Палата Кристины Громовой, «День Икс»
Это должен был быть еще один обычный день наедине с собой и своими мыслями. Однако же у переменчивой судьбы преобладало свое видение на грядущее. Именно по ее воле сегодняшний день для пациентки Громовой был богат на события, да еще какие. С самого утра девушке как снег на голову свалился ее брат, ее самый яркий луч света в настоящий момент. После своего пробуждения из беспробудного сна в образе Банши, он был ее связующим звеном с внешним миром, который, к слову, претерпел значительные изменения. То, что когда-то считалось неестественным и даже богопротивным, а именно обладание сверхспособностями или другими отличительными чертами внешности, сейчас стало обыденностью. И даже за примером далеко не нужно идти. Стоило вспомнить тех же окружающих ее медсестер и врачей, а также пациентов. У каждого третьего имелись внешние отличия от привычного Кристине внешнего вида человека. Лично ее лечащий врач был вылитый морж антропоморфного телосложения, только в полагающемся ему белом халате поверх деловой одежды. И каждый раз ее заставляла улыбаться мысль о том, каких трудов врачу стоило одевать рубашку с галстуком, учитывая что шеи как таковой у него почти что и не было. Хотя Кристина и понимала, что одежда очевидно шилась на заказ под эти невероятные габариты. И снова возвращаясь в мыслях к своему брату, она все прокручивала в голове поступившую новость. Мишка, как оказалось, уже далеко продвинулся в освоении этого нового мира. И даже собрался на свидание с девушкой. Из-за полученной столь резко информации Кристина еще долгое время не могла собраться с мыслями. И в то же время ее все никак не покидало беспокойство за брата. Нет, про него нельзя было сказать, что он не мог общаться с девушками — как раз таки наоборот, из-за того что мог, она и волновалась. Ведь одно дело по-простому, по сути как с мальчишками-приятелями, а совсем другое романтические тонкости… Ну не вязался у нее в голове образ ее братца-растяпы как покорителя дамских сердец. И потому Кристи места себе не находила, стоило только ему покинуть палату. Она без конца прокручивала их разговор, припоминала те немногие свои советы, какие она успела дать ему напоследок. Казалось, она готова была ногти грызть от волнения, хотя никогда подобным не отличалась. Вот что он с ней сделал, негодяй! «Все ли у него пройдет гладко? Не оплошает ли, не накосячит ли в процессе?» — без остановки думала Кристина. Так за напряженными размышлениями и прошла первая половина дня девушки. Если бы все так продолжилось и дальше, то возможно что и сутки бы минули… Как внезапно ее выдернул из размышлений за очередной книгой робкий стук в дверь. Кристина уже научилась отличать по звуку ударов, кто же именно из знакомых пришел к ней. И потому книга тут же оказалась отложена в сторону, поскольку все равно последние пару страниц она безуспешно начинала читать по кругу, так как не могла понять и запомнить, о чем там писалось. — Войдите, — воскликнула Кристина, чтобы услышал тот, кто стоял по ту сторону двери. Он не заставил себя долго ждать. Парень примерно ее возраста, с несколько отсутствующим взглядом, которым он сверлил девушку из-под прямоугольных очков, и с длинными сальными волосами, завязанными сзади в конский хвост. Он находился здесь на лечении задолго до того, как сюда попала Кристина, и именно с ним, помимо госпожи Тодороки, ей удалось наладить контакт и некое подобие общения. Благо этот парень вполне сносно владел и английским языком, но ввиду особенностей его речи ей было трудно судить о его словарном запасе. Все потому, что тот постоянно принимал успокоительные препараты, и из-за них часто был похож скорее на вялого зомби, чем на человека. — Привет, — дружелюбно отозвалась Кристина, убрав с лица несколько непослушных прядей. — Что-то случилось? Обычно ты так рано не заходишь. — Кино, — однотонно ответил ей посетитель, предварительно кивнув в знак приветствия. — Как, уже?! — резко выпалила Кристина громче, чем хотела. Часы, висящие на стене, отчетливо показывали, что парень не врал. — Пойдешь? — очевидно, оглушенный этим вскриком, несколько сконфуженно спросил у нее посетитель. — Ты знаешь, я думаю, что сегодня я пас, — особо не раздумывая, выдала она ему. — Как-то настроения нет… В другие разы такой отговорки вполне хватало, чтобы он деликатно оставлял ее наедине с собой. Но сейчас он даже не сдвинулся с места. И как будто бы в его глазах мелькнула искорка интереса. Но тут же погасла за привычной ей пеленой безразличия. — Ты волнуешься? Это как-то связано с… тем парнем, что заходил утром? — Что?.. Ах, так значит, ты видел моего брата, — не сразу смекнула она, о ком идет речь. Рассеянность нынче владела ею всецело. — Ты знаешь, ммм… На этом моменте Кристина призадумалась о том, хочет ли она поделится об этом. Все же с одной стороны это были дела семейные. А с другой ей сейчас не помешало бы выговориться, чтобы перестать себя мучить. И с госпожой Тодороки сегодня не получится увидеться из-за назначенных ей процедур. После еще секунды внутренних метаний, доводы «за» все же перевесили «против». Уж что-что, а слушать ее знакомый умел, и очень хорошо. — Понимаешь, какое дело. У этого растяпы, моего брата, сегодня крайне ответственный день. И поэтому я весь день места себе не нахожу. Вроде казалось бы, мелочь, а вот ничего не могу с собой поделать… И так, слово за слово, Кристину понесло. Все свои мысли, переживания, все излагала она своему слушателю. Тот же и в самом деле был хорош в своем деле, задавая наводящие вопросы где того требовалось, в остальное время молча вникая в суть. И по итогу он составил свое мнение насчет ситуации. — Вы же одна семья… Волнение вполне естественно, — задумчиво проронил парень, все также подпирающий собой дверной косяк. Сам он во время своих слов предпочел изучать стены палаты, лишь бы не встречаться взглядом с собеседницей. Одной рукой он вцепился в другую, да так сильно, что на ладони у него вздулись вены, и это было несколько на него не похоже. Как будто теперь он нервничал. — Но я думаю, что тебе не о чем переживать, — как-то странно почесал щеку одним пальцем парень, отводя при этом свой взгляд. — Если он хоть частично похож на тебя, то проблем у него не будет. — Хех, спасибо, правда, он скорее похож на все сто процентов. И это-то меня и пугает… — хмыкнув, несколько повеселела на вид Кристина. — Ведь я и сама очень слаба в делах романтики… На это ее слушателю не нашлось что ответить. Он лишь безмолвно стоял и ждал, что же в итоге решит девушка. И та все же решилась. — А знаешь, ладно! Отбросив весь свой загруженный настрой, она бодро поднялась с кровати. Буквально в пару прыжков она приблизилась к своему посетителю, отчего тот невольно отпрянул. Отведя глаза в сторону, он едва заметно покраснел, что и попытался скрыть. — Идем, посмотрим кино, — не заметив его странного поведения, широко улыбнулась ему Кристина.Позднее, тем же вечером
Безлунная ночь тихим покрывалом опустилась на лечебницу, погрузив здание в свои тягучие объятия. И без того размеренная и неторопливая жизнь в его стенах затихла окончательно. В свое право вступили законы Морфея, и каждый спящий сейчас наблюдал свои сны. У кого-то они были красочные и наполненные красками, кто-то маялся от кошмаров, а кому-то и вовсе ничего не снилось и они спали себе беспробудно до самого утра. Но были также и те, кого и вовсе сон обходил стороной. Кого-то просто мучила бессонница… а кто-то же специально предпочел бодрствование сну. Тихий щелчок открывшегося замка раздался из-за двери отдельной палаты. Неслышимой тенью ее хозяин выскользнул в коридор. Мягкой поступью он начал красться вперед, напрягая свои органы чувств до максимума. Порядок ночных патрулей дежурных он уже давно выучил наизусть, и потому встречи с ними он избежал заранее, выбрав подходящее окно в их графике. Однако осторожность еще никто не отменял. Не угасли в его голове воспоминания о былой деятельности. Нужную дверь среди множества абсолютно одинаковых на вид, крадущаяся тень смогла найти без лишних проблем. Ноги сами знали, куда нести своего владельца. Опустившись на один уровень с замочной скважиной, он прижался к ней ухом и затих, вслушиваясь в происходящее по ту сторону. Вскоре его чуткий слух уловил едва слышимое мерное дыхание спящего человека. В руках тут же вновь появились скрепки, которыми он до этого взламывал замок собственной двери. Спустя несколько секунд возни тот уступил ловким рукам взломщика. Дверь только приоткрылась, как тень тут же резво прошмыгнула внутрь, прикрыв за собой щель. Здесь в палате уже было на порядок светлее, чем в коридоре. Глазам уже не приходилось усиленно напрягаться, чтобы разглядеть отдельные предметы обстановки. Но не за разглядыванием окружающего интерьера заявился в нужную ему палату ночной гость. Все его внимание сейчас оказалось приковано к лежащей на кровати девушке. Мирно посапывая во сне, Кристина Громова в кои-то веки спала спокойно, даже не подозревая, что ее покой оказался нарушен. С проворностью кошки силуэт приблизился к кровати, так что ни одна половица не удумала скрипнуть. Нависнув сверху незыблемой скалой, он привычным жестом поправил оправу очков на переносице. — Почему и ты тоже?.. — произнес он это одними губами. Из рукава рубахи показалась рукоять украденного ножа из столовой. А в уголках его глаз задрожали слезы. День не задался у него с самого начала. Пускай и краем глаза, он узрел своего врага. Тот мерзавец, что уничтожил его и бросил влачить жалкое существование в тени своей прошлой силы. О, как же был надменен новый Все за Одного, когда посмел заявиться в больницу. Хотелось наброситься на него прямо там и решить все на месте. Лишь собственная слабость сдерживала его от немедленного свершения мести. Поэтому все, что он мог, так это в бессилии до крови кусать губы. Именно отрезвляющая боль подсказала проследить за целью визита его врага. Это и стало его самой большой ошибкой. Или же спасением от страшной лжи? Девушка, которая, как ему показалось, способна была понять его. Принять таким, какой он есть. Те немногие проблески светлых моментов, что он провел с ней, оказались запятнаны тем фактом, что она и его враг были тесно связаны. Из их праздных речей это угадывалось на раз-два. После, когда тот парень ушел, он сам заявился к ней, и спросил о нем невзначай. И куда более жуткая правда открылась ему. Оказалось, они не просто связаны. Они были одной семьей. Это известие буквально вышибло пол из-под ног. Огромных усилий стоило ему, чтобы не закричать во все горло от горечи. Как мог этот живой ангел во плоти быть одной крови с этим чудовищем, с этим… Громовым, новым Все за Одного. Ни о чем толком не думая, он как робот побрел на ежедневный просмотр телевизора, или как он называл этот ритуал «кино». По идее он должен был принимать таблетки, но в последнее время он начал нагло пренебрегать этим. Вместе с этим ему вернулась ясность ума и контроль своих эмоций. У врачей же он имел хорошую репутацию и ему все верили без задних мыслей. А за просмотром телевизора ему внезапно открылось решение. Ответ на то, что же ему делать. Как ни странно, он содержался в экстренном выпуске новостей, из-за которых прервали вещание. — …как мы можем наблюдать, в знаменитом геройском луна-парке Мусутафу, района Альдеру, произошла неслыханной дерзости атака злодеев. Как сообщают источники, лишь благодаря заблаговременно сработавшей тревоге удалось избежать жертв среди посетителей парка. Также нашим операторам удалось заснять эксклюзивные кадры с места события. Дальше же шла обещанная съемка в полевых условиях. Очевидно, снимавший находился в вертолете, судя по шуму двигателя и положению по сравнению со зданиями. Посреди пестрых шатров и различных русских горок от самой земли до неба вздымалось гигантское щупальце. Но на удивление оно казалось… спокойным, а после и вовсе распалось на множество куда более мелких, скорее похожих на нити ответвлений. Пилот гнал машину как только мог, чтобы его коллега успел заснять происходящее на земле. И посреди полу-смазанных силуэтов торопливой съемки четко отобразился обладатель этой монструозной причуды. Второго же человека, что стоял напротив него, различить было значительно труднее. Лишь одна вещь в нем бросалась в глаза, деталь, которая отчетливо отпечаталась в разуме смотрящего. То, как из его руки вырывается сноп света, отдаленно напоминающий лезвие, которое он наставил на злодея. Уж что-то, а свою родную причуду Плазм узнал бы из тысячи схожих по свойствам, и на куда более худшей по качеству картинке. Его, Плазма, причуду, Громов смел использовать, как свою собственность! После того как вероломно отнял ее у него. Именно тогда, едва сетка вещания вернулась к своему привычному показу, он уже решил, что пора действовать. «И начну я с удара тебе в самое сердце…» Со своими навыками, что он успел получить за время деятельности ренегатом, в его руках практически что угодно превращалось в оружие. Строгий Ночной Вихрь требовал от своего ученика исполнительности во всем. Пускай зачастую ему и не было никакой пользы от этих умений, ведь в первую очередь всегда и везде его выручала причуда. Но теперь, когда Плазм лишился этой части самого себя, выбора у него попросту не оставалось. «И потому я вынужден выкручиваться, как обычный беспричудный слабак! — в бешенстве стиснул парень зубы, отчего те заскрипели от напряжения. — Что со взломом… что сейчас». Столовый нож перекочевал из рукава в ладонь, и бывший ренегат напоследок осмотрел свое оружие. Как и полагалось, наконечник у ножа оказался закругленный, таким только хлеб и резать. Попробовав лезвие на остроту, Плазм в целом остался доволен. Быстрым взмахом перерезать сонную артерию, пока свободной рукой не даешь жертве издавать какие-либо звуки. Из-за пазухи он достал прихваченную для этой цели подушку. Будет много крови, это точно, но подобное не могло вызывать в Плазме каких-либо колебаний. «Так же, как было больно мне… Ты прочувствуешь то же самое на себе!» Руки напряглись и буквально окаменели, когда ладонь мертвой хваткой вцепилась в рукоять ножа. Пока оружие прорезало воздух на пути к шее жертвы, Плазм разве что не дышал. Никаких лишних движений, все, чтобы не разбудить ее. Неотрывно он наблюдал то за мерно вздымающейся под одеялом грудью, то за спокойным и умиротворенным лицом девушки. — Ощути же мою боль, Все за Одного… — беззвучно прошептал Плазм, когда до тонкой кожи шеи оставались считанные миллиметры. Сейчас его словно бы удерживала огромная взведенная пружина. И оставалось лишь спустить триггер. Перейти черту окончательно. И едва он ощутил, что металл едва-едва коснулся пульсирующей кожи на шее жертвы… — …Мама? Этот едва различимый шепот Кристины едва не заставил потенциального убийцу резко мазнуть ножом по горлу девушки со всей силы. Вместо этого он отодвинул лезвие назад на добрый сантиметр. Все потому, что пальцы у него принялись дрожать. В голове сразу перемешались в кучу вся кладезь мыслей и эмоций. И были они все разные, противоречивые, не желающие никак успокоиться, что шло вразрез с холодной выучкой ренегата. «Неужели, проснулась…? — так и не успел задать сам себе вопрос Плазм. Ответом ему послужил все такой же спокойный и вид, за исключением чуть подергивающихся за веками глаз. — Нет, видно, просто сон». И все же, что-то не давало ему покоя, как только он всмотрелся в тонкие и аккуратные черты девушки. И пускай он ни черта не разобрал из ее слов. Уже то, что он не закончил все сразу же, едва она издала звук, вызывало у Плазма много вопросов к себе самому. — …Папа, — снова дрогнули стиснутые губы Кристины. Ее брови слегка нахмурились, а веки плотно зажмурились. Чтобы затем из уголков ее глаз пролились две мокрые дорожки слез. Без единого всхлипа, это был плач души, такой беззащитной перед безжалостными ночными наваждениями и видениями во сне. Зрелище, которое Плазм определенно не должен был видеть. Словно оглушенный, он с трудом услышал, что она продолжила бормотать: — Простите меня… В эту ночь палата пациентки Громовой так и не была окроплена ее же собственной кровью. В этом внутреннем противостоянии Плазм предпочел куда более трудный путь, который еще давал надежду на то, что тот не лишился своей человечности. Слезы девушки, которую изнутри пожирало горе, смогли остановить его от убийства. Ведь в ней он не столько знал, сколько чувствовал ту же боль. И от этого сходства ему и без того стало не по себе. «Когда же мне не останется ничего и я обращусь монстром… я приду и свершу начатое…» Стены больницы не задержали Плазма надолго, и уже спустя десять минут его и след простыл. Ночные улицы вновь приняли своего блудного сына в свои холодные объятия. И теперь ему предстояло сделать следующий шаг. И заключался он в поиске того, кто уже успел стать городской легендой. Но в отличие от других, Плазм лично убедился в его существовании. «Прокаженный Демон», как его прозвали, существует на самом деле, и ведет борьбу с Лигой, не сдерживая себя какими-либо рамками. И повсюду за собой он оставляет лишь разрушение и разложение. И по этому самому следу Плазму и предстояло пройти.Вечер «Дня Икс», неподалеку от базы Ночного Вихря
Слабость по всему телу. Ведомый скорее чутьем, чем зрением, я едва перебирал ногами по стремительно темнеющим улочкам, продвигаясь к намеченной цели. Вдобавок ко всему меня не покидало взявшееся невесть откуда чувство тревоги. От него желудок сводило спазмами, которые накатывали волнами. Во рту давным-давно разверзлась иссушающая пустыня. Все мои мысли были лишь об одном — о том, что ждало впереди. И не свернуть с верного пути мне помогала моя верная спутница Ицука Кендоу, единая со мной в этом стремлении. Как она была опорой для меня, так и я не давал ей упасть. Вскоре мы с ней уже стояли напротив пестрой тканевой занавески, за которой была приветливо распахнута дверь. Там, по ту сторону, нас ждала заслуженная награда за все лишения, что нам пришлось испытать за сегодняшний и без того перенасыщенный день. От одной лишь ауры этого места у меня голова начала идти кругом, да и не только у меня. Ицука так же едва держала себя в руках, хотя ей по итогу пришлось даже тяжелей моего. — Ну что, пойдем? — спросил я больше у себя самого, но она все же едва заметно кивнула мне в знак согласия. Напоследок я бросил взгляд на красующееся название заведения, которое гордо гласило: Раменная «Карманный Тигр». Внешне вроде бы ничего примечательного, но я не из тех, кто судит книгу по обложке. Все же, если эту закусочную нам порекомендовали сразу и Бэкстеп и старик Рентген, значит, было за что. Чуть нагнувшись, чтобы не задеть лбом дверной косяк, я одернул занавеску, заходя первым в мир дурманящих ароматов съестного. — Добро пожаловать! — тут же с порога оглушил меня бодрый голос хозяина раменной. Сам же он в это время вовсю орудовал на кухне, едва видневшейся из-за стойки. Именно там и творился священный ритуал приготовления лапши. Помимо него в зале сновала ловкая девчушка-официантка, и она как раз закончила обслуживать один из столиков. В воздухе же едва заметно клубился пар от кушаний, запах которых угадывался еще с улицы. Без лишних разговоров мы с Ицукой заняли места на дальнем конце стойки. Только того и дожидаясь, официантка резво подскочила к нам, задав полагающийся вопрос на тему заказа. — Это, как же он советовал… Ах да, мне, значит большую особенную порцию рамена, а девушке… — припомнив название сделал я свой выбор, после чего вопросительно глянул на спутницу. — И мне тоже большую особенную, — нисколечко не раздумывая, подхватила она мою идею о сытной порции. Как-никак, мне все же повезло днем закинуть в себя пару вилок нормальной еды, тогда как ей пришлось довольствоваться одним лишь мороженным. Приняв наш заказ, официантка тут же умчалась обслуживать следующих посетителей, предварительно во всю глотку сообщив хозяину-повару заказанные блюда. После этого мы с Ицукой остались предоставлены сами себе, но ввиду своей измученности за день предпочли провести время ожидания готовности еды в полной тишине. Из этого медитативного транса нас с ней вывел стук мисок о стойку. И едва до моего обоняния донесся пар, струйкой подымающийся от пищи, как все мои чувства обострились, как будто я жахнул дозу адреналина прямиком в самое сердце. Девушка же внешне лишь слегка дернулась. Но вот то, какой блеск зажегся в ее доселе полупустом взгляде. Как с уголка рта начала стекать капелька слюны. Даже ее вновь взлохмаченные волосы казалось еще сильнее встали дыбом. Спасибо тебе, Господи, мы снова были живы! — Приятного аппетита! — обменялись мы друг с другом любезностями на уровне рефлекса. Дальше же все происходило как будто по отрепетированной программе в синхронном плавании. Подхваченные со стола палочки в наших руках единовременно разломились по шву на отдельные. Как заправские рыбаки, каждый подсек свою часть лапши из своего безумно жирного варева, состоящего из большого обилия мяса и овощей с острым перцем. Сдув со скользкой лапши первичный жар чтобы не обжечься, мы отправили первую порцию этой дурманящей ум пищи прямиком в рот. Жирная донельзя, она с легкостью проскользнула по губам, попав сразу же на вкусовые рецепторы. И вот тут-то, на этом самом моменте, я, кажется, и познал, что такое нирвана и с чем ее едят. Взрыв вкуса и специй наполнил меня целиком, даруя невиданное наслаждение. И если судить по умиротворенному лицу Ицуки, ее тоже посетило это видение счастья. Я даже мог видеть, как она пустила скупую слезу. И при этом даже не замечал, что и сам тоже расчувствовался, и глаза мои были на мокром месте. «Если бы я отъедался после голодовки в лесу таким… боюсь, Академия Юуэй никогда бы не увидела своего ученика!» — По-хорошему нам следовало бы отослать вас обоих уже сейчас обратно в вашу милую школу, — решил в тот момент начать из далека Бэкстеп. — Но вот только боюсь, что как только босс вернется, он, как и я, решит, что говорить с нашей гостьей стоит покорителю дамских сердец. Эй-эй, не смотрите так на меня! Его усмешка и последующее отступление были оправданны тем, что я с Ицукой брошенным на двоих взглядом пожелали ему всего «самого наилучшего». Большое счастье, ага, что какая-то чокнутая маньячка возомнила меня своей собственностью. Сейчас, телефончик у нее попрошу, уже бегу и падаю. Шрамов на торсе после лечения старушкой не осталось и в помине, но вот в памяти я еще отчетливо помнил следы, что оставила на мне эта психованная. Гнев же моей старосты так же был понятен, и я даже краем мысли побаивался, как бы не попасть под раздачу тумаков. Всё же мало ли, как говорится. — Брось, сейчас им не до твоих шуточек, — одернул своего товарища старик Рентген, одаривая нас сочувствующим взглядом, словно своих нерадивых внучат. — Вы оба сегодня отлично справились, без преувеличений. Так что пока мы закончим все приготовления к нашей «вечеринке», вам обоим стоит сходить и перекусить. — На сытый желудок и сил прибавится, и думаться будет лучше, — уловил ход его мысли Бэкстеп и закивал, как заведенный. — Так, и чтобы не долго думать, советуем заглянуть в одно местечко неподалеку. На вид крайне неприметное, можно спокойно и мимо пройти. Но вот то, какую там подают лапшу… м-м-м, такой вы в Мусутафу нигде более не отведаете. Думаете, почему наша база именно здесь? Все из-за этой раменной. Шучу, конечно. Но туда загляните обязательно. — Кстати, возьми-ка это, — напоследок протянул мне светло-серую футболку Рентген, указывая кивком на то, что осталось от моей собственной. По-видимому, она была из старых вещей одного из его сыновей. Ицуке же он тоже подал стопку одежды. — Не пристало разгуливать молодым людям в таком потрепанном виде. Для девушки же, думаю, подойдет это. Уверен, Око не была бы против. Так все оно и случилось. Ицука переоделась в одолженные из вещей Око топик-майку и облегающие джинсы с кроссовками. И теперь, за целый день, мы, наконец, были предоставлены сами себе. Сейчас, стоило первичному голоду отступить, как голова заполнилась мыслями, притом все они в преобладающем числе оказались негативными. — Я переживаю за Око, — в точности уловила мои размышления Ицука, помешивая палочками наполовину опустевшее варево в миске. — Рана не выглядела смертельной, но все же… — В той ситуации ты быстро среагировала, и сделала все, что в твоих силах. Так что теперь мы можем лишь довериться скорости Ночного Вихря и умениям врачей, — как смог ободряюще произнес я, выдавив из себя улыбку. Но вот поводов для улыбок было куда как меньше, чем поводов для расстройства. «Значит это правда, и у нас в самом деле есть крыса на борту…» — Интересно, кто же может быть… — только начал я, как Ицука отрицательно качнула головой, прерывая мои мысли вслух. — Сейчас об этом бесполезно рассуждать. Мы лишь разочаруемся во всех своих друзьях и перестанем доверять кому-либо. Сперва посмотрим, что нам поведает Тога Химико. — Сперва нужно, чтобы она захотела говорить, — нахмурился я, осознав эту проблему. То, как обычно Ночной Вихрь добывал от своих жертв информацию, здесь определенно не сработает. Либо же нам потребуется очень и очень много времени, чтобы получить результат. Сколько сможет устоять перед пытками такая, как Тога? Дни? Недели? А столько времени мы не могли себе позволить. Так же мог бы помочь хорошо подвешенный язык Бэкстепа, который в их дуэте исполнял роль «хорошего копа». Но вот вопрос: поведется ли человек с ее отклонениями в психике на такие привычные методы допроса? После такого понимаешь, почему они хотят, чтобы все начал именно я. Ведь лишь у меня был крючок на нее, за который мы могли зацепиться. — Я ведь до последнего надеялась, что все это окажется лишь пустыми тревогами, — невесело усмехнулась Ицука, витая где-то в своих мыслях. — Даже день нам выпал, в который мне обычно всегда везет. — Хмм? Что это еще за день такой? — не совсем понял я ее. — Это связано с астрологией? Или же все дело в ваших приметах японских? — Да нет, сегодня обычный день, девятое сентября. Но не для меня, — впервые за последнее время посмотрела прямо на меня Ицука. На губах у нее возникла легкая улыбка, но в ней же я уловил некое смущение. Как если бы она собиралась передо мной извиниться. — Сегодня просто мой День рождения. — Как это?.. — переспросил я, мысленно получив по голове обухом и потеряв нить происходящего. Медленно, я переваривал только что услышанное. И с каждым мгновением я начинал ощущать себя той еще свиньей. И вместе с тем мне приходило понимание, как следует поступить дальше. Взяв миску в обе руки, я в несколько глотков прикончил остатки бульона с парой кусков мяса. Утерев рот салфеткой, я развернулся на барном табурете в сторону выхода. — Я хотела поделиться с тобой как раз в конце, ведь это должно было быть… Стой, куда это ты? — едва расслышал я, как одернула меня прервавшаяся Ицука. Невольно дернувшаяся мне навстречу, ее ладонь так и застыла в воздухе. Которую я тут же подхватил своей. Быстро наклонившись, я слегка коснулся губами прохладной кожи ее пальцев, после чего уже искренне расплылся в улыбке, когда сказал ей: — Просто побудь здесь. Я скоро вернусь. «Если уж я могу сделать хоть что-то, чтобы ее день стал лучше, то непременно сделаю это!» — окрыленный этой мыслью, я разве что не вылетел наружу. Людей на улице уже в разы поубавилось, поскольку по времени уже стоял вечер. Но даже тех, кто был снаружи, мне хватало в избытке. — А ну, смотреть всем во всю ширь глаз! — рявкнул я, шуганув идущих поблизости людей. И еще больше они испугались, когда смутьян на их глазах просто растворился в воздухе, будто и не было тут ни кого мгновение назад. Сам же я возник в нескольких метрах на землей, куда перенесся Телепортом. Но то была лишь часть трюка. Уже проверенным единожды способом я вновь создал Щит под своими ногами наподобие платформы. Использовав ее как трамплин, я изо всех сил оттолкнулся от нее, ускоряясь в воздухе и взлетая еще выше. С каждым таким распрыгом я все больше набирал скорость, возносясь над суетой улицы. Во все глаза я высматривал заветную для меня вывеску или же витрину. Буквально летя по воздуху, вскоре я засек нужный мне магазин. Чутье меня не подвело, и я не мог этому нарадоваться. Но тут же передо мной встал весьма закономерный вопрос: — А как мне теперь остановиться-то?! Однако паниковать не входило в мои планы. Все потому, что у меня был запасной вариант. Но черт, почему я заранее всё не продумал, и не изобрел выход получше? А потому мне лишь оставалось молча стиснуть зубы и приготовиться. «Ведь сейчас будет бо-бо…» Не церемонясь с самим собой, я создал перед собой очередной Щит мановением мысли. Теперь уже он стал моим импровизированным стоп-краном. С уже известным криком Вильгельма, раздавшимся в небе после скоростного торможения через целую серию своих псионных барьеров, я все же сбавил темп. После этого уже без особого труда я оказался на прохожей части улицы, аккурат напротив входа в цветочную лавку. Входная дверь приветливо сообщала, что магазин еще открыт, хотя время близилось как раз к закрытию. За стеклянной витриной пестрели всевозможные цветы и в том числе домашние растения, а также различные хитросплетенные декоративные штуки, использующие в своей композиции все те же цветы. Идея моя была проста как белый день. Ввиду того, что я оказался не готов к такому крышесносному повороту событий, времени продумать подарок у меня попросту не оказалось. Поэтому я решил прибегнуть к тому, что являлось самым логичным. А именно к цветам. Ведь именно они приходят в голову в первую очередь, когда думаешь о том, что должно быть на Дне рождения. Осталось лишь не прогадать с тем, какие же именно могут нравиться Ицуке Кендоу. И которую мне не следовало заставлять ждать ввиду того, как резко мне приспичило отчалить. И потому я решительно распахнул дверь лавки. Вернее попытался, но лишь только столкнулся с маленьким конфузом. Двери открывались на себя. Со второй попытки, куда менее пафосно я взялся за ручку и открыл дверь скромно, как полагается. С легким мелодичным перезвоном колокольчик над входом оповестил владельца о новом посетителе. Едва стоило мне пересечь порог, как я встретился взглядом с радушно улыбающимся и приветливо кланявшимся продавцом, который определенно заприметил меня еще с улицы. Разодет он был в клетчатую рубашку с жилеткой и брюки с туфлями, всем своим видом создавая образ пожилого джентльмена. На удивление живые для старика глаза бойко сверлили меня из-под солнцезащитных очков, которые в помещении смотрелись несколько комично. Уже седые, волосы сохранились на голове лишь по краям, тогда как в середине сверкала роскошная лысина. С его стороны я не ощущал укора либо же какого-то брюзжания и недовольства из-за визита под самое закрытие. Нет, он очень задорно улыбался и вообще производил впечатление человека, уже давно познавшего эту жизнь и потому никуда не торопящийся. Сейчас, когда я уже оказался внутри, я мог поподробнее изучить ассортимент и виды магазинчика. Отовсюду, куда ни глянь, меня преследовало огромное разнообразие цветов различных видов, расцветок. В воздухе все их ароматы смешивались в один невероятный запах, от которого голова тут же начала идти кругом. Однако же для владельца лавки это очевидно не доставляло никаких проблем. — Интересуетесь цветами, молодой человек? — задал он мне вполне очевидный вопрос, едва я более-менее отдышался и снова сконцентрировался на нем. — Хотя, сдается мне, я знаю ответ. Исходя из вашего возраста и горячности поступка вкупе с торопливостью, осмелюсь предположить, что вы спешили за букетом для своей второй половинки. — Да, вы правы, интересуюсь… то есть не так, да, интересуюсь за букетом, то есть… Ха-а, дайте мне еще одну попытку, — все же не до конца пришел я в себя, и потому взял краткую паузу чтобы выдохнуть и начать с начала. — Да, мне нужны цветы для второй половинки. — Ох-ох, как же прекрасно цветение молодости, — не то вздохнул, не то хихикнул себе под нос старичок, не переставая хитро улыбаться. — Я буду рад помочь вам сделать правильный выбор. И для этого мне потребуется, чтобы вы вкратце описали особу, для которой предназначены цветы. Только лишь так можно подобрать идеальное сочетание для композиции. Если затрудняетесь, то можете выделить ее отличительные черты. — Х-хорошо, сейчас, — коротко кивнул я ему, тут же вообразив у себя в голове образ зеленоглазой девушки с рыжими волосами повязанными в конский хвост. О чем тут же в общих чертах поведал хозяину лавки, и тот начал свой обряд. И если внешность Ицуки я легко смог себе представить, то вот дальше предстояло самое основное. Подчеркнуть самое важное в ней. Доброта и отзывчивость. С самой первой встречи она ответила на странную просьбу незнакомого ей парня и не осталась в стороне. И чем дольше я находился с ней рядом, тем чаще лишь убеждался в этом. Каждому она находила времени помочь тем или иным способом и никого не оставляла в стороне. Неважно, как бы сильно ей было не до этого. Поэтому-то по доброму мы все звали ее «Старшей сестрой» 1-В. Именно ее доброта и смогла в итоге растопить лед в моем сердце. Порой даже появлявшаяся в ней детская наивность ничуть не мешала ей быть самой собой. Боевой дух и непоколебимость. То, что следующим поразило меня в Ицуке. Избрав курс становления героем, она всегда на деле показывала, что не собирается становиться красивой куклой без своей воли. Когда того требовали обстоятельства она никогда не отступала и не боялась битвы. А вкупе с навыками боевых искусств, в сражении она была по-настоящему прекрасна и неудержима, подобно древним воительницам амазонкам. Да, многие подчеркнут, что ей порой недостает женственности. Но стоит им только заикнуться и они больше ничего не скажут, ведь из могилы несколько затруднительно чревовещать. И за всем этим я в первую очередь видел милую и очаровательную девушку. Такую, с которой мне не приходилось становиться кем-то другим. С которой я смеялся вместе от души и переживал в моменты грусти. С которой каждый миг был наполнен сугубо позитивными моментами. С которой хотелось быть вместе всегда. Которую хотелось защищать, как бы глупо это не казалось, зная насколько она сильная. Которую… — … люблю. Вот так, за размышлениями о ней я понял, что же именно испытывал все это время. Вернее теперь я окончательно признался в этом сам себе. — Первая любовь это прекрасное чувство, молодой человек, — не сразу вспомнил я, что вообще-то все это было затеяно для помощи хозяину цветочного собрать идеальный букет. Но сам того не заметив, я ушел в слишком личные дебри. Что, впрочем, похоже, нисколько не смутило старичка. Наоборот, это кажется, позволило ему справиться куда быстрее, чем он мог рассчитывать. — Вот, я закончил. Вместе с этими словами, хозяин явил мне свое творение. Даже такой профан в цветочных делах сразу отметил, сколь искусно и вместе с тем не чересчур вычурно получился собранный букет. В каждом цветке, отдельно взятой детали, я словно видел тот самый портрет, который только что описывал ему. Такой букет не подаришь каждой встречной девушке, он буквально кричал, что предназначен определенной даме. Хотелось сказать хоть что-то, выразить свое восхищение работой автора, но слова отказывались слетать с языка. Впрочем, похоже что старик сумел уловить мое настроение и без лишних слов. Видимо, помня мое резкое появление, он принялся упаковывать букет понадежней, чтобы быстрая скорость не смогла ему навредить. Так в молчании и прошло время, пока я, наконец, не расплатился за покупку и не принял это чудо невиданной красоты в свои руки. — Запомните это чувство, молодой человек, — вновь нарушил молчание старик, когда я уже направлялся к выходу. — Искреннее и незапятнанное проблемами взрослой жизни. — Я… я сделаю все, что смогу, спасибо вам, — повернувшись, отвесил я ему короткий поклон, после чего резво вынырнул обратно на отрезвляющий ночной воздух. Уже собравшись тут же взять старт и взмыть обратно в небо, я решился оглянуться на этот весьма странный и довольно-таки мистический магазинчик. А конкретно я хотел найти глазами его название. И оно обнаружилось мной, написанное во все стекло витрины. — «Эксерсиор»? Может, «Эксельсиор»? Довольно странное название для цветочного магазина… впрочем, оно точно под стать его владельцу, — с шумом выдохнув, усмехнулся я своему наблюдению. — Такое же таинственное и неповторимое. Обратный путь занял у меня несколько побольше времени, поскольку я уже не рисковал набирать большую скорость, и просто перемещался серией коротких телепортов. Часы на руке указывали на то, что я отсутствовал уже больше часа, и теперь мной начинало овладевать волнение. Все-таки я ушел столь внезапно, вдруг Ицука успела напридумывать себе всякого. Однако опасения мои в итоге оказались напрасны. Застыв перед входом в «Карманный Тигр» я распаковал свой подарок, дабы серая оберточная бумага не скрывала его. Едва стоило мне войти внутрь, как на меня обрушился оглушительный хохот и разудалые крики с парочки столиков: — А я же говорил, что он вернется! — Еще бы, тут такая девушка его ждет! — Точно-точно, ахахаха! И все в таком духе. Похоже, пока меня не было, Ицука также не сидела сложа руки и уже успела собрать внимание вокруг своей особы. Повернувшись ко входу лицом и скрестив руки на груди, она видимо так и просидела последние несколько минут. И сейчас все ее внимание было приковано к тому, что я безуспешно прятал за своей спиной. Хотя я не особо-то и старался, если честно. Увидев, что раскрыт, я достал ей на обозрение свой подарок. Осторожно приняв цветы, Ицука разве что не носом зарылась в букет, вдохнув полной грудью их аромат. На лице у нее расцвела улыбка, и в ней я увидел прямое доказательство тому, что принял правильное решение. От этого приятного глазу зрелища у меня у самого губы расплылись в улыбке, и я был готов смеяться от счастья. Ведь нет ничего приятнее, чем видеть, как радуется дорогой тебе человек. — С Днем рождения, именинница!Позднее, на базе Ночного Вихря
Наш «перекус» довольно-таки сильно затянулся, и потому после его окончания я и Ицука не стали больше нигде задерживаться и сразу же поспешили обратно. Сразу же по прибытии нас уже самолично встречал лидер ренегатов. Его лицо было донельзя мрачным, и поначалу я даже посмел подумать о самом худшем из исходов. Сердце стиснули ледяные тиски. Однако едва Ночной Вихрь заприметил нас, как тут же просветлел, поскольку, похоже он уже начал переживать за нас обоих. Его новости вовсе не были плачевными, а наоборот даже хорошими. Оказавшаяся рядом Ицука смогла предотвратить осложнения, и раненая Око почти что без проблем попала в руки специалистов. Теперь ей был предписано соответствующее лечение и последующий постельный режим до самого ее восстановления. Что означало, что команда ренегатов еще более сократилась, пускай и временно. За этим Ночной Вихрь пригласил нас проследовать к комнате допроса, где уже расположилась захваченная Тога. И если лидер ренегатов тактично предпочел не уточнять по поводу цветов у Ицуки и ее счастливого вида, то вот Бэкстеп не смог устоять перед таким соблазном. Едва мы попали на базу привычным способом через потайную дверь в магазинчике Рентгена, его взгляд сразу же зацепился за эту деталь. Как только я поравнялся с ним, он ехидно прошептал мне: — Ты бы хоть помаду с лица стер, донжуан. — Где?.. — вспыхнув от смущения, невольно дернулся я руками ощупывать лицо. И только потом вспомнил, что Ицука ранее смыла весь макияж ввиду того, что он пришел в негодность. — Ну, знаешь! — Да брось, смотрю, ты отлично справился, — добродушно хмыкнув, похлопал он меня по плечу, чем только подлил масла в огонь моего негодования. — Идем, тебе нужно еще одной мадаме сердце растопить ради необходимой всем нам информации. Собравшись было полыхнуть не на шутку, я тут же получил ушат ледяной воды себе за шиворот от осознания ситуации. А ведь точно. Бэкстеп постарался, чтобы помочь мне сбросить напряжение. Ведь мне предстояло крайне непростое задание. Повеселились и хватит. Пора браться за дело всерьез. Ведь от моего результата будет зависеть то, напрасно или нет мы рисковали сегодня. Молча кивнув ему, мы нашей нестройной процессией как раз миновали ныне пустующую серверную, где все еще гудели машины и компьютеры отсутствующей хозяйки. От этого вида мне стало неуютно, и живот стянуло тугим узлом. Даже не представляю, какие только эмоции обуревают внешне спокойных соратников Око. — Итак, что у нас здесь? — задал я сам себе вопрос, всматриваясь через стекло на пленницу, сидящую в отдельной, полностью пустой комнате. Та восседала на массивном стуле с высокой спинкой и подлокотниками, а его ножки были намертво приварены к полу. С нескрываемым любопытством крутила она головой по сторонам, насколько ей позволяла гибкость шеи. С такой, я бы даже сказал, детской любознательностью она это делала, отчего на душе становилось неуютно. Скованная по рукам и ногам кандалами, подключенными к сети с высоким напряжением, внешне она казалась полностью обезвреженной. Но вот инстинкт самосохранения вопил об обратном. В итоге, как только ей наскучило вертеть головой, Тога решила остановить свой взгляд на зеркальной поверхности, за которой стояли как раз все мы. И отчего-то я особливо ощущал, что именно мой взгляд Тога и пыталась выцепить за непроницаемым для нее самой стеклом. — Думаю, ты уже и сам все понимаешь, Всехранитель. Но на всякий случай уточню — именно у тебя сейчас больше всего шансов добиться от нашего субъекта какой-либо стоящей информации за весьма короткий срок. «Да, Ночной Вихрь, я это уже понял и принял». — Можете мне что-нибудь посоветовать? Прежде чем я войду туда и останусь с ней наедине… — попытался я спросить как можно спокойней, но вот то, как я нервно сглотнул комок в горле, выдало мое волнение. Я стиснул кулак со всей силы, чтобы в нем утопить свою дрожь и неуверенность. Внезапно я ощутил, как его накрыла легкая прохлада, которая исходила от ладони Ицуки. Повернувшись к ней лицом, я увидел во всем ее образе уверенность. Как сияли ее глаза, в которых не было ни тени сомнений. Она буквально излучала уверенность, и через тактильное общение старалась поделиться ею со мной. И видя ее старания, я лишь упрекнул себя за наплыв мягкотелости. Ведь страх сейчас был неуместен и мог лишь помешать осуществлению нашего плана. И потому, едва вся дрожь во мне сошла на нет, я расслабил кулак и после слегка сжал ее пальцы своими. На это Ицука зажмурилась как кошка на солнышке, довольная результатом. — Совет будет один — не смей сдавать позиций, парень, — отозвался тем временем Ночной Вихрь, до этого предпочтя тактично помолчать. — Сейчас между вами будет происходить своего рода ментальная дуэль, схватка двух характеров. И тот, кто первым задает тон и держит главенство, в итоге добивается результата. Так что просто иди и заяви о себе с порога. — Раз это лучшее, что мы можем себе позволить, то в таком случае буду импровизировать на месте, — не смог удержаться я от порыва бравады, отбросив волосы с лица как один мой знакомый, обожающий «А» класс. — Ладно, в таком случае не будем заставлять нашу гостью ждать. Открывайте. — Постарайся там, — ободряюще проронила мне вслед Ицука. С тяжелым скрежетом распахнулась железная дверь, ведущая в шлюзовую перегородку. Пройдя внутрь, она с таким же грохотом захлопнулась за мной. Лишь только после этого открылась внутренняя дверь, ведущая непосредственно в камеру к заключенной. И пускай лишь краем глаза, но она пристально наблюдала за тем, кто должен был появиться с той стороны. И по тому, как Тога сосредоточила все свое внимание на мне, едва я ступил внутрь ее временных покоев, она оказалась рада моему появлению. В своей манере, разумеется, а как же иначе… «Помнить — здесь я хозяин положения, а не она!» — Ну наконец-то, хоть какая-то отрада для моих глаз в этой дыре, — заерзала на своем стуле Тога, разве что не пожирая меня взглядом. От такого меня чуть дрожь не пробрала. — Ах, как же это всё волнительно… Попытавшись внешне оставаться спокойным, я неторопливо прошел к центру комнаты. Колотящееся сердце я клял на чем свет стоит, успокаивая его ритм размеренным дыханием. Встав спереди, аккурат напротив сидящей в кандалах пленницы и чуть нависнув над ней, моя рука медленно потянулась к лицу Тоги. Та следила за моими движениями как завороженная. На щечках у нее вспыхнул алый багрянец, который только усилился, как только я большим и указательным пальцами приподнял ее подбородок так, чтобы видеть ее лицо полностью. Пора было играть свою роль дальше. — Готова к диалогу наедине, без посторонних зрителей? — подивился я своему голосу, звучащему столь непривычно приглушенно и даже я бы сказал томно. Как будто бы я сейчас общался со своей любовницей. — О, а ты и так можешь? — взмахнув ресницами, чуть потупила в смущении свой взгляд Тога. — Следи за руками. Зеркальный Щит! — куда громче, чем обычно, провозгласил я, расставив руки в стороны Повинуясь моей команде, вокруг нас возник на первый взгляд привычный Псионный Щит. Вот только на самом деле он был с доработанной функцией, которую я открыл в нем уже давно. Жертвуя частично его прочностью, я мог делать его поверхность наподобие зеркальной. И вращать в нужную мне сторону, если потребуется. Что я и сделал, обратив отражающую поверхность наружу. И теперь все, что видели оставшиеся в наблюдательной комнате, так это полуискаженную, но тем не менее пустую камеру. — А теперь это, — демонстративно достал я из уха передатчик, в который мне уже сыпались вопросы на повышенных тонах. — Ведь подслушивать нехорошо, не находишь? Бросив устройство на пол, я мысленно извинился перед стариком Рентгеном, собиравшим его в поте лица за то, что произойдет далее. Со всего размаху я размозжил хрупкий передатчик каблуком ботинка, лишив наблюдателей еще и слуха. Теперь точно неоткуда было ждать подсказок или наставлений. Только свои собственные догадки и мысли. — А откуда мне знать, что это было все? — тут же попыталась подловить меня Тога. И в ее тоне я отчетливо уловил нотки заигрывания. — Уверен, что ничего больше не прячешь? — Справедливо. Тогда, думаю мне стоит… — согласился я с ней. Вместе с этим мои руки поползли к подолу футболки. Радовало лишь то, что этого не видела сейчас Ицука. Ведь тогда я бы был не жилец, это точно. Как и собственно Тога. Наверное, еще и поэтому я отгородился от наблюдателей. Резким рывком, я без колебаний настроился стащить с себя хлопковую ткань. Но едва оголил свой торс наполовину и засветил напряженный пресс живота, как тут же, внезапно, оказался остановлен. — П-погоди, куда же ты?! В-верю я тебе… так что, это, ну… — окончательно зарделась и спрятала свое лицо Тога, уткнувшись подбородком в грудь. Уверен, если бы у нее не были связаны руки, то она бы спрятала лицо в ладонях. Вот оно что, значит. Выходит, и ей ведомо смущение от вида обнаженного тела. Однако это самое смущение нисколько не помешало Тоге Химико забавляться со мной, пока я валялся в отключке в плену Лиги. Вспышка гнева в голове тут же оказалась жестоко мной подавлена. Не стоит, главное в этом деле не давать выход настоящим эмоциям. Это всего лишь игра, в которой победитель мог быть лишь один. И пора было мне сделать первый ход. — Так что, теперь готова поговорить? — спросил я ее больше для порядку, тут же продолжив: — Скажу как есть — я крайне заинтересован тобой. И поэтому я бы хотел побольше узнать о тебе. — Обо мне? Ну я даже не знаю, смогу ли вот так сразу… Ну так и быть, спрашивай, — наигранно поломавшись, быстро согласилась Тога. — Хорошо, и для начала не могла бы ты рассказать про свое прошлое? — Угу, — резво кивнула она мне, начав свой рассказ. И по тому, как рассказывала о себе Тога, она была вполне себе обычной девочкой. И жила она нормальной жизнью по ее заверению. Но вот только с несколько смещенным понятием ценности жизни. Начиная с эпизодов в детстве, когда она приносила родителям мертвых животных и птиц, предварительно обескровленных ею же. И заканчивая тем случаем, из-за которого она прославилась. А именно об убийстве своей одноклассницы. С последующим ее обескровливанием. И она так спокойно говорила об этом, словно Тога выпила стаканчик сока, а не кровь еще недавно живого человека. И в момент своего рассказа она сама постоянно пребывала в возбужденном состоянии. И с каждой новой жертвой в ее истории пленница все больше отдалялась от реальности. Словно она заново смаковала свои убийства. И на полном серьезе рассчитывала, что я смогу разделить ее страсть к этому. Я же только и мог, что лишь изредка вставлять комментарии, сдерживаясь чтобы не покривиться от детальных подробностей расчленения и распития крови. Что ей приносило наслаждение, во мне же вызывало рвотные позывы. И лишь умение и выдержка не позволяли рамену в моем желудке оказаться на полу. — Ну, что думаешь? Тебе понравилось? — подведя черту, поинтересовалась она у меня. — Это был ни с чем не сравнимый опыт. Ты и правда неповторимый человек, — ничуть не покривив душой, выдал я ей. — И отсюда мне стало интересно следующее: что же ты нашла во мне? Чем я сумел привлечь твое внимание? — Хм? Так это просто. Это была любовь с первого взгляда, — ничуть не задумываясь, выдала она мне такое, что я едва не поперхнулся. — Стоило мне только увидеть тебя, когда мы вернулись после веселья в Летнем лагере. Тогда и поняла, что вот тот идеал, который мне нужен. Сильный, красивый, избитый до полусмерти, ах, мечта! Как же я хотела увидеть это зрелище еще раз… — Ничего не могу обещать, не сейчас уж точно… — нервно хмыкнув, сгладил я свое волнение. — Так вот скажи же мне, если ты знаешь о моей силе и прочем, то почему пошла сегодня за мной в одиночку? — Так потому что это должно было быть наше с тобой первое свидание. Ты даже не представляешь, как сильно я волновалась, — залившись от смущения, на одном дыхании произнесла Тога. — А если бы пришли остальные из Лиги, то они бы лишь все испортили. — Кстати говоря, о Лиге. Не объяснишь этот момент, что произошел сегодня: почему на тебя напал Твайс? С каких это пор он отделился от вашей кампашки? На этом месте должна была прозвучать еще одна шутка или же фраза для отвода внимания. Но ее не оказалось. Вместо этого Тога повела себя крайне странно. Скрыв лицо за свисающей челкой, она замолчала, словно воды в рот набрала. Крайне интересно. Ставим себе галочку в голове. Либо водит меня за нос… либо это для нее очень больная тема. А значит можно потихоньку переходить к основной программе. — Не буду скрывать — ты владеешь крайне ценной информацией, которая нужна мне. И я был бы рад, если бы ты сама мне все рассказала. В знак нашего доверия. — У-у-у, а я-то надеялась, что мы подольше поговорим о нас, я хотела узнать много чего про тебя. Скукота-а, — раздосадовано протянула Тога, демонстративно надувшись от обиды. — Уже слышу этот поток скучных вопросов, и конца и края им нет. — Мои интересы не должны мешать работе, — деловито ответил я ей, начав свой допрос. — Итак, спрошу самое важное: откуда ты знала, где искать меня сегодня? — Если скажу, что нашла при помощи силы любви, то это зачтется за ответ? — сладко улыбнувшись, подмигнула она мне, буквально сияя изнутри. — Дальше: знаешь ли ты этого человека, что хотел убить нас всех? — Ты же понимаешь, что лишь зря теряешь время? — уже сама задала мне вопрос пленница. И увидев, что я не спешу с ответом, расплылась в оскале, сверкнув клычками. — Неважно, сколько вопросов ты мне задашь, и даже твои чары обольщения тебе не помогут, дорогой. — Думаю, ты права, — закрыв глаза, покивал я на ее замечание. — Тогда, с твоего позволения, я задам последний на пока что вопрос: твоя причуда работает от крови, верно? — Ну разумеется, мне кажется это должно быть очевидно после моего рассказа, да и из отчетов героев… — удивившись, пробормотала она, и по голосу ощущалось ее растерянность. — Я собственно к ним и вел, — распахнул я глаза, уставившись немигающим взглядом точно в точку между бровями на лице Тоги. — Понимаешь ли, как бы тебе объяснить… Здесь, кроме меня, нет ни одного героя. — Что же ты меня обманываешь? А что насчет той девки и двух мужланов — один в маске, а другой крылатый? Кстати да, как она поживает, и поживает ли? Изнутри по горлу начало подниматься рычание. Едва дернув мускулом на лице, моя маска апатии дрогнула, и это не укрылось от пленницы. Тога зашлась в садистском хохоте, очевидно довольная своей отпущенной остротой. Спокойствие. — Она жива, несмотря на твои старания. За это можешь поблагодарить ту, чей облик ты сегодня приняла, — холодно и максимально отстранено проронил я. — Эта стерва!.. Вот же заноза в заднице! — как никогда довольный собой, я увидел, как налились кровью глаза Тоги, а зубы стиснулись со скрежетом. — Нужно было убить ее сразу на месте! — Как говориться, кулаками после драки уже не машут, — с видом мудреца всего и вся, проронил я. — Сейчас обрисую тебе твое нынешнее положение. Тут я уже позволил себе склониться так, чтобы наши с Тогой лица находились на одном уровне. Придав себе вид максимально сосредоточенный, мной был начат акт убеждения: — Те, кто находятся за этой стенкой, никто иные, как ренегаты. Думаю объяснять, кто эти парни такие, не стоит. Да, я вижу, что ты знаешь об этих сорвиголовах. И что самое в них главное, так это то, что конкретно этих ребят объединяет лютая ненависть ко Все за Одного. Как и ко всем, кто имеет к нему отношение. «И не важно, что по этой логике они должны ненавидеть меня… В точности как когда-то Плазм…» Не сказал бы что Тога и в самом деле напряглась или еще что. Но вот взгляд ее стал куда более четким и сфокусированным. Чуть звякнули кандалы на руках от неосторожного движения. По крайней мере, ее интерес не угас, уже неплохо. Ладно, продолжаем. — А учитывая, что сегодня ты еще и ранила их товарища, они готовы заживо тебя сожрать. И в отличие от добрых героев, эти парни не скованы рамками… законных способов добыть нужную им информацию. Поэтому я и уговорил их пропустить меня первым. Поскольку верю что с тобой можно договориться, не прибегая к насилию. Слушай. Тут я взял небольшую паузу чтобы перевести дыхание и собраться с духом. Тога же тем временем неотрывно следила за мной, разве что не заглядывая в мой рот, настолько внимательно впитывала она мои слова. Словно бы я на нее наводил гипноз или что-то из этой сферы. — Все, чего я хочу, так это защитить своих друзей и то немногое, что обрел в своей жизни. Не знаю, поймешь ли ты меня, но если ты так долго была членом Лиги Злодеев, то хоть что-то отдаленно похожее на это в тебе есть. И цена того, чтобы мы оба достигли своей цели — ответ на один простой вопрос. Кто. Сливает. Вам. Информацию. В стенах Академии Юуэй? Барабанная дробь. То мое сердце выбивало бешеный ритм в груди. Глаза смотрели неотрывно на Тогу. Та же отвечала мне тем же. Как и говорил Ночной Вихрь, это все превратилось в ментальную дуэль. И если и есть шанс на успех, я попробую уцепиться за него и пойти на риск. «И в знак своего доверия, я хочу предложить тебе самое ценное, что я могу дать тебе. То, чего ты так хочешь, — продолжил я уже мысленно в ее голове, поднеся два пальца к своему виску. Сама же Тога сперва удивленно покрутилась на месте, прежде чем снова установить со мной зрительный контакт. — Связать нас нерушимой связью, которой не будет обладать никто во всем мире». Дальше я как зомбированный несколько раз поработал кулаком. После пережал другой ладонью кровоток в локтевом сгибе на этой руке, продолжая сжимать пальцы. Все для того, чтобы пульсирующие вены вздулись под кожей, разве что не прорезавшись наружу. Это зрелище кровотока, находящегося так близко к лицу Тоги, вызвало у нее соответствующую реакцию. Недвусмысленная капля слюны повисла у нее с уголка рта. И эта алчность в ее глазах, с которой она вожделела этой кровушки. Пожалуй, если что и могло ее заинтересовать в качестве торга, то только эта жидкость. — Силой своей причуды и моей крови, я свяжу нас воедино, и мы будем вместе… навсегда в этой жизни! Никогда еще я не применял такой силы блеф. От волнения хотелось помереть на ровном месте. И все ради того, чтобы Тога мне поверила. В то, что я и в самом деле могу провернуть такое. И теперь мне оставалось только ждать. Ждать, что же она решила у себя в голове. Кап. Кап-кап. Я отчетливо слышал, как где-то начала капать вода с потолка. Едва подняв голову кверху, я смекнул, что такого быть не может. Зеркальный купол должен был надежно закрывать нас и не пропускать влагу. Однако же слух отчетливо улавливал, как капельки разбивались о бетонный пол. И лишь приглядевшись к тому, где они падали, я понял их источник. Он оказался там, где я даже и не подумал искать. То были слезы, что скатывались по носу Тоги. Сжав кулачки и свесившись вперед, насколько позволяли ей цепи, она едва слышно всхлипывала. И признаться, такая ее реакция полностью выбила меня из колеи. Видеть то, как она проявляет вполне себе обыкновенные чувства, для меня оказалось слишком. — Никто… никто еще не делал мне подобного предложения. И я чувствую, как счастлива… Удивительно, как с таким сиплым голосом, я все же сумел разобрать, что Тога сказала мне. Красные от слез глаза смотрели на меня с такой влюбленностью, отчего на на миг мне почудилось, что передо мной и правда обыкновенная девчонка. Которой только что признались в любви. Но было в ней и другое, также ощутимое на слух. И то оказалась горечь и… грусть? — По крайней мере, должна быть, — выдавила из себя болезненную улыбку Тога. — Но это все ложь. И я скажу тебе почему. «Я раскрыт?! Неужели все же прокол?!» — взрывались у меня в голове данные вопросы, которые пока что оставались без ответов. — П-почему же ложь? — чуть дрогнув голосом, все же вполне бодро спросил я у нее. И плевать, что от нервов левый глаз со шрамом принялся дергаться. — Я… это во мне все дело. Я обманываю тебя. Ведь я не та, кому ты должен делать это предложение. — Что же ты такое несешь? — окончательно сбившись с мысли, промолвил я. «Включила мозги и вспомнила, что во всей этой истории была и есть Ицука Кендоу? Тогда почему говорит, что это она, Тога, меня обманывает?» — Лучше сам взгляни на меня и все поймешь без всяких слов. Ближе. Такими словами ошарашила она меня. А после откинулась на спинку, расправив плечи и полностью открывшись мне. Чуть склонив голову набок, Тога отстранено уставилась в сторону, лишь бы только не встречаться со мной взглядом. Но лишь отстранившись назад, я начал прикидывать в голове варианты. Ловушка. Это казалось самым логичным сейчас решением от нее. Развести меня, сыграв на чувствах и вырваться из плена. Поэтому подходить к ней точно уж не входило в мои планы. И в тоже время. Не знаю, как лучше объяснить. Я чувствовал, на уровне чутья или еще чего, что сейчас она не опасна. Как будто ее воля оказалась сломлена огромным потрясением. И лишь незнание причин настолько сильной перемены в ее поведении не позволяло мне полностью не доверять ей. — Хорошо. Но учти, если удумаешь чего выкинуть… — согласившись, угрожающим тоном предупредил я ее. Для убедительности от пальцев ладони и по самый локоть моя рука покрылась Сталью, на что Тога лишь горько хмыкнула, покривившись лицом. Осторожно, как будто бы имел дело с диким зверем, я неспешно начал приближаться к пленнице. Шаг за шагом продвигался вперед, боясь спугнуть или же спровоцировать необдуманным жестом. Преодолев черту ее недосягаемости, я вошел в опасный радиус. Мысли кипели от постоянного поддерживания зеркального барьера. Из страха подвоха я усилил напор, сделав зеркальной поверхность и внутри купола. Теперь создавалось ощущение, что мы с Тогой находились в странной зеркальной комнате, где центром была она сама. И куда не посмотри, я мог видеть ее. Также как и она, куда ни глянь, не могла скрыться от меня. Мой личный мир бесконечных зеркал. — А теперь… не мог бы ты расстегнуть? У меня руки немного заняты, — демонстративно позвенев цепью кандалов, обратилась ко мне с просьбой Тога. Кивком вниз она указала на пуговицы своего вязаного кардигана, накинутого поверх школьной рубашки. Теперь она хотела, чтобы я раздевал ее. Нет, в этом точно не было ничего нормального. Абсолютно ничего! Даже с учетом того, с кем мне приходилось иметь дело! И дело даже не в интимности самого вопроса. Не это смущало меня. Во всей ее фигуре и профиле мной ощущались слабость и бессилие. То, чем никогда нельзя было обозначить Тогу Химико. И потому я всем своим нутром ждал подставы и засады. Решив в итоге не церемониться, я пошел на следующий шаг. Вернув своей руке привычный вид, я тут же зажег на конце пальцев клинок Плазмы, насколько возможно снизив силу выброса. Так я, в случае чего, усмирю все попытки навредить мне. Резкий взмах по вертикали. Оплавленные пуговицы перестали удерживать ткань, и та расползлась в стороны. По виску у меня скатилась одинокая капля холодного пота. Замах такой точности и координации движений дался мне с огромным трудом. На одной чаше весов была моя безопасность, на другой же ее жизнь. И нельзя было ошибиться. Чуть было не скосив глаза в сторону от смущения, я все же заставил себя смотреть туда, куда хотела Тога. Открывшийся вид обнаженного торса девушки должен был принести мне хотя бы ощущение некоего удовлетворения. Ведь от природы невозможно было скрыться, как и от ее инстинктов. Но вот то, что увидел я не принесло мне ни капли удовольствия. Я видел лишь одну вещь. В точности там, где у человека должен был обозначаться пупок. Но вместо ожидаемой впадины от этого рубца, я узрел нечто. Непонятные вздутия, волдыри и гнойники — все они как сыпь покрывали кожу по всему видимому мной телу Тоги, разной формы и размеров. Наполненные затхлого вида субстанцией, они пульсировали и переливались, словно бы живя отдельной от всего ее организма жизнью. И в отражении я видел глаза Тоги, такие пустые и опустошенные. Словно они уже принадлежали мертвецу. — Таким же я видела Твайса в последний момент. Такой холодный и пустой, хотя и был рядом со мной. И потом… его холод проник и в меня, — проговорила в сторону Тога равнодушным ко всему голосом. Я смотрел на нее как завороженный, боясь отвести глаз. Ноги словно бы вросли в пол и налились свинцовой тяжестью. Мысли текли медленно, как сквозь толщу воды под давлением. Картина произошедшего едва-едва, по крупицам начала обретать очертания в моей голове. — А после стало так тепло, так ярко. Как если бы для меня зажглось мое собственное солнце. Я думала, что конец всему настал там, но потом я очнулась здесь. А теперь понимаю, что конец все же оказался неизбежен. Но уже для другой, настоящей меня. «Она взрывной клон Твайса!» — как вспышка молнии, сверкнула эта догадка в моей голове. — И даже зная, что я пустышка, способная исчезнуть от одного лишь неосторожного касания. Все равно, ее мысли и желания были как мои собственные. Я и есть она, настоящая Тога. И я могла бы уйти, забрав за собой всех недогероев, что есть тут, — на этом моменте клон-Тога наконец посмотрела на меня прямым взглядом. — Но не могу, зная, кто стоит передо мной. И потому что, несмотря на все это знание, я все еще… хочу жить. И вновь я вижу их. Капли слез, что начали скапливаться в уголках ее зажмуренных глаз. А после они двумя сверкающими дорожками потекли по лицу клона-Тоги, одержимой непреодолимым отчаянием. Страх неизбежности своей кончины вкупе с собственной беспомощностью и непониманием своего существования. И потому, видя ее такой перед собой, я ощутил укол грусти и сострадания, которые тут же пустили свои корни глубоко в моем сердце. Как будто я мог физически почувствовать ее боль как свою собственную. Создав ее, Твайс лишь породил еще больше боли и страданий, и одному лишь ему было ведомо, зачем это было сделано. И если он на службе этого нового злодея, то это делало его поступок со своим бывшим товарищем еще более злым и жестоким. Что же это за злодей такой, умеющий настраивать соратников друг против друга? — Я смогу его остановить, — сквозь тесно сжатые зубы прошипел я. На глаза у меня у самого наползла слезная пелена. — Что?.. — шмыгнув носом, вопросительно посмотрела на меня клон-Тога. — Этого монстрорукого злодея. Я уверен, что подобное в моей власти, поскольку знаю, кем являюсь, — сжал я кулаки так сильно, что механический принялся скрипеть механизмами, а живой костьми и сухожилиями. — Все что мне нужно, так это лишь стать еще сильнее. И в этом мне может помочь Академия Юуэй. А сейчас она отравлена ядом предательства, который рано или поздно убьет и меня. Поэтому прошу, помоги мне! И я обещаю, конкретно тебе, той самой Тоге, что сейчас передо мной, что непременно отомщу за тебя! Верно. Сейчас я не смел лукавить. Эта сущность, кем бы она ни являлась, не несла ответственности за грехи своего прообраза. Она не выбирала того, кем ей быть, как прожить свою жизнь. Ей можно было лишь посочувствовать во всей этой ситуации. И потому говорил я от всего сердца, которое разделяло ее горечь. Хотел донести до нее что я здесь, и буду рядом, до самого конца. И как же возрадовался я, когда уловил едва заметный кивок с ее стороны. И после возникшую на ее лице вымученную, с болью на губах, но все еще улыбку. — Спасибо тебе. Я… вернее Тога, многого не знала. Но была у нее одна вещь, способная помочь тебе. Ее телефон, который она оставила, перед тем как идти в парк. Найди его… После она в двух словах описало место схрона вещей, оставленных настоящей Тогой. Под конец своего рассказа она едва произносила слова, отчего мне приходилось яро вслушиваться в то, что она говорила мне. Тихий шепот, порой прерывистый и едва уловимый. Тога-клон все больше угасала на моих глазах. Если бы я только знал, что она не настоящая! Столько времени было потрачено зря! — Я… я больше не могу. Ух-уходи…и-и, — вяло пробормотала она мне, напоследок вновь посмотрев на меня. И в ее взгляде были лишь беспросветная пустота и холод. — Прости, что не могу оборвать твоих страданий, — спустя секунду отвернулся я, неспособный сдержать этого зрелища. Лишь теперь я заметил, что зеркального купала уже давно не было над нами. Когда же я успел отменил его? Не знаю, уверенности у меня не было. В луна-парке Ночной Вихрь смог убить клонов-суицидников до того, как они активизировались. Но Тога-клон выглядела иначе. Она словно бы из последних сил сдерживалась, чтобы не сдетонировать. Опухоли по всему ее телу, которые уже частично перебрались и на лицо, все яростнее пульсировали. Так что выход у меня оставался один. — Психокинетический Барьер! — воскликнул я, сведя раскрытые ладони со скрючившимися пальцами на уровне груди. Алый энергетический купол плотно накрыл стул с пленницей как крышкой гроба. И после раздался взрыв, что разросся до своего максимума, но так и не смог пробиться сквозь стены ментального щита. Этот адский пожар, что пылал по ту сторону от меня, я мог чувствовать его всей своей кожей. От него разве что не буквально пылали все мои внутренности. Выжигая изнутри, он словно снова возвращал меня к истокам. Туда, где я познал страх и ужас. И в его недрах пламени сейчас сгорала та, что не должна была появляться на этот свет. Но несмотря ни на что, сумевшая подарить мне малую толику надежды. — Да будет это пламя твоим погребальным костром, — сквозь зубы просипел я, утерев стекающую по губам кровь, вызванную перегрузкой от использования способностей. Голова гудела и шла кругом от столь стремительного развития событий. Хотелось просто рухнуть прямо здесь на столь удобный пол и забыться сладким сном. Как сквозь подушку донесся до меня звук мощных ударов. Громогласное «бах» оповестило меня о том, что дверь, ведущая в камеру, слетела с петель, рухнула на пол и подняла всю пыль в воздух. Из образовавшегося прохода торчал здоровенный кулак, который невозможно было спутать ни с чьим другим. А вслед за ним в помещение ворвалась и его обладательница. Сразу же кинувшись ко мне, Ицука весьма вовремя успела подхватить меня под руку, поскольку горизонт у меня уже начал заваливаться. После чего был медленно усажен на землю, прислонившись спиной к стене. Получив пару легких шлепков по щекам, я все же смог сфокусироваться на обеспокоенном лице подруги. — Эй, ты в порядке? — именно такой вопрос читался мной в ее расширенных от шока глазах. — Что это сейчас было?.. Предстояло пересказать ей и ренегатам Ночного Вихря все, что произошло на этом допросе. Если вообще можно было использовать это слово к тому, что сейчас произошло. И все же. То, что я смог узнать от этого обрывка воспоминаний Тоги. В этой информации могла быть та самая зацепка, с помощью которой можно было выйти на предателя. Так что мы могли продолжать работать. Но сейчас мне хотелось лишь одного. И поддавшись своей прихоти, я за руку притянул к себе девушку, чтобы затем заключить ее в крепкие объятия. Сперва встрепенувшись от такого резкого порыва с моей стороны, Ицука с легкой улыбкой ободряюще ответила, обвив свои руки вокруг моей шеи. — Еще одна напрасная смерть. Такая глупая и нечестная, до дрожи по всему телу от негодования, — по прежнему не разжимая зубов, прошипел я, подавшись вперед так, чтобы наши с ней головы оказались на одной линии. Положив ладонь ей на затылок, я уставился на то место, где еще минуту назад восседала клон-Тога. — Поэтому при тебе я поклянусь, что в свою смену я больше не допущу смертей. Пора мне начать оправдывать свое имя. Только так и никак иначе. Ведь я не мог по-другому. Да, наивно и так по-детски. Но это вовсе не значило, что я ошибался.База Стукова, где-то на задворках Мусутафу, время 21:44
Пришла очередная ночь, коих было уже несчетное количество в жизни экс-лейтенанта. Ввиду особенностей его нового положения он больше не мог более-менее свободно скитаться, и потому после непродолжительных поисков им была оккупирована заброшенная стройка. Местное население из числа бездомных не было обрадовано новым постояльцем. Вот только одного лишь внимательного взгляда на Стукова хватило этим бедолагам, чтобы тут же убраться подобру-поздорову. После этого никаких подобий проблем не возникало на его пути, и продолжалось так вплоть до сегодняшнего дня. Вернувшись весьма потрепанным, но в целом относительно целым, Стуков первым же делом направился проверить своего нового приятеля. Все же он весьма надолго оставил свой ценный трофей, приобретенный не так чтобы давно. И не хотелось бы потерять его теперь, когда он только разобрался, каким образом тот может ему послужить. Вторая пуля, которую бывший солдат пустил мимо своей цели в ту ночь. Агонизирующий и захлебывающийся собственной же кровью, Твайс валялся у его ног, неспособный к сопротивлению. Но не ужасная рана беспокоила его, куда больше того парня волновало открытое лицо. Злодей все порывался закрыться, и как только он не пытался. Но все было напрасно, а маску Стуков не собирался отдавать ему назад. И в тот момент, он наконец смог услышать его. Едва уловимо. До этого являющийся ему лишь в кошмарах, отравляющих его сны. Голос. То с ним говорила его причуда, он не смел сомневаться. На уровне низших проявлений желаний. И ее желанием было сохранить жизнь этому человеку. Все ради огромной пользы в будущем и обретения невероятной силы. По лестничной клетке Стуков взбирался вразвалку, медленно перебирая ногами. Усталость ощущалась во всем теле, и ему сейчас требовалось восстановление. Парнишка и крылатый хмырь все же неплохо его развлекли. И раз уж он шел проверить свой трофей, то можно было заодно и эту проблему решить. Главное, что работа оказалась исполнена, и очередная цель была устранена. С этой победой Стуков был еще на шаг ближе к своей главной цели. Взобравшись на самый верхний этаж, он вышел на бетонный пролет. Который почти сразу же сменился мягкой землей под его подошвой. Вернее так можно было подумать сперва, но то было некое подобие плотной слизи, которая спокойно выдерживала даже вес взрослого человека. Эхо гулких шагов сменилось чавкающими звуками биомассы. Стуков сразу же направился к шахте лифта, в которой и располагался его дорогой недруг. Встав напротив проема, но не доходя пары метров, экс-лейтенант выставил вперед свою монструозную конечность. Та по его воле удлинилась в разы, резким толчком выстрелив в шахту. Схватив то, что ему было нужно, Стуков потянул пойманную добычу на себя. То, что показалось из темного провала сложно было назвать человеком. Внешне это был как отпечаток человека с видом спереди, наложенный на огромное месиво из плоти, хитиновых отростков, отверстий, маточных трубок и опухолей. Склизкое, обезображенное, это нечто выглядело на первый взгляд не приспособленным к существованию. Пульсирующее извращенным понятием жизни, это существо все еще отзывалось на свое старое имя. — Твайс. Ну что же, как ты себя вел в мое отсутствие, а? — едва заметно ухмыльнувшись, спросил он его, как только достал на свет божий. Обычно вяло реагирующий на окружение, измененный до неузнаваемости Твайс на этот раз выглядел иначе. Все дело было в его лице, которое еще напоминало о том, кем этот злодей был раньше. Стуков отчетливо мог видеть, как из глаз этого существа до сих пор лились слезы. Как будто оно еще могло испытывать эмоции, и сейчас оплакивало кого-то. Того, кого Твайс даже остатками своей жалкой душонки попытался защитить, но все же не преуспел. Стуков же не стал придавать значения этому небольшому отклонению. Главное, что он все еще мог выполнять поставленную ему задачу. — А сейчас, пора мне восстановить свои силы, и ты с этим мне поможешь… мой дорогой инкубатор. Дальше же Стуков стиснул монстро-Твайса покрепче, как будто принялся выжимать из того все соки. Сочный звук хрустящих костей и мяса разнесся по всему зданию. И после этого из тела названного инкубатора начали появляться существа, очень напоминающие эмбрионы человека. Выделяясь сперва потоком слизи, едва они достигали пола, как успевали приобрести конечную форму. И были они размером со взрослого человека и к тому же имели такое же строение тела, которое было у самого Твайса, когда он еще имел людской облик. Появились они лишь за тем, чтобы тут же исчезнуть в чреве, что раскрылось на монструозной ладони Стукова. И затем были лишь звуки чавканья, с которыми он принялся поглощать несовершенную плоть клонов. И эхо от этого пиршества гуляло по всему заброшенному зданию.