~*~*~
На кухне царит настоящий беспорядок, но сегодня мама Луи не то что не ругается, она сама является его причиной. Вооружившись фигурными ножами, женщина вместе со своими детьми вырезает лица на тыквах. Она убирает внутренности, делая каркас, а дальше даёт волю фантазии своих дорогих чад. До заветного дня остаётся около недели, и её привычка делать всё заранее позволяет держать подготовку под контролем и в самый ответственный момент не опозориться, и, похоже, это передаётся из поколения в поколение, но только странным выборочным образом, потому что только старший из детей перенимает эту удивительную привычку. Именно поэтому Луи нервно отслеживает покупки, переживая, что они не прибудут вовремя, и успевает несколько раз покорить себя за то, что не спросил про сроки доставки. И всё было бы хорошо, если не одно но: так задерживаются половина заказов, и парень день и ночь молится, чтобы успеть. Лотти ставит перед братом новую тыкву и легонько трясёт его за плечо, одновременно заглядывая в экран телефона. — Не лезь, убьёт, — говорит Луи, осторожно щипает сестру за кончик носа и тянет вперёд. Девочка недовольно вскрикивает, прикрывает покрасневшее лицо и возмущённо, хоть и без явной обиды произносит: — Уже и посмотреть нельзя. — Ты всё равно не поймёшь, — бурчит он и убирает мобильный в карман кофты. — Вот ты вредный, — закатывает глаза Лотти и садится рядом, всё равно надеясь узнать, что так внимательно рассматривал брат, потому что не привыкла сдаваться просто так. Каждый из них готовится в любую секунду продолжить словесную перепалку, переглядывается и хитро ухмыляется, тычет пальцами в бок другого и щекочет, и по всей кухне раздаётся девчачий визг и звонкий смех, смешанный с детскими разговорами ни о чём. Уже никто не слышит маму, пытающуюся всех перекричать, чтобы хотя бы один человек в этой семье её заметил, и вся эта какофония звуков продолжается до тех пор, пока не раздаётся звонок в дверь. Наступает мгновенная тишина, которую нарушает только тихо жужжащая вытяжка над плитой, и следом идёт ещё один звонок, а дальше стук. Джей вытирает руки о лежащее рядом полотенце и подозрительно хмурит брови, а Луи, сгорая от предвкушения, тянется в карман за деньгами. Он всегда носит их с собой на случай, если неожиданно придёт заказ. Обычно его оповещают, но парень рассматривал и тот вариант, когда нужные ему украшения в магазине закончатся и ему придётся срочно искать замену. Так что он вскакивает со своего места, счастливо улыбается сестре, которая не понимает, что служит таким внезапным изменением настроения, и бежит в коридор, где на пороге уже стоит курьер. — Мне нужен Луи Томлинсон, — произносит молодой человек и, заметив приближающегося к нему сверкающего парня, тут же смущённо убирает за ухо тёмные волнистые волосы. Если быть честным, Луи бы с ним обязательно заговорил, тайно подложил телефон и пригласил встретиться, но не в этом случае. Несмотря на то, что курьер — довольно симпатичный юноша, который тут же попадает под яркую магнетическую ауру парня, Томлинсон никогда не променяет Гарри на кого-либо другого. И пусть они ещё даже не знакомы друг с другом. — Распишитесь вот здесь, — немного неуверенно запинается курьер, вновь убирая непослушные волосы за ухо (и в этот момент Луи отмечает, что у Стайлса волосы темнее, гуще и блестящей), и указывает на незаполненные поля. Но прежде, чем официально принять заказ, Томлинсон, намеренно медленно поднимает взгляд из-под полуопущенных ресниц, откидывает чёлку одним лёгким движением головы и широко улыбается. — Могу я сначала проверить комплектацию заказа? — интересуется он и едва подавляет смех, потому что курьер вдруг заливается густым малиновым румянцем, краснея до кончиков ушей, и трясущимися руками протягивает ему коробку. Он сам лично вскрывает скотч и позволяет Луи сверить распечатанный список товаров с тем, что ему привезли. Глаза парня сверкают, и он довольно потирает руки, когда понимает, что это та самая долгожданная и особо важная посылка, от которой зависит практически всё. Искусственные волокна для паутины, бутафорная кровь, слизкая резиновая субстанция разных оттенков (от желтовато-зелёного до светящегося в темноте салатового), мармеладные трупные черви и человеческие глаза, механические жучки, которые заводятся маленьким ключиком и могут до двух часов без новых оборотов прыгать вокруг, и несколько особых пакетиков, которые бы завершил его образ на празднике. Наверное, именно это вдохновило его на выбор разлагающегося зомби, потому что, когда он увидел набор семян, которые под действием влаги набухают и превращаются в опарышей, он не смог устоять. Мерзкие искусственные личинки сделаны настолько профессионально, что Луи заказывает сразу несколько пакетиков, чтобы хватило на всю ночь. До конца сверив список с содержимым коробки, Томлинсон возвращает планшет с теперь уже подписанными бумагами курьеру, старательно избегая прикосновений к пальцам, когда забирает посылку себе, и оплачивает заказ. Юноша какое-то время медлит, переминаясь с ноги на ногу, и что-то бессвязно мямлит, на что парень только улыбается и благодарит за оперативную доставку, и это ещё больше вгоняет посыльного в краску. Тот хочет ещё что-то спросить, но Луи вежливо прощается и закрывает дверь прямо перед его носом. Каким бы очаровательным ни был этот курьер, ни он, ни кто-либо другой не сможет даже близко сравниться с Гарри. Через неделю они обязательно познакомятся, Луи включит весь свой шарм, обаяние и очарование, которые ещё никого не оставляли равнодушным, и пригласит объект своих давних мечтаний на свидание. В том, что у него всё получится, парень нисколько не сомневается. Его чутьё его ещё никогда не подводило. Проходя мимо кухни, он встречается с удивлённым взглядом мамы, которая одним своим видом спрашивает, что это было в коридоре, но он лишь пожимает плечами и улыбается так, словно ничего не произошло и это была совершенно обычная и привычная для него ситуация. Отнеся посылку в свою спальню, парень отправляет Зейну фотографию и просит зайти и забрать некоторые украшения. Они уже давно договорились, что за день до вечеринки соберутся вместе и украсят дом, так что хранить нужные вещи сразу на месте — довольно удобно. Луи отставляет коробку к остальным в дальний угол, отмечает, что ему уже пришло, только сейчас вспоминая о том, что заранее с магазина ему так и не позвонили, а код для отслеживания заказа не работал, и ему уже хочется поставить оценку ниже среднего, как он решает так подло не поступать. Всё же ничего страшного не случилось, а об этом маленьком недоразумении ради до безумия милого курьера можно и забыть. Его доброта до хорошего не доведёт. Долгое ожидание и волнение делают своё чёрное дело, и Томлинсону не терпится опробовать некоторые детали своего костюма, особенно, когда девочки звонко пищат и смеются так, что слышно даже наверху, и больше всего выделяется голос Лотти. Луи действительно любит свою сестру и вряд ли когда-нибудь по-настоящему обидится на неё или захочет над ней поиздеваться, но то, как девочка реагирует на его шутки и розыгрыши, само вынуждает его вскрыть пакетик с семенами и часть из них засыпать под щёку. Он сразу же чувствует, как под действием слюны семена набухают и постепенно расправляются и увеличиваются в размерах. Луи едва ли не давится ими от смеха и тут же пытается успокоиться, чтобы, как ни в чём ни бывало, спуститься на кухню, даже пару раз репетирует речь, чтобы не раскрыть свой секрет в неподходящий момент. Это не кажется невыполнимой задачей и не занимает много времени, потому что уже через пару минут уродливая часть его будущего костюма перестаёт выпадать изо рта. Довольный своей изобретательность и гениальностью, Томлинсон возвращается на кухню и второй раз за весь этот вечер берёт в руки резак и нож. Большая тыква, которая будет главным украшением крыльца, остаётся на нём. Соседний стол уже заставлен маленькими, косыми и неаккуратными рожицами, сделанными неопытными детскими руками. Девочки, высунув от сосредоточенности языки, осторожно, по маленьким кусочкам срезают кожу, а потом уже мякоть с овоща по заранее нарисованному мамой контуру. — Ещё будут посылки? — как ни в чём ни бывало спрашивает женщина, и Луи ей от всей души благодарен за такую тактичность. Она даже мягко оставила сына наедине с курьером, не желая видеть или слышать ничего лишнего, потому что парень находится уже в том возрасте, когда имеет право на тайную личную жизнь, и, если у него будет желание, сам всё расскажет. — Да, остаются только некоторые украшения и всё. Надеюсь, они успеют прийти вовремя, — бурчит под нос Томлинсон, языком поправляя разбухших от слюны червяков. Мама понятливо кивает и смахивает очистки в ведро, стараясь не разводить на столе ещё больший беспорядок. Практически все заняты делом, и Луи понимает, что больше не может сидеть без дела под, хоть и редкими, но косыми взглядами матери, так что он начинает вырезать глаз, как чувствует на себе чей-то пристальный взгляд. Сидящая справа от него Лотти буквально замирает и неотрывно смотрит на брата, ожидая, когда тот посмотрит на неё в ответ. Парень намеренно игнорирует девочку, внутренне ликуя от того, как она нетерпеливо ёрзает на стуле, поджимает губы и тяжело сглатывает. Её рука всё ещё не отпускает ножик, воздух вокруг неё словно искрится от напряжения, и внезапно Томлинсон чувствует болезненный удар пяткой по колену. — Эй! — кривится Луи, поворачиваясь к сестре. Он старательно делает вид, словно не понимает, что происходит, хотя в глубине души знает, что заслужил и не такой удар за своё поведение. Но он честно ничего не мог с собой поделать, потому что рассерженная Лотти — самое очаровательное зрелище из всего, что он видел. Другие же девочки слишком малы для его шуток, и ему как старшему брату их жалко. — Не делай вид, что не замечаешь меня, — шепчет она и косится, вновь ударяя его пяткой по ноге, но уже не так ощутимо. Луи лишь улыбается и поправляет языком разбухших от слюны опарышей. — Прости, — пожимает он плечами и продолжает вырезать голову Джека, иногда поглядывая на сестру, ожидая, что она ему скажет. — Тебе понравился тот мальчик-курьер? — как ни в чём ни бывало спрашивает она, но делает это так тихо, что вряд ли кто-то ещё, кроме Томлинсона, может это услышать. — С чего ты взяла? — Ты улыбался ему и заставлял его краснеть, — хитро улыбается Лотти, и Луи в очередной раз убеждается, что девочка умна и наблюдательна не по годам. Не то чтобы его интересы были тайной для семьи, совсем нет, Джей сама завела этот разговор, и парень действительно удивился, потому что всегда думал, что его просто не примут и не поймут. Но нет. Дэн не изменил к нему своего отношения, потому что для него важны поступки людей, их отношение к окружающим, а личная жизнь на то и личная, чтобы никто про неё не знал. Девочкам же было решено ничего не говорить в силу их маленького возраста, но Лотти… Она действительно сообразительная и всегда близка с братом, так что от её зоркого взгляда сложно что-то утаить. — Не думаю, — честно отвечает Луи. — Да, он симпатичный, чем-то похож на Гарри, но нет. Совсем нет, — скорее, для себя решает он, взвешивая все плюсы и минусы. Он совсем ничего не знает про Стайлса, лишь пару раз видел его на празднике и на улице, остальное достроил из его профиля на фейсбуке и твиттере, но желание познакомиться вживую не угасает ни на секунду, только возрастает и возрастает с каждым упоминанием его имени. — Кто такой Гарри? Я его знаю? — вспыхивает девочка, и Луи понимает, что попал, сболтнув лишнего. Он хотел держать его в тайне до тех пор, пока хотя бы что-то не прояснится, потому что думал, что так мог спугнуть свою удачу. — Всё, нет, — тут же обрывает парень и отворачивается. Он чувствует, как предательски стучит сердце и полыхает лицо, и правда не хочет об этом говорить, потому что ничего нет, а его мечты и желания останутся внутри, и даже Лотти не должна об этом знать. — Не будем об этом. — Ну Луи, — девочка дует губки, крепко хватает его за локоть и трясёт, умоляя рассказать ей подробнее, но парень непреклонен. — Вы встречаетесь? — тишина. — Дружите? — всё так же нет ответа. — Ты с ним хотя бы знаком? — и вновь молчание. В силу молодости и неопытности девочка не может понять, брат просто игнорирует её или всё настолько ужасно, поэтому не находит ничего лучше, как обидеться на него. И, несмотря на то, что уже через пару секунд она забывает об этом, решая вернуться к этому разговору позднее, всё равно делает вид, будто безразличие брата её задевает. Луи осторожно убирает лишнюю мякоть, вырезая в тыкве корявый рот, и пытается успокоиться, отвлечься — всё, что угодно, лишь бы не думать о том, что старшеклассник уже около полугода, если не больше, остаётся всего лишь предметом его мечтаний. И тот факт, что он до сих пор ничего не предпринял, чтобы хоть как-то изменить положение вещей и наконец расставить все точки над i, расстраивает даже больше, чем если бы школьник его просто отверг. Неизвестность мучительна. И он не хочет никого, даже, скорее, больше себя, обнадёживать раньше времени. Искусственные опарыши так сильно разбухают от слюны, что едва помещаются во рту, и парень старательно делает вид, что ничего не происходит. Время для розыгрыша сестры действительно неудачное, и он сомневается, что его безобидная на первый взгляд шутка может вылиться в настоящую ссору, поэтому думает, как быстрее избавиться от части его будущего костюма так, чтобы никто об этом не узнал. Дэйзи и Фиби увлечённо смотрят мультики, забыв о безвозвратно испорченных тыквах, Физзи помогает маме нарезать для заморозки оставшуюся мякоть, а Лотти любуется проделанной работой, крутя рожицу в руках и по-детски кривляясь ей. Все заняты своими делами, но бежать в ванную нет сил, потому что его рот практически не закрывается от того, каких больших размеров стали черви. Томлинсон встаёт с места и буквально бежит к мусорному ведру, но тут Джей поворачивается и сталкивается с ним, и Луи нечаянно выплёвывает всё ей на платье. — Луи! — взвизгивает женщина, переступая с одной ноги на другую и брезгливо отряхиваясь. Она до потери сознания боится этих мерзких существ, и парень вспоминает об этом только тогда, когда возможности всё исправить уже нет. — Откуда у тебя эта гадость? — спрашивает она, немного отойдя от шока, и начинает внимательно разглядывать опарышей. Единственное, что ему сейчас хочется — это исчезнуть, испариться, провалиться сквозь землю — всё, что угодно, лишь бы не объясняться. Задорный и звонкий смех сестёр только усугубляет ситуацию, и с каждой секундой парень краснеет всё больше и больше, чувствуя, как позорно горят уши и шея, особенно затылок. И ему остаётся надеяться на чувство юмора мамы, потому что иначе обиды не избежать. — Я спрашиваю, что это? — вновь повторяет она, брезгливо отступая от червей. — Я заказал их в интернет-магазине как часть костюма зомби, — честно признаётся Луи, почёсывая затылок. Джей скептически приподнимает одну бровь, а девочки только сильнее хохочут. Даже Лотти смеётся так сильно, что опускает голову на стол и едва успевает вытирать слёзы, которые, не прекращая, текут по щекам. — Они набухают от слюны, увеличиваются в размерах и превращаются в поролоновых опарышей, — опускает он голову и неотрывно смотрит на босые ноги. — О боже! — удивлению и возмущению Джей нет предела. Она не видит ничего плохого в таких шутках, пока дело не касается её. — Нашёл, на ком тестировать, — ворчливо произносит она, скрещивая руки на груди. — Убери эту гадость, — она пальцем обводит белых личинок, рассыпанных по полу, и указывает на веник. — И чтоб в нашем доме я это больше не видела. Разговор окончен, и Луи действительно благодарен, что всё оборачивается не так печально. Близняшки всё ещё хохочут, представляя, как могли бы точно так же напугать одного противного мальчика, который их обижает. Физзи делает вид, что поступок брата до ужаса глупый, хотя по весёлым и задорным искрам в её глазах видно, что на самом деле ей весело. Лотти же тянет парня за футболку, когда тот возвращает предметы для уборки на место, просит отсыпать ей немножко и продолжает хихикать. Что же, его костюм обещает быть интересным.~*~*~
— Нет, её нужно расправить, а не вешать пучками, — говорит Луи, критически осматривая готовую работу. Сейчас нет ещё двенадцати дня, а они уже несколько часов украшают гостиную Малика, весь первый этаж и двор. Лиам позвал ещё нескольких своих друзей, которые любезно согласились носить тяжёлые вещи, так что с ними работа должна пойти быстрее, но они всё ещё не пришли. И парня больше интересует качество, чем скорость, потому что у них время ещё есть, а работать в половину силы он не привык. Он даже просит подержать ему стремянку и лично расправляет все клубки паутины, делая всё как можно более натурально. Он хочет пугающую и мрачную атмосферу, а не дешёвую вечеринку. Мама Зейна любезно разрешает им наклеить на стены светящиеся стикеры, поэтому большая часть дома усеяна зловещими глазами зверей, и в полной темноте это будет смотреться эффектно. Луи надеется, что так и будет, потому что в его голове всё выглядит идеально. Покрытая струпьями и гниющими язвами кукла ведьмы, которую ему удалось выкупить у театра буквально за бесценок (она была сломана, так что её всё равно собирались выбросить), располагается на столе рядом с напитками и даже хохочет, когда кто-то к ней подходит. Однако она делает это настолько редко, что эффект неожиданности обеспечен, а именно это Луи и нужно. Повсюду с потолка свисают пауки, жуки и различные мерзкие насекомые, которые путаются в волосах, стоит пройти в опасной близости от них. Летучие мыши со светящимися глазками свисают с перил, люстр, гардин, и иногда попискивают, расправляя крылья. Маска окровавленного Фредди Крюгера украшает кулер с напитками, клыкастый тролль и покрытый синюшными волдырями гоблин держат в своих руках тазы для пунша. Повсюду стоят котлы с конфетами, перемешанными с мармеладными личинками насекомых и несъедобными, но мерзкими лизунами. Эту идею предложил Зейн, надеясь таким способом сэкономить на сладостях, но детям эта идея настолько нравится, что за это утро к ним приходит уже десять ребятишек, которые хотят ещё и ещё. — Может, добавим твоих опарышей? Расправятся в воде, станут, как настоящие? Вечером детей будет ещё больше, а так хоть им станет противно. — А по-моему, им наоборот это нравится, — вступает в разговор Лиам, собирая очередное чучело монстра и набивая его шоколадными органами, которое они повесят во дворе на старый дуб. — Пощекотать нервишки, проверить себя на храбрость. Уверен, некоторые идут к тебе на спор, получая взамен ещё больше конфет, — улыбается он, и его губы расплываются ещё шире, когда он встречается с недовольным взглядом Зейна, что никак не может перестать ворчать. — Тогда накопаем им во дворе настоящих, — цыкает он и закатывает глаза, вскрывая ещё одну упаковку леденцов и ирисок. — Не знал, что ты такой злой, — подтрунивает его Луи и подмигивает. Он расправляет последний спутанный ком паутины и, спустившись вниз, довольно любуется проделанной работой. Идеально. Мрачно, зловеще и довольно пугающе, учитывая, что сейчас только день. Им остаётся только разлить напитки и разложить еду, включить музыку и наслаждаться вечером. В дверь звонят, и Зейн, чертыхаясь, хватает котелок со сладостями, морально готовя себя к тому, что придётся вновь общаться с детьми. Но, к его большому удивлению, на пороге стоят далеко не маленькие школьники, скорее, старшеклассники: долговязый кудрявый мальчишка, который широко улыбается, сверкая зубами, и крашеный блондин с отросшими корнями, который стеснительно смыкает губы, надеясь, что никто не увидит его брекеты. — Кошелёк или жизнь! — смеясь, произносит высокий старшеклассник и пытается кого-то разглядеть за спиной Малика. — Шучу, — ещё шире улыбается он, когда замечает, как меняется лицо парня перед ним с озадаченного и недоумевающего к откровенно рассерженному. — Лиам сказал приносить дымовой аппарат сюда. — Точно! — за спиной Зейна как раз кстати появляется Пейн, не давая ему поддаться влиянию негативных чувств. — Отнесём во двор, — решает он, одним взглядом уверяя своего парня, что всё в порядке. К тому моменту Луи уже спускает в подвал стремянку и замирает на месте, не зная, что ему делать и как реагировать, потому что да, Гарри Стайлс сейчас стоит на пороге дома его друга и по просьбе Лиама помогает им. И, если честно, Томлинсон не знает, как вести себя, что делать или говорить, потому что их первое знакомство он представлял себе несколько иначе. Именно для этой идеальной картины он придумал всю эту вечеринку, довёл до совершенства декорации и недавно, но случайно, испугал маму. — Кстати, — улыбается Лиам, когда они все выходят на улицу, ёжась от холодного воздуха, чтобы перенести дымовой аппарат в кусты. — Это Зейн, гостеприимный хозяин этого прекрасного дома, в котором сегодня вечером мы окажемся на границе между миром живых и миром мёртвых, — представляет он своего парня и, приобняв его за талию, притягивает к себе. — Гарри, — кудрявый юноша жмёт его руку и тянет за рукав друга. — А это Найл, — блондин кивает. — Но он стесняется. — А это Луи, — Лиам, светясь от нетерпения, показывает на сжавшегося в несколько раз парня, который забывает, как дышать, когда он слышит своё имя и встречается в пронзительным взглядом внимательных зелёных глаз. — Благодаря ему мы все сегодня собрались, — Пейн обнимает его за шею и взъерошивает волосы. — Идея вечеринки, полный дизайн и многие другие вещи, о которых вы узнаете уже вечером, — всё это идея его гениального живого ума, — не устаёт хвалить его друг, и всё, что может Томлинсон, это глупо смотреть на протянутую широкую ладонь, пока Зейн не щипает его за руку. — Спасибо за приглашение. Ещё не всё подготовлено, но выглядит эффектно. Ты молодец, — говорит Гарри и напрягается, хотя старается не показывать вида. Он замечает скованность парня и не может понять, что послужило тому причиной, и просто надеется, что это не из-за него. Но тут Луи смешно краснеет, его шея и щёки покрываются красными пятнами, и он что-то бурчит себе под нос. Томлинсон пытается не заикаться, но голос подводит его, срывается и сбивается. — Да, с-спасибо, — он старается улыбнуться, чтобы не казаться грубым или глупым, но внутри него взрываются фейерверки ранее неиспытанных чувств и эмоций, которые напоминают ему радость и счастье, эйфорический восторг, всепоглощающую любовь, слепое обожание и безграничную привязанность. И всё это благодаря Лиаму, который позвал Гарри помогать. Парень обязан ему жизнью. Зейн немного успокаивается, хотя неодобрительно глядит через забор на скачущих шумных детей, и устаёт смотреть, как его лучший друг превращается в безвольную тряпку, так что берёт ситуацию в свои руки. Он взглядом всезнающего эксперта оглядывает двор, решая, куда спрятать дымогенератор, чтобы его не было видно, и тем самым туман выглядел реалистично, а ему потом не пришлось отчитываться перед родителями за испорченный дом. — Туда, — решает он, указывая на кусты. Листья практически опали, но тонкие стволы растут так близко друг к другу, что, если завесить их оставшейся искусственной паутиной, прибор видно не будет. Найл открывает багажник своего грузовика, и они впятером поднимают тяжёлый аппарат, который словно прирос к машине. — Как вы занесли это дерьмо сюда? — пыхтит Малик, и капельки пота выступают у корней его волос, на переносице, на висках и под носом. — Робин помог, — сбившимся голосом произносит Гарри и пытается ухватиться удобнее. — Тогда он просто Халк, другого объяснения у меня нет. Луи едва может сдержать смех от шутки друга, прикрывая рот ладонью, но Стайлс всё равно слышит высокий тон его голоса, оборачивается и улыбается, потому что да, это действительно смешно. Наконец им удаётся спустить аппаратуру на землю, а после — оттащить к кустам. Лиам приносит из дома оставшиеся украшения и удлинитель, подсоединяя прибор к общему генератору электричества. И уже меньше чем через полминуты весь двор залит густым, плотным, клубящимся туманом, который расползается во все стороны к дороге и даже за забор на участки соседей. — Это идеально! — едва может дышать от восторга Луи. Его сердце пропускает удары, а сам он чувствует, как кружится голова, потому что это именно то, о чём он так давно мечтал. Идеальные декорации и атрибутика для идеальной вечеринки. И потрясающий Гарри Стайлс, который не просто придёт к нему, а даже помогает с организацией. Старшеклассник поправляет растрёпанные кудрявые волосы, заправляя некоторые пряди за уши, и довольно улыбается, потому что ему приятно помогать другим и делать их чуточку счастливее. Тем более, если этим другим оказываются загадочные, но от этого только интересные симпатичные студенты. — Теперь твоя педантичная душа спокойна? — спрашивает друга Зейн, отключая прибор, чтобы не тратить зря электричество. Он и так пообещал родителям оплатить всё то, что покажет счётчик за этот вечер. — Вполне, — кивает Луи, а сам этим временем находится где-то за пределами реальности. Он просто не может поверить в то, что всё настолько идеально. Или может? — Иногда туда нужно подливать воды, чтобы он не перегревался и пускал туман гуще, но сломаться в неподходящий момент не должен, — вступает Гарри, отряхивая руки и после прогибаясь в ноющей пояснице. Носить тяжести, хоть и с кем-то, явно не для него. — Постараемся не забыть, — подмигивает Лиам, и они все вместе возвращаются в дом. Только Найл собирается домой под предлогом неотложных дел, которые ему нужно решить для самой вечеринки. Гарри остаётся, помогает Луи собирать оставшиеся украшения по коробкам и подметает вместе с ним мелкие клочки плёнки, блёстки и искусственную паутину. Вновь хлопает входная дверь, и озлобленное ворчание Зейна говорит лишь о том, что ненавистные ему дети съели пятый килограмм конфет, хотя сейчас не больше трёх часов дня. — Он всегда такой вредный? — спрашивает Гарри и поглядывает на вновь краснеющего Луи, который старательно утрамбовывает мусор в мешки. — Он хотел сэкономить на конфетах, поэтому мы подмешали слизняков и опарышей, думая, что так детям будет неприятно лезть в котелок, но они приняли это за вызов и зовут друзей, друзей друзей и дальше по списку, вот он и злится, — объясняет Томлинсон и, когда он всё-таки решается поднять взгляд, вновь встречается с пронзительными зелёными глазами, которые внимательно и даже изучающе смотрят на него. — Это тоже была твоя идея? — улыбается старшеклассник и смеётся, когда получает утвердительный кивок. — Мама испугалась, а сёстры смеялись, хотя я знаю, что им противно, — пожимает Луи плечами. — Сколько у тебя сестёр? — Четыре, и мама вновь беременна. Я старший в семье. — Это здорово. У нас с сестрой разница в несколько лет, и она всё время издевается надо мной, думая, что имеет на это право, потому что я младший. Считает, что я маленький и глупый, — тепло улыбается Гарри, и его взгляд становится мягким и полным нежности. — Все старшие такие. Мы ничего не можем с собой поделать. Считай это заботой, — в кармане вибрирует телефон, и Луи тут же проверяет входящее сообщение. — Кстати, о заботе. Мне уже пора. — Ты уходишь? — немного грустно спрашивает Гарри, и Томлинсон готов поклясться, что видит на его лице разочарование, но не хочет радоваться раньше времени. — Да, я обещал маме посидеть с девочками до приезда, а потом они с отчимом вернутся, и я вновь приду. — Опоздаешь на свою собственную вечеринку? — спрашивает Гарри, и всё это время улыбка не сходит с его лица. Именно это приглянулось ему в парне, когда он встретил его ранее. Его жизнерадостность и жизнелюбие поражают, притягивают к себе и подкупают, и знакомый со Стайлсом всего пару часов Луи понимает, что безоговорочно и бесповоротно попадает в его сети. И он не может отказать, потому что всё, что ему хочется, — это соглашаться, быть рядом и близко. Во всех отношениях, каких только возможно. — Основное веселье без меня не начнётся, — ухмыляется он и поигрывает бровями, заставляя старшеклассника громко смеяться и улыбаться так широко и ослепительно, что сердце едва вмещает в себе всю любовь к этому прекрасному созданию. А Томлинсон не сомневается, что парень перед ним самый добрый, искренний и честный человек на всём белом свете. — Думаю, к полуночи они вернутся, и тогда я сразу же примчусь, — он вытягивает правую руку, сжимает ладонь и изображает Супермена, сам смеясь от своей нелепости и глупости. Луи спиной чувствует на себе взгляд Зейна и знает, что тот жаждет обсудить с ним эти несколько минут, которые он провёл с Гарри наедине, но парень не хочет делиться. Да, он эгоист, но ещё ничего неизвестно и непонятно, а он слишком боится спугнуть этот чудесный момент между ними. — Мы с Лиамом повесили демона, — наконец решается заговорить Малик, и Томлинсон оборачивается, кивая другу. Вот теперь всё. Остаются еда и напитки, которые подадутся перед самым приходом гостей, то есть ещё без него. А всё остальное он уже довёл до совершенства так, чтобы вечеринка запомнилась надолго и стала одним из самых обсуждаемых событий их маленького городка. — Отлично, тогда я с чистой совестью могу уходить, — говорит Луи и в благодарность жмёт каждому помогавшему ему парню руку. Очередь доходит до Гарри, и его широкая ладонь, так идеально подходящая к его, тёплая и крепкая, и долго не отпускает его, пока Стайлс не заглядывает ему буквально в душу и не улыбается. — Спасибо всем большое за помощь. Один бы я точно не справился. У самого выхода он забирает коробочки со сладостями от Зейна, что тот специально подготовил для сестёр друга (и тут его пыл и скупость отошли на второй план), и предлагает вынести мусор, которого оказывается слишком много. Несколько коробок и чуть ли не в два раза больше пакетов, и он понимает, что завтра после всего мероприятия будет ещё больше, но он готов, если весь вечер и ночь проведёт с Гарри. Он по максимуму берёт всё в руки, пытаясь ухватить ещё один мешок, как Стайлс неожиданно для всех предлагает свою помощь. Да, теперь им с Зейном определённо нужно будет поговорить. — Давай вместе, — старшеклассник забирает у него несколько пакетов и коробки, оставив Луи только самое лёгкое. Не то чтобы все удивляются, но да, так и есть, однако никто не возражает, и парни, попрощавшись, выходят на улицу. До мусорных баков они идут в полной тишине, наслаждаясь потухающим пожаром листвы на деревьях, слушая детский смех и забавные стишки у порогов чужих домов. Вокруг пахнет жжёной карамелью и пряностями, а дворы пестрят разнообразием солнечных оттенков. Участки украшены разными тыквами, в которых ближе в вечеру, когда стемнеет, зажгут свечи, а также фруктами и всевозможной хэллоуинской атрибутикой. И Луи не может надышаться этой атмосферой, особенно, когда рядом идёт Гарри. Они сворачивают на нужную Томлинсону улицу, но дом находится на другом конце, так что у него есть время ещё немного пообщаться. Хотя бы начать. — Придумал костюм? — вдруг спрашивает Гарри, когда мимо него прибегает мальчик с щупальцами во главе отряда крошечных пиратов. — Да, мама сказала, что это довольно эффектно, и просила в её присутствии больше его не тестировать, — смеётся он, вспоминая искусственных опарышей. Ему останется только нанести грим, надеть лохмотья и облиться бутафорной кровью. — А ты? — Я долго думал. Хотел быть вампиром, но сестра сказала, что это банально, каждый второй придёт с клыками, так что для меня мой образ пока что сюрприз, — говорит он и вновь осматривает дворы, надеясь увидеть, где же всё-таки живёт Луи. — У меня не такая богатая фантазия, как у тебя, так что Джемма обещала придумать что-то интересное. — Уверен, это будет пугающе, — улыбается парень и останавливается у крашеной железной калитки, увитой виноградной лозой. На качелях, смеясь, катаются близняшки и соревнуются, кто из них прыгнет дальше. Джей, Лотти и Физзи расставляют по крыльцу тыквы и гномов, которых они купили утром на ярмарке. Вокруг пахнет свежей выпечкой, яблоками с корицей и гвоздикой, терпкой рябиной и сладкой тыквой. Ещё никогда Гарри не чувствовал такой теплоты и уюта от совершенно посторонних людей. — Луи! — кричит заметившая брата Дэйзи и, упав на коленки, бежит к нему, так и не стряхнув со штанишек траву и землю. Она выбегает за калитку и тянется к Луи на руки. Он с разбега ловит её, кружит, стараясь не задеть нового друга ногами. — Мама с папой уже уходят. Ты чуть не опоздал, — говорит она и переводит полный любопытства взгляд на Гарри. — Кто это? — Гарри Стайлс, — протягивает руку старшеклассник и, нежно сжав маленькую ладонь, целует её. — Мы с Луи познакомились, когда украшали дом его друга. — Да, Луи хотел устроить праздник для больших ребят. И мама сказала, что нам туда нельзя, — она обиженно вытягивает вперёд нижнюю губу, и Томлинсон, смеясь, прячет лицо у неё в плече. — Злые демоны и тролли могут покусать маленьких принцесс, и только взрослым людям под силу справиться с ними, — важно и загадочно говорит Гарри, плавно разводя руками и играя пальцами. Дэйзи смеётся и тянется к его растрёпанным от ветра кудрям, сжимает в кулак и вновь хохочет. — У тебя смешные волосы, — улыбается она, заставляя Луи краснеть от смущения и стыда, но ему самому бы очень хотелось быть таким же смелым и беззаботным, как сестра, потому что кудри Гарри — самая удивительная вещь на свете. И всё, что ему хочется, — это зарыться в них лицом и гладить, гладить, гладить. — Добрый день, молодые люди, — к калитке подходит Джей, и Томлинсон любезно представляет свою мать Гарри. По её лицу видно, что новый знакомый сына ей действительно нравится. Душа парня рвётся из груди, воспаряет над ним и летит в самую высь, но в следующую секунду ему хочется провалиться сквозь землю и быть забытым Гарри навсегда, потому что к ним подбегает Лотти. — Где Гарри? Она, отбросив светлые волосы назад, виснет на калитке и с интересом рассматривает незнакомого ей парня, как вдруг расплывается в широкой улыбке и подмигивает брату, продолжая смотреть то на старшеклассника, то на Луи. — Это тот самый Гарри? Лучше, чем курьер, — беззаботно и без тени застенчивости произносит она, заставив маму деликатно попрощаться и вернуться к сборам, а Луи доведя до потери сознания. Гарри, пытаясь разрядить напряжённую обстановку, сконфуженно смеётся, поправляет встревоженные детскими пальчиками волосы и прячет руки в карманах, смотря на сбитые носы вельветовых ботинок. — Эм… Ладно, мы с девочками пойдём, — заикается Луи, и ему катастрофически не хватает воздуха. Он уже думает о том, как отомстить сестре за то, что она поставила его в неловкое положение, но внимательный, изучающий взгляд Гарри, который, кажется, искрит изумрудными вспышками и мерцает в холодных лучах осеннего солнца, заставляет его отказаться от своей затеи. — До вечера. Стайлс, кажется, хочет ещё о чём-то его спросить, подбирает для этого правильные слова, но не решается, а только прощается с парнем и целует каждой девочке руку, обещая вечером передать их брату каждой по пакетику конфет. Он уходит, и Томлинсон смотрит ему в след до тех пор, пока тёмный силуэт не скрывается за поворотом улицы, и только потом многозначно смотрит на Лотти. И она прекрасно понимает, что означает такой взгляд. — Что? — её голос полон паники, и девочка послушно бежит за братом, который за несколько широких шагов добирается до крыльца. — Ну Луи! — она хватает его за руку и тянет, упираясь ногами в землю. — Что я сделала? — Да, Лотс, это тот парень, про которого я тебе рассказывал. Но не надо было при нём это говорить! — возмущается он, но голоса не повышает, стараясь не привлекать к ним лишнего внимания. — Но я же не знала. Я думала, вы вместе, — Лотти чуть ли не плачет и буквально виснет на брате, умоляя её простить. — Ну Луи! — Ещё нет, — он садится на диван в гостиной и, притянув сестру к себе, обнимает её. — Но на сегодняшней вечеринке я намереваюсь это исправить. Так что, пока родители не вернутся, мы должны основательно подготовиться, — улыбается он, и девочка, всё ещё всхлипывая, вытирает красные глаза и смеётся, обещая брату помочь.