал отвечать. Бибер, услышав звуки в ванной, покосился на дверь. — Там Нэнси! — заметив это, быстро сказала Белатрис. — Слушай, Бел, — его голос стал мягче. — Давай ты просто скажешь мне, где она, и я уйду. Я не сделаю ей ничего плохого, я просто буду спокоен. — Я ещё раз повторяю, что понятия не имею, где она, — также мягко ответила подруга, но тут послышался громкий удар кулаком о стену. — Да блять! Не знаю я, где она, мать твою! — это был редкий случай, когда Белатрис перешла на крик. На несколько секунд наступила внезапная тишина, и после них послышались громкие шаги, сильный стук входной двери и снова тишина. Быстрыми движениями смывая с себя гель для душа, я поспешила выйти к подруге. — Твой Джастин просто псих! — пробормотала Бел, нервно что-то печатая в телефоне. — Спасибо, что прикрыла, — неловко произнесла я, натягивая джинсы. — Я буду где-нибудь за школой... В кустах пристроюсь, — я издала нервный смешок. — Дурдом... — Белатрис всё же успокоилась, вздохнула и посмотрела на меня материнским взглядом. — Он скорее всего снова придёт... — начала было я, собираясь выходить из комнаты. — Я знаю его с пелёнок, Брилл, не переживай, разберемся, — я кивнула в знак благодарности и осторожно открыла дверь, аккуратно проверяя, нет ли кого поблизости. Постоянно оборачиваясь и проверяя коридоры за углом, я всё-таки смогла выскочить из школы незаметной и направилась за здание. Повернув за угол, я резко остановилась и шмыгнула обратно, надеясь, что осталась незамеченной. Кажется, пронесло. Я аккуратно выглянула из-за угла. Джастин мирно курил, прислонившись к стене и ворочая носком кеда куски мокрой после дождя земли. Парень простоял там ещё около пяти минут и ушёл через другую сторону. Облегченно вздохнув, я подождала ещё несколько минут и направилась к стороне тех самых беседок, в одной из которых мы с Джастином провели прошлую ночь. Выбрав ту, что находится дальше всех от видимости, я села за ней ближе к кустам и школьному забору, постелив на мокрую траву всученное Белатрис что-то на подобие одеяла. На часах около половины девятого вечера. Почувствовав боль в животе из-за дикого голода, я вспомнила о бутербродах, за которые также благодарна именно подруге, и, продолжая смотреть какой-то научный фильм, быстро съела всё без остатка. Однако, фильм о параллельных вселенных я так и не досмотрела.***
— Оливерс! — орал Джастин, подходя к беседкам. — Мать твою, я же найду тебя! Мое дыхание остановилось, а сердце начало бешено колотиться в груди. Я отключила авиа режим на телефоне и кинулась проверять социальные сети. Миллионы сообщений от Белетарис. Убавив громкость на максимально тихую, на такую, что можно услышать что-то лишь поднеся телефон прямо к уху, я включила первое сообщение: «Бриллианна, блять, прости. Джастин как-то понял, что ты находишься за школой. Прости! Я ничего ему не говорила...». Я медленно закрыла глаза и вновь поставила режим полёта. — Если ты сейчас же не выйдешь, я переверну здесь всё к чертям! — он закричал, и мне стало до безумия страшно. Перед глазами начали проноситься сцены наших с ним первых стычек, когда становилось также некомфортно и когда меня накрывала пелена ужаса. Быстрыми движениями я покидала всё барахло в рюкзак и привстала. Благо, что меня не видно из-за небольшого куста. Одеяло забрать не получится, ибо кругом слишком много листвы, и Бибер сразу услышит шорохи. Я решила оставить его на месте и вернуться позже. — Блять! — Джастин что-то ударил. — Ты понимаешь, во что ввязываешься? — он не унимался. Я заметила, как парень начал заглядывать в каждую беседку и осматривать их снаружи. Всего семь беседок, а я сидела за самой крайней, седьмой, когда он уже осматривал вторую. Не теряя ни секунды, я быстро схватила рюкзак, сделала глубокий вдох и кинулась бежать. Не знаю, заметил ли он меня или нет, но... Куда бежать? В комнату нельзя, он первым же делом направиться снова туда. От ветра волосы лезли в глаза, пока ноги сами несли меня прямо к... — Привет, — открывая дверь в комнату Зейна, хрипло сказала я, переводя дыхание. Осторожно заходя внутрь, я быстро всех оглядела: Гарри, вопросительно смотрящего на меня, Белатрис, сидящую у него на коленях и Зейна, что слушал музыку, лёжа на своей кровати и делая вид, что парочки по соседству в лице его друга и Белатрис не существует. Когда Зейн увидел меня, его взгляд стал испуганным и виноватым. Парень медленно вынул наушники. — Брилл! — подруга кинулась мне на шею. — Что это? — она вынула сухой лист из моих волос. — Что случилось? Вместо ответа я взаимно обняла подругу, через её плечо смотря прямо в глаза Зейна. В комнате стояла неловкая тишина. — Не хочешь сходить в буфет? — спросила Белатрис у Гарри, и они оба вышли из комнаты, оставив нас с Зейном наедине. Я сделала несколько шагов вперед и скинула рюкзак на пол. Зейн выключил музыку и сел. Он долго смотрел на меня в ожидании каких-то слов. — Я хочу быть с тобой, — внезапно сказала я, присаживаясь напротив, на кровать Гарри. Вновь повисло молчание. Зейн слегка приподнял брови, а губы его дрогнули. — Ты уже сделала свой выбор, — сказал он, отводя взгляд в сторону. — Нет, — мой голос стал писклявым. — Нет... — я виновато посмотрела на свои руки. — Не сделала. Я делаю его сейчас... — я взглянула в глаза Зейна, но взаимности не увидела. — После того обеда я ушла. Всё это время сидела за школой у кустов. — Что? Брилл... — со вздохом произнёс он, но голос его стал противоположным. Послышались мягкость, волнение и забота. — Я думала, что сделала этот чёртов выбор. Но поняла, что нет. Я так запуталась... Это всё так глупо, — голос начал дрожать. — Так низко, так... — Брилл... — У меня будто бы какое-то раздвоение, — из глаз полились слёзы. — Джастин чуть было не нашёл меня за школой, и в те минуты мне стало так страшно... Я подумала о тебе... О твоей доброте, о твоей улыбке... Он сделал так, чтобы у меня появились к нему чувства. Он насильно вызвал их... Заставил меня испытывать к нему что-то... — я выдохнула и продолжила. — Это звучит ужасно, знаю, и глупо, но... В тебя я влюбилась сама. За твой прекрасный взгляд, твою нежность, твоё выражение любви... С тобой мне не было страшно никогда, понимаешь? — я заглянула в глаза Зейна. — Я пойму, если ты меня не простишь, если откажешься быть со мной... Но я хотела сказать тебе это. — Нет, — обрывисто сказал он и сел рядом. От такого ответа очередной кусок моей души будто бы оторвали, но потом Зейн добавил: — Нет, Брилл, это не глупо. Я рад, что ты приняла такое решение... — парень приподнял моё лицо за подбородок. — Спасибо, что высказалась, — его мягкие губы слабо дотронулись до моих, оставляя след короткого поцелуя. — У нас с тобой всё будет хорошо.***
За несколько минут до проверки мы с Белатрис вернулись в комнату. Забавно было смотреть на кучу подушек под моим одеялом, что должны были быть обманкой для проверяющих, однако, притворяться не пришлось, и мы с подругой разобрали эту жалкую плюшевую конструкцию. Нэнси уже мирно спала, воткнув беруши. Я осмотрела её непривычным взглядом: вот, вроде бы живём в одной комнате, но не знаем друг о друге почти ничего. Встряхнув головой, я переоделась и присела на кровать, чувствуя, что вот-вот засну. После всех событий последних суток, кажется, что прошла целая неделя. Белатрис что-то тихо спрашивала по темам занятий, но нашу непринуждённую беседу прервали внезапные шаги за дверью. Проверка? Нет. Дверь отлетела и стукнулась об обои. Опять. От внезапного страха слегка затошнило, а тело онемело. — Ты — сука, — с разъярённым лицом прошипел Джастин и в мгновение ока оказался рядом со мной. Крепкой хваткой парень схватил меня за запястье и начал тащить за собой прочь из комнаты. — Перестань! — прикрикнула я, пытаясь вырваться, но выглядели эти попытки довольно жалко. — Джастин, сходи нахуй! — строго сказала Белатрис, догоняя нас большими шагами. Парень лишь отмахнулся от подруги, словно от назойливой мухи, и хлопнул перед ней дверью, выводя меня в коридор. — Ну ты и тварь, — низким, бешеным голосом сквозь зубы сказал Бибер. Его губы сжались в тонкую полоску, а хватка на моём запястье стала сильнее, и тут я почувствовала боль, от которой стало страшно. В коридоре, кроме тьмы, слабого лунного света из окон и полоски света из-под моей двери не было ничего и никого. — Мне больно, — уверенным, но дрожащим голосом сказала я, смотря ему прямо в глаза, что заставило его усмехнуться. — Ты со мной поиграть решила? А? — Джастин грубой силой притянул меня к себе и губами приблизился к уху. — Я как ебанутый индюк целый день бегал искал свою милую Бриллианочку, переживал, не находил себе места, — его голос был пропитан издевательским тоном. — А ты, мразь такая, просто занималась своим любимым делом, — он улыбнулся и немного отстранился, чтобы заглянуть в мои глаза. — Знаешь, каким? — я молчала. — Отвечай, — прошипел он, и, дабы не ухудшать его нервное состояние, я отрицательно помотала головой. — А ты у нас по мужикам ходила! Думаешь, я позволю вот так поступать с собой? — сказал он тихо и хрипло, но в голосе было столько холода, что по моему телу пробежали мурашки. — Зато ты у нас самый святой, — тем же самым тоном произнесла я, чувствуя прилив уверенности. В его глазах проскользнуло секундное удивление, но потом сразу же исчезло. — Ты у нас король, да? — немного склонив голову, спросила я. — Иди к чёрту, Джастин. Думаешь, я позволю вот так поступать с собой? — передразнила я Джастина его же вопросом, подбородком кивая на ладонь, что так крепко сжимала моё запястье, и то уже начало неметь. Он немного ослабил хватку, но руку не отпустил. — Я ничего не чувствую к тебе, — прошептала я, сама же не веря в свои слова. — Я люблю Зей... Перебив меня, Джастин прыснул от смеха и отпустил моё запястье. Он смеялся, качаясь из стороны в сторону и прикрывая рот ладонью. Его реакция смутила меня. — Чего ты несёшь, дура? — утихомирив веселье, спросил он. — Хватит врать самой себе и всем вокруг. Мы оба знаем, что всё это — полная хуйня. — А ты тут типа всё знаешь? За меня решаешь, да? — сложив руки на груди, спросила я. — Я встречаюсь с Зейном, а ты можешь пиздовать на все четыре стороны и не трогать меня, — выпалила я, и от своих же слов меня затошнило, будто бы что-то останавливало сказать такое, но на эмоциях я не могла остановиться. Взгляд Джастина изменился. Он уже не был таким задорным и дерзким. Я не знаю, что наблюдала в тот момент в его глазах, но раньше такого точно не видела. Спустя минуту молчания парень медленно подошёл ко мне, нежно дотронулся до щеки указательным пальцем и резко поцеловал. Поцелуй был недолгим и длился буквально несколько секунд, за которые Бибер успел соприкоснуться языком с моим и сильно укусить мою губу. Я тихо замычала от неожиданности и почувствовала вкус железа во рту, неприятную пульсацию и тепло от крови, расползающееся всё шире и шире. — Гуляй, — хрипло прошептал он мне на ухо и ушёл прочь.