Профессор Арк

      Профессор Жон Арк сидел в зале для совещаний, уставившись прямо перед собой и пытаясь понять, кем он был, чем занимался и почему чувствовал себя настолько усталым, но довольным. Обрывки воспоминаний о прошлой ночи вызывали румянец и дурацкую улыбку на лице. Жон до сих пор не мог поверить в то, что произошло. Какая-то его часть ожидала, что он вот-вот проснется, и всё случившееся окажется только сном.       Другая же часть раздумывала над тем, что, собственно, поменялось...       Поговорить с Глиндой сегодняшним утром так и не удалось, поскольку оба опаздывали на это самое совещание. Она поспешила покинуть комнату, пообещав чуть позже обсудить их отношения и оставив Жона в некотором напряжении...       Неужели он уже успел всё испортить?       — Не хочешь чашечку кофе, Жон?       — Мрбл...       Барт удивленно на него посмотрел, явно не ожидая подобную реакцию. Впрочем, Жон уже осознал, что сейчас ему предлагали именно кофе, а вовсе не что-либо еще.       — Эм... да, если не затруднит... Спасибо, Барт.       Боги, теперь эта фраза никогда не будет звучать для него точно так же, как прежде...       — Как прошел твой вчерашний ужин с Глиндой? – поинтересовался Барт, усевшись рядом с Жоном.       Его лицо могло показаться совершенно безразличным, если бы не промелькнувшее во взгляде любопытство и отчаянное желание узнать мельчайшие подробности.       — Нормально прошел, – пожал плечами Жон, не собираясь никому ничего рассказывать до разговора с Глиндой. – Ты не знаешь, на какую важную встречу она в такой спешке убежала?       — Разве Глинда куда-то убегала?       — Я видел ее в коридоре, – солгал Жон, поскольку просто не мог сказать, что убежала Глинда из своей собственной спальни. Это означало бы, что случилось именно то, во что он и сам до сих пор не был способен поверить.       Разумеется, слухи по Бикону всё равно поползут. Но если Барт с Питером не узнают подробности произошедшего, то никак не смогут поспособствовать их распространению.       — Вроде бы у нее намечалась какая-то встреча с директором и генералом Айронвудом, – вздохнул Барт.       Входная дверь открылась, пропустив внутрь Питера, что-то увлеченно рассказывающего Синдер. Если бы на ее месте оказался кто-либо другой, то Жон, вне всякого сомнения, пожалел бы этого бедолагу, но вот застывшая вежливая улыбка у нее на лице вызывала у него только радость.       Синдер посмотрела на Жона, явно пытаясь отыскать хоть какой-нибудь способ отделаться от надоедливого собеседника, но тот поспешил повернуться к Барту и притвориться, будто ничего не заметил.       — И разговор у них, само собой, идет о Фестивале Вайтела? – спросил он.       — Думаю, что так и есть. До начала осталась всего лишь пара недель, а мы, как мне кажется, серьезно отстаем от графика подготовки.       Жон удивленно моргнул.       — Впервые слышу, что у нас есть какой-то там график подготовки.       — Очень серьезно отстаем, – повторил Барт. – Инцидент в Вейле прошел не без последствий, да и большой наплыв иностранных студентов оказался несколько неожиданным. Думаю, управиться к нужному сроку мы всё равно успеем, но понадобится применить чуть более творческий подход к вопросам обеспечения дисциплины.       Жон недоуменно уставился на него, из-за чего Барт закашлялся и смущенно отвел взгляд.       — Ну... чисто технически ничто не мешает нам самим определять, чем именно станут заниматься студенты во время своего наказания... И может получиться так, что их задачей будет помочь нам с подготовкой к Фестивалю Вайтела... – многозначительно произнес он.       — Какая интересная мысль, – пробормотал Жон. – А с внезапным ужесточением дисциплины в ближайшее время нас наверняка ожидает немалое количество штрафников, верно?       — В нашу защиту следует сказать, – слегка поморщился Барт, – что ужесточение будет касаться лишь уже существующих правил. Никто не собирается специально загонять студентов в ловушку, чтобы воспользоваться плодами их бесплатного труда. Просто мы перестанем вести себя столь снисходительно.       Жон с некоторым сомнением посмотрел на него, но спорить всё же не решился.       Вряд ли стоило отрицать тот факт, что студентам сходило с рук очень и очень многое. Вспомнить хотя бы драку едой между командами RWBY и RVNN. Столовая тогда лежала в руинах, ремонт обошелся Бикону в кругленькую сумму, но Озпин лишь махнул рукой, списав всё на подростковую непоседливость.       Ага... имелись у Жона кое-какие кандидатуры, которых он мог, если понадобится, с чистой совестью заставить помогать с организацией Фестиваля Вайтела.       Все разговоры смолкли, когда дверь вновь открылась, и в помещение вошли Глинда, Озпин и Айронвуд в сопровождении Винтер. Все четверо выглядели куда менее усталыми, чем Жон. К тому же ему было очень сложно отвести взгляд от Глинды.       "Сохраняй спокойствие", – подумал он. – "Глинда обещала, что мы потом обязательно поговорим".       Разумеется, это мало чем могло помочь, особенно когда она уселась слева от Жона. Их колени вовсе не соприкасались – между ними оставалось как минимум несколько дюймов – но одно ее присутствие рядом заставляло его держать спину неестественно прямо. К счастью, всеобщее внимание оказалось сосредоточено на Айронвуде, который прошел к встроенному в стол голопроектору.       — Спасибо, что все вы здесь собрались, несмотря на столь ранний час, – произнес он, направив мысли Жона в совершенно ненужное русло.       "Нет, не думай о том, как проснулся в постели Глинды! Плохой Жон!"       — Эта встреча необходима для обсуждения приближающегося Фестиваля Вайтела и тех усилий, которые потребуются от нас, чтобы он прошел без эксцессов. Если вообще прошел! – добавил Айронвуд, сердито уставившись на Озпина. Тот слегка приподнял бровь, посмотрев на него поверх своей кружки. – Поскольку я отвечаю за безопасность всего мероприятия, то думаю, стоит поставить вас в известность о предпринятых нами мерах.       "Ага, почему бы лично не рассказать о них Синдер Фолл?"       От отчаяния Жону захотелось выдрать себе волосы на голове, но он ограничился лишь коротким взглядом в сторону Синдер, к тому же замаскированным поднесенной к губам кружкой.       К слову, она сидела с выражением скуки и безразличия на лице. То ли любые предпринятые Айронвудом меры безопасности ее ничуть не интересовали, то ли оказались заранее известны. Сложно было сказать наверняка.       Айронвуд выделил какие-то точки на проекции Колизея Согласия, видимо, решив разместить там посты своих солдат для защиты гражданских. Жон ничуть не сомневался в том, что это было очень важным и нужным делом, но всё же никак не мог взять себя в руки и побороть навалившуюся усталость.       — Разумеется, автоматизированные соединения станут патрулировать не только Колизей, но и значительную часть Вейла. В случае какого-либо чрезвычайного происшествия мы повторим то, что сделали во время Прорыва, и сбросим десант роботов там, где в нем возникнет наибольшая необходимость.       Парочка таких механических воинов как раз неподвижно стояла возле двери, сжимая в стальных руках винтовки.       — Наши корабли тоже будут присутствовать неподалеку, чтобы эвакуировать гражданских и отразить любую атаку с воздуха.       Жон вынуждено признал, что армада Атласа впечатляла. Она легко затмевала Колизей Согласия, на фоне которого, в свою очередь, крохотным казался даже Бикон.       Еще один взгляд в сторону Синдер подтвердил, что та по-прежнему не проявляла ко всему этому ни малейшего интереса.       "Как она может оставаться настолько спокойной? Атлас пригнал в Вейл значительные силы, и никакого Белого Клыка тут явно не хватит".       Синдер откинула назад прядь волос.       "Так что же ты задумала?"       — Спасибо, Джеймс, – произнес Озпин, переместившись на освобожденное тем место во главе стола, осмотрев собравшихся и сделав большой глоток кофе.       Далеко не в первый раз Жон подумал о том, насколько пронизывающим был этот взгляд. Как будто Озпин замечал и анализировал каждую мелочь в облике и поведении находившихся перед ним людей. К добру или к худу, но подобное ощущение оказалось обманчивым.       — Леди и джентльмены, – сказал Озпин. – Скоро у нас начнется Фестиваль Вайтела...       "Ага... А то мы не знали..."       — Нам предстоит проделать немало работы. Но бояться не стоит – кое-какие приготовления были мной предприняты заранее.       Жон сомневался, что после таких слов занервничал лишь он один. Пожалуй, спокойными оставались только Винтер и Синдер, которые, несмотря на весь свой ум, были лишены одного довольно специфического опыта.       — Я разбил все задачи на множество небольших кусочков, после чего распределил их между вами в полном соответствии с вашими навыками и специализацией. Теперь с каждой проблемой будет иметь дело именно тот, кто лучше всего подходит для ее решения.       — Ты ведь просто сложил наши имена в шляпу, а потом вытянул их в случайном порядке, верно? – со вздохом уточнил Барт.       — Кажется, я уже объяснил, как именно происходило распределение, – покачал головой Озпин. – Что же касается самого Фестиваля, то за официальную часть и развлечения будут отвечать профессора Порт и Арк. Вы вдвоем проведете церемонию открытия.       — Подождите, что?! – воскликнул Жон.       — К сожалению, мы не можем подождать, мистер Арк, – вздохнул Озпин. – Время не терпит, но я верю, что вы сумеете не только обеспечить адекватное размещение торговых палаток и аттракционов, но еще и устроить незабываемую церемонию открытия. О нашем празднике во многом станут судить именно по ней.       Он серьезно посмотрел на Жона с Питером, а затем едва заметно кивнул в сторону Айронвуда. Похоже, ему требовалось, чтобы они превзошли то, что на прошлом Фестивале Вайтела устроил Атлас.       Плечи Жона опустились еще ниже. Даже Питер задумчиво почесал лоб, после чего еще и устало потер виски.       Ладно... Из чего должна была состоять церемония открытия? Из приветственной речи, фейерверков, музыки, танцев... и тысячи других вещей, о которых он не имел ни малейшего понятия...       — Глинда, мисс Фолл и мисс Шни займутся всем, что непосредственно касается боев, включая планировку арен, очередность схваток и прочие мелочи.       Если Озпин и в самом деле заранее всё это распределил, то сделал огромную ошибку, поручив женской части их коллектива выполнение одной и той же задачи. По крайней мере, испытанное сейчас Синдер раздражение вряд ли было наигранным.       Даже генерала Айронвуда проняло.       — Мы с Ублеком займемся маркетингом, различными переговорами, а также обеспечением транспорта для перемещения людей между Биконом и Вейлом.       Барт вздохнул, отлично осознавая, что "мы с Ублеком" следовало понимать как "просто Ублек". Впрочем, ему досталась связанная исключительно с документами работа, и Жон до сих пор даже не подозревал, что когда-нибудь начнет завидовать чему-то подобному.       — А что насчет самого турнира? – хмуро поинтересовался Айронвуд.       — Как раз подходил к этому, – нагло соврал Озпин. – Я решил, что с комментированием матчей тоже справятся профессора Порт и Арк.       Жон вздохнул и обреченно кивнул, прекрасно понимая, что от назначенного задания ему вряд ли удастся отвертеться.       — Ублек займется настройкой рулетки, которая станет определять противников и то поле боя, где им придется сражаться. Глинда присмотрит за тем, чтобы никто не жульничал, а мисс Фолл будет присутствовать на краю арены, чтобы успеть в случае чего вмешаться. Насколько я понимаю, у мисс Шни уже имеются обязанности на время проведения Фестиваля Вайтела?       — Да, – кивнул Айронвуд. – Но что насчет тебя самого, мой старый друг?       — А я собираюсь налаживать контакты с членами Совета Вейла и представителями других стран, – ответил Озпин. – Весьма деликатная задача, должен заметить.       — Ага... Значит, ты будешь налаживать контакты? – закатив глаза, уточнил Айронвуд. – На роскошной трибуне для особо важных гостей, разумеется?       — Ты и сам знаешь все плюсы хороших отношений с влиятельными людьми, мой старый друг, – пожал плечами Озпин, уставившись на Айронвуда, и тот в кои-то веки первым отвел взгляд. – У всех нас имеются обязанности, а потому давайте займемся делами, чтобы турнир прошел более-менее гладко. Это необходимо не только ради блага наших студентов, но и для укрепления связей между Королевствами.       Озпин вздохнул, поставив свою кружку на стол.       — Действительно, – улыбнулся Айронвуд. Пожалуй, это было самое радостное выражение, которое Жон когда-либо видел на его лице. – Придется немало потрудиться, чтобы обеспечить новую эпоху мира и процветания.       — За новую эпоху, – тоже улыбнулся Жон, впрочем, тут же нахмурившись, когда губы Синдер слегка изогнулись.       — За мир и процветание, – усмехнулась она.       Сжатая в ладони Жона кружка чуть слышно хрустнула.       Все начали покидать зал для совещаний, на ходу обмениваясь комментариями насчет предстоящей работы, но он продолжал сидеть. Питер издали показал ему на свой свиток, на что Жон просто кивнул. Тот собирался прислать сообщение со временем и местом, где они могли бы обсудить поставленные перед ними задачи. Но всё это было не к спеху. Сейчас имелись дела и поважнее.       Сердце Жона бешено колотилось, пока его коллеги выходили в коридор. Когда дверь наконец закрылась, в помещении остались лишь они вдвоем. Глинда вздохнула и сделала глоток своего травяного чая, не торопясь встречаться с ним взглядом.       Пожалуй, слово "неловкость" оказалось чересчур слабым, чтобы описать сложившуюся ситуацию.       — Итак-...       — Мы-...       Они оба замолчали.       — Давай ты первая, – поспешил предложить Жон.       — Нет. Извини, что я тебя перебила, – возразила Глинда. – Пожалуйста, продолжай.       И тот, и другая по-прежнему молчали.       Тишина постепенно становилась всё более и более неловкой. Жон жалел лишь о том, что в его кружке практически не осталось кофе, поглощая который можно было бы скрыть собственную нерешительность. Забавно, но у его отца тоже не имелось никаких подходящих приемов для подобных случаев.       — Извини, что сбежала сегодня утром, – наконец произнесла Глинда, усевшись напротив Жона, но всё еще не спеша смотреть ему в глаза.       Да и окружающая обстановка тоже ничуть не успокаивала. Они находились в сразу же настраивающем на деловой лад зале для совещаний, а между ними стоял играющий роль своего рода барьера стол. Так о каких личных проблемах здесь можно было говорить?       — Тут не за что извиняться, – ответил Жон. – У тебя была назначена встреча. Я всё понимаю.       — И все-таки я поступила не очень хорошо, – вздохнула Глинда. – Вынуждена признать... мне оказалась непривычна возникшая сегодня ситуация.       От одного воспоминания об этом у него пересохло во рту. О том невероятном тепле и мягкости, о совершенном нежелании шевелиться, о навалившейся усталости и чувстве полного удовлетворения...       Жон покраснел, и судя по тому, что Глинда сделала то же самое, ей в голову пришли примерно такие же мысли.       — Как и предшествующие события, – добавила она.       — Ага... – кивнул Жон, поморщившись от того, насколько слабым и изможденным казался сейчас его голос. – И ты обо всем этом... жалеешь?       — Что? – удивленно моргнула Глинда. – Нет.       Жон позволил себе слегка расслабиться.       — Нет, я ни о чем не жалею, – произнесла она. – Поверь мне, Жон, я вовсе не из тех женщин, которые принимают решение, предварительно как следует его не обдумав. Мой вчерашний поступок не был... импульсивным.       — Ох... – тихо пробормотал Жон, поскольку просто не знал, что еще тут можно было сказать.       Тот факт, что Глинда ни о чем не жалела, разумеется, несколько успокаивал, тем более что это был его первый раз. Но чего она тогда испугалась?       — Я хотела того, что произошло, – продолжила Глинда, все-таки посмотрев ему в глаза. – Но не продумала все возможные последствия. Извини, обычно я не такая легкомысленная.       — Меня удивила твоя настойчивость, – признался Жон.       — Правда? – спросила она. – Ну, несмотря на мою репутацию, я всё еще остаюсь женщиной. К тому же настойчивость всегда была мне свойственна, пусть даже ты сейчас имеешь в виду несколько иное.       Жон с недоумением на нее посмотрел, но к его удивлению, Глинда тихо рассмеялась.       — Обычно я проявляю настойчивость и даже упрямство в работе со студентами, – пояснила она. – Поправляю ошибки и назначаю наказания. Озпин частенько пользуется этими качествами для проверки своих задумок. Да и о моих отношениях с Винтер Шни знает, пожалуй, весь Бикон.       Ну, тут уж спорить было совершенно бессмысленно.       — Возможно, некоторые вещи и стоит оставить строго между нами, Жон, но я никогда не боялась высказывать собственную точку зрения или действовать, если видела в этом необходимость.       Пожалуй, с подобной формулировкой сложно было не согласиться, но слишком уж легко оказалось принять ее строгое поведение за следствие отсутствия личной жизни и чрезмерное увлечение работой. Глинда действительно являлась самым обычным человеком, пусть и вела себя куда более профессионально, чем абсолютное большинство их коллег. Так стоило ли удивляться замеченной им прошлым вечером настойчивости, если это оказалось всего лишь частью ее характера?       — Существует только одно отличие от обычного хода вещей, – добавила она. – До сих пор мне еще ни разу не приходилось проявлять подобную настойчивость в интимных делах.       Жон нервно сглотнул.       — Правда?       — У меня далеко не самый привлекательный характер, Жон. Думаю, это ты и так уже понял, – сказала Глинда, и оспаривать ее утверждение он совсем не собирался. – Но и бесчувственным бревном меня считать тоже не стоит. Я завела себе немало друзей и врагов, совершила множество ошибок, а также нередко устраивала абсолютно бессмысленные споры, в которых частенько оказывалась неправа. Мне свойственны все человеческие недостатки, и вопреки всеобщему мнению, у меня было самое обычное детство. Я ходила в школу, посещала кинотеатры, ссорилась с подругами из-за всяких глупостей и долго ныла о несправедливости, когда обнаружила, что мне требуется носить очки.       В качестве подтверждения своих слов она их тут же поправила.       Кстати, очки ей шли. По крайней мере, Жон и в самом деле так полагал. Но нежелание их носить, особенно в столь юном возрасте, тоже оказалось ему совершенно понятным.       — Я говорю о том, – продолжила Глинда, – что моя нынешняя личность состоит из испытанного мной опыта. Часть его можно назвать приятной, другую – не очень, но основная масса не вызывает вообще никаких эмоций. Я очень строго веду себя со студентами, поскольку действительно забочусь о том, чему они в итоге научатся. Прямолинейность и даже грубость по отношению к Озпину вызвана тем, что мне пришлось находиться рядом с ним больше десяти лет.       Жон сочувственно похлопал ее по плечу, получив в ответ грустную улыбку. Если честно, то подобный подвиг заслуживал как минимум медали.       — Когда я считаю, что Озпин ошибается, то так и говорю. Когда думаю, что студенту необходимо получше работать в бою ногами, то именно это ему и сообщаю. Когда вижу, как девочка-подросток сражается с весьма известным преступником возле одного из магазинов Праха, то тут же вмешиваюсь в их драку.       Она набрала в грудь побольше воздуха, а затем резко выдохнула.       — Но я совсем не привыкла к такой ситуации, в которой сейчас оказалась, – призналась Глинда. – Когда стало понятно, что романтические отношения с коллегой меня очень даже интересуют... когда я осознала, насколько глубоки мои чувства... тогда я и решила, что не стану сомневаться.       Жон нервно сглотнул, ощутив, как колотилось его сердце.       — То, насколько далеко всё зашло, вызывает некоторое удивление даже у меня самой, – усмехнулась она. – Но отступать назад я не намерена. Когда речь заходит о тебе, то начинаешь понимать, что самый прямой путь является еще и единственно возможным. Иногда ты бываешь невероятно недогадливым.       — Эй, – тихо возмутился Жон, поскольку Глинда была, в общем-то, права.       — Я не из тех, кто умеет подбирать красивые слова, – улыбнулась она, чтобы показать, что вовсе не желала его обидеть. – То, что произошло этой ночью, случается между взрослыми людьми. Я сама так пожелала, чтобы ты наконец осознал мою позицию по данному вопросу.       — Так мы?.. – начал было Жон, но не стал оканчивать свою фразу.       В конце концов, Глинда и без того была более чем способна его понять, а вот лишние слова вполне могли случайно всё испортить.       — Вместе?       — Ага...       — Мне казалось, что это и так очевидно, – произнесла она, устало вздохнув, когда Жон недоуменно на нее уставился. – Да, очевидно... Но, видимо, не в твоем случае. Знаю, что мы это пока еще не обсуждали, но довольствоваться только дружескими отношениями мне не по душе. По-моему, свой интерес я выразила весьма недвусмысленно.       — Да... недвусмысленно, – пробормотал Жон.       Он был всего лишь не самым уверенным в себе подростком, а потому предпочел бы какой-нибудь четкий контракт, а не эти многозначительные недомолвки. Ну, просто чтобы убедиться в том, что ночные приключения когда-нибудь все-таки повторятся.       — Итак... Мы же еще... увидимся, правда? – сам не зная для чего, уточнил Жон. То ли слишком сильно нервничал, то ли до сих пор не мог поверить в реальность происходящего.       — Надеюсь, – пожала плечами Глинда, и он внезапно осознал, что так и не дал ей никакого внятного ответа.       Разумеется, она колебалась.       — Да, – поспешно кивнул Жон.       Вроде бы принятое решение должно было принести ему радость, но почему-то вызывало лишь слабость в коленках. С одной стороны, он сам хотел, чтобы так получилось, а с другой, риск оказался настолько велик, что заставлял его паниковать.       "Но ведь я действительно этого хочу!"       — Я имею в виду... ну, с нетерпением жду нашу встречу. Но что конкретно сейчас изменилось?       — Я рада, – улыбнулась Глинда, наконец-то позволив себе расслабиться.       Боги, он ощущал себя самым настоящим ублюдком из-за того, что заставил ее настолько сильно переживать.       — Что же касается перемен... К добру или к худу, но я уверена, что они произойдут. Мы пока еще не знаем, как именно пойдут дела. Если у нас вдруг обнаружится полная несовместимость, то, разумеется, придется расстаться... Но имей в виду, что это вовсе не повод даже не попробовать. Существуют вещи, за которые стоит сражаться. Просто выйди из зоны комфорта и попытайся их достичь.       Вещи вроде того же Бикона... да и всего остального, чего Жону удалось добиться. Но это действительно стоило затраченных усилий, бесконечного стресса, постоянной паники и прочих неприятных явлений.       — Есть еще кое-что, – добавила Глинда, прервав его размышления. – Возможно... нам не следует слишком сильно торопиться. Наверное, до конца Фестиваля Вайтела о наших отношениях будет лучше не распространяться.       Почему она не желала никому ничего говорить? Неужели Жон успел что-то сделать не так? Ему нестерпимо хотелось с кем-нибудь поделиться подобной новостью... Кстати, Коко, Вельвет и Пирра о ней уже знали!       "Нужно заставить их обо всем молчать! И как можно скорее!"       — Фестиваль отнимет значительную часть нашего времени, – произнесла Глинда, слегка при этом поморщившись. – Не говоря уже о его важности для Бикона и всего Вейла. Я вовсе не предлагаю игнорировать друг друга и, само собой, не собираюсь так поступать... Меня беспокоит... реакция некоторых наших коллег на столь неоднозначное известие.       — Питер? – уточнил Жон.       — Питер, – кивнула Глинда. – И это только начало. Я прекрасно осведомлена о том, как на тебя смотрят некоторые студентки.       Жон едва заметно вздрогнул, ощутив невыносимое желание сползти по спинке стула прямо под стол.       — И нет, я вовсе не злюсь. С моей стороны было бы весьма лицемерно винить семнадцатилетних девчонок за то, что они в тебя влюбились. В конце концов, ты ближе по возрасту именно к ним, а не ко мне. И поверь, в подобных чувствах студентов к своим преподавателям нет абсолютно ничего нового.       "Ну, в принципе, это логично... Наверняка немало парней не откажутся сблизиться с Глиндой вне зависимости от того, насколько строго она себя ведет".       Испытывал ли Жон ревность по этому поводу? Пожалуй, все-таки нет. Хотя если бы он вдруг перехватил подобный взгляд одного из студентов в ее сторону, то его мнение могло бы резко поменяться. И это лишний раз подчеркивало, насколько Глинда была взрослее него.       — Итак, мы... молчим обо всем до самого конца Фестиваля Вайтела? – уточнил Жон.       — Именно, – улыбнулась Глинда, перегнувшись через стол и притронувшись к его руке.       К сожалению, прикосновение было слишком мимолетным, как бы ему ни хотелось обратного. После того, что они делали ночью, всё это казалось пусть и интимным, но чересчур... детским, что ли? Стоило ли Жону сейчас взять ее за руку? Может быть, поцеловать?       Вот почему советы родителей вообще никак не затрагивали те варианты развития событий, где у него уже была девушка? Или они считали, что такое попросту не могло произойти?! Так что же теперь требовалось делать?!       Глинда решила эту проблему за Жона, встав из-за стола, подойдя к нему и поцеловав прямо в губы – быстро и целомудренно. Всё закончилось еще до того, как он успел что-либо почувствовать. Разумеется, Жону хотелось чего-то большего, но Фестиваль Вайтела и Синдер действительно являлись очень серьезными проблемами... Возможно, Глинда все-таки была права, и им совсем не стоило спешить.       — Увидимся позже, – пообещала она, отступив от него на шаг назад. – Сейчас у меня намечена восхитительная встреча с Винтер и Синдер по поводу турнира.       — Будь осторожна, – машинально ответил Жон, не успев себя остановить.       Глинда рассмеялась.       — Не волнуйся, я смогу сдержать раздражение и не начать с ними драку. А вот ты постарайся не дать Питеру воплотить наиболее... экзотические идеи насчет церемонии открытия.       Ага, точно. Он едва обо всем этом не позабыл.       Глинда еще раз улыбнулась ему, после чего попрощалась и вышла в коридор. Жон остался стоять посреди зала для совещаний с пустой кружкой в руках.       Его терзал миллион самых разных эмоций. Но даже изменения в отношениях с Глиндой, навалившаяся ответственность и страх перед тем, что запланировала Синдер, оказались отодвинуты в сторону одной-единственной мыслью:       "У меня был секс!"

***

      "У меня был секс..."       Пожалуй, эта мысль была бы еще более радостной, если бы не напоминавшее о завываниях Гриммов урчание в желудке. Разумеется, сейчас Жон прошел очень важную веху в своей жизни. Теперь у него имелась девушка, пусть даже рядом с ней он смотрелся сущим ребенком. Вот только в комплекте с подобными отношениями шли и некоторые проблемы...       Слишком много вокруг оказалось людей, готовых его за это убить.       Янг прикончит Жона, едва оправится от разбитого сердца. А Руби... Боги, о ней даже думать не хотелось! Винтер тоже наверняка пожелает его убить. Синдер же, скорее всего, так или иначе использует данный факт для воплощения собственного плана.       А если о чем-то подобном услышит мама?!       "Вот теперь я действительно оценил всю мудрость подхода Глинды к нашим отношениям".       Вряд ли их секрет мог продержаться хоть сколько-нибудь долго. Рано или поздно о нем узнают вообще все. Пожалуй, единственные тайны, на которые обитателям Бикона оказалось плевать, заключались в его поддельных документах и преступной деятельности Синдер.       И всё же так было гораздо лучше, чем возможная альтернатива. Целую лавину из разбитых сердец, внезапно возникших конфликтов и повышенного внимания к своей личной жизни Жон точно бы не выдержал. Даже если позабыть о смущении и всем прочем, то оставался один крайне опасный момент.       Что с подобной информацией могла сделать Синдер?       "Это будет шантаж", – внезапно понял Жон. – "Если Синдер вдруг выяснит, что мои отношения с Глиндой не являются средством достижения какой-либо цели, то может пригрозить их уничтожить. И у нее даже имеется прекрасный способ всё это устроить. Что произойдет, если Глинда узнает о моих темных делишках?"       Или о том, что Жону было всего лишь семнадцать лет?! Подобный вариант принес бы целую кучу неприятностей, и чувство вины среди них вовсе не являлось первоочередным. Три года казались не таким уж и большим сроком, но вот разница между семнадцатилетним и двадцатилетним любовниками была просто колоссальна.       Нет, никаких проблем с законом у нее не возникнет. В конце концов, именно Жон солгал о своем возрасте. Но даже если он во всем повинится, Глинда почувствует себя обманутой и преданной.       И ведь это рано или поздно произойдет, поскольку его тайна не могла оставаться таковой вечно, верно? Так было ли хорошей идеей начинать какие-либо отношения?       Разумеется, не было. Жон играл с сердцем женщины, которую искренне уважал и любил. Лгал ей прямо в лицо, вовлекая в отношения, на которые она никогда бы не согласилась, если бы узнала правду.       Но Глинда была счастлива. Жон это отлично видел, да и сам тоже испытывал нечто подобное. Вот только его "белая ложь" уже пересекла ту черту, до которой всё еще оставалась более-менее невинной.       Если мама когда-нибудь узнает обо всем случившемся, то выпорет Жона вне зависимости от того, сколько ему в тот момент окажется лет. И наверное, это наказание будет им более чем заслужено.       "Ну что же, я в полной заднице", – подумал он. – "Но если пойду к ней и скажу, что изменил свое решение, то не только принесу ей боль, но еще и навсегда испорчу наши отношения".       Как бы эгоистично это ни звучало, Жон ничуть не желал подобного развития событий. То, как всё повернулось, его вполне себе устраивало.       Он хотел и в самом деле быть профессором Арком.       Подойдя к высокому окну, Жон положил ладонь на стекло и посмотрел на лежавший внизу Бикон. Терзавшая его усталость оказалась вовсе не физической. Он уже давным-давно позабыл о том, что собирался стать студентом, и смирился с ролью преподавателя. Даже не помнил, когда в последний раз мысленно жаловался самому себе на это.       "Похоже, я действительно не хочу быть Жоном Арком – глупым семнадцатилетним подростком. Куда больше меня устраивает другой Жон Арк – уважаемый профессор Бикона ".       — Чего такая грустная рожа? – поинтересовался из-за его спины хрипловатый голос.       Жон закатил глаза, а затем оглянулся, посмотрев на фляжку в руке у Брана. Тот перехватил его взгляд, слегка приподнял бровь, после чего сделал большой глоток и добавил:       — Я бы предложил тебе льену за то, чтобы ты озвучил свои мысли, но боюсь, что сейчас на мели.       — Хитро, – ухмыльнулся Жон.       — Ну, раньше метод всегда срабатывал, – пожал плечами Бран, проковыляв в помещение и остановившись рядом с ним. По крайней мере, никак иначе подобный способ передвижения Жон назвать не мог. Как будто он видел человека, который только сейчас осознал наличие у себя ног и теперь учился с ними обращаться. – Так о чем ты думаешь?       — О Биконе, – ответил Жон, вновь посмотрев в окно.       В каком-то смысле так оно и было.       Уроки оказались отменены, чтобы у преподавателей имелось лишнее время на подготовку к Фестивалю Вайтела, а у студентов – на тренировки к турниру. Разумеется, не все из них поспешили воспользоваться им по назначению. Одни сидели на травке и грелись на солнышке, другие бегали вокруг, смеялись или собирались в небольшие группки, что-то там обсуждая.       Жон с искренней улыбкой наблюдал за тем, как его подопечные пренебрегали своими прямыми обязанностями.       — О Биконе? – рассмеялся Бран. – Ну, это стоящие мысли. Ты знаешь, что я здесь учился?       — Правда?       — Конечно, – кивнул он, сделав еще один глоток. – И с тех пор тут немногое изменилось. Разве что лица другие, да обои кое-где не соответствуют моим воспоминаниям... И само собой, та кошмарная статуя в столовой. Откуда вообще взялась эта хрень?       — Озпин, – вздохнул Жон.       — А, – протянул Бран, как будто это всё объясняло. Впрочем, именно так оно и было. – У меня тут имелась команда, друзья и враги... Даже просто посещая занятия, я чувствовал себя искателем приключений. Хорошие были времена. Как-то странно думать о том, насколько давно всё это происходило.       — Скучаешь по ним? – спросил Жон, тут же пожалев о собственном любопытстве, потому что Бран внезапно стал предельно серьезным и с каким-то отчаянием приложился к своей фляжке.       — Да, скучаю, – тихо произнес он. – С этим местом у меня связано множество воспоминаний. Потому-то и пошел потом учить детишек... Хотел сделать так, чтобы у них тоже появилось нечто похожее. Вот поэтому я и преподаю теперь в Сигнале.       Бран оперся спиной об оконную раму, посмотрел на Жона и добавил:       — Вижу, приближающаяся буря от тебя не ускользнула.       — Буря?       — Да, – кивнул Бран. – Такое странное ощущение, что вскоре произойдет нечто страшное. Половина армии Атласа находится в городе, Белый Клык затеял свою возню где-то в тени, не говоря уже о многочисленных кражах Праха и нападении на башню МКП.       Жон вздрагивал от каждого пункта, поскольку чувствовал в них и свою вину.       — Сложно пропустить признаки всего этого пока еще невидимого дерьма... особенно тем из нас, кто к подобным ситуациям уже привык.       — Ага... – совершенно бессмысленно пробормотал Жон.       Наверное, Бран полагал, что он думал о своей "потерянной" школе и друзьях, но в действительно Жон испытывал лишь чувство вины. Слишком уж привычно для него оказалось прикрывать всем этим собственную ложь.       Впрочем, кое в чем Бран был прав.       — Да, я чувствую приближение бури, – произнес Жон.       — И не ты один, – вздохнул Бран. – Но твои мысли стали понятны еще в тот момент, когда ты смотрел на студентов. У тебя было такое выражение лица... ну, типа: "Я должен их всех защитить".       Он рассмеялся, заметив удивление Жона.       — Что, действительно считаешь, будто ты такой один? Ха, да все преподаватели испытывают подобные чувства. Поверь мне, я знаю. По-другому и быть не может, когда ты обучаешь их сражаться с монстрами.       — Наверное, ты прав... – пробормотал Жон, проследив за тем, как Руби вылила на голову загоравшей Янг воду и тут же убежала прочь. Все рассмеялись, глядя на готовую убивать Янг. Даже Вайсс, которая в тот момент пыталась отчитать Руби.       Это была очень мирная картина.       "За мир и процветание..."       Синдер...       — Что бы ты сделал, – спросил Жон, посмотрев на Брана, – если бы тебе понадобилось что-либо защитить, но ты оказался бы для этого недостаточно силен?       — Приступил бы к тренировкам, – не задумываясь, ответил тот.       — А если для них уже нет времени? Или твой враг настолько могуч, что никакие тренировки тут не помогут?       Жон не был способен превзойти Синдер. Каждое потраченное им на тренировки мгновение она увеличивала собственную силу, уже имея в запасе несколько лет форы. Возможно, даже целое десятилетие.       — Что ты станешь делать, если никаких шансов на победу в бою у тебя не окажется?       — Тогда я просто убегу.       Жон закрыл глаза и представил себе этот сценарий... Он убежит, оставив в руках у Синдер не только Глинду, своих коллег и учеников, но даже всех тех ни в чем не повинных людей, которые соберутся на Фестиваль Вайтела.       — А если то, что ты должен защитить, слишком важно? – внезапно охрипшим голосом спросил Жон. – Если оно важнее твоей собственной жизни? Если тебе нельзя убегать?       Бран тихо выругался и приложился к своей фляжке.       — Ненавижу такого рода дерьмо, – пробормотал он. – Была у меня подруга в команде... замечательная женщина – самая лучшая из тех, кто рождался в этом проклятом мире. Если бы она не вышла замуж за одного нашего общего друга, то, наверное, я сам бы на ней женился. Вот такая она и была: красивая, умная и очень добрая. А всё это дерьмо считала работой настоящей Охотницы. Ну, всякие вещи, типа: "Никого никогда не оставлю в беде".       Жон не стал спрашивать, что именно с ней произошло. Достаточно было просто взглянуть на лицо Брана, чтобы всё понять.       — Однажды она наткнулась на то, что не смогла победить, – хмуро добавил тот. – Ну, или просто не захотела отступать. По крайней мере, я так думаю. Скорее всего, Жон, она погибла.       — Извини.       — Но я ее не виню, – вздохнул Бран. – Она вовсе не была глупой и уж точно не обладала склонностью к суициду. Что бы там ни произошло, она решила сражаться, поскольку убежать и оставить кого-либо страдать было для нее неприемлемо.       Бран попытался сделать еще один глоток, но внезапно понял, что его фляжка уже опустела. В очередной раз вздохнув, он потряс ее, чтобы проверить, действовала ли гравитация, после чего повесил себе на пояс.       — Как мне кажется, в некоторых битвах приходится участвовать вне зависимости от того, есть ли у тебя шансы на победу.       — И что бы ты сделал в этом случае? – уточнил Жон. – Ну, если бы вдруг оказался в подобной ситуации.       — Никогда не сталкивался с противником, которого нельзя было бы победить или хотя бы убежать, – признался Бран. – Но если бы у меня внезапно появился подобный враг?       Он задумчиво почесал подбородок.       — Тогда бы я притащил на поле боя друзей, союзников и даже недругов, чтобы всё окончательно запутать.       — То есть ты стал бы жульничать?       — Еще как, – ухмыльнулся Бран, похлопав его по плечу.       Жон ощутил, как по его губам расползлась улыбка.       "Жульничать, да?"       — Спасибо за совет, – сказал он, отойдя от окна и повернувшись в сторону двери.       — Что? Ты хочешь сказать, что это действительно тебе помогло?!       — Конечно, Бран. Пока!       — Эй, подожди! На самом деле, меня зовут-...       Но Жон уже убежал прочь, на ходу составляя новые планы.       Бран был прав. Идея победить Синдер в ее же собственной игре оказалась заранее обречена на провал. С другой стороны, никаких шансов на успех не имела и его мечта попасть в Бикон, если бы Жон действовал по правилам. Наступило время перестать мыслить как профессор, которым он желал стать, и вернуться к приемам того обманщика, которым Жон в действительности и являлся.       "Есть вещи, за которые не жалко отдать собственную жизнь".       Первой идеей стало увеличение количества противников Синдер. Это могло оказаться полезным, когда она наконец сбросит маску. Впрочем, тогда с ней будут сражаться вообще все. Но следовало заранее настроить против Синдер как можно больше народу.       Примерно так Жон и поступил с командой RWBY, пусть даже результаты пока что не оправдали его ожиданий. С другой стороны, они же являлись всего лишь первокурсниками.       "Думаю, Винтер, Бран и Айронвуд покажут себя гораздо лучше. Надо только обратить на нее их внимание. Навести их мысли на какую-нибудь мелочь..."       В разуме Жона промелькнуло несколько идей, заставивших его ухмыльнуться.       Разумеется, тут существовал немалый риск. Если Синдер узнает о чем-то подобном, то ему точно не поздоровится. Но разве безопасность Бикона того не стоила?       "Что же касается союзников, то я не могу полагаться ни на кого из студентов или преподавателей, поскольку они не знают всей правды... Нео? Она уже согласилась мне помогать, но ведь платит ей именно Синдер".       Впрочем, Нео являлась преступницей, а потому вряд ли отличалась особой верностью. Жон мог склонить ее на свою сторону, если ему удастся отыскать то, что она больше всего желала.       Достав свой свиток, он набрал нужный номер.       — Алло-...       — Коко, это я, Жон.       — О, привет, – отозвалась она, громко присвистнув. – Надеюсь, у тебя есть интере-...       — Мне нужно, чтобы ты молчала обо всем, что видела и слышала, – прервал ее Жон, целеустремленно шагая вперед по коридору. – Мы с мисс Гудвитч предпочитаем, чтобы лишних разговоров по школе не ходило, и будет очень жаль, если тебя вдруг накажут до самого окончания твоей карьеры Охотницы.       — Ладно-ладно, я поняла, – рассмеялась Коко. – Кроме того мы всё равно никому ничего не собирались говорить. Поверь мне, Вельвет не из болтливых, а Пирра и вовсе скорее помрет от смущения.       Это было очень хорошо и, если подумать, то наверняка соответствовало действительности. Но у Жона имелась еще одна причина для звонка.       — Замечательно. Впрочем, я всё равно собирался к вам зайти. Ты же не забыла, что заработала дополнительный бонус, верно?       — Да? Фокс, на выходных мы идем по магазинам!       Жон услышал раздавшийся из динамика мужской стон, но не стал акцентировать на нем внимание, полностью доверяя Коко. Если этот самый Фокс о чем-то и узнает, то она наверняка найдет способ заставить его молчать.       — И раз уж мне по пути, – добавил Жон, ухмыльнувшись и посмотрев в потолок, – то как насчет того, чтобы еще немного подзаработать?       — Внимательно слушаю, профессор.

***

      "Нам нужно больше людей для помощи с организационными делами", – гласило сообщение от Питера, пришедшее на свиток Жона.       "Скоро назначу кое-кому наказание", – ответил тот, еще через несколько секунд получив новое сообщение:       "Вот это другой разговор!"       — Я – плохой человек, – вздохнул Жон, убрав свиток обратно в карман.       Впрочем, о моральной стороне эксплуатации студентов в качестве бесплатной рабочей силы можно было подумать и немного позже. То же самое касалось и попытки убедить Питера не устраивать во время церемонии открытия грандиозную битву между двумя кораблями Атласа. Входя в дверь своего кабинета, Жон беспокоился совсем о другом.       Сидевшая на диванчике и державшая в руках вазочку с мороженым Нео слегка приподняла бровь. Жон почему-то ощутил себя маленьким ребенком, слишком поздно вернувшимся домой и попавшимся дожидавшейся его матери. Хотя нет, на мать Нео никак не тянула, но зато ничуть не скрывала своего любопытства.       — Из-за важной встречи пришлось немного задержаться, – сказал он, махнув рукой в ту сторону, откуда пришел.       "Ну да, из-за встречи с Глиндой или другими преподавателями... Чисто технически это даже правда".       Нео сделала какой-то жест, но куда больше Жона заинтересовал ее внешний вид. Волосы оказались собраны в два длинных хвостика, а она сама была одета в странный черно-белый наряд, который ему до того никогда не доводилось видеть.       — Ты куда-то уходишь? – спросил он.       Нео пожала плечами, встала с диванчика и обошла вокруг Жона, с любопытством его разглядывая.       — Нео?       Та остановилась, склонила голову набок и еще раз внимательно осмотрела Жона. Он внезапно осознал, что тоже был одет в новый костюм – тот самый, в котором ходил на свидание с Глиндой.       Чтобы окончательно его смутить, Нео принюхалась, чего, к немалому ужасу Жона, оказалось более чем достаточно. Она поднесла ко рту раздвинутые в виде буквы "V" пальцы, а затем просунула между ними язык и вопросительно уставилась на него.       Густо покрасневшее лицо Жона само по себе послужило отличным ответом.       — Иногда я тебя просто ненавижу... – простонал он. – Ладно, хватит обо мне. И перестань уже так делать!       Нео опустила ладонь, а затем сложила пальцы в кольцо и просунула сквозь получившуюся конструкцию палец другой руки. Жон постарался не обращать на это внимание.       — Нет, серьезно. Куда ты собралась в таком виде? Тебя же кто-нибудь обязательно заметит и опознает.       Она покачала головой и показала ему фотографию. Там была изображена Нео в той же самой одежде, но ее волосы оказались черными, а глаза – зелеными. Разумеется, в подобных изменениях для нее не имелось ни малейшей проблемы.       — "Минт"? – прочитал Жон, внезапно осознав, что фотография являлась идентификационной карточкой студентки Хейвена, необходимой для официального нахождения в Биконе. И он даже догадывался, откуда эта штука могла появиться. – Синдер тебя вызывает?       Нео развернула свой свиток и продемонстрировала ему сообщение с неизвестного номера:       "Время наступило. Приезжай в Бикон".       — Приезжай в Бикон... То есть она до сих пор не знает о том, что ты уже здесь?       Нео кивнула.       — И ты желаешь, чтобы так и было дальше?       Она еще раз кивнула.       — Меня это полностью устраивает, – сказал Жон, похлопав Нео по плечу и проигнорировав ее испуг от внезапности его действия. – Я уже говорил, что хочу работать вместе с тобой, и в моих словах нет ни капельки лжи. Если желаешь остаться здесь, то выдавать тебя, особенно Синдер, я не собираюсь.       На секунду ее лицо дрогнуло, и Жон даже задумался над тем, что за эмоцию сейчас увидел, но потом Нео замерла, покосилась на его руку и снова принюхалась. Секундой позже она отшатнулась с таким видом, словно столкнулась с самой мерзкой вещью на свете, после чего начала отчаянно оттирать ладони.       Жон поморщился.       — Ты ведь понимаешь, что я принимал душ, верно?       Нео не обратила на него ни малейшего внимания, по-прежнему стараясь оттереть с кожи видимую лишь ей одной грязь. Ну, или что-то еще похуже. Жон вздохнул и попытался выдать подзатыльник, но она отскочила подальше и с ужасом уставилась на него.       — Тебе же ничего не грозит со стороны Синдер, верно? – уточнил он.       Нео склонила голову немного набок.       — Да, ты – та еще заноза в заднице, но все-таки моя заноза, – пояснил Жон. – Будь осторожна.       Выражение лица Нео оказалось очень сложно расшифровать. Впрочем, уже через секунду там появилась вполне привычная ухмылка. Она послала ему воздушный поцелуй и, покачивая бедрами, вышла из комнаты. Жон успел отметить для себя, что волосы Нео стали совершенно черными, напоминая таковые у Блейк.       С ней не должно было произойти абсолютно ничего страшного... В конце концов, Нео была гораздо сильнее Жона. Да и умнее, если честно. А Синдер вряд ли собиралась предпринимать в Биконе что-либо опасное.       Следовало хоть немного в нее верить.       — К тому же у меня осталась целая куча дел, – вздохнул он, усевшись за рабочий стол и вызвав встроенный в него терминал.       Перед ним возник голографический экран. Обычно Жон просто хранил в компьютере всякие бесполезные документы, но сейчас решил изучить те статьи, которые пропустил из-за своего визита в Мизенвуд.       Наступило время вести себя чуть более активно. Синдер нужно было догнать, а для этого требовалось приложить немало труда. Как и сказал Бран, следовало либо бессовестно жульничать, либо сразу же убегать прочь, не ввязываясь в заранее обреченную на поражение битву.       Наверное, в те времена, когда Жон считал целью Синдер простую кражу, он действительно мог выбрать второй вариант. Но если названная "Прорывом" катастрофа являлась для нее всего лишь одной из ступенек плана?       Нет, Жон вовсе не был идиотом. Синдер не понадобилось бы сотрудничать с Белым Клыком и устраивать многочисленные ограбления магазинов Праха только для того, чтобы утащить из Академии Охотников какую-то безделушку.       Команды RWBY, RVNN и CFY... все прочие студенты... Питер, Озпин, Барт и Кицуне.       Глинда с Нео...       "От грядущей битвы мне не убежать. Только не в этот раз".       Когда-то Жон решил, что так или иначе станет тем Охотником, которым сейчас притворялся. Было это еще до поездки в Мизенвуд, но с тех пор Синдер успела его обыграть. Провернула свое дело прямо у него под носом, убив в процессе немало посторонних людей.       С Охотниками она уже встречалась и побеждала. Синдер обманула самых лучших из них, проникнув прямо сюда, в Академию Бикон.       Как, впрочем, и Жон.       Наступило время оставить попытки стать одним из тех, кто уже потерпел неудачу, и начать использовать то, в чем он преуспел. То, что раз за разом приводило к победам, как бы стыдно ни было это признавать.       Наступило время стать тем самым преступником, которым его считала Синдер.       "Здравствуй, Нео", – раздался в наушнике голос той, о ком он сейчас думал.       Когда Нео отвлеклась во время их разговора, Жон прицепил к ее одежде жучок и теперь медленно пил вино, прислушиваясь к чужой беседе.       "Рада, что ты сумела сюда добраться. Нам нужно очень многое обсудить".       — О да, разумеется, – хмыкнул он, похвалив себя за то, что не только выкупил устройство у Коко, но еще и попросил показать, как перевести его в режим односторонней связи.       Если Нео найдет жучок, то само собой, разозлится. Но подобная информация всё же стоила такого риска, в отличие от множества иных начинаний.       Жон вернулся к просмотру статей, прислушиваясь к тому, как Синдер говорила о малопонятных для него вещах. В то же время его взгляд искал на экране те сведения, которых ему сейчас не хватало.       — Давай-ка узнаем, где они тебя держат, – прошептал Жон, перелистывая страницы.       Одна из фотографий привлекла к себе его внимание, вызвав довольную улыбку.       — Ну, здравствуй, Роман.       Комментарий автора: Жон играет в очень опасные игры. Попытка стать настоящим Охотником закончилась не слишком хорошо, поэтому он решил попробовать альтернативный путь.       Авторский омак:       Жону было интересно, куда пропал Питер, тем более что урок уже практически начался. И еще у него до сих пор не нашлось времени на то, чтобы как следует обдумать события этой ночи. Осознать, чего именно ему удалось добиться!       Он занимался сексом!       Ух...       Но случившееся между ним и Глиндой совсем не предназначалось для посторонних глаз и ушей... Она попросила Жона сохранить их отношения в тайне, чтобы избежать целой кучи неприятностей. Ну, то есть "ненужной драмы", как выразилась сама Глинда. А затем она поцеловала Жона, и потому он согласился бы в тот момент вообще на всё что угодно.       К счастью, студенты вроде бы ни о чем не догадывались, и даже система распространения слухов Бикона оказалась бессильна в своей попытке выяснить, что именно происходило в спальне Глинды. Пожалуй, стоило поблагодарить Богов хотя бы за это...       "Хм-м?.."       Жон услышал доносившийся снаружи аудитории шум. Студенты заинтересовано посмотрели в сторону выхода, а он встал из-за стола и успел сделать лишь пару шагов, когда распахнувшаяся дверь врезалась в стену.       Шум стал гораздо громче. В нем можно было различить стук барабанов и звук каких-то музыкальных инструментов, а затем, к немалому ужасу Жона, в аудиторию вошел Питер с огромным плакатом.       Студенты недоуменно уставились на него.       Но Питер... внезапно начал петь:       Эй, дорогу профессору Арку!       Все, дорогу профессору Арку!       Не толпись, расступись, по местам разойдись,       Я обрадую всех вас подарком.       О, мисс Роуз, не стесняйтесь, подойдите сюда,       Наш новейший вид обучения.       Будьте первой из тех, кто заглянет туда –       В темно-синюю бездну влечения.       Жон медленно опустился на свой стул и постарался с ним слиться. Бедняжка Руби, которую Питер закружил в танце, потеряла равновесие и рухнула возле двери.       Расступись, не толпись – он шагает вперед.       Торопитесь, пока есть еще время.       Вот ваш шанс без проблем посмотреть на того,       Кто сумел в Глинду влить свое семя!       Студенты пораженно выдохнули.       "Проклятье, Питер..."       Эй, дорогу профессору Арку!       Все, дорогу профессору Арку!       За соблазнителя дам неподвластных годам,       С Бартом выпьем мы полную чарку!       Леди, слезы утрите, нет смысла рыдать –       Есть счастливица в нашем отборе.       Но хочу указать на серьезнейший факт –       Он помог победить в важном споре!       Мой коллега – герой, он силен и умел,       Не чета этой атласской швали...       — Эй! – возмутилась обидевшаяся за сестру Вайсс.       Но из всех его дел и весомых побед       Есть одно, что достойно медали.       Его яйца стальные звенят каждый шаг,       Превращая девчонок в желе.       Он отважен и смел, благороден и мудр,       Да и взглядом подобен стреле!       Мистер Ларк, не стесняйтесь, берите пример –       Для вас нету надежней модели!       Этот стиль боевой и уверенный вид       Привели его к Глинды постели!       Жон принялся биться головой об стол в такт музыке, поскольку заметил, как возле входа в аудиторию начали собираться люди, и у многих из них в руках оказались свитки. Питер же продолжил петь и танцевать, не обращая на подобные мелочи абсолютно никакого внимания.       У него есть фан-клуб жутковатых ребят.       — Ничего мы не жутковатые, – пробормотали какие-то студенты в робах.       Не берет он за помощь оплату.       — Павлов... – тихо прошептал Кардин.       И девчонки, и парни его страстно хотят.       — Проклятая Эмеральд, – прошипел Меркури.       Но лишь Глинда получит награду!       Это Жон-...       — Кхем, – откашлялся Питер, после чего набрал в легкие побольше воздуха и продолжил:       Это ЖОН!       Горячей он, чем чувственный сон,       Продержался всю ночь до рассвета!       Заставил Глинду стонать,       А Озпина – рыдать,       Но я выиграл ставку на это!       Это ЖОН!       Неустанно приносит экстаз,       В мастерстве его нету помарок!       Одинаково ловок в бою и в любви,       Так дорогу профессору АРКУ!       С последними словами Питер проехался по полу на коленях, воздев руки к потолку. Кто-то из студентов начал аплодировать, но заметив, что никто не спешил к нему присоединиться, смущенно умолк. Теперь в полной тишине на Питера смотрело больше сотни пар глаз...       Тот не растерялся и с боевым кличем выпрыгнул в окно.       Комментарий переводчика: Песня поётся на мотив "Принц Али" из Диснеевского Алладина. Вариант подбирается на свой вкус.