Лоботомия

Она лежала на кровати, разглядывая идеальную белизну потолка, которая когда-то была для нее очень важным аспектом. Сейчас ей всё равно. Она не знала, являлся ли её поступок правильным, но ей и это было безразлично. Она помнила всё, что с ней было, урывками, но эти отдельные воспоминания её совсем не беспокоили. Дверь отворилась, и в квартиру кто-то вошёл; ей было всё равно, пусть это даже вор или убийца, её это совсем не волновало. В нос ударил запах цветов и цитрусовых. Она смутно помнила этот запах, но её это не волновало. Пахло и пахло. Пусть дальше пахнет. Ей не мешает. Между тем кровать скрипнула — видимо, кто-то сел на неё. Девушка с лёгким усилием приподнялась на тонких руках и увидела другую девушку. У неё были светлые волосы, тусклые голубые глаза и шрамы на щеках. Лицо у неё было бледным, но на нём ещё видны были следы загара. Чёрные равнодушные глаза скользили по тонкой фигуре, а их обладательница не чувствовала ровным счётом ничего. На сердце было холодно, но это совсем её не пугало. Молчание затянулось, но она не собиралась его разрывать, ей оно не мешало никогда. Но блондинка молчать не то, что бы не любила, — не могла, в крайнем случае, сейчас. — Что ты с собой сделала? — спросила она тихо. Темноглазая задумчиво пригладила волосы, торчком стоящие сзади. Она не знала, как начать помягче; даже несмотря на то, что ей было всё равно, что-то подсказывало, что нужно быть с ней осторожнее. Тем временем голубые глаза остановились на ране на лбу. Зрачки расширились, а мысли понеслись, сменяя друг друга. Чётко в голове билось лишь: "Нет, только не это..." — Лоботомия, — разорвал тишину равнодушный, спокойный голос. — Я сделала её сама. Опасно совершать такие ошибки. Наруто теперь знает. Её предупреждали, что Саске собирается сделать это из-за их расставания, но не восприняла эти слова всерьёз и не успела вернуться вовремя. Они много ссорились, но после очередной ссоры Наруто не выдержала и сказала, что им пока нужно расстаться, на что Саске отреагировала лишь кивком — она никогда не была многословна. Но кто знал, что всё выйдет так! Лоботомия... Глупая Учиха! Лоботомия — простейшая операция, для которой особых навыков не нужно. Ей даже не обязательно должен делать врач — достаточно иметь чуточку сноровки, нож, зеркало и длинное лезвие, а ещё трубку для откачивания жидкости... Нужно сделать надрез над глазами. Обычно это место анестезируют, но при самостоятельном проведении операции лучше обойтись без этого — глаза могут не сфокусироваться. После этого в надрез надо вставить длинное тонкое лезвие и сделать конусообразный разрез в лобной доли мозга. Поскольку ткани мозга нечувствительны, особого неудобства это не доставит (ну разве что резать лоб себе и ковыряться там будет больно). После, с помощью трубки нужно удалить кровь и клеточную жидкость. Всё бы ничего, но после этой операции человек зачастую лишается эмоций и становится моральным овощем. Наруто задрожала и закрыла руками лицо. Она не думала, что случится всё именно так... Нельзя совершать такие ошибки. Она смотрела в чёрные бездушные глаза, которые когда-то очаровали её, и ей хотелось плакать. Она сама не понимала, отчего — то ли оттого, что Саске разучилась любить, то ли оттого, что это всё её вина. Ей мгновенно представилось, что случилось бы, если бы она не уходила. Саске бы сейчас встретила её на пороге, как всегда поцеловала бы украшенную шрамами щёку и повела бы Наруто на кухню, где уже ждал бы ужин. Она бы не была той холодной куклой, которой сейчас являлась. Мысли сдавили сердце. Наруто вся сжалась и прижала ладони к груди. Весь масштаб трагедии навалился на неё именно сейчас, когда она поняла, что могло быть и чего могло не случаться. Она не заметила, как заплакала. Саске недоумённо смотрела на неё, не понимая, что за капельки льются из её глаз и, переливаясь, падают ей на ладони. В её глазах впервые появился интерес, который, однако, тут же угас. Наруто уткнулась лицом в постель, как вдруг почувствовала осторожное прикосновение к своему плечу и вмиг затихла, ожидая, что будет дальше. Тихий приятный голос спросил: — Что с тобой? — Зачем ты это сделала? — вопросом на вопрос ответила она. Саске задумалась, пытаясь вспомнить что-нибудь из своей старой жизни. Перед мысленным взором брюнетки мелькнули смутные чёрно-белые картины прежней жизни: смех, качели, она падает с них, и ей протягивает руку какая-то смешная девочка в оранжевом, кажется, как помнила Саске, платье и с глубокими царапинами на щеках. У неё уже тогда были длинные волосы, которые были завязаны в два хвостика. Они потом смеялись над тем, как глупо Саске упала. Ту девочку звали... Наруто, кажется. Саске помнила плохо. После этого понеслись картинки из школьной жизни, они ходили в школу вдвоём всегда, держась за руки. Наруто делилась с ней завтраком, иногда Саске тоже её угощала. Наруто была сладкоежкой, Саске же — напротив, но она зачем-то специально покупала конфеты и клала их в сумку. Чтобы угостить подругу. Средняя школа, старшая школа... Улыбки Наруто, её слёзы, её смех, — Саске всё помнила. А потом что-то случилось, но Учиха не могла понять, что. Кажется, очередная ссора. От которой её сердце сжалось, и она решила, что больше ничего ей чувствовать не хочется. В интернете она случайно наткнулась на описание лоботомии — операции, которую раньше делали шизофреникам-параноикам, и решила сделать её на себе, так как, возможно, она поможет лишиться эмоций. Добилась, чего хотела. Не радовалась, не грустила, — теперь ей было всё равно. Всё это она сказала Наруто. Та опустила голову, слушая её. У Саске было ощущение, что от каждого слова она наклоняется еще сильнее, дрожит ещё сильнее. А потом она заткнула уши и выбежала из комнаты. Дверь хлопнула, оповещая, что квартира вновь пуста, и Учиха вновь одна. Ну и пусть. Есть ей тоже не хотелось, а зачем? Ей всё равно. Может, она так и умрёт здесь, в постели... Какая разница? Нельзя совершать такие ошибки. Наруто теперь знает.