Скоро-скоро он узнает, где чужие, где свои. Он не отбрасывает тени, он идет, как лед через ручьи... Сплин, "Моя любовь"
Сознание возвращалось урывками. Первый раз в нос ударил запах лекарств, и я услышал голоса, они то приближались, то удалялись. - Собьем температуру, прокапаем растворчик кристаллоидов, стандартная процедура, Рок, мальчик мой. - Почему он до сих пор без сознания? - Который из двух пациентов Вас волнует, юноша? - Оба! Хватит юлить, дядя Фрэнк! И какой, к чертям, "юноша"? - Для меня - юноша. И не забывайся, ты на моей территории! У пациентов здоровый сон, сколько продлится - зависит от регенеративных особенностей организма... Не суетись: я сообщу сразу, как он придет в себя. - Хорошо... И не "он", а они. - Ты что-то слишком часто бегаешь сюда проведать их. - Совсем из ума выжил? Я мимо проходил, Ос опять там кого-то довел до ручки, ему теплицу с помидорами разнесли. Второй раз я "вынырнул" под голос Ариэля. - Лейв - он легенда! Его у нас в Белой "заговоренным" прозвали. Знаешь, сколько раз он в пустыню ходил? Тыщу! Мильон! И всегда возвращался. Это он меня донес, я б умер, если б не он. - Тебя Алан принес, - раздался звонкий детский голос, - А Лейва твоего - Рок. Рок у нас самый главный, и он мой брат! А Лейв - чуднóе имя... - Имя как имя, ты, вообще, Жужа! - Я Жорж! Жужей меня брат зовет...и все... А в третий раз я пришел в себя окончательно, открыл глаза и уставился в белый потолок, кто-то рядом удивленно ойкнул, я медленно перевел взгляд: возле меня сидели два совершенно одинаковых мальчика, в голубых глазах играли чертенята. - Жив! - Конечно, жив, балда! Проснулся! Рок обещал приз тому, кто первый доложит! - Я первый! - Нет, я! - Я быстреееее... Толкаясь и крича, близнецы вылетели из комнаты, а я заметил, что чуть поодаль сидит другой мальчик с толстой книгой на коленях и неодобрительно смотрит им вслед. - Это близнецы Грэга, и я склонен полагать, что в животе их папы-омеги произошла страшная ошибка: мозг, предназначенный для одного малыша, был разделен на двоих, - мальчик с деловым видом поправил очки, занимавшие половину худого личика, и подошел к моей кровати. - Я Жужа, кстати, а ты, само собой разумеется, не ешь детей, - хоть сказано было утвердительно, Жужа слегка наклонил голову, как бы уточняя. - Очередные враки... Ариэль говорит, ты самый сильный, но это не правда: самый сильный мой брат, потом Алан, Бурый тоже и Себастьян. А почему у тебя волосы такие? Я с трудом сел на кровати, голова кружилась, и еще мальчик слишком резво перескакивал с темы на тему. - Какие "такие"? - Тебя как сметаной облили. - А тебя как углем обсыпали. - Верно. Мне мои - нравятся, потому что у Рока такие же, а больше мы не похожи ну ни капельки, хоть и родные братья, это объясняется тем, что у нас разные рецессивные и доминантные гены. - Да ну? - Ага! Я в учебнике прочел. Мне пока рано, но Ос берет для меня книжки в библиотеке, а я за это пропалываю морковку... - Жужа помолчал. - Ариэль говорит, ты легенда, а Рок говорит, ты Моисей. - Я говорил, что он, как Моисей. Пешком через пустыню привел народ свой. В дверях стоял.., видимо, Рок. Я помнил его голос - глубокий с хрипотцой, такой бывает обычно у зрелых мужчин - и поразился тому, какой он молодой, больше двадцати пяти не дашь, несмотря на морщинки-лучики возле глаз. - А вот и народ, - он усмехнулся. С воплем "Лейв!" в комнату влетел Ариэль, упал рядом со мной на кровать и обнял так, что ребра затрещали. За ним вошли еще люди: трое крупных альф, от присутствия которых сразу стало тесно, и пожилой мужчина в белом халате, поспешивший ко мне. - Что тут, что тут у нас? - он за подбородок приподнял мою голову и посветил в глаз фонариком. - Как самочувствие? Головокружение? Тошнота? - холодные пальцы нащупали пульс на моем запястье. - Ничего-ничего, молодой человек, постельный режим и, пожалуй, растворчик глюкозы. Сейчас померим давление. - Я в порядке. - Ну-ну, это уж мне решать. А вы чего тут столпились? - он повернулся и бросил недовольный взгляд на смутившихся мужчин. - У нас собрание было, - пробормотал самый высокий, - а потом близняшки прибежали, Рок сюда погнал, ну и мы за ним... - Фрэнк, ты не забыл, что мы на военном положении? - Рок не отрывал взгляда от меня, а я сосредоточился на простом деревянном крестике, который болтался у него на груди: без надписей, явно самодельный, две палочки, скрепленные проволокой. - Делай свои дела, а мы побеседуем. Рок двинул стул от стены и, оседлав его, взглянул на меня выжидательно. Я напрягся. Во-первых, я не понимал, что происходит, по моим подсчетам, мы должны быть уже мертвы, а не лежать в лазарете, окруженные заботой и вниманием. Во-вторых, запах. Я надеялся, он был моей предсмертной галлюцинацией... - Я хотел узнать о ваших планах, - сказал Рок, когда пауза затянулась. - Ариэль молчит, как партизан, сказал, что бежал из Белой из-за .... своего особого статуса, а ты ему помог. Вот и все, собственно, что я знаю. Вы собирались переждать бурю или...? Словом, мы будем рады, если вы останетесь, - Рок замялся, - мы рады новым поселенцам... - Я слышал другое, - вырвалось у меня. А тут еще Ариэль не к месту нарушил обет молчания: - Говорят, непрошеных гостей вы отстрели... Я слегка пнул парня. - Вот же...! - альфа за спиной Рока проглотил ругательство, я подумал, что, наверное, именно его зовут Бурый - ширококостный, неспешный, с копной каштановых волос и спокойными карими глазами - он напоминал медведя. - Скоро пустят слух, что мы каннибалы... - высокий мужчина недобро усмехнулся. - Не надо, Алан, - Рок раздраженно повел плечом, беззаботная маска разом слетела с его лица, и в складках возле рта отчетливо проступила усталость. - Наша крепость - уникальное место, скоро сами увидите... Желающих отвоевать лакомый кусок много. За два года вы...третьи, кто пришел с миром, гораздо чаще у наших стен собираются с оружием, и тогда мы даем отпор. Но ни я, ни мои люди никогда не стали бы стрелять в гражданских, тем более в омег, - Рока передернуло от подобной перспективы, или он вспомнил что-то? От неожиданности я напряг руку, и рукав тонометра съехал, Фрэнк недовольно вздохнул и обнулил результаты. "Тем более в омег"? Он что, чувствует? Я похолодел. Три года я скрывал свой пол, и это служило единственным залогом моей независимости. - Омега - Ариэль, - я надеялся, что голос не дрогнет, - я бета. Рок удивился, по его глазам было ясно, что он не поверил мне ни на йоту и заметил мою панику, вдобавок он явно пытался понять, почему мою омежью сущность чувствует только он. Я тоже был непрочь узнать, почему. Рок оглянулся на других альф, но те пожали плечами, мол, вроде бы бета. - Извини... ошибся, - он отвел цепкий взгляд, скользнув на прощание по губам, которые, к моему стыду, слегка подрагивали. Ариэль взирал на эту сцену с искренним изумлением. - Это не имеет значения... - Так, - Фрэнк решительно встал и протиснулся к двери, - я ухожу занести результаты в карточку, когда вернусь, я хочу видеть в палате только своего пациента, желательно спящего! Альфы, казалось, потеряли ко мне интерес, а я почувствовал себя неловко. Я же не беженец какой и не инвалид, если уж на то пошло, я... - Я механик. Возле двери восхищенно присвистнули. - Да просто праздник на нашей улице, - воскликнул молодой парень с длинными волосами, заплетенными в косу. - Омега и механик! Кайф! Парни, может, он моего Тигра воскресит? - Угомонись, Себ, - Бурый взглянул на меня уважительно. - Твоему Тигру ничто не поможет, по нему танк проехал, дурень! А механик - это дело, Рок! Грэг с его шалопаями ни черта не успевает. - Да у нас большая часть техники на ремонте, - подхватил Алан, - пять джипов, а скоро охота. - Ладно, - Рок хлопнул по колену и легко поднялся, - не грузите парня. Лейв, восстанавливайся, мы тебе экскурсию устроим, и можешь считать, что гараж - твой дом родной. Ариэлю выделим комнату в корпусе для одиноких омег. - Нет! - Ариэль, как очнулся, и вжался в меня. - Я с Лейвом жить буду, - парень обернулся ко мне и произнес одними губами: "Ты обещал!" - С какого перепугу? - нахмурился Алан, и я с усмешкой понял, что он переживает за честь омеги. - Он брат мой, - со вздохом выдал я, посмотрел на рыжие кудряшки Ариэля, смуглую кожу и с сомнением добавил, - троюродный... - Я... я... Лейву помогать буду! - встрял Ариэль. Рок задумался на секунду и махнул рукой: - Да живи, где хочешь, только помогать времени не будет, тебе сколько лет? Другие альфы уже покинули палату, и Рок заторопился. - Пятнадцать... - Значит, в школу пойдешь, и, - Рок встретился со мной взглядом, - чтобы ты знал: в моей крепости омеги в безопасности, тебе нечего опасаться. Я почувствовал, как щеки заливает краска, а Рок улыбнулся неожиданно по-хулигански и скрылся за дверью. Дерьмо! Была маскировка, теперь - сплошной маскарад. Ариэля же занимали другие мысли, он недоуменно повторил: "В школу?!"***
Неделю спустя - Проспал-проспал-проспал-проспал, - твердил, как ругательство, Ариэль, прыгая на одной ноге и пытаясь натянуть брюки. Вчера я провозился допоздна с радиатором, и голубая мечта поваляться до десяти накрылась медным тазом. Ариэль топал, как слон, и пару раз умудрился отдавить мне ногу - спали мы на полу, в комнатке над гаражом. Вообще-то, кровать там была, но так ужасающе скрипела и шаталась, что недолго думая, мы сплавили ее вниз в качестве подставки для подшипников, оставив один матрас. Вдалеке колокол пробил трижды, обозначая начало занятий в школе, хотя ну какая, блин, школа: три класса по десять человек, где занятия ведут то повар, то библиотекарь, то Фрэнк.., короче, кто что помнил со школьных времен... По мне, так уроки могли начинаться и после обеда, но... Когда ваша цель - по крупицам восстановить исчезнувший мир, и при этом все, что у вас осталось - названия и память о мелких деталях, то вы будете цепляться за них до последнего. Нет, это не грязная комнатушка с парой тысяч потрепанных, обгоревших книг - это Общественная Библиотека, здесь на каждого заведен формуляр, и грозный бета Льюис Томпсон отыщет тебя на другом конце света, коли вздумаешь не вернуть книжку вовремя. Нет, это не узкая полоска земли, с редкими джидами, усыпанными высохшими ягодами, и тройкой раскидистых карагачей - это парк Культуры и Отдыха, его бережено охраняют от опустынивания, здесь гуляют с детьми и назначают свидания... То, что мы зовем сейчас Крепостью Рока, некогда было засекреченным научным городком с независимой системой отопления, энергоснабжения, собственным бомбоубежищем, в котором при желании можно было переждать ядерную атаку, но главное - с самой глубокой в стране артезианской скважиной. Все это и удачное стечение обстоятельств позволило спецназовцу Року претворить в жизнь дерзкий план по созданию островка "старой земли", оазиса в пустыне для родных, братьев по оружию, всех желающих и готовых выполнять простое правило: живи, как человек, живи, как раньше. "Живи, как раньше", - идиотизм. Я не возражаю, если кто задумал устроить пир во время чумы (хотя тут скорее "нормальный быт во время чумы"), но отрицать чуму... Мне казалось, они лицемерят, все эти завтраки и ужины по расписанию в общей столовой, омовения в деревянных кадках, школа, прогулки под зонтиками от солнца с вежливыми: "Как дела, Джон? Вечером все в силе, Джон?" Ариэль вписался в новый уклад с гибкостью и забывчивостью молодости, а я не мог. Он бы сказал, что у меня посттравматический синдром, вроде того, что бывает у солдат при переходе с военной службы на гражданку. Он бы усмехнулся: "Лейв, дурило, ты скоро будешь, как наш сдвинутый сосед-десантник, палить с чердака по прохожим. Вода и безопасность - чего тебе еще для счастья надо?" - Ничего не надо, - ответил я внутреннему голосу, по привычке проверяя ботинки на предмет насекомых. Спустился по приставной лестнице вниз. Вот гараж мне нравился: просторный, оборудованный с умом, и никто сюда без дела не совался. Грэг, увидев меня за работой, только языком прищелкнул и сказал, чтобы я звал в случае авралов. Единственное, о чем я жалел - это мои инструменты, они остались в рюкзаке, наверное, засыпанном песком. Завтраки я успешно избегал, прихватывал хлеб с ужина, а в одной из тумбочек в гараже обнаружилась банка чая. Местного чая - горьковатая смесь трав, но бодрила не хуже кофе. Я вскипятил воду в железном чайнике, вырубил и разобрал газовую горелку. - Лейв, ты спишь? - знакомый голос. Иногда я думал, кого Жужа доставал круглые сутки, пока меня не было? За неполную неделю это успело стать традицией. Мальчик приходил ко мне в гараж рано утром и зависал до позднего вечера: читал новую книгу, забравшись на капот раздолбанного джипа, до которого никак не доходили руки, или наблюдал, как я работаю, задавая редкие, слишком умные для ребенка вопросы, или рассказывал о крепости, о прочитанном и, конечно же, о Роке. - Я тебе говорил под подъемником не лазить? - я залил кипяток в кружку и хорошенько взболтал зеленую смесь. - Держи, - Жужа положил рядом с кружкой апельсин. - Что у нас на сегодня? - Дай-ка подумать... Разберемся с двигателем и колодками у номера два, заменим жидкости у первого, - Жужа, забрался на табурет и, высунув язык от усердия, записывал на грифельной доске план на день. Это была его идея, в процессе он ставил плюсики возле выполненных пунктов, помечал знаком вопроса места, где возникли сложности, и обводил то, на что не хватило времени, - ну и залатаем шины у внедорожников... - У нас со вчерашнего дня осталось "отрегулировать кар... кар..." - Карбюратор. Да, точно. С этого и начнем. - Кар-бю-ра-тор, карбюрррратор! - Жужа пробовал новое слово на языке, как лакомство. - Замечательно! Сперва я опасался, что Рок станет частым гостем в гараже, но с нашей встречи в лазарете он не появлялся, и я вздохнул с облегчением. Правда, Жужа обмолвился, что все альфы страшно заняты подготовкой к охоте, назначенной на пятницу. Несмотря на то, что в Крепости имелась такая драгоценность, как почти гектар плодородной земли, под пастбище отдали лишь небольшой кусок, его вполне хватало для пятерки дойных коров и пары коз, но не более. Вдовесок держали кур, исключительно для яиц, мясо добывалось в пустыне на охоте: отстреливали аддаксов, кроликов, страусов, не брезговали ловлей змей... - Лейв, - я ковырялся под машиной с ключом в зубах и только промычал в ответ. - Лейв, а почему ты скрываешь, что ты омега? Ключ выскочил и закатился за дальнее колесо. - С чего ты взял? - Ну так Рок же сказал. - Он сказал, что ошибся. - Рок никогда не ошибается. - Ну да, Господь Бог просто. - Не хочешь, не говори, - по голосу было ясно, что Жужа обиделся. - А я тебе свой секрет не скажу. Я выбрался из-под машины, Жужа кинул мне полотенце, и я вытер руки. Время близилось к шести, и я порядком притомился, на днях один парнишка приволок мне свой велик, слезно просил посмотреть заклинивший руль, вот гляну и отдохну заодно. - Тебе на ужин не пора? - детям накрывали раньше взрослых. - А я не люблю столовую, как ты. На меня там смотрят. - Почему? - Секрет! - И что теперь? Голодать вздумал? - я покосился на Жужу, и тот уткнулся в книгу. - Рока попроси, пусть тебя в другое время кормят. - Не-а, у Рока дел невпроворот, на нем Крепость... И... он и без того волнуется за меня. - Почему? - Секрет! - Загадочный ребенок, а ну-ка шагом марш за витаминами! Жужа оскорблено вздернул подбородок и спрыгнул с капота. - Я тебе совсем не интересен, да?! И...и...сам ты ребенок! Жужа выбежал, выронив по дороге книгу. Я прислонил велик к стене, подошел и поднял увесистый том - "Любовь и насилие в древности". Мда... кто там ему книжки из библиотеки берет? Некто Ос? Я взглянул на дверной проем - темнело. Мне и самому пора было готовиться к ужину: умыться и сменить рубашку. Жужа подметил верно, столовую я не любил. Если к разговорчивому, молодому омеге Ариэлю народ привык быстро, то хмурый бета, пришедший из ниоткуда, для одной половины был источником страхов и опасений, а для второй - сплетен и повышенного внимания. Стоит признаться, первая половина устраивала меня больше, она хотя бы молчала. Альфы составляли исключение, им на новенького бету было плевать - делает свое дело, хорошо делает, ну и хрен с ним, откуда он и кто. Рок не соврал, когда сказал, что в его Крепости омеги в безопасности, приличия здесь соблюдали строго: ели альфы за отдельным столом, купались тоже посменно. Я решил перед ужином забежать в купальни смыть мазут и грязь. В круглой комнате свет не горел, но стемнело еще не полностью, и я различал очертания предметов. В предбаннике скинул рубашку, поморщившись от сквозняка, и прошел внутрь. Время с шести до восьми закрепили за бетами и альфами, но большинство предпочитало мыться после ужина, и я этим успешно пользовался. Но в этот раз дела обстояли иначе. От большой деревянной лохани в центре комнаты исходил пар, и не было нужды вглядываться в четко очерченный профиль, чтобы понять, кто нежится в ванне. Ну да, главный альфа ел, когда придется, так что всеобщий распорядок был ему по барабану. Казалось, Рок задремал, и я попятился к выходу, аккуратно, как недавно отъезжал на мотоцикле от зыбучих песков, мужчина глубоко вдохнул, повел носом в мою сторону и открыл глаза. - Я умыться, - сообщил я и зачем-то добавил, - быстро. Рок кивнул и откинулся на край лохани. На загорелой груди лежал потемневший от воды крестик. Я всегда носил одежду с длинными рукавами и на улице кутался в бурнус, так что кожа у меня оставалась белой, впрочем, другого ей было не дано - либо так, либо красные ожоги. От идеи помыться полностью я естественно отказался, налил в таз воды и начал умываться, захватывая шею, плечи, ополоснул подмышки, брызги попадали на джинсы, ну и черт с ними, на ветру быстро обсохнет. Я вытерся, закинул полотенце на шею, а когда обернулся, напоролся на взгляд Рока, как на нож.. Он облокотился на колени, и смотрел на меня..., просто смотрел своим черным взглядом. По комплекции Рок уступал Алану и Себастьяну и, уж конечно, Бурому, но сила била в нем ключом, про таких старики умиленно говорят: "Живчик!". Он весь был порыв, даже сейчас, расслабленный, распаренный в теплой ванне. Как-то нелепо, по стеночке я спешно покинул купель, свежую рубашку накинул уже снаружи, воровато оглядываясь, благо никого поблизости не было. В столовую я влетел с опозданием и на нервах, схватил с раздачи тарелку с кашей и овощами и подошел к столу. Ариэль, улыбаясь от уха до уха, махнул мне, но пробираться к нему было трудно, да и паренек рядом с ним взглянул с нескрываемым ужасом, я уселся с краю и начал быстро поглощать еду, не чувствуя вкуса. Две омеги покосились на меня с укором, судя по всему, я должен был пожелать приятного аппетита или испросить позволения присесть, или совершить еще какую-нибудь хуйню, входящую в формулу "живи, как раньше". - Лейв, вы опять возились с машинками? - спросил омега, закутанный в палантин немыслимой расцветки. Я неопределенно кивнул. - Да, я ощущаю этот запах бензина...аж дурно... И как вы терпите? Я сосредоточенно жевал. - А что, Лейв, у вас... в вашем прежнем месте обитания не было принято вести застольные беседы? Этого омегу звали Илиан, и подобное дерьмо лилось из него каждый ужин. Я поднял от тарелки спокойный взгляд, дескать "что тебе надобно, старче?" и продолжил есть. А что? По-моему, исчерпывающий ответ. Но Ариэль, расслышавший вопрос, провозгласил: - Лейв в пустыне жил, один! Парнишка хотел показать, насколько я был крут, но эффекта добился противоположного. - Один?! - Илиан откинул со лба светло-русую челку. - Но это же дикость, это же...ненормально! Я сжал вилку, так что рука задрожала. - И что же вы ели? - А хочешь знать, что я ел? Раньше я не замечал этого омегу (или бету?), да и сейчас бы не заметил, он тоже сидел с краю стола, только с другого конца, черные солнцезащитные очки надежно скрывали глаза, и если б не странное время, я предположил бы, что парень страдает от жесточайшего похмелья. Окружающие что-то знали, потому что за столом воцарила гробовая тишина, а Илиан сполз по стулу, стараясь стать незаметней. - Чего молчишь, краса наша неземная? - Ос, ну ты чего? Ос? - милый омега с добрыми, округлыми чертами лица сделал какое-то обреченное движение рукой. - А я ничего! Кому-то пиздец как интересно, что жрут одинокие омеги и беты за этими стенами, ну так я расскажу. Сперму они жрут, Илиан, а если хорошо поработают язычком, то закусывают ее мясом и даже, о счастье, хлебом. И знаешь, че, чмо любознательное? Я вот никогда не голодал, потому что отсасываю я охуительно хорошо! Ос резко встал из-за стола, стул с грохотом упал на кафельный пол. Парочка альф оглянулась в нашу сторону, в том числе Бурый, взгляд у него был, как если б спящего медведя палкой в брюхо ткнули, только направлен почему-то не на Оса, а на остальных. - Пошел я... С овощами приятнее, чем с вами тут. Ты, - Ос посмотрел в мою сторону, - со мной или как? Есть мне расхотелось и вообще... я встал, придержав пошатнувшийся стул. На улице стемнело, Ос стоял в стороне и раскуривал самокрутку. - Хочешь? - Бросил. - Зря, - Ос махнул головой, и мы пошли в ту сторону, где, как я смутно помнил с экскурсии, располагались теплицы, - траву я сам выращиваю, отменное курево, только ты никому ни-ни, а то крику будет. Ос снял очки, и я смог разглядеть его лицо. Он, разумеется, был омегой и красивым, если б не общая помятость и язвительная усмешка, не сходящая с губ. Глаза - раскосые, по-азиатски высокие скулы, но подбородок - твердый. - Куда мы идем? - уточнил я через пару минут. - Покажу зачетное место. Мы свернули за склад с одеждой, где после выписки пожилой омега выдал мне штаны, пару рубашек, портянки и белье, при этом ворча что-то про "дармоедов" и "не напасешься". - "Тени в раю"* читал? - спросил Ос. - Давно. - Крепость Рока, конечно, не Нью-Йорк и не рай... ну ты меня понял. Но тени у нас короткие, и, возможно, это единственное место на Земле, где остался свет. Миновав пустырь, мы уткнулись в двери центральной теплицы, Ос затянулся последний раз и втоптал окурок. Снял замок, и пригнувшись, мы переступили высокий порог, в нос ударил запах прелой земли. - Привет, пацаны, как житуха? - Ос принялся ловко пробираться вперед по узкой протоптанной тропинке. - Ты это кому? - я опасливо оглянулся по сторонам. - Огурцам. Они ребята простые, с ними я не церемонюсь, и помидоры тоже, а салат, лук и картофель - те еще нарциссы, им все надо, чтоб их нахваливали, типа молодца, цветешь-растешь-все дела. Ну знаешь, как у некоторых альф не встанет, пока их члену дифирамб не сложишь. Трава любит по душам поговорить, тихонько так, главное, голос не повышать на нее. С петрухой и укропцем та же хрень. Я подумал, что курево у Оса, видать, и правда, отменное. Мы пересекли теплицу насквозь, а у выхода Ос вдруг развернулся и сказал с вызовом: - До меня тут ни хуя не росло. Земля дерьмовая, элементов не хватает, минералов. А потом я пришел, и теперь глянь. Я оглянулся: в темноте густые заросли чернели пышными недвижимыми великанами, на секунду я почувствовал себя не в пустыне, а джунглях. - Идем, я не это показать хотел. - Мы вошли в дом и поднялись по лестнице на второй этаж, там Ос приставил лестницу к неприметному люку на потолке, распахнул крышку, и мы вылезли на открытую мансарду. Ветер пробирал до кожи, и я поежился, сбоку стоял пластиковый белый лежак. - Ложись, - бросил Ос, а сам плюхнулся на стул. Я послушно лег, подложив руки под голову и...утонул в небе. Воздух над пустыней сухой, и видимость всегда отменная, но сейчас звезды обрушились на меня, так что голова кругом пошла, я мог разглядеть бриллиантовую пыль по краям млечного пути и немигающую точку - Юпитер. Небо поглотило меня, маленькую букашку, лежащую на вымирающем, уставшем шаре. - Круто? - Ос закурил. - Слушай, дай-ка. Он хмыкнул и протянул мне раскуренную самокрутку, себе зажег новую. - У меня батя, альфа, фермером был, - Ос достал откуда-то бутылку, отвинтил крышку и отхлебнул. - Арх! Вот дерет же! Хочешь? Моя фирменная настойка. - Давай. - Выдохни сначала, ага. Говорю, батя мой фермером был. А я деревню ненавидел. Мальчишкой смотрел, как он в земле этой копается, вечно в грязи по локоть, потный, к вечеру никакой. Я смотрел и клялся себе: "Я в городе жить буду! В городе!" Глупый был. А потом сбежал в столицу, и история у меня, как на тех форумах для раскаявшихся шлюх. Гулял много, клубная краля без мозгов и тормозов, мне нравилось: стекло, пластик, грохот музыки, тела-тела... За деньги я не трахался, все по сердцу. Но я ж ебливый страсть, - Ос сделал глоток. Я лежал, и от неба, алкоголя и непрошеных откровенностей реальность ускользала. - Между течками и не-течками разница невелика. Все это блядство прикончило мою жизнь быстрее апокалипсиса, - Ос щелкнул пальцами, и окурок красной точкой улетел в ночь. - И ты так. - Я? - Надлом в тебе, из него не течет ни дерьмо, ни слезы - благородное такое ничто. Подыхаешь беззвучно. Люблю таких. Мы продолжили пить и выкурили еще по одной, вскоре звезды начали мне подмигивать, а ветер в ушах насвистывал замысловатую мелодию, я прикрыл глаза, проваливаясь в пьяный беспокойный сон, и во сне меня преследовал чей-то шепот: "Подыхай беззвучно..." и пристальный черный взгляд Рока.***
То, что Жужа не пришел, я осознал к полудню. Ну скажем так: к полудню я в целом начал что-либо осознавать. До этого времени я пил чай, выдувал из внутренностей джипа песок и старался в эти самые внутренности не блевануть. Ос уверил, что колбасит меня с непривычки и что от его настойки пока никто не помирал. Хотелось верить. Песок был моим главным врагом в работе, один выезд в пустыню, и машины надо было прочищать от песка и пыли, дабы уберечь от износа. Воду на это тратить было безумием, поэтому я продувал детали насосом. В двенадцать я почувствовал, что готов заняться чем-то посерьезней, бросил взгляд на доску и наткнулся на вчерашний план, тут-то я и понял, что Жужи нет. "Неужели всерьез обиделся?" К трем я сделал перерыв, повязал бурнус и отправился на поиски Жужи, захватив книгу. Где его искать, я понятия не имел, но, пораскинув мозгами, решил спросить у Оса. Зной прогнал людей с улиц, и я шел по пустынному тротуару к главной площади, когда раздался свист. Я оглянулся, возле забора стояли двое альф и смотрели на меня изучающе. Я некоторое время решал дилемму: с одной стороны, подходить на свист как-то не комильфо, с другой - прослыть нелюдимом и среди альф не хотелось, тем паче у них можно было спросить про Жужу. Я приблизился. - Привет, не подскажите, где Жужу найти можно? - Жужу? - коренастый альфа вопросительно поднял бровь, а я заметил, что за спиной у него болтается автомат. - Это пацан Рока, - пояснил второй, он стоял по другую сторону невысокого забора и жевал соломинку. - Ну, Стэн, очкарика помнишь? - Так малявки на смотровой башне, небось. Сегодня ж охота, ждут, когда джипы вернутся, - черт, точно, пятница, охота, - в крепости щас из альф только я да Мартин, охраняем ваш священный покой, - он оскалился и вдруг протянул руку ко мне, я отпрянул, но он успел ухватить край белой ткани. - Да не дергайся ты, не хочу с одними твоими глазами говорить, даром что они у тебя хороши. Блестят, серые, а, Мартин? Серые? - А я знаю? - Мартин выплюнул соломинку. - Смотровая башня - это которая? - спросил я. - А зачем тебе туда? - Стэн облизнул сухие губы. - Скучаешь? Ну так с этим я помочь могу. Напрягся я инстинктивно. Таких, как Стэн, я не боялся, ничего плохого он не хотел, просто по глупости не понимал, какой оттенок принимает подобное предложение в устах того, кто сильнее и к тому же вооружен. - Нет, спасибо, - я уже развернулся, когда на талию мне легла рука, придерживая. - Я осторожно... У меня беты были... - Да отстань ты от него, Стэн. Завтра праздник, подцепишь омегу. Или Ос вон, как кулак Бурого, безотказный, - Мартин заржал. Рука исчезла, и Стэн отошел к забору, бросив презрительное: "Недотрога". Смотровую башню я искать не стал, вернулся в гараж, уверенный, что завтра Жужа перебесится и придет сам. Я ошибался, на следующий день Жужа снова не появился. Зато пришел тот, чьего появления я ждал и опасался с первого дня. Я лежал под джипом, пытаясь приподнять провисший глушак, когда почувствовал его, в этот раз даже отчетливее, чем прежде, в просвете между бетонным полом и машиной появились высокие пыльные ботинки, а потом он опустился на колено и заглянул вниз: - Тебе там не душно? - Рок улыбнулся. Я выкатился из-под машины и поднялся, проигнорировав протянутую руку. Рок присел на капот. - У тебя вот тут... - он дотронулся до щеки, - нет, слева, выше, ближе к уху... - Да вытри сам! - не выдержал я и тут же пожалел, потому что Рок мгновенно оказался рядом и начал с очень серьезным видом вытирать пятно. Его близость волновала, что-то происходило со мной, что-то пробуждалось. Закончив, Рок задумчиво провел пальцами по щеке - мимолетная ласка, от которой стало жарко - прикусил губу и отступил. - Я радиатор принес, подумал, вам тут холодно ночью, Грэг в гараже никогда не спал. У входа поставил, хочешь наверх подниму? - Нет... справлюсь. Спасибо. - Сегодня праздник, после каждой охоты устраиваем. Приходи, у ребят своя группа есть, и, может, Ос петь будет. Развеешься. - Хорошо, - спорить я не хотел, рядом с ним у меня не было никакого желания спорить. - Ты не знаешь, где Жужу найти можно? Он у меня второй день не появляется. - У тебя...? Ах вот где он пропадает, я уж... Жужа в лазарете, - Рок отвел взгляд, и мне это не понравилось. - Завтра выйдет, но Фрэнк к нему не пускает. - Что случилось? - У него бывает, - Рок натянуто улыбнулся и засобирался. - Вечером буду ждать, если не увижу, то зайду за тобой. Остаток дня я провозился все с тем же джипом, стараясь не думать о празднике и этом "буду ждать". Признаться, мои мысли больше занимал Жужа, я чувствовал вину. В шесть я сходил помыться, вымыл волосы, надеясь, что они успеют высохнуть. А после ужина ко мне заскочил Ос, и если тогда на крыше я с трудом мог представить его "клубной кралей без тормозов", то сейчас запросто. На нем красовались армейские штаны, обрезанные короче некуда, белая футболка была больше на несколько размеров и спадала с плеча, обнажая проколотый сосок. Он выглядел посвежевшим и каким-то...отрешенным. - Так и знал, что ты напялишь костюм механика. - У меня другой одежды нет. - Джинсы сойдут, задницу обтягивают и на том спасибо, а рубашку снимай, лови, - Ос кинул мне простую черную майку. Я переоделся. - Волосы распусти. - Слушай, отстань. Пойдем уже. Раньше придем, раньше уйдем. - Ты как к стоматологу собираешься. И "отстань" будешь поклонникам говорить. Распускай! Я стянул резинку: - Доволен?! - Ага! Все, погнали. Местный "клуб" располагался по соседству со столовой. В большом зале, освещенном парой мерцающих зеленых ламп, собралось, кажется, все взрослое население крепости. Музыка, крики, грохот барабанов, вакханалия танцующих тел, я в шоке замер в проеме. - А чего ты ждал? - сказал Ос, перекрикивая музыку. - Надо же народу пар спускать время от времени. А тут такой повод - мясо! И рассмеявшись, Ос растворился в толпе танцующих. - Ты проходишь, красавчик? Хотя нет, стой, я непрочь мимо тебя протиснуться. Я поспешил войти и спустя минут двадцать блужданий забился в темный угол, одному Богу известно, почему он не был занят очередной обжимающейся парочкой. Рок меня обманул: в этом развеселом аду невозможно заметить чье-то присутствие или отсутствие. Ну и отлично, пять минут, и я ухожу со спокойной совестью. На сцене, которую я не сразу приметил, ударили в гонг, и раскатистый голос проорал: - Тихоооооо! Ос петь будет! В толпе раздались одобрительные крики и хлопки. Ос поднялся на сцену босиком, он раскраснелся, а футболку повязал узлом на животе, но несмотря на расхлябанный вид, сохранял некую замкнутость, "обращенность в себя", свойственную азиатам. - Давай "Поджигай пустыню"! - "Прогулку"! - Детка, зажги! - Лирическая, - провозгласил Ос, обернулся к парням с инструментами и принялся что-то растолковывать. Запыхавшийся народ передышку воспринял с радостью, кто-то проталкивался к столикам возле стен, чтобы добыть напитка, по запаху напоминавшего брагу, кто-то сел прямо на пол или на чьи-то колени. В зале витало предвкушение, и я подумал, что сейчас удачный момент, чтобы смыться, но тут заиграла тихая мелодия, и я не смог. Ос как будто отпустил в себе что-то, лицо его просветлело, с губ исчезла извечная ухмылка, он был не здесь, не на этой самодельной сцене в Крепости Рока, не в настоящем. Он пел легко, словно рассказывая свою печаль другу. Привет, любовь моя... Похолодало на этом острове, и я грущу здесь один, как грустно быть одному... Правда в том, что мы с тобой были так молоды, и вот теперь я ищу тебя или кого-то, кто будет похож на тебя. Из моего угла следить за сценой было неудобно, поэтому я принялся бездумно разглядывать людей, и одно лицо поразило меня. Большинство слушало, погрузившись в себя, некоторые смотрели плотоядно на стройные ноги Оса, кто-то уткнулся в стакан. У двери возвышалась могучая фигура Бурого, он не отрывал взгляда от сцены, и была в его лице такая щемящая нежность напополам с безысходностью... Правда в том, что наше время вышло, и вот теперь ты ищешь меня или кого-то, кто будет похож на меня. ** Отзвучали последние аккорды, и Ос тут же запел что-то разухабисто веселое, танцпол с готовностью ожил. Я двинулся к выходу, когда меня схватили за руку и утянули обратно в угол: - Какие люди! - Стэн не мог поверить собственной удаче. - А я тебя искал! - Да ладно, - я попытался высвободить руку, но вцепился он намертво. - Ты меня извини, что я днем так...с места в карьер. - Извиняю. Мне пора... - Да куда ты бежишь вечно, давай по... - Стэн смолк на полуслове, и уставился куда-то мне за плечо. - Блять.., что ж ты сразу-то не сказал... Он отдернул ладонь, точно обжегся, и выбрался, стараясь не задеть меня. Я повернулся, догадываясь, кого там увижу. Рок прислонился к стене рядом со мной и так смотрел вслед уходящему Стэну, что мне искренне стало страшно за мужика. - Пристают, значит. - Да все под контролем, - заверил я. - Пойдем. - Куда? - Ты ж не собирался сюда приходить... и был прав, я провожу тебя. - Но я... - Хочешь, чтоб кто-то другой проводил? - Нет. - Пойдем, - он взял меня за руку, совсем не как Стэн, а так словно имел на это право. Я старался не думать, как воспримут наш совместный уход. До гаража мы шли молча. Только раз Рок спросил: "Мерзнешь?", и я помотал головой, хотя после душного зала, на улице было зябко, Рок снял куртку и накинул мне на плечи. Мы подошли к гаражу, и я уже хотел вежливо попрощаться (а вдруг прокатит?), но Рок решительно втянул меня внутрь: - Надо поговорить. - О чем? - Знаешь, о чем, - он оттеснил меня к стене, оперевшись руками по обе стороны от моей головы, ловушка: не руки, конечно, а его аромат. Внизу живота закрутилась тугая пружина... Рок приблизил ко мне лицо, его взгляд был, как приговор, я ждал, что он поцелует меня, но он лишь жадно втянул воздух и провел носом от моего подбородка к щеке. - Как они не чуют тебя, не понимаю. Твой запах преследует меня даже во сне, - он зарылся лицом в мои волосы за ухом. - Лейв, ты ведь знаешь, что это значит? Я вжался ладонями в холодную стену, пытаясь ухватить ускользающую реальность. - Я хотел дать тебе время, чтобы ты привык, но ты слишком красивый, - он прикоснулся горячими губами к пульсу на моей шее. - Не могу так... разреши мне, и никто даже взглянуть не посмеет, я обещаю, что не трону тебя, пока не будешь готов, я подожду, но пока просто позволь... сделать это, сделать своим. Разреши... Соображал я плохо, его страстный шепот, убеждающий меня, обволакивающий, сильные руки, дыхание на шее, и только когда пальцы скользнули нежно, приспуская майку, и губы прижались к обнаженному плечу во влажном поцелуе, я осознал, что происходит. - Нет! Я попытался оттолкнуть его, но проще было гору сдвинуть. Рок поднял на меня хмельной от возбуждения взгляд: - Почему? Ты все равно мой, метка покажет это всем. - Я не твой! У меня есть, есть... - многолетняя выдержка полетела к чертям. - У тебя нет метки. - Есть! Есть, есть... - меня била истерика. - Тише, тише... Эй, ты чего? - он крепко обнял меня. - Успокойся, тише... - У меня есть метка, - прошептал я ему в грудь, - она просто исчезла, когда... Он исчез. Я почувствовал, как закаменело тело Рока, его руки застыли на моей спине. - Я должен был догадаться, - он осторожно отпустил меня и отошел. Стало холодно, я обхватил себя за плечи. Рок взрыхлил волосы на затылке и по-детски сморщил лоб. - Я дурак, думал, ты хочешь узнать меня получше... Думал, тебе нужно время. А тут... Ну что ж, - он твердым шагом направился к дверям. - Рок... - Стэна я могу отшить, - бросил он через плечо, - а мертвеца не буду даже пытаться. И я остался один. * Ос говорит о романе Э.М. Ремарка "Тени в раю" ** Koop, "Islands Blues", пер. Jean-Tarrou ©, желающим узреть : http://www.youtube.com/watch?v=0W3MpOU3OUU&feature=youtube_gdata_player