Когда высохнут моря

— Довольна? Ты ведь этого хотела. — Мужчина пал на колени перед леди Винтерфелла. — Хотела, чтобы я тебя умолял меня пощадить? Сегодня был особый день для Севера. В большом зале за столом сидели Старки — Санса и Бран. За ними стояли их советники, по кругу же стражники. Мизинец уже ликовал, ожидая смерти очередного Старка по его вине. Ему не хватило того, что он стал лордом Долины, он хотел все, хотел Север и Сансу. Петир и подумать не мог, что сегодня казнь ожидала не Арью, а его самого… — Лорд Бейлиш, вы не ответили на вопрос. — Санса, а ты не ответила на мой. Ты ведь хотела увидеть как я буду на коленях тебя умолять? — Усмехнулся тот. — Могу тебя поздравить! Вот он я, преклонился перед своей королевой Севера. — Лорд Бейлиш, мы здесь говорим не обо мне, а уж тем более не о «нас». Вы отрицаете, что убили мою тетю Лизу? — продолжила настаивать Санса. — Нет, я убил её. Ради тебя. — Нехотя ответил Мизинец. Джон с презрением взглянул на Бейлиша. Ройс никогда не любил этого выскочку, и ему совершенно не нравилось, что место Лорда Аррена занял этот напыщенный индюк и владелец борделя. — Ради власти. — Ты знаешь, что ради тебя. — Вам так удобно убеждать себя в том, что все, что вы делали, было ради меня? — удивленно вскинула бровь девушка. Вся эта ситуация была неприятна леди Старк. Санса всегда старалась ему верить. Она прощала Петиру многое, врала ради него, терпела побои. Девушка даже начала испытывать какие-то чувства к тому, кто с детства любил её мать. Она верила ему, надеялась на то, что Мизинец правда её любил до последнего. — Вы отравили Джона Аррена, и заставили мою тетю написать письмо Кейтилин Старк. Там было написано, что Ланнистеры отравили денницу короля, а ведь это были вы. Или вы отрицаете это? — продолжала задавать вопросы волчица. — Я ничего не отрицаю. Ты во всем права, Санса. — Внезапно согласился лорд Бейлиш. — Ты ведь так хотела правды… Санса вздрогнула. Она посмотрела на лорда. Хранительница Севера могла ожидать чего угодно, мольбы о пощаде, отрицания правды, криков, она ждала всего, на что был способен Мизинец. Но не этого… Её руки затряслись, рассудок помутнел. Когда пришел момент самой казни её что-то останавливало. Казалось бы, вот он стоял перед ней на коленях, признавшийся во всех своих грехах. Нужно было лишь её слово — и мертвое тело Мизинца с треском бы рухнуло на каменный пол. Многие из тех, кто сейчас находились в зале, ждали приказа Сансы — они почли бы за честь казнить этого предателя. — Оставьте нас! — неожиданно для всех, Санса встает из-за стола и направляется к Мизинцу. — Все до единого выйдете! Арья сверлит сестру злобным взглядом и нехотя, но все же покидает большой зал вместе со своим братом Браном. Рыцари же, вместе с Лордом Джоном и остальными советниками Старков беспрекословно выполняют приказ своей королевы и оставляют их наедине с Петиром. Девушка немного наклоняется и хлопает рукой по плечу Лорда Долины. — Вы согласны со всеми обвинениями? — Ты ведь так этого хотела. — Хватит уже говорить, что вы делаете даже это ради меня! — закричала Старк. — Зачем ты попросила всех выйти? Нравится растягивать наслаждение? — Петир грустно улыбнулся и посмотрел в глаза Сансе. Она была так похожа на неё… Тот же надменный взгляд, те же повадки, мимика, улыбка… Глядя на неё Петир поневоле возвращался в детство, в года своей юности. Тогда он ещё не был лордом, а был обычным мальчишкой, безответно любившим дочь Лорда Риверрана. — Ты ведь уже давно решила меня казнить? — А вы предпочли бы, чтобы вместо вас была Арья? — Я не стану этого скрывать. Я никогда не любил твою сестру, да и твоих братьев. Я любил только тебя, и мне этого было достаточно. — Зачем же предали? — дрожащим голос спросила девушка. — Я не предавал тебя. — Заотрицал Мизинец. — Вы хоть знали, кто такой Рамси Болтон? — спросила Санса. — Знали… Конечно, знали. Вы прекрасно знали, за кого я шла замуж и что он за человек. — Да, я знал, Санса. Я же тебе уже сказал, я согласен со всеми твоими обвинениями. Что же ты ещё хочешь услышать от меня? — Может быть, хочу услышать что это все ложь… Может быть, я хочу увидеть в вас хоть каплю того, во что я верила все это время. Хочу увидеть ту самую любовь, о которой вы так кричите на каждом углу. Впервые она встретила его в Вестеросе, в Королевской Гавани. Это было так давно, и уж слишком много воды утекло, чтобы помнить об этом дне. Но Санса не забыла. Она помнила все, их первое знакомство, первый поцелуй в саду. Тот самый, когда тетя Лиза заметила их и назвала её шлюхой. Санса была слишком наивной, и верила в искренние намерения этого человека. И вот даже сейчас, что-то не давало ей убить его. — Ты и сама знаешь, что я люблю тебя. Даже не представляешь насколько. — Но, в итоге, вы меня отдали на растерзание Болтону. — Мне нужно было выбирать. Санса, ты ещё слишком мала, чтобы понять. — Он немного замялся. — Да… Ты никогда и не сможешь меня понять. — А вы пытались понять меня? — Для тебя Рамси — худшее, что могло случится с девушкой благородной крови, дочерью самого Неда Старка. И за это ты уже готова лишить меня головы. Ты готова лишить меня головы за то, что я пытался выжить и продолжаю пытаться? Я не ты, Санса, не сын лорда великого дома, и даже не бастард лорда великого дома. Я никто. И то, чего я добился — всё моё. А способы, с помощью которых я сейчас там, где я есть, ни кого не касаются. — Так значит, я тоже была лишь способом? — Если бы это было так, ты бы сейчас не стояла передо мной как леди Винтерфелла и не решала бы мою судьбу. Санса ничего не ответила. Она не видела смысла больше продолжать этот бессмысленный разговор. Волчица боялась вновь дать слабину и поверить ему. Боялась, что не сможет жить с мыслью, что он умер из-за неё. Она была ещё маленькой девочкой. А точнее очень хотела ей быть и не хотела ничего решать. Кого казнить, кого отправить на стену, чье войско отправить на войну и с кем устраивать переговоры — все это был удел взрослых. Правителей Речных земель, Вестероса или Долины. Санса мечтала стать королевой Семи королевств, андалов и первых людей и прятаться за спиной у своего благородного мужа. Потом она мечтала сбежать оттуда и попасть домой, в Винтерфелл, к своей семье. Мечтала спасти отца и мать. Ребенок мог мечтать о многом, но взрослые рушили её мечты, убивая всех тех, кто был ей дорог. Свадьба с Рамси разбила её на маленькие кусочки. Она была не готова. Да и разве вообще можно было быть готовым к той боли, что он ей причинял? —  Ты что, правда, думаешь, что я тебя не любил? — он изменился в лице. — А разве? — она отрицательно покачала головой и села на деревянный стул. Теперь она снова занимала позицию Леди, чтобы напомнить ему, что он был на суде. — Санса, не важно, что ты решишь, казнить меня или что-то ещё. Я любил тебя больше, чем кто-либо на всём этом свете. Я готов повторять это снова и снова, пока ты мне не поверишь. — Он сделал шаг к столу и подошел ближе к девушке. — Это не шутки, и не что-то ещё, это судьба. Это чертова судьба, и ты это знаешь. Ты ведь никогда не задавалась вопросом, почему Серсея тебя не убила, или от чего я предал твоего отца? Почему тебя не убила Лиза? Почему вы приехали в Винтерфелл? Почему Теон помог тебе бежать из этого ада? — он сжал правую руку в кулак. — Тебе было не интересно, что делал я. И ты никогда не спрашивал, каково мне. — А ты… Вы, — на её глаза наворачивались слезы. — Вы спрашивали, каково мне? — А мне это и не нужно было, ты сама всегда говорила. Ты ведь леди, а я обычный человек, и тебя не должны заботить мои чувства. — Лорд Бейлиш, я не хочу это слушать. Это лишь ваши уловки, чтобы я вас помиловала. — Мне не нужно твоё помилование, Санса, только твоя любовь. Их взгляды встретились. Глаза влюбленной женщины и глаза влюбленного мужчины. Любовь штука сложная и очень странная. Он совершал разные поступки, хорошие и плохие, даже жестокие. Все знали Мизинца как человека жестокого, беспощадного и не смели ему доверять. Он никогда не отрицал того, что он такой. Но ведь никто не видел того, что он делал для неё? Петир любил Сансу и даже сейчас. Он смотрел на неё влюбленными глазами, в которых не было ни капли мольбы или надежды. Была только любовь. Когда высохнут моря, Санса, когда мир погрязнет в болоте, когда вымрут все люди на этой земле и останется лишь пепел — вот только тогда я смогу на самом деле разлюбить тебя.