Несказанное «Люблю»

Чувство пылающей страсти внутри – невероятно. Танцуя по раскалённому паркету средь лепестков огня, сложно остаться сердцем ледышкой. А пара всё кружится. С долей сумасшествия горят их глаза. Невыносимо сохранять маску мнимого спокойствия, когда сердце, словно в огне, как этот зал, как это место. Раз. Белый пепел вздымается чуть выше, когда её платье в очередной раз стремительно кружится вместе с хозяйкой. Джейн кокетливо улыбается, смотря на Юджина немного исподлобья – так загадочней, ей кажется. А он еле сдерживает улыбку. Два. Сам факт, что они вместе – невероятен, как и то, что парочка стоит в рушащемся здании средь обломков и огня. Юджин трепетно сжимает её пальцы, хотя знает, что не сломает, просто не хочет рушить атмосферу вокруг. Под их стать, под их стиль жизни – романтика. Три. – Мы сошли с ума? – вопрошала Джейн. – Нет, мы влюбились… – и не было понятно во что влюбились: в друг друга или в саму жизнь, в порыв ветра, что иногда попадал в помещение или же в страсть сердец? Четыре. Юджин эгоист от макушки до пят. Ему хотелось бы танцевать с ней вечность, не меньше. Хотелось чувствовать близость тел, до хруста сжимать в объятиях, до изнеможения долго – извращённое желание быть вместе, не правда ли? Пять. – Юджин, – жарко шепчет на вздохе в шею, замирает. – Да? – чуть сильнее сжимает ладонь. Последний порыв ветра – время замедлило свой ход, тишина, ни шуршания тканей, ни танца белого пепла, Джейн медленно испускает дух. Красные ручейки струятся по груди, уже алому корсету. Шесть. Пепел вокруг окрасился красным, бардовым. Время всё медлит и даже огонь угомонил свой пыл – чувствует. – Джейн? – внимательно изучает такую потрёпанную, такую уставшую, но чертовски привлекательную. – Настала моя последняя минута, мой жёлтый кленовый листок медленно приближается к земле – последний, – улыбка, словно цветок, распускается на бледном-бледном лице, так искренне, так светло, он скоро ослепнет от её чистоты, будучи по горло в крови. Взгляд мутный и потерянный. Семь. Ватная и обмякшая, Джейн трудно дышит, вдохи частые, глубокие, но воздуха мало, а всё этот треклятый огонь. Во всём виновата так не кстати взявшаяся миссия, чёртово здание, что так быстро взорвалось… Ноги у Джейн подкашиваются – мягко скользит в объятия, невесомо. Восемь. Ладонь поднимается к лицу, разукрашивая его красным, Юджину жарко, он горит, как снаружи, так и внутри. А её прикосновения… её прикосновения мягкие, нежные – это крылышки бабочки касаются его лица. Девять. – Ты обещала… – судорожно сжимает ладони Джейн в своих. Этот момент не должен был случиться… Десять. – До встречи в новом мире, – разлетается её шуршащий голос, будто тысячи страниц не прочитанной книги, без концовки, без самого важного «Люблю».