Ушастый сосунок.

Су оглядывается вокруг, зал пустой, тихо и спокойно, все ушли смывать с себя трудовой пот и позор. Омега отобрал двадцать человек для прохода дальше. Он и не думал что отсеет так много, на что те надеялись? Настолько многое укладывать на только удачное стечение обстоятельств? Это же просто глупо. Половина были инвалидами, как называл калек Су, а вторая пятёрка были не обучены даже азам. Действительно, на что же те надеялись? Омега выдыхает, поправляя свою спортивную форму, и собирает судейские бланки. Он плетётся в сторону своего кабинета, чтобы положить их в портфель и проанализировать на досуге. Он вряд ли собирался вообще брать в команду этого наглого альфу, да и его сексизм! Ужас! Чертов Пак Чанёль, такой как он и подавно команде не нужен. Слишком многое он уже натворил и слишком высоко задрал нос. Кенсу фыркает, понимая что в зале далеко не порядок и самому желания убирать нет. Он выдыхает и плетётся в раздевалку к альфам, заходя беспардонно, поглядывая по сторонам на накаченные орехи. Половину, как водой смыло, а часть прикрывалась чем могла. Где-то вдалеке раздевалки Чанёль натянул боксы до приемлемой высоты и обернулся на распахнувшуюся дверь. — Вы че, охренели?! Расслабились?! — Тренер рычит, орет и уже размахивает руками так, будто хочет улететь и съебаться. Его вообще не беспокоит, что некоторые в полотенцах еще, в трусах или вообще голые. Поразительная выдержка. — Кто мячи собирать будет и в зале убирать?! — А разве не для этого нужны омеги? — Кай ухмыляется, достает из сумки чистую футболку и кидает на скамейку, чтобы потом надеть на себя. — Че ты там вякнул?! — Кенсу агрессивно выгибает бровь, выдыхает тяжело и складывает руки на груди. — Вы же типа альфы, самые сильные! Да-к тогда хули так?! — Тренер, что за сексизм? — Слышится голос еще одного альфы, он ухмыляется, на что До только зло фыркает. — А ты у Чанёля спроси, — Су выгибает губы в откровенно злой ухмылке и добавляет. — Если сможешь выговорить. Чан хмурится, смотрит на этого наглого омегу в дверном проеме и твердо решает взять свое. Он побеждает всегда и не видит в своей логической цепочке поражения. Но этот парнишка… Что он вообще о себе возомнил и как высоко намерен задрать нос? Пак еще с первого года обучения в старшей школе понял, что баскетбольная команда — не место для омег. Они слишком слабы, а он не допускал слабостей. А здесь… Совсем другое. Этого До Кенсу хотелось сломать и получить его истинное лицо без маски надменного саркастичного ублюдка, что трескалась по швам, иногда обнажая омежью натуру как она есть. — Как бы то ни было, Чунмён, ты староста — тебе и отдуваться! — Кенсу указывает пальцем на Кима, что уже только собирался идти в душ. Омега захлопывает дверь с силой, а Пак только зло фыркает. Да что все же этот парень о себе мнит? Альфа много раз разговаривал с парнями из других школ. И все время, через каждое слово: «Гений», «Гений», «Гений». Сколько можно?! Так банально запомнить, что гениями рождаются и только мастерами своего дела, полноценными королями площадки становятся. Этого не подделать. Они славились своей силой, ловкостью, даже талантом, но все упорно забывали про маленький аспект — такой, как тренировки. Чтобы хоть чему-то научиться необходима стойкость, выдержка, сила. Нельзя родиться уже со всем миром в кармане. Хоть он это понимал и ненавидел то прозвище, которое дали им люди, но для общества они были не более, чем «Абсолютной командой», гениями. Он мечтал и был таким же мальчишкой, когда пришел в баскетбольный клуб. Появился одновременно со стремлением и страх. Многие семпаи уходили с травмами, бросали спорт полностью, а некоторым просто невероятно везло. Тренировки были сложны по началу, но обязательный экзамен на звание капитана оказался втрое сложнее. Для многих Чанёль тиран и бездушная сволочь, он сразу же знал, что его в команде прозвали Ледяным Демоном. За что? Ведь ничего сверхъестественного он и не требовал. Победа являла собой все, что только можно представить, саму жизнь. Но одновременно с этим ее было так же легко достать, как и сорвать травинку, а после обнаружить у себя на ладони целый мир. За победу не получалось бороться настолько отчаянно, как люди цеплялись за жизнь. Поразительный абсурд: победа была жизнью, но одновременно лишала существование красок. Но в одно мгновение появилась общая мечта, отчасти похожая на идею фикс: сохранить команду насколько это будет возможно и пробиться в сборную страны. Этот альфа, человек с холодными стальными серыми глазами все точно просчитал. Их по прежнему пятеро, не считая ЕГО, но Пак решительно все так же считает, что без этого парня будет лучше. Чанёля вырывает из раздумий только обреченный вздох Сухо совсем рядом и он с интересом переводит взгляд на товарища по команде. Очевидно, тот не смог найти никого на уборку зала и поэтому ему самому придется вместо освежающего душа переться обратно и до скончания века убирать пол и протирать мячи. Чанёль ухмыляется, в холодном взгляде мелькает искорка странного интереса. — Я пойду, Сухо. Тебе нужно еще переодеться, помыться и приготовиться к адским тренировкам, — Чан складывает грязную одежду в специальные пакеты и в сумку, он уже даже и не заметил, как переоделся в чистые черные джинсы и футболку. Мён, конечно, знает что такое логические цепочки, последовательности и насколько точно можно с помощью банальной теории вероятности быстро просчитать все возможные ходы ситуации, но Пак с этим справлялся идеально. Анализ игры делали вместе, но этот альфа выдвигал всегда такие предположения, о который, казалось бы, догадался бы только провидец. — Ты знаешь, что тебя назначат капитаном? — Нет, Чунмён, я уверен, — Пак ухмыляется, закидывает спортивную сумку на плечо и уже поворачивается к выходу из раздевалки, как добавляет. — Я думал, это очевидно после увиденного сегодня. И выходит. Дверь захлопывается за ним, а Ким до сих пор не может понять, что же именно такого сегодня можно было увидеть, чтобы окончательно утвердиться в таком выводе. Может, позорные броски мимо щита, потеря мяча во время дриблинга или же пас в никуда? Как сказать. У Сухо есть большие сомнения только насчет того, как именно зачисляли в привилегированную группу, если попадаются кадры-неумехи? По крайней мере он может сейчас спокойно пойти в душ и не думать об уборке. Даже о том, с чего бы это сам Пак Чанёль повелся, а банальное замаскированное «а слабо?!» Кенсу злится, фурией залетает обратно в спортивный зал и резким движением переворачивает легкий стул, пинает тяжелый мяч ногой со всей силы. Парнишка морщится от боли, когда опирается на нее. И с чего такая взрывная ярость или будто зудящее чувство внутри, где никак не дотянуться. Недотрах? И почему такое возникает только, когда он увидит этого придурка? Хотя нет… Скорее всего это просто банальное отвращение. Дверь открывается в очередной раз, вернее, даже распахивается с силой, ударяясь о стену. До не оборачивается и только фыркает, когда поднимает с пола баскетбольный мяч. — Ну наконец-то, блять, Ким! Мне здесь до ночи торчать, пока ты натянешь свои трусы?! — Кенсу поворачивается к вошедшему, вертит на пальце баскетбольный мяч, а затем ошарашенно моргает и приоткрывает ротик, конечно же, теряя при этом мяч. Звуки ударов по покрытию пола разносятся по всему спортивному залу, пока Пак цивилизованно закрывает за собой дверь и ставит спортивную сумку на одну из скамеек. — Ты немного промахнулся, — Чанёль засовывает руки в карманы джинсов, прежде чем подойти к омеге поближе. — Попробуй еще раз. — Какого черта, Пак?! — Су агрессивно вздергивает бровь, складывает руки на груди. И его будто бы и не волнует, что опять этот альфа и что он так некстати вспомнил, что они совсем одни здесь. Вот черт! — Тренер, Вы сказали Мёну, чтобы он либо назначил человека для уборки, либо пришел сам, — Чанёль ухмыляется, пожимает плечами и продолжает. — Вот я и подменил его. Так обычно поступают друзья, если ты удивлен. Кенсу фыркает нарочито пренебрежительно. Ну, еще бы, конечно. Друзья? То, что он сегодня видел, никак не может свидетельствовать о дружбе между ними. Пак будто бы отдает приказы, а те должны слепо им следовать. Это и бесит омегу больше всего. — Чего встал? Бери в руки тряпку, тащи корзину для мячей, собирай их с пола и не забудь протереть! — Омега отдает нужные указания, а альфе уже хочется манерно щелкнуть пальцами и вызвать прислугу. Ну, сколько можно? Есть омеги, всякий сброд, что только тянет команду вниз. Так называемое третье звено. Они на играх не присутствовали, но на тренировки ходили. Пак и не знал, что вообще бывает в нормальных командах третий состав. У них в школе же был только первый состав и несколько человек на скамейке запасных, что в случае чего пригодятся и в игре, и во время перерыва. Ничего не оставалось, кроме как взять тряпку со скамейки и прикатить передвижную корзину для баскетбольных мячей. Сам ведь вызвался прийти и что его черт дернул? Чанёль методично протирает шероховатую поверхность мяча и ловит себя на мысли, что такое ощущение тяжести в руке ничего ему не дает: никакого чувства азарта или желания забросить элемент инвентаря в кольцо прямо сейчас. Абсолютная пустота. Гении, Гении… Но вот было ли то же самое с такими, как Эйнштейн, Леонардо да Винчи, прочими выдающимися людьми? Если и нет, то почему тогда гениями начали называть именно их команду? Это слишком абстрактное понятие. Альфа бросает мяч в передвижную корзину к остальным, оглядывается по залу, дабы проверить, нет ли где еще одного тяжелого мяча. Они так убирают зал уже довольно долго, все время в гробовой тишине. Не то, чтобы Паку не нравилось, но даже он идентифицировал атмосферу, как гнетущую. А это что-то да значит. И вообще. Возможно он слишком зациклен на том прозвище, что дали им люди и кто, как и кого называет — в сущности не так важно. Радость приносили только планы на игры, расстановка игроков и просмотр игр только для галочки. Тренировки проводились как и всегда. Никто не мог себе позволить после победы просто пойти домой и отдыхать. — Ты закончил или будешь этот мяч натирать, как свои яйца? — Кенсу вновь недовольно фырчит рядом в попытках, кажется, на рык. О нет! Пусть прекратит, омегам не идет испокон веков мужественный рык альф. Они выглядят при этом слишком мило. — Почти закончил. И оставь в покое мои гениталии, — Пак ухмыляется, а когда Су передает ему еще один мяч, то берет его, при этом касаясь и проводя длинными пальцами по нежной кисти омеги вдоль фаланг и до кончиков пальцев. Тренер упорно игнорирует его замечание и упирает руки в бока, со злостью поглядывая на него. Знаете ли, Пак уже начинает подумывать, что в жизни этого малыша слишком мало радостей, вот он и злится всегда и везде. Искрой в мозгу альфы мелькнула идея. Он хочет увидеть взгляд этого омеги в самых разный интерпретациях, кроме приевшейся злости. — Ты их пересчитал? — Су шумно выдыхает и отдергивает руку с огромной скоростью, только ощутив манящее едва уловимое касание. — О, конечно, — Пак сильнее хватается за края корзины, сжимает и напрягает мышцы, дабы приподнять ее. — Но лучше займись этим ты. Чанёль ухмыляется зло, выгибает уголок губ, а затем переворачивает железную корзину так, чтобы выпали и выкатились абсолютно все мячи. О, он уже видит жесткое охуевание на лице тренера, как на его милое личико находит тень. О, Боже, что же он с ним сделает? Скажет: «Ай-яй-яй так делать, Чанни, фу»? Смешно просто. — Иди в кладовку за машинкой для пола, — странно, но теперь этот паренек полностью спокоен после такой то выходки младшего. Признаться, тут интуиция подвела Чанёля. Он ожидал взрывной ярости, но никак не такого откровенного похуизма. — Уебок… Альфа фыркает и пожимает плечами. Это было тихо, но он то услышал. Грязный у Су рот — надо бы почистить. Но за машинкой, так за машинкой. Хотя, конечно, хотелось посмотреть на то, как старший будет ползать на своих коленках, чтобы собрать все мячи. Уверен, было бы достаточно занятно, как для вольного зрителя. В такой кромешной тьме ничего не разглядеть, да и сам агрегат он искать не собирался. Зачем мыть что-то в университете, если там работает тех персонал и уборщицы? — Тренер, я не вижу ее! — Да, твою мать, Пак?! — Кенсу орет на весь зал, подрывается с корточек так быстро, насколько только способен, и быстрым шагом направляется прямо к темному проему кладовки для спортинвентаря. — Как можно не найти агрегат величиной с тебя?! Кенсу все так же тихо матерился. Он только хочет включить свет, ибо «нихуя не видно и я тебе не сова, ебучий Пак Чанёль!» Но его резко перехватывают. Альфе явно больше нравится условие почти полной темноты. — Попался… — Пак шепчет на ухо омеге, прижимает его к стене всем своим телом, подхватывает под бедра настолько резко, что Су приходится обхватить его ногами, а руками сжать плечи. Чанёль ухмыляется и Кенсу будто бы это чувствует. Это не объяснить, а тем временем с губ срывается тревожный вскрик, когда зубы касаются мочки уха преподавателя. Альфа спускается губами вниз по изгибу шеи, ловит кожей сорванное дыхание преподавателя, прикусывает особенно чувствительный участок, где судорожно бьется жилка. Он совершенно не заботится о том, что тренеру потом наверняка будет сложно избавиться от меток на шее, сложно будет скрыть яркие багровые следы. Пак прикусывает кожу, будто втягивает, спускается ниже и чувствует слабые потуги Кенсу, чтобы вырваться. Милый наивный омега. Если этот альфа абсолютен в своих стремлениях и поступках, то вряд ли отпустит того, кем почти завладел. Чанёль зло ухмыляется, применяет силу, вжимает парнишку в стенку сильнее, блокируя все его попытки отстраниться. — Не дергайся, — альфа рычит грозно, ведет ладонями по дрожащим бедрам Су, сминает пальцами его ягодицы и поднимает края шорт выше, чтобы кончиками пальцев проникнуть дальше под боксы. — Убери от меня свои руки! — Кенсу как-то неубедительно пискнул и тут же задохнулся странным надрывным стоном, когда альфа вплотную придвинулся к нему, в серых глазах более не было льда. Омеге на мгновение показалось, что ими можно обжечься, а танцующие в этом омуте черти своими движениями гипнотизировали преподавателя. Су предпочитает зажмуриться, как последний трус, когда Чан в очередной раз с силой сжимает его ягодицы, наверняка оставляя синяки. Ткань шорт поднималась все выше, сильнее надавливая на и без того пульсирующий аккуратный член. За эти мгновения Паку удалось возбудить тренера до такой степени, что он вновь чувствовал себя развратной сучкой, самым слабым среди омег. Ужасно хотелось сдаться на милость этого властного победителя. Аура Чанёля давила, а сейчас поглощала его, сводила на нет все сопротивление, а в заднице невообразимо жгло, в трусиках становилось противно влажно, а крупная дрожь била все его тело. Появилось жгучее желание раздвинуть перед этим альфой ноги прямо сейчас. — Тренер, не двигайтесь, — альфа ухмыляется, накрывает своими губами упрямо сжатые уста Кенсу, ведет по ним языком, прикусывает острыми зубами влажную горячую мягкость и отстраняется буквально на миллиметр. — Иначе будет больно. Су по прежнему, сам того не осознавая, цепляется пальчиками за футболку альфы. Он дрожит от возбуждения и от того, как большой твердый член студента упирается в его собственный, заставляя млеть от прикосновений снова и снова. До кивает едва уловимо, а Чанёль держит его на весу всего лишь одной рукой, доставая второй из кармана джинсов складной нож. Он облизывается, резко раскрывает небольшое лезвие и укладывает плашмя металл, ведет вверх от паха до шеи. Большие черные глазки Кенсу будто бы становятся еще больше от страха. Такое ощущение, будто Чан видит уже скапливающиеся слезы, но ухмыляется зло, обнажая острые белоснежные клыки. Студент вспарывает острым лезвием шортики тренера, ведет пальцами по уже пульсирующему члену сквозь ткань и ухмыляется. Он показывает парнишке нож и отбрасывает его на пол не слишком далеко. Чанёль больше не может сдерживаться, впивается в губы омеги жгучим поцелуем, сминает их, кусает и подчиняет своей воле. Он раздвигает его уста языком, грубо трахает его податливый ротик и разрывает на теле тренера шортики. Ткань обрывками и бесформенным клочком оседает на пол. Сам Пак рычит в поцелуй, сжимает ягодицы уже только сквозь влажные боксы и спускает паренька на пол. Су едва стоит на негнущихся от возбуждения ногах, из уголка рта стекает слюна, губы припухли, а член стоит колом. Пак точно знает, что сейчас выглядит не лучше. От такого раскрепощенного вида омеги альфу бросает в жар, а член уже готов буквально разорвать тесные джинсы. — Раздевайся, — Чанёль ведет пальцами по подбородку Кенсу, поддевает его и смотрит прямо в глаза. Если бы Су в этот момент мог соображать то сказал бы, что студент смотрит прямо в душу. — Иначе я разорву всю твою одежду в клочья. Омега замялся всего на секунду, но затем его взгляд упал на разодранные шортики, заставляя задрожать от накатившего возбуждения, что появилось только после осознания. Кенсу будто выпрыгивает из своей одежды, а затем только стыдливо прикрывается ладошками от слишком пристального внимания и громко вскрикивает от резкого движения. И вот его вновь Пак подхватывает под бедра, но не поднимает, а только шлепает по каждой молочной ягодице, оставляя красные горящие следы. Альфа удивляется, когда тренер сам начинает расстегивать его джинсы и приспускать до колен вместе с бельем. Он снимает свою футболку сам и отбрасывает в сторону, подхватывая его под бедра, опирается о стену, направляя головку во влажный горячий пульсирующий анал. — Хороший тренер, — Чанёль горячо выдыхает от возбуждения, он давит истекающей смазкой головкой на сфинктер, сжимает пальцами ягодицы, раздвигает их в стороны. Альфа резко насаживает учителя на свой член, одновременно с этим затыкая его поцелуем. Кенсу мычит в губы, жмурится и царапает ему спину, сжимаясь вокруг толстого члена. Во сне все было не так. Сейчас давит и распирает изнутри. Большой, нет, просто огромный член устраивается внутри, как ему удобно, к тому же паренька держат на весу и ничего не остается, как опускаться полностью, чтобы альфа вошел по самые яйца. Ёль и сам отстраняется в поцелуе с не в меру громким пошлым звуком и сорвано выдыхает. Еще бы, его член окружило тягучее нежное тепло, так еще и Су сжимается и все внутри него пульсирует. Альфа сразу же двигает бедрами сам, жестко входит в узкого омегу, пока тот сжимает пальчиками его плечи, царапает и скулит. Студенту плевать от боли он издает такие звуки или от наслаждения, но стоит ему лишь немного изменить угол проникновения, как преподаватель тут же выгибается, кричит от наслаждения и уже сам начинает насаживаться на член. Нашел! Альфа облизывается, Су ерзает на его члене и впивается коготками в спину, побуждая к действию, хнычет от удовольствия и трется пульсирующим твердым членом о его пресс. В такой ситуации он даже не замечает боли от алеющих полос на спине. Крупная головка давит на простату, а как только студент ударил по комочку нервов впервые, тренер готов был кончить. Пак торжествует и выходит почти полностью из манящего тела, чтобы потом с силой ворваться внутрь. Он думает, что этого омежки хватит надолго, смотря на то, как он стонет, хнычет и вновь выгибается дугой. Горячая струйка спермы обожгла кожу внизу живота. Хм, возможно альфа поторопился в выводами. — Разве я разрешал, сука? — Чанёль рычит, шлепает с силой парнишку по заднице, заставляя сжиматься вокруг члена сильнее и стонать только от ощущения наполненности. — Стони громче, работай задницей… Чанёль сорвано дышит на шею тренера, грубо укладывает его на «козла», заводит его руки вверх и сжимает огромной лапищей до синяков, выкручивает сосок и заставляет старшего закинуть ножки себе на плечи. Альфе чертовски нравится, анал Кенсу уже достаточно растянулся и при каждом толчке растраханная дырочка пошло хлюпала, пачкая кожу спортивного инвентаря и заставляя его краснеть. Ухмыляется, кусает тренера за подставленную икру так, чтобы тот побоялся надевать свои блядские короткие шортики. Су надрывно стонет, Чан срывается на короткие фрикции, стимулируя простату, а когда он медленно выходит, чтобы затем ударить, он даже чувствует, как выворачиваются немного края его ануса. Долго так не продержаться, а аккуратный член ноет от возбуждения. О, как же ему не хватало таких оргазмов до темноты в глазах, до звезд и до настолько сильных судорог удовольствия, что скручивали все нутро. Синяки расцветают огненными цветами боли везде, где только касается альфа: на бедрах, запястьях, голени, шее и на заднице. Кенсу стонет громче, жмурится от жгучего удовольствия, что будто текло по венам. Кончить… Ему сейчас хочется только кончить! Он не может сдержаться. Взгляд альфы в тот момент… О, стоило только представить, как его скрутило судорогой удовольствия, а из головки обильно толчками выстреливали жемчужные струйки спермы. Пак и сам уже на грани, а конвульсивно сжимающееся нежное колечко мышц откровенно доводит его до оргазма. Студент резко выходит из тельца омежки, снимает его ножки со своих широких плеч, ведет по растраханному аналу пальцами, размазывая их смешавшуюся смазку. — Я научу тебя подчиняться, — Чанёль рычит, в глазах вновь появляется маниакальный стальной блеск и он переворачивает тренера на живот. Ему плевать, что пачкается инвентарь. Альфа шлепает со всей силы по уже красной горящей заднице, сжимает свой член ладонью, надрачивает всего несколько раз и обильно кончает на спину тренеру с внутреутробным рыком, что срывался на глухой стон, пачкая густой тягучей субстанцией его молочную кожу. Пак опускается на мгновение к заднице хорошо оттраханного омеги, сжимает упругую плоть и впивается зубами, прокусывает до металлического привкуса крови, оставляя свои следы-полукружия от зубов. Кенсу лишь позорно всхлипывает, сжимает пальчиками кожу, впивается ноготками от разряда удовольствия, даже странно. А под ним на «козле» растекается еще одна лужица спермы, стекая каплями на пол. — Надо же, тренер, я так хорош, — Чанёль ухмыляется, выпрямляется во весь рост ладонью поглаживает Су по ягодице, что осталась нетронутой. — Ты ни разу не прикоснулся к себе… Хороший мальчик. Су чувствует себя грязным, как после того сна, вот только сейчас все наяву. Омега утыкается в спортинвентарь лбом и старается сдержать рвущиеся наружу эмоции и слёзы. Он не смог отказать этому нахальному студенту, из-за чего становилось стыдно, противно, но очень приятно. Тело все ещё отходит от нескольких сногсшибательных оргазмов, а мозг старается начать вновь работать. Омега скатывается с «козла» и уже трезво смотрит на ситуацию со стороны. Ему стремно, но терять самообладание это ему ново. Кенсу пошатывается, подходит к стене, нажимает включатель света и слегка щурится, совсем не стесняясь своей наготы. Они только что переспали, так что смысла не было что-то вообще скрывать. — Это останется между нами, — Кенсу выдыхает сорвано и продолжает. — Ты ведь не думаешь что отвертишься от уборки? — Су изгибает бровь, наблюдая за альфой, что уже одевается. — Знаешь, были основания полагать, что после твоих трех оргазмов ты и встать не сможешь, не то, что так говорить, — Пак ухмыльнулся так, как только он умел, и застегнул ширинку, что неприлично громко вжыкнула. — И тем более заставлять доделывать уборку. — Никогда, слышишь? Больше никогда не смей ко мне подходить, — омега натягивает влажные боксы и надевает свою футболку. Подняв футболку альфы, Су стирает с «козла» свою сперму и начинает вытирать свою спину, так как не успел ещё натянуть футболку полностью. Чанёль хмурится, ему не слишком нравится, что преподаватель портит его одежду таким способом. Ну, и как ему идти в общагу, если его футболка для баскетбола не в лучшем состоянии, а сменная одежда пришла в негодность после выходки старшего. Кенсу кидает её в ноги младшему и подмигивает, указывая пальчиком на машинку для полировки площадки. — Нет, ошибаетесь, тренер, это повторится и очень скоро, — Чанёль ухмыляется. Кому же знать такие подробности, как не ему. Но Кенсу все так же продолжает отдавать свои бессмысленно серьезные приказы. Да ну? Страха от них никакого, а желания выполнять — и то меньше. — Чтобы, когда я вышел из душа, в спортзале было чисто, иначе твой любимый Сухо получит пилюлю тренерской любви, может ещё и выговор за невыполнение своих обязанностей, — Су думает, что все просчитал и что он самый умный, но не тут то было. Чан думает, что Сухо явно выдержит выговоры, а вот про тренерскую любовь было заманчиво. Неужели нечто большее, чем их секс? Омега хватает свои кроссовки, носки и выходит из подсобного помещения, плетясь в свой кабинет для принятия быстрого душа. Пак недовольно цыкает и все же выкатывает в спортивный зал машинку для полировки пола, держа во второй руке измазанную футболку. А тельце у этого омежки милое и даже немного хрупкое. На его бледной милой коже уже алыми розами расцветали засосы, укусы. Если бы тренер сразу их увидел, то наверняка так мило не подмигивал и не ухмылялся, а гонялся за младшим по всему залу для выдачи крепких тумаков. Чанёль тихо фыркает и бросает футболку в очередной пакет в сумке и включает машинку. Так интересно, но этот парнишка не стандартен. Впервые из всех омег после секса не говорил «а теперь отвернись, мне нужно одеться». Это было бы такой тупостью, но этот омега явно мыслит здраво, а еще и пытается помыкать младшим. Еще чего! Его согласие на уборку — добровольное решение, так что нечего угрожать замечаниями для Чунмёна. Тому только так и нужно, к тому же не стоит забывать про обещанные тренировки. Пак толкает машинку вперед, проходит дальше и полирует тщательно. Не слишком ему нравится щеголять с голым торсом. К тому же спина начинала неприятно саднить от царапин. Если бы этот котенок не так сильно выпускал коготки, было бы куда приятнее.

***

Су зашёл в кабинет и с грохотом захлопнул дверь. После произошедшего Пак не стал бы вновь лезть и это очевидный факт. Он раздевается, заходит в кабинку. О боги, как он счастлив, что у него есть личная душевая. Омега настраивает воду и млеет под тёплыми струями воды, из уст даже вырывается томный стон. Ведь это чувство всем знакомо? Су начинает оглаживать нежную кожу, иногда шипя из-за явных синяков, он, прикусив губу, проводит пальцем меж ягодиц и вспыхивает аки девственник, будто делал что-то непристойное. Тренер быстро намылил тело гелем для душа и так же быстро смыл, выходя из из-под манящих расслабляющих струй. Су подошёл к зеркалу и слегка прихуел, замечая расцветающие засосы и синеватые отметины на бёдрах. Омега подошёл ближе и повернулся к зеркалу спиной, поглядывая на отражение через плечо, зло щурясь при этом. На бёдрах действительно красовались синие букеты гематом, на ягодице кроваво-фиолетовый укус, и почти такой же на голени. Су вскипает. Этот мелкий мудак в край охренел. Какой там «демон абсолюта»?! Он самый главный мудак страны мудаков! — Пак, мать его, Чанёль, ты будешь гореть в адском котле! Припомни мои слова! — Омега орёт на весь кабинет, что явно отголоском слышится в зале, и натягивает недавно купленное нижнее бельё. Запасся, так сказать. После того случая с минетом омега решил подстраховаться. Если бы Кенсу слышал, что происходит в зале, то наверняка бы разозлился сильнее, ибо только услышав ор преподавателя, Пак Чанёль с поистине крейсерской скоростью вылетел за дверь с вещами. На сегодня им обоим хватит. И будто бы Кён не знает, чем все для него закончится в любом случае? Су полностью одевшись, хватает портфель, пиджак и выходит из кабинета, выключая свет. Он замечает, что в зале пусто, но к счастью прибрано. Омега, довольный собой, выходит из зала, закрывая его и сдаёт ключи охраннику, обдумывая сегодняшний день. Преподаватель понимает, что гребанный староста к нему так и не зашёл. Ну ничего! Он его потом отчитает, обязательно отчитает. От раздумий омегу отрывает звонок телефона и он невольно улыбается, отвечая. — Ууу… МинМин, какими судьбами? — Хён, мы сидим в баре неподалёку от университета, не хочешь нас забрать и к себе отвезти…? Мы выпили с горя и нам нужен ты, а так же обсудим новую… — На заднем плане послышался грохот чего-то перевернутого и плач Лухана, что кричал что-то вроде «никому не отдам своё место в команде, только через мой труп!» —…команду, первое звено, так сказать. — О боги, ладно, сейчас приеду, — Кенсу выдыхает намерянно более страдальчески, а затем резко добавляет. — И уберите от Лу алкоголь, вы же знаете что он быстро напивается! Омега выходит из университета и спускается к парковке, залезая в машину. На ходу кидая вещи на соседнее сидение, он заводит мотор и меняет передачу. Выезжает с территории учебного заведения, сразу направляясь в сторону бара, где сидели спортсмены-алкаши. Су съезжает на обочину, сигналя четверым телам, и даже приоткрывает окно со стороны пассажирского сидения. — Эй, сучки, подвезти? — Су заметил, как дёрнулся Ингук, думая что к его друзьям омегам подкатил очередной альфач на дорогом авто, но заметив знакомое лицо, только фыркнул. Общими усилиями загрузили пьяного Лу в салон на заднее сидение, альфы уместились по бокам, как две скалы, а Минсок уместил свой аккуратный орех на пассажирское сидение. Младший тут же схватил сумку и пиджак старшего, легко умещая на своих коленях. — Ну… Привет, Су, как дела? — Довольно трезвым голосом произносит Мин и улыбается. — Да вы же трезвые… Кроме рогатого. Почему именно ко мне? — Кенсу выгибает бровь и едва заметно хмурится. Ему после перепиха в подсобке, где его тело вертели и хрен пойми что делали доизнеможения, не помешал бы отдых. — Ну, мы у тебя не были ни разу, там уложим спать Лу, посидим, попиздим и поработае… — Но Кима вновь прерывает громкий рваный всхлип Лухана на заднем сидении. — Никто не посмеет занять моё место, я вскрою им глотки…да вы…да яяя!!!..— Бурчал Лу куда-то в плечо Криса, что, кажется, не обращал на него никакого внимания абсолютно и был где-то в своих мыслях. — Ну бля, угомоните его… — Су обреченно стонет на очередном всхлипе, а затем видимо смиряется. — Ладно хоть не орёт… Окей, постелю вам в другой комнате. Су выезжает с обочины и движется в сторону центра города, к ярким огням высоток. Через некоторое время омега припарковался на подземной парковке и стоял рядом с машиной, ожидая когда вытолкают из неё тушу спящего Лухана, благо его еще не потянуло блевать в салоне. Кенсу, улыбаясь, захлопнул дверцы и двинулся в сторону лифта, на ходу блокируя машину. Когда же его черная красавица издала подтверждающий сигнал, До мило улыбнулся себе. Он зашёл в лифт нажимая кнопку с этажом «69», а так же соболезнуя парням по поводу их ноши. Мин только тёрся рядом, гаденько хихикая. Ожидание было долгим, он пытался не вслушиваться в речи парней, что спорили о чем-то своём, но на прекрасной ноте цокнул лифт, оповещая что их поездка окончена и будьте добры свалить по-скорее. Су открыл дверь картой-ключом и вошёл в свою обитель, слегка потягиваяся. Он включает свет на пульте управления домом и проходит вглубь, оставляя портфель на кухонной столешнице. — Так, пока уложите его на диван, тазик в кладовой, а я переодеваться, — Су мило подмигнул и поплёлся на второй этаж, а Ингук проводил его слегка горящим взглядом. От глаз загадочной феи-Мина это не укрылось. Но вместо этого разговора: — Хера у него хата… — Пробормотал Минсок, оглядываясь по сторонам. — Оу, а стоимость тачки… или хотя бы её вид тебя не насторожил? —Крис вставил свои пять копеек со всем привычным фейспалмом и кинул тушу Лухана на край одного из диванов. И почему он вечно носит на себе пьяниц-омег? — Действительно, у него даже второй этаж есть… — Удивился сильнее Минсок, а затем картинно заныл. — Хочу жить у хёна! Интересно, ему тут не одиноко? — Минсок, тебе лишь бы у кого-то заночевать, чего тебе у себя не спится? — С насмешкой в голосе спрашивает Ингук. Как ни посмотри, а когда они учились, то Мин редко, когда оставался на ночь в общаге. — Всё тебе скажи, Гукки… — Загадочно улыбнулся омега и блеснул своими лисьими глазками. Кенсу заполз в гардеробную и стянул рубашку, вешая на вешалку. Стянув брюки, он просто кинул их на полку. Надев свободные домашние шортики и майку, омега поплёлся вниз, совсем позабыв о следах преступления на своём теле. Подхватив с кровати толстовку, Су накинул её себе на плечи и потянулся, улыбаясь, все же дома не нужно было притворяться тренером-ублюдком. Спустившись к своим гостям, До уселся на диван, доставая документы, смотря на удивлённые лица напротив. Что еще не так? — Су, у тебя что-то на шее, запачкался? — Пробормотал Ингук, надеясь не услышать свои мысли из уст этого омеги. — Ага, девственность испачкал! — Кенсу фыркает и с вызовом смотрит на младшего альфу. — И хватит меня рассматривать, ёбаря себе нашёл я, довольны? Закрыли тему и обсуждаем эту сраную команду! — Ууу, смотрю я горячий он у тебя, твой парень или так, поебаться? — Минсок, как всегда, полон энергии и вопросов. В вопросах отношений он всегда шарил и пытался выспросить у всей команды, а кто же им нравится или кого любят. Энергичный паренек. — Эх, мне бы такого! — На один раз, я тебя удовлетворил? — Су уже едва ли не рычит, пошло ухмыляется, от последних слов омеги и вовсе в груди поднимается злость. — Ну, а теперь я продолжу свою мысль. Предлагаю Ким Чунмёна в качестве капитана. — А Чондэ возьмём? Он, кажется, довольно умелым парнем, —, Мин ухмыляется, поглядывая на список. Они все знали, кого нужно брать и те абсолютные парни явно приведут их к успеху. Не хватало только в этой беспроигрышной комбинации ещё одного игрока. — Про Черножопого не забудьте, у него ахеренный данк, — Лу сквозь сон бормочет и вырубается вновь. И зачем вообще вставлял свои пять копеек?! Лег спать — так спи, блять! — Да, ещё, конечно, Чан хорош, — вставляет свою лепту Крис и откидывается на диване. — Я предлагаю назначить его капитаном. У него опыт и игра на высоте. — О не, этого гандона к основному составу не подпускать! — Яростно протестует Кенсу, отрывает фотку Чанёля и размахивает ею, чтобы только не смотреть в эти серые глаза и не вспоминать позор. — Была бы моя воля, я бы его отчислил к хуям. Возомнил из себя невесть что, подумаешь…лучший из всех набранных инвалидов! Ингук задумывается основательно. Этот парень ему сразу не понравился, да и его методы. Альфа слышал, как из той школы уходили семпаи и новички с травмами, с сорванным самомнением и вообще. Гук совершенно точно мог сказать, что Пак умный парень и не уступает никому. По играм и даже по его прозвищу это понятно. «Демон абсолюта»… Почему же именно демон?! Люди просто так никого не называют, а значит было нечто такое, о чем он и подозревать не может. Альфу терзали смутные сомнения, что было нечто странное в этой их игре на отборах в баскетбольную команду. Не могла настолько сильная команда проиграть просто так. Да и не было похоже, что они вообще переживали по этому поводу, чтобы хоть как-то выразили свои чувства. Да и разрыв был всего в одно очко? Неужели этот Пак Чанёль смог все спланировать и просто следовал своим суждениям? Зачем? Ингуку сложно понять настолько витиеватый ход мыслей. — Су, ты к нему не справедлив, ты же сам рассказал, что тебе сообщил Мён, мол он капитошка на все сто проц! Знаешь, после игры я понял, из-за чего весь сыр-бор. Вряд ли они играли в полную силу, но если решать прям так, то у него есть ошибки в суждениях. Его нужно брать и если не капитаном, то просто в первое звено, — Мин мрачнеет. Не хотелось бы ему знать, что первокурсники им поддались. Но он все же улыбается и достаёт из своего рюкзака пиво. — Бахнем, девчули? — Я сказал нет и точка, разговор закончен. Берём вот этих альф, они тоже не плохо себя показали, — омега протягивает фотки и хватает бутылку пива из портфеля Минсока. Время за обсуждениями новой команды и планов на них, прошло довольно быстро, близился второй час ночи, а Су завтра по раньше бы встать, желательно без похмелья. Омега улыбается парням и встаёт с дивана, от долгого сидения у него задрались шорты и начал виднеться укус, который не скрылся от двух внимательных пар глаз, но оба промолчали. ТАКИЕ следы будет весьма трудно скрыть. До точно знал, что на это и надеялся тот уродский альфа. — В общем, наверху расстелено, мужики, будете вдвоём спать. Минсок со мной, а Лу оставим тут, вот плед, — омега кидает в парней пледом, те оперативно накрывают омегу и плетутся наверх в поисках нужной комнаты. Каждый очень устал. Мин с Су так же двинулись наверх, младший омега переоделся в еще один домашний костюм Су: пижаму с дракончиками. И только после они оба улеглись спать, довольно пьяные, уставшие, но счастливые. Минсоку всё так и не спится, так что он решил узнать о партнёре Су очень простым способом. Ким подождал пока омега начнёт вырубаться и тихо прошептал: — Су, кто твой ахеренный ёбарь? — Уж очень сильно грызло омегу любопытство. — Чанёль, Пак Чанёль, только никому не говори…разузнал бы, один хер, — Су морщится, бормочет тихо, а затем отворачивается, перекладываясь набок, слыша как челюсть Минсока отпала и пробила все этажи, уходя под землю. — Сладких снов.

***

Если Мин смог преспокойно заснуть после такого откровения со стороны старшего, то Кенсу еще несколько минут пролежал без сна. Было такое ощущение, что он и не спал вовсе, а только немного вздремнул. Картинки в голове не смешивались. До резко распахивает глаза при очередном резком желании поменять позу для сна и понимает почему. Ниже спины пронизывает ужасная боль. Да кого он пытается наебать?! Даже дебилу было бы понятно, что болит у него задница! Ебучий Пак Чанёль слишком яростно и жестко драл его на спортивном инвентаре в кладовке. По-нежнее было, конечно, никак! Кенсу уже не осознает проблему самого секса, а только проблему жестокости этого студента. Да ну? И когда все успело настолько далеко зайти?! Омега против своей воли издает тихий стон боли, когда осторожно сползает с постели и становится на ноги уверенно. Да уж, болели все места, где наглый студент его трогал. И приятного в этой тянущей боли было маловато. Парень понимает, что хоть сейчас и ночь, но чашка кофе ему явно не помешает. Без кофеина он бы не удержался и пошел бы убивать этого мелкого альфу. Заносчивый козел! В настолько кровожадных мыслях Кенсу спустился вниз на кухню, мельком завидев на горящем дисплее микроволновки время. 3:30 утра. Да уж, интересно он проснулся. К слову усталости совсем не было, было ощущение, будто он выспался на все сто процентов и противный зуд внутри его организма прошел. Получается, стоило только потрахаться? В этом-то была проблема?! За окном ночь начинает потихоньку отступать, чтобы дальше пришел рассвет нового дня. Странно, но Су никогда не смотрел на вид, открывающийся с этой высоты. Такое ощущение, будто весь мир под ногами, а город именно сейчас только начинает просыпаться, загораясь огнями в домах и на улицах. Интересно, что было бы, если бы он тогда остановился и не повредил себе ногу? Смог бы он дать достойный отпор наглому, заносчивому, но несомненно талантливому новичку? Даже представить странно. Будь он здоров, то не оказался бы в этом университете и никогда не встретился бы с такими детишками. Кенсу вздыхает в очередной раз, лишь мельком скользя по темному покрывалу ночи за окном с мириадами рассыпанных крошек-звезд. Он садится за стол и делает тягучий глоток темного крепкого напитка. Они так и не убрали за собой со стола бумажки, записи и личные дела детишек. И точно ведь… Последнее слово теперь за ним. Если так посмотреть, то в этом году они имеют все шансы на все победы только с «Абсолютной командой». Это поистине удача, что почти все гении оказались в одном университете. Хотя… Кенсу такая перспектива не очень-то нравилась. Как они себя поведут и смогут ли подчиниться новому капитану так же хорошо, как и старому? А как насчет тренера? Вдруг скажут, что слишком сильны и без этого? Что тогда? Третий состав в команде вообще по сути ни к чему. Они даже скамейку не греют, что уж говорить об играх на публике, но все же. Вот, кому можно и не приходить на тренировки. Засунуть бы этого выскочку Пака туда, да подальше, но не сможет банально. Ибо альфа вполне сможет упереться фактами в то, что победил даже мастера, что уж говорить об остальных. Его прошлое слишком идеально для третьего звена. А вот второе… Тут тоже не особо хотелось видеть нахала, так как он мог на замене выйти на площадку сам, даже не позволив тренеру вставить и слова. И оказался бы прав. Кенсу задумывается уже основательно. Его действительно беспокоила деятельность этой команды и почему только один из гениев откололся от группы. Что могло произойти? Иллюзорный мир спорта хорош только на обложках глянцевых журналов. В жизни все далеко не так. До крутит меж пальцами фотографию Чана из личного дела и думает, что можно сделать в такой ситуации. Задвигать настолько хорошего игрока всех позиций, капитана, на задний план и не подпускать к площадке — настоящее безумие с его стороны. В прочем эта команды нередко на играх выигрывала в последний момент, была настолько близка к провалу, как только можно. Но… Су заметил, что всегда, ВСЕГДА на лицах парней было ледяное спокойствие. Возможно ли, что они просто играли на внимании зрителей? Хотя даже такой, как Пак на это не способен. Да и их проигрыш в отборах тогда. Одно очко, а если бы Чан прыгнул, а не пропустил, то наверняка выиграл бы почти со стопроцентной вероятностью. Ведь мог же, тогда почему? Да и на лицах беспроигрышных ребят не было беспокойства или сломленного духа, нет. Они были слишком спокойны как для поверженных королей. Дополнительное время в матчах назначается редко, а посему только поистине выносливая команда могла через такое пройти. Эти парни как раз из таких. Су помнит, как удивился после игры один на одни с Чанёлем: тот даже не вспотел. «Пак Чанёль» — его оценки лучшие на курсе, особенно хорош в математическом анализе и геометрии. Судя по всему, он умный парень, капитан, игрок всех позиций, даже заменял собой тренера. На этом месте у Су сжались кулаки. Информации и так чертовски мало, так тут вообще ничего не сказано о семье, прошлом и деятельности команды. Только графу достижения пришлось заведомо увеличить. Трехкратные чемпионы национальных. Зная это, на парней смотреть даже страшно. Они поистине монстры. Кенсу вертит в руках кружку, отложив фото подальше. И как их университет угораздило вляпаться в такое дерьмо, как заносчивые мальчишки с огромным опытом и талантом? Придется нелегко. Хотя, если правильно разыграть карты, то можно легко вывести университет к победам на национальных и в летнем кубке университетов. — О, хён, чего не спишь? — Заспанный голос Криса ни с чем не спутать, а Су улыбается и отставляет кружку в сторону. — И сам не знаю, — омега пожимает плечами и пытается собрать вместе нужные бумаги и выкинуть лишнее. С этим альфой он мог говорить обо всем, а вот с Ингуком так не получалось. Слишком часто тот провожал его горящими глазами. — Я, пиздец, как хочу спать, но заснуть не могу. А ты чего? — Да та же херня, — Ифань садится рядом со старшим и отпивает глоток из его кружки. — Рассказывай. — Ну, чего тебе, Крис? Я — открытая книга, — Су делает невозможно невинное выражение лица, на которое только был способен, но Ву таким фокусом не проймешь. — Просто думаю, как лучше для команды. Крис и сам об этом думал много раз. Вечером прозвучало дельное предложение сделать Чунмёна капитаном. И почему альфа так волнуется, получится ли у этого парнишки? Вроде бы и опыт при нем, и силы не отнимать. Но смутное беспокойство было. Одной рассудительностью команду никуда не привести. — Лучше для команды? — Эхом повторяет альфа и подпирает подбородок кулаком. Вот это реально вопрос. Ведь если они разъединят этих гениев, то кто знает, как их механизм себя поведет в подобной ситуации? Да и никто не спорит, что они сильны. Они — лучшее, что сам Крис увидел на этих отборах в команду. Были еще ребята, но они, максимум, неплохи. Для победы нужны лучшие. Самое главное, что парням из «Абсолютной команды» все еще есть куда расти. Это воодушевляет и пугает. Кроме того, если брать их в основной состав, а это не обсуждается, то нужен пятый игрок по силе равный этим четверым. Но такого, чтобы поддержал их механизм в работе, пока не нашлось. — По мне, так для команды лучше не разъединять этих парней, даже если пятый окажется слабым звеном, то они его покроют с лихвой. — Так-то оно так, но ты слышал речь этого ушастого с попыткой на сексизм?! — Кенсу под конец срывается на рык, а Ву только улыбается, ведь когда До рычит — это похоже на мурчание маленького котенка. -Это по-твоему нужно нашей команде? — Ну, подумаешь, не любит мальчик омег. Может, у него основания есть? Ты же не знаешь его прошлого, — просто отвечает Крис, как будто бы это пустяк. — Ты оправдываешь его? — Кенсу выгибает бровь и удивленно смотрит на альфу. — Ни капли, просто советую тебе не только ломать карандаши при его появлении, а разобраться в ситуации, зайти с разных сторон, — Ифань поднимает со стола листок бумаги с заметками насчет первого и второго звена. — Можешь пока не назначать его капитаном, но если судить по его прозвищу, то все это — только ловко подставленные обширные грабли. — Но, а в целом, как тебе новички? — До выдыхает тяжело, будто бы успокаивается и принимает точку зрения младшего. — Засматриваешься? — Даже не знаю. Шутер у них хороший. Таких трехочковых я давно не видел, — Ифань смотрит на списки первого звена и не замечает в них Пака, откладывает в сторону. Как будет, так будет. — Но под кольцом он слабоват. — Ким Чунмён? — Кенсу находит фотку парня и передает Крису. Признаться, он уже на отборах заметил странные взгляды друга в сторону этого первогодки. — Не обязательно быть неуязвимым. Смысл игр на позициях именно в этом. — Думаю, он откажется, даже если ты ему предложишь место капитана и майку с номером «4». После того, что он тебе сказал, я бы склонялся к неизменности позиций в игре, — Крис вглядывается в темные глаза альфы на фотографии и медленно опускает веки. — Решать только тебе. — Это ведь не потому, что ты весь отбор пялился на него? — Вопрос как бы невзначай, но Ифань едва уловимо дергается. — А ты не хочешь даже рядом с командой видеть Пак Чанёля только потому, что тоже на его пялился весь отбор? — Альфа приоткрывает один глаз и смотрит на Су, что сам на себя не похож в последнее время, так еще и покраснел, аки рак. И к чему катится мир? Несколько секунд Кенсу не может собрать мысли в кучу. И вообще… С чего это он прям настолько открылся, что почти выложил все и теперь оба друга из четырех знают его маленький (не такой уж) ушастый секретик. — Э-это другое! — Яростно машет ручками омега, а Крис ухмыляется. И что такого в этих первогодках, что даже их зацепило? Ифаню всегда нравились больше альфы, он заметил это в себе не так давно, да и старался, чтобы никто не узнал правды. Ему надоели сопли омег, бесконечное нытье и стремительно тающие собственные нервные клетки. С человеком своего пола куда проще, он лучше понимает потребности и может поддержать в крайнем случае. Но пока что именно такого идеала он не нашел. Что и странно. Вокруг него так много альф, но ни один не вызвал замирания сердца… В общем, до вчерашнего дня. Эти броски такие, что дух захватывает, да и сам парень. В них определенно что-то есть. — Да ну? — Крис хитро прищуривается, а затем сладко позевывает. — В любом случае прими решение независимо от личных суждений. И Кенсу задумывается всерьез. Реально он принимает решения, только руководствуясь личными чувствами и тем, что этот парень слишком нахальный, ужасный по всем пунктам. Его силу, опыт и навыки Су все время старается упорно игнорировать.

***

Чанёль спал даже слишком хорошо. Конечно, он не ставил себе цель нагло проебывать пары, но в кровати было слишком хорошо, как для утра. Будильник не звонит пока что и это величайшая радость. В общаге вообще-то не так уж и плохо. Они делят комнату с Сухо и им по сути еще крупно повезло. Ну серьезно, этот альфа не храпит, а при желании еще и уборку сделает — не сосед, а мечта. Чан переворачивается набок и продолжает спать, в навязчивых видениях всплывают картинки личика Кенсу во время оргазма, как выгибалось его тело и страх в огромных глазах. Пак тяжело выдыхает, переворачивается обратно на спину. Сон настолько яркий, но почему-то в него врывается навязчивая рок-музыка со звонка его телефона. Это явно не будильник… Чанёль рычит во сне, протягивает руку к тумбочке возле кровати, нащупывает телефон, переворачивается набок и укладывает сенсор на свое ухо. — Чего еще? — Чан, быстрее продирай зенки и слушай, — Пак узнает этот насмешливый голос. Да, он помнит. Альфа приоткрывает глаза. — А, Син, привет! Как там твой образ жизни? — Неплохо, пока что не заработал себе разорванные связки, — Чжан ухмыляется в трубку, а Чанёль только смеется. Что же, баскетбол — жестокая игра, тут и до травм не далеко, рискует каждый. — Не против встретиться? — Ну-у, у меня пары так-то, — Чанёль садится на постели, лохматит свои волосы, задумывается основательно. Хоть у него и пары, но друг важнее. — Время? — А давай сейчас. У меня свободное утро, — Чан даже слышит, как Исин щелкает пальцами и переворачивает какие-то страницы. — Повезло тебе, Син, — Чанёль бурчит в своей утренней манере. Команда уже давно привыкла к такому состоянию капитана по утрам. — Давай на площадке для уличного баскета через полчаса. Исин фыркает в трубку, но соглашается. Пак нажимает на экран и откладывает телефон. Но почему их центровой предложил встретиться только ему и прямо сейчас? Альфа закрывает лицо руками и ведет ладонями вверх, зачесывая назад черные волосы. На часах 7:30 утра и это слишком рано для него. Чертовы ранние пташки! И чего им по утрам смирно не сидится?! Чанёль встает с постели, потягивается и берет все необходимое для душа. Весьма неудобно, что такие удобства, как душ и туалет, находятся в жопе мира, в конце коридора третьего этажа здания общежития. Почему так все сложно? Еще и утренний стояк серьезно мешает перемещению по общественному коридору. И всему виной сны и воспоминания после перепиха с тренером. Это интересно, а реакция этого омеги может его заинтересовать еще больше. С Шлюхой Бэком такого и в помине не было. Быстрый прохладный душ и легкая дрочка взбодрили и сонное состояние ушло напрочь. О том, что дрочил он на собственного преподавателя, Пак решил подумать позже. Осталась только ненависть ко всему миру и пассивная агрессия от недостатка кофеина в организме. Так всегда по утрам, поэтому команда предпочитала либо воздерживаться от ранних тренировок, либо приходить туда со стаканчиком крепкого горячего кофе. Тогда была хоть крошечная надежда на то, что они останутся в живых. Студент надел джинсы и чистую футболку, искренне надеясь, что она переживет сегодняшний день в более пригодном состоянии, чем ее предшественница, что отправилась в стирку тут же. Чан еще успевает подумать, что повезло Мёну, спит вот, обняв подушку. Интересная поза, однако. На указанном месте Пак оказался намного быстрее, чем ожидал сам, так еще и ждал пригласившего его парня. По пути он успел зайти в небольшую уютную кофейню и взять с собой стакан крепкого горячего кофе без сахара. Сразу же основательно полегчало. Но вопрос по-прежнему оставался: какого черта Син позвал именно его и в такую рань? Альфа зачесывает темные волосы назад и тяжело выдыхает, бросая тоскливый взгляд на баскетбольные кольца. Странно, но не цепляет вообще, желания сыграть нет. — Чан, — Исин машет рукой на расстоянии всего нескольких метров. Он не подбегает, как раньше, а спокойно подходит. — Привет. — Син, — Пак кивает и взмахивает один раз ладонью в знак приветствия. А как только альфа подходит к нему, сразу же задает волнующий его вопрос. — Что-то случилось? — Да так, стало интересно, как отборы проходят, — Чжан уже стоит рядом с альфой и только фыркает, замечая его скользящий скучающий взгляд на щитах. — Хочется сыграть? — Отборы, как отборы. Фактическая победа, — Пак разводит руками, а затем хмурится и нарочито отворачивается от щитов и прикрывает глаза. — Фактическая? С чего вдруг? — Син выгибает бровь нарочито небрежно, а затем присаживается на лавочку у края поля для уличного баскетбола. — Семпаи, — Чанёль отвечает так, будто бы это обстоятельство могло все объяснить. — Нельзя их сейчас ломать, иначе будущее баскетбола будет под угрозой, пока не придем мы. — Как всегда мыслишь слишком широко, — Чжан откидывается на забор-рабицу позади них и закидывает руки за голову. — А кстати, почему не писал, что победил даже мастера? Мне только Кай вечером телефон по этому поводу обрывал. — Не посчитал это нужным, — Пак пожимает плечами, делает еще глоток уже немного остывшего кофе и легко выдыхает. — Поверь, если бы было нечто интересное, я бы сообщил. Хотя, конечно, он неплох. — Если даже ты так говоришь, то… — Син протягивает и заметно удивляется. Редко, когда сам Пак Чанёль говорил о своем сопернике нечто в таком ключе. — Или ты так о его фигурке? Чанёль даже давится кофе, он поворачивает голову в сторону Исина, явно понимая, кто постарался ему все подробно рассказать. Кто еще как не Кай и Сухо. Хотя насчет второго Пак явно сомневался. Сдержанный и расчетливый Мён… он просто не может представить такого. — Ну, тут не поспоришь, — Чанёль ухмыляется, вспоминает молочные ножки тренера и так же откидывается спиной на сетку. — Хотя одевается на редкость вызывающе. Вроде и взрослый человек, но в сущности обыкновенный омега. — Не делай вид, будто тебе это не нравится, — Исин хитро прищурился и взглянул на капитана. Ему вдруг серьезно так захотелось вновь сыграть со своими друзьями в баскетбол не смотря ни на что. — И как он? — Сосет и трахается вполне неплохо, — Чан ухмыляется, а Сину все больше кажется, что у этого парня некое раздвоение личности. Вот он сначала весь такой спокойный и расчетливый, а потом просто жестокий злобный мальчишка, что никак не думает о последствиях. Хотя для него они и минимальные. — В остальном пытается показаться сильнее, чем есть на самом деле. Терпеть таких не могу. — Пак вновь хмурится и говорит с очевидной злостью в голосе. — О, вот как. А Бэк? — Син ощутимо морщится от упоминания этой школьной дивы, чтобы скрыть подлинное удивление, а Чан повторяет его выражение лица. Только подумать, этот альфа уже и трахнуть тренера успел. — А что он? Он шлюха и только. Я, конечно, терпеть не могу слабаков, что выебываются и стараются строить всех, но есть в этом омеге что-то такое, — Чанёль задумывается над своими же словами. Он четко не может сказать, что именно его зацепило в преподавателе. Может, сама запретная суть этой связи? — Кстати, Исин, расскажи мне все, иначе я все равно выясню. Чжана всегда поражал талант Чанёля непринужденно менять тему на ту, которая удобна только для него. Хотя он и позвал друга сюда отнюдь не об омегах поговорить. Есть кое-что важное, после чего Пак наверняка взбесится. — Что именно ты хочешь знать? — Всё. Даже то, почему ты выбрал университет, где нет баскетбольной команды, — Пак точным броском закидывает смятый стаканчик в мусорку, хмурится и серьезно смотрит на центрового. Тот видно, что удивился, так как вздернул брови вверх чисто механически. — Я знаю все. — Помнишь нашу последнюю игру? Еще в старшей школе в финале национальных, — Син мрачнеет и отводит взгляд. — Я хотел играть на полную. — Я помню. И, кажется, говорил тебе не усердствовать, — Чанёль хмурится, мысленно готовясь к худшему. — Но ты ведь больше всех нас любил баскетбол. — Да уж, но куда меня эта любовь завела? — Чжан грустно ухмыляется и продолжает. — Я тебе не говорил, но что-то в моем прыжке к кольцу было не так: прыгнул резче обычного, а после приземления была странная резкая ужасная боль. Не знаю, как последнюю четверть доиграл. Чан сидел, будто громом пораженный. О чем это он? неужели намекает на травму и, как следствие, уход из спорта полностью? Конечно, Пак — демон на тренировках и может показаться, что он не любит своих товарищей, но все же. За случившееся ответственность целиком и полностью лежит на нем. — Что ты хочешь этим сказать? — Глаза альфы холодно блеснули, когда он нахмурился и смотрел в упор на Исина. — Врачи говорили Ахиллотендинит, но я мало что в этом смыслю, — альфа вздыхает, а гневный высверк серых глаз его нисколько не пугает. — Сказали только, что играть больше не смогу, даже если пройду полный курс реабилитации. — Почему, Син? Как ты мог не сказать мне, своему капитану?! — Пак рычит и поднимается на ноги. — Мы бы тебя заменили! Не гробить же ноги ради одной игры. — Мне приятно, что ты беспокоишься, но это был мой выбор. И я хотел сыграть с вами до конца, — Исин улыбается, но совсем не ожидает хлесткой сильной пощечины от товарища по команде. — Чт… — Ты ради одной победы разрушил все последующие. Это высшее безумие со стороны человека, как у Дон Кихота. Ты взял и умер, как спортсмен, — Чанёль рычит, почти выходит из себя, но сжимает ладонь в кулак и выдыхает тяжело. — Нам не хватает твоих навыков. — Прости уж, капитан, я не дошел с вами до конца, бросаю на полпути, — Исин все равно улыбается и так же поднимается со скамейки, протягивая руку для дружеского пожатия. Пак улыбается. Все же этот ребенок в теле взрослого парня неисправим и только он из всей команды мог выдержать на себе злой взгляд капитана. Хотя… Что уже теперь вспоминать прошлое? Ни к чему. Они вчетвером прошли отборы в команду университета, им поставят пятым какого-то недотепу и придется начинать все сначала. Ведь еще вначале старшей школы дали друг другу обещание, что вместе командой дойдут до национальной сборной Кореи и будут играть за свою страну. Альфа хмыкает так, будто бы слова Чжана не значили для него абсолютно ничего. Он ударяет ладонью по раскрытой ладони парня в ответ. — Какой я тебе капитан? Мы просто друзья, так что приходи, зови на встречи, мы всегда придем, — Пак пожимает плечами, а Син в очередной раз ловит себя на мысли, что перемены в настроении этого альфы слишком разительны. — И даже не думай, будто мы забьем на тебя, Абсолютный щит! — Не зови меня так, Чан. Прекрати! — Шутливо прикрикивает Исин и все же в глубине души вздыхает с облегчением: друг не обозлился на него и не убил за небрежность. Хотя тьма в уголках искристых серых глаз давала понять, что такой исход явно не за горами. Кенсу поднимается с постели, оглядывая разбросанные постельное бельё, будто вчера тут была сумасшедшая оргия, но нет. Это всего лишь Минсок и его беспокойный сон. Преподаватель утыкается в ладони, чтобы протереть заспанное лицо. Он оглядывает себя в зеркало, от чего даже самого передёрнуло: нифиговые такие синяки под глазами, слегка опухшее лицо, растрёпанные грязные волосы, будто его корова лизнула, а тело покрыло маленькими и не очень синяками. Он похож на нарика. Омега заползает в душ, оглядывает себя ещё раз, моет голову и после ополаскивается прохладной водой, чтобы привести себя в порядок. Су натягивает растянутую футболку и чистые домашние штанцы, чтобы не сверкать засосами и синяками, хотя вчера это увидели все, кроме вдрысь бухого Лу. Парень спускается вниз, смотрит на такой же беспорядок, придётся горничную вызывать, ибо самому лень. Он вообще не любит прибираться, но иногда жизнь заставляет это сделать. Су натягивает чью-то толстовку, ибо в помещении почему-то прохладно, видимо похмелье. Он достаёт из холодильника пару упаковок разных таблеток и раскладывает по пиалкам, а так же порошок от похмелья, разбавляет его в тёплой водичке, наливает ещё три стакана, чтобы студенты могли запить свои таблетки. Су наливает себе стакан молока и сухой завтрак, садится на диван и смотрит на опухшую и сонную моську Лухана, прожигая его взглядом, вместе с этим начиная вновь задумываться о Чанёле. Этот сосунок уже все мозги ему выебал своим существованием, но не смотря на скверный характер и не уважение к преподавателю, он довольно умелый, да что там говорить, он совершенство. Конечно, пластику и пару приёмов надо подтянуть, но в остальном он перфект. Су выливает молоко в сухой завтрак и отставляет стакан на столик, начиная «копаться» в своём завтраке, он никогда не чувствовал себя таким бессильным. Кён толкает Лухана ногой в плечо, стараясь разбудить новоиспечённого алкаша, и у него выходит. Опухший начинает стонать и вскоре приоткрывает глаза, смотря на своего друга. — Почему я у тебя? Я ведь у тебя? — Хрипит похмельное чудо и закутывается в плед, усаживаясь на диване удобнее. — К сожалению, да, ты у меня. Ты вчера налакался и отрубился в баре, уснул потом у меня в машине, а потом уснул тут. Хотя…по сути ты спал на протяжении всего времени, — Су слегка улыбается и кивает в сторону столешницы. — Я тебе там порошок от похмелья заварил, выпей. — Кён, ты всегда так добр…, а парни где? — Ну, Крис с Ингуком спят в одной кроватке, МинМин в моей комнате. Сейчас ты приведёшь себя в порядок и пойдёшь их будить, а мне нужно собираться в университет, скоро у моих пара, да ещё и журнал заполнить надо, тренировки продумать на месяц вперёд, а так же первый состав… — Тут и думать не надо, ты уже знаешь потенциальных игроков первого состава, — вниз спускается Ингук с молчаливым Ифанем и слегка потягиваются, сразу сворачивая к столешнице с таблетками. — Спасибо папочка. — Заткнись, а, Гук, я ща покажу пилюлю папиной любви, ахуеете у меня тут все! Идите Минсока будите, а то он своими слюнями не всю кровать затопит, — омега поднимается с дивана, всовывая тарелку с завтраком амёбе-Лу, и плетётся в гардероб, присматривая себе костюм. — Чёрт, может просто в спортивном костюме пойти? Или в обычном классическом чёрном, нахуя наряжаться перед эти болванами, если у них одна спортивная форма на уме? Омега хватает чёрный, спортивный, костюм, который был слегка, но не сильно, заужен, на щиколотках резинки, на плечах большая футболка, что заправлена в штаны, и как раз по размеру толстовка на замке. Су надевает чёрные найки и хватает портфель, закидывая туда всякие нужные вещи типа: свистка, кошелька, документов, чехла с ручками, ноутбук и колёса для блокировки естественного запаха, которые омега упорно принимал два раза в день. Сейчас потребность с этом резко возросла, учитывая то, что у него коленки трясутся, когда он проходит мимо очередного темного угла. А вдруг этот сосунок опять нападет? У него, похоже, в лексиконе свое понятие морали. До спустился вниз к уже почти собранным парням и подмигнул Минсоку, который, кажется, спал на ходу. Хорошо, что хоть вопросов не задавал. Су открыл дверь и выпустил собравшихся спортсменов из квартиры, неловко улыбаясь. — Извините что пришлось вот так идти, не позавтракав, мне нужно торопиться на работу, а вам, желательно, на учёбу. — Да ладно, Су, мы не маленькие дети, — Мин зашёл в лифт и нажал на кнопку первого этажа. Пара минут молчания и лифт подъезжает к первому этажу, а Су кусает губу, думая сказать или промолчать. Все же он решается. — Я пытался посмотреть на Пака с другой стороны, он действительно хороший игрок, не забудьте включить его в первый состав… Встретимся в зале на оглашении результатов. Су подмигнул парням и вытолкал их из лифта, спускаясь на подземную парковку. Усевшись в машину, омега напряжённо выдохнул, кидая рюкзак на заднее сидение, провернул ключ зажигания и включил нужную передачу. Кён выехал с парковки, направляясь в сторону работы, попутно пристёгиваясь, а так же закуривал сигарету — нервы и так ни к чёрту, да ещё и выспаться не дали, а всё это странные мысли о Паке. В скором времени Су добрался до студенческого городка, подъехал к шлагбауму, который отделял парковку студентов от учительской, и улыбнулся охраннику. Тот только со скепсисом осмотрел парня и фыркнул. — Это парковка для учителей, будьте добры встать на место для студента. — Я по-вашему студент? С ума сошли? Пропустите меня! — Начал негодовать омега, оглядывая не такого уж и пожилого охранника. — Тогда предъявите учительский пропуск на парковку, — не унимался старший, ведь это его работа как-никак. — Понимаете, до этого я был стажёром, совсем недавно стал официальным преподавателем и тренером баскетбольной команды, я готовлю парней в сборную Кореи! Пропустите, а? — Да мне всё равно, хоть учите сына президента… Пропуск. Чанёль тем временем шёл со встречи с Исином, попивал уже второй стаканчик кофе и думал о своем. Много кофеина, как говорится, не бывает. Он прищуривается, когда замечает на парковке знакомую задницу, от чего захотелось его как-то подколоть, чтобы вновь увидеть красное от злости или смущения лицо тренера. — Кенсу-я, что такое? Снова пытаешься на учительскую парковку пробраться? Разве директор тебя уже не предупреждал, шутить с охраной — себе дороже! — Заявляет Пак, гадко ухмыляясь, понимает, что после этого его явно не пустят. — Пак, ты усугубляешь ситуацию, сгинь по-хоро. — Омегу резко так прерывают, от чего захотелось взорваться от несправедливости. — Это ваш брат? — Охранник выгибает бровь, а Чанёль в шоке смотрит на охранника и думает над его вопросом сверх быстро, после чего выдаёт первый пришедший на ум ответ. Он, конечно, слегка срывается в начале, но затем берет себя в руки. Да уж, этой охране к окулисту пора, раз подумал об их родстве. — Б-брат? Да, я очень люблю своего младшего братишку, правда Су-я? — Альфа беспардонно укладывает свои ладони на щёки старшего и сжимает их, начиная тискать, припадает к полуоткрытым от шока губам, от чего Су чуть не задыхается и начинает краснеть на глазах. Да как этот студент посмел при свидетелях трогать его, целовать, да и подходить?! Совсем страх потерял! — Тогда держите своего младшего брата от таких тачек подальше, может и покалечиться, — поучительно грозит пальцем мужчина, от чего Пак расплывается в дьявольской ухмылке. — Да не брат я ему! Я учитель, тренер! Я, блядь, важный человек в этом сраном заведении! Ты ещё поплатишься у меня, Пак Чанёль! — Омега поджимает губу и достаёт бэк с заднего сидения, закидывая его на плечо, тут же убегая прочь с постыдной парковки. Он забывает про все. А ведь даже оставил ключи в замке зажигания. — Ох, ладно, шутки шутками, но он реально наш препод и мой тренер. Я припаркую машину? — Пак мило улыбается на достаточно охуевшее выражение лица охранника и тот молча открывает шлагбаум, оседая на свой мягкий стульчик. Его окончательно запутала эта ситуация. На преподавателя больше походит этот альфа, нежели мелкий омега, что выглядел лет на 18-19. Пак усаживается в дорогой салон и подмечает, что ему очень даже нравится, он явно не против будет разложить омегу прямо тут, за рулём. Что ж, тренеру обязательно понравится. Заводя машину, Чан паркует её на ближайшем к университету месте и выходит из неё, блокируя простым нажатием кнопки на брелке. А так же под удивлённые взгляды неспешно направляется к зданию на поиски разгневанного коротышки. Уж он-то знает, как его успокоить. Настроение у альфы явно улучшилось после двух стаканов любимого крепкого кофе, но неприятный осадок от новостей все же оставался конденсатом на душе.

***

Успел Чанёль с горем пополам только на вторую пару. По расписанию сначала лекция с их тренером/физруком, так что делать нечего, идти придется. Теория расстановки сил на игру довольно скучна сама по себе. Пак же предпочитал всегда действовать в зависимости от ситуации. Ведь никогда нельзя достоверно знать, каким будет противник и что можно ему противопоставить из имеющегося состава. Так что по сути такие лекции еще более бесполезны, чем фарс с отбором в команду. Ведь и без того понятно, что в первом звене будут играть они четверо. Слишком просто. В аудитории уже собралась вся их оставшаяся группа. Кроме шуток, но после отбора выгнали всех непригодных. Даже странно видеть такое. Так как из школы, где учился альфа, было вылететь довольно сложно, то и составы баскетбольной команды не сокращались. А зачем? Первый состав набран, а второй годен только на то, чтобы греть скамейку, да воду подносить. Пак замечает своих друзей и подходит к ним, усаживаясь на свободное место где-то на галерке. — Чан, где прохлаждался первую пару? — Кай перегибается через парту ближе к нему, вздергивая одну бровь вопросительно. — Исин предложил встретиться, — Пак отмахивается от Чонина и укладывает руки на парту. — И рассказал очень поучительную историю. — Он не сможет больше с нами играть? — Чондэ говорит совершенно серьезно, а у самого даже спина холодеет от осознания, что их команда начинает рушиться. — Не только с нами, он вообще не сможет играть, — альфа вздыхает, вплетает пальцы в свою шевелюру и зачесывает непослушные вихры назад. — Переусердствовал на последней игре. — Травма? — Брови Сухо медленно ползут вверх от удивления и достигают наивысшей точки, когда Пак кивает. — Но как так? — Резко прыгнул, неудачно приземлился, разорвал связки, — начал выдвигать гипотезы Чанёль, а затем откинулся спиной на спинку стула. — Я ведь не врач. Кай опускает голову и лохматит светлые волосы. Им всем не очень-то просто осознать тот факт, что их команда начинает раскалываться. Даже мечта, что тянется за ними со старшей школы, оказалась в сущности ничем. Кажется, Чунмён переживал сильнее всех. Чанёль краем глаза наблюдает за выражением лица со капитана и в очередной раз вплетает пальцы в свои волосы, зачесывая их назад слитным движением. — И как он? Почему нас не позвал? — Ким выжидающе смотрит на Чана, складывает руки на парте, дабы не выказывать волнение настолько явно. — Может, ему еще надо было МЧС вызвать? Ну, в самом-то деле, — Чондэ пихает локтем Сухо в бок и ухмыляется. — Чен, мы же команда вообще-то, — Мён укоризненно качает головой и резко заставляет Кима прекратить кататься на стуле и сесть нормально одним простым движением руки. — А теперь нас четверо и кто знает, что может случиться еще. Пессимистический настрой Чунмёна перешел ко всем остальным, кроме самого Чанёля. Пак задумывается об утре и ситуации в целом с тренером. Конечно, странно это все, да и их притяжение. Альфа поигрывает брелком от дорогой машины преподавателя в кармане, откидывается на спинку стула и откидывает голову назад. Он прикрывает глаза, а картинки из прошлого в старшей школе так и проносятся перед глазами. Как куратор их команды поставил его перед командой, как тренер после проведения отбора с гордостью вручил ему брелок с изображением баскетбольного мяча и форму игрока основного состава с номером четыре на спине и спереди. Брелок должен был стать своего рода талисманом, но Пак хорош и без него, а где безделушка теперь он толком и не знает. «Возьми, носи с собой, а команда поддержит. Вместе вы придете к победе не раз». Вместе? Помнится, после его ухода они больше никогда не работали в команде, как единый механизм. Он отдавал приказы, а его умение видеть игру насквозь доходило до определенного мистицизма. И Пака устраивает. Лучше полагаться на себя, нежели ждать поддержки и чего-либо еще от других. Хватит, ждал он от жизни многого, да и получил не мало. Но все равно было что-то не правильное. Единственная константа в его жизни рухнула еще в детстве. Истинные люди друг для друга стали никем за один удар дерева о дерево. Просто ошеломляет, как се может меняться по ходу жизни. — Ча-а-ан! — Чан! Пак приоткрывает глаза и принимает более способствующее беседе положение. Отвлекли его Кай и Сухо, что уже оживленно продолжали дискутировать по теме отборочных, игры с семпаями и показательного поражения. — Как думаешь, кто будет с нами в основе играть? — Живо интересуется Чонин и укладывает предплечья на стол перед собой. — Вот бы он был сильный! — Сложно так сразу сказать. Думаю, они попытаются найти кого-то нашего уровня, — Чанёль задумывается, а затем фыркает. Найти настолько сильного парня — задача не из легких, так что вряд ли Кенсу будет заострять внимание на такой мелочи. Он пока что может назвать в первое звено любого, а затем по ходу тренировок внести коррективы в списки. — Хотя возможно этот представитель течных задниц из вредности поставит в основу омегу. — Фу, если уже ты так говоришь, то вероятность выше 60%? — Кай кривится, морщится, вопросительно выгибая бровь. Они уже настолько привыкли к своей слаженности, что кто-то новый лишь принесет разлад в их отработанную игру. Ведь для победы команда должна работать в едином ритме. Для этого Чан и старался. — Всякое возможно. Я не могу точно сказать. Так и было. Пак злился, в буквально смысле рвал и метал внутри себя, ибо у него не получалось совершенно точно рассчитать все, что будет делать Кенсу в дальнейшем. — Единственное, что ясно даже мне, — наш крашенный малыш не станет нас разъединять, даже позиции оставит те же, — Чондэ криво ухмыляется. — Чан, я бы на твоем месте начал бы примерять форму с номером четыре. — Уверен, Чен, все не будет настолько просто, — Чанёль ухмыляется, а в серебристых льдистых глазах мелькает острая искорка азарта. — Но финал останется неизменным. — Пожалуйста, тишина в лекционной, — запыхавшийся Су заходит и кидает бэк на свой стол, обмахиваясь рукой. Он расстёгивает толстовку, желая её снять, так как было довольно-таки жарко, и замечает на себе удивлённые взгляды. Вспомнив о засосах и синяках на своей шее, ключицах и запястьях, До отворачивается и шипит, натягивая и застёгивая обратно. — Добрый день, студенты, результаты по поводу отбора будут оглашены в спортзале в начале тренировки, так что убедительная просьба не опаздывать. Су внутри себя горит, устало оседает на стул и откидавает голову назад, разворачиваясь на стуле спиной к студентам. Он сегодня забыл припарковать машину, а так же ключи в ней, так что пришлось бежать к директору, чтобы выпросить одноразовый пропуск на парковку, так как его пропуск еще «делается». До вернулся на парковку, не замечая своей машины у шлагбаума, выспрашивая у охранника что произошло, а тот ему поведал как долговязый студент припарковал его тачку и ушёл вместе с ключами в неизвестном ему направлении. От этого Су бегал по коридорам и искал его всю перемену. Ну в кабинете он разбираться не собирался. — Думаю, можно начинать, — омега повернулся к ученикам весь утомившийся и с синяками под глазами, он достал ноутбук и свои конспекты, мельком пробегая глазами по тексту. — Зачем нужны эти лекции? Какой от них толк? Бицуху на мозгах подкачать? — Бормотал Су, начиная уже задумываться об отказе от кабинета и от преподавательства как такового. Тренером ему нравилось быть больше. Приезжаешь себе к четырём дня на работу, выспавшись, бодрый как никто другой. — Так, я на отборе заметил, что не все вы, идиоты, ознакомлены с правилами баскетбола, так что, дорогие…начнём с азов. Кён разворачивает конспекты и понимает, что в принципе этот текст из Википедии просто ужасен и скучен по своей сути. До бы лучше рассказал свои стратегии на игру, если бы был уверен, что эти мелкие шибзики поймут и вникнут в гениальность творца. — Доктор Любер Хелси Гулик, старший секретарь отдела физического воспитания христианской ассоциации молодых людей, предложил на семинаре по психологии придумать игру, «которая была бы интересной и доступной в обучении и в которую можно было бы играть зимой при искусственном освещении». — До выдыхает тяжело, обводит взглядом аудиторию и откровенно скучающих студентов, останавливает взгляд на Паке, что самозабвенно разглядывал что-то в телефоне. — После долгих раздумий Нейсмит решил: «Все, что нам нужно, это взять особенность известных нам игр и перекомбинировать их. Тогда мы найдем игру, которую ищем». Он пришел к выводу, что во всех командных играх используют мяч. Затем Нейсмит рассмотрел сущность каждой из существующих игр. В футболе и регби необходим отбор мяча, так как игроки могут бежать с мячом. Подобное единоборство при игре в зале опасно. Это диктовало фундаментальный принцип игры: игрок не может бежать с мячом, но может отбивать или бросать его в любом направлении… Пак удобно расположился на парте, открывая игру. Стратегии привлекали его внимание еще с детства, а сейчас нашел интересную игрушку Plague Ink. Суть игры простая: разработка вируса, что поработил бы весь мир и привел человечество к вымиранию. Пути заражения и симптомы, умения стоит развивать, но не слишком усердно. Вот Чан и занимал время, пока Кенсу вещает о скучнейшей в мире истории баскетбола. Эту статью альфа прочитал еще давно и в таком чуде современности, как Интернет. — Чан, как ты еще не спишь? — Кай хлопает его по плечу, как раз отвлекая от созерцания постепенного заражения всего мира болезнью «До Кенсу». Даже не знает, чего именно его вспомнил. — Игра интересная, — Пак зевает против своей воли, а затем смотрит на Чонина. — Инфицированные комары из Гренландии мигрировали в Россию. — А, с комарами такими и я бы не спал, — Кай ухмыляется и решает отстать от капитана, дабы откинуться на стул и принять максимально удобную позицию. — Сейчас, господа студенты, пройдемся по позициям в баскетболе, раз вам история интересна настолько, что каждый второй спит на парте. Чанёль поднимает глаза на тренера-преподавателя и сталкивается с его взглядом. Хм, интересно. Пак ухмыляется, когда вспоминает этот взгляд немного в другом контексте и облизывается, снова опуская глаза в телефон. Какой капитан не знает преимущества позиций? Смешно просто. — Все позиции не носят никакой смысловой нагрузки по правилам и являются чистой формальностью, — Кенсу переворачивает страницу в своем печатном конспекте и продолжает. — Разыгрывающий защитник представляет собой позицию в баскетбольной команде. Он чаще всего лучше других видит игровую площадку, оценивает расположение нападающих. Именно разыгрывающий создает условия и ситуации на площадке таким образом, чтобы каждый партнер мог принести как можно больше пользы команде. Знает сильные и слабые стороны команды соперника. Это необходимо для того, чтобы умело использовать преимущества своего коллектива. — Кенсу проходит дальше по возвышению возле стола, ведет пальцем по доске и выдыхает тяжело. Экскурс в теорию для него не самое яркое событие. — Для игроков этого амплуа характерно: абсолютно свободное владение мячом; большая скорость; ловкость в проходе к кольцу; хорошая прыгучесть. А также в «молодые» годы баскетбола, разыгрывающий или первый номер, занимался только розыгрышем комбинации в начале атаки. — А то мы не знали! — Чонин выдыхает слишком громко, тут же развеивая эдакую полудрему, что только начала опускаться на его сознание. Ким потягивается на месте и с силой локтем тыкает в бок спящего рядом Чондэ. Чен едва ли не подскакивает на стуле от неожиданности и совершенно растерянно моргает. Единственный, кто хоть делает вид, что внимательно слушает лекцию, это Сухо. Хотя если и приглядеться, то можно заметить блуждающий взгляд по стене позади Кенсу. Он совершенно не обращает ни на кого внимания. Чанёль как раз откладывает телефон в сторону, когда болезнь выходит на финишную прямую и не требуется настолько пристально контролировать процесс заражения. Кай вдруг прищуривается, вглядывается в тренера, что так некстати отогнул воротник толстовки. Он дергает Пака за плечо, указывает на Кенсу, а сам альфа и не понимает, чего тот от него хочет в принципе. — Да ты чего, Кай, давно его не видел? — Чанёль оборачивается к Чонину, а тот наоборот указывает вперед. — Чего? — По ходу нашего выскочку кто-то хорошенько оттрахал, — Ким шепчет, сверкает глазами хитро и играет бровями. Чонину только дай повод и он тут же сложит два и два. Пак, конечно, не стал раскрывать, что этот загадочный «кто-то» это он. — И с чего такая инфа? — Чан потягивается на месте, выгибает бровь вопросительно, будто бы и не заметил ничего. — Как это, с чего? Он не орет, говорит «пожалуйста», не огрызается, не дерзит, — Кай задумывается, а в глубине души даже и завидует счастливчику. Оттрахать такого аппетитного омежку — это же ничешное такое достижение в жизни. — Да и у него шея вся в бордовую крапинку. Даже от сюда видно. Чанёль понимает, что реально перестарался и при неудачном движении Су все видно даже на их задних рядах. Наверняка паренек еще успеет взбеситься. А пока что да, сегодня тренер куда спокойнее. Альфа пожимает плечами, ухмыляется и кивает. Он успешно может сделать вид, что ему все равно. По факту, наверное, так и есть. Вернее, должно быть. Тем временем экран смартфона загорелся красным, а надпись гласила, что Вирус «До Кенсу» успешно заразил, а затем изничтожил все человечество на планете Земля…