***
Как всегда Эдди собирался быстро, словно опаздывал куда-то. На самом деле сегодня ему было куда спешить. Дело в том, что в последнее время в их школе все чаще стали проводиться всякие мероприятия, которые затронули и класс, в котором учились «неудачники». Классная руководительница была строгой, хотя и всего-то желала успех классу. Но даже несмотря на все упрашивания Каспбрака о том, чтобы его не ставили на постановку пьесы, женщина не передумала. Да, выглядел Эдди, действительно, хорошо. Эти всегда аккуратно уложенные волосы, эти еле заметные веснушки на носу и щеках, а эти ресницы покорили не одну девчонку. Эти ученицы готовы были сделать все, лишь бы сблизиться с Эдди, но тот особо никого к себе не подпускал. Все же, одно до сих пор оставалось втайне почти от всей школы. Это день рождения Каспбрака. Знали только ребята из клуба, но и они часто забывали, так как в то время ещё не было телефонов, которые могут лишний раз напомнить о дне рождении друга. Так случилось и сегодня. Эдди специально не напоминал друзьям о празднике. Ему меньше всего хотелось опозориться на сцене, хотя и по сути делов-то, сыграть жалкую сцену и поцеловать симпатичную девчонку. Но Каспбрак боится, что вся эта магия подействует, даже если он всего лишь постарается приблизиться к однокласснице. А может и нет. Если его соулмейтом окажется та «Джульетта», Эдди готов всю жизнь провести в больнице, лечась от астмы и от несчастных пороков судьбы. Может даже притвориться психом и переехать жить в дурдом. Все лучше, чем лишний раз связываться с навязчивой одноклассницей, не вызывающей ни малейшего интереса и симпатии.***
И вот уже Эдди подходит к школе. Он нервничает, и это заметно. — Хей, Эдди-спагетти, куда торопимся? Каспбрак почувствовал, как на его плечо по-хозяйски положили руку. Так мог сделать только один человек, которого знал астматик, и даже если бы Тозиер не издал ни звука, Эдди все равно понял бы, кто это. — Ричи. А ты, будто, не вкурсе. — закатил глаза именинник. — Я? Ну, если речь идёт не о твоей мамке, то не в курсе. — Тозиер, тебе, вероятно, никогда не надоест разбрасываться этими уже давно не актуальными шутками. В следующий момент к ребятам подошли ещё четверо человек, радостно улыбаясь. — Привет. Как настроение? — поздоровалась рыжеволосая. Все остальные кивнули, так сказать, в знак приветствия. — И, кстати, ни пуха ни пера тебе, Эдди. — добавила Марш. — Ааа, так ты про эту скучную постановку говорил? Ричи сценически ударил себя по лбу, делая удивленное выражение лица. — Эм… да. Спасибо, Бев. Я наверное, пойду. Всем пока. Эдди смущенно развернулся и, не дав сказать и слова ребятам, быстро ушёл. Пятёрке оставалось смотреть ему вслед, одаривая Каспбрака непонимающим взглядом. — Вы не з-заметили, что он сегодня какой-то с-странный? — нахмурился Билл. — Брось, наверняка это все нервы из-за этой роли. Пошли, опоздаем. Тозиер отмахнулся, будто ничего не происходит, а если бы и происходило, то к нему явно не имело бы отношения. На самом же деле парень ещё долго смотрел в пол, пока ребята добирались до класса. Он раньше всех заметил эту ноту волнения в настроении Каспбрака. Вот только не мог понять: почему, черт возьми, его это волнует? Сначала это были простые дружеские подколы или же наигранная забота, которую даже Эдди не воспринимал всерьёз. Но со временем Ричи все больше замечал, что его беспокоит все, связанное с Каспбраком, хотя и сам себе врал, что это только безобидный интерес. Ему нравилось наблюдать за реакцией Эдди, когда Тозиер очередной раз оказывался в опасной близости, заставляя того краснеть и смущенно отодвигаться. В этом весь Эдди. Он низкого роста, из-за чего кудрявый вечно его стебал, отчего опять же парень приходил в ярость, что было так мило. Он всегда в выглаженной одежде, всегда идеален. Эта черта характера вызывала у Ричи желание каким-то образом внести свою лепту во внешний вид Эдди, поэтому Тозиер часто трепал его по голове, разлохмачивая аккуратно уложенные волосы. Но и это было не так важно, как просто находится с этим до такой степени «чистым» астматиком, что порой тошнит. И Ричи никому не говорил об этом. О том, как ему было невыносимо скучно в свободные выходные, проведённые дома, о том, как он ждал понедельника, чтобы увидеться с «Неудачниками» и с Каспбраком, о том, как был рад, когда это случалось, хоть никогда это и не показывал. Все уроки ребята сидели порознь друг от друга, и все это время Ричи смотрел на ничего не подозревающего Эдди. Что-то с ним сегодня явно было не так. — Друг, тебе нездоровится? — подошёл Тозиер к однокласснику после последнего урока. — Тебе есть какое-то дело до того, хорошо ли я себя чувствую? — приподнял брови астматик. — Не то чтобы… — Все нормально, Ричи. — холодно произнёс Каспбрак, отчего Тозиеру даже стало не по себе. Эдди, хоть и не напоминал о своём дне рождения, но в глубине души ему было обидно, что никто о нем и не вспомнил. — Так… ты волнуешься по поводу выступления? — Не знаю. Вряд ли. — Эдс, я, конечно, понимаю, что оплошать там равняется казни от нашей классной, но все же не настолько плохо. Поверь, это не то, о чем нужно беспокоиться. — Думаешь меня волнует это хреново выступление? —повысил голос Каспбрак, закидывая рюкзак себе на плечо. — А что тогда? — нахмурился Ричи. — В календарик посмотри — уже спокойным тоном произнёс астматик, после чего покинул класс. Он и сам не знал, почему вдруг стал таким резким по отношению к… друзьям. Наверное. Сегодняшний день был сам по себе напряжённым.***
Каспбрак стоит посреди сцены, проговаривая заученые слова. Издалека не видно, но Эдди буквально трясёт от волнения. И нет, это не потому, что на него смотрит почти вся школа, а потому, что смотрит один… Всего один человек, следящий за каждым движением парня, способен вызвать дрожь в ладонях, которые Каспбрак старательно пытается стпрятать. И вот настал тот момент, когда Ромео Должен поцеловать Джульетту, в то время как Эдди просто не хочет. Мало того, он чувствует, что это неправильно, чувствует стыд и вину перед своим будущим соулмейтом. Он берет руку этой нарядной «возлюбленной», и закрывая глаза, приближается к ее лицу. Сердце бъется со скоростью света. Кажется, оно скоро выпрыгнет из груди. Каспбраку действительно страшно. Он только сейчас осознал все своё нежелание даже касаться кого-то, кто ему уж точно был безразличен. Но, собравшись с силами, Эдди одной рукой касается щеки одноклассницы и поворачивает голову так, чтобы была только видимость поцелуя. — Закрой глаза — прошептал именинник так, чтобы услышала только девушка. Эдди почувствовал, как что-то его начинает отталкивать, как будто действует магнитное поле, и это не тот случай, когда положительные заряды ядра притягиваются к отрицательным, или наоборот, когда положительные отталкиваются от положительных, а отрицательные — от отрицательных. Резко прервав «поцелуй», Каспбрак отстранился и, поклонившись под шумные аплодисменты, посмотрел на зрителей. Тозиера в зале уже не было, и это даже в какой-то степени расстроило Эдди. «Почему он ушёл?» — спрашивал себя в мыслях астматик.***
Собрав свои вещи, Эдди как можно быстрее вышел из здания школы, глазами ища «Неудачников». Долго искать не пришлось. Ребята сидели на площадке возле школы, что-то обсуждая, и как только к ним подошёл Каспбрак, все они развернулись, необычно смотря на него. — Всем привет ещё раз. — приветливо начал разговор Эдди, как почувствовал эту напряжённость в воздухе. — Что-то не так? — Ты… хорошо сыграл, Эдди. — похлопал его по плечу Бен. — А что происходит-то? И где Тозиер? — нахмурился Эдди. — М-мы тоже хотели знать. Он ушёл, с-сказав, что у него какие-то в-важные дела. ㅡ Яяяясно. — протянул Каспбрак, закусив губу. Повисла неловкая пауза, которую вскоре разбавил веселый голос рыжеволосой. — Мы говорили о ночевке сегодня. Стэн устраивает, ты пойдешь? — обратилась Беверли к Эдди. Тот немного съежился, переминаясь с ноги на ногу. Соня ведь никогда почти не выпускала своего обожаемого сыночка, особенно на всякие ночевки. Она не воспринимала друзей сына, говоря, что они лишь временные люди, которые вскоре исчезнут из его жизни. Люди, от которых нужно держаться подальше и особо не доверять. Но на самом деле тем человеком, с которым Эдди старался как можно меньше контактировать была именно миссис Каспбрак. — Я приду — неуверенно промямлил парень, уже придумывая в голове отмазки для матери. — Вот и отлично — радостно воскликнула девушка. Точно, как ребёнок. — Тогда мы ждем тебя в шесть часов. — последнее, что сказал Стэн, прежде чем ребята разъехались в разные стороны, кинув напоследок легкое «увидимся».***
Домой Эдди приехал на два часа позже, чем обычно. Бесшумно он постарался проскользнуть в свою комнату незамеченным, но был замечен на пол пути к лестнице, и расспросов от Сони теперь уж точно не избежать. — И где ты был? Полагаю, опять лазили со своими друзьями там, где не следует. — О, привет, мам — как ни в чем не бывало поздоровался Эдди. — Тебе не стоит волноваться, мы ничего не делаем противозаконного — нелепо улыбнулся он, размышляя над тем, как начать разговор о ночёвке. И ещё более важно, сказать ли, что там будут многие его друзья, точнее, все «Неудачники»? — Надеюсь на это. И снова ее взгляд перешёл на экран телевизора, а Эдди так и остался стоять в проеме, подбирая нужные слова. — Эмм, мам, я отстаю по некоторым предметам и хотел бы узнать, можно мне сегодня пойти позаниматься у Стена и остаться там ночевать? Суровый взгляд матери пробирал до костей, и Каспбрак уже пожалел, что так прямо спросил. — Какая ночёвка, Эдди. Тебе, с твоим здоровьем, даже из дома выходить опасно, не говоря уже о большем. Конечно же нет. Снова. Она снова использует этот предлог, чтобы Эдди остался дома, как чаще всего он это и делал. — Но… — Никаких «но». Ты не пойдёшь, и это не обсуждается! — вскрикнула миссис Каспбрак. Пару секунд Эдди холодным взглядом смотрел на мать, а затем, не проронив и слова, поднялся в свою комнату, шумно хлопнув дверью. Его бесила вся эта ситуация. То, что Соня вечно говорит, что Эдди тяжело болен, что ему нужно лечиться, что ему не стоит привязываться к людям. Это все чушь. Эдди вот уже полтора часа лежал на кровати, тупо пялясь в потолок. Его снова окружали тысячи мыслей. Например, куда внезапно ушел Ричи? Может, действительно, у него появились какие-то дела, куда важнее, чем спектакль друга. А может и не друга. Каспбрак и сам не представлял, кем они друг другу являются. Друзья? Это громко сказано. В его понимании Друзями считались те, кто поддержит и не будет спорить, кто будет относится к нему как к равному. Тозиер же — полная противоположность. Он невежествлив, иногда груб, и всегда найдёт способ подколоть младшего по какой бы то ни было причине. Но, несмотря на это, Эдди все равно относился к Ричи как к другу, хоть и замечал в себе такие странности, как сны с ним и многочисленное количество мыслей о нем же. Резкий стук в окно заставил именинника вздрогнуть и моментально перевести взгляд в окно. И кого только могло принести? А в принципе, ответ и так очевиден. — Привет узникам, — подмигнул Тозиер. — Ричи? Тебя каким ветром занесло? Ответа не последовало, так как кучерявый быстро перепрыгнул подоконник, оказавшись в комнате Эдди. Прыжок был слишком сильный, поэтому Тозиер чуть было не врезался в и так немного шокированного одноклассника, заставив того смущенно отойти назад, заметив эту сильную близость. И куда делась та уверенность, что была несколько секунд назад? — Подумал, что нашу принцессу нужно вызволить из заточения. Ну? — Ричи протянул руку. — Предлагаешь вот так просто сбежать? — А есть ещё варианты? Повисла пауза. Каспбрак очень хотел пойти, но его беспокоило то, что об этом может узнать Соня, которая, мягко говоря, будет не в восторге. Да что там, она вынесет весь мозг юному Эдди со словами о том, как можно быть таким безответственным и неблагодарным за все то, что она сделала. — Идите без меня — тихо проговорил астматик, чувствуя ком в горле. Как же ему тяжело даются подобные слова, когда он сам понимает, что дома его держит только боязнь получить хорошую трепку от матери. — Эээ нет. Так просто ты не отделаешься. — уже без всякого разрешения кудрявый схватил Эдди за руку, после чего потащил к окну. — Ты придурок? Что ты делаешь? — начал верещать именинник шепотом, чтобы не услышала миссис Каспбрак. — Замолчи и лезь за мной. — приказным тоном кинул Тозиер. Эдди посмотрел вниз. Разумеется, было достаточно высоко, чтобы сломать руку или, например, ногу, но разбиться, падая со второго этажа было практически невозможно. Да и вроде бы ветки были крепкие. — Чего застыл? В ответ Эдди тяжело вздохнул, после чего перелез через окно и аккуратно, железной хваткой держась за ветви дерева, начал постепенно спускаться. Коленки тряслись и руки потели, но несмотря на это Каспбраку все же удалось без помощи Ричи слезть с дерева. — Отлично держишься. Я уж думал тебя ловить. — Спасибо, конечно, но ты не подумал что у меня и вещей толком нет. — О, это не самое главное. — отмахнулся Тозиер, но его взгляд снова остановился на Эдди, который как бы намекал, что абсолютно «все» вещи, включая велосипед. — Боже, Эдс. Я, наверное, скоро с ума с тобой сойду. Садись. Тозиер развернулся спиной, дожидаясь, пока тот сядет на заднее сиденье велосипеда. И он сел. Неуверенно и робко, легко держась за плечи кудрявого. Но стоило наехать на одну мелкую кочку, как руки Эдди моментально переместились на талию Тозиера, а сам он очень сильно прижался к нему. И Каспбраку было в этот момент плевать. Он думал лишь о том, чтобы не слететь с этого велосипеда, который постоянно трясся. Эдди даже не секунду подумал, что, будь у него дедушка, то он наверняка был бы ровесником этого «творения». Заметив этот жест, Ричи улыбнулся. Нет. Он просто не смог сдержать улыбку. Стало так тепло и приятно. Но это закончилось быстро. Буквально через пять минут они подъехали к дому Стена, и Эдди наконец отлип от Ричи. — Я думал помру раньше времени— приветствуя друзей подметил Каспбрак. Почти все время ребята веселились, поедая пиццу и рассказывая разные истории, происходящие с ними за все учебные годы. Беверли то и дело посвящала друзей о всех тайнах школы, кто с кем встречается и по какой причине того или иного ученика вызывали к директору. — Я слышала, что кто-то из параллельных классов подделал оценки, и за это его перевели в другую школу. — Но… много кого перевели. Брось, я уверен, это не из-за фальшивых четвёрок, Бев. — возразил Урис. Друзья что-то постоянно обсуждали, только Каспбрак сидел тихо, почти не издавая ни звука. Это было не свойственно для него. Обычно он поддерживал разговор, но сегодня ему было не до этого. Было несколько обидно, что никто даже не вспомнил про его день рождения. А ведь ему сегодня исполняется пятнадцать, и это как раз тот возраст, когда все качества соулмейта начинают проявлять себя во всех красках. Возможно, ребята не придают этому такого значения, как Эдди. Некоторым уже исполнилось пятнадцать, и для них особо ничего не поменялось, но вот для Каспбрака это было вроде посвящения в жизнь. Возможно, это звучит более чем глупо, но парень верил, что с этого дня хоть что-то должно поменяться в его жизни. Тозиер, между прочим, тоже сегодня был не особо разговорчив, лишь изредка выкидывая как всегда уже всем привычные нелепые шутки. Он украдкой смотрел на затуманенного Эдди. Он знал. — Слушайте, а может в бутылочку поиграем? — Марш загадочно прикусила губу, осматривая ребят, которые в недоумении посмотрели на неё. — Ну? В правду или действие, а исполняющий или отвечающий будет выбран бутылкой. — Хорошо, я первый кручу. — подал голос Ричи. Все кивнули в ответ. На самом деле всем было неважно, кто крутил. Главное — чтобы магическая бутылка не указала на них. Как только Ричи раскрутил бутылку, она быстро завертелась и не хотела останавливаться. Ребята сидели на полу, где не было ковра, и пришлось немного отсесть, чтобы предмет случайно не задел кого-либо из них. Только спустя минуту она остановилась на Билле. — Правда или действие? — П-поскольку я не хочу вставать, правда. — гордо заявил Денбро. Немного усмехнувшись, Ричи несколько секунд смотрел на Билла взглядом аля «ты-пожалеешь-об-этом-выборе». Но кто знает, что могло бы послужить действием. Уж лучше правду сказать. — Дрочил когда-нибудь? Этот резкий вопрос заставил всех немного смутиться. У Эдди уже во всю горели щеки. «И как вообще можно задавать такие вопросы? Неужели для него нет грани, чем можно делится, а чем нет?» — задавал сам себе вопрос Каспбрак. —Ч-что? — недоуменно переспросил Билл. — Не говори, что не слышал. Отвечай на поставленный вопрос. Немного поразмыслив, Денбро все-таки выдал невнятное «да», за чем последовали неловкие смешки. — Все. Т-теперь моя очередь. Билл отобрал бутылку у Тозиера и сам раскрутил её. Только, чтобы не ждать долго, не приложил особо усилий. В этот раз выбор пал на Майка. — Действие — сразу сказал он. — Выпей литр в-воды за один р-раз. — Всего-то? Подумаешь, сложность. — отмахнулся Хэнлон, но как только он выпил чуть более половины литра, у него начался рвотный рефлекс, заставивший пулей полететь в ванну. — Уф, надеюсь, он успел. — скривился Стэн, чем вызвал смех у ребят. Вскоре Майк вернулся с довольно-таки здоровым видом. — Что ж, продолжим. — он уселся на пол. В этот раз указатель показал на Беверли. — Пожалуй, действие. — гордо заявила девушка. — Не моргай две минуты. — Серьёзно? — немного воскликнул Ричи. — Ребят, у вас закат фантазии что ли? — П-просто мы не обладаем такой пошлой фантазией, как ты, Рич. — ответил Билл. — И в чем тогда прелесть игры? — Хватит. Мы засекаем время. Бен достал секундомер и нажал на кнопку. Все это время ребята смотрели на глаза Марш, которая и не собиралась смыкать веки. Ее глаза уже во всю слезились, но она стоически держалась. И вот пошла первая слезинка. Нельзя не признать, что плачущая Беверли вызвала умиление у некоторых, особенно у Денбро. —Стоп. И она это сделала. Бен подал рыжеволосой салфетку, чтобы та вытерла лицо от влажных солёных дорожек. — Не надо так смотреть. Это из-за вас я сейчас сижу тут с потекшей тушью. — Марш как всегда с юмором. Она следующая делала ход. Как ни странно, следующим был Каспбрак. И он, честно говоря, единственный удивился. До этого парень сидел весь в своих мыслях, лишь физически находясь с «неудачниками». — Эмм… я выбираю… — Ну давай уже. Покажи всю смелость, Ромео. — перебил Ричи. И тут Эдди психанул. — Черт с тобой, Тозиер. Действие. Беверли загадочно на него посмотрела. Она уже предполагала, что загадает ему. Ведь она думала, что ему все ещё четырнадцать. — Поцелуй в губы того, на кого укажет бутылка. — Что? — вновь вставил свою реплику кудрявый. — А что? Ты же сам хотел энтузиазма в игре. Тозиер замолчал. А что ещё можно сказать, если сейчас Бев была права. Он хотел, но видеть, как Эдди кого-то целует, даже если это тупое желание, он не может. Возможно, что в этом есть доля ревности, но только Ричи и сам себе в этом не признается. Дрожащим руками Каспбрак повернул сосуд. Все с замиранием смотрели на него, гадая, на кого попадёт. Спустя пол минуты судьбы указала на сидящего рядом Ричи. Да уж. В принципе, такое было вполне возможно, но Эдди сейчас, казалось, лопнет от смущения. Он смотрит Тозиеру прямо в глаза, кусая губу, чувствуя, как по коже пробегают тысячи мурашек, начиная от шеи и заканчивая запястьями. Каспбрак медленно приближается к лицу Ричи, всем телом ощущая эти пристальные взгляды, от которых страх усиливается ещё сильнее. Думаю, не стоит говорить что это был первый поцелуй астматика. Медленно Эдди закрывает глаза и, наконец, чувствует, как его губ касаются мягкие губы Ричи, как рука ложится на его щеку, как поцелуй углубляется. И он словно тает от них. Растворяется в воздухе, каждой клеточкой тела ощущает, как его заполняют какие-то странные чувства, пока где-то там вдали приглушенно слышатся восхищенные возгласы друзей. Ребята одновременно разрывают поцелуй. Медленно, все ещё слыша комментарии. — Воу! Хей, где так целоваться научились? Репетировали? — подмигнула рыжеволосая. И только сейчас до Эдди дошло. Почему ничего не произошло? Ричи уже тоже пол года как пятнадцатилетний, и это может значить только одно. Это означает, что Эдди и Ричи… соулмейты? Невероятно. «Неудачники» давно переключились на телевизор, а Каспбрак все ещё молчал. Он ждал момента, когда сможет поговорить с Ричи и прояснить ситуацию. Ночевка назло затягивалась, хотя уже и было около часа ночи. Только в начале второго ребята начали устало зевать. Бев, как девчонку, поселили спать одну в спальне Стэна, который вместе с Биллом и Майком решил остаться в гостиной. Только теперь Эдди и Ричи ничего не оставалось делать, кроме как ночевать в спальне родителей Стэна. Так себе идейка, если честно. Со стороны может показаться, что эти двое точно подерутся, но на деле совсем наоборот. Эдди приходит в голову мысль, что теперь, наконец-то, он сможет без лишних глаз поговорить с Тозиером. — Эм… Ричи? — подал голос Эдди, попутно застилая постельное белье на чужую кровать. — Да? — В общем… почему ты ушёл сегодня? Решительно настроенный, Каспбрак повернулся лицом к парню. — Когда это? — состроил он невинное лицо. — Прекрасно знаешь когда. — Ааа. На спектакле? — Да, тогда. Что за срочные дела, которые в принципе с тобой несовместимы? — Не хотел видеть твоего провала. Врать нехорошо, Эдс. — Тозиер опять повернулся спиной к астматику, разглядывая фотографии, висящие на стене. Эдди застыл на месте. Он совершенно не понимал, что именно имел ввиду Ричи, если учесть тот факт, что Каспбрак никому не говорил о своём тайном празднике. Но догадывался. — Не понимаю, о чем ты? — парень изобразил удивление. М-да. Актёр из него такой же, как и из Ричи балерина. А будь это на пару лет раньше, то была бы очкастая балерина. Ещё лучше. Но тем не менее, враньё Эдди кудрявый мог почуять за сто миль, даже не прибегая к интуиции и ко всяким соулмейтским штучкам. — Да ну? А я думаю, понимаешь. — хитро посмотрел он. — Иначе ты бы не бесился так весь день, и, между прочим, не заикнулся про календарь. — укоризненно посмотрел Тозиер. Эдди тяжело вздохнул. Столько мыслей и слов крутилось в голове, но произнести он их все просто физически не смог бы, даже если бы захотел. Все, что ему оставалось, так это бессмысленно смотреть в до одури красивые глаза, требующие объяснений. Каспбрак, собственно, даже не знает, что сказать. В глубине души он ликует от того, что его родственной душой оказался именно Ричи, а не другой посторонний человек. В душе астматика Ричи всегда занимал особое место, будь то злость, смущение, раздражение… Да Эдди и не обижался. Скорее, только делал вид. А сейчас… сейчас хочется закричать. Потому что для юноши нет никого желаннее такого соулмейта, как Ричи. Они все еще смотрят друг другу в глаза, застыв в одном положении. Не выдержав, Тозиер срывается с места, прижимая к себе хрупкое тело, ниже его самого на полголовы. Ричи чувствует, как Эдди утыкается носом в его шею, обжигая горячим дыханием. Руки крепко сомкнуты на талии, а сердце стучит так быстро, что Тозиер вообще не уверен, возможна ли такая скорость. Оба дышат нервно, боясь испортить момент. Эдди немного отстраняется, но Ричи берет его лицо в свои ладони и нежно накрывает его губы своими. И знаете что? Эдди приятно. Он как никогда чувствует себя нужным кому-то. Младшему давно не был безразличен этот странный парень, с каким бы чувством юмора он ни был. Каспбраку нравилось в нем все. Его волосы, руки, глаза, в которых, если присмотреться, можно утонуть. Издав небольшой стон, чтобы никто не услышал, Эдди немного приоткрывает рот, впуская чужой язык, в свою очередь запуская пальцы в вьющиеся волосы. Ричи, сам того не замечая, тянет Эдди за собой, и они вместе падают на кровать, не желая отстранятся. Тозиер нависает над Каспбраком, уже жадно целуя, запуская непослушные пальцы под футболку. От этих прикосновений у Эдди сносит крышу. Они настолько приятные, что при каждом он вздрагивает, дико заливаясь краской. Ричи, отстранившись, ложится близко к своему соулмейту, прижимая к себе настолько, насколько это возможно. Обоим жарко. Обоим тяжело дышать, но они все больше прижимаются друг к другу, мило улыбаясь от одной мысли о том, что завтра они проснутся вместе. Никто из них и подумать не мог, что все так сложится. Ребята часто заглядывались друг на друга, даже себе не признаваясь в своих искренних чувствах. Даже Тозиер, которому давно исполнилось пятнадцать лет, не пытался никого поцеловать. Он просто не хотел. Он знал, что когда-нибудь поймёт, кто его судьба. — Так ты знал? — поднял голову Эдди. — Что у тебя день рождения, или что мы соулы? — он поиграл бровями. — И то, и другое. — Ну… если честно, нет. Но я вроде испытывал что-то рядом с тобой и…— парень запнулся, подбирая нужные слова. — Я и сам это понял только после этой дурацкой игры. Ты бы видел, как все на нас пялились. — тихо засмеялся Ричи. В ответ Эдди смешком выдохнул, снова уткнувшись в шею старшего, вдыхая его запах. — А со спектакля я ушёл, потому что не хотел видеть, как ты приближаешься к этой девчонке. Уже то, что ты взял ее за руку, заставило меня разозлиться. Прости. — голос предательски дрогнул. — Почему? — Просто… ты мне нравишься. Эти слова как луч среди хмурого неба. Сказав это, Ричи свободно выдохнул. Он рад, что сказал это. Это именно то, что было у него на душе. В это время Эдди, не двигаясь, смотрел на Ричи, слыша собственный пульс. Для Каспбрака это были самые лучшие слова, произнесённые от Ричи. Младший смущенно закусил губу. — Ты мне тоже. По коже Ричи пробежались мурашки. Каким же милым был сейчас Эдди. Раскрасневшийся, с лохматыми волосами. К тому же говорящий вот так открыто о своих чувствах. Такой Эдди несомненно нравился Тозиеру. Старший мягко поцеловал Каспбрака в лоб, а потом и в щеки, распределяя поцелуи по всему лицу. Эдди только сильнее окольцевал руки за спиной Ричи, наслаждаясь каждым его прикосновением так, словно это было все, что нужно, чтобы существовать. А то, что им, по всей вероятности, суждено быть родными, ещё сильнее грело душу, заставляя бабочек шевелиться в животах обоих, а мысли улетать так далеко, что они и представить себе не могли. Они вместе и чувствуют дыхание друг друга, ощущают это тепло. Это сводит с ума, но никто из них не собирается противиться. Оба знают, что это бесполезно…