Навсегда ушедшая, навсегда твоя

Я смотрю, как город пылает, Эти сны разлетаются, подобно пеплу. Сгорим ли мы попросту? Здесь ли ты еще? Red "Let It Burn". Мир крутился перед глазами, сумасшедший ветер полоскал волосы, рвал одежду, унося в хаотичный межпространственный водоворот. В ушах стоял нескончаемый монотонный гул, кровь пульсировала в висках, сердце ускорило свой ритм. Закрыв глаза, Рин расслабился, полностью отдавшись охватившему его адреналину вкупе с нетерпением и желанием поскорее найти Морияму. Его сердце, душа, все его существо рвалось к Шиеми, и в какой-то момент он ощутил, как их почти исчезнувшая связь, стала сильнее и крепче. Он приближался к ней. С каждой секундой, казавшейся вечностью, становился ближе, неистово подгоняя время. От мысли, что блондинка сейчас находилась вместе с остроголовым придурком, Окумуру просто колотило. Ревность пылала в душе, сжигая дотла здравый смысл. Как? Как он мог позволить ей уйти? Почему был настолько глуп и непробиваем в своем ненормальном упрямстве? Ведь жизнь без нее теряла свой смысл, становясь бесцветной и монотонной, превращаясь в череду серых однообразных будней. «Идиот. Я настоящий идиот», - подумал Рин, когда ветер вдруг усилился, превратившись в безудержный вихрь, дыхание перехватило, мышцы машинально напряглись, преодолевая сопротивление. Дальше последовал переворот, и Окумура приземлился на обе ноги. Очень удачно, даже не пошатнувшись. Мертвая тишина оглушила, и несколько секунд парень стоял, пытаясь избавиться от головокружения и странного ощущения прострации. Наконец, более-менее, придя в себя, он открыл глаза и огляделся. В первое мгновение Рину показалось, что он находился все в том же родном и любимом Токио. Такие же высотные дома, широкие проспекты и небо… Окумуре стало не по себе, когда вместо привычной синевы, он увидел нечто бурое, с багряными проблесками, безоблачное, и словно давящее своей массой, создавая неприятный резонирующий звук в ушах, который он вначале и не заметил. - Да уж, мило у них тут, - пробормотал экзорцист, окидывая огромный город внимательным взглядом. Многоэтажки возвышались над ним, подобно огромным монументальным башням. Величественные черные громадины уносились в самую высь, и будто бы врезались своими разномастными крышами в багровую муть, теряясь где-то в ее ржавой густой глубине. Кое-где стекла были выбиты, и из тусклых оконных проемов тянулся серый дым, а из других вырывались языки пламени. Улица, посреди которой очутился Окумура, была пустынной и очень широкой, в некоторых местах асфальт пересекали широкие дымящиеся проемы. Вокруг стоял устойчивый запах серы и еще чего-то. Тяжелого и сладковатого. Отвратительная липкая духота давила на легкие, воздух был плотным, осязаемым, и создавалось впечатление, что его можно было с легкостью порезать ножиком. Все цвета и краски казались нереально яркими, объемными, порывы сухого ветерка не приносили облегчения. И Рину вдруг подумалось, что перед ним предстал этакий вариант постапокалепсического Токио. Величественного мертвого города, охваченного огнем, и полыхающего громадой своих черных бесконечных зданий на фоне бурого неба. Поправив курикару, Окумура снова огляделся, пытаясь определить в какую сторону ему идти, когда очень четко и ясно услышал ее зов. Он раздался в его сознании, и Рин, вздрогнув, напрягся. А потом, сорвавшись, с места понесся прямо по дороге. Туда, куда потянула его их незримая связь. Он бежал вперед, забыв обо всем на свете, обо всех предупреждениях и опасностях. В голове билась лишь одна мысль. Шиеми искала его, она звала его, она хотела вернуться к нему. Все остальное отошло на второй план, став ненужным и неважным. Сердце билось где-то в области горла, от волнения не хватало воздуха, но зато каждый шаг приближал Окумуру к Морияме. «Держись подальше от центральных дорог. Это только на первый взгляд кажется, что город пустынен, и в нем никого нет. На самом деле, он снизу до верху забит демонами», - раздался в мозгу голос Юкио, но Рин тут же послал все наставления брата, устремляясь вперед. Шиеми бежала по широкому проспекту. От невероятной духоты растрепавшиеся волосы липли к взмокшему лбу, длинное платье постоянно лезло под ноги, и ей приходилось удерживать его руками, чтобы не растянуться прямо посреди дороги. Рин. Он был здесь. Совсем рядом. По губам девушки скользнула улыбка, когда она наступила на подол и со всего маху грохнулась на асфальт. - Черт, - выдохнула Морияма, откидывая назад непослушные пряди, и поспешно поднимаясь на ноги. Разодранные колени и порванный подол. Недолго думая, Шиеми ухватилась за испачканную ткань, дернула посильнее, откинула кусок материи в сторону. - Вот так то лучше, - довольно пробубнила блондинка, осматривая плоды своего труда. Длина многострадального платья теперь достигала колен. Не теряя больше ни секунды, она продолжила свой путь, борясь с приступами накатывающего головокружения. Этот жуткий и одновременно величественный город давил на нее, его атмосфера угнетала, как и отвратительный дребезжащий звук, словно зависший в воздухе. От него кожа покрывалась мурашками, а внутри все сжималось. Но больше всего добивала гробовая тишина. Создавалось такое впечатление, что весь мир умер, и она осталась совершенно одна, а бесконечной дороге и узким многоэтажкам нет конца и края. Однако Морияма старалась не обращать на все это никакого внимания, она просто неслась вперед, и даже голоса в ее голове заткнулись, словно повинуясь всеобщей гробовой тишине. Спустя несколько минут непрерывного бега, впереди замаячил чей-то силуэт, и сердце невольно сжалось. Рин. Это был Рин. Облизав пересохшие губы, Шиеми рванулась вперед с удвоенной силой, и вскоре увидела его. Темно-синие глаза лучились радостью, на губах играла счастливая улыбка. Он остановился, раскинув руки, и безотрывно глядя на нее. - Рин, - прошептала Морияма, повиснув у него на шее, - Рин… Она уткнулась носом ему в плечо, и он обнял ее. Крепко-крепко. Так, что она аж на мгновение потеряла способность дышать. - Я так рада. Так рада, что ты пришел, - забормотала девушка, путаясь пальцами в его темных густых волосах, - Больше никогда не отпускай меня. Слышишь? Никогда. Шиеми тихо всхлипнула, и Окумура прижал ее к себе еще теснее. - Не отпущу. Никогда. Обещаю, - проговорил он, и в следующее мгновение округу огласил пронзительный вой сирены.