***
Тем временем в клубе все еще шла своим ходом и набирала обороты очередная ночная тусовка. Ингук уже пьяно зажигал на танцполе с каким-то парнишкой вида прожженной шлюхи. Но ему же нужно привыкать, все же приглянулся не только милашка До, но еще и сучка Бэк. После ухода Пака пьяная компания студентов все же немного посидела у бара, но затем точно направилась к указанному столику. Только пьяная парочка из всей звездной баскетбольной команды плюхнулась на диванчик рядом со старшими омегами, те мигом прекратили смеяться. — А что такие крошки делают одни в таком-то заведении? — Кай обхватывает за плечи миловидного Лухана и смотрит пьяным взором в его туманные глазки. Чондэ усаживается рядом с активным Минсоком, не сводя с него взгляда. Одному Крису это все показалось пародией на дешевый сериал. Альфа напрягся, различая в нахалах известных первокурсников. Если учесть, что До так и не вернулся, а рядом с ними нету Пака, то их компания на этот вечер явно распалась. — А тебе-то что, черномазый? — Ифань рычит, взглядом прожигая нахального Кая рядом с беззащитным Лу. — А ты их сутенер, малыш? — Уже подает голос Чен, посмеиваясь из-за опрокинутого в рот до этого странного цвета и вида коктейля. — Тогда нам заверни обоих. Ву поднимается из-за стола, а затем хватает за грудки Чена через поверхность и придвигает к себе, шипя ему в лицо угрожающие фразы: — Мы ваши семпаи, урод. Если с ними что-то случится, я лично поотрываю вам все то, чем это что-то случится и то, что первое потянется в их сторону, — Крис скалится, отталкивает от себя незадачливого студента и выходит из-за стола. — Ты меня понял, ушлепок? Последний вопрос был адресован Каю, что уже нагло прижимал к себе Лу. Парням проблемы были не нужны, а посему Ву и принял их молчание за положительный ответ. — Ну, Крисосе, не будь таким букой, — мило тянет Минсок и сам уже тянется к Чондэ, обвивая его шею ручками. — Мы разберемся, найди и ты кого-нибудь. Мин подмигивает другу и переключается полностью на Чена, подсаживается к нему ближе и что-то даже шепчет на ушко. Этот парнишка всегда был популярен, вот только не альфы выбирали его, а он выбирал альф и был очень и очень переборчив в этом вопросе. Полная противоположность — Лухан. Он так же красив, мил, но не настолько ярок, как Мин. Скромный и не очень-то разговорчивый с незнакомцами. Поэтому Кай и оказал на него странное влияние, почти что усадив к себе на колени. Каково же было удивление Чонина, когда на вид привлекательный пьяный омега старше него вдруг покраснел, аки девственный цветочек. Крис раздраженно выдыхает и направляется к стойке бара со стойким желанием напиться. Что же такое с этими омегами? Ему не понять, почему нужно так липнуть к первому встречному альфе и почему эти течные задницы так себя ведут, при этом громко заявляя «мы не шлюхи, а просто любим трахаться». Отвратительно. — Виски, бутылку, — с размаху плюхается на стул рядом с каким-то парнем. На вид он даже вроде бы ничего, милый. По запаху, Крис принюхивается незаметно, точно альфа. Вот только какой альфа признается, что ему охота пихать член в себе подобного или, еще хуже, подставляться под чужой хуй? — Вы бы не пили так много, семпай, — знакомый мягкий чуть хриплый голос шелестит над ухом, заставляя старшего обернуться резко и едва не выронить бутылку из рук. Сразу же упаднические мысли испарились, а хорошее настроение от количества выпитого вернулось. Даже от обстановки клуба больше не хотелось блевать. — Чунмён? — Хрипловато спрашивает Ву, пытаясь сфокусироваться на парне перед собой. — Ты как здесь? — Чан вытащил, как всегда, а потом съебался куда-то, — просто пожимает плечами Ким и усаживается со своим стаканом рядом с семпаем. — А Вы тут как? — Плохо, — отрешенно отвечает Ифань, тут же понимая, что он сказал что-то не то, по странному взгляду Сухо на него. — Кенсу позвал, а в результате куда-то тоже… пропал. Младший альфа понимающе улыбается, но незаметно и ухмыляется. Старший так боится произнести мат и ему определенно не хорошо уже от выпитого алкоголя. Ким с отборов хотел поговорить с Ифанем. Он создавал впечатление серьезного и рассудительного человека, в какой-то мере сильного… В общем Хо не знал, почему именно хотел, просто потянуло. — И давай на «ты», я не настолько старый, а то уж совсем… — Крис не договаривает и выпивает еще рокс виски, незаметно морщась. — Вообще не матерись, тебе не идет. То, что ваш Пак пропускает слова через мат, не значит, что все альфы должны тоже так делать. Ты не такой, Мён. Крис и не замечает, как едва уловимо вздрогнул Сухо, ведь именно так и с такой интонацией его звал Исин, еще тогда, давно, в школе. Еще тогда, во время тренировок, во время первых знакомств команды. Больно это слышать вот так вот просто, хотя Ким скорее себя просто так настроил, ему вроде бы даже и понравилось. — А почему…ты не танцуешь со всеми? — Мён смотрит на мужчину перед собой и опустошает свой стакан. Не успевает он постучать по стойке, привлекая бармена, как Ифань сам наливает из бутылки виски немного и ему. Старший альфа оглядывается на танцпол и морщится, завидев Лу и Минсока в объятиях Кая и Чена. Вроде бы и друзья, и он к ним хорошо относится, но те еще омеги. Мужчина поворачивается обратно и вертит в пальцах стакан с виски. — А ты почему? Сухо так же смотрит по сторонам, только мельком, видит друзей и тяжело выдыхает. Все как всегда. — Не нравится… — Вот и мне тоже, — просто отвечает Крис, допивая очередной рокс, оставляя в бутылке не больше, чем на несколько таких порций. — Как мне тебя называть? — Крис, — мужчина наливает студенту еще стакан и смотрит на него даже немного заинтересованно. — Мне не нравится мое имя. Сухо задумывается, не замечает, как еще несколько стаканов виски отправляются внутрь, его откровенно ведет, он едва не падает с табурета у бара, но сильные руки семпая его подхватывают вовремя. — Аккуратнее, — говорит тихо, не отпускает почему-то. — Ты ведь не умеешь пить, так зачем тогда берешься? Смешок в голосе, а Мён не до конца осознает происходящее, но все же отталкивает руки старшего от себя, падая почти плашмя на пол клуба у бара. Он держится за голову, ждет, пока та перестанет кружиться и только позже встает на ноги более-менее твердо. — Просто, — Сухо отряхивает одежду от пыли клубного пола и смотрит на Ифаня в упор. — Мне пора, все равно здесь делать больше нечего. — Так давай провожу тогда уж, — Крис так же поднимается со своего стула, кидает на стойку деньги за себя и за юношу, останавливает взмахом руки его возражения, закидывая на плечо пиджак. — Я виноват в твоем таком состоянии, ты игрок основы команды и если с тобой что-то случится — Су мне голову оторвет и съест. Поверь, мне бы этого не хотелось ощутить.***
Пак завидев машину, что вызывал пятнадцать минут назад, помахал ей рукой что бы та подъехала, а то тренера ещё вырвет ненароком от таких частых передвижений. Он закидывает тушку До в машину и садится рядом облокачивая на себя омежку, что валится к нему на колени и недовольно стонет, начиная тереться щекой о бедро альфы, задевая иногда ухом совсем не то обо что стоит тереться в такси. — Вам куда молодой человек? Это ваша пара? Вы не опоили его случаем и не везёте в какое-либо непристойное место для непристойных дел? А то на вид он слишком… Молод… — Интересуется водитель, смотря в зеркало заднего вида, ведь в последнее слишком много омег несовершеннолетнего возраста пострадали от рук педофилов извращенцев. — Не сомневайтесь, мы знакомы и он старше, чем вам кажется. Он просто перепил и я доставляю его до дома. До Кенсу, хен, проснись куда ехать, адрес скажите, — устало бормочет Пак, ведь заебался знатно возиться с тренером, строит из себя сейчас благородного младшенького, что не бросил семпая в трудную опьяненную в сопли минуту, а сам в мыслях представляет как вскоре будет натягивать омежку. — Чанель, карман… задний… адрес, деньги, — бормочет хрипло омега и удобнее устраивается на коленях младшего, мгновенно засыпая вновь. Пак показывает палец водителю, мол «сей момент», и начинает шариться по карманам, желательно как можно дольше, ибо ощупывает мягкие ягодицы и облизывает пересохшие с недавней попойки губы, сушняк, ничего не поделаешь. Альфа диктует точный адрес, а после запихивает в свой карман документы и деньги, что бы те не выпали из джинс и утыкается в стекло лбом. он рассматривает ночной город и запоминает дорогу к тренеру, ибо он его ещё не раз навестит. Чан выгибает бровь, смотря, что подъезжают они к одной из высоток в центре, даже небоскрёб в какой-то мере. Пак задается вопросом откуда все же у обычного молодого парня, что недавно устроился тренером, такие финансовые возможности, если он, конечно, тут не в подвале живёт, хотя и там комната, наверное, нифигово стоит. Оплатив поездку, Пак оперативно затаскивает мирно спящего Су на свою спину и в который раз материт себя, что вообще повёлся на эту авантюру. Альфа заходит в лифт на подземной парковке и, облизавшись, смотрит в кошельке омеги документы, на каком этаже тот проживает. К большому удивлению на глаза попадается ключ-карта, с наименованием самого здания, которым Пак проводит по дисплею в лифте, после чего тот мягко трогается. Двери лифта открываются на 69 этаже, а Пак извращенно скалится, выходя и ставя омежку на пол перед единственной дверью. Облокачивает на стену и похлопывает по щечкам, чтобы тот очнулся, невольно вспоминая, как шлепал по ним членом. Омега приоткрывает глаза, завидев Пака, и расплывается в улыбке, на что тот разворачивает его лицом к двери. Не собирается он возиться с ним тут полчаса, время и так, как песок сквозь пальцы, утекло в небытие. Су вводит пароль не задумываясь, что вообще-то за спиной громила Пак и все прекрасно видит. Отворив заветные двери, омега хватает альфу за руку и втягивает в свою обитель, стягивая косуху и бросая её на пол, закрывает двери. Пак, оказавшись в пентхаусе тренера, изгибает бровь и оглядывается вокруг, уж слишком большие квадратные метры для хрупкого маленького омежки. Неужто у До имеется спонсор на такую роскошь? Кенсу набрасывается на шокированного альфу, запрыгивает на него и впивается в губы, затягивая во влажный и ленивый поцелуй. Су обвивает его тело руками и ногами, а навесу сбрасывает кроссовки. Чан же, приходя в себя, снимает с себя куртку и так же бросает на пол, плетясь в сторону гостиной, сжимая ягодицы омеги в своих руках. Старший расстегивает пуговицу и ширинку на своих джинсах, а после оказывается на диване, с закинутыми на спинку ногами. Он медленно снимает с себя узкие джинсы и, бросая их в альфу, перекатившись, он встаёт на ноги и плетется к лестнице, попутно стягивая носочки. Альфа, конечно, не против, если Су вот так вот настойчиво ведёт его в спальню, ведь тот думал, что все обломалось, но Су исправляет ситуацию. Пак скидывает с себя кроссовки и носки, плетется за омегой и только сейчас замечает какой вид открывается ему сзади, ведь тренер идёт по лестнице выше, повиливает попкой и стягивает с себя злосчастную майку. Открывается прелестный вид на округлые, как персик, ягодицы, в красных кружевных трусиках, с чем так охуенно контрастирует молочная кожа, талия вида «песочные часы», а так же оставшиеся следы по всему телу после их игрищ. У Пака встал. От одного вида на это чудо сворачиваются все возможные узлы внизу живота, член твердеет и желает разорвать джинсы к чёртовой матери. Омега плетется по коридору и заходит в комнату без дверей где, раскидана разная одежда, ну торопился он, очень торопился нажраться. Кен, прикусив губу, разворачивается и хватает альфу за джинсы, подводя к кровати, и толкает его. Омега запрыгивает сверху, откидывает одеяло вместе с вещами в бок и усаживается удобнее на бёдрах. — Мой любимый студент, Пак, мать его, Чанель! — Су смеётся, но после резко меняется в лице и нависает над младшим, облизывая губы, ёрзая своим членом о член альфы. Он наконец-то расстегивает его джинсы и стягивает по колено, усаживаясь влажной задницей ровно на пах младшего, делая круговые движения. — Оу, любимый студент? Вы знали, что нельзя выделять кого-либо из учеников, ведь это халатность преподавателя… — Пак желает ещё что-либо сказать, но омега удивляет его всё больше и больше, ведь тот в первый раз показал свой характер в подобной ситуации. Су приближается к губам Чана, но резко уходит в сторону, начиная вылизывать его ухо, вытворяя что-то невообразимое, прикусывает мочку, а после ведёт влажными поцелуями по шее, спускается на выразительные ключицы, не забывая провести влажным языком по крепкому плечу. Дальше на его пути встречается коричневый сосок на накаченной груди, из-за чего омега начинает поглаживать пресс, а Пак охает, наблюдая за манипуляциями омеги, позволяя спускаться ниже. Кён прикусывает вмиг вставший сосок и начинает спускаться ниже, не пропуская ни один кубик на этом апполоновском теле. Су накрывает себя одеялом с головой, стягивает с младшего боксы и проводит языком по твёрдой плоти, заглатывая головку, омега прикрывает глаза, посасывает и помогает себе рукой, надрачивая и вбирая иногда чуть глубже. Он укладывает голову на тазобедренную кость, после чего продолжает манипуляции. Пак томно выдыхает, прикусывает свою губу, чувствует, как движения становятся мучительно медленными, рычит, после чего манипуляции вообще прекращают свой ход. Чанель откидывает одеяло и наблюдает с полным охуеванием за мирно спящим омегой, что в руке держит его возбужденый член. Чан сегодня не перестаёт удивляться от всего происходящего, он в таком глубоком ахуе, что начинает дёргаться глаз. — Твою мать, До Кенсу, сука ты бухая, уснул, серьёзно? Со мной? Да как ты посмел… — Пак хрипит от злости, тренер ахуел в край, помимо того, что обломал с сексом после пары, потом обломал с сексом в клубе, обнадежив, что ему сегодня хотя бы ночью перепадет, ещё и тут обломал, так ещё и уснул во время процесса, с самим ПАК ЧАНЁЛЕМ. Пак вылезает из-под спящего омежки, укладывая его на подушку и трясущимися от гнева руками натягивает боксы, желая сходить в душ, охладиться и выпустить пар. Альфа впервые не желает отомстить мелкому засранцу и забрать своё по праву, не хочется ебать спящее тело в красных кружевных труселях, что так и манит, чертовка, а то будет походить скорее всего на некрофилию. Уж мстительность — не его черта. В конце концов месть — блюдо, которое подается холодным. Успеет альфа еще об этом подумать. Пак напряжённо выдыхает и плетётся на поиски ванной комнаты попутно рассматривая дом и иногда присвистывая. Сучёнок явно не из простых, учесть его связи в двадцать пять лет и шикарный пентхаус, то тут ну явно что-то не складывается. Это стоит выяснить. Найдя наконец-то ванную комнату, парень тяжело вздохнул, смотря на омежью роскошь, нет, ну серьёзно, Пак со своими конечностями не влезет в эту полукруглую ванну напоминающую больше тазик для ног. Он обречённо выдыхает и плетётся на поиски второй, спускаясь на первый этаж, ибо видал там двери непонятные. Альфа натыкается на стол для настольного тенниса и ставит галочку сыграть с кем-нибудь в эту чудо-игру, после находит кухню, а так же зал, где расставлены пустые бутылки по кофейному столику, видать Кенсу с друзьями разогревался. Чанёль всё же находит заветную комнату с обычной душевой и, стянув боксы, бросает их в корзину для белья, будто живёт здесь, а муженёк скоро стиркой займётся. Войдя в кабинку, он включает воду, нормализуя температуру воды под свой вкус и расслабляется, начиная намыливать тело каким-то кокосовым гелем для душа и непонятной хуйнёй, что походит больше на украшение для интерьера, чем на мочалку, натирает тело. После ванных процедур он промакивает тело полотенцем и возвращается в спальню, захватив телефон из куртки. А ведь парень только сейчас заметил расставленные камеры по всей жилплощади, это было что-то с чем-то, ну ясень пень что такие хоромы будут под наблюдением, но не во всех углах же. Альфа ложится в постель рядом с омежкой, что мило посапывает, и задерживает на нём взгляд, рассматривая черты лица, будто желая запомнить. Он, конечно, не инфантильная омежка, но пьяному сердцу не докажешь, почему то пропускает удар, смотря на этого мелкого и язвительного наглеца. Чанёль очухивается от манящего тела и решает запомнить эту картинку, фотографируя старшего в таком положении, ведь тот лежал на животе, закинув одну ногу на подушку, обнимая рукой вторую подушку, лежа на третей. Бля, да сколько же тут подушек, сразу видно, что старший одинок не по годам, а эта молочная попка в таких сексуальных трусиках просто умопомрачительна. Вот Чан и не сдержался, нужно было ему запечатлеть это что бы после шантажировать омежку, ну или передёрнуть в момент глубочайшего одиночества. Посидев несколько минут в телефоне, он просто вырубается рядом, предварительно накрыв своё нагое тело и тело Су одеялом, машинально прижимая того к себе. Прошлый Пак этого бы никогда не сделал, но вот нынешний пьяный и шальной… Спустя пару долгих часов. Су хрипит из-за тяжести на своём теле, старается приоткрыть глаза, но те не желают взирать на происходящее. Он чувствует горячую широкую грудь и, прикусив губу, укладывает ручку на пресс, что-что, а сдерживаться он в любом состоянии не умел. Парень с трудом приоткрывает глаза и трёт их пальчиками, присаживаясь на постели, чувствуя как рука на его талии сжимается, но до омеги только сейчас доходит, что он вообще-то не один в, как он понял, своей постели. Кенсу оглядывается и замечает разбросанные по полу вещи, почему-то только свои, ну ещё джинсы размера альф. Кён оглядывается назад, рассматривая бугор под одеялом, парень был явно не из слабых и низких, он протягивает руку чтобы отдёрнуть уголок одеяла с лица его гостя, но та почему-то подрагивает, он молится и надеется, что не переспал с каким-то уродцем. Он отдёргивает уголок одеяла и замирает на несколько секунд, понимая что влип он по самое… Омега вскрикивает и начинает пинать младшего ногами, его трясёт то-ли от шока, то-ли от испуга, то-ли от несправедливости. Хрен пойми почему, короче. Он хотел отдохнуть от этого ушастого сосунка, а не тащить его к себе домой, в свою постель. — Вставай, малявка-переросток, какого чёрта ты тут забыл?! А-ну поднялся и свалил нахуй отсюда, дорогу так же забудь! — Кричит Су, но альфа лишь шипит и слегка рычит. Омега вскакивает с постели и краснеет под сонным взглядом альфы, так как оказывается в одном нижнем белье, он срывает с Пака одеяло, желая прикрыться и вскрикивает громче, хныкая, так как студент был полностью обнажён, а его утренний стояк доставал до самого пупка, если не выше. — Так лучше? Ты хотел посмотреть на моё тело? Мог бы и сказать, а не кричать как фанючка с утра по раньше, — Чан ухмыляется, проводя рукой по члену, получая сразу одеяло обратно, но теперь ему это одеяло не сдалось, ему нужна узкая задница тренера. Су краснеет, то-ли от злости, то-ли от смущения, ведь ни на один его вопрос не ответили, а что было вчера он знать не знает. Вновь он пропускает момент, когда Пак оказывается рядом, вскрикивает от испуга, оказавшись уже в собственной постели, и прижатым к матрацу широкой грудью. Чанёль подминает под себя старшего, затыкает его рот своей рукой, а после рассматривает озлобленное, но очень милое личико. Развернув хрупкое тельце к себе спиной, удерживая, он оглаживает изящную спину и приподнимает бёдра омеги, что всё ещё пытается сопротивляться. — Чан, мне и так плохо. Что ты творишь? — Хрипит Су в противовес своих ощущений, от горячей ладони по телу бежит табун мурашек, он добровольно выпячивает попку перед альфой и поскуливает в подушку, иногда поглядывая через плечо. Пак сминает мягкие ягодицы в своих руках, ничего не слышит из того, что там бормочет омежка, ведь телом он поддаётся ему, это уже хорошо, держать силой не придётся. Он склоняется над старшим, языком проводит по позвоночнику вдоль, до загривка, слегка прикусывает нежную кожу и опаляет её горячим дыханием. Руки же гуляют по утончённому тельцу, ласкают соски, проводят по бугорку в кружевах омеги, и это явно не утренний стояк. Омега мелодично стонет и даже поддаётся машинально, младший стягивает бельё, сразу слыша протесты. Пак огревает молочную кожу звонким шлепком по ягодицам, оставляя красный отпечаток своей ладони, надеясь что тот останется, да подольше. Ёль раздвигает молочные ягодицы и проводит пальцами по влажному сфинктеру, облизав свои пальцы, он резко вводит их в омежку, от чего тот прогибается спиной, как самая грациозная кошка. Су царапает простынь, нет, ему не больно, а всё с точностью да наоборот. Альфа начинает расцеловывать спину, прикусывать кожу, продолжая двигать пальцами и искать простату, что была найдена сразу после громкого мелодичного стона и истекающего спермой члена. Пак разворачивает покрасневшего омежку к себе лицом, укладывая его на его же сперму и довольно ухмыляется, разводя стройные ножки и затаскивая узкие бёдра на свои колени. Тренер уже не отрицает очевидного, не желает сбежать, скорее уже хочет почувствовать в себе этот шикарный член. Младший нависает и, приподняв бёдра Су, придвигается ближе, упираясь головкой в слегка растянутое колечко. Он резко врывается внутрь и, прикусив губу, натягивает омежку на свой член, пока тот прогибается колесом и мелодично вскрикивает от распирающего чувства изнутри. Кён обхватывает альфу ножками, прижимаясь ягодицами к его лобку и позволяет войти до основания. Он приподнимается на ручках, смотря на альфу туманными глазами, а тот понимает его с полуслова, приподнимает и прижимает тельце к себе, усаживая малыша на колени. Старший начинает двигаться, напряжённо дыша, хватается за плечи своего студента, откидывает голову назад и начинает двигать бёдрами более чётче, приподнимаясь и опускаясь на член, кусая губы и царапая сильные плечи. Чан резко укладывает старшего обратно, нависая над ним, он упирается локтем в матрас, проводит рукой по шее омеги и сжимает волосы, впиваясь в губы жарким поцелуем полным страсти. Он сжимает второй рукой бедро и начинает двигаться медленно, но в то же время резко, выбивая из ротика сладкие стоны. Альфа заставляет старшего ухватиться за себя ручками и ножками, сводит его с ума своими властными движениями, вовлекает в еще более глубокий поцелуй. Он прикусывает мягкую губу, разгоняется в манипуляциях, начиная вколачиваться в задницу тренера, выпуская из поцелуя только на мгновение, короткие коготки так и полосовали его спину, а задница подмахивала навстречу. Пак сжимает бёдра крепче, увеличивает фрикции, теперь спускается губами ниже, покусывает нежную кожу на плече сладкого тренера и слушает громкие стоны, в частности и своё имя, а оно так божественно слетало с этих прекрасных пухлых губ. Чанёль выходит из Су и переворачивает его на живот, приподнимая бёдра, входит вновь, резко впиваясь с попку по самые яйца. Он чувствует, как внизу живота скручивает узел, Су же поддаётся на толчки в новой позе и чувствует, как головка толстого члена вновь проезжается по простате, заставляя омегу стонать уже хриплым голосом. Альфа вбивается в тело старшего и сжимает его волосы на затылке, заставляет прогибаться и стонать громче своё имя. Су с громким стоном кончает, сжимая в себе Чана, а ему нравится. Не будь он настолько безответственным, то кончил бы в малышку, но он всё же выходит и кончает следом на его спину, падая рядом, чувствуя как к телу липнет простыня, из-за крови или пота кто знает. Отдышавшись и придя в себя, омега поднимается и молча плетётся в душ, взяв с собой чёрные кружева и короткий шёлковый чёрный халатик. Пак остался в постели, провожая омегу взглядом и чуть скалясь, он получил свою оплату за вчерашние мучения, вот если бы ему ещё бы и минет перепал, то Су бы не был должником. После принятия ванны омега надел на себя взятое с собой домашнее бельё, не завязывая халата, направился в спальню, прожигая альфу взглядом, что всё так же лежал полураздетым. — Надеть боксы не желаешь? — Бормочет Су и изгибает бровь. — Прости, принцесса, ты стесняешься? Они в твоей стирке. — Пак переводит взгляд на омегу и изгибает бровь, чуть ухмыляясь — Ты так оделся на второй раунд? Я не против, солнце, давай ко мне. — Возьми у меня в шкафу, там должны быть новые, они для альф, если что. Не ты один тут бываешь. — Усмехается Су и подмигивает, заставляя младшего чуть-ли не рычать от злости. А с чего бы вообще? Ведь они не встречаются. — Спускайся вниз, я завтрак приготовлю. Су жарил обычные яйца, желая, конечно, чтобы они принадлежали Пак Чанёлю, но увы и ах, не судьба, как говорится. Неожиданно дверь начинает пиликать, будто вводят пароль, а после открывается тихо-тихо, заставляя Кёна напрячься. В квартиру входит помятый с бодуна Минсок и аккуратно, так, будто боясь разбудить владельца, он тихонько крадётся мимо кухни, а когда старший подаёт признаки жизни в видя стука по тарелке, тот подпрыгивает. Мин затравленно оглядывается на старшего, улыбается, явно не желая рассказывать зачем он сюда пришел, чтобы что… — Ой, Кенсу-хён, а ты не спишь? Как добрался? — Омега улыбается и подмигивает старшему, скинув куртку, он подходит к тренеру и принюхивается к еде на сковороде, с пьянки-то жрать хочется. Мин не замечает как по лестнице спускается Пак, а после, переведя взгляд на эту шпалу, слишком резко меняется в лице: сначала от испуга к шоку, а после уже и к гаденькой ухмылке, рассматривая теперь фигуру Пака не как спортсмена, а как фигуру альфы. — Так ты не один. — А ты будто удивился! — Су всплеснул руками в сердцах, даже вроде бы глаз дергаться начал. Тарелка летит на пол, разбивается вдребезги, осколки летят под ноги. — Баста, Телепузики, кончилися танцы, — философски замечает альфа и весьма расчетливо перепрыгивает осколки разбитой тарелки. — Че, жрать будем, не? Две челюсти отпали синхронно: одна от ахуя с происходящего и «омагад, Су не спиздел», а вторая от полыхания гневом на наглого альфу. В общем пробили нахуй все этажи, удобно приземлились на сиденье машин и съебались на край этого поганого мира.