Его желание

      Инк не знал, что где-то в его поисках бегает Дрим. Да если бы и знал, не стал бы искать ответной встречи. Бывало, друзья не виделись неделями. Ничего, переживет без художника полмесяца. Не желал думать о судьбе миров, которые должен охранять. А что? Самый главный злодей их мультивселенной под боком, причем в буквальном смысле слова. А Найтмер с компанией будет еще какое-то время отходить после пережитого кошмара с бензопилой. Не пожелал подумать о мелких мирах, которые без регулярных вмешательств хранителя угаснут как огоньки свечей. В любом случае Инк не мог спасти всех. Он мог только попытаться и отсрочить неизбежный конец нежизнеспособных миров, покинутых своими создателями. Но, к сожалению, не мог бесконечно поддерживать жизнь таких миров.       Потому Инк откинул тяжёлые мысли. У него каникулы, и он ими наслаждался. В отличие от Эррора.       Первые три дня Эррор дергался от каждого резкого движения Инка, думая, что тот не нашел сил довериться ему и желает выйти из пустоты. На это хранитель лишь печально усмехался и предлагал чаю с ромашкой – от нервов. А когда Эррор, наконец, расслабился и сел смотреть андерновеллу, Инк воспользовался его состоянием и… нет, не сбежал, а напал, как одуревший от весны кот. Набросился и оседлал. Прижал лопатками к спинке дивана.       — Инк, твою пустоту!       По черным костям прошла волна лагов от столь резкого контакта.       — Ты обещал развлекать меня, — заявил художник и обвинил: — Но эти три дня ты только и делал, что нервничал и ни разу меня не трахнул. Знаешь, мне не было весело. Так что теперь моя очередь. Развлекать!       Эррор всмотрелся в глазницы любовника и сглотнул. В одной горел прицел, в другой сердце – сочетание красной краски и розовой. Черный скелет успел пискнуть нечто неодобрительное, перед тем как его начали агрессивно целовать, еще сильнее вжимая в диван.       Не давая времени придумать ответный ход, Инк запустил руки любовнику в штаны и грубо провел по самым чувствительным местам. Поймал ртом возмущенный возглас.       — Ностальгия, — прошептал он одуревшему от ощущений Эррору, — наш первый раз тоже был на этом самом диване.       Эррор ничего не ответил. Лишь облизнул зубы и, тяжело дыша, сам подался навстречу ласкам. И плевать на лаги, пеленающие тело. Эту боль он заслужил.       Их одежда уже валялась на полу, а температура в комнате скакнула на пару градусов вверх.       — Ты не против чего-нить новое попробовать, — прошептал искуситель, не иначе как по недогляду высших сил ставший хранителем мультивселенной.       — М? — с трудом скинув пелену с глаз, Эррор недоуменно наклонил голову к плечу: что задумал, что мне надо сделать?       — Сплети качели.       — Зачем?       — Увидишь. Нет, почувствуешь.       Эррор вытянул из глазниц несколько нитей и быстро сплел из них качели, которые закрепил на потолке. Покорно сел на них и вздрогнул под взглядом голодных и полных страсти глаз Инка.       Хранитель закинул ноги любовника себе на плечи, заставив Эррора суматошно настраивать высоту качелей – не хотелось в самый ответственный момент свалиться.       — Готов?       Черный скелет не сказал «нет», откинулся назад и доверился. Громко простонал имя любовника, когда тот резко подался вперед. Прогнулся и истлел в ритмично накатывающем на него наслаждении.       Нереально плавные движения и возможность расслабиться и отдаться чувствам зачаровала и едва не лишила Эррора сознания. Потолок шатался перед его взором, тело горело, а из горла лилась песня страсти. Тяжёлое дыхание, несдерживаемые стоны и стук костей наполнили дом в пустоте. И хотелось еще этих ощущений, хотелось еще больше Инка, еще больше этих несдерживаемых ничем чувств. И плевать, что хранитель не имел души и не мог чувствовать. Эррор готов был чувствовать за двоих. Упаковать и подарить каждую свою эмоцию, лишь бы это продолжалось вечно.       — Не цепляйся, — попросил Инк, в который раз разжимая цепкие объятия любовника, сковывающие движения. Но одуревший от ощущений Эррор будто не слышал его. Пришлось менять позу.       Разрушитель возмущенно промычал, когда ощутил внутри себя пустоту, да охнул, когда его уложили на качели животом. Десяток глубоких толчков, и он был готов отдаться экстазу, но через вату удовольствия услышал слова Инка:       — Терпи!       Инк не церемонясь обхватил магию черного скелета и сжал у основания, сглаживая свою резкость пылкими ласками: шея, плечи, лопатки.       — Ах! Инк! Ах! Я больше, ах, не могу! Отпусти! Ах! Дай, кончить! Ах! — захлёбываясь стонами, скулил Эррор. Он прогнулся назад, буквально укладывая голову на плечо партнера. Укусил, оставил четкий след и потушил зрачки, переполненный сладкой болью сдерживаемого оргазма.       — Эррор! — прохрипел хранитель. Он тоже был на грани, но еще мог себя сдерживать. — Еще немного. Сейчас.       — Прошу… прошу…       — «Прошу еще» или «прошу хватит»? — не удержался Инк.       — Еще, — разрушитель нашел силы поиздеваться над любовником. Ведь краем глаза видел: Инк терпеть больше не в состоянии: задрожал в предвкушении разрядки.       — Ах, еще?! Ну держись!       Инк начал двигаться гораздо агрессивнее, чем мгновение назад, и отпустил магию Эррора, позволяя ему получить долгожданное наслаждение.       Голоса слились в один – пошлые, страстные и неудержимые – они медленно растворялись в воздухе, как тела хозяев в накатившей истоме.       Качели пропали. И скелеты едва не упали на испачканное одеяло дивана.       Хранителю пришлось удерживать Эррора и ногой сбивать грязную тряпку. Даря поцелуи, Инк быстро усадил любовника на диван.       — Тебе понравилось?       Эррор не снизошёл до ответа. Поднял руку и показал жест: «что-то типа того» и «на кой спрашиваешь, если сам видишь, как меня развезло?»       — Я рад. Но вообще, — Инк положил голову на плечо любовника. — Это я тут пленного играю, и это меня должны развлекать. Так что завтра развлечение с тебя.       — Договорились! — Эррор нашел силы улыбнуться и спросить: — Ты, правда мне веришь?       — Да, — хранитель кивнул. — Я верю тебе, Эррор. Не знаю, что происходит. Но я вижу, как ты стараешься и как веришь в будущее, из всех сил пытаясь его достичь. И я хочу увидеть то будущее, в которое стремишься ты. И которое поддержали так много наших общих знакомых.       — И ты веришь, что то будущее лучше того, которое могло быть без меня?       Инк задумался. Он вообще с трудом представил себе будущее без разрушителя. И такое будущее ему не понравилось.       — Я бы не хотел будущего без тебя, — честно ответил он.       — А какое бы ты хотел будущее?       — Полное мира и понимания.       — Подобное невозможно без войны, знаешь, — усмехнулся Эррор. — Хочешь мира – готовься к войне. Не помню, кто это сказал, но он был прав.       — И против кого надо воевать?       Эррор вовремя прикусил язык. Усмехнулся и покачал головой:       — Прости, Инк, но я не могу тебе сказать. Я и так слишком много карт раскрыл.       Инк тяжело вздохнул и сжал руку Эррора. В нем вдруг родился страх. И раз художник не пил краску, то значит, страх не его.       — Чего ты боишься, Эррор?       Но разрушитель не ответил.