От: Прекрасный Динозавр <3 Киииии! Я хочу вернуться домой! Этот демон пытается меня отравить! Я соскучился по твоей еде!
Блондин закатил глаза. Демоном - скорее всего - он называл свою сестру, которая не умела готовить. Как-то раз Ки попытался научить её довольно простому блюду, но всё закончилось тем, что она чуть не взорвала кухню... Ему даже стало жалко Джонхёна. Кому: Прекрасный Динозавр <3 Э? Ты скучаешь только по моей еде? Так и знал, что все вы, мужики, - свиньи. Научись уже готовить себе сам. ㅋㅋㅋ Он напечатал сообщение, но не спешил убирать телефон обратно в карман, продолжая смотреть на горящий экран в ожидании ответа Джонхёна - тот пришёл всего мгновенье спустя.От: Прекрасный Динозавр <3 Йебооо! Ты ведь знаешь, что это неправда! Я люблю тебя вот таааааааак сильно! :D
Ки улыбнулся; его парень был приторным даже в смс-ках. Невероятно.От: Прекрасный Динозавр <3 Но знаешь, что? Я сейчас кое-что сварганю! Вряд ли у меня получится хуже, чем у моей сестры >о< Ну всё! Помолись за меня! Бай-бай, любовь моя!
Глаза Ки округлились. Джонхён и кухня? Теперь он заволновался по-настоящему. Кибом не знал, кто готовит хуже - Джонхён или его сестра - они оба несли лишь хаос и разрушение, когда дело касалось кухни. Застыв посреди тёмной гостиной, Ки погрузился в свои мысли. Хаос... Как-то его мама упомянула, что подумывает продать бабушкин дом. Кибом, будучи реалистом, не имел ничего против такого решения. Бабуля умерла, и её дом не мог пустовать без хозяина слишком долго, поэтому юноше оставалось лишь согласиться со словами своей матери. Однако, он очень хотел снова заглянуть в её обитель, хотя бы ненадолго. Ки понимал, что из-за недостатка свободного времени у матери, дом, скорее всего, находился в таком же состоянии, в каком его оставила бабушка. Танцор улыбнулся идее, появившейся в его голове. Он собирался навести в нём порядок. Нельзя было допустить, чтобы бабушкин дом оставался таким заброшенным, ведь он представлял собой полную противоположность его родного крова, - он был светлым, цветным, излучал энергию, счастье и теплоту... Ки кинулся в комнату своей матери в поисках связки забытых ключей. Спустя некоторое время он всё-таки нашёл их. Вау, на них все ещё болтался тот самый брелок в виде черепашки, который он подарил бабуле на день её рождения, когда был маленьким. Ки не стал терять времени зря: быстро покидав моющие средства в одну из семейных машин, он отправился в путь... Дорога заняла полчаса. Он вышел из машины, поставил сумки возле входной двери и достал ключи из кармана. Осмотревшись по сторонам, Ки заметил, что трава в саду разрослась, как лес. Он не станет лениться: сострижёт и её. Чик Ки толкнул дверь и поморщился. Чёрт!!! В доме воняло. Кибом поверить не мог. Его мама даже не удостоилась открыть эту дверь с тех самых пор, как бабушка умерла?! Тут не должно было так пахнуть! Прошло почти три года, а она ни разу не зашла в дом родной матери?! Решив взять себя в руки, Ки вздохнул и нацепил на лицо маску. - Что ж, начнём! ___________________________ За тысячи километров от дома Ки, в суетливом Сеуле, темноволосая актриса возвращалась домой после утомительной фотосессии. Шин Секен была идеальной моделью и прекрасно выполняла свою работу, ни один человек не смог бы утверждать обратное. Она была настоящим профессионалом своего дела и всегда очень собранной. Однако, за светом прожекторов и вспышек камер девушка хранила секрет. Всё началось несколько месяцев назад, когда у модели появились подозрения, что между Джонхёном и Ки происходит что-то неладное. После того ужасного случая в общежитии Шайни девушка объявила войну рэперу чисто из ненависти. Но сейчас ненависть переросла в отвращение... и ревность. Вскоре после этого она сняла квартиру напротив здания группы. Ей нужно было знать, что там происходило, и почему Джонхён стал относиться к ней по-другому. Она хотела выяснить, почему певец потерял интерес к её персоне, и почему перестал отвечать на её сообщения и звонки. Джонг всегда был вежлив с ней, но... вёл себя слишком официально. Складывалось впечатление, что, общаясь с ней, он разговаривает со своей матерью, а не с красивой, привлекательной женщиной. И в один день она вошла в соседнее с их общежитием здание, прихватив с собой бинокль. Актриса знала, что её действия выходили за рамки разумного, и она действительно чувствовала себя навязчивой сталкершой, но... она получила ответ на свои подозрения. То, что увидела Секен, шокировало её. Неделя, проведенная за наблюдением, прошла без эксцессов, и она уже подумывала оставить их в покое, но увидела это. Джонхён сидел на диване и смотрел телевизор, когда к нему присоединился Ки, держа в руках миску с попкорном, в чём не было ничего зазорного. Однако то, как Ки прислонился спиной к груди Джонхёна, и то, как старший обнял блондина за талию, целуя его в шею... выходило за рамки нормального. Это не было фансервисом. Они не могли знать, что за ними следят, тогда почему?.. И когда они поцеловались... её мир рухнул. Джонхён целовал парня. Другого мужчину. И было видно, что это происходило не в первый раз. Они целовались так, словно это было самым естественным занятием в целом мире. Какая мерзость! Ки... испортил Джонхёна, заразил его. Джонхён не был геем! Она точно знала! Джонхёну нравились женщины! Она должна была что-нибудь предпринять. Что угодно. Джонхён должен был снова стать нормальным. И она собиралась сделать его своим. Да, это решение было правильным, ведь она женщина, а он – мужчина. У Ки не было ни единого шанса против неё. Актриса улыбнулась. У неё появилась идея. Именно, Джонхён будет принадлежать ей... ____________________________ Ки застонал от боли в спине, но при этом широко улыбнулся, удовлетворённый своей работой. Дом был не таким уж большим, поэтому уборка не заняла много времени. Он открыл все окна, позволяя дому наполниться свежим воздухом и светом. Маленькая уютная кухня снова выглядела, как новенькая. Ки набрал цветов и расставил вазы с ними по всему помещению. Он вспомнил, как наблюдал за стараниями бабушки на кухне, и как пытался запомнить каждое её действие. Она замечательно готовила, и Ки всегда хотел научиться тому же; он мечтал печь такие же торты, что пекла она, - вкусные, аппетитные и безупречные на вид. Целыми днями они возились на кухне. Бабуля никогда не уставала учить его новым блюдам и маленьким хитростям, никогда не теряла с ним самообладания и исправляла все его ошибки, показывая, где и что он сделал неправильно. Ки улыбнулся, вспомнив об этих счастливых временах. Да... Этот дом был его уютным местечком. Ярким и цветным, маленьким, но приятным... полным радостных воспоминаний. Стянув с рук ярко-жёлтые резиновые перчатки, он посмотрел на лестницу, ведущую наверх. Оставалась лишь одна комната, ожидающая скорейшей уборки, - комната бабули. Блондин думал, что будет сильнее, что сможет с легкостью войти в её спальню, однако он ошибался. Было больно. Ки начал медленно открывать дверь, всматриваясь в темноту комнаты. По телу бегали колючие мурашки. Он был напуган. Кибом знал, что не должен реагировать таким образом... но ничего не мог поделать со своими странными чувствами... - Не веди себя, как маленькая девочка, Кибом, - громко произнёс он, надеясь немного успокоиться. Его рука скользнула по стене, пытаясь найти выключатель. Короткое "щёлк" спустя по комнате разлился свет. Сердце пропустило удар. Он был застигнут врасплох. Комната выглядела так, будто в ней всё ещё кто-то жил. Одеяло на кровати было скомкано, словно кто-то только что проснулся, а на спинке стула висело платье. И тут Кибом вспомнил, что бабуля всегда оставляла одежду, которую собиралась одеть на следующий день, на этом самом стуле. Казалось, что... она была здесь, все еще живая. Хотя он знал, что это невозможно. Одним воскресным утром её не стало, вот почему кровать не была заправлена. Пальцы Ки сжались в кулаки. Никто не заходил в эту комнату с самой её смерти... даже собственная дочь... его мать. Как эта женщина могла быть такой бессердечной? Он любил свою маму, но, признаться по правде, бабушку он любил больше. Она была для него матерью, настоящей матерью. Ки помнил, каким буйным он был в детстве, каким шумным, а временами даже - злым. И она никогда не сдавалась, никогда не бросала его одного... чего нельзя было сказать про его мать. Рэпер закрыл глаза, а когда открыл вновь, - попытался выбросить из головы неприятные воспоминания. Он подошёл к окну и открыл его, впуская в комнату свежий воздух и яркий свет. Пятнадцать минут спустя кровать была застлана новыми простынями, пол блестел, а воздух стал не таким сухим, как прежде. Он уже собирался приступить к мытью зеркала, когда зазвонил его телефон. Сняв перчатки, он прислонил мобильный к уху: - Алло? - Киииииии! У меня получилось! Блондин поморщился, не ожидая такого громкого крика. - Йааа! Не ори так! Он услышал, как Джонхён тихонько засмеялся на другом конце линии: - Извиниии. Я так счастлив из-за того, что могу прокормить себя! Ки улыбнулся, услышав гордость в голосе любимого. Он мог представить себе его широкую улыбку. - Да? И что же ты приготовил? - Бутерброд! ... Кибом хлопнул себя ладонью по лбу. Он встречался с идиотом. - Ты издеваешься, да? - Нет-нет. Я действительно приготовил его! И он получился вкусняшкой! Когда мы вернёмся, я сделаю и для тебя такой же! Ки вздохнул, опустившись в бабушкино кресло возле её стола. - Джонхён... бутерброд вообще сложно назвать едой. Ты его почти не готовил, только скомпоновал! Иди найди что-нибудь получше, пока не умер голодной смертью. - Ки... давай поедем домой пораньше? Блондин был уверен, что, произнося эти слова, юноша чуть выпятил губы вперёд. Очень предсказуемая реакция. - Э? Зачем это? - Тебе там не скучно? - со вздохом спросил Джонхён. - Я готов на стенку лезть от скуки... - Я прибираюсь в бабушкином доме. Никто не заходил сюда с самой её смерти... - произнёс Ки ледяным тоном. Джонхён в ужасе ахнул, его голос тут же приобрёл серьёзность. - Правда? Твоя мама не-... - Нет. - Не могу поверить, что она так поступила. Я даже не думал, что это возможно... Мне так жаль, малыш... Ки огляделся кругом, на его губах появилась мягкая улыбка. - Но сейчас всё сверкает и блестит. Я хорошо потрудился, теперь мне нужно принять ванную. От меня, должно быть, несёт за километр, в волосах пыль... В общем, один ужас... - Приезжай ко мне, я помогу тебе отмыться, - сказал Джонхён невинным голосочком. Ки ухмыльнулся, прекрасно понимая, к чему клонит его парень: - Ага, как же. Знаю, как ты будешь помогать, только больше замараешь меня. В трубке послышался тихий смех Джонхёна: - Ещё бы! Ки зарделся и покачал головой. - О, Боже, я не собираюсь разговаривать с тобой на подобные темы в комнате бабули. - Э? Ты в её комнате? - казалось, Джонхёну стало стыдно. Блондин кивнул и погладил свой урчащий живот. - Ага. Мне осталось прибраться только здесь, потом я пойду домой. Умираю с голоду! - Тогда поторапливайся. Я не хочу, чтобы ты мучился. - Это касается и тебя. Съешь что-нибудь приличное. Боюсь даже представить, что ты положил в этот бутерброд, - рассмеялся Ки. - Приготовь мне что-нибудь. Поехали домоооой, - от детскости в голосе Джонхёна с губ Ки сорвался смешок. Джонхён иногда был до ужаса милым. Кибому нравилось, когда он недовольно надувал щёки и выглядел в точности, как малыш, которому мама не купила машинку. - Ты уже дома, - напомнил Ки. - К нам домой. - Мы живём там не одни, он общий, - весело ответил танцор. - Тогда давай купим себе жильё. Ки моргнул, на долю секунды его сердце перестало биться. Он... подождите-ка, что? - Ч-что? - Я хочу жить вместе с тобой, Ки, - уверенно произнёс певец, несказанно удивив своего парня. О, Боже мой. Неужели, это правда? Жить с Джонхёном?.. Он никогда не думал об этом... Купить собственный дом?.. Ух ты, дикая мысль, но... в хорошем смысле дикая... На губах Ки появилась широкая улыбка: - Ты... ты сейчас не шутишь? Он практически услышал его кивок. - Я хочу, чтобы у нас был личный уголок. Я люблю ребят, они наша семья, но... я очень хочу жить с тобой в собственном доме... как настоящая пара... Блондин смахнул с щеки упавшую слезинку, и прислонил прохладную ладонь ко лбу. Это всё происходило взаправду? У Джонхёна имелись серьёзные планы на их будущее... Если они переедут, то это будет выглядеть так, словно... они женаты, да? О, Боже! Его переполняло чувство искреннего счастья... - ...и я смогу заняться с тобой своими грязными делишками на кухне, в гостиной, а ещё... Ки ахнул: - ЙА! Ты ужасен! Так вот почему ты хочешь переехать?! Джонхён тихонько рассмеялся, а затем его голос прозвучал хрипловато, отчего по спине Кибома пробежалась стайка мурашек. - Ты сам знаешь ответ, но просто подумай об этом... ты на кухне, печёшь пирог... и я выхожу из ванной, всё ещё мокрый, и обнимаю тебя сзади... потом целую твою шею, опускаю руки с талии на... - Джонг... - Я бы взял тебя прямо там, на столе. Заставил бы ходить в одном фартуке... - Кибом представил, как Джонхен, скорее всего, облизывает свои губы сейчас, выставляя напоказ озорной язычок. Каков засранец. - Так вот какие у тебя фантазии? - спросил Ки, лукаво ухмыляясь. - Никогда не думал, что ты питаешь слабость к моему фартуку. - Не смейся. Я очень соскучился по тебе, - снова заскулил Джонхён. - Ким Джонхён, оторвись от телефона и помоги своей сестре во дворе! - послышался голос, приглушённый расстоянием. Голос отца Джонхёна. - Подожди минуту, пап, - ответил певец. - Сейчас же, - снова раздался голос старшего мужчины. Ки прикусил язык. Больше всего на свете он не хотел, чтобы его отец узнал, с кем-... - Я разговариваю со своим парнем, - будничным тоном произнёс Джонхён. Глаза Ки расширились, и юноша в шоке накрыл рот ладонью. Джонхён специально действовал своему отцу на нервы?! - ЖИВО! - за этим словом кто-то с грохотом закрыл дверь. Чёрт. Ки взволнованно закусил губу. - ...Вы всё ещё воюете? Ты сказал, что поговорил с ним... Он «услышал» очередной кивок своего возлюбленного. - Я поговорил, всё нормально, просто он... не очень адекватно это воспринимает. Нас, то есть. Ки тяжело вздохнул: - Ты сам спровоцировал его сейчас; мог бы сказать, что разговариваешь с другом или девушкой... - Йа! Я не буду говорить ему то, что он хочет услышать. Я тебя отпускать не собираюсь, пусть лучше поскорее свыкнется с этой мыслью. Я всегда буду говорить правду, ты же знаешь, как я ненавижу ложь, - произнёс Джонхён с крайней серьёзностью в голосе. - Знаю, просто... у меня кошки на душе скребут от того, что тебе приходится ссориться с ним, - прошептал Ки. Его сердце действительно обливалось кровью... он не хотел, чтобы Джонхён ругался со своими родными из-за него... Семья — важнейший жизненный аспект, и он знал, как сильно певец любил-... - Кибомми... ты лучшее, что случилось в моей жизни, никогда не кори себя, - казалось, Джонхён прочёл его мысли. Услышав эти слова, Кибом не мог не улыбнуться. - Джонхён! - прокричал его отец где-то вдалеке. Певец недовольно зарычал. - Мне нужно идти. Я перезвоню тебе вечером. - Хорошо. - Люблю тебя, Ки! - со всей дури выкрикнул Джонхён, вероятно, желая, чтобы это признание стало достоянием ушей его отца. - Я тоже люблю тебя, - произнёс Ки и рассмеялся над ребячеством своего парня. Он нажал на "закончить вызов" и улыбнулся, глядя на экран телефона. Вот это да... Тёплое чувство зародилось в его груди, а тело покрылось мелкими мурашками. Джонхён боролся за их счастье, изо всех сил старался, чтобы его семья приняла их отношения, и помимо всего этого... он хотел жить вместе с ним. Как настоящая пара, по его словам. Ки всегда твердил, что вначале нужно пожениться, прежде чем жить вместе, и он действительно так думал, однако сейчас... он не мог соединить себя узами брака с Джонхёном: всё-таки, как ни крути, они оба были парнями, но переезд в собственный уголок... приравнялся бы к настоящей женитьбе. По губам блондина расплылась улыбка, искренняя, счастливая улыбка. Он любил его, и любил очень сильно... Ки тряхнул головой, всё ещё улыбаясь; он понимал, что выглядит в точности, как глупая семиклассница, но не мог противостоять этим чувствам. Благодаря Джонхёну в его поведении происходили странные метаморфозы. Он отложил телефон на стол и хотел было встать, но его взгляд зацепился за что-то белое. Рядом со своим телефоном Ки увидел белый конверт. ...Неужели, его бабушка написала письмо перед смертью?.. Разве это возможно? Должен ли он заглянуть внутрь?.. Идя на поводу у своего любопытства, Кибом взял конверт в руки и достал из него листок бумаги. Он до сих пор помнил почерк своей бабушки и без труда узнал его, глядя на исписанную страничку в своих руках. У неё был свой собственный стиль в написании пи-.. минутку... это письмо предназначалось ему?.. Да, он прочёл своё имя на нём. Бабуля написала ему письмо!.. "Дорогой Кибомми, Бабушке нездоровится. Я знаю, что мне недолго осталось, я чувствую, как моё время подходит к концу. Ещё я чувствую, что должна рассказать тебе то, что от тебя скрывали все эти годы. Твоя мама никогда не рассказывала об этом твоему отцу, и правда доступна лишь мне и докторам. Несмотря на то, что твоя мама не хотела бы, чтобы я сделала этого, думаю, что ты заслужил её знать. Когда ты родился на этот свет, то ты был очень особенным, однако доктора предпочли сохранить это в секрете, поскольку поддерживали хорошие отношения с твоей мамой. Не думаю, что смогу подобрать правильные слова, поэтому оставляю тебе телефон, имя и адрес того, кто сможет. Может быть, я зря волнуюсь, но я бы очень хотела, чтобы ты встретился с доктором, который оперировал тебя, когда ты был ещё совсем малюткой. Его имя Чон Донук, не бойся его, он мой хороший друг. Ты можешь доверять ему, Кибом. Помни и то, что твоя мама любит тебя и старается уберечь от всех невзгод. Я всё ещё считаю, что нужно было рассказать тебе раньше. Теперь ты вырос, стал совсем большим. И после того, как ты снялся в "Привет, малыш", я... не могла перестать думать об этом. Тебе нужно знать. Ты имеешь право. Встреться с доктором, пусть он расскажет тебе обо всём. Будь счастлив, Кибомми. Я всегда буду любить тебя, Твоя бабуля." Кибом не знал, что и думать. Внутри конверта он нашёл маленькую записку с адресом и телефоном на ней. Операция? Он перенёс операцию? Почему? Что случилось? Ки первым делом хотел пойти и устроить допрос своей матери, но... именно она скрывала от него правду, поэтому, скорее всего, стала бы всё отрицать. Ему нужно было узнать, по какой причине ему понадобилась операция. Что-то серьёзное? Голова начала раскалываться на части... Он ничего не понимал... Кибом всматривался в аккуратно выведенные цифры телефона, прежде чем вновь зажать свой сотовый в руке. - Набранный вами номер не существует. Чёрт. Не везёт. Стоп... это письмо было написано несколько лет назад, поэтому не стоит удивляться, что мужчина сменил свой номер телефона. Танцор сосредоточенно уставился на написанный адрес. Это место находилось в Сеуле. Ки больше не мог ждать. Ему было ужасно любопытно. Он должен был выяснить, в чём тут дело!.. Он решительно кивнул, соглашаясь со своими мыслями, и спустя пару нехитрых манипуляций с телефоном, приложил аппарат к уху. - Ки? Уже соскучился? - послышался счастливый голос на другом конце провода. - Джонг, я возвращаюсь в Сеул раньше, чем планировал. После этих слов последовала затяжная пауза, а затем Кибом услышал радостный взвизг. - Э? Не шутишь?! Когда? Ки перевёл взгляд на письмо своей бабушки. - Сегодня же вечером. ________________________ Редактура 1-ой главы: GayPanda