Солнце.

      — Знаешь, — начинает говорить Эвен, смотря на заходящее солнышко. — ты как солнце.       — Что ты имеешь ввиду? — переспрашивает Исак, взглянув на Насхайма.       — Ты такой же яркий. Ночью ты ложишься спать, а солнце заходит за горизонт. Когда тебе хорошо, ты светишься ярко-ярко, заставляя других светиться так же ярко-ярко. — Эвен переводит свой взгляд на мальчишку, сидящего рядом, слегка улыбается и рассматривает его яркие выразительные глаза. — Солнце тоже делает это, только другим дарит невыносимую жару, которую я, к слову, ненавижу, — слегка усмехается.       — А меня? Меня ты тоже ненавидишь, как и жару, которую дарит солнце? — с надеждой в голосе спрашивает мальчик с волосами пшеничного цвета, немого смущаясь от пристального взгляда возлюбленного.       — Нет, ты что! Тебя я люблю, очень сильно люблю. Так же, как ночное небо, полное ярких, как и ты, звёзд. Так же, как дождь, который бывает относительно редко, но такой долгожданный и любимый. Так же, как енотов в зоопарке, они такие милые, на них невозможно смотреть без радости, без улыбки. Так же, как одуванчики. Сначала они ярко-оранжевые, а потом вдруг становятся мягкими и пушистыми, как ты.       — О-оу, я мягкий и пушистый? — ещё более волнительно спросил Вальтресон, загадочно хихикнув.       — Да! Особенно волосы! — дружелюбно отвечает Эвен, потрепав парня по его кудрявой шевелюре. — Возможно, я полюбил тебя только за них. Они такие… Идеальные. И глаза. Глаза тоже идеальные. Их можно сравнить… Я не в силах подобрать слов, способных описать твои невероятные глазки, но они прекрасны, Исак. Ты сам прекрасен, целиком и полностью. Твой сладкий запах, манера общения, твоя чистая кожа, волосы пшеничного цвета, тонкие губы, красивый носик — я люблю их. А твои худые руки, длинные ноги, слабо накачанный пресс — пример идеальности, — на пару секунд Эвен замолкает, пытаясь собрать все свои спутанные от любви мысли в один целый комочек. — Боже, я просто не могу выразить то, что чувствую к тебе в данный момент, да и вообще в целом. Мои чувства… Их невозможно описать. А то, что я хвалю твою внешность — это совершенно не то. Я полюбил тебя далеко не за это, Исак.       — А за что же тогда? — с любопытством спрашивает светловолосый, вновь взглянув на парня, что сидит рядом, прям под боком.       — Просто ты, Исак, солнце. То самое яркое и тёплое солнце, о котором я всегда мечтал. — Эвен медленно, неуверенно поднимает ладонь и нежно поглаживает большим пальцем щёку мальчишки. — И вот, моя мечта наконец сбылась. У меня появилось моё собственное солнце, которое я больше никогда и никому не отдам. Я люблю тебя, Исак Вальтерсон.