Цена Удачи

Несмотря на недавнее сокрушительное падение, Грейс не побоялся снова залезть на дерево, чуть поодаль от того места, где совершилась их глупая баталия. Делать нечего: нужно было переждать где-то до утра. Вряд ли кто-то будет обыскивать каждое дерево в лесу, так что какое-никакое убежище. Сидеть в переплетении ветвей, как задрипанная белка, было неудобно: шершавая кора царапала ладони, а острые сучки больно впивались в кожу сквозь одежду. С наступлением ночи в лесу похолодало, и налетавший прохладный ветер заставлял зябко ежиться. Где-то ухала сова. Черное небо над головой, испещренное огромными звездами, казалось безграничным. Грейс немного посмотрел вверх, но глаза быстро заболели. Окутанному звуками ночного леса, ему вдруг почудилось, что он остался один на целой планете. Но в этот раз сосущее чувство одиночества в груди не возникло. Наоборот — Грейс почувствовал умиротворение. Ночь спрятала от него заботы и тревоги. Остался только он сам. Грейс проснулся, когда в глаза ударили первые лучи солнца. Он едва чувствовал свои руки и ноги — конечности то ли затекли от неудобной позы, то ли онемели от холода. На попытку пошевелиться каждая клетка тела отозвалась воющей болью. Чувствуя себя восьмидесятилетним стариком, Грейс, кряхтя, сполз на землю и только тогда понял, что разбудил его не рассвет. Впереди в воздух вздымался столп света, как от прожектора. Контрольная точка. Ему снова повезло: минуты через две все закончится, и браслет все еще был у него на руке. На контрольной точке, располагавшейся на очередной лесной полянке, завершивших испытание учеников ждал мистер Мурк. Бросив взгляд в сереющее небо, Грейс увидел еще два таких же ярких луча света. Здесь свет исходил от громоздкого подобия электрического фонаря, установленного на земле. Наверное, остальные контрольные точки были под ответственностью Каина Ройса и мисс Юн. Если мистер Мурк и удивился, что первым завершил испытание ничем не выдающийся студент, он этого не выдал: строгое лицо осталось каменно-неподвижным, и только короткий кивок дал Грейсу понять, что его заметили, когда он продемонстрировал браслет у себя на запястье. Спохватившись, добавил: — У меня один браслет. — Подсчетом занимаются наблюдатели, — сообщил мистер Мурк. Сгорая от неловкости, Грейс  уставился себе под ноги. В обществе мистера Мурка Грейс всегда ощущал себя особенно зажато. Каин Ройс ему не нравился, мисс Юн немного пугала, но с мистером Мурком просто было некомфортно. Дело было не в его слепоте, хотя было сложно общаться с человеком, не прибегая к помощи мимики. Но с немым Винсентом проблем было не меньше, однако это не мешало Грейсу считать его хорошим приятелем. Мистера Мурка же окружала скорлупа ледяного спокойствия, отчуждения на грани высокомерия. Он был похож на зимний вечер. Ужасно неуютный. Вскоре Грейс был готов молиться, чтобы кто-нибудь появился на их контрольной точке и разбавил неловкую тишину, но когда к ним наконец присоединился какой-то одноклассник Грейса, чье имя он так и не запомнил, более дружелюбной атмосфера не стала. — Пять часов. Сколько? — произнес вдруг мистер Мурк. Грейс вздрогнул от неожиданности, обернулся на преподавателя и только тогда заметил небольшой черный передатчик у него в ухе. Какими бы семимильными шагами ни летел вперед научно-технический прогресс, в школах редко можно было встретить по-настоящему хорошую продвинутую технику. Для связи друг с другом школьный персонал обычно пользовался или рациями, или простыми мобильниками. "Финалити" отличилась и тут. Откуда такие средства? Обучение здесь стоило дорого, но не настолько, чтобы хватало на все дорогостоящее оборудование. — У меня двое. Тогда все, — снова подал голос мистер Мурк. Пауза — видимо, для ответа с другой стороны передатчика. Судя по длине этого ответа, говорила не поклонница лаконичности мисс Юн, а болтун Каин Ройс. —Увидимся? Да ты что. Он замолчал, выслушивая собеседника, и по его тонким губам  скользнула полуулыбка, такая быстрая, что Грейс не был уверен, не померещилось ли ему. Мистер Мурк поправил очки и махнул им рукой. — Идем, испытание закончено. Я проведу вас до машины. Петляя по узким лесным тропинкам, мистер Мурк в строгом черном костюме негармонично выбивался из картины. Для слепого он отлично ориентировался и шел по коварной лесистой дороге на удивление быстро, а ведь это тебе не ровные коридоры Академии, которые он знал наизусть. К фургону они поспели вторыми: мисс Юн в обществе Кэссиди уже ждала их. Кэссиди неловко ему улыбнулась. Грейс подошел к ней. — Как дела? Кэссиди шевельнула рукой с четырьмя браслетами на ней. — Ты догадываешься, наверное. К Кэссиди перешли браслет Рокки и все те, что Рокки успела получить до схватки с ними. Неплохо устроилась. — Я рада, что ты тоже дошел, Грейс, — сказала Кэссиди смущенно, когда молчание затянулось. — Все нормально? Ты не очень больно упал? — С дерева было больнее. Но все нормально, это же просто учеба. Ты... Это было здорово. Кэссиди улыбнулась, отведя взгляд. Грейс покривил душой — на самом деле он все еще не мог смириться с мыслью, что самая безобидная одноклассница так его одурачила. Из-за деревьев показался Каин Ройс, болтающий о чем-то с довольным Юлием. За ними с низко опущенной головой плелся Амброуз. Грейс насчитал у него на руке три браслета. — Вот и все в сборе, — Каин Ройс потер ладони, подходя ближе. — Вам пятерым мои поздравления, вы отлично потрудились. — Насколько отлично — покажет подведение итогов, — проронил мистер Мурк. — Да ну брось, — Ройс шутливо толкнул его в грудь. — Да, я вас хвалю просто потому что знаю: от вашего классрука вы этого до старости не дождетесь. Лицо мистера Мурка осталось непроницаемым. — Ну, я правда отлично потрудился, — важно подтвердил Юлий. Грейс закатил глаза. Дверь фургона отворилась и оттуда высунулась недовольная физиономия Лиза. — Свершилось? — поинтересовался он небрежно, растягивая гласные. Юлий лучезарно улыбнулся в ответ, и выражение лица Лиза скисло пуще прежнего. Его голова скрылась внутри фургона, и до Грейса донеслось: — Ботаны вернулись, можем ехать. Если до их прихода кто-то и спал, то когда Грейс и остальные залезли в салон, все уже оживились и теперь с интересом разглядывали прибывших. Грейс сел рядом с Кай. Как и остальные, она была взъерошенной и вся в грязи, но не выглядела безобразно неопрятной, как сидевший неподалеку всклокоченный Винсент. Скорее она напоминала модель с постановочной фотографии ребенка-сорванца. О Лизе можно было сказать то же. — Поздравляю, — зевнула Кай. — Мы очень за тебя рады, Грейси, — Лиз театрально приложил тонкие пальцы ко лбу. — Наконец-то и ты дождался своей минуты славы. Мы будем помнить это до самого выпуска. Кай ткнула его локтем в бок, но Лиза это не впечатлило. Грейс мог бы ввернуть что-нибудь про его фиаско в битве с Юлием, но чувствовал себя слишком разбито, чтобы упражняться в остроумии. Он мог думать только о своей кровати в общежитии. Каин Ройс хлопнул в ладони, привлекая их внимание. — Хочу еще раз вас всех похвалить, — и снова эта лучезарная улыбка. Это просто нечестно, он ведь тоже не спал всю ночь, откуда этот цветущий вид? — Особенно нашу фантастическую пятерку, "дожившую" до рассвета. При оценивании будут приниматься во внимание не только эти факторы, но количество браслетов, конечно, сыграет решающую роль. Лидируют у нас Юлий и Кэссиди с четырьмя браслетами, потом Амброуз с тремя, и затем Грейс и Джон, которые сумели сохранить свои. Можете им похлопать. Аплодисменты нельзя было назвать бурными. Кто-то, как Лиз и Рокки, не хлопал. Грейс заметил одобрительный взгляд Хронос — конечно, смотрела она не на него, а на Кэссиди. Кэссиди сверлила взглядом свои колени, но на ее губах играла робкая улыбка. Обычно Кэссиди всегда выглядела взволнованно или растерянно, но сейчас прямо-таки светилась изнутри. Ничего удивительного — ей, как и Грейсу, редко доводилось оказываться в центре внимания. Грейс услышал, как сбоку фыркнул Лиз. — Серьезно? Ладно Юлий, но это-то как вышло? Специально или нет, но он произнес это достаточно отчетливо, чтобы услышали все, в том числе преподаватели. Грейс редко вступал с Лизом в открытые конфронтации, прекрасно понимая, насколько хуже у него подвешен язык, но сейчас он был почти готов выплюнуть раздраженное "и не надоело же тебе харкаться ядом?". Лиз был раздосадован рекордно быстрым поражением и ночевкой в неудобном фургоне, но почему из-за этого должны страдать окружающие? Но Грейса совершенно неожиданно опередила мисс Юн. — В отличии от тебя, Лиз, Кэссиди хотя бы не прогуливает каждый второй мой урок. Ты же не надеешься, что я аттестую тебя за красивые глазки? Как барабанящие капли дождя, посыпались смешки. Не то чтобы мисс Юн сказала что-то смешное, но или к этому моменту неприязнь к Лизу достигла той точки, когда любой выпад в его сторону рассматривался как что-то забавное, или осоловевшие после бессонной ночи подростки были готовы смеяться над чем угодно. Каин Ройс пожал плечами и, сочтя инцидент исчерпанным, достал из сумки термос с кофе. Гордец не может не взбеситься, если над ним смеются, но Лиз, к удивлению Грейса, сохранил ледяное спокойствие. Выражение "харкаться ядом" ему и правда подходило — если выбирать Лизу тотемное животное, это была бы гадюка, свернувшаяся кольцами и выжидающая своего часа, чтобы поднять голову и вонзить в свою жертву ядовитые клыки. Лиз подождал, пока смех немного утихнет, и, вскинув подбородок, невинно уточнил: — Так хорошие оценки у нас выставляются за посещение ваших уроков, мисс Юн? Не за то, что кое-кто — дочка президента? Смех в фургоне резко оборвался, словно кто-то отсоединил от компьютера колонку. Как и сам Грейс, сначала никто ничего не понял. Осознанию помогли две ключевые детали: страшно побледневшая Кэссиди и закашлявшийся Каин Ройс, подавившийся своим кофе.