Признание

– Я кое-что украл, – заявил Флориан, и это были первые слова, которые он сказал, войдя в кабинет Рея и встав напротив стола. – Ты? – чуть удивлённо отозвался Нуа, едва взглянув на него, прежде чем вновь вернулся к бумагам. В ответ Флориан положил на стол небольшую книгу в кожаном переплёте. Рею потребовалось мгновение, чтобы оставить перо и взять её, оказавшуюся книгой бытовых счетов, в которую обычно записывались цены на соль, масляные лампы и прочее. В первом квартале записи велись мужской рукой, которая стала менее твёрдой, прежде чем сменилась на отчётливо женскую, но без обычных завитков, какие Рэй презирал. Нуа перелистнул последнюю страницу, но не нашёл ничего необычного или хотя бы интересного. Он закрыл книгу и посмотрел на Флориана. – Тут есть какой-то таинственный код, скрытый среди детального учёта картофеля и сыра, который я не могу расшифровать? – Подозреваю, что нет, – ответил Флориан, не скрывая смеха в голосе. – Это всего лишь старая книга бытовых счетов. – И, тем не менее, ты её украл? – Не совсем так, – ответил светловолосый юноша. – Я не ожидал, что она будет там, но не мог просто так её оставить. – Он откашлялся и нервно замялся, но покачал головой, когда Рэй указал на ближайший стул. – На вечеринке у Делакруа прошлой ночью Анна захотела показать мне новую картину в комнате её матери. По дороге мы прошли мимо старого письменного стола, который напомнил мне об отцовском… – Так вот куда ты исчез, оставив меня с полуглухим генералом и его женой. – Когда я был ребёнком, мой отец, до того, как стал настолько болен, что уже не мог вставать с кровати, разрешал мне садиться рядом с ним за стол, пока работал. Он показал, как открыть тайник, и иногда оставлял там всякие безделушки, чтобы я их находил. – И ты решил узнать, был ли стол у Делакруа столом твоего отца. – Мама продала его много лет назад. И я не ожидал, что увижу его снова. Но – да, я должен был узнать! – Ты мог бы спросить. Думаю, они не стали бы возражать, если бы ты забрал старую книгу. – Рэй мгновение изучал выражение лица Флориана: – Ты ведь не знал, что найдёшь в том тайнике, верно? – Не знал, – признался Флориан, меняя, наконец, неудобную позу. – Я не знал, известно ли маме об этом тайнике. Отец взял с меня обещание, что я никому не скажу. И, когда он умер, я проник в комнату и спрятал там книгу; просто, чтобы представить, что он всё ещё… Я не знал, что мама собирается его продать. – И она не знала, что у тебя есть это? – Рэй положил руку на обложку книги. – Я думал, что мама хочет сжечь её – так она обычно и поступала. Поэтому я взял книгу и спрятал в стол. Мама была очень расстроена, когда не смогла её найти, но я… – Флориан смотрел вниз, часто-часто моргая. Но его глаза были сухими, когда он снова поднял их. – Она продала все его вещи, кроме кольца и карманных часов, и продолжала их хранить так долго, как могла. Но в конечном счёте… Рэй взял книгу, открыв её на первой странице. Там не было имени, ничего не указывало на то, кому она принадлежала. Тем не менее, это было больше, чем Рэй помнил о своём собственном отце. Мужчина осторожно закрыл книгу и передал её Флориану. – Скажи Лейле, чтобы послала Делакруа бутылку вина восемьдесят второго года, как благодарность за вечеринку прошлой ночью. А благодарственное письмо я оставлю на тебя. Флориан мягко улыбнулся; напряжённость, наконец, сменилась облегчением. Он наклонился вперёд и выровнял стопку книг на краю стола Рэя. – Ты хочешь, чтобы я подписал записку, или мне, как обычно, подделать твою подпись? – Думаю, лучше я сам подпишу. Не уверен, что хочу, чтобы ты перенимал у меня эти дурные привычки. – Может, ты и прав, – согласился Флориан, развернувшись, готовый уйти. Он был почти у дверей, когда заколебался и обернулся: – Значит ли это, что это относится ко всем привычкам? – Только к воровству и подделкам. Я намерен наказать тебя и заставить вымолить прощение за остальные твои вредные привычки, в частности, этим вечером. – С нетерпением жду этого, – пообещал Флориан, посылая сладострастную улыбку, прежде, чем пафосно покинуть кабинет.