***
Когда он проходил по коридору, люди расступались и склоняли головы перед своими королём и его свитой. Никто не смел перечить, его холили, лелеяли и боялись. И Нацу Драгнилу не было дела до учеников его академии. Он был королём «Хвоста Феи», устанавливал свои законы внутри академии, возвышаясь над остальными. Драгнил пользовался популярностью у девушек, обольщая из своей фальшивой улыбкой и затаскивая в постель на одну ночь. Огненный парень, говорили они, а он не отрицал, потому что зажигался на одну ночь и потухал, теряя интерес к жертве. Его боялись. Боялись его свиту. Любой из них, будь то Скарлетт, Редфокс, Фуллбастер, Фернандес, Локсар или МакГарден, мог превратить жизнь любого в сущий ад. Так говорили слухи, части которой Люси верила. Она чувствовала себя очень неуютно, когда получила балл выше, чем у Саламандра, как ещё называют Нацу. Драгнил посмотрел на неё так, словно хотел убить, потому что столько холода она никогда не видела. Случайно она начала общаться с Леви МакГарден и Дождией Локсар, а там уже и с Эльзой Скарлетт. Девушки быстро нашли общий язык, но никто не рисковал пока что знакомить Люси с мужской частью элиты. Мнение Люси об элите стремительно менялось. Она часто слушала рассказы девушек о Нацу, мечтала, думала о нём и не заметила, как влюбилась.***
Каждый день она видела множество людей, которые откашливали лепестки цветов. Ханахаки. Синдром, когда твой соулмейт не любит тебя, точнее, не признаёт этого. Безответная любовь. А откашливают люди лепестки любимых цветов родственной души, словно в лёгких и трахеях расцветают эти самые цветы. Из-за этого люди умирали очень рано. Буквально через два года после начала синдрома. Можно было избавится от цветов путём операции, но тогда человек потеряет все чувства к своему соулмейту.***
Рано утром Люси проснулась и пошла в ванную. Вчера она наконец поняла, что влюблена в Нацу Драгнила. Сердце разрывалось на две части. Одна часть пела и ликовала, а другая невероятно погрустнела от осознания того, что Саламандр её не любит. Ведь он даже никогда и не общался с ней, не замечал в коридорах. И вот, когда Люси чихнула и увидела на зеркале красный лепесток дельфиниума, то не поняла, перед кем так сильно провинилась, за что её так наказала судьба. Она уже представила, как Нацу Драгнил смеётся ей в лицо, и она начинает задыхаться в лепестках, алых, как мак.***
Нацу любил долгим взглядом смотреть на цветущие красные дельфиниумы. Срывал их, вновь засушивал и вкладывал в гербарий. Каждый раз вспоминал своих друзей. Почти все они нашли своих соулмейтов, кроме Дождии. Бедная девушка, будучи уже совсем бледной, продолжала откашливать лепестки голубых гвоздик, медленно умирая. Дождия была легендой. Единственный человек, который живёт с Ханахаки уже пять лет, не собирается делать операцию, но знает, что чувства её никогда не будут взаимными. За это Драгнил её уважает. Сам он не знает, кто его соулмейт, да и не волнуется по этому поводу, потому что искренне не восхищался таким «светлым и невероятно тёплым чувством», как любовь. Ханахаки, обычно, начинается в подростковом возрасте, когда все начинают влюбляться. У Нацу этого не было. Он никогда не любил, и его никогда не любили. В академии он вырос, стал мужественным и красивым, поэтому толпы фанаток были обеспечены. Все они утверждали, что он — их судьба, ханахаки и всё такое. Но внимательный Нацу ещё никогда не видел в стенах своей академии, чтобы кто-то откашливал лепестки красных дельфиниумов.***
Когда наступила зима, половина академии «Хвост Феи» дружно слегла с температурой, кашлем и насморком, это коснулось даже элиты. Грей, Гажил и Жерар тоже свалились на кровати с температурой, хотя никогда не болели и выглядели очень здоровыми. Нацу этот факт не радовал, оставалось целый день проводить вобществе женской части элиты: Эльзой, Леви и Дождией. Они сидели в столовой, когда к столику подошла девушка. Нацу уже хотел было её прогнать, потому что надоело внимание фанаток, но осёкся, когда она просто поздоровалась с ним, обняла девушек и села за столик. Подруги что-то обсуждали, смеялись, пока Нацу неотрывно смотрел не девушку. Неожиданно Люси замолкла, коснулась рукой сердца и, зажмурившись, начала кашлять. В воздух взмыл десяток красных лепестков дельфиниума, пока Нацу Драгнил прибывал в глубочайшем шоке. — Простите… — пробормотала Люси и печально улыбнулась, когда Дождия тоже начала кашлять. Теперь на стол медленно опустились лепестки синих гвоздик.