Сытый трезвому не конный

Жители Суны прямо с утра начали сомневаться в своей нормальности. Сначала, прямо на рассвете, по улицам в направлении окружающей селение пустыни пробрел, пошатываясь, Казекаге. «Пошел трупы расчленять и закапывать!» - подумали пессимисты. «Наверное, он просто кого-то убил и не хочет, чтобы тело нашли!» - умилились оптимисты. «Ебанина перекрыла!» - мрачно покосились на парня реалисты. Ему вслед пронесся белобрысый шиноби, закутанный в простыню. «Идет мстить за своих товарищей!» - возрадовались пессимисты. «Решил помочь закапывать!» - ахнули оптимисты. «И этого кроет!» - возмутились реалисты. Но и на этом интересности не закончились. В ту же пустыню, теряя на ходу простыню (новая мода, н-дэ?) побежала незнакомка с таким ядреным розовым цветом волос, что клубничная жвачка сдохла бы от зависти. За ней следовали Темари и Мацури, которых мирные жители прекрасно знали и немного побаивались в силу извращенного склада ума обоих. «Та, что с розовыми волосами, бежит мстить за белобрысого товарища, а наши – поиздевыаться над трупами!» - заключили негативно настроенные граждане. «Какая у наших шиноби сплоченность и взаимовыручка: все идут помогать Казекаге-саме!» - оппоненты негативщиков едва не пустили слезу от счастья. «Интересно, а эта ебанина воздушно-капельным путем не передается?» - Реалисты на всякий случай побежали по магазинам в поисках противогазов. Но и этого было мало! По центральной улице быстрым шагом продефилировала симпатичная брюнетка с большой грудью, которую едва прикрывало полотенце. Здесь мнение населения разделилось: мужская его часть вознесла хвалу всем богам за то, что имела честь лицезреть это чудо, а женская, ругаясь сквозь зубы, за уши растаскивала своих благоверных по домам. За девушкой, спотыкаясь, брел старший брат Казекаге. «Не дала!» - ехидничали негативщики. «Не дала…» - вздыхали оптимисты. «Да ну нахуй!» - не верили реалисты (они же пофигисты). И завершала процессию Чие, козочкой проскакавшая по центральным улицам следом за молодежью. «Сейчас она им задаст!» - потирали руки в предвкушении пессимисты. «Жалко детишек-то…» - грустили позитивщики. «Да куда они все прутся?» - задавались вопросом похуисты. Спустя полчаса жители, только-только отошедшие от сомнительных прелестей утра, вновь хватались за сердце, узрев возвращающуюся процессию. Первыми шли счастливые и довольные жизнью Темари, Мацури и розоволосая незнакомка. Девушки волоком тащили орущее тело сомнительного пола, завывающее о том, что «справедливости в этом мире нет, как нет и настоящего искусства». «Бедняга!» - В этот раз жители были солидарны друг с другом. Унылый Канкуро, качая поломанную руку, плелся чуть поодаль, вздыхая и оглядываясь через плечо. «Ну точно не дала!» - сияли пессимисты. «Не дала, зараза!» - жалели парня оптимисты. «Дала, не дала… Какая разница?» - удивлялись реалисты. Но это еще не все. Решив, видимо, закрепить в сердцах населения радость от наступления утра, в Суну вошли еще трое. Посередине гордо шагала давешняя брюнеточка с впечатляющими формами. По бокам к ней пристроились Гаара и белобрысый паренек. Причем господин Сабаку но пылко сжимал в объятьях уголок полотенца девушки, которое и так практически съехало вниз. Второй же пытался отобрать его у Казекаге, чем, собственно, лишь помогал товарищу раздевать брюнетку. Бедная девушка лишь ворчала и поочередно одаривала тумаками обоих, крепко удерживая свою «одежду», чтобы уж совсем не остаться без оной. Чие не было. «Съели старуху!» - уверились негативщики. «Такие милые детки – отправили бабулю на курорт!» - не оставляли надежды на лучшее оптимисты. «Блядь, да что ж там такого дают-то?» - заинтересовались похуисты и начали собираться в экспедицию в пустыню. - Да, блядь, отцепитесь уже от меня оба два! – взревела Хината, в очередной раз едва не оставшаяся в неглиже. - А я-то тут причем? – возмутился Узумаки. – Я, между прочим, твою честь охраняю! - Если вы, два придурка, стянете с меня полотенце, то на твоей, - Хьюга ткнула пальцем в Гаару, - могиле будет написано, что ты пал жертвой собственной жадности и похоти. А на твоей, - пальчик уперся в Наруто, - что ты неисправимый идиот, не понимающий элементарных вещей! - Ну Хина-а-ата!!! – заныл блондин. - За это нужно выпить, - пропустив все вышесказанное мимо своих ушей, подал голос Казекаге. - Схуяли? – подозрительно прищурилась Хьюга. - У меня стресс! – округлил глаза Гаара, удивляясь как можно не знать элементарных вещей. - Ты ж Казекаге, - напомнила Хьюга собеседнику о его высоком положении, - значит, выпить не получится. - Почему? – Узумаки уже не так сильно хотелось занять сей высокий пост в своей деревне. - У него же работа, бестолочь! - У меня сегодня будет выходной! – Сабаку но решительно завернул в любимый бар. Так как его ручонки были очень заняты тестированием продукции суновского завода полотенец, то туда же завернула и Хината. А Наруто, с горем пополам отпустивший куноичи с «этим притворяющимся приличным человеком нахалом», был послан. В смысле не нахуй, а в резиденцию Казекаге, ибо бухать, пусть и в обществе этого самого Казекаге, практически в голом виде не хотелось никому. - Вы там смотрите, без меня не пейте! – слезно умолял блондинчик, с быстротой молнии понесшийся за одежкой. - Да отцепись ты! – Хьюга, кое-как вырвавшая полотенце из цепких ручонок Сабаку но, впихнула в эти ручонки стакан с чем-то прозрачным и пахнущим алкоголем. - А ведь они могли меня забрать, - откашлявшись после выпитого, «отмер» Гаара. - А ты, между прочим, мне еще карандаш торчишь, - напомнила Хината. – И еще обещался что-то придумать по поводу моей свадьбы. Сабаку но побледнел, вспомнив о своих опрометчивых словах, и потянулся за очередной порцией выпивки. И дело даже не в том, что карандаша было жалко (жаба, конечно, душила отдавать малознакомой мадам все, что нажито непосильным трудом, но сохранность своего тела как-то подороже будет). Просто бедный Казекаге не имел абсолютно никакого представления о том, как же можно отмазать эту самую мадам от прохождения обряда торжественной передачи пизды в эксплуатацию. - Может, скажешь, что тебе девочки нравятся? – скромненько поинтересовался парень. - Ага, не вопрос вообще! Только тогда мне найдут жену из того же клана! – отвергла идею Хьюга. – А я вообще не хочу пока терять свою свободу ради того, чтобы мой папанька продолжал благополучно бухать с новоприобретенным другом! - Ну хочешь, я попрошу, чтобы тебя на миссию отправили в Суну. Долгосрочную, - подумав, предложил Гаара. – А там, может, все и рассосется. - Да-да, прямо как беременность: через девять месяцев ничего не будет. - Ты беременна? – Такую новость господин Казекаге даже закусывать не стал: так, выпил стаканчик и даже не поморщился. - Сплюнь, изверг! – открестилась Хината. – Это я к тому, что ничего не рассасывается без последствий. А в моем случае последствия не заставят себя ждать: эти два алконавта перенесут поле своей битвы с трезвостью сюда! - Ой, мне и вас хватает! – испугался наплыва коноховцев Сабаку но, ведь всем известно, что Хокаге-сама очень неблагоприятно влияет на своих подопыт… подопечных, то есть. - Так что думай, Гаара, думай. А то я ж прекрасно знаю всех акацук. А с твоим хладным телом, с заключенным в нем Однохвостым, меня там примут как родную. И тогда уж точно не нужно будет замуж выходить! – Хьюга легонько провела острым ноготочком по шее Гаары, намекая на то, что она сделает с ним в случае невыполнения обязательств. - А если… - шиноби сглотнул, живо представив девушку, напоившую его до состояния нестояния, взгромоздившую Казекагскую тушку на хрупкое девичье плечико и топающую в логово краснооблачников. Больная фантазия сразу же подсунула картинку, где беглянка (почему-то в том же полотенце на голое тело) сгружает свою ношу на холодный пол пещеры (так и застудиться-то недолго!) и со словами: «От нашего стола к вашему столу!» - заливается зловещим смехом и вырывает у него из рук самое ценное – карандаш. Но на этом полет мысли был грубо прерван явившимся по их души Узумаки. - Хината-а-а-а!!! – орал уже одевшийся Дзинчурики, размахивая одежкой девушки и каким-то свитком. – Это вообще пиздец!!!