Время вышло, господа присяжные. Секунды на исправление ошибок истекли. Тик-Так.
— В чём дело? — его саркастичный смех, лживая улыбка и наглость в льдинисто-голубых глазах методично, с пугающим постоянством выводят меня из себя. Магия собирается где-то в районе груди, раскалённым железом расплывается по венам-артерия-капиллярам, сжигая их напрочь и возрождая из пепла. Магия больно колет по рукам горячими, ядовитыми иглами, смеётся мне в лицо, как и её прародитель. Не-на-ви-жу. Магия собирается на кончиках пальцев, ласково поглаживая подушечки, как хитрая кошка, которая не забывает пускать в меня свои когти. Вдох-выдох, Вигдис. Не позволяй одному наглому, зажравшемуся божку вывести тебя из себя лишь потому, что я ненавижу его, магию, но так яро нуждаюсь в последней, как в бесцветном, бестелесном воздухе. Магия мне не нужна, забирай свой проклятый дар, Локи Лаватейн! Или уже не можешь? В воздухе уже тянет статическим электричеством, и я от души благодарю всех, что смылись отсюда моментально (убивать вас по одиночке куда интереснее, чем толпу упёртых баранов), когда трикстер направился в мою сторону. Зевс явно не въехал в один из уроков Вселенной: не сталкивай трикстеров, особенно, если один из них — прародитель ведьм, а второй хрен-пойми-какая-ему-дочь. Как там говорят? Седьмая вода на киселе, вот. Не сталкивать, потому что мы не переносим друг друга. Особенно такие, как я. Нам не нужен наш дар — забирайте. Мы хотим жить спокойной жизнью обычных людей, а не терять ежедневно родных и любимых.Но это уже позадите, слышите, видите? Поздно забирать то, что может уничтожить. Обратный отчёт давно пошёл. Тик-Так.
— Уйди с дороги, — цежу я сквозь зубы, не скрывая ни ненависти, ни презрения к этому богу. В принципе, также ко всему скандинавскому пантеону. Как только я оказалась в этой до приторного странной школе, я так обрадовалась словам, что силы будут запечатаны, что я хотя бы год смогу побыть просто человеком, а не ведьмой из рода Локи (до часа Х передышка для меня - счастье и роскошь). Я искренне ненавижу своего прародителя, как и Одина. Из-за последнего многие ведьмы погибли, которые нуждались в защите Асгарда в средневековье. Но боги кинули нас, прокляв в добавок потерями и пожизненным одиночеством. А где был Локи? Хороший вопрос и весёлый ответ: совершив очередную глупость, сидел в темнице. Плохой сынишка сделал бяку, и папочка поставил его в угол. С-м-е-ш-н-о. У меня нет сил больше терпеть его присутствие, и я гордо направляюсь в сторону двери с намерением уйти отсюда. На сегодня занятий больше не предвидится. — Вигдис! — схватив меня за локоть, трикстер грубо развернул к себе, теперь уже повторяя свой вопрос, выплёвывая каждое слово. Я лишь замечая, что вокруг нас появляются огненные искры, а пепел стелится под ногами сизым ковром. — В чём дело? И, прежде чем я успела ответить, мой кулак проходится по его острой челюсти. Ненавижу тебя, мразь! Упав на пол от неожиданности, Лаватейн выплёвывает кровь и морщится от боли. Интересно, что ты почувствуешь, если тебя сжечь живьём на костре? Ты же сейчас просто человек. — Напомнить? Или сразу у Одина спросим? — холодно спрашиваю я, а магия бушует вокруг огненным кольцом, уничтожающим всё на своём пути. Где-то в коридоре слышно шаги и крики. Вокруг играют дым и пламя. Мой хризолитовый кулон в виде капли дал слабину — треснул напополам, но не распался, сдерживая рвущийся наружу поток магии. Ненадолго. — Ты предал собственный род и надеешься на нашу, мою поддержку и понимание? А тебе ли не знать, что я в огне погибала каждую свою жизнь из-за доносов смертных и предрассудков? И не только я погибала — мои мать и сёстры тоже погибли, — наклонившись к ошарашенному богу, с чьих глаз спала пелена наваждения и прорвалась дамба, сдерживающая кровавые воспоминания. Как в фильме ужасов я вижу в его глазах смерть своей семьи, я прошептала на ухо. — И свои последние жизни они пожертвовали мне, надеясь, что я отомщу Асгарду и всем девяти мирам. Огонь вокруг гремит-шипит-сжигает, дым забивается в лёгкие, въедаясь в слизистые оболочки, а трикстер впервые смотрит с ужасом. До него начинает быстро доходить, что я тут не просто так, что мои действия пустили корни глубже, чем можно представить, что всё, что он забыл, вспомнилось, но утерянное время не вернуть.Времени на исправления ошибок больше нет. Тик-Так. Секунды ваши истекли, Пеплом-песчинками растворившись в пространстве.
— Ты… — Локи пробует схватиться за свои запечатанные силы, снять амулет, но не выходит. За эту попытку его бьёт током, а мои губы растягиваются в родной, локинской для всех ведьм улыбке. В моих огненно-рыжих волосах всполохи пламени теряются и греются, как бездомные котята. Испуганный насмерть трикстер шепчет-кричит: — Ты сошла с ума! — Верно. Кому, как не мне, устроить последнюю битву для Асгарда — Рагнарёк? Кулон лопается на тысячи острых осколков, и Локи ничего не успевает сделать — пламя обрушивается на нас мощной волной.Время вышло, господа присяжные. Судный день близок. Начинайте обратный отсчёт! Тик-Так. Тик-Так.