***
- Деку беспричудный! Да еще и без соулмейта, - смеялись дети в детском саду. У каждого из них на запястье поблескивали неяркие цифры, ведущие бесконечный отсчет. В таком возрасте мало кто носил маскирующие браслеты. Наоборот, все хотели похвастаться тем, что число становится все меньше и меньше. Маленький Мидория жался к стенке и пытался потихоньку выйти из этого окружения, возглавляемого Бакугоу. Да, его запястье было абсолютно пусто. Сдержать слезы было очень трудно, но он старался не показывать свою слабость при всех. Зато подушка дома впитала огромное количество слез. Какая жестокая шутка судьбы. Мало того, что он родился без причуды, так его решили оставить и без родственной души. Ведь далеко не все беспричудные были обделены соулмейтом. На самом деле, до сих пор не было научного доказательства, что эти два параметра взаимосвязаны. Напротив, бывали и такие ситуации, когда соулмейта не было у людей с достаточно сильными причудами. - Кач-чан, пропусти меня, пожалуйста, - тихо сказал Мидория, вперив взгляд в пол. Нельзя показывать свою слабость, нельзя. Все только и ждут этого момента, чтобы налететь на него с кулаками. - Какой же ты бесполезный, Деку! - крикнул тот в ответ и выпустил парочку не очень мощных взрывов из ладоней. Ничего, скоро он научится управлять своей силой намного лучше и станет героем номер один. Маленький Бакугоу был невероятно горд собой. Ему очень повезло в этой жизни. И причуда сильная, и на таймере относительно немного времени - всего около двенадцати лет. Получается, что когда он встретит свою родственную душу, он будет уже не ребенком, а молодым человеком, но и ждать до старости не надо. Как раз самое лучшее время, чтобы встретить того, кто предначертан тебе судьбой. А Деку... Что до него? Глупый мальчик, который считает, что они с Бакугоу могут быть друзьями. Но он ему еще покажет.***
Мидория не мог сказать точно, когда начал испытывать что-то к своему извечному сопернику поневоле. Ему казалось, что это чувство всегда было с ним, просто постепенно трансформировалось и становилось все более оформленным. Он всегда чувствовал себя ущербным, не таким как все. У него не было ничего: ни причуды, ни родственной души. Лишь ощущение безмерной теплоты в груди всякий раз, когда взгляд натыкался на вечно растрепанные светлые волосы. И пусть всякий раз его попытки дружеского общения с Кач-чаном оканчивались побоями, тычками и обзывательствами. Все же тот всегда был где-то неподалеку и можно было тихонечко на него посматривать. Это чувство не давало Мидории покоя. Он знал, что не стоит беспокоить этим Бакугоу. Знал, что все закончится совсем не так, как в его мечтах. Знал, что у Бакугоу на запястье идет бесконечный отсчет. Единственное, чего он не знал, так это сколько времени точно осталось до того, как он встретит свою родственную душу, но помнил, что это должно произойти в старшей школе. Не было ни одной причины просить Бакугоу остаться после уроков, задерживать его бессмысленной болтовней и признаваться в своих чувствах, но... - Кач-чан, подожди. - Чего тебе, Деку, - фыркнул Бакугоу, раздраженный тем, что приходилось задерживаться. По телевизору вот-вот должен был начаться один из спортивных матчей, за которыми было так интересно наблюдать, представляя, что когда-нибудь и он выйдет на арену. - Я... Я знаю, что у тебя есть таймер, а значит есть и соулмейт, но... Ну ты знаешь... Сколько времени осталось до вашей встречи? - вдруг набравшись смелости спросил Мидория. - Ты че, бесполезный, совсем тронулся? Тебе-то какое дело до этого? - Бакугоу рефлекторно дотронулся до своего браслета, прикрывающего заветные числа. - Я подумал... Ты знаешь... Ведь люди же общаются с кем-то и до того, как встречают свою родственную душу. И в этом нет ничего такого. Ты знаешь... - все сложнее и сложнее было облекать путаные мысли в слова. - Я хочу сказать тебе, Кач-чан, что ты мне очень нравишься. Я знаю, что я беспричудный и что мне не дано будет встретить своего соулмейта, но... Я бы хотел быть кем-то похожим для тебя. До тех пор, пока ты не встретишь того, кто предназначен тебе судьбой. Я готов смириться с тем, что это все ненадолго, что нам отмерен недолгий срок, но... - Ты че, встречаться мне предлагаешь? - захохотал Бакугоу, когда Мидория решительно кивнул в ответ. Вместо продолжения этого бессмысленного, по его мнению, разговора, Бакугоу просто взорвал воздух прямо возле лица Мидории. Щеку того опалило жаром, ресницы и брови обуглились, а он сам отлетел в угол. Пока он силился подняться, Бакугоу схватил свои вещи и направился к выходу, бросив на ходу: - А ведь предложение спрыгнуть с крыши и проверить, повезет ли тебе в следующей жизни, все еще в силе. Выйдя из здания, он немного сдвинул браслет и посмотрел на открывшиеся цифры. Оставалось около двух лет. Самый знаковый момент в его жизни должен был произойти примерно в середине второго класса старшей школы.***
За время обучения в старшей школе UA многое произошло, изменился и он сам, и его отношение ко многим людям. Бесполезный Деку оказался не таким уж и бесполезным, как он привык думать. Появилось даже что-то вроде уважения, но они все еще оставались соперниками. И Бакугоу иногда не мог выбросить из головы тот эпизод из средней школы, когда Мидория опустился до того, что просил его симпатии. И в эти моменты в Бакугоу вновь вспыхивала дикая ярость. Как можно было опуститься до такого. Согласиться быть заменой истинному, до встречи с которым оставалось немного времени. Бакугоу не мог бы объяснить, что именно бесило его во всей этой ситуации. Ведь казалось совершенно логичным, что Мидория не проведет свою жизнь в одиночестве лишь из-за того, что у него нет истинного. Ведь и такие люди как-то справлялись, находили себе пару. Но от мыслей об этом на душе становилось еще гаже и Бакугоу хотелось срочно что-нибудь взорвать. Объяснения этому легко не находилось, а копаться в себе и анализировать свои чувства парень не любил. Он в который раз за последние полчаса глянул на свой таймер. До встречи с родственной душой оставалось всего несколько часов. Но почему-то сердце не порхало, не было никакого радостного предвкушения и предчувствия. Только желудок крутило так, будто Бакугоу вот-вот вывернет прямо на общажный ковер. Совсем не так он представлял этот день. И ощущение тяжести и предчувствие беды не покидало его. - Эй, пойдешь с нами в торговый центр? Мы давно уже никуда не выбирались, - ворвался в его комнату вечно радостный Киришима. - Не хочу сегодня никуда выходить... - хрипло ответил Бакугоу. - Это из-за соулмейта, да? - подмигнул друг. - Да ладно тебе, вряд ли ты найдешь кого-то, если просидишь весь день в своей комнате. Погнали, ну чего ты. Многие наши идут: Каминари, Токоями, девчонки, Мидория... - Ладно, буду внизу через пять минут. Очередной взгляд на таймер. Осталось ровно три часа.***
Никто не мог точно сказать, откуда появились все эти злодеи. Почему они выбрали местом атаки именно ту площадь, где находились ученики класса 2-А. В данный момент ничто из этого не имело значения кроме стремления победить. Или хотя бы выжить. Каждый сражался как мог, на пике своих возможностей. Бакугоу быстро оглядел поле сражения: где-то справа мелькала темная тень Токоями и слышались крики врагов, слева Киришима схватился врукопашную с одним из злодеев ростом под два метра, Яойорозу и Тсую эвакуировали людей и пытались предотвратить панику. Бакугоу не мог понять, почему битва не приносит радости и удовольствия, лишь тяжесть в груди все увеличивалась и увеличивалась. Но и об этом думать было некогда. Секундная заминка чуть не стоила ему руки. Ему достался очень сильный противник, стреляющий из своих рук каким-то жгучим химикатом, проедающим даже камни. - Сдохни! - заорал он и прыгнул на врага, пытаясь его поджарить. Но тот, как оказалось, работал не один. Его сообщник, способный удлинять свои конечности, резко вытянул руку вперед и с силой тряхнул Бакугоу, ударив того об асфальт. Не ожидавший этого парень на несколько мгновений был дезориентирован. В один миг пришло осознание того, что все кончено. Он не успеет подняться. Не успеет отразить удар или хотя бы отпрыгнуть от струи ядовитого химиката. Бесславная гибель ждет того, кто мечтал стать героем номер один. Какая ирония. Не задумываясь зачем, Бакугоу бросил взгляд на запястье. Браслет, соскочивший во время боя, уже не скрывал того, что осталось всего 30 секунд. 29... 28... "Сдохну, так и не встретив этого гребанного соулмейта. Что за неудачник", - горько усмехнулся Бакугоу, пока эти мысли проносились в его голове. Как сквозь густой кисель до него донесся отчаянный крик "Кач-чан!" и он увидел, как этот глупый Деку прыгнул перед ним, защитив его своим телом от смертельного яда. Падение тела как в замедленной съемке. Бакугоу видит отвратительное красное месиво на месте груди Мидории. Видит обнажившиеся ребра. Его одноклассник пока еще дышит, но ему осталось совсем немного. Здесь не справиться даже исцеляющей девочке. - Кач-чан, - сдавленно булькает Мидория, а на уголках губ скапливаются красные пузыри. У Бакугоу нет сил ответить. Нет сил отвести взгляд. Нет сил сделать хоть что-то. Он не видит, что Тодороки замораживает чертового ублюдка с кислотой, не слышит его предсмертных криков. Хрипение Мидории заглушает для него все. И единственное, что он чувствует, так это как истекают секунды на его запястье. 3... Мидория судорожно выдыхает и пытается сжать пальцы. 2... Его глаза закатываются, а спина выгибается в судороге. 1... По телу пробегает последняя дрожь и любые признаки жизни уходят из этого тела. Бакугоу не может думать ни о чем другом кроме безжизненного тела перед ним. Человека, которого он знал всю жизнь, больше нет. Перед ним валяется ужасно изуродованное тело, но это больше не Мидория Изуку. Это больше не Деку. Взгляд автоматически устремляется на таймер. И не цепляется за цифры. Их больше нет. Ни одного намека на то, что когда-то здесь велся нескончаемый отсчет. Бакугоу всегда думал, что это отсчет до момента встречи с его родственной душой. Но роковая догадка пронзает мозг ледяной стрелой. Кацуки Бакугоу смеется как сумасшедший. Его одноклассники боятся подойти к нему, потому что он склонился над безжизненным телом, рвет на себе волосы и хохочет так, что у всех мурашки по коже. Конечно, ведь они и не догадываются, что он осознал в этот момент. Он никогда не мог вспомнить, когда впервые встретил Мидорию, потому что их семьи были знакомы еще задолго до их рождения. И кто бы мог подумать, что дети, родившиеся с такой небольшой разницей по времени коснутся друг друга так рано. Когда это произошло? Когда их положили в одну кроватку в гостях? Когда одна мать показывала другой свое чадо и так им гордилась? Это уже неважно. Значение имеет лишь тот факт, что таймер на руке Бакугоу рано начал отсчитывать время до другого события. До момента, когда он потеряет свою родственную душу навсегда. Он думал о том, сколько всего он упустил, ожидая несуществующей встречи. Вместо того, чтобы ценить каждую секунду, он гнал время вперед. Он мечтал об этом дне всю свою сознательную жизнь и от этого хотелось застрелиться. В этот момент все встало на свои места. Перед глазами снова пронеслось решительное лицо Мидории в тот момент, когда он признавался в своих чувствах. Промелькнули более старые воспоминания о травле в детском саду. Бакугоу с горечью осознал, что приносил Мидории только боль, но тот всегда смотрел на него с восхищением. Бакугоу смотрел прямо перед собой и проклинал этот мир, способный на такие злые шутки.