My life be like...

Бэк сидел на холодном полу, обхватив заледенелыми руками свои острые колени и пустым взглядом смотрел в пол, считая каждую трещину на старом паркете. Значит, призраки не ощущают боли, смены температуры и прочих физических явлений, к которым так чувствителен живой человек? Бред. Бэкхен чувствовал холод. Пронизывающий до костей, он заставлял чувствовать тебя так, словно органы твои покрылись инеем и не могут больше функционировать нормально. Холод, от которого никуда не спрячешься, в какую позу ты ни сядь. И дыхание твое такое же ледяное, морозное. И сам ты весь холодный и пустой, как ледышка. Рядом с любимым человеком время проходит быстро? Несомненно. Если он в это время не будет целовать другого на твоих глазах и говорить при этом, как здорово было обманывать такого идиота, как ты. Бэкхен понимал, что та авария, которая чуть ли не погубила его, сняла с Бэка розовые очки, через которые он до этого смотрел на мир. Давно пора было понять, что не может быть всё идеальным в жизни. Тем более в жизни Бэкхёна. — Ну и как тебе твоё первое путешествие? — Парень вздрогнул и повернул голову на голос. Кёнсу стоял возле письменного стола Чанёля и задумчиво смотрел на фото, красиво оформленное в деревянную рамку. — Просто великолепно. — Бэкхён поёжился. С каждой минутой, что он находился в комнате, ему становилось все холоднее и холоднее. — Ты знал об этом? — О том, что твой парень моральный урод? — Кёнсу криво усмехнулся. — Нет. Я узнал вместе с тобой. Кёнсу щёлкнул пальцами и вмиг оказался сидящем на просторном диване, с тёмно-бежевой обивкой. — За вами, людьми, порой так интересно наблюдать. Особенно, когда вы даже не подозреваете, что вас так некрасиво подслушивают. — Ты пришёл, чтобы сказать мне это? Если это всё, то исчезни. — Бэк потёр ладони друг об друга, в попытках хоть как-то согреться, но это не помогало от слова совсем. — Замёрз? — Кёнсу криво растянул губы, отчего Бэкхёну захотелось тут же отвести взгляд, столь пугающе это выглядело и совсем не внушало доверия. — Знаешь, — Кёнсу сел напротив Бэка, в точности скопировав его изломанную позу. — Когда человек никому не нужен, когда он одинок, ему становится холодно. На секунду, взгляд Кёнсу потемнел, словно он, на этот миг, погрузился куда-то глубоко в себя, туда, где гуляют не самые светлые воспоминания. — Однажды, я случайно услышал одну цитату о том, что одинокие люди мёрзнут чаще, и мне это сначала показалось глупостью, но потом я понял, что в этой глупой цитате есть доля правды. — Ты это сейчас к чему? — К концу фразы голос Бэка задрожал. Только парень не понимал от чего точно, от голоса Кёнсу, который пронизывал до костей, или же от холода, от которого чуть ли зубы не стучали. — До этого тебя вспоминали три человека: парень, что сейчас спит беспокойным сном, возможно, даже не подозревая о нашем присутствии. И еще два парня, у которых к тебе большая любовь. Ну или к твоим деньгам, тебе лучше знать. — Усмешка не сходила с губ Кёнсу ни на секунду, заставляя Бэка чувствовать себя еще более жалким, чем он есть на самом деле. — Так вот, сейчас твоя душенька очень чувствительна ко многим вещам, поэтому будь аккуратнее. Если состояние твоей души в норме, ты существуешь. Но как только про тебя забывают, перестают вспоминать, ты начинаешь умирать: твоё духовное состояние ухудшается, поэтому сейчас ты ощущаешь этот леденящий душу холод. И когда станет совсем невмоготу, твоя душа, увы, вернётся в тело. — П-почему ты сразу не сказал? — В глазах Бэка начало плыть, и сам парень, ощущался для себя, словно он тяжелая туча. И только сейчас, Бэкхён осознал, что он перестал чувствовать свои ноги. Эта мысль звонким колоколом прозвенела в голове. — Ты бы все равно не смог бы это изменить, так зачем мне лишний раз подвергать лишним страданиям твою душу? Ты же не виноват, что никому не нужен. — Как ты можешь быть… Таким? Но никого рядом уже не было. Бэк обеспокоенно осмотрелся по сторонам, стараясь глазами найти Кёнсу. Но нет. В комнате он был один, не считая сопящего Чана. Вот так. Даже какой-то полувидимый парень решил, что Бэкхен не достоин его внимания. Хорошо, что он хоть не скрывает этого. Неужели для Бэка все закончится вот так? Сжимая зубы от холода и чувствуя себя самым что ни на есть безмозглым идиотом… Человеком, который мало того, что в таком тяжёлом состоянии, так ещё и узнал о предательстве человека с которым планировал семейную жизнь? Даже если Бэк вдруг очнется, вспомнит ли он все, что видел находясь в коме? Бэк не хотел этого. Он хочет очнуться. Показать всем, что он не глупый мальчишка, над которым можно посмеяться и бросить. Он не опустит руки. Только не вот так. — Чан… — Бэкхен выдохнул холодный пар в лицо спящему парню, в душе моля его проснуться и хотя-бы на жалкую секунду подумать о Бэке, чтобы перестать, наконец, чувствовать этот мерзкий холод. — Чан, прошу тебя, проснись… Перед глазами мелькали цветные пятна, руки уже не держали и парень тяжело уронил голову на подушку, прямо напротив спящего. В горле, будто бы кто-то рассыпал иголки, тяжело было лишний раз взглотнуть. Неужели это конец? Все так закончится, не успев начаться? Рядом с тем, с кем не общался вот уже несколько лет? — Чан… Помоги мне… Прошу! — Последнее, что увидел Бэк сквозь пелену слёз застилавших взгляд, были карие глаза, обеспокоенно смотревшие прямо на Бэкхёна. Бэкхён медленно погружался в долгожданное тепло. ***

Да, живой я Взгляд свой направь Я встану снова, сколько раз бы не упал Да, живой я, Видишь меня? Глаза закрыв, ты, ощущаешь меня? VIXX - Alive

— Алло, Чонин? — Словно из-под воды Бэкхён слышал обеспокоенный голос Чанёля и его шаги, которыми он без конца измерял комнату. — Можно я приеду? Со мной происходит что-то странное… «Со мной тоже… » Подумалось в этот момент Бэкхёну, но он не мог ни к кому поехать и уж тем более пожаловаться… Разве что Кёнсу, но Бэк лучше умрет от одиночества, чем еще раз добровольно посмотрит на его пугающий оскал. Зачем ему теперь навязываться тем, кому он не нужен? Хватит ему таких людей в его окружении. — У тебя много пациентов сегодня? — На ходу надевая на себя белый вязаный свитер, спросил Чанёль у человека, с которым говорил по телефону. — Отлично, тогда я буду примерно через полчаса. Предупреди заранее, чтобы меня пустили к вам в клинику. Чанёль быстро попрощался и наспех надев на себя чёрное пальто выскочил из квартиры, словно там сидел самый ужасный кошмар его жизни. Возможно, Бэк своими мыслями был очень близок к истине. И именно он сейчас являлся кошмаром, его, некогда, лучшего друга. Еще минуту побыв в тишине, Бэкхён осмотрел себя: он лежал в той же неудобной позе, лицом на краю кровати, а ноги его, которые, он, к счастью, сейчас чувствовал, все также были на полу. Сейчас Бэку было тепло, словно недавно он выпил несколько чашек тёплого напитка, не было того мерзкого мороза, от которого все внутренности сворачивались в тугой ком. Сейчас было тепло и… Приятно, кажется. Теперь Бэкхёну стало по-настоящему страшно. А что, если это снова повторится? Что, если в следующий раз Бэку так не повезёт? Он снова ощутит эту убивающую мерзлоту? Бэкхён смог возродиться, пусть и не в свою физиологическую форму, но сейчас он жив, он есть. Он чувствует себя, свои ноги, руки… И это его очень радовало. И нельзя сдаваться вот так просто. Кому он нужен, кроме себя самого? — Надеюсь, ты сейчас счастлив и так же ярко улыбаешься… Короткая вспышка и первое, что видит Бэк, пустые улицы и бескрайняя дорога. Он ехал в машине, управление которой было в руках Пака. Тот напряженно сжимал руками руль машины и нервно смотрел на дорогу, нахмурив брови. — Опять ты? — Бэкхён осмотрелся по сторонам: они уже скоро должны были выехать за пределы города и в этой местности Бэк знал только одну клинику. — Ты едешь в психушку? Прекрасно, только не переставай думать обо мне. Хочу узнать, что тебе там пригодилось. К счастью Бэкхёна, парень не переставал вспоминать его, о чём свидетельствовали теплые ладони призрака, да и его общее самочувствие говорило о том, что замерзать ему ещё не скоро. У Бэкхёна, пока они ехали, по уже не асфальтированной дороге, в голове родилось множество вопросов, но Кёнсу не появлялся с того самого раза. — Думает, наверное, что я мёртв уже… — Вслух пробормотал парень, уже не опасаясь того, что его услышат. Сейчас ему казалось, будто бы все, что произошло с ним за эти сутки лишь приснилось ему, и никакой ссоры с Чаном не было, и сейчас они просто ехали вместе, словно старые приятели. Только вот Чан не был похож на счастливого человека, который мог весело проводить время с кем-то. Возможно, сейчас он едет к этому Чонину с мыслями, что тот сможет расшевелить Чана? Поможет ему… Забыть? Бэкхён почувствовал, как внутри всё неприятно сжалось. Кто бы знал что сейчас, его жизнь будет зависеть от человека, к которому он некогда испытывал неприязнь, от человека, с которым он когда-то дружил и общался. От человека, который любил его… Возможно даже больше, чем все его знакомые вместе взятые. Бэк повернул голову в сторону младшего и только сейчас заметил, как время изменило его. Черты его лица огрубели, появились небольшие морщинки, сейчас не было улыбки от уха до уха, глаза его были пустыми, словно это он призрак на грани жизни и смерти. Чану словно было неуютно: он постоянно смотрел в боковое зеркало, словно за ним кто-то гнался, неустанно теребил рукав свитера и кусал свои губы. Неужели так переживал о встрече? Или была другая причина? За своими размышлениями Бэкхён не заметил, как они подъехали к зданию, внешний вид которого сразу же заставлял поёжиться. Настолько неуютной казалась вся обстановка, а какого же там внутри, Бэк вовсе знать не хотел. Само здание было окружено массивным металлическим забором, сверху окутанным колючей проволокой. Сквозь проём между ворот можно было увидеть неработающий фонтан из тёмно-серого камня. Чанёль нажал на черную кнопку домофона и сказав пару слов, после которых дверь тут же отворилась, быстрым шагом вошёл внутрь. Несколько секунд Бэк видел темную спину парня, а после дверь закрыла весь обзор и Бён снова остался в одиночестве. Как только Бэкхён попытался дотронуться до ручки двери машины, перед глазами было уже знакомое помещение и знакомый писк аппаратов к которым был подключён Бэкхён. Настоящий Бэкхён, видимый и ощущаемый для других. Призрак сделал шаг ближе и внимательно вгляделся в до боли знакомое лицо покрытое ссадинами. — Как же ужасно ты выглядишь, парень… — Пробормотал Бэк и снова огляделся: только сейчас он заметил медицинскую сестру, которая внимательно смотрела на пациента, которого хирург вчера, буквально, вытащил из лап смерти. Она как-то устало вздохнула, и подойдя максимально близко, вытащила из вены иглу, и залепив рану пластырем, убрала к двери законченную капельницу. — Будь сильным и ни за что не сдавайся…— Девушка снова осмотрела Бёна и в её взгляде была настоящая забота, такое тепло, что Бэкхён невольно вспомнил свою маму… — Не пугай нас так больше… Вчера был тяжелый день у тебя, да? Девушка грустно улыбнулась и в этом взгляде было столько незнакомых Бэку чувств, значение которых он смог бы объяснить. Давно на него никто так не смотрел, с такой заботой и беспокойством. — Твой пульс резко начал падать и как назло ни одного врача рядом. Видимо, есть человек в твоей жизни, чьи молитвы дошли до Господа, раз ты до сих пор тут… Медсестра ушла, тихо прикрыв за собой дверь, а Бэкхён вновь почувствовал то самое ужасное чувство собственной никчемности. Для чего Бэк вообще жил? Чтобы вот так вот увидеть, как за него переживают абсолютно чужие люди? А тот человек, которого он считал любимым и самым близким, вот так вот потоптался на его чувствах… Прекрасно, Бён Бэкхён… — Ах, люблю такие моменты… — Кёнсу сидел на подоконнике, лениво покачивая ногой. Создавалось впечатление, что он сидел в такой позе давно, но Бэкхен готов был поклясться, что буквально секунду назад его там не было. — Мне нравится, когда правда перечёркивает всю ложь, когда с человека, наконец-то, сняли его розовые очки, пусть и таким нехорошим способом, как смерть. — Вообще-то, я ещё жив… — Обиженно просопел Бэк, и взглянул на себя, лежащего в постели, всего окруженного медицинской техникой, как бы доказывая то, что он все ещё живой. — А я, может, не тебя имею ввиду… — Кёнсу улыбнулся, впервые за это время и Бэкхёну на секунду подумалось, что если Кёнсу будет улыбаться и молчать, то Бэк вовсе не против находится с ним в одном помещении длительное время. — Если ты сейчас думаешь, почему он лгал, то я скажу тебе, что плюнуть в лицо всегда легче, чем сказать правду. Тем более, если смотреть со стороны твоего парня, после этой правды, плевок полетел бы уже в его лицо. — Ты сейчас пытаешься утешить меня или защитить Криса? — Бэкхён сложил руки на груди. Этот парень любил путать людей своими фразами. — Я пытаюсь кое в чём разобраться, и для этого мне нужен ты. — Кёнсу спрыгнул с подоконника и лениво потянулся. — И твой рыжий друг, который сейчас обсуждает тебя с каким-то, подозрительным смуглым парнем. Только сказав это, Кёнсу щелкнул пальцами и двое парней оказались в просторном кабинете, с довольно-таки приятным интерьером. — А почему я сразу не переместился к Чану? Он ведь думал обо мне… Кёнсу подошёл к сидящим парням ближе и сел прямо на пол, сложив ноги по-турецки. — Потому что я не разрешил. Я хотел побыть с тобой наедине. — Сказав это, Кенсу быстро подмигнул Бэкхёну, отчего второй ненадолго выпал в астрал. — А теперь заткнись и слушай, про тебя вообще-то говорят. Бэкхён подошел ближе, чтобы было лучше слышно, и только сейчас смог разглядеть собеседника Чана. Им был неплохо сложенный брюнет, с довольно-таки смуглой кожей. На нем был белоснежный халат с именным бейджем, по которому Бэк понял, что этот парень был заведующий отделением. — Ты уверен, что это был не сон? — Чонин обеспокоенно смотрел на Ёля, сжав в руках подлокотники кресла в котором сидел. — Та твоя депрессия не могла пройти бесследно, Чан… От таких переживаний всякое возможно. — Я не сумасшедший, Чонин, пойми же это! — глаза Чана были красными и воспаленными, словно еще чуть чуть и тот разрыдается словно маленький мальчик, которого несправедливо обвинили в какой-то шалости. — Я понимаю, Ёль… Но пойми и ты меня! То, что ты рассказываешь… Знаешь, в это очень трудно поверить. Чанёль подскочил со своего места, заставив даже Кёнсу испуганно подпрыгнуть на месте. — Я видел его! Видел своими глазами! — Ёль выдохнул и продолжил, но уже более тихим голосом. — И за несколько дней до этого, я начал слышать голос. Не во сне… Я слышал Бэкхёна, Чонин.