— ева.

— Что может быть хуже разбитого сердца? — шепчет Ева надрывно. «Ну всё, — думаю, — приехали. Еве сердце разбили». — Знаешь, Ева... — шепчу ей надрывно я. — Как-то раз выпить пошла я где-то под три утра. У разбитого фонаря ждали меня друзья, А я собиралась почти полтора часа. Пили мы много: я точно не помню, что... Ключи потеряла в процессе, обратно лезла через окно. В комнату сунулась сразу: сейчас вот как лягу спать... Но на кровати вещи, их надо бы разобрать. Грустно мне стало сильно, ведь не додумалась же, Что приду домой поздно, да в знатном таком неглиже. Мутило по-дикому, комната вся ходуном. НО! На кровати вещи. Перед выходом я отложила их «на потом». — Что ты тут мелешь, — Ева утерла слёзы. — Я про серьёзное дело, а ты про свои курьёзы. — Ева, но это ведь хуже! Я пьяной была, просто в ноль! Хотела спать завалиться, а на кровати вещи горой. Пришлось разбирать их, превозмогая дикую боль, Поэтому в следующий раз буду думать не жопой, а головой. — А, аналогия, ясно, — Ева закатила глаза. — Ладно, давай расходиться, время за пять утра. «Делай, что хочешь, Ева, — грустно думаю я. — У меня на кровати вещи: полная, блять, гора».