***
Нэд вернулся в тот момент, когда Нэнсис прощался с неизвестным собеседником. — Кто звонил? — спросил он. Глаза Нэнсиса довольно сияли, а это значило только одно — новое дело. — Хотя не отвечай, я всё понял, — остановил Нэд раскрывшего было рот Нэнсиса. — Куда тебя вызвали и когда выезжаешь? Нэнсис задорно улыбнулся, радуясь такой проницательности. — В Чехию, а если точнее — в замок Карлштейн, что близ Праги. Билеты куплены на завтрашнее утро. Мне позвонила давняя знакомая и попросила срочно приехать — там творится что-то странное, не смог ей отказать. — Кто бы сомневался, — усмехнулся Нэд. — Ведь ты сидишь без дела уже четвёртые сутки. Нэд так привык к этому, что всё, что он мог спросить сейчас, было: — Значит, у нас всего одна ночь? На утвердительный кивок, он протянул Нэнсису бокал с глинтвейном и, подмигнув ему, сказал: — Тогда проведём её с пользой.Часть 1
16 декабря 2017 г. в 23:08
Как же приятно обнимать своего любимого человека, когда он никуда не срывается и не бежит за тридевять земель, а спокойно сидит, прижавшись к широкой груди, и мурлыкает под нос какую-то мелодию. Камин уютно потрескивает дровами, создавая тёплую домашнюю атмосферу. За окном крупными хлопьями идёт снег, покрывая землю ровным слоем пушистого облака. Сочельник, ночь перед Рождеством.
Погода в Ривер Хайтс установилась поистине зимняя: мороз на улице щиплет за щёки, а ветер забирается под куртку, пуская по телу сотни мурашек. Нэд так обрадовался, когда Нэнсис сказал, что он свободен, и они, наконец, проведут это Рождество вместе. Просто аукцион невиданной щедрости от Вселенной…
Нэд любил Нэнсиса, правда, любил этого умного рыжеволосого парня с горящими голубыми глазами. Холодный и рассудительный со всеми остальными, с ним Нэнс мог расслабиться и хоть ненадолго побыть маленьким ребёнком, чему Нэд всегда был несказанно рад, так как выслушивать каждый раз материалы по делам весьма выматывает.
— Нэнс? — позвал Нэд.
— Хмм? — потянулся в объятиях Нэнсис.
— Что это за песня? — спросил он, прижимая парня ближе к себе.
— Мелодия из музыкальной шкатулки, — сказал он и уточнил. — Дело, связанное с поисками Магнуса и тем старинным кораблём в Исландии.
— Она приятная…
Нэд потянулся к Нэнсису и чмокнул его в щёку.
— Не сжимай меня так сильно, рубашку помнёшь, — притворно недовольным голосом протянул он, подскакивая на ноги и тряхнув головой.
На секунду его аккуратно уложенная чёлка взметнулась вверх, и теперь небрежно разлохматившись, лезла в глаза. Нэнсис недовольно её сдувал.
— Я не могу так просто сидеть, Нэд. Это скучно.
Ну вот, началось. Нэд бросил взгляд на часы, прошло всего два часа с того момента, когда Нэнсис жаловался в последний раз.
Всё-таки Нэнс такой необычный парень; они познакомились ещё в школе и были хорошими друзьями долгое время, Нэд и не заметил тот момент, когда разгорелись его чувства. Он помнит, как впервые зажал Нэнсиса в кабинке туалета и поцеловал, а отстранившись, заглянул в голубые ясные глаза и испугался. Испугался и сбежал как последний трус, оставляя ничего не понимающего Нэнса одного. После этого он не мог пойти в школу неделю, ссылаясь на болезнь, и сгорал от стыда, а потом Нэнсис пришёл к нему сам. Неловко помявшись у двери, он спросил, можно ли ему войти, а после разрешения уже бодрее зашагал в комнату Нэда, где признался, что тоже чувствует к нему симпатию. Так и начались их отношения.
Нэнсис всегда увлекался детективными историями, конечно, ведь его отец адвокат и часто рассказывал интересные случаи с работы. В младшей школе Нэнсис начал искать пропавших собак и кошек, и самое интересное, находил их!
С каждым годом дела набирали обороты, и в восемнадцать лет он уже рассекал по всему земному шару, успешно справляясь со своими обязанностями. Нэд стал для него верным другом, помощником и любовником. Хотя, в их отношениях не всё и не всегда было гладко. Несколько раз они расставались, собираясь завязать с этим, пытались встречаться с другими людьми, но их неизменно тянуло друг к другу, они всегда были будто бы на одной волне.
И сейчас, когда они вместе столь долгое время, Нэд пообещал, даже поставил перед фактом, что больше никогда его не отпустит.
Рождество — время волшебства и сказок. Так почему Нэнсису не сидится спокойно?!
Только Нэд понадеялся на спокойный вечер…
— Нэнс, прошло всего два часа, — начал он.
— Ты не понимаешь! — перебил Нэнсис. — Я дома уже почти трое суток и ничего не происходит, размеренность меня убивает!
— Нэнсис, — укоризненно сказал Нэд, — мы не виделись почти неделю с твоего последнего задания. Да, срок небольшой, но всё-таки. Ты срываешься слишком часто, твоё агентство отнимает так много времени, что его не остаётся на нас.
— Нэд, пожалуйста, ты же знаешь, это моя работа, я занимаюсь расследованиями много лет и не хочу с тобой из-за этого ссориться, — он протянул руку и сжал ладонь Нэда.
Никерсон почти тут же остыл и притянул Нэнсиса ближе, утыкаясь подбородком в его макушку.
— Знаю, — прошептал он, — конечно знаю. Нэнс, но и ты пойми, когда ты наконец-то приезжаешь домой, я хочу твоего внимания, хочу проводить с тобой время. Поэтому, пожалуйста, давай хотя бы сейчас ты не будешь говорить о работе, Рождество ведь.
Нэнсис недовольно поджал губы, но кивнул. Нэд поцеловал его в вихрастую макушку и отстранился.
— И у меня есть для тебя подарок. Он под ёлкой, которую я так старательно наряжал, но ты даже ничего не заметил, а ещё детективом называешься, — сказал Нэд с плохо сдерживаемым смехом.
Нэнсис шутливо толкнул его и подошёл к великолепной ели. И правда, очень красиво украшена: золотые и красные шары, бантики, гирлянды… Нэд постарался на славу. Под ёлкой было несколько завёрнутых в цветную упаковку подарков, и, поискав глазами нужный, он увидел записку «Для Нэнса ♥».
«Как сентиментально, Нэд», — подумал Нэнсис со смешком, разворачивая коробку. В ней был не слишком качественной, но явно старательной и упорной вязки свитер красного цвета с… Самым ужасным рисунком из всех возможных. На нём были аккуратно вышитые маленькие коровки с выпученными глазами с упаковки шоколада «Коко крингл».
В свитер была завёрнута коробочка, в которой оказалась новая, искусно, явно на заказ сделанная лупа. Нэнсис коллекционировал их уже больше пяти лет.
Улыбнувшись, он чуть удивлённо спросил:
— Ты сам его связал? И да, спасибо.
Чуть помявшись, Нэд ответил:
— Вообще, мне помогала Ханна, а потом ещё и Бесс вместе с Джесс. Они предложили такой рисунок, сказали, что это будет смешно, хотели полюбоваться твоим вытянутым лицом, но я избавил их от такой возможности.
— Он… Очень необычный, — проговорил Нэнсис.
— Наденешь? — улыбнулся Нэд.
— Эм, он вряд ли мне подойдёт, и я не хочу помять рубашку, — быстро нашёлся Нэнсис.
— Ты уже её помял, так что надевай, — хитро сказал Нэд, забирая свитер и пытаясь напялить его на вырывающегося и хохочущего Нэнсиса.
Через несколько минут яростной борьбы со щекоткой и толканиями, свитер был на детективе, хорошо сливаясь с его красным лицом.
— Ты замечательно выглядишь, Нэнс, — заверил его Нэд.
— Я глупо выгляжу, — перефразировал Нэнсис.
— Куда же без старой доброй традиции уродливых свитеров? — вопросил Нэд и обнял Нэнсиса за талию, прижимаясь к его губам в лёгком поцелуе, постепенно разгорающимся и превращающимся из милого и невинного в непристойный и такой сладкий, что у Нэнсиса подогнулись колени.
— Ох, извини, — прошептал Нэд, глядя на Нэнсиса шальными глазами и усаживая его на диван.
— Ничего, — ответил Нэнсис, отдышавшись. — Столько лет прошло, а у меня до сих пор сносит крышу от твоих поцелуев.
— Хочешь глинтвейна? — спросил Нэд, улыбаясь, ему очень льстили слова Нэнсиса.
Нэнсис кивнул и прикрыл глаза, откидываясь на спинку дивана. Нэд ушёл на кухню, загремев посудой. А Нэнсис вспомнил, что тоже хотел вручить ему свой подарок: снежный шар, сделанный на заказ, с их совместной фотографией. Он сам разработал дизайн, получилось очень красиво.
Неожиданный звонок вырвал его из раздумий, заставив подпрыгнуть. Нащупав телефон в кармане брюк, он принял вызов:
— Алло?