black bacardi

2017 год

Чангюн до жути разборчив, о чем не скажешь при первой встрече, но Чжухон то живет с ним, и как никто другой хорошо знает об этом. Чжухон пришел к такому выводу за несколько месяцев безуспешных попыток найти другу пассию. Одна — бедная, другая — не образованная, третья — страшная, четвертую Чангюн назвал тривиальной, а пятую — пошлой. Искать шестую Чжухон не стал. Роль свахи неблагодарна, да и к тому же пять разочаровавшихся девушек достаточно для жилетки Чжухона, всегда готового их утешить. Ему, если честно, все равно, какого они статуса и образования, не то, чтобы у него низкие стандарты, скорее реальный взгляд на то, что второй раз он с ними не встретится. Чангюн не такой. Чжухон принял эту сторону одногруппника. Следующим утром после ночного приключения Чжухон застал в общей ванной Чангюна с бритвой в руках и белыми пенными ногами, пожелал ему доброго утра, почистил зубы, вышел и лишь за кружкой кофе нахмурился, припоминания, давно ли младший бреет ноги. Голова трещала, хотелось спать, Чжухон запил таблетку от похмелья, и окунулся в ежедневную рутину. Работа после одноразовых связей текла быстрее. Это стало своего рода традицией: видеть белые пенные ноги, бритву аккуратно скользящую по изгибам ног, и обнаженную спину младшего. Это как с добрым утром. Он чистит зубы электрической щеткой, сосредотачиваясь на вибрации и запахе ментола, лишь бы не разглядывать Чангюна. Не хочет, чтобы младший видел. Чангюн всё тот же парень, которого он знает три года, как и Вонхо. Ну что такого в этих ногах? Вонхо тоже бреет ноги. Но не перед Чжухоном. Он никогда не заходил в историю браузера на чужом телефоне. Но ведь всегда бывает первый раз, верно? Чжухон намеревался прогуглить кино, которое выходит через неделю и Чангюн сказал, что искал о нем инфу несколько часов назад и если старшему нужно, он может посмотреть в его телефоне. Чжухон забрал смартфон, посмотрел нужный фильм, а затем Чангюн и вовсе вышел, оставив его наедине со смартфоном. Чжухон открыл историю, листая историю запросов страница с boylovevid пролетела бы мимо внимания парня, будь она одна. Ну две-три Чжухон бы тоже не заметил, но их было порядка шести и он нажал на ссылку, предварительно переведя режим на без звука. Ну, гей-порно. Стандартное. Картинка не отличается качественной постановкой, смахивая на домашнее развлечение без яростной имитации и крупных планов. И Чжухон залипает где-то на минуту, пока не вспоминает, кто он, где он и что у телефона в руках есть хозяин и он может вернуться. Жаль, кэш Чжухона нельзя удалить. Теперь избегать мыслей о том, что Чангюн скрывает от него что-либо, становится невозможно. Просто спросить: «Бро, ты смотришь такое?» Может, это шутка? Может, ему стало просто интересно? Ну и что, что он не ходит с ним по бабам, бреет ноги и смотрит гей-порно? Ну, что? Но вместо рационального пути Чжухон заваливается в комнату и смотрит на пустую кровать соседа, представляя, что может делать на ней Чангюн, если видео в его телефоне не были открыты чисто из интереса. Пушистая пена белой шапкой кроет ноги Чангюна, которых невыносимо касаться, они гладкие, но с мелкими порезами, синяками, иногда до противного шершавые и это как спасение для Чжухона, потому что чаще всего младший закидывает на него эти два преступления, не забыв воспользоваться кремом для тела, и это приятно. Ему нравятся ноги Чангюна. Ну, что такого? Покой Чжухона теряется, когда Чангюн забывает телефон с открытой вкладкой браузера по запросу: «lgbt pride», но вообще то младший отлучался на минуту, буквально вытянутый криком Кихёна парень выбежал из комнаты, оставив смартфон на кровати. Чжухон видит эту страничку и хмурится, а затем кидается к своей кровати, когда слышит шаги младшего, сразу прилипнувшему к экрану. Он все еще не может спросить прямо. Боится, что спросив об этом, то их отношения никогда не будут прежними. Чангюн либо доверится ему, либо солжет. И Чжухон пока не выбрал какой из двух вариантов предпочтет. — Бро, не хочешь отдохнуть перед тем, как начнется полная подготовка к камбеку? — Чангюн смотрит на Чжухона с неприязнью, ему вообще не заходит этот отдых хёна. — Я бы с удовольствием, будь там достойный вариант. — И Чангюн заебался отмазываться. — Опиши свой идеальный тип, я найду его, — уверенно произносит Чжухон. Младший улыбается уголками губ. — Кто-то старше меня, способный быть милым и сексуальным. — А как же твое: она не образованная, она, вероятно, тривиальная. Сейчас стандарты снизились? — Сейчас я знаю, чего хочу. — Тем не менее, ты не спешишь. Значит ли, что это конкретный человек? — В точку. — Тогда не стану звать тебя в мир, полный одноразовых связей. Надеюсь, твое ожидание не затянется, Чангюни. — Чжухон прощается с младшим, захлопывая дверь. Пенные ноги Чангюна, задранные по очереди на стиральную машину стабильный знак того, что Чжухон проснулся утром и это утро началось в общежитии. Девушка, с которой он вчера встречался, вероятно, делает это так же. Ее ноги были гладкими и мягкими, как и ноги одногруппника. Чангюн стоит в одних трусах, чёрных парашютах, лениво зевая во время смывания пены с одной ноги. На нем нет макияжа, он не носит пушап, у него волосы не расчесаны, и он точно не наращивает ногти, как это делает девушка со вчерашнего свидания с Чжухоном, которое плавно перетекло в горизонтальное положение, и она умудрилась ободрать Чжухону руку пластиковыми лезвиями на своих пальцах. Извинялась затем и прижималась к Чжухону всем своим тонким телом, сильно надушенным парфюмом. Чангюн никогда не пахнет навязчиво. От осознания, что он сравнивает милую девушку и одногруппника, Чжухона передергивает. Он смотрит на лицо Чангюна, а тот в ответ. — Я пятый раз спрашиваю, почему ты тупо стоишь в ванной и смотришь на меня? — Чангюна бесит Чжухон. Его довольное лицо. — Зачем бреешь ноги? — Загружался все эти два месяца, чтобы сегодня спросить наконец. — Чангюну даже смешно. Хён стоит перед ним жалкий и помятый после ночного загула. — Это что-то значит? — Это ровно то же самое, что и твои ободранные плечи, — Чангюн кивает на открытые руки Чжухона, стоящего в одной майке. — Что? — Чужая жизнь. Чжухона настолько возмущает ответ и надменный вид Чангюна, что он с издёвкой шипит: — Гей порно тоже только твоя жизнь? — Ты лезешь в мой телефон, чтобы доебаться до меня потом? — Я ничего не говорил о телефоне, Чангюн. — Чжухон серьёзно смотрел на младшего. — Какая разница, я не хочу говорить об этом. — Чангюн хочет выйти, но проход загораживает Чжухон, всем своим видом показывая, что настроен идти до конца. — Что ты хочешь знать? — Ты гей? — Что ты знаешь геях, чтобы говорить подобное мне? — Им нужно брить ноги пару раз в неделю? — Неуверенно говорит старший. Чангюн вскидывает брови к небу, ища ответ на вопрос подарит ли боженька Чжухону мозги. Он вроде умный, а иногда вообще по нулям. — Я правда волнуюсь о том, что ты можешь чувствовать по этому поводу. — Чжухон, я не гей. — Не радужный? — Нормальный, — с трудом произносит Чангюн. — Но ты говорил, что тебе нравится кто-то. — Да. — Это парень? — Не сдаётся Чжухон. — Да, — отвечает Чангюн и снова ломится к выходу, но Чжухон реагирует быстрее и не позволяет младшему уйти. — Я его знаю? — Да. — Он из нашей компании? — Да. — Он из нашей группы? — Да, а теперь отвали от меня, я не хочу продолжать этот разговор, потому что меня конкретно триггерит от этого допроса, — Чангюн злобно смотрит на Чжухона, надеясь, что до него дошло, но всё летит к ебеням, когда Чжухон счастливым щенком цепляется за его плечи и чересчур жизнерадостно начинает: — Я точно знал, что ты сохнешь по Хёнвону. А его взгляды на тебя! — Мне не нравится Хёнвон. — Может, испортить его счастливую рожу? Отъебётся от меня и закончим на этом. Я устал. — Минхёк? — Мимо. — Вонхо? — Нет. — Шону? — Шутишь? — Кихён?! Должно быть, это шутка! — Аут. — Тогда вариантов больше нет. Погодите-ка... — Снизошло, да? Дай пройти теперь. — Я нравлюсь тебе? Ты начал брить ноги, потому что знаешь, как я люблю это? — Много чести для тебя. — Но ты ведь соблазнял меня. — Чжухон, факт того, что ты расценивал мои действия как соблазн уже говорит о том, что ты слегка заголубел. — Я не гей! — Да, я тоже. Но иногда я так сильно хочу оказаться с тобой в закрытой комнате, чтобы... — Чангюн замолкает и впивается ногтями в бицепсы Чжухона, сжимая их до болезненного стона. Чжухон шипит, но не отталкивает его. — Надавать тебе по голове, чтобы дошло наконец, что в мои дела лезть не надо. Думаешь, мне хорошо теперь, когда ты знаешь? — Но ведь я ничего не сказал ещё. Я могу поддержать тебя? — Серьёзно? — Ты постарался влюбить в себя, ублюдок. Одни эти чёртовы ноги чего стоят. — Ты много выпил вчера? — Больше всего я бы хотел закрыться в комнате наедине... — Чжухон говорит томно, наблюдая как забегал взгляд Чангюна. — И научить тебя танцевать. — Танцы в кровати? — Мы ещё поговорим об этом. — Чжухон буквально выбегает из ванной комнаты. — Я и не тороплю, — произносит Чангюн и выбрасывает эту чёртову бритву. В ванную входит Вонхо. — Пиздец просто этот твой способ обольщения, я столько денег потратил на эти бритвы, — сообщает ему младший. — До него по-другому не дошло бы. Ты ещё что-то сделал вне плана? — Спрашивает Вонхо и Чангюн рассказывает о девушках и рейтинговом видео. — Ты в порядке? — Вонхо касается плеча Чангюна и заглядывает тому в глаза. — Слышал, вы кричали. — Если я всё сделал зря и он пошлёт меня, вернувшись к этим бабам из клубов, я надеру ему жопу. Клянусь. Научишь драться? — Чангюн-и, ты уложишь его на лопатки без насилия, обещаю. — Вонхо треплет младшего по волосам и выпроваживает из ванной. Чангюн улыбается с лёгким сердцем. Утро должно идти своим чередом, пусть и Чжухон снова орёт на кухне, ожидая кого-нибудь, кто сварит ему отрезвляющий кофе.