Пятью часами раннее
Мартин поспешно покинул актовый зал, не видя ничего у себя на пути. Ему было и плохо, и больно душевно, сердце ныло, будто по нему провели тупым лезвием ножа. Он хотел спрятаться от мира, чтобы больше ничего не чувствовать, но, как показывает 2-летняя практика, ему уже ничто не поможет. Придя в выделенную комнату, он закрылся в ней и дал волю эмоциям. Удар в стену и последующая отрезвляющая боль ненадолго привели его в чувства. Он отдышался, прикусил себе губу и сел на диван. Под ним был чемодан. Харрис вытащил его ногой и открыл. На удивление, он был весь забит бумагами. Не его работы. Отчеты, доклады, диссертации и вырезки из статей… «Зачем я до сих пор держу это при себе?! — разозлился на себя парень и достал первый попавшийся лист. — Почему не могу выкинуть? Всё просто… это её работы. Аллен… написала это 14 марта 3 года назад. Странно… я помню о такой мелочи? — он пробежался глазами по строчкам. — И тексты я уже заучил наизусть. Как же больно» — Чем я заслужил такое отношение к себе?! — листок был грубо смят в руках. — Ведь это ты! За что так со мной? Я… что мне теперь делать?! Линали стояла за дверью и тихо подслушивала. А Мартин пытался разобраться в себе и решить наисложнейшую для него дилемму, касающуюся чувств. Он смотрел на смятый в руках листок… — Чёрт! — он быстро зашагал к выходу, и Ли пришлось активировать сапоги, чтобы со скоростью ветра оказаться на другой стороне коридора. Учёный вышел и направился в противоположную от неё сторону. Девушка продолжила слежку.Четырьмя часами раннее
Мартин стоял в лаборатории и утюжил смятый ранее лист бумаги. Он виновато приглаживал края и постоянно шептал извинения, был погружен в себя и не замечал ничего вокруг. У него сейчас был трудный этап в жизни, за которым теперь наблюдал и подошедший Лави. Девушка вкратце рассказала, что видела, поэтому ученик Книжника стал анализировать. Вскоре брюнет отключил утюг, взял в руки лист, будто это была не современная бумага, а наистарейший манускрипт, и поцеловал его в уголок. — Прости меня… я не буду больше тебя мять. Прости, я был на эмоциях. Мне так жаль. «Он разговаривает с бумагой?!» — в шоке переглянулись Линали с Лави, а Харрис немного успокоено выдохнул и пошёл на выход. Да, он хранил все оригиналы работ Аллен Бейкер, а копии их лежат в его архиве в «Процветании». Он мог любую работу рассказать наизусть, не повторяя, назвать дату публикации и мило при этом улыбнуться. Его подчинённые знали об этой помешанности и старались лишний раз вообще не касаться этой темы, однако слухи имеют свойства разгораться, как пожар, поэтому в Северной башне почему-то твёрдо все были уверены, что смотрителю Мартину Харрису промыли мозги. Но об этом помалкивали, так как беспокоились за душевное здоровье начальника.Тремя часами раннее
Смотритель вышел из столовой и направился на балкон, чтобы покурить. Он смотрел на лес безжизненным взглядом и прокручивал в голове воспоминания…Два года назад
В тот день Мартин спокойно работал с коллегами и ни о чём не волновался. Было непривычно без Аллен Бейкер, ведь парень всегда проверял девушку, следил, чтобы она не забыла о приёме пищи или сне, часто забирал работу прямо из-под носа, чтобы посмотреть на нахмуренное в недовольстве лицо и услышать ругань в свой адрес… Харрис делал много подобных мелочей, проявляя таким образом заботу. Или не только заботу? Возможно, была ещё какая-то цель таких неразумных поступков, но брюнет не хотел копаться в себе. Его всё устраивало, жизнь текла своим чередом, идей в голове накопилась куча, и он уже с нетерпением ждал, когда же сможет ими поделиться с Аллен… Он как обычно зашёл в её кабинет для проверки и подписания бумаг. Окно настежь открыто, тёплый летний ветер разбрасывал листки, образовывая бардак, но Мартин с улыбкой всё убирал на место, напевая незамысловатый мотивчик под нос. На столе обнаружил письмо, адресованное ему, удивился, открыл, прочитал. А после покачал головой. «Мартин, я так больше не могу! Без дела сидеть просто невыносимо, а в городе скучно. Я уезжаю в Ливерпуль, как и планировалось. Прости, что снова взваливаю всё на тебя. Но, я думаю, ты достойная замена такому никчемному смотрителю, как я. Так что я уверена, что у тебя всё получится. Не скучай сильно, мой лучший друг.Аллен»
Учёный аккуратно сложил письмо и сунул в карман, не придав словам какого-то особого значения. Он также не заметил неровность бумаги из-за капель влаги. Пот или слёзы? Таких вопросов не было в его голове, пока спустя два дня не пришёл приказ о смене начальника Северной башни «Процветания». Мартин держал в руках приказ и не верил тому, что в нём написано. — Что случилось с Бейкером? — На стол кинули общественную газету. Харрис принялся её читать, и с каждой строчкой кровь в его жилах стыла. Руки стали дрожать. «Как… как это могло произойти?! Почему поезд сошёл с рельс?.. Аллен… мертва. Не верю…» — слёзы сами собой стекли по щекам, обжигая кожу. Перед глазами пронеслись строчки из письма. Осознание пришло слишком поздно, чтобы можно было что-то исправить. Теперь новый смотритель должен объявить всем об изменениях и взять всё под контроль. Но для брюнета это было сделать не трудно, так как неофициально он здесь и так был начальником благодаря своему труду и заслуженному доверию. — Где… тело?.. — смог выговорить он сквозь рыдание вполне осознанную мысль. — Вагон, в котором находился Аллен Бейкер, загорелся. От тела нашли только несколько костей. Вы сможете их опознать? — холодно, логично, цинично. Будто и не человек это сказал, а машина. Мартин хотел пойти… но не смог. Голос разума его остановил, но упрямое сердце не желало верить. Через три дня из парня вытекли все слезы и чувства, и он смог посмотреть на мир трезвым взглядом, чтобы оценить перспективу будущего. Он погряз в работе, чтобы не оставлять времени на отдых, ни одну секунду не тратил в пустую. А то он снова будет вспоминать о ней, а совесть и сожаления окончательно загрызут его разбитое сердце. Сделав очередную затяжку, кареглазый потушил сигарету и повернулся к деревьям спиной, смотря себе под ноги. В углу сидела чёрная кошка и умывалась, сверкая янтарными хищными глазами. Учёный усмехнулся. — Вы знали, что она жива… так? — спросил у неё смотритель. — Знали и скрывали от меня. Хорошо сработано, ничего не скажешь. И в каком месте у вас есть чувства? Где Аллен их увидела? Кошка замерла и сощурилась. Но потом медленно провела языком по лапке, встала и, махнув хвостом, ушла с улицы в тёплую комнату. Увидев экзорцистов, она зашипела и поцарапала ногу парню, который не успел пискнуть, как тут же Ли закрыла ему рот. Мартин их чуть не обнаружил. — Тц. Семейка психов. Одной Роад по горло хватает, — выдохнул он и тоже вошёл в комнату. Лави и Линали замерли и не смели вдохнуть. Только что… они услышали имя Мечты Ноя? Откуда обычный человек его знает? Харрис тоже работает на Тысячелетнего графа? Тем временем учёный вышел в коридор и направился в свою комнату, массируя виски, оставляя следящих в недоумении.Полчаса назад
Смотритель опустошил уже целую бутылку вина, но всё равно чувствовал себя трезвым. Ему не нравилось это чувство. Хотелось забыться… и забыть. Метания из крайности в крайность его уже утомили. Стало жарко, и парень решил переодеться. Когда он сбросил с себя рубашку, то обнаружил у себя на шее цепочку, на конце которой висели часы. Красивые, серебряные, карманные. Подаренные Лукасом. Память о нём тоже была бережно хранима. Сняв с шеи подарок, Мартин переоделся и вышел из комнаты под внимательную слежку экзорцистов, которые успели быстренько перекусить по очереди. Парень вышел на улицу и не спешным шагом пошёл, куда глаза глядят. Конец октября выдался морозным, но Харрис не обращал внимания на холод: алкоголь разогнал кровь и заставил умершее сердце забиться ненадолго снова. Они приближались к лабораторному корпусу. Девушка остановила ученика Книжника, так как знала, что они не смогут туда войти. Лина обошла здание, взяла рыжего и с помощью своих сапог оказалась на крыше. Лави только открыл рот, чтобы сказать, что мог забраться и сам, но брюнетка дала ему подзатыльник, заставив помолчать, и выбила ручку двери, которая вела на крышу. Теперь они могли войти в здание беспрепятственно, но это уже не понадобилось. Смотритель стоял за дверью, с удивлением смотря на пару. — «Брат» Аллен и её «подруга детства», — определил он и нахмурился. — Что вы тут делаете? Экзорцисты застыли и растерялись. Никто не планировал, что их застанут за местом преступления. — Ну… эм… Я показываю своей милой девушке, как починить отвалившуюся ручки у двери, — беззаботно ответил Лави и взъерошил свои волосы. Харрис насмешливо на него посмотрел и заставил одним взглядом почувствовать себя униженным. Мартин был с Кандой практически одного возраста, телосложения. Только разной национальности и ростом: смотритель был немного ниже, однако обладал харизмой, которой не было у мечника. — Зачем вы за мной следили? — прямо в лоб спросил он. — Простите, но мы не понимаем, о чём вы, — сконфуженно ответила Ли и мило улыбнулась. — С чего вы это взяли? — Лулу шипит только в двух случаях: когда ей наступают на хвост и когда она видит раздражающего человека. Вы чем-то её обидели, раз она выдала вас, — усмехнулся учёный и прошёл мимо экзорцистов, ближе к краю крыши, всё так же сжимая дорогие часы. — Лулу? Это кошка, что ли? — непонятливо спросил ученик Книжника, а Линали отчаянно вздохнула, закрыла лицо рукой и покачала головой. — Угу. Кошка. Такая чёрная и немного пухлая. Вы её видели сегодня. Воцарилась тишина. И Лави только что осознал, что нечаянно спалил их, спросив про зверька. Он виновато посмотрел на девушку, но та хмыкнула и отвернулась. — Харрис-сан, что вы собираетесь делать? Зачем сюда пришли? — спросила Линали. — Ответ прост, но вас он никак не касается. Лучше бы проведали Аллен, чем следили бы за мной. Она плохо переносит жару… ах, точно. Вы же и без меня это знаете. — За ней присматривает её парень, так что нам там делать нечего. Как давно вы поняли, что Аллен… эта та самая девушка, с которой вы раньше работали? — А как ты понимаешь, что наступил новый день? Я по-твоему слепой? Смешно… и непонятно мне, зачем вы устроили этот цирк. Весело играть с чувствами других? — он посмотрел на время. Уже почти. — Вы всё не так поняли. — Пхм… таков ваш ответ? Печально. Интересно, Аллен будет плакать, если я поступлю с ней так же, как и она со мной? — Что вы имеете в виду? — подозрительно нахмурился Лави. В этот момент на крышу прибежала запыхавшаяся Уолкер. Уперев руки в колени, она пыталась отдышаться, но не сводила безумного взгляда с учёного. А потом закричала: — Мартин! Не смей! Смотритель нежно улыбнулся пришедшей. Он не мог поверить, что девушка будет так беспокойно себя вести. Её маска холода и безразличия треснула, когда дело дошло до дорогих людей. И брюнет знал об этом. Знал… но все равно не верил. Дорогие часы со звоном упали и разбились. — Аллен… ты пришла, — Харрис счастливо улыбнулся, все ещё не веря в происходящее. А потом, когда сделал шаг, нечаянно оступился из-за выпитого алкоголя… и он, теряя координацию, упал с крыши, не успевая осознать свою ошибку. — Не-е-е-е-ет! — закричала Уолкер со слезами на глазах. Всё произошло быстро: Лави и Линали не успели ничего рассмотреть, заметить: они были шокированы. Ли активировала свои сапоги и прыгнула за парнем следом, однако понимала, что не успеет. Но вдруг в воздухе под её ногами появился твёрдый прозрачный лёд, который превратился в горку и подобрал падающих. Теперь девушка скользила по воздушному ледяному аттракциону, а смотритель перед ней катился на спине. Ближе к земле горка нежной приятной волной спустила их на землю: Мартин прокатился кубарем дальше, а экзорцистка, благодаря физической подготовке, только пробежалась, но не упала. Отдышавшись, она посмотрела наверх и увидела только две рыжие головы и сияющие глаза. У одной – небесно-голубые, у другого – серые, агатовые. Эмоции было не передать словами. Лави с замиранием сердца смотрел на происходящее. Перед ним стояла Аллен… которая мало чем напоминала себя прежнюю. Её кожа стала хрустально-фарфоровой – белой, тонкой – губы подверглись сиреневому оттенку, видно из-за низкой температуры, а глаза блестели отнюдь необычным лазуритом. В себе изменений ученик Книжника не замечал, но сглотнул, не решаясь пошевелиться. — На сегодня всё. Тебе пора, Лави. Иди отсюда, — холодно сказала Снежная королева, подобрала разбитые часы, принадлежавшему раньше её брату, и подошла к своей ледяной горке. — Выйди через дверь и забери Канду. — Э-эм… ладно, — не нашёл, что ответить рыжий и кивнул, наблюдая, как Уолкер скатывается вниз. Оказавшись на земле, она пару раз вздохнула в попытке успокоится. — Лина, спасибо за помощь. Ты можешь идти. — Аллен-тян… прости нас. Мы недоглядели, — виновато понурила голову брюнетка. — Всё в порядке. Просто уйди. Сегодня я не вернусь в комнату, так что не жди. Ли кивнула и не смело ушла. Аллен подошла к лежащему на спине Мартину и присела рядом. Он грустно смотрел в небо. Весь в синяках и ушибах, однако живой, и девушка вздохнула, больше не в силах держать маску перед ним. Она заплакала. — Прости… Мартин. Что довела тебя до самоубийства. Мне нет… оправдания. А смотритель ласково глядел в небо. Вот солнце ушло за горизонт, забирая с собой уже неощущаемое тепло, на улицах зажглись фонари. Небо впервые за неделю стало ясным, поэтому первые звезды показались во всей красе. Холод незаметно пробирался под лёгкую одежду парня, успокаивая разгорячённую голову и кровь. Он улыбался. — Знаешь, Аллен… сегодня небо впервые мне кажется красивым. Не правда ли?..