Глава 31
Натаниэль Куртцберг с самого детства был мечтательным мальчиком. Смотря фильмы и мультфильмы про борьбу добра со злом, или читая комиксы про супергероев, он часто фантазировал о том, что стоит плечом к плечу с героями и сражается вместе с ними. А после победы или во время эпической битвы одна из героинь, принцесса или перевоспитанная злодейка влюбляется в него и в конце они живут долго и счастливо. Место действия менялось в зависимости от просмотренных фильмов, но суть его мечтаний оставалось примерно одинаковой. В глубине души Куртцберг понимал, что такое вряд ли произойдет с ним в реальной жизни, а даже если возникнет похожая ситуация, то героем станет кто-нибудь другой, ведь он сам был немного робким и неуверенным в себе. Какой из него боец? Но это не мешало ему и дальше придумывать новые приключения для себя и любимых персонажей. Его родители, увидев излишнюю мечтательность сына, попытались найти ему хобби и, после похода по кружкам и спортивным секциям, посетили выставку какого-то художника. Послушав, как отвечает на вопросы журналистов, Натаниэль захотел попробовать и попросил отца купить ему краски и кисти. И это оказалось именно тем, что было нужно юному мечтателю. Сперва неуклюже, но с каждой попыткой все лучше и лучше, начинающий художник переносил свои фантазии на холст. Были ошибки, но парень не опускал руки, так как помнил пару высказываний того художника: - «Существует мнение, что стиль художника - это его ошибки. То есть, если бы художник все сделал "правильно", картинка была бы похожа на фотографию, а не на живой рисунок. Поэтому любые изменения реальности, которые использует художник, создавая свои рисунки, можно назвать его индивидуальным стилем».* - «Практикуйтесь, практикуйтесь, практикуйтесь! Когда поймёте, что у вас уже всё хорошо получается, попрактикуйтесь ещё. Не старайтесь быть хорошим художником - вы должны стать лучшим! И только постоянная практика сможет помочь вам в этом».* Поэтому, Куртцберг рисовал и рисовал, постоянно совершенствуясь. Со временем он завел блокнот для рисования и карандашом набрасывал эскизы своих будущих работ. Это могло быть чем угодно. Красивый пейзаж, закатное небо, играющие коты или собаки, люди, как-либо привлекшие его внимание, ну и новые фантазии, конечно. Поступив в школу «Франсуа Дюпон», Натаниэль надеялся найти друзей, но из-за своей робости не мог спокойно разговаривать с другими детьми. Единственная с кем он за первый год учебы сошелся, была девочка-сорванец Аликс, которая заинтересовалась его рисунками. Она и сама любила рисовать, но делала это в основном на стенах в стиле граффити. Такие действия Куртцберг не одобрял, но работы новой подруги признавал интересными и часто присутствовал при сотворении очередной картины на стене какого-либо здания, сидя неподалеку и делая наброски в своем блокноте. Иногда им даже приходилось убегать от полицейских, застукавших их за этим хулиганством. Оторвавшись от стражей порядка, друзья прятались где-нибудь, и Аликс посмеивалась над ворчащим и пытающимся отдышаться художником. Хоть Натаниэль и ворчал, где-то в глубине души появлялось радостное возбуждение, заставляющее его сердце трепетать от восторга. Ведь эти происшествия можно было назвать приключениями, о которых он с детства мечтал. Но даже после таких похождений, парень оставался тихим и робким. Настолько, что не мог просто так подойти и поговорить с кем-нибудь. Даже с одноклассниками он не всегда мог набраться духа и пообщаться. Заднюю парту занял, чтобы не попадаться лишний раз на глаза. Да и наблюдать оттуда за людьми было удобно. Когда Натаниэль оказался в одном классе с Хлоей Буржуа, то сразу обратил на нее внимание. Красивая, утонченная, аристократичная. Тогда он почти влюбился с первого взгляда. Пока блондинка не заговорила. Столько яда и желчи вылилось на головы учеников, что казалось еще немного и аудиторию затопит до краев. По Куртцбергу дочь мэра не прошлась только потому, что он тихо сидел на задней парте и не отсвечивал, пытаясь прийти в себя от крушения образа идеальной принцессы, которую он уже хотел нарисовать в новой работе. От такого удара судьбы чувствительная душа художника долго восстанавливала равновесие. Была еще одна девушка, привлекшая его внимание. Маринетт Дюпен-Чен. Тихая, скромная и немного неуклюжая, она сидела и мало с кем разговаривала. Натаниэль иногда, невольно сравнивал ее с собой и находил много общего. Сходства добавлял блокнот для рисования, в который Маринетт постоянно утыкалась, прямо как он сам. Проходя мимо нее, Куртцберг пару раз украдкой заглянул ей через плечо и впечатлился. Хоть он и мало разбирался в моде, но эскизы одежды, которые удалось разглядеть, ему понравились. Не только внешним видом, но и детализацией, проработанностью и плавными, но хорошо заметными переходами. Однажды, Маринетт заметила его, когда он, проходя мимо, вновь заглянул в ее блокнот. Посмотрев в испуганные от неожиданности синие глаза, Натаниэлю показалось, что он тонет в них. Глубокий насыщенный синий цвет, который казалось, засасывает его подобно морским глубинам, не давая шанса на спасение. Застывшего художника в себя привел вопрос девочки, спрашивающей, чего он хотел. Очнувшись, он пробормотал, что-то невнятное и поспешил убежать, чтобы никто не увидел предательский румянец на его щеках. Сердце стучало как бешенное, горло что-то сдавило, не давая издать никакого звука, кроме невнятного сипа, лицо горело от непонятного жара. Особенно горели почему-то уши. К счастью, это был конец учебного дня и все одноклассники уже убежали домой, поэтому этого никто не видел, иначе парень сгорел бы от стыда. Впоследствии, Натаниэль больше не подходил к Маринетт, чтобы не пугать ее и не мучить себя подобными потрясениями, предпочитая наблюдать издалека. Благодаря этим наблюдениям, он заметил, что Хлоя, любившая издеваться над одноклассниками, даже над своей подругой, доставала Дюпен-Чен чаще, чем всех остальных. Это ему сильно не понравилось. Настолько, что он набрался смелости и попытался вступиться за Маринетт. Но весь его порыв рассеялся под градом насмешек и издевок, которые обрушила на него блондинка, чье внимание он столь неосмотрительно привлек. Вернувшись к себе за парту, Куртцберг в который раз убедился, что героем он может быть только в своих мечтах. Шло время, Натаниэль все так же сидел на последней парте и рисовал в своем альбоме. Аликс иногда вытаскивала его, чтобы показать свое граффити. Маринетт тихо сидела за своей партой. А Хлоя продолжала вести себя как королева в окружении холопов. Такой порядок вещей стал уже привычным, и не было оснований, чтобы считать, что новый учебный год будет чем-то отличаться от остальных. Но первый же день в школе закончился нападением каменного монстра, который пробил стену школы и умчался в сторону стадиона. А потом появились герои. Впечатленный видеороликом с битвой героев и монстра, Куртцберг попытался выразить свои чувства на холсте, но, несмотря на то, что картина получилась неплохой, что-то в ней не нравилось художнику. Настолько, что он тут же ее уничтожил и принялся за новую. Которая так же получилась с изъяном. В попытках исправить ошибки прошла ночь. Придя в школу, парень лег на парту и заснул, пропустив появление нового ученика. Питера Паркера. Всего в этом году было три новых ученика, что было немного необычно. И все трое были яркими личностями. Сын известного дизайнера, являющийся еще и одной из самых востребованных моделей Парижа. Девушка, создавшая «ЛедиБлог» посвященный супергероям, который сразу стал очень популярным. И Паркер. На первый взгляд никаких талантов, кроме отличной учебы, у него не было, и на фоне других новичков он вроде бы выглядел бледно. Но кое-что в нем привлекло внимание Натаниэля. Паркер был близко знаком с Маринетт. На первый взгляд ничего странного, но и сама Дюпен-Чен начала меняться. Стала чаще общаться с одноклассниками, активно участвовать в деятельности класса, чаще улыбаться. Даже сумела дать отпор Хлое. И причиной таких резких изменений, скорее всего, был Питер Паркер. Первые два дня Куртцберг не заметил в девочке сильных изменений, кроме немного изменившегося характера. В основном потому, что либо спал на своей парте до начала занятий, либо паниковал из-за появления монстра. Но на третий день, придя пораньше, он увидел как Маринетт входит в класс со своей новой подругой Альей. Ее походка изменилась, так же как и характер. Она была все еще трогательно неуклюжей, но в то же время в ней появилась некая грация. Каждое движение стало более плавным и точным. Более уверенным. Даже спотыкаться или стукаться обо что-нибудь она стала реже. Поняв, что он пялится на нее как идиот, Натаниэль уткнулся в парту лицом, чтобы скрыть покрасневшие щеки, и притворился спящим. С тех пор он стал украдкой посматривать на девушку и заметил, что с каждым днем ее движения становились все более уверенными и грациозными. Сначала это было едва заметно, но чем больше времени проходило, тем плавнее становилась ее походка. Каждый раз парень с трудом заставлял себя оторвать взгляд от стройной фигуры одноклассницы, которая за лето стала более женственной и еще более красивой. И именно благодаря своим непослушным глазам Натаниэль заметил, что Питер и Маринетт очень близко общаются и, судя по всему, давно знакомы. От этого в груди художника полыхнула злоба, но он тут же попытался унять ее доводами разума. Ведь кто он такой, чтобы лезть в их отношения? Всего лишь одноклассник, который за все время совместной учебы не сказал девочке и пары десятков слов. Да и повода для ревности не было, ведь и Питер и Маринетт упоминали, что они лишь друзья. Вспомнив об этом, Натаниэль немного успокоился. Но через несколько дней все его спокойствие улетучилось, когда он увидел Питера и Маринетт, которые стояли у входа в школу и обнимали друг друга, не обращая внимания на толпу школьников, идущих на учебу. Тогда художник, едва увидев это, застыл на несколько секунд, а потом, очнувшись, забежал за угол ближайшей подворотни, где прислонился к стене спиной и медленно сполз вниз. Сердце билось в груди как бешенное, но вместо привычного тепла оно распространяло ледяную субстанцию, медленно расползающуюся по нутру слишком впечатлительного подростка. В носу защипало, а глаза вдруг стали плохо видеть из-за выступившей влаги. Остановившимся взглядом, он смотрел на расплывающуюся стену напротив него и не шевелился. Рука судорожно мяла футболку на груди, пытаясь унять тянущую боль. Сколько он так просидел, Натаниэль не знал, но в себя его привел звук пролетевшего полицейского вертолета. Так и не дойдя до школы, Куртцберг вернулся домой, где заперся в своей комнате среди холстов, кистей и красок. Даже новости о героях, за которыми он обычно с интересом наблюдал, не заинтересовали его сейчас. Полежав некоторое время на кровати, художник, немного придя в себя, решил заняться любимым делом, надеясь, что это поможет успокоиться и вновь обрести равновесие. Набрасывая на холст один за другим слои красок, Натаниэль размышлял о сегодняшнем происшествии. Он уже давно понял, что реагирует так на Маринетт, потому что она ему нравится. И каким бы смущающим не был этот факт, отрицать его не было смысла. Да и как можно было не влюбиться в такую как она? Милая, добрая, скромная и невероятно красивая. Почти идеал. - «Почти», потому что настоящего идеала не существует, а тот кто считает, что достиг его, останавливается в развитии. Как человек и как художник» – вспомнил Куртцберг слова художника, благодаря которому он и стал рисовать. И с этим мнением парень был полностью согласен. Закончив картину, он отошел на пару шагов и окинул ее взглядом. Через несколько минут, Натаниэль отбросил кисть и скомкал холст, бросив в урну. Вслед за ней отправились и предыдущие неудавшиеся работы, в которых он ощущал изъян, но не мог обнаружить его. Натянув новый холст, парень вновь заработал кистью и задумался. Паркер, судя по всему, уже давно появился в жизни Маринетт и вполне естественно, что он занял в ее сердце особое место. Возможно именно благодаря ему девушка так сильно изменилась. Сам он тоже был интересной личностью. Всего за неделю неплохо сошелся со всеми одноклассниками и своим видом и поведением распространял уверенность и спокойствие. Даже в ответ на многочисленные оскорбления Хлои Питер лишь отшучивался или отпускал ответные остроты, от которых Буржуа кипела возмущением и пыталась найти нужные слова. Из-за этого злобная блондинка реже донимала одноклассников, полностью сосредоточившись на новичке. Паркер же продолжал доброжелательно общаться как с Хлоей, так и с остальными учениками, благодаря чему класс, ранее разбитый на несколько кучек подростков, общающихся только в своем кругу, начал постепенно становиться более сплоченным. В общем, Питер Паркер производил впечатление хорошего человека, готового помочь тем, кому нужна помощь. Может быть, именно такой и нужен был неуверенной в себе Маринетт, чтобы начать меняться? Помотав головой, Натаниэль вышел из размышлений и посмотрел на свою работу, которую он, занятый мыслями, писал на автомате, почти без участия мозга. И к своему удивлению, увидел изображение обнимающихся Питера и Маринетт. Вот только вместо других школьников, вокруг них была поляна, освещаемая закатным солнцем и накрытая легким дождем. Парочка же стояла и не обращала ни на что внимания, закрыв глаза и счастливо улыбаясь. Картина получилась отличной. Единственным изъяном было то, что она доставляла боль своему создателю. Но вместе с болью пришло и какое-то облегчение. «- А ведь они… Хорошо смотрятся вместе». – после нескольких минут задумчивого изучения своей работы признал Натаниэль – «Может… Так и должно было быть? Когда появился Питер, Маринетт как будто расцвела. Стала более общительной, а в ее глазах теперь чаще появляется радость. Если это влияние Питера, то может быть он сможет сделать ее счастливой? Тогда надо просто не лезть куда не просят и просто смотреть со стороны. Как всегда». – невесело усмехнулся парень – «Да. Так будет правильнее всего. А боль…» – пальцы художника скребнули по его груди – «Говорят, боль помогает вдохновению. Вот и проверю». Оставив картину сохнуть, Куртцберг посмотрел на часы, показывающие третий час ночи, и быстро сбегав в душ, лег спать. Однако, проворочавшись в кровати около получаса, он так и не смог уснуть. Несмотря на моральную и физическую усталость, сон не шел. Подсчет воображаемых овец прыгающих через ограду немного затуманил сознание, но не смог заставить взбудораженный мозг погрузиться в сон. Тогда перед мысленным взором Натаниэля возникли почему-то герои Парижа, прыгающие через забор. Сперва появился Кот Нуар, разрушивший ударом руки, окутанной черной дымкой, опору ограды. За ним пролетел Человек-Паук, выстрелом паутины зафиксировав разваливающуюся конструкцию. Потом появилась Леди Баг, которая починила забор материализовав инструменты и разрушенные детали. Материализовала… Натаниэль подскочил с кровати от пришедшей в его голову мысли. Он уже давно загорелся идеей нарисовать собственный комикс и пару раз делал попытки его создания. Но перед ним встали две проблемы. Первая это отсутствие хорошей истории, так как сам он плохо мог сочинять сценарии способные заинтересовать людей. А вторая это главный герой, которого художник так и не смог придумать. Ведь основной персонаж должен обладать интересной способностью, не делающей его непобедимым и неуязвимым, но при творческом подходе, дающей ему ряд преимуществ. А еще желательно сделать ее необычной, чтобы привлечь внимание. И благодаря бредовому сну, увиденному в полудреме, у парня появилась идея. Способность материализовывать собственные рисунки. Конечно, подобная сила уже мелькала пару раз в различных фильмах или мультфильмах, но еще не успела стать заезженной и банальной. По крайней мере, Куртцберг надеялся, что на сайте любительских комиксов, куда он планировал закинуть свою работу, если все же сделает ее, его не будут обвинять в нагромождении штампов. Просидев за блокнотом до утра, Натаниэль, на ходу засыпая, поплелся в школу. Перед тем как привычно уснуть на парте, он увидел вбегающих в класс Питера и Маринетт. В последующие дни, чтобы не тревожить лишний раз свои чувства, Куртцберг все свободное время в школе сидел, уткнувшись в блокнот и разрабатывая дизайн своего персонажа. Варианты отбрасывались один за другим. За попытками придумать героя переживания о Маринетт, не сразу, но отошли на второй план. Иногда, поглощенный раздумьями художник даже не вспоминал о девушке, если не видел ее перед собой. Пока не узнал о захвате террористами отеля, где проходил званый вечер, устраиваемый мэром, и куда были приглашены Хлоей Питер, Маринетт и Алья. Тогда он не находил себе места от волнения. Хотелось помчаться туда и чем-нибудь помочь. Но ничем помочь он не мог. Оставалось только сидеть и смотреть новости, в надежде, что все обойдется. Услышав, что Леди Баг и полиция спасли заложников, и увидев мелькнувших перед камерами одноклассников, Натаниэль успокоился. Однако утром в классе он узнал от других учеников, что Паркер это Кот Нуар. И не успел парень придти в себя от такого, как сразу же вывалилась новость о том, что Хлоя и Питер тайно встречаются. Блондинка, разозленная фактом раскрытия их отношений, устроила скандал, благодаря которому все и узнали об этом. Дальнейшие события ускользнули от внимания Куртцберга, ошеломленного услышанным. Он, как и половина класса, был уверен, что Питер встречается с Маринетт. Но если Паркер встречается еще и с Хлоей, то значит он обманывает их обеих? От такой догадки в Натаниэле вспыхнуло все еще непривычное чувство злости, которое жгло изнутри и подталкивало к какому-нибудь импульсивному поступку. С трудом успокоив себя, художник попытался разобраться в ситуации. Буржуа ведь могла кричать не из-за раскрытия ее якобы тайны, а из-за клеветы. Да и сама она в основном вешается на Эдриана. И тогда получается, что Питер встречается с Маринетт, а блондинка просто жертва обстоятельств и репортерской ошибки. Против этой версии говорила видеозапись, где они целуются, хоть лица одного из них и не было видно. Второй версией было то, что Питер встречается с Хлоей, а Маринетт просто его подруга. Этот вариант нравился художнику больше. Жаль, в классе не было Дюпен-Чен. Ее реакция могла бы дать подсказку. Вскоре случилось происшествие с акуманизированной Альей, которая утверждала, что Хлоя является Леди Баг. Увидев видео, транслируемое новой злодейкой на все телевизоры и на «ЛедиБлог», на котором Паркер спас Буржуа и сражался с Сезер, художник невольно восхитился. После последних новостей о Питере, Натаниэль его немного недолюбливал, хоть и понимал, что это скорее всего из-за его собственных чувств к Маринетт. И, тем не менее, он признавал, что его одноклассник отличный боец, да еще и самоотверженный, раз уж не побоялся ради спасения Хлои в одиночку противостоять акуме. Получалось, что к нему Куртцберг испытывал смешанные чувства, включающие злость, ревность, обиду, уважение и что-то вроде восторга, как перед героем какого-нибудь боевика. Это сбивало с толку и не давало определиться с тем, как себя вести с ним. Маринетт продолжала нормально общаться с Паркером, Хлоя прожигала его взглядами, далекими от обожания, а после акуманизации Альи, Натаниэль заметил, что и блоггерша стала поглядывать на одноклассника. Чтобы не забивать себе голову еще и этим, художник вернулся к созданию образа своего героя, благо процесс уже почти закончен. Оставалось добавить некоторые детали и придумать псевдоним. Шли дни. Герой был почти полностью продуман, за исключением имени. Паркер все также хорошо общался с Маринетт, Альей и другими друзьями. Хлоя шипела на него при каждом удобном случае, а тот продолжал доброжелательно или ехидно отвечать. Спокойное время, прерываемое только нападениями акум, наступило для Натаниэля, позволяя привести свои чувства в порядок. Пока однажды он прогуливаясь по городу, не заметил Питера, разговаривающего с Ким Пять-с-Плюсом. Той самой, видео с которой за пару дней до этого появилось в сети. Сути разговора он не уловил, так как был далеко, да и сразу же спрятался, но Куртцбергу показалось, что они давно знакомы. Учитывая все то, что художник успел понапридумывать про Паркера и его отношение к девушкам, неудивительно, что первая мысль, пришедшая ему в голову, была такова: Питер встречается сразу с несколькими девушками. Сама по себе эта мысль не особо задевала Натаниэля. Его больше злило то, что таким образом, Питер обманывает Маринетт. Ему хотелось помочь девушке. Рассказать обо всем, чтобы она знала, в какой ситуации оказалась. Единственное, что не давало художнику так поступить, это осознание того, что он может ошибаться. Что все это может оказаться просто стечением обстоятельств, как в глупых комедиях или аниме. И поэтому он промолчал. Опять. Но даже это не помогло полностью унять гнев по отношению к Паркеру. Иногда этот гнев прорывался наружу и Натаниэль начинал сверлить спину одноклассника злобным взглядом. В такие моменты, тот начинал оглядываться, как будто чувствовал что-то и художник сразу же утыкался в парту лицом, притворяясь спящим и пытаясь унять чувства. Через несколько дней парень вновь прогуливался по городу в поисках вдохновения для имени своего героя, которое никак не мог придумать, и, свернув в какую-то подворотню, увидел Паркера с еще одной девушкой. От неожиданности Куртцберг спрятался за углом и, немного придя в себя, прислушался. Из-за немалого расстояния и гула проезжающих машин он не услышал почти ничего. Единственное, что удалось вычленить это сказанное женским голосом слово «люблю». «- Значит, он все-таки встречается сразу с несколькими девушками». – подумал Натаниэль, прислонившись к стене – «Вот урод! А как же Маринетт? Неужели он и правда обманывает ее? Она такого не заслуживает. Надо что-то делать. Но что? Что я могу?» – парень сжал кулак и посмотрел на него. Было огромное желание врезать Паркеру по наглому смазливому лицу, но он понимал, что, скорее всего не успеет даже замахнуться. А если и успеет, то толку не будет. Он ведь даже не дрался ни разу в жизни. Да что там, Паркер первый, кого Куртцберг захотел ударить. Можно было попробовать рассказать обо всем Маринетт и открыть ей глаза, но вот вопрос, кому она поверит, близкому человеку или однокласснику, с которым почти не общалась. Ответ очевиден. Другие варианты в голову не приходили. В основном из-за злости, разъедающей разум и мешающей разумно мыслить. Простояв пару минут в попытках успокоиться, Натаниэль уже собирался двинуться домой, что бы окончательно придти в себя и придумать что-нибудь, что бы помочь Маринетт, как вдруг у него в глазах потемнело, и чей-то голос сказал. - Приветствую, Иллюстратор. Меня зовут Бражник… «- Иллюстратор?» – задумался Натаниэль, слушая речь Бражника. - Неплохо звучит. – ухмыльнулся он, чувствуя, как по всему телу заструилась сила.***
- Да вы задолбали! – возмутился Питер, глядя на очередного зараженного. - Паркер! – прошипел рыжий паренек в белом костюме с фиолетовыми узорами – Ты поплатишься за все! - Еще один! – всплеснул руками герой – Опять на меня какие-то непонятные долги вешают! - Чего? – растерялся акуманизированный. - Еще и рыжие оба. Это точно заговор. - Заткнись! – вскинулся зараженный и, схватив стилус, нарисовал что-то на планшете, закрепленном на предплечье. В воздухе, перед новым злодеем появились несколько камней, размером с голову и с хорошей скоростью полетели прямо в Питера. Все это действие заняло не больше секунды. Шагнув из стороны в сторону, Паркер пропустил все снаряды мимо и уставился на противника, который опять что-то рисовал. Паучье Чутье просигналило об опасности и парню пришлось отпрыгивать в сторону. На то место где он только что стоял, упала стальная клетка. Следующими в него полетели стрелы, и сразу же за ними появился огромный молот, разбивший асфальт, когда герой уклонился от удара. Увернувшись от брызнувших во все стороны осколков тротуара, Питер поймал два из них и один за другим метнул в зараженного. Тот отбил рукой со стилусом первый булыжник и, не успев среагировать, получил по лицу вторым. Когда он проморгался от пыли, попавшей в глаза, то сразу же полетел на землю от удара подбежавшего Питера. Пытаясь развить успех, Паркер подскочил к акуме, чтобы закрепить успех, но был вынужден отпрыгнуть назад, избегая выскочивших из земли немного кривоватых кольев. Попытка оббежать их ничего не дала, так как такие же, только прямые, сразу же возникли вокруг противника, создав что-то вроде стены. Перепрыгивать ее герой не рискнул, так как они вполне могли вырасти по приказу хозяина, а прыгать с силой Паука было нельзя из-за немногочисленных пока зевак, некоторые из которых уже достали телефоны, при этом даже не попытавшись найти укрытие и снимать оттуда в относительной безопасности. «- Если я правильно понял, акумы обычно прячутся в важных для обратившихся предметах. И судя по всему, оружие этого является еще и вместилищем. Тогда надо отобрать его планшет и карандаш, чтобы победить». – думал Питер, уклоняясь от новых нарисованных снарядов – «Проблема в том, что он очень быстро рисует. Меньше секунды ушло, чтобы нарисовать те колья, да еще и после удара. Хотя, судя по их кривизне, увеличение скорости снижает качество. Нагрузить его атаками, не давая рисовать? Может сработать. Вот только, надо сначала до него добраться, что будет не просто под таким обстрелом». Решив все же попробовать этот план, Питер, продолжая уклоняться, стал подхватывать с земли обломки и мусор, появившийся из-за боя, и стал швырять в акуманизированного. Тот, защитившись рукой, вдруг повернулся к герою спиной. Увидев это, Паркер бросился было вперед, но почти сразу остановился. Вокруг зараженного возникли полупрозрачные синие экраны, образовав защиту. Брошенные на пробу куски асфальта разбились как о стену. Поняв, что ему ничего не грозит, пока он в этом куполе, злодей рассмеялся и что-то сказал. Но наружу не вырвалось ни звука. - Что? – переспросил Питер, приложив к уху ладонь. Зараженный недоуменно нахмурился и, осмотрев защитные экраны, сказал погромче. Звука все так же не было. - Что?!! – прокричал герой, подходя поближе. Рыжий раздраженно закатил глаза и поднес стилус к планшету. В стене, напротив его лица появилось отверстие. - Я сказал, чтоАААА!!!,,, Питер, воспользовавшись ситуацией, просунул руку в отверстие и, схватив парня за волосы, выдернул его голову наружу. Вытащить всего злодея мешали плечи, не пролезающие в дыру. Подергав немного, Паркер плюнул на это и принялся бить то, что было в досягаемости его кулаков. Нанеся по возмущенно вопящей голове, торчащей из-за полупрозрачной энергетической стены, около десятка ударов, герой был вынужден отпустить ее и отпрыгнуть, так как из земли вновь выскочили колья. Выпрямившийся акума, злобно сверкнув глазами и убрав дыру, принялся яростно строчить в планшете. Через несколько секунд перед защитным экраном материализовался робот, размером с обычного человека. Рука со стилусом провела по экрану планшета и появился еще один. Вскоре пять механических фигур шагнули к Питеру, наведя на него руки с мини-ракетами на предплечьях. - Ты ее не достоин! – вновь проделав отверстие в экране, прокричал зараженный – Ей будет лучше без тебя! - Ты вообще о чем? – не понял Паркер – Ты сам-то кто? Хотя, погоди! Рыжие волосы, вспыльчивость, способности связанные с писульками. Я понял! Ты Узумаки! Акуманизированный поперхнулся и уставился на него выпученными глазами. Даже роботы остановились, как будто бы недоумевая над сказанным. - А ты тоже хочешь стать Хокаге? - Я не Узумаки! – очнулся рыжий – Я Иллюстратор! - Иллюстратор? Серьезно? Да Бражник кэп. У него точно фантазия кончилась. Ты ему передай, чтобы купил книгу «Как стать темным властелином. Руководство для чайников». И, пожалуй, справочник суперзлодейских имен от A до Z. - Хватит кривляться! Я добьюсь справедливости и покараю тебя за то, что ты обманываешь ее! - Тут что, кино снимают! – огляделся Питер – Просто выглядит все как дешевый спектакль, с кучей пафосных реплик. - Тебе не сойдет с рук ее обман! - Молилась ли ты на ночь, Дездемона! - Заткнись! – аж взвизгнул Иллюстратор. - Может, хоть объяснишь в чем суть претензии? - Ты нагло воспользовался ее доверием и… - Погодь-погодь! Ты о ком? - О твоей девушке! - Блин, такое чувство, что мою девушку знают все кроме меня. Уже в который раз о ней слышу, но так ни разу и не видел. - Твоя ложь не спасет тебя, Паркер! – прорычал акуманизированный – Я заставлю тебя сказать ей всю правду и показать твое истинное лицо! - Ты меня раскусил. – пожал плечами Питер с наигранной печалью – Да. Это не мое лицо. На самом деле я Николас Кейдж притворяющийся Джоном Траволтой. Или Траволта притворяющийся Кейджем? – задумался он. - ВЗЯТЬ ЕГО!!! – отдал приказ роботам взбешенный рыжий. Те, словно только очнувшись, шагнули вперед. - Эй-эй, надеюсь, ты загрузил им в память три закона робототехники? А то так можно и восстание машин устроить. - Их цель только ты. - Знаешь, вообще не успокаивает! – ответил Паркер, уворачиваясь от маленьких ракет. Побегав немного вокруг роботов, Питер подождал, пока они немного рассредоточатся и, просчитав интервал между выстрелами, пробежал между ними. Руки железяк, нацеленные на него, в какой-то момент оказались направлены друг на друга и следующие выстрелы разнесли помощников зараженного. Зеваки, которых становилось все больше и которые к счастью держались на почтительном расстоянии, разразились радостными и подбадривающими выкриками. Иллюстратор от этого еще больше разозлился. - А ну заткнулись! – закричал он в сторону галдящей толпы – Он не заслуживает… – немного повернувший голову злодей, осекся и изменившимся голосом произнес – Маринетт? - Что? – резко повернулся Питер и увидел испуганную подругу – Беги! - Ну, уж нет! – вокруг сорвавшейся с места девушки возник такой же купол, как и вокруг Иллюстратора, от чего она, стукнувшись лбом об него, упала – Пусть она узнает… – начал было он, но увидев произошедшее, прервал сам себя – Ой, я не хотел. Прости, я не специально. - Отпусти ее. – напрягся Паркер. - Нет. Она узнает, что ты из себя представляешь. - Значит, ты о ней говорил все это время? – спросил герой, посмотрев на Маринетт. Та смотрела на него и открывала сумочку, где видимо, сидела Тикки. Он отрицательно мотнул головой и девушка, кивнув, убрала руки. - Конечно о ней. – ответил зараженный, черкнув по планшету и во втором куполе появилось небольшое отверстие. Первый же купол начал медленно исчезать еще тогда, когда Дюпен-Чен оказалась заперта. - Не знаю, что ты там напридумывал, но мы с ней не встречаемся. - Хватит врать! Пол класса это знает! - Мы не встречаемся! – пискнула покрасневшая Маринетт – Мы просто друзья! - Что? – растерялся Иллюстратор – Но ведь… - Так и есть. – подтвердил Питер, едва заметно поморщившись. Слова подруги слегка всколыхнули забитые глубоко внутрь чувства. Отогнав лишние эмоции и мысли, он посмотрел на противника – И знаешь, тебе лучше отпустить ее. Пока я окончательно не разозлился. И поверь, в гневе я тебе не понравлюсь. - Но ведь… Я же… Ты… – не мог подобрать слов рыжий, переводя растерянный взгляд с девушки на парня и обратно. Внезапно он схватился за голову. Его костюм слегка зарябил. Через пару секунд акума замер, а около его глаз едва заметно засветился силуэт бабочки – Да. Ты прав, Бражник. - Эй! Я сказал отпус… - Заткнись!!! – прокричал Иллюстратор, резко полоснув стилусом по планшету, и внезапно возникший порыв ветра снес Питера. Пробив спиной стеклянную витрину, Паркер врезался в деревянную стойку и, сломав и ее, ударился о стену. Помотав головой, он увидел испуганного мужичка в белом медицинском халате. Осмотревшись, парень понял, что попал в аптеку. - Я одолжу? – спросил герой, указав на одну из полок. Мужичок торопливо закивал. Взяв бутылку медицинского спирта, Питер вновь обратился к аптекарю – Зажигалка есть? - Е-есть. – трясущимися руками тот пошарил по карманам и протянул требующуюся вещь. - Отлично. Это я тоже одолжу. – взяв зажигалку и выудив из-под стойки бейсбольную биту, Паркер поспешил наружу. Мужичок выбежал вместе с ним и быстро скрылся. Выскочив из аптеки, он увидел, что Иллюстратор подошел к куполу и что-то говорит Маринетт. Не теряя времени, Питер метнул ему в спину бутылку, которая разбилась и окатила зараженного спиртом. Щелкнув зажигалкой, герой швырнул ее в повернувшегося противника и тот сразу же вспыхнул. Подожженный заорал от боли и заметался, пытаясь сбить пламя руками. Обойдя его, Паркер подбежал к куполу и несколько раз ударил по нему битой, без какого-либо эффекта. - Я могу помочь. – шепнула в отверстие Маринетт, приоткрыв сумку. - Слишком много свидетелей. – отказался Питер, лихорадочно соображая, как убрать препятствие. - Осторожно! – крикнула девушка и отшатнулась от «окошка». Питер прыгнул в сторону, и мимо него пролетело гигантское лезвие от циркулярной пилы. Обернувшись, он увидел Иллюстратора, который, все еще продолжая гореть, стоял и сверлил его ненавидящим взглядом. Рука зараженного порхала над планшетом, создавая и посылая в героя пилы, мечи, кинжалы, копья и другие опасные для здоровья вещи. Отбежав от купола, чтобы не подвергать опасности Маринетт, Паркер принялся уворачиваться от снарядов, время от времени перехватывая их и отправляя назад. - Хватит вертеться! – не выдержал через пару минут такой пляски акуманизированный. Огонь на нем почти погас, но никаких следов, кроме остатков гари, не было. Даже волосы остались целы. - Не нравится теплый прием? – ухмыльнулся в ответ Питер. Рыжий зарычал и вновь начал создавать острые железки. Быстро осмотревшись, герой заметил то, что могло бы помочь. Сделав пару шагов в сторону, он встал и, дождавшись очередного залпа, отпрыгнул в сторону. Обойдя противника полукругом, попутно уворачиваясь от железа, он вновь замер, уклонившись в последний момент. После чего поймал один из пролетающих кинжалов и, ухмыльнувшись, показал пальцем вверх. В этот момент столбы линии электропередач, подрубленные снарядами акуманизированного, подломились и начали заваливаться. Иллюстратор, посмотрев вверх, попытался что-то нарисовать, но Питер броском трофейного кинжала сбил на секунду его руку и провода упали прямо на зараженного. Упав, он замер и, не дождавшись удара током, попытался встать, но от пары неловких движений, провода лопнули и выдали по нему заряд тока. Отойдя немного подальше, Паркер перехватил поудобнее бейсбольную биту и начал ждать. Зеваки, которых стало еще больше, радостно загомонили. Акума трясся от разрядов и громко вопил от боли. Но в какой-то момент его руки сомкнулись, и провода вокруг него исчезли. Пошатываясь, он с трудом встал и провел тупым концом стилуса по планшету. В тоже миг остатки проводов и упавшие столбы испарились, как будто их и не было. «- Стер?» – догадался Питер – «Так он не только материализовывать рисунки может, но и дематериализовывать окружение, стирая его. Надо быстрее заканчивать, пока он еще какой-нибудь сюрприз не преподнес». - Тварь! – прорычал Иллюстратор, все еще подергиваясь от пробегающих по его телу искорок – Ты… Но договорить ему не дал удар металлического шеста, отбросивший его в ту же аптеку, где несколькими минутами ранее был Питер. Неподалеку приземлился Кот Нуар. - А вот и я! Единственный и неповторимый! – громко провозгласил он. - И немного опоздавший. – добавил Паркер, немного расслабившись. - Точил коготки и немного увлекся. – ответил Кот – Но сейчас я тут и теперь все под КОТтролем. Какова ситуация? – спросил герой, не сводя взгляда с разбитой витрины, куда отправился враг. - Акума. Может материализовывать рисунки, нарисованные в планшете на его руке, и стирать предметы вокруг. Пределы неизвестны. Рыжий. Возможно из клана Узумаки. - Че? – выпучил глаза Нуар. - Нацелен на меня. – продолжал Питер, не обращая внимания на офигевание союзника – Уйти не могу, он может разозлиться и напасть на этих придурков. – указал он на толпу зрителей, замерших в изумлении и таращащихся на них – Плюс захватил заложницу. – перевел взгляд на все еще запертую Маринетт. - Вот как. – посерьезнел Кот, смотря на аптеку, в которой послышались какие-то звуки – Тогда предлагаю покончить со злодеем и спасти прекрасную даму. - Именно этим я и занимаюсь. – взмахнул битой Паркер. Стена аптеки разлетелась и наружу вышли несколько роботов, за спинами которых стоял Иллюстратор – Опять роботы? Повторяешься. - Готов, Кот? – покосившись на толпу и поняв причину их удивления, ухмыльнулся Нуар, протягивая ему кулак. - Готов, Кот. – стукнул кулаком в кулак Питер. Подхватив обломок асфальта, он швырнул его в опорную ногу первого робота, заставив упасть. Идущие позади споткнулись и так же попадали. Кот, пробежав по встающим механическим фигурам, подбежал к единственному устоявшему на ногах и взмахом шеста снес голову. Питер, отставший на полшага, треснул битой по отлетевшей голове, отправляя ее в Иллюстратора и сбивая ему рисование. После чего устремился в атаку. Над его плечом свистнул удлинившийся шест напарника, который ударил в лицо акуму и снова сжался. Поравнявшись с дезориентированным противником, Паркер с размаху опустил биту ему на голову. Отшатнувшийся злодей попытался что-то нарисовать, но герой ударом снизу вверх, выбил из его руки стилус. - Нет! – воскликнул Иллюстратор, и побежал было за своим оружием, но рухнул от подсечки. Встав одной ногой ему на спину, а другой придавив левую руку, ударил по планшету треснувшей битой, которая сразу же сломалась. Перехватив обломок, Питер воткнул острый конец в поврежденный планшет, окончательно доламывая его. Однако никакой черной бабочки оттуда не вылетело. - Акума в стилусе! – крикнул он Коту, добивающему роботов. - Понял. – ответил тот и, расправившись наконец с металлическими болванами, бросился на зараженного – Найди, а я с ним разберусь. - Окей. – согласился Паркер и, отскочив назад, уступил место Нуару, а сам бросился к тому месту, куда улетел стилус. Бросив быстрый взгляд на Маринетт, и увидев, что купол исчез, он знаком показал ей бежать. Девушка кивнула и помчалась прочь. Парень же принялся искать вместилище акумы, потерявшееся в обломках асфальта. Через пару десятков секунд быстрого перебирания кусков бетона и осколков стекла, Питер увидел искомое и сразу же схватил его. - Есть! – выкрикнул он, поворачиваясь, и тут же был снесен пролетающей тушкой Кота. Спихнув с себя ругающегося героя, Паркер только хотел встать, как ему пришлось рукой заблокировать пинок акуманизированного, от которого его отшвырнуло на пару метров. - Отдай! – не обращая внимания на встающего Нуара, Иллюстратор бросился на Питера и вцепился в стилус. Секунда перетягивания и инструмент с хрустом сломался. - Ты сам виноват. – сказал Паркер замершему противнику, ловя у него перед носом черную бабочку . Тот отчаянно заорал, окутываясь дымкой, и попытался неумело ударить парня. Отведя удар, подросток оттолкнул его и приготовился отбиваться, пока зараженный окончательно не детрансформируется. Однако, злодей так и остался лежать, постепенно теряя костюм и способности. Именно в этот момент рядом приземлилась Леди Баг. - Приветствую, моя Леди. – тут же подбежал Кот и, поклонившись, попытался поцеловать ей руку. - Опаздываешь. – хмыкнул Питер. Девушка укоризненно на него посмотрела и, увидев, что тот с трудом удерживает акуму начавшей чернеть рукой, подбежала к нему, отмахнувшись от мурчащего комплименты Нуара. - Отпускай! – приказала она, приготовив йо-йо. Когда акума была очищена, толпа зрителей взревела от восторга и ломанулась к ним. Переглянувшись, герои поняли друг друга без слов и поспешили ретироваться. Леди Баг схватила Питера за талию, а Кот взял на руки недавнего противника, и компания переместилась на крышу ближайшего дома. После приземления Паркер посмотрел на бывшего акуму и узнал его. - Натаниэль? - Знаешь его? – с небольшой заминкой спросила Леди Баг, притворившись, что тот ей не знаком. - Мой одноклассник. – ответил парень – Блин. Опять избил одноклассника. - Б-бывает. – запнулась Маринетт, виновато отведя взгляд, и, пытаясь скрыть смущение, присела рядом с пострадавшим – Эй, ты в порядке? От легкого потрясывания и слабого похлопывания по щекам Натаниэль очнулся и закашлялся. Утерев каплю крови, выступившую из носа, он глянул на разбудившую его и замер. - Ты меня слышишь? – вновь спросила девушка. - А? Д-да. – очнулся художник и отвел взгляд. При этом его щеки немного покраснели. - Но у тебя кровь из носа. - Э-это пустяк. Просто… - Грудь не болит? Мышцы не подергивает? – подошел Питер. - Что? – удивился Куртцберг, увидев одноклассника – Немного болит. – ответил он потерев грудь – И голова побаливает. - Плохо. – помрачнел Паркер и, увидев вопросительные взгляды, пояснил – Последствия удара током. Сердцу досталось. Вроде ничего серьезного, но лучше обратиться в больницу. На всякий случай. - Током? – удивился Натаниэль. - Тут такая ситуация. Ты акуманизировался и набросился на меня с криками о том, что я не заслуживаю Маринетт и она достойна большего. - Что?!! – выпучил глаза художник, опять покраснев. - Ну да. – покосился Питер на слегка порозовевшую Леди Баг. Повисло неловкое молчание. Немного придя в себя, Куртцберг глубоко вздохнул и сказал: - Извини. Я не хотел. - Ну, ты же не специально. Тебя заразили. - Не только это. Просто… Я увидел тебя с какой-то девушкой и подумал, что ты изменяешь Маринетт с ней. - Че? – выпал в осадок Питер. - А несколько дней назад, - не заметив удивление парня и Леди Баг, продолжил рыжий – Я увидел тебя с Ким Пять-с-Плюсом. А еще тот случай с Хлоей. Вот я и подумал, что ты встречаешься с несколькими девушками. - А какое это имеет отношение к тебе? – полюбопытствовал Кот. - Вот именно, что никакого. – поник Натаниэль – Просто… Мне нравится Маринетт! – выкрикнул он зажмурившись. Леди Баг от неожиданности закашлялась. Парень же, справившись со смущением, продолжил – Она прекрасна. Добрая, красивая, умная, заботливая и хорошо рисует. А когда я узнал о твоих, Питер, девушках, я разозлился из-за того, что ты ее обманываешь. Наверно тогда меня и… - Постой-постой! – покосившись на красную Леди Баг, перебил его Паркер – Я с Маринетт не встречаюсь. - Правда? – удивился художник. - Мы с ней друзья. – невесело хмыкнул парень. - Но у нас полкласса считает вас парой. - Капец! – устало плюхнулся на пол Питер, опершись спиной о парапет – Задолбали уже со своей фантазией. Да у меня вообще девушки нет! – воскликнул он. - Извини. – вновь поник Натаниэль. - Да ладно. – отмахнулся Питер – Все же хорошо закончилось. Хотя тебе надо в больницу. Вон кстати и скорая подъехала. – выглянул он за парапет и увидел несколько карет скорой помощи и полицейские машины. - Да. Еще раз извини. И спасибо. Всем вам. - Я помогу спуститься. – подошла к Куртцбергу Леди Баг и позволила опереться на ей на плечо. - Спасибо, Леди Баг. Ты… Очень похожа на Маринетт. – сказал художник, посмотрев на нее. - П-правда? – занервничала девушка – Вот совпадение, да? Ха-ха! - Идите уже. – поторопил их Питер – Чем раньше его осмотрят врачи, тем лучше. Кивнув, героиня спрыгнула вниз. Кот, проводив их взглядом, посмотрел на Паркера. - Ты точно в порядке? Выглядишь не очень. - Просто устал немного. – ответил парень – Отдохну немного и буду в порядке. - Хорошо. – и замолчал. Через примерно минуту тишины к ним вновь присоединилась Леди Баг. - Ты в порядке? – тут же спросила она у Питера – Может тебе тоже к врачу? - Я в норме. - Тогда, может до дома проводить? - Да нет. Сам дойду. Просто спустите меня на землю. Желательно в паре кварталов от этих. – покосился Паркер на толпу зевак, окруживших скорую, в которую занесли Натаниэля. Распрощавшись с героями, подбросивших его подальше от толпы, и убедив их, что он в порядке, Питер побрел домой. Рука, которой он схватил акуму, почти пришла в норму, избавившись от холода, охватившего ее из-за контакта. А вот в голову лезли невеселые мысли. Он думал, что давно избавился от влюбленности к Маринетт, но слова подруги все-таки немного задели его. И это беспокоило. Давно ведь уже привык к такому и вроде должен уметь избавляться от своих чувств, а тут такое. - Надо бы заняться самоконтролем. Или может девушку завести? – пробормотал он себе под нос, неспешно прогуливаясь по парку, через который и пролегал его путь. Еще одной причиной паршивого настроения было то, что очередной его одноклассник попал под воздействие Бражника и был ранен его же собственными руками. Тем не менее, Питер взял на заметку, что от сильного удара током, магическая защита не защищает полностью. Тот факт, что у Маринетт появился новый воздыхатель, был не особо беспокоящим, но все же слегка напрягал. Образец акумы взять не получилось, так как специальные контейнеры были в поясе костюма Человека-Паука, да и собирать куски снаряжения зараженного на глазах у толпы было бы странно. Ко всему этому добавлялось еще и то, что за все время поисков Питер так и не обнаружил следов нового мафиозного босса. Исчезновение существа, превращающего людей в прах, указывало на то, что оно с высокой вероятностью работает на мафию. Это делало ситуацию еще опаснее. Все это давило на героя, накапливая стресс и изматывая. Увидев неподалеку лавочку, парень сел на нее и, тяжело вздохнув, откинулся на спинку, закрыв глаза. - Чего вздыхаете, молодой человек? Вздрогнув, Питер открыл глаза и выпрямился. На другом конце лавочки сидел худощавый старичок и внимательно, с легкой смешинкой, смотрел на него сквозь массивные чуть затемненные очки. Он показался смутно знакомым, но не получалось вспомнить откуда. - Да так. Устал немного. – ответил парень. - В школе проблемы? – понимающе покивал неожиданный собеседник. - Почти. – уклончиво сказал Паркер. - Бывает. Я вот тоже в твоем возрасте изнывал на уроках. Некоторые казались жутко скучными. - С уроками-то все в порядке. – покачал головой Питер – Есть несколько дел, которые надо решить. Вот только никак не получается. - И почему же? – добродушно усмехнулся старик. - Ну, – задумался герой. Почему-то этот бодрый улыбчивый дед внушал доверие – Куча других дел навалилась. То одно, то другое. И чем больше я их разбираю, тем выше становится куча. А на других переложить нельзя. Я даже с друзьями меньше стал общаться из-за этих дел. - А вот этого не надо. Друзья и близкие это один из главных моментов в жизни. Не стоит их отталкивать. - Это да. Но с этими делами я связался, в том числе и ради них. Вот только, что бы я ни делал, всегда найдется что-то, что помешает мне или испортит все. Иногда, кажется, что госпожа Удача уже давно повернулась ко мне тем местом, в которое улетают результаты моих стараний. - Удача? – хохотнул старик – Удача – это вращающаяся дверь. Нужно просто знать, когда войти.* - Интересное мнение. – улыбнулся Питер – А как узнать, что пора? - Это уже от тебя самого зависит. От тебя и твоих друзей. - Наверное, Вы правы. – согласился герой. - Конечно, прав. – подбоченился дед – Это же я. Единственный и неповторимый. Парень и старик засмеялись. Удивительно, но этот разговор слегка разогнал негатив, скопившийся на душе у Питера. Может дело в словах, а может в самой манере разговора, но факт остается фактом. Герою стало немного полегче. - Если хочешь знать мое мнение, то оно таково. – немного помолчав, продолжил старик – Ты, возможно, слишком много на себя взвалил. И из-за этого тебе сложно заметить выход из ситуации. - Даже если так, бросить все я не могу. – ответил Питер – Станет только хуже. - А насколько хуже станет, если ты не выдержишь и сломаешься? Или, еще хуже, допустишь фатальную ошибку? – резонно возразил собеседник – Я видел перегоревших людей. Их души пусты, а жизни лишены целей. Подумай об этом. - И что мне по Вашему делать? - Просто отдохни. - Я не могу все бросить! – вскинулся Паркер. - А кто говорил бросить? – насмешливо посмотрел на него старик, сквозь сверкнувшие очки – Скинь ношу, присядь, отдохни пару минут и вновь принимайся за дело с новыми силами. Хотевший что-то ответить Питер замолчал и задумался. Может этот старик прав и он просто загонял себя. За эти два месяца произошло столько всего, что даже Нью-Йорк прошлого мира немного терялся. Там конечно происходило намного больше всякого дерьма, но и героев там было намного больше. Да и Щ.И.Т. с другими спецслужбами не дремал. А здесь только пара героев-новичков с лимитом времени на способности. А отношение населения к нему такое же, как ни странно. - Может, я и правда устал? – пробормотал герой себе под нос. - Ага, уже сам с собой разговариваешь. – поддел старик, молча наблюдавший за ним все это время – Ей-богу как будто это ты тут старый, а не я. Одолжить вставную челюсть? - Обойдусь. – рассмеялся Питер. Посидели еще немного. - Спасибо. – сказал наконец он – Думаю, мне и правда надо немного отдохнуть. - Пожалуйста. – кивнул старик, вставая с лавки – Ну, мне пора. - Да. Мне тоже. – так же встал Паркер. - Все-таки Париж красивый город. – медленно осмотревшись с грустной улыбкой сказал мужичок – Но пора покинуть его. - Вы не местный? – спросил парень. - Нет. – посмотрел на него странным взглядом старик и тепло улыбнулся – Просто прибыл проведать старого друга перед долгим путешествием. - Вы сейчас к нему? - Нет. Я его уже встретил. Теперь, мне осталось только отправиться в новый путь. - Ну, тогда удачи Вам. – протянул руку герой. - И тебе удачи, Питер. Распрощавшись с этим необычным человеком, Паркер направился домой. И только через несколько минут до него дошло, что своего имени он не называл. Посвящается автору комиксов Стэну Ли. Великому человеку, подарившему этому миру целую вселенную и оставившему огромный след в наших сердцах. * - «Существует мнение, что стиль художника - это его ошибки. То есть, если бы художник все сделал "правильно", картинка была бы похожа на фотографию, а не на живой рисунок. Поэтому любые изменения реальности, которые использует художник, создавая свои рисунки, можно назвать его индивидуальным стилем». - «Практикуйтесь, практикуйтесь, практикуйтесь! Когда поймёте, что у вас уже всё хорошо получается, попрактикуйтесь ещё. Не старайтесь быть хорошим художником - вы должны стать лучшим! И только постоянная практика сможет помочь вам в этом». - «Удача – это вращающаяся дверь. Нужно просто знать, когда войти». – цитаты Стэна Ли.