Забвение

Звуки. Сначала вернулись звуки. Обычно, просто отдалённый шум. Иногда рядом слышалось нечто похожее на стук маленького молоточка. Дзинннннь! Нет, даже Бздяммммм. Память возвращалась медленно и неохотно. Перед глазами коридоры какие-то, двери, решётки… И эта штука, как бишь её? Ну, которая вечно торчит перед глазами. Охххх А потом голоса: – Химмм бу ва-аа-а грхххх, – кто-то жалобно ныл. – М-м-м-мыхххххрррррр – перебил другой голос, гулкий рокочущий. Спустя… сколько-то времени он к своему удивлению начал понимать несвязную речь окружающих его существ. Вероятно, их было трое. Кто-то говорил жалобно. А другой был серьёзный, зычный. Третий редко вмешивался в беседы, и голос его звучал необычно глухо, словно он говорил в ведро. – Затрахал уже стучать, – рявкнуло, – У меня почти мигрень от твоего долбежа. – Откуда у тебя мигрень? – прозвучало из ведра, – Ты же бесчувственное животное. – С тобой все чувства прорежутся. Сходил бы лучше за аптечкой. – В этого уже столько медикаментов впихнули, а ему хоть бы хны. Лежит, бревно бревном. – Тише, тише, – вмешался жалостливый голосок, – Вдруг он нас сейчас слышит. – И чудненько, – сказало «ведро», – пусть ему будет стыдно лежать, пока люди работают. – Люди, – хмыкнул рявкающий, – Скажешь тоже. Где ты видишь людей? – Человек, это тип без перьев и с плоскими ногтями. Перьев ни у кого нет, а с ногтями сейчас разберёмся… Эй, Белый, у тебя ногти плоские? Вижу, что нет… да убери ты свою лапу… Спасительное забытьё поглотило звуки бессмысленного спора. Вернулись обрывки воспоминаний: холодная, липкая вода… а потом ужасная боль, будто в каждую клеточку тела вонзилось по щербатой игле. Однажды он, наконец-то, выплыл и очнулся. Перед глазами – тьма, которая на поверку оказалась марлевой повязкой. Морщась от повсеместной боли, он встал с холодного ложа. Просторная комната. Угрюмые каменные стены даже не оштукатурены. В одном углу обустроена маленькая кузница: горн, наковальня, пара полочек. Ещё в комнате был алтарь, служивший человеку лежанкой. Неподалёку уродливая каменная глыба заменяла здешним обитателям стол. Видимо, с обычной мебелью тут была напряжёнка. Да откуда, вообще, в голове эти странные слова: мебель, например. Не важно. Главное, он скорее жив, чем мёртв, остальное приложится. Человек направился к дверному проёму, где столкнулся с чудовищем. Издав сдавленный вопль, человек собрался было рухнуть в обмороке на каменный пол. Но неведомая тварь подхватило жалкое тело и прижало к своей мохнатой груди. – Грр… ва-а-а, чвапр-чвыпр… миленький… только не умирай сейчас, мы еле тебя откачали… Если умрёшь у меня на руках, Лёша оторвёт мне голову. От удивления человек передумал отключаться. Кем же должен быть таинственный Лёша, чтобы оторвать голову существу, размерами с микроавтобус (опять непонятное слово). Существо нежно гладило человека массивной лапой, предварительно втянув сабель-ные когти. Потом отнесло на алтарь и извлекло непонятно откуда коробочку. – Скушай аптечку, миленький, – сюсюкало оно. Содержимое аптечки было неприятным на вкус, но человек послушно умял всё. Трудно спорить с исчадьем ада, даже когда оно уверяет, что совсем не желает твоей гибели. Вскоре явились ещё двое. Лёша оказался некрупным, узловатым созданием сплошь из когтей и зубов. За суставчатым Лёшей в комнату ввалились мятые доспехи. – Ну, надо же, – прозвучало из-под шлема, – Оклемался, человечек. Помнишь хоть что-нибудь? – А ну отстаньте от него, – вякнул белый монстр, – Пусть в себя придёт. – Лёша… – пробормотал человек. Имя было явно чужое, не местное. – Я заслужил, – гордо объявил клыкастый и растолковал, – Когда убиваешь человека, вместе с душой из оболочки вылетает имя. Можно забрать его себе, как трофей. – А-а-а… – взгляд человека метался по сторонам, отчего вид созданий получался раз-мытым. Но по прежнему ужасающим. – Вон у этого, – Лёша кивнул на меховую громаду, – Очень много имён. До сих пор не может определиться. Потому, зови его просто Белый… Ну чё ты хнычешь? Чё ты хнычешь? – От радости, – всхлипнула белая туша, – Человечек выжил, а я уже не надеялся. – Тьфу, нюни распустил, а ещё шамблер… Шамблер. Слово обожгло мозг, развернуло цепочку воспоминаний. Шамблеры убивают людей. И, если на то пошло, когтистые твари тоже убивают людей, также как тёмные рыцари. Все – враги. Но раньше они находились по ту сторону… чего? Прошло сколько-то времени. Тут не существовало понятия суток. Да и само слово «сутки» висело в мозгу без определения. Сутки – это не здесь. Он жил в той же комнате в компании Белого, Лёши и тёмного рыцаря с редким именем Наташа. Уровень был густо населён разными существами весьма отталкивающей наружности. И все они относились к человеку, как к родному. А Белый повсюду следовал за ним огромной тенью, старательно оберегая от внешнего мира. – Ой, не подходи к краю, там нет парапета. – Ой, не трогай эти бочки, ты можешь взорваться. – Не общайся с мертвяками, можно подцепить заразу. И так постоянно. Однажды человек не выдержал. – Слушай, если я вам нужен, кто меня тогда так изувечил, что еле откачали? Белый потупил взгляд и поскрёб стену, породив фонтанчик ярких искр. – Ты плыл в тоннеле, – сказал он, – И попытался убить рыбу. – Значит, рыба меня так отделала? – Нет, ты пытался убить её шафтом… Рыцарь трудился у горна, где ковал ключики из золота и серебра. – Вот раньше время было, – глухо вздыхал Наташа, – Только установил новый ключ, и нет его. Нужно срочно изготовлять следующий. Теперь же ключи висели в нужных местах, не исчезая. Но Наташа упорно ковал новые, совершенствуя мастерство. Выжимая всё из неуклюжих инструментов, не рассчитанных на тонкую филигрань. – Нужны кому твои ключи, – ворчал Лёша, – Я уже забыл, когда меня последний раз убивали. – А что происходит, когда убивают? – осведомился человек. – Ты хочешь узнать, что бывает после смерти? – красно сощурилась тварь. – Ну да. – Наверное, что-то да бывает. Только я, когда возрождаюсь, не помню не фига. А ты, Белый? – Помню, – обрадовался шамблер, – Там небес высота, там девчонки, как ветер… – Здорово тебя последний раз ракетой приложило, – глухо, как всегда, прокомментировал Наташа. Горстями он черпал расплавленное золото и заливал в форму. Все притихли, лишь обиженно сопел Белый. Уткнувшись головой в мохнатый бок шамблера, человек валялся на алтаре. Человек мог валяться так долго, и ему совершенно не надоедало, ведь скука тоже существовала только по ту сторону чего-то. Спустя несколько оборотов (Жители Уровня не имеют представления о значении секунды. Однако, на уровне имеется оружие, которое висит в воздухе и вращается. За единицу времени принят один оборот рокет-лаунчера), Лёша внезапно задёргался и начал расхаживать по комнате, щёлкая суставами. – Всё-таки везёт тем, кто на первых Уровнях. Туда хоть иногда заглядывают. До нас не доходят, мы скоро станем не нужны. Забвение нас настигнет, нутром чую… – Не суетись, всё получится. Ты же веришь в Перерождение, – подбодрил рыцарь. – Перерождение? – снова оживился человек, – Это как? Троица стихла. Потом Наташа сказал: – Сейчас расскажем. Тем более, что мы тебя спасли. Пора уже тебе отдавать должок. Там, где существуют несколько разумных (или отчасти разумных) существ, рано или поздно рождается вера. И жители замкнутого в себе Уровня не исключение. Они верят в Богов, которые проходят сквозь стены и наделены бессмертием. Они верят в миры, где люди бесконечно убивают не их, монстров, а друг друга. Люди рвут других людей во имя Фрага и Флага. Они верят в собственное Перерождение. – Перерождение, – это когда ты становишься лучше, – силился объяснить Лёша, – Полнее. И мир вокруг тебя тоже улучшается. – Во всём больше деталек, – подсказал Наташа. – А как этого достичь? – О, вот для этого мы тебя и вытащили из убитых. Ты нам нужен. Ты нам поможешь. Ты нас спасёшь. На огромной площади под плоскостью неба собралось всё население Уровня. Сонм чудовищ приветствовал человека радостным гулом. – Здрасьте… здрасьте… – рассеянно кивал человек, следуя за Лёшей. Собрание когтей и суставов подвело к груде оружия, которое также стащили со всего уровня. Пушки, сва-ленные как попало, упорно пытались крутиться, отчего груда шаталась и лязгала. Рядом гроздились ящики с боеприпасами. – Это ещё зачем? – оторопел человек. – Тихо, стой спокойно. Он повиновался. Нечто тяжёлое опустилось на плечи и сдавило тело. – Так надёжнее будет, – Лёша возился с застёжками брони, – А то поранишься ещё, храни тебя Шаб-Ниггура. – Что я должен делать? – О, всё очень просто. Освободи нас, – угловатая лапа протянулась в сторону зыбкой пирамиды оружия, – Этим. Он ощутил цепкий взгляд сотни существ. Даже рыбы таращились на человека из ка-менных аквариумов. Толпа взяла в кольцо. Хоровод гротеска, круговерть колючих морд. Таких родных и милых морд. – Вя…вя… – подбадривали мертвяки порванными ртами. – Вы чего? – закричал человек, – да не могу я так. – Э не, не дело это, – вздохнул Лёша, – Понахватался от Белого нежностей. Так мы миллионы оборотов проторчим. Наташа, кинь в него квадом. – Не нужно мне никакого ква… Вспыхнуло. «Это сильнее меня» – мигнула мысль. Изчезла, не выдержав одиночества. Пулемёт впрыгнул в руку, заплутал, завертелся. Бешено и вольно. Сила отдачи шатала как пламя на ветру. Впился подошвами ботинок... А они умирали. Они сами этого хотели. Слишком быстро… Всё, словно уже было… Квадквадквад квад квад… квад… Схлынуло. Он стоял на каменном пятачке, а вокруг раскинулось липкое, чёрно-красное озерцо. Он стоял не один. Покрытый слизью и рванью, на человека укоризненно смотрел Белый. – Ну, миленький, ну давай. Меня тоже… Не бывает таких миров. Всё должно происходить совсем не так, думал человек, нужно только ещё раз проснуться. Схватить шафт, нырнуть в канал и как следует проснуться. Окончательно. Потянулся к шафту. Белый, видимо угадав мысли человека, оскалился и вскинул лапы. Между когтистых ладоней забилась в судорогах молния – яркая, живая. Молния – это боль. Человек бросился к каналу. Поскользнулся на крови, упал. Молния змеилась, набирая мощь. Страх подчинил себе тело человека, нащупал его рукой связку гранат и метнул. Прямо в сплетение искрящихся нитей. – Спасиб… Чудовищный взрыв разметал Белого. Человек встал. Уставился на залитую красным площадь, на темнеющие вдали грубые бастионы. Посмотрел налево – там, за окном, уносился вдаль сияющий проспект. Сквозняк лениво колыхал занавеску. Эпилог Монолитные бастионы из камня и стали взметались, теряя очертания в дымчатом небе. Тусклый утренний свет вливался в стрельчатые окна, кидая на стены светлые пятна. Вопль радости огласил просторный коридор. – Лёша! – Что-то ты поздно, все уже в тронном зале собрались. Они там новоселье отмечают, один я бегаю, тебя ищу, – ворчал Лёша. Он заметно похорошел и, казалось, утроил количество когтей и шипов. – Да я, это… задержался, – смущённо пробормотал Белый, – Ой, глянь, какая у меня теперь шёрстка. Прямо загляденье. – Пошли давай, успеешь ещё налюбоваться, Нарцисс. – Нет, ты глянь… а как блестит… – Это полнейшее безобразие, я жаловаться буду, – навстречу вышло нечто массивное и в доспехах. Латы покрывала искусная резьба, а спереди, на зерцале, блестел серебром вен-зель «Q5». – Ты чем недоволен? – рыкнул Лёша. – Вы ещё не знаете? От меня требуют делать ключи в виде пластиковых карточек. Дескать, в ногу со временем. Ересь какая! Ключ-карта, вы можете себе это представить? Я не могу. Ключ-карта, ха, полнейший паллиатив… – Нас ждут, – напомнил Лёша, – Бегом, пока мертвяки всё без нас не сожрали. Коридор опустел. Пока здесь не ступали ботинки людей. Но скоро они придут, они вспомнят. Забвению не быть! – Может, я снова встречу Его, – подумал Белый. И довольно оскалился.