Бартер

      За моей спиной гулко прогремел гром, а секунду спустя ему вторил перекликающийся вой стаи слепых псов. Я на бегу поправил лямку автомата, чтобы не шлёпал прикладом по бедру, и ускорился.       Вой повторился: сначала слева, а после более громко позади – собаки загоняли меня в лес, подальше от ближайшей сталкерской стоянки, которая оставалась как раз по левой стороне. Ох, какой же матёрый контролёр их вёл!       Как я попал в такую ситуацию? Просто однажды сбагрил Бармену скопившийся за неделю хабар – три «Выверта», «Лунный свет» и мелочь в виде парочки «Медуз» и одного «Бенгальского огня». С наличкой у торговца в тот день было туго, и он, выплатив треть положенного, скинул мне на ПДА координаты тайника в Городке-32, где, по его словам, лежал равноценный остатку суммы хабар. Выпив-закусив и отоспавшись, я на следующее утро пополнил необходимые припасы, а после отправился к указанной нычке.       Городок-32 до так называемой Второй Чернобыльской катастрофы был закрытым рабочим посёлком, работающим на благо Родины в оборонной сфере. Наверняка, многие из вас слышали историю про отправившуюся туда экспедицию иностранных учёных в сопровождении взвода военных сталкеров с несколькими бронетранспортёрами. О том, что с ними там случилось, рассказывают всякое, но точно известно, что до ближайшего блокпоста «Свободы» добралось меньше десяти человек на повреждённом БТР с полностью расстрелянным боезапасом. Но в те времена, когда я ушёл в ту ходку, Городок-32 считался относительно спокойным местом: в километре от него располагался вышеупомянутый блокпост «Свободы», желавшие расширить зону своего влияния «долговцы» регулярно устраивали рейды по зачистке этого «энпэ» от «порождений Зоны» и бандитов, да и одиночки бродили там порой. Так что особых опасений у меня не было.       Нужное здание – жилую пятиэтажку – я нашёл быстро. На лестничной клетке, между первым и вторым этажом топталось трое зомбированных. Пришлось потратить на них одну РГДшку и половину «рожка». На четвёртом этаже, где находилась квартира с тайником, расстрелял снорка, пока он самозабвенно грыз пойманную крысу. После уже в квартире снял «растяжку», которую, видимо, установил хозяин проданной мне заначки.       Единственной существенной трудностью на тот момент являлась высота, на которой была закреплена вентиляционная решётка – за ней-то и был спрятан тайник. Чтобы его достать, пришлось построить пирамиду из кухонного стола и пары хлипких табуреток. Ковыряя решётку, я молил всех чернобыльских богов не дать мне грохнуться с двухметровой высоты.       В добытом мною ящике из-под инструментов лежали «Мамины бусы» и «Батарейка». Их стоимость полностью покрывала невыплаченный Барменом остаток, да ещё оставалось на примерно четыре дня скромной жизни на «Ростке». Довольный этим прибытком я вышел из квартиры, и тут меня «накрыло».       В ушах зазвенело, в глазах стало расплываться, двоится и раскачиваться. Как-то за полгода до этого случая я уже испытывал подобное, так что сразу сообразил, что меня пытался взять под контроль контролёр, простите за каламбур.       Машинально я вытянул из разгрузки ещё одну РГД, дёрнул кольцо (об «усиках» тогда забыл напрочь – до сих пор удивляюсь, как смог сразу его выдернуть), швырнул гранату на площадку меж четвёртым и пятым этажом и скатился вниз. После взрыва на меня посыпалась штукатурка, полетела часть осколков оконного стекла. Одновременно с этим послышался рёв, очень похожий на стон раненого.       Я лежал между третьим и четвёртым этажом, пытаясь прийти в себя после ментального удара. Давление на мозги исчезло, но картинка перед глазами скакала, как артефакт в аномалии. Как можно быстрее я поднялся и поспешил на улицу. Из квартиры на втором этаже выскочил ещё один снорк. Его я еле успел «срезать» двумя короткими очередями до того, как он прыгнул мне на спину. У крыльца меня встретили организованным огнём двое зомбированных. Отстреливаясь от них, я покинул здание через пожарный выход бывшего магазина, который был открыт в одной из квартир. На зомби я потратил последние патроны своего АКМа, но на меня в то время неслись две своры слепых псов. Метнув в их сторону опять же последнюю гранату, я рванул в ближайший перелесок, закидывая автомат за плечо. Как я позже сообразил, мне повезло забрести в контролёрье логово, и теперь этот самый контролёр «сажал на поводок» мутантов со всего квартала, чтобы со мной разделаться.       И вот меня гнали в глубину леса. Собаки могли меня учуять, а вот их самих, равно как и спешащего следом контролёра, я увидеть не мог. Пытаясь оторваться, расстрелял половину магазина своего «Форта», убив двух псин. Впереди был глубокий, поросший папоротником овраг, на дно которого я и соскользнул по влажной траве. Пока меня не догнали, быстро пробрался к левому краю оврага, намереваясь проскочить аккурат между обходящими сбоку и настигающими сзади «слепышами».       Я выбрался из оврага и со всех ног помчался туда, где как мне подсказывала память, находился блокпост «Свободы». И тут я снова попал впросак.       Одна из тех собак, что пытались обойти меня сбоку, прыгнула мне на рюкзак и повалила на траву. Не выдержав нагрузки, лямка оторвалась, что позволило мне сбросить со спины рюкзак, откатиться и пристрелить эту псину до того, как она вцепилась бы в мою глотку. Но, как я уже говорил, она была не одна. Пока я от неё избавлялся, её товарищ напал на меня, целясь в горло. Я успел закрыться, подставив под челюсти предплечье правой руки. Не будь на мне нормального комбеза в тот день, он сразу бы перегрыз мне локтевую кость. Истратив остаток магазина, я с трудом разомкнул челюсти мутанта, закинул за спину рюкзак и на то же плечо бесполезный автомат и помчался прямиком к фрименам, пока до меня не добрался подраненный контролёр со слепыми псами, которых он вёл на ментальном «поводке».       До блокпоста оставалось меньше сотни метров, и тут я обнаружил, что леди Фортуна снова повернулась ко мне, так скажем, филейной частью. Борцы за независимость Зоны закидывали гранатами и поливали беспорядочным огнём напавших на них бойцов «Долга». Последние также усиленно обстреливали их баррикады из мешков с песком и обшитые листами металла «кунги». Соваться что к тем, что другим, было опасно – в горячке боя пристрелили бы сразу, только завидев. А про риск получить шальную пулю можно даже и не упоминать.       Когда я осознал, что там укрыться от мутантов мне не светит, моя погрызенная «слепышом» рука сильнее разболелась. Во время бега я увидел, как с пальцев слетело несколько капелек крови. Тут уж невольно прибавил, оббегая место перестрелки по широкой дуге.       Не считая выше упомянутого блокпоста, ближайшим безопасным местом являлась стоянка вольных сталкеров на окраине Военных складов. Но до неё было чуть меньше километра. Я уже подумывал всё же рвануть в самую глубь леса и попытаться затеряться, но тут заметил находящуюся вдалеке заброшенную избушку с заросшим огородом.       Дверь поддалась после первого же толчка плечом здоровой руки. Я взлетел на чердак по приставной лестнице, ногой столкнул её на пол и запер люк, придавив найденным там же пеньком, на котором видимо когда-то рубили дрова. К тому времени под отголоски далёкого грома по крыше начали негромко постукивать капли дождя, а вскоре послышался лай догнавшей меня стаи. По доносившемуся до меня копошению я мог предположить, что собаки кружили под люком, но, похоже, не могли допрыгнуть до него. Это меня не успокоило, и я перезарядил пистолет, приготовившись выстрелить в том случае, если мой импровизированный «засов» не выдержит атаки мутантов.       Я аккуратно снял с прокушенной руки рукав комбинезона, тихонько пошевелил пальцами и покрутил предплечьем – больно, но сухожилия вроде как не были порваны. Укусы уже кровоточили слабо, начиная затягиваться.       Здоровой рукой я нашарил в рюкзаке купленную у Бармена автомобильную аптечку, вытащил упаковку со шприцом, ампулу с противостолбнячной сывороткой, валик ваты и пузырёк с перекисью водорода. Делая себе инъекцию, я жалел, что не имел каких-либо препаратов от бешенства. Отщипнул пучок ваты, пропитал перекисью и промокательными движениями обработал ранки, шипя ругательства в адрес Хозяев Зоны. После отщипнул другой пучок, снова пропитал и стёр дорожки крови с предплечья и кисти. Затем вытянул из апетчки и кое-как вскрыл пузырёк с зелёнкой, намочил ею больший, чем в прошлые разы, кусок ваты и приложил к укусам. Помогая себе зубами, я смог перевязать их бинтом и натянул рукав комбеза обратно.       А между тем лай не стихал. Одна из собак, очевидно, снова попыталась допрыгнуть до крышки чердака, но не смогла и подняла такой грохот, что у меня сердце чуть не остановилось от испуга, заставляя подхватить пистолет и направить его на запертый люк. Впрочем, момент, когда псы попадут на чердак, стремительно приближался: как только контроллёр дойдёт до этой избушки, так сразу возьмёт под полный контроль мутантов, и они быстро снесут своими лбами дверцу вместе с пеньком-колодой. По моим собственным прикидкам их оставалось около десяти.       Достав из кармана КПК я кинул «аларм» с координатами моего местонахождения в общую сеть и ещё один моим приятелям. После я кое-как снарядил патронами опустевший магазин. Помимо него и полной обоймы в «Форте» оставалось ещё четыре патрона – итого двадцать восемь. Двадцать восемь патронов против десяти «слепышей» и одного контроллера. Разогнать их с таким скудным боезапасом мог бы, пожалуй, только Чёрный Сталкер или какая-нибудь другая легенда Зоны. Мне же оставалось надеяться, что подмога подоспеет вовремя, либо мимо пройдёт квад «Долга» или группа «свободовцев» и шуганёт тех, кто загнал меня в эту ловушку.       Я тоскливым взглядом оглядел своё убежище: вдоль стен валялся всякий хлам, под крышей висели связки почти осыпавшихся банных веников. Сама же крыша протекала в нескольких местах, под самой кровлей небольшое окошко, через которое, пожалуй, пролезла бы только кошка.       Что-либо ещё в своём положении я сделать не мог. Держа в здоровой руке пистолет, я принялся читать томик стихов, который таскал с собой для низменных нужд. Конечно, поступать так с книгами нельзя, но что поделать, если рулон «туалетки» — жутко дефицитный товар. Признаюсь честно, я поэзию до сих пор не очень люблю, потому особо жалко не было. Да и получать эстетическое удовольствие мешал лай, бродивших внизу слепых псов. Я перелистнул очередную страницу и вдруг услышал будто совсем рядом со своим ухом хрипловатый голос:       — Прошу прощения, не могли бы вы вернуться обратно? Я не успел дочитать.       Я с матюгом встрепенулся, взял на мушку дверцу чердака. Вломиться сюда, по крайней мере, пока, не пытались. Собаки перестали гавкать, лишь скулили время от времени.       — Псы не допрыгнут. Слишком высоко, — раздался тот же голос.       И вот в этот момент я, наконец, сообразил, что со мной пытается связаться тот подраненный контролёр, транслируя свои слова прямо в мою черепную коробку. Будучи, мягко говоря, «в афиге», я безропотно выполнил его просьбу, а в ответ получил «премного благодарен».       — С чего такая вежливость? – поинтересовался я. – Взял бы меня за мозги да и приказал спуститься.       Контролёр вздохнул так, что мне самому вдруг взгрустнулось. Я прикусил губу, прогоняя морок.       — К сожалению, не могу. Получить власть над разумом я способен только при прямом зрительном контакте. Максимум моих возможностей в данной ситуации – телепатическое общение и считывание ваших поверхностных мыслей, уважаемый Футляр.       Я нецензурно высказался насчёт его способностей, а он только рассмеялся.       — Можете грубить, сколько вам хочется. В конечном итоге, вы сами спуститесь, пытаясь спастись от следующего Выброса.       — А самому ко мне в гости зайти не хочется? – съехидничал я, про себя соглашаясь с его словами: протекающая гниющая крыша вряд ли бы могла защитить меня от энергии Выброса.       — Чтобы получить пулю? Покорнейше благодарю, но я пас. У меня только-только перестала кровоточить рана на плече. Рана от вашей, Футляр, гранаты.       — Без обид, конечно, но мне жалко, что ты отделался так легко.       Тон, с которым мутант транслировал следующие слова, стал раздражённым и усталым.       — Вы не можете выбраться отсюда, но и к вам я подняться не могу. Мы оба в ничейном положении, но у меня больше времени. Завтра вы после страшных мучений станете зомбированным. На мой взгляд, гораздо легче умереть от сильного псионического повреждения мозга. Если быть честным, то мне хочется плотно поесть, поэтому прошу вас спуститься. Обещаю, что убью вас очень быстро.       В ответ на это предложение я снова на нецензурщине отказался, а после спросил:       — Я понимаю, что очень сильно тебе насолил, но если так невмоготу, то почему бы тебе не съесть своих ручных собачек? Всяко лучше, чем ждать пока я стану зомби.       Контролёр в очередной раз завздыхал и принялся объяснять:       — Во-первых, я не любитель радиоактивной собачатины. Во-вторых, Выброс очень сильно повреждает клетки мозга, из-за чего собственно содержимое черепной коробки и становится безвкусной кашей. Но псионическое воздействие всего лишь повышает внутричерепное давление, и человек погибает из-за кровоизлияния в каком-либо из отделов мозга. Согласитесь, в таком виде мозг более привлекателен для употребления.       От его мини-лекции меня чуть не вырвало. Я вытянул фляжку из чехла на поясе, сделал большой глоток, чтобы загнать обратно подступивший к горлу комок, и только после этого смог по «инерции» съязвить:       — Ты, как я погляжу, — любитель вкусно поесть.       — Есть такое, отрицать не буду, — хрипло рассмеялся мутант. – Но ещё больше мне нравятся свежие консервы и шоколадные батончики.       И вот именно после этих слов у меня в голове сразу же возникла идея спасения моих ценных в гастрономическом плане мозгов и всего организма в целом.       — А что если я предложу тебе кое-что повкуснее сырой человечины?       Точно также как и этот контролёр, да и большинство сталкеров, чего уж греха таить, я обожаю сытно перекусить, и моей маленькой слабостью являются армейские сухие пайки, которые я стараюсь покупать после продажи хорошего хабара. Мало того, что в них имеются «ништячки» в виде плитки шоколада или коробочки паштета, так ещё есть небольшая горелка с таблетками «сухого спирта» и охотничьими спичками, которые продолжают гореть даже после их окунания в воду. А про одноразовые ложки с салфетками, пропитанными дезсредством, даже можно и не заикаться. В общем, «сухпай» — это замечательная вещь, хотя, и не очень дешёвая.       В тот день в моём рюкзаке лежало сразу две коробки – на них я и предложил обменять собственную жизнь. Особо торговаться, сами понимаете, у меня возможностей не было, поэтому, помимо вышеупомянутых сухих пайков, пришлось ещё добавить томик стихов, фляжку с водой и прочие остатки провизии.       Потребовав у этого гурмана увести собак и самому выйти на улицу, я тихонько подобрался к дверце чердака. Кое-как удерживая пострадавшей рукой пистолет, ногой оттолкнул пенёк-колоду. После другой рукой резко потянул на себя люк, спихнул предплечьем вниз, на пол хижины, пищу, флягу и книгу, а потом также быстро захлопнул дверь и закатил на него чурбан. Снова забился в угол, держа вход чердака на прицеле, повторно послал сигнал с просьбой о помощи.       Загнавший меня в ловушку контролёр, как оказалось, сдержал своё слово. Но спустился я только тогда, когда за мной примчались мои друзья в сопровождении «долговского» квада (видимо, встретились по пути, вошли в положение и также поспешили мне на выручку). По их словам, мутантов они не заметили, но недалеко от моего убежища я заметил пустую коробку из-под сухпайка.       С тех пор в Городок-32 я ни ногой, особенно, после того случая с научной экспедицией. А ещё в ходку за хабаром еды я набираю сразу на двоих. Чисто на всякий случай.