Навсегда ушедшая, навсегда твоя

К вечеру Чена вызвали в штаб экзорцистов, и Сюра осталась одна. На целых двое суток. Спать она улеглась на его диване, потому что ничего другого в этой халупе не нашла, и перед тем, как провалиться в глубокое забытье, Киригакурэ еще долго размышляла на тему, куда ее собирался класть Лонг Лью. На коврик у порога, что ли? Или на сдвинутые кухонные табуретки? Следующие пару дней женщина провела за ничего не деланьем. Просто валялась, ела, пила, смотрела телевизор, не понимая ни слова по-китайски, и предавалась дурацким воспоминаниям. Они не давали ей покоя, неустанно всплывали в сознании, и мучили, мучили, мучили. - Дурдом, - мрачно констатировала Сюра, в очередной раз переключая канал, и пытаясь выбросить из головы все ненужное. Не получилось. Бестолковая память не отпускала. Поднявшись, экзорцистка потянулась, разминая затекшие мышцы, и направилась к стопке журналов и книг, небрежно сваленных на маленьком столике. Скрестив ноги по-турецки, Киригакурэ уселась на пол, и принялась лениво листать одно чтиво за другим, морщась от пыли. - Вот грязищу поразвел, - в носу засвербило и, скривившись, она махнула рукой, задела локтем лежащие сверху книжки, и они разлетелись в разные стороны, - Черт. Сюра уже пожалела, что занялась такой ерундой, как изучение замусоленной литературы, но тут ее внимание привлекла фотография. Старый потрепанный снимок завалился под стол, скорее всего, выскочив из какого-то тома. Охваченная любопыством женщина, потянувшись, извлекла карточку на свет. Лонг Лью и какая-то девушка. Еще совсем юные. Лет четырнадцати - пятнадцати. Она - черноволосая, яркоглазая, с ослепительной улыбкой. Он - веселый, счастливый, с сияющими глазами. - Наверно, та самая невеста, - Киригакурэ ощутила невольный укол досады и даже некоторой обиды. Она никогда до конца не верила, что Чен относился к ней с искренней симпатией, а эта фотография еще больше утвердила ее в этом мнении. Темноглазая девчонка и Сюра - были полными противоположностями. Диаметрально разные, как по внешности, так и по характеру. - Да какое мне до этого дело? Прошлое должно оставаться прошлым, - вздохнув, она откинула со лба растрепанную рыжую челку, стараясь не обращать внимания не неприятный горький осадок в душе. Быстренько убрав книжки на место, экзорцистка встала и взглянула на часы. Ровно девять. Еще не так поздно, но на улице уже воцарились густые сумерки. А потом до нее донесся звук открываемой двери, и вскоре в комнату вошел он. - И где тебя носило столько времени? – недовольно буркнула Киригакурэ, отправляясь в кухню. Порывшись в холодильнике, она обнаружила, что пиво закончилось. Нахмурившись, какое-то время постояла, тупо пялясь на пустые полки, после чего, вернулась обратно. Настроение испортилось еще сильнее. - Соскучилась, что ли? – Лонг Лью уже стягивал свое извечное ципао, в красноватых глазах горела насмешка. - Как ты догадался? – Сюра обдала его волной ледяного безразличия, пытаясь скрыть свое раздражение. - Я всегда был очень проницательным. Или ты забыла? – он вопросительно поднял одну бровь, и Киригакурэ лишь хмыкнула в ответ, исподтишка наблюдая за блондином. - Есть новости? – она предпочла сменить щекотливую тему, и так воспоминания достали, а тут еще и он подливал масла в огонь своими тупыми намеками. - Нет. Только количество одержимых неуклонно растет, - отозвался Чен, став серьезным и задумчивым, на его лице отразилась тревога. - Понятно, - вздохнув, гостья снова завалилась на его продавленный диван с торчащими в разные стороны пружинами и принялась лениво щелкать пультом. - Смотрю, ты тут неплохо устроилась, - усмехнулся Лонг Лью, подходя к телевизору, и бесцеремонно его выключая. - Эй, ты чего? Я же смотрю, - возмутилась Сюра, но Чен никак не прореагировал на ее выкрик, только спокойно пожал плечами. - А я спать хочу, - его губы тронула лукавая улыбка, когда Киригакурэ яростно свернула своими фиалковыми глазищами, - Кстати, не собираешься освободить мою кровать? Или будем спать вместе? От его очередной наглости она на мгновение потеряла дар речи, и улыбка блондина стала еще шире, во взгляде заплясали черти. - Не собираюсь, но и спать вместе мы тоже не будем, - нашлась, наконец, Сюра. Он вывел ее из себя. Окончательно и бесповоротно. А экзорцистка терпеть не могла, когда ее заставали врасплох. Да еще и чертова фотография не давала покоя, намертво отпечатавшись в памяти. - Какая жалость, - Чен изобразил грусть-тоску, но в его слегка сощуренных глазах горел интерес и предвкушение, - А я думал, что мы вспомним прошлое. Ведь я же был твоим пер… - Заткнись, – оборвала его Киригакурэ, зло поджав губы, - Если ты так желаешь, то я могу уйти, - она поднялась, их взгляды перекрестились, и по телу словно прокатился электрический разряд. Совсем, как в былые времена. Но... Прошлое должно оставаться прошлым... - Не нужно. Ты же моя гостья, а гостям нужно отдавать все самое лучшее, - Лью продолжал испепелять ее своими невероятными глазами. Он столько лет ждал этого момента, когда она снова окажется рядом, что уже еле сдерживался. Только вот, к счастью ли, к сожалению, но Сюра никогда не верила в искренность его чувств. Хотя в этом была лишь его вина. Он сам тогда все испортил. Испортил, чтобы защитить ее. Когда напряжение достигло своего апогея, Чен резко отвернулся. Пройдя к шкафу, достал тонкий матрас и постелил его на пол, сверху бросил подушку и простыню. В комнате стояла настоящая жара. Поэтому накрываться было необязательно. - Неужели, - желчно выдохнула Киригакурэ, - Только благодарности не жди. Она снова опустилась на диван, наблюдая за Лью, а тому вдруг вздумалось начать раздеваться, и женщина поймала себя на том, что просто не в силах от него оторваться. Хоть в помещении и царил сумрак, рассеиваемый лишь тусклым светом уличных фонарей, проникающих сквозь мутное окно, она прекрасно все видела. Чен стянул через голову свою извечную черную кофту с длинными рукавами, небрежно швырнул ее на кресло, и гостья жадно воззрилась на его великолепное тело. - Нравится? – хмыкнул мужчина, откидывая со лба растрепавшиеся волосы, и по губам Сюры скользнула усмешка. - Очень, - прозвучало с издевкой, но это была чистая правда, тщательно завуалированная, но читаемая между строк. Ничего не ответив, Лонг повернулся спиной, чтобы поправить свое лежбище, и Киригакурэ уставилась на его татуировки. Яркие, переплетающиеся между собой в замысловатых узорах, они покрывали каждый миллиметр его кожи. Защитные заклинания, помогающие справится с кем-то или чем-то, что терзало его изнутри. Сюра прекрасно это знала, хоть он никогда об этом и не говорил. А когда она спросила, губы Лью тронула легкая улыбка, и он сказал, что это всего лишь красивые рисунки. Ничего больше. - Раньше их было не так много, - невольно вырвалось у нее. Поняв, что сболтнула лишнего, рыжая быстренько прикусила язык, надеясь, что он ее не услышал. Как ни странно, но Чен промолчал. Лег и затих. А экзорцистка вдруг взбесилась. Причем, причины сего всплеска, она и сама не поняла. Вскочив, Киригакурэ принялась яростно расстилать диван, швыряя в разные стороны подушки, вымещая свой гнев на ни в чем неповинной мебели. - Отвернись! Я буду раздеваться! – рявкнула она, когда с постелью было покончено, и Сюра обратила свой пылающий взгляд на блондина. - Я уже все видел. Тебе нечего стесняться, - проговорил он, приподнимаясь на локтях, и пронзительно смотря на нее. Опять это кошмарное чувство, будто ее ударило током, а воздух стал наэлектризованным. - А я и не стесняюсь. Просто хочу, чтобы ты хорошенько выспался, - протянула женщина, многозначительно подняв брови. Взявшись за края футболки, она стянула ее через голову, оставшись в одном бюстгальтере и коротеньких шортах. - Не волнуйся. Я буду в полном порядке, - отозвался Чен, как завороженный, он смотрел на ее волосы, упавшие огненной волной на плечи. Он до сих пор помнил их одурманивающий аромат, шелковистость и мягкость. - Рада за тебя, - она наигранно улыбнулась и улеглась на диван, отвернувшись к стене, а взгляд Лью скользнул по ее точеной фигуре. - В порядке, то в порядке. Но только бессонница мне обеспечена, - пробормотал тайванец, делая глубокий вдох, чтобы унять бурлящий внутри жар. В комнате повисла тишина, прерываемая только доносящимися с улицы звуками. Но Лонг ничего не слышал. Мысли уносили его далеко. В прошлое. После того случая на экскурсии Киригакурэ и Чену вынесли предупреждение, и в наказание назначили в течение месяца убираться после занятий в кабинете биологии и химии, а по выходным драить спортивный зал. Сюра, конечно же, восприняла такое решение в штыки, зато Лью сохранил завидное спокойствие, скрывающее за собой настоящее ликование. Ведь теперь у него появилась возможность находиться с девушкой, которая ему безумно нравилась, намного больше времени. Причем, по уважительной причине. - Я уберу все реагенты, а ты пока протри доску, - обреченно вздохнув, проговорила Киригакурэ, оглядывая стоящие на столе пробирки и колбы. - Хорошо, - сегодня был первый день их наказания, и Чен пребывал в отличном расположении духа. Взяв тряпку, он открыл кран с водой, исподтишка наблюдая за своей одноклассницей. Хмурая, недовольная и очень красивая. Даже красивей, чем обычно. Лучи заходящего солнца, красные и ослепительно яркие, пылали в ее густых волосах огненными бликами, и Лонг ощутил непреодолимое желание коснуться их, пропустить сквозь пальцы. По губам скользнула улыбка. - Я, что, такая смешная? – раздраженно буркнула Сюра, поймав на себе его любопытный взгляд с теплыми искорками в самой глубине. - Нет. Ты очень классная. Прям дух захватывает, - честно ответил парень, и она, вздрогнув, на мгновение потеряла маску безразличия. Черты исказились удивлением, а на щеках выступил легкий румянец. - Заткнись. Хватит с меня уже твоего бреда, - ощетинилась девушка, швыряя одну из колб в коробку. Смущение вылилось в очередной приступ злобы. - Это не бред. Это правда, - спокойно возразил Чен, и их глаза встретились, на короткое, но жаркое мгновение. - Не верю, - отчеканила Киригакурэ, упрямо сжав губы, а потом взяла коробку и направилась с ней в подсобку, расположенную в конце кабинета. - Почему? - на Лью вдруг нахлынула досада и даже некоторая обида, - Почему ты мне не веришь? Он кинулся за ней, бросив тряпку в раковину, горя праведным гневом, и решимостью убедить ее в истинности своих слов. - Отстань. Я не хочу с тобой разговаривать. У нас и так мало времени осталось. Или ты забыл, что комендантский час теперь начинается с пяти? – проговорила Сюра, пряча взгляд за челкой, и упорно копаясь в груде учебного инвентаря. - Мне плевать, что и когда начинается, - отмахнулся Чен, направляясь к ней, - Ответь на мой вопрос. Иначе я не отстану. Он остановился возле перебирающей какие-то пробирки Киригакурэ. На мгновение она замешкалась, пальцы дрогнули. - Потому что такие парни, как ты, не влюбляются в таких девушек, как я, - в ее голосе мелькнули нотки усталости и какой-то обреченности. - И что же во мне такого особенного, что я не могу тебя полюбить? – Лью окончательно взбесился. Схватив Сюру за плечи, он повернул ее лицом к себе, заглядывая в большие фиалковые глаза. Грустные и одновременно злые. - Подумай, и поймешь, - коротко бросила она, вырываясь из его хватки, и возвращаясь в класс. - Не хочу я ничего понимать. Я и так уже понял все, что мне нужно, - ярость лилась через край, и Чен снова устремился за девушкой. Он не сомневался, что тоже ей нравился. Это было очень заметно, особенно, на экскурсии. Да и сейчас тоже. Только она никак не желала признаваться в своих чувствах и отвергала его с каким-то непробиваемым бараньим упорством. Глупость. Когда парень опять оказался в кабинете, то увидел, как Киригакурэ, стоя возле двери, дергала за ручку. - Мы еще не договорили! – он ринулся к ней, но на полпути остановился, потому что Сюра сама повернулась к нему. Растерянная и недоумевающая. - Не открывается. Похоже, нас закрыл сторож, подумав, что все уже ушли, - промямлила она, встревожено выставившись на Лонга. Глаза того яростно блеснули в ответ, и он не смог сдержать довольной улыбки. - Рано радуешься. Я не собираюсь ночевать здесь. Тем более с тобой, - сощурилась рыжеволосая, занося руку для стука по двери. Но Лью не позволил, сжав железной хваткой тонкое запястье, а дальше до них донеслись из коридора два мужских голоса, и оба студента дружно притихли, прислушавшись. - Их стало слишком много, и скоро мы не сможем обеспечить ученикам стопроцентную безопасность, - безапелляционным тоном заявил один из говоривших, и Чен узнал их ректора, - Мы и так уже установили нижнюю границу комендантского часа. Но, как вам известно, это подразделение академии не настолько хорошо защищено, как остальные. А одержимых влечет энергетика подобных мест. Нескольких уже видели на территории учебного заведения. Поэтому я должен немедленно сообщить об этом в Ватикан. Пауза, показавшаяся вечностью, а потом раздался другой голос. Незнакомый и очень властный, от которого так и веяло внутренней силой. - Нет. Еще не время. Нужно подождать, - снова тишина, напряженная и гнетущая, - Я должен сообщить вам кое-что важное. За последнюю неделю были найдены тела двенадцати одержимых. Эти люди были жестоко убиты. Но это еще не все. Убивали не людей, а ДЕМОНОВ, которые завладели их телами. Сюра и Чен переглянулись. Она нахмурила брови, а он переместил свои пальцы с ее запястья на ладошку, крепко ее сжав. И на этот раз девушка не стала сопротивляться. - Что вы хотите этим сказать? – голос ректора дрогнул. - Кто-то намеренно проводит ритуал вызова демонов из Геенны, с целью их последующего уничтожения. Причем, этого кого-то, совершенно не волнует тот факт, что, вместе с адскими исчадиями, погибают и ни в чем неповинные люди, - незнакомец замолчал. И Лью почувствовал запах сигарет, дешевых и крепких, от которых неприятно засвербело в носу. - Но причем здесь мои ученики? – продолжал недоумевать ректор, или он делал вид, что ничего до сих пор не понял. Строил из себя дурачка. - Притом, что это дело рук кого-то из них, - резко бросил обладатель властного хрипловатого голоса, - Кто-то из ваших драгоценных детишек – убийца. Кстати, вам не кажется, что нас кто-то подслушивает? От его слов глаза Сюры широко распахнулись, и она машинально сжала пальцы Чена, который вдруг потащил ее в сторону подсобки. - Тихо, - произнес он одними губами, и девушка кивнула, продолжая цепляться за его ладонь. Солнце уже село, и помещение заполнил сумрак, казавшийся еще гуще из-за закрытых жалюзи. Они провели в полном молчании около десяти минут, показавшихся настоящей вечностью. Все это время Лью жадно всматривался в лицо Киригакурэ. Даже темнота не смогла скрыть бледность ее кожи и лихорадочно горевший взгляд. - Кажется, я знаю, кто способен на такое, - наконец, она решилась и заговорила, - Это… - Мария Сато, - закончил за нее Чен, и фиалковые глаза одноклассницы округлились еще больше, - Она самая сильная из всех нас. И до чертиков ненавидит, как демонов, так и людей. Блондин замолчал, а потом, повинуясь внезапному порыву, коснулся щеки Сюры теплыми пальцами. Она вздрогнула, но не отстранилась. Напряжение, повисшее между ними, прошлось мурашками по спине. - Прекрати, - прозвучало неуверенно и как-то слабо, будто бы она не желала произносить эти слова, но должна была. - Я тебя люблю, - наклонившись, прошептал Лонг, вдыхая аромат ее кожи, от которого закружилась голова, а нутро будто вывернулось наизнанку. - Я же сказала, хватит, - Киригакурэ оттолкнула его руку, уводя взгляд в сторону, - Лучше, давай, решим, что будем делать? - Ничего. Досидим тут до утра, вот и все, - он пожал плечами, стараясь унять гулко бьющееся сердце, - Время уже половина седьмого. По идее, сейчас мы должны находиться в своих комнатах, а не разгуливать по кампусу. Поэтому, если нас увидят, то нам капец. Он говорил медленно и тихо, не отрываясь от лица Сюры. Кровь кипела, и он боролся с желанием снова ее коснуться. - А Мария? Нужно выяснить она это или нет, - вздохнув, девушка попыталась выскользнуть из тисков Чена, но он не позволил. Уперся ладонью в стену, преграждая пути к отступлению. Хотя здравый смысл кричал о другом. Если она так и будет находиться в опасной близости от него, то успокоения ждать бесполезно и глупо. Однако желания и чувства, как всегда, брали верх. - Не начинай эту… Договорить Киригакурэ не успела, Лью заткнул ей рот поцелуем. Растерявшись, она на мгновение замерла, а потом начала сопротивляться, толкая его в грудь, и отворачиваясь. Но его напор был настолько сумасшедшим, а объятия настолько жаркими, что вскоре девушка сдалась. Прижавшись к Чену, она скользнула пальцами по его светлым слегка растрепанным волосам, и пылко ответила на его поцелуй. Перевернувшись на спину, и подложив руку под голову, Лонг Лью уставился в потолок. Взгляд рассеянно прошелся по нескольким трещинам и потекам. Его мысли все еще витали далеко, в прошлом. Те поцелуи запомнились ему навсегда. Они стали лучшими в его жизни. Как и все то, что случилось с ними дальше. Правда, до определенного момента. Момента, когда судьба развела их дороги в разные стороны. А теперь, когда они встретились, спустя столько лет, уже столько всего пережившие и диаметрально отличающиеся от тех, какими были тогда, Лью понял, что его чувства не угасли. Они никогда не угасали. Просто он умело их скрывал, погружаясь в рабочую рутину, и честно исполняя свой долг. Только, в отличие от него, сердце Киригакурэ сейчас принадлежало Окумуре Юкио. И Лонг совершенно не знал, что ему делать дальше. Вздохнув, Чен закрыл глаза. Однако заснуть ему удалось лишь под утро.