Человеческое оружие
— Ага, — кивнул Кира. — Ну, ты, конечно, постарайся, чтобы это было что-нибудь не очень смертельное и не мешающее жить, а то вдруг все-таки не заживет. Надо будет выбрать… — Он задумчиво посмотрел на себя, прикидывая, что будет наименьшим злом, и снова поднял взгляд на Мацуду: — Эй, что с тобой? Человек ничего не говорил, только таращил на него глаза, и пистолет в его руке прыгал будто сам собой, с всё увеличивающейся амплитудой, так что если бы он сейчас вдруг все-таки нажал на спуск, не исключено, что пуля улетела бы куда-нибудь в окно. Но вместо выстрела прозвучал вопль: — Какого хрена? Какого, я тебя спрашиваю, хрена? Какого… — Да что случилось? Ты можешь сказать нормально, что не так?.. — Что не так? Всё так. Просто не буду я в тебя стрелять, — прошипел Мацуда. — Не собираюсь я это делать, вот что не так. Понял? — Не понял, но требовать не буду… Ты только успокойся уже, ладно? Не хочешь — не надо. Ты меня слышишь? Мацуда! — И, обернувшись к второму богу смерти, заорал: — Рюук, хватит ржать! Второй истерики мне тут не хватало… Что смешного ты во всём этом нашел? Рюук от этих слов, ясное дело, загоготал только еще более громко и зловеще. Кира бросил злобный взгляд сначала на него, потом на Мацуду, скрипнул зубами и выскочил из комнаты — только воздух колыхнулся от порыва ветра. Он стоял на кухне у окна, тоскливо глядя на город, когда Мацуда пришел туда за ним — минут через десять. Не изображая из себя пострадавшую сторону, Кира спокойно повернулся к нему. Но всё же ничего не сказал, дожидаясь, пока человек заговорит первым. — Извини, — сказал Мацуда. — Просто я не могу ни в кого стрелять… Или не хочу, понимай это как хочешь. Не то чтобы мне это нравилось, но… — Не думал, что в полиции держат людей, у которых такие проблемы с психикой, — ответил Кира — таким голосом, будто обсуждал кого-то совершенно постороннего и здесь отсутствующего. — У меня нет проблем с психикой! Ну, точнее… Нет таких, которые мне бы мешали. Я просто не хочу стрелять в тебя. У меня по работе, в конце концов, как-то редко возникает необходимость стрелять в богов смерти! — Тихо, не ори… Повторяю: не хочешь мне помочь — не надо. Если я переоценю свою безопасность, могу угробиться сам, если недооценю — угробить кого-нибудь из людей… Но если ты хочешь сделать из этого чистую угадайку — пусть так и будет. — Не надо давить на жалость, — сказал Мацуда сквозь зубы, чтобы уж точно не «орать» и не «истерить». — Если ты хочешь проверить, как на тебя действует человеческое оружие — сам бери и стреляй в себя сколько угодно, а меня оставь в покое. — Если стрелять буду я, — вздохнул Кира, — это уже будет не человеческое, а шинигамское оружие. — И если это будет делать Рюук — тоже, так что вся надежда только на меня, — закончил его мысль Мацуда. — Нет, я всё понял… Но всё равно не буду. Если тебе было такое нужно, — добавил он, постаравшись сделать свой голос как можно более ядовитым, хотя нельзя сказать, что у него это получилось, — надо было отдавать свою тетрадь кому-нибудь другому, без проблем с психикой. Кира еще несколько секунд торчал у окна, потом пошел к холодильнику, достал оттуда остатки вчерашней настойки. И только потом сказал: — Ладно, в конце концов, люди же как-то живут — не зная ни чужого, ни своего срока, но понимая, что могут умереть в любой момент. И иногда даже не убивают друг друга при этом. Я же не хуже них, правда? Мацуда не был уверен, что может чистосердечно согласиться с этим утверждением. Но все-таки кивнул.Игра
Когда рука его уже лежала на дверной ручке, он в последний раз засомневался, можно ли доверять парню, для которого жизнь и смерть людей — красные циферки, показывающие, сколько он может отхватить себе. Особенно если этот парень — бывший массовый убийца. А с другой стороны, этот массовый убийца вообще-то мечтал об идеальном мире. А с третьей, один из тех, кто сейчас сидел где-то там за этой дверью — по словам Киры, в подсобке за поворотом коридора, — тоже если не мечтал на самом деле об этом самом идеальном мире, то притворялся. То есть для теперешнего Киры это было неважно, так? Или его подстегнуло как раз то, что они именно притворялись? — Опять вы, — Тагути смотрел на полицейских так же устало и равнодушно, как в прошлый раз. Мацуда даже засомневался, действительно ли он может иметь отношение к этим убийствам. Никакого волнения, никаких попыток дать подельнику знать, что за ними, скорее всего, опять пришли и что теперь, в отличие от прошлого раза, это должно быть серьезно. — Расскажи ему всё по порядку, — сказал Кира. — Людям, которые придумали такое навороченное прикрытие для своих дел, не может не быть интересно послушать умное логическое доказательство их вины. А я пока еще по магазу прошвырнусь, может, что интересное найду. «По себе судишь?» — мрачно подумал Мацуда, провожая его взглядом. Представить себя в роли супер-детектива, рассказывающего о своих супер-версиях, пока все остальные слушают его с открытым ртом, он уж точно не мог. И даже не потому, что версия на самом деле была не его, а Кирина. Просто это было… не для него. Это Кира мог еще не наиграться в эти игры. Да что там супер-детективы — он вчера в телевизионную приставку наиграться не мог (а то, что предложил это занятие сам Мацуда, чтобы не включать новости и чтобы отвлечь Киру от сорвавшегося эксперимента, и что играли в тот вечер все трое, к делу не относилось). — Опять мы и по тому же поводу, — сухо сказал Айзава. — С той разницей, что сейчас мы уже не считаем вас фанатиками, желающими очистить мир любыми средствами. — А кем же вы нас теперь считаете? — спросил Тагути всё с тем же кислым выражением лица. — Надеюсь, не свидетелями по делу? Потому что я по-прежнему ничего не могу вам сказать. — Да нет, не свидетелями. Сейчас у нас появились доказательства того, что на самом деле вы просто устраняли конкурентов. — Интересно, интересно… — Тагути снял очки и посмотрел на полицейских с легким-легким любопытством, едва пробивающимся сквозь вечную усталость. Мацуда подумал, что эти очки ему не идут, и одновременно — что в них он казался симпатичнее, как-то безобиднее, что ли. — А что, у нас с ними есть какие-то общие области деятельности? В прошлый раз я этого не заметил… Айзава что-то ответил, но Мацуда не расслышал, что, потому что в этот момент вернулся Кира. Озабоченно оглядываясь на дверь, он сказал: — Да этот тип — настоящий псих. Я бы на его месте постарался слинять или избавиться от товара побыстрее, а он вас убивать собрался. Он же не может одновременно понимать, что снаружи еще двое, и не понимать. Ну не идиот ли? Мацуда посмотрел на него почти с ненавистью. Хотя ненавидеть нужно было прежде всего себя. Как можно было довериться этому… этому. — Я ему решил немножко помешать, — продолжал Кира. — Внес некоторые «усовершенствования» в его автомат, но надолго это его не задержит, он очень решительно настроен. В общем, готовьтесь к его эпичному появлению из коридора и постарайтесь вырубить его побыстрее, пока он не опомнится. — Еще даже не закончив эту фразу, он опустился на четвереньки рядом со столом Тагути и засунул голову куда-то внутрь. — О, пистолетик… Во втором ящике. Ящичек тоже запрем… Пусть сегодня им не везет с оружием. — Его сияющая от радости рожа снова появилась из-за стола. — Дайте прислушаться, — рявкнул Мацуда. В первую очередь, конечно, это относилось к самому Кире — ну это же надо настолько не понимать, когда пора заткнуться? — Кто-то идет? — Никто там не идет, — медленно сказал Тагути. Но от того, что он скажет, уже, в общем-то, ничего не зависело.Нервотрепка
Было тихо. Какое-то время все смотрели на дверь, но ничего не происходило, и Айзава с Тагути продолжили заниматься своим делом: один — что-то доказывать, другой — изображать удивление. «Ну и где же обещанное эпичное появление, а, Кира?» Шинигами, протиснувшись между ним и столом, опять подошел к выходу в коридор, постоял там, заслоняя своими дурацкими крыльями весь обзор, и, оттолкнувшсь босыми ногами от пола, исчез за дверью. — Так что, значит? — прозвучал в наступившей для Мацуды — для остальных-то никакой разницы с предыдущим мгновением не было — напряженной тишине голос Тагути. — Вы всерьез спрашиваете, что привозят в магазин, торгующий компьютерной техникой? Вернулся Кира, на этот раз не понизу, а взлетев под самый потолок и цепляясь за светильники снизу, как муха, — выглядело это, к слову, отвратительно, и Мацуда предпочел на него не смотреть, — и шустро пополз куда-то, слышен был только шорох, сопровождающий его продвижения, вроде царапанья и постукивания о штукатурку и пластмассу. Разумеется, эти нелепые тихие звуки никак не могли заглушить человеческий голос, но всё же в какой-то момент Мацуда понял, что слышит только их и начисто пропускает мимо ушей супернавороченное логическое доказательство виновности друзей из компьютерного магазина… То самое, которое он сам и передал по эстафете от Киры Айзаве, на каждом этапе своего пути приукрашиваемое и оттачиваемое, то есть потерял он, наверное, много, особенно если считать ответы Тагути, — но почему-то об этом не жалел. — Не такой уж он идиот, — послышался из дальнего угла голос Киры. Мацуда осторожно обернулся. Шинигами по-прежнему висел под потолком вниз головой, заглядывая в окошко над другой дверью, по всем признакам безнадежно запертой. И что всё это означало, было по-прежнему непонятно. — Но на что он рассчитывает, всё-таки не понимаю. Уже не беспокоясь о конспирации, Мацуда пытался испепелить его взглядом. Или хотя бы передать ему телепатический сигнал: «Объясни уже, что ты там высмотрел, сволочь рыжая». — Я потом всё объясню, — сказал Кира, до которого, кажется, наконец-то дошло, что так поступать нехорошо, но толку с этого всё равно было мало. — Просто предупреждаю: на то, что пушка будет сломана, не рассчитывай… — Выдав это по-настоящему ценное предупреждение, он спрыгнул на ближний к нему стол, превратившись из непонятного пернатого потолочного ползуна в привычного ангела-бомжа. Айзава тем временем, кажется, уже договорился об обыске, и все начали продвигаться к двери. В этот момент и открылась вторая дверь. Нет, сначала все-таки Кира заорал что-то вроде «Ложись!». И одновременно Тагути — будто мог его слышать — прыгнул куда-то на пол, за свой стол. Надо полагать, к тому самому пистолетику, который в ящичке — об этом Мацуда догадался. Оставалось только надеяться, что с замками у Киры сегодня получится лучше, чем с оружием. Успев бездумно повторить предупреждение Киры, Мацуда и сам пригнулся, прицелился в открывающуюся дверь. С мистикой можно было завязывать, пора было просто делать свою работу, ну или по крайней мере пытаться ее делать, насколько позволяли «проблемы с психикой». Эпичное появление началось с автоматной очереди по всему кабинету — вероятно, для того, чтобы заявить о появлении опасного противника, а не для того, чтобы реально в кого-то попасть, потому что направлена она была куда-то вверх, туда, где никого из людей не было и быть не могло. Только вот на нелюдей это не распространялось. Мацуда еще успел пару раз пальнуть в сторону двери, прежде чем ахнул и оглянулся, увидев краем глаза, как что-то серое скользнуло по краю поля зрения, ускоряясь, вниз. Когда он обернулся, Кираэля на столе уже не было — только пара белых перьев крутились в воздухе, по спирали опускаясь к полу. У вас появились подозрения в том, что в этой сюжетной линии нет логики? Через день они блестяще подтвердятся! Да, может быть, у нас напряженка с правдой жизни, с японскими реалиями и русским языком… Зато у нас есть хаце! И ангст. Даже два ангста.