TWO IN A MILLION

Джонхен улыбнулся, с обожанием рассматривая парня, спящего рядом. Его рука нежно гладила блондинистые локоны, бережно, чтобы не разбудить того. Вокалист проснулся несколькими минутами ранее, и к его удивлению, Ки сместился ночью, оказавшись головой на его груди и с перекинутой рукой через его живот, обнимающий его как подушку. Джонхен не мог не улыбнуться как дурачок, счастливый от того, что рэпер был снова так близок к нему. Черт... Ки был очень красивым!.. Его волосы были беспорядочно растрепаны(потому что он много раз переворачивался во сне), что придавало ему очаровательный вид; его розовенькие губы бантиком были приоткрыты, делая легкие вдохи; его левая щека была розовее, чем другая, вероятно от того, что была прижата к груди брюнета, и... Джонхен хихикнул про себя. Было так много вещей, которые делали Ки еще красивее... Даже эта тоненькая дорожка слюны, которая уже начала смачивать его майку, придавало младшему очарование. Он медленно провел пальцем по щеке блондина, ощущая мягкую, шелковистую кожу, которая просто умоляла быть зацелованной, но остановился, когда Ки слегка подтянулся. Джонхен не хотел будить его, не сейчас... Он знал, что парень был уставшим, и хотел, чтобы тот отдохнул. Прошлой ночью, не жалея сил, близнецы проплакали целых два часа, из-за чего они не спали допоздна, убаюкивая их обратно в сон. Они были в панике. Ки даже звонил своей матери, потому что испугался, что дети заболели. Они плакали, не переставая, да так, что Джонхен сам чуть не зарыдал от безысходности. Их пеленки были чистыми, они не были голодными, и у них не было никаких симптомов, которые перечислила мама Ки. Таким образом, парни просто сидели там... расположившись на маленьком диване, который они решили купить и поставить напротив колыбелек. Хорошо, что Ки напомнил приобрести его... Что-то подсказывало, что они проведут на нем не одну ночь. В конце концов, Джонхен проснулся в три утра со спящей Миком в руках, а Ки спал рядом, держа мальчика. Ему пришлось укладывать близнецов обратно в колыбельки и будить очень уставшего Кибома, который не отреагировал на его позывы, поэтому все закончилось тем, что он сам понес его в постель. Быть отцом... было нелегко. Вообще. Иногда по ночам он просыпался, думая, что ему послышался детский плач из соседней комнаты, но это было всего лишь его воображением. А Джонхен не сердился из-за того, что так уставал, он души в них не чаял. И если было бы необходимо, он мог не ложиться спать ночами, лишь бы быть уверенным, что с ними все в порядке. Получилось так, что в тот день Тэмин остался у них на ночь в комнате для гостей, а Ки пришлось пойти и проверить того ночью, беспокоясь о том, не умер ли тот там или чего; потому что было невозможно не проснуться от криков малышей. Он проверил дважды... а этот мелкий паршивец спал без задних ног, как будто ничего и не слышал. И прошлой ночью ему сделали исключение, Джонхен знал, что если позволит макнэ каждый раз оставаться на ночь, все закончится тем, что в один день Тэмин переедет к ним с концами. Внезапно раздавшийся громкий звонок заставил его подскочить, от чего и Ки, мгновенно проснувшись, испуганно ахнул. Громко выругавшись, Джонхен поднял свой телефон, стараясь не обращать внимание на уставленный на него шокированный взгляд Ки, когда тот обнаружил, в каком положении он спал. - Алло? – раздраженно спросил Джонхен, даже не удосуживаясь посмотреть на имя звонящего. - Включи канал 5! Вокалист изогнул бровь на голос Онью. Наверно, это было шуткой; он звонил из-за какого-то ТВ-шоу?! - Что? Джинки, какого черта т- - Я серьезно! Включи сейчас же! Накаченный парень скорчил непонимающую гримасу на требование лидера. Что могло быть настолько серьезным, чтобы заставить Онью позвонить им так рано утром? Ки, которому сейчас было ужасно стыдно обнаружить себя пускающим слюни на майку вокалиста, в первую очередь пытался понять, как, черт возьми, он оказался на груди Джонхена. Ему стала любопытна причина такого выражения лица вокалиста, поэтому он подполз ближе: - Кто это? Пожав плечами, Джонхен решил послушаться лидера: - Джинки. Включи ТВ, он сказал канал 5. - Э? Зачем? – зевнул Ки, пытаясь найти пульт от маленькой плазмы, подвешенной на стену напротив кровати. - Ради Бога! Просто сделай это! - крикнул Онью на другом конце линии. Ки, наконец, нашел маленький пульт, который упал прошлой ночью на ковер, и включил телевизор, меняя на канал 5, как и просил их друг. Журналист вел репортаж об аварии, и, если судить по фону, сейчас находился в Сеуле на мосту реки Хан. Оператор в данный момент снимал красный автомобиль, который врезался в грузовик, а перед грузовиком, большая тяжелая машина тянула из воды другую – полностью разбитую. - ..-этим утром. Сейчас я говорю с тем, кто стал свидетелем аварии, которая произошла прошлой ночью. Я понимаю, что вы тут уже несколько часов, можете объяснить как все было, сэр? - женщина-репортер подошла ближе к такси, к которому прислонился мужчина средних лет. - Случилось то, что я чуть не погиб здесь прошлой ночью! - крикнул мужчина, вероятно, водитель такси, тем самым удивив репортера. Он указал на грузовик. - Машина стояла там, с выключенными фарами, никакого света или чего-нибудь еще, чтобы предупредить других водителей о своем присутствии. Грузовик не заметил ее и сбил, отправив в реку. Бьюсь об заклад, девушка погибла в ту же секунду. У нее даже шанса не было, чтобы осознать случившееся. - жестикулировал руками мужчина, почесав свою бороду. Репортер кивнула и перешла к следующему вопросу: - Вы видели, как все это произошло? Как вам удалось остановиться вовремя? - У машины передо мной не было времени, и она врезалась в грузовик. Я успел остановиться вовремя только потому, что никуда не спешил и держался на расстоянии от других машин. И слава Богу, что так и вел! - таксист возвел руки к небу, очевидно, будучи религиозным. - Спасибо, что уделили нам время, сэр, - журналистка отошла от него, глядя прямо в камеру. - Автомобиль актрисы был вытащен наутро, после ночи проведенной в воде; основная причина ее остановки тут остается неизвестной. В результате аварии погибли двое и пострадал один человек. Водитель грузовика сразу же был направлен в ближайшую больницу, а личности тел уже распознаны. Одной из жертв является молодая актриса Шин Секен, - репортер завершил речь с серьезным выражением лица. От ужаса у Джонхена отвисла челюсть после услышанного. Не может быть... Черт побери, нет... Секен... умерла? Прошлой ночью?! - Алло? Ты видел это? - послышался голос Онью из динамика телефона. Вокалист держал телефон у уха, не отрывая глаз с экрана, слишком шокированный, чтобы даже моргнуть. - Секен.. мертва? – медленно прошептал он. На том конце линии ему кивнули: - Видимо. В самом начале они сказали, что ее тело было найдено в реке... и оно выглядело не очень красиво. Они сказали, что смерть была мгновенной; грузовик врезался прямо в нее. Не верится, правда?.. Вокалист завыл и закрыл лицо свободной рукой. Черт, черт, черт. Это все из-за него, ведь так? Из-за него это случилось с ней... Это он расстроил ее прошлой ночью!.. - Думаю, она полетела в реку. Удар был …слишком сильным, - негромко произнес Онью, и Джонхен мог сказать, что тот прикусил губу. Накаченный парень перевел взгляд на Ки, на лице которого не читалась и доля сожаления, только удивление. - Я говорил с ней прошлой ночью... - Что? - спросил Онью, думая, что Джонхен обратился к нему. - Я ходил поговорить с ней прошлой ночью; сказал, чтобы она прекратила беспокоить нас, чтобы отстала, - пробормотал главный вокалист, ощущая горький привкус вины. – Что, если.. - Нет,- резко прервал его Ки, полностью уверенным голосом. – Тут нет твоей вины. Джонхен покачал головой, все еще не веря тому, что увидел по телевизору. Она была мертва... а он был тем, кто спровоцировал это! Что еще могло заставить ее остановиться посередине моста?! - Как ты можешь знать? - Это был несчастный случай, - Ки просто пожал плечами. Джонхен знал, что Ки терпеть ее не мог с самого первого дня их знакомства, и да... она причинила много вреда ему, им, но... смерть была смертью! Это было концом! Неужели она... заслужила умереть? Она была молодой... все еще могла исправиться... Зачем же ей досталась такая жестокая участь? - Она остановилась там по какой-то причине! Что, если она собиралась... покончить с собой? – от одной мысли о суициде у Джонхена стыла кровь в венах. Был ли он слишком резок с ней прошлой ночью? Нет, любой другой на его месте поступил точно так же ради своей семьи, разве не так? Но... что, если она действительно нуждалась в психической помощи? К таким людям необходимо было найти особый подход; они ведь могли легко обидеться. - Собиралась или нет, в любом случае, она мертва, - Ки еще раз пожал плечами; его голос был холоден, словно лед, а сам он уставился на простыни. – И, честно говоря... я не сочувствую ей. - Это смерть, Кибом!.. – прошептал брюнет, широко распахивая глаза от слов рэпера. Он хотел, чтобы эта девушка оставила их в покое, но не желал ей смерти!.. - Она была маньячкой, Джонхен. Очень опасной, - выпалил Ки, укоряя старшего взглядом. – Что, если бы сделала что-то со мной? С детьми? Вокалист покачал головой: - Она не сделала... Ки ахнул, поднимаясь с кровати: - Она уже сделала! Она хотела, чтобы ты никогда не узнал о них! Им пришлось бы расти без отца! Если кто-то способен на такое, я уверен, что он может сделать и намного хуже! Джонхен остался на кровати, ловя на себе пронзительный взгляд Ки, который пригвоздил его к месту. - Я не собираюсь притворяться, что жалею того, кто не пожалел двух невинных младенцев... – выплюнул рэпер перед тем, как выйти из комнаты, хлопнув дверью за собой. Джонхен вздрогнул от громкого звука хлопнувшейся двери и почувствовал двойную вину. Он сделал это. Теперь он сделал это. Последнее, что ему хотелось сделать сейчас – рассердить Ки. Но, черт!.. Как он должен был среагировать? Он знал, что блондин был прав, Секен была опасным человеком, но все равно сочувствовал ей. Он был таким, и ничего с собой не мог поделать. - Вообще-то, Кибом прав, - раздался голос Онью из динамика. Джонхен подскочил от неожиданности: он совсем забыл о лидере. - Знаю, - сказал он, приблизив телефон к уху. – Просто я никому не желал смерти... Может она могла взять курс какой-нибудь терапии.. Онью вздохнул: - Не знаю, как насчет нее... Но некоторые люди не меняются, можешь верить этому или нет. И неприятно говорить это, но мне стало легче от того, что ее больше нет. Минджи навещала Тэмина и иногда рассказывала о Секен; из того, что я слышал, она была такой с самого детства. Если она пристрастилась к чему-то, то шла на все, чтобы заполучить это. Я слышал некоторые жуткие рассказы про это. Джонхен поморщился: - Хочешь сказать, что в этот раз этим чем-то был я? Тот кивнул: - Боюсь, что так и было. Вот почему я думаю, что... может, так было лучше для всех. Даже для нее самой. Вокалист снова поморщился. Как смерть могла быть лучшим вариантом для кого-то? - Что ты имеешь ввиду? - Думаю, она покоится с миром сейчас. Из того, что я знаю, она никогда не была счастлива. Что бы то ни было... оно ушло. Она освободилась от этого, - произнес лидер заботливым голосом. - Ты странный... – улыбнулся Джонхен, мысленно соглашаясь со словами друга. - Мне часто это говорят, - рассмеялся тот, прежде чем вернуть взволнованный голос. - Только больше не думай об этом, ладно? Кибом закричал так громко, что даже я услышал отсюда. Советую тебе пойти к нему. Не думаю, что мне стоит напоминать тебе, что он.. ну, теперь мамочка. Если он так оберегал Тэмина, который не был ему родным, даже не представляю как сильно он бережет собственных детей. Жалеть того, кто навредил его детям – смертный грех по его мнению. Джонхен вздохнул, откидываясь назад на подушки и глядя на закрытую дверь комнаты: - Знаю... _________________________ Да, Ки был не в себе. Как он мог защищать ее после всего, что она сделала с ними? Иногда Ки ненавидел тот факт, что у Джонхена было такое доброе сердце! Его характер был слишком мягким! Он понимал, чтò вокалист хотел сказать, но в любом случае не мог не сердиться. Также он знал, что был немного эгоистичным и жестоким из-за того, что был благодарен за чью-то смерть, но... Она же могла разрушить жизни его малышей! Так что, черт с ней! Его уже не заботило то, что она будет гнить в собственном гробу! - Доброе утро, хен. - Э? Доброе утро, Минни, - Ки обернулся, с удивлением встречая проснувшегося так рано Тэмина. Младший все еще застегивал свою рубашку. Ки оставил свое занятие за плитой и подошел к макнэ, чтобы помочь ему, заметив, что тот пропустил несколько пуговиц. - Айщ, давай я сделаю. - Ничего страшного, я уже опаздываю, - блондин начал извиваться, но рэпер схватил его за рубашку и притянул ближе к себе, застегивая его одежду должным образом. - Опаздываешь куда? – загнул бровь Ки. Тэмин прикусил губу: - Ты видел новости? Ки кивнул, заканчивая с последней пуговицей: - Да... Ты уже тогда проснулся? Это странно. - Минхо позвонил мне, - ответил макнэ. – Я был действительно потрясен!.. - А. Нам позвонил Онью, - сказал Ки, стряхивая невидимые пылинки с плеч младшего. – Готово. Так куда ты собирался идти? – спросил он возвращаясь к кухонной стойке, чтобы завершить приготовление завтрака. Вокалист стал серьезным в лице, наклоняясь, чтобы завязать шнурки своих ботинок: - Мне нужно проверить, как там Минджи. Она уже не была ее подругой, но я знаю, что по-прежнему заботилась о Секен... Ки замер, подняв одну бровь: - Ты собираешься пойти домой к девушке в такую рань? Тэмин кивнул: - Она, наверно, сильно расстроена, хен. Секен была подругой ее детства. - Ладно, только ты никуда не пойдешь без завтрака, - пожал плечами Ки. Тэмин, вздыхая, закатил глаза: - Мне не хочется, серьез-..ампф! - Заткнись, - Ки сердито надул губы, проталкивая тост в рот макнэ. – Ты становишься слишком худым и все еще растешь. Так что ешь. Тэмину хотелось завыть от досады, он схватил тост и упрямо топнул ногой. Самый кошмарный сон его жизни превратился в реальность: Ки стал матерью, теперь уже настоящей. - Но омма! Я опаздываю! Ки проигнорировал это и толкнул блондина к столу, заставляя того сесть. - В любом случае Секен не восстанет из мертвых и не убежит. Думаю, у тебя достаточно времени, чтобы доесть свой тост, - сказал он младшему, кладя перед ним и молоко. - У меня мурашки по коже, когда ты так говоришь, - Тэмин посмотрел на рэпера испуганными глазами, а затем потянулся за молоком, зная, что было бесполезно спорить с Ки. - Просто ешь, - вздохнул Ки, подходя к холодильнику и вытаскивая уже готовые смеси в детских бутылочках, которые он поставил греться. Краешком глаза он увидел, как на кухню вошел Джонхен с обоими малышами на руках. Джонхен уселся рядом с макнэ и уложил детей на свои колени, осторожно, дабы не уронить их. - Ты уже встал? Забери и свои вещи, когда будешь уходить, а то привыкнешь ночевать тут, - вокалист игриво улыбнулся младшему. Тэмин доел свой тост и встал на ноги, ухмыляясь: - Я заберу их позже. - Нет, нет, нет, нет! – воскликнул Джонхен, на что макнэ лишь помахал ему на прощанье. – Забирай их прямо сейчас! - Я опаздываю. Пока! – крикнул танцор, торопливо покидая кухню. - Будь осторожен! – крикнул ему в ответ Ки, кладя на стойку готовые бутылочки. - Да, омма! – послышался голос Тэмина из коридора, после чего входная дверь закрылась. Джонхен вздохнул, поправляя положение неугомонных малышей на своих коленях. Джэсон пытался ухватиться за краешек кухонного полотенца. - Ты балуешь его! Если продолжишь делать так, он никогда не уйдет отсюда! Ки взял одну бутылочку и поднял Миком с коленей вокалиста, садясь на свой стул. - Он гоняется за девчонками как мартовский кот, сомневаюсь, что ему захочется оставаться тут долго, - хихикнул рэпер от умиления, когда малышка сразу узнала бутылочку, открывая рот и хватаясь маленькими ручонками за пальцы Ки. Джонхен наблюдал за тем, как Ки кормил его дочку; его губы расплылись в заботливой улыбке, а глаза сияли от восхищения, с каждым разом, когда малышка делала очередной глоток из бутылки. - Нэ... Ки, - позвал его вокалист, тоже беря бутылочку и прикладывая ее соску к губам малыша. – Ты сердишься на меня? Ки взглянул на брюнета, через несколько коротких секунд покачав головой: - Нет... Просто мне совсем не нравится говорить о ней... Джонхен уставился на рэпера, который снова сосредоточился на малышке, вытирая пальцем капельки молока с ее подбородка. Онью был прав - это его уже не должно было беспокоить. У него была семья, о которой он должен был заботиться, а Секен осталась в прошлом. - Тогда мы не будем говорить о ней. Это уже не имеет значения. Ки удивленно посмотрел на Джонхена, а затем смущенно опустил взгляд, поймав на себе его заботливую улыбку. ___________________________ Казалось, прошло много часов с тех пор, как Тэмин прибыл к Минджи и увидел слишком хрупкую девушку, вместо той, которая обычно выглядела очень сильной духом. Она рассказала ему, что, вероятно, была последним человеком, который поговорил с актрисой; что авария произошла в том же часу, когда она сбросила звонок. Ему захотелось уберечь эту девушку от каких-либо страданий, не давая девушке винить себя, обнимая ее и позволяя ей проплакаться в его уже пропитанную слезами рубашку. Его сердце сжималось от боли, когда очередная слеза скатывалась вниз по щеке этой темноволосой девушки. Его сердце сжималось от боли, когда из ее дрожащих губ доносились низкие, страдальческие рыдания. Его сердце сжималось от боли еще сильнее, когда она со слезами на глазах пыталась улыбнуться ему, уверяя, что не стоит так беспокоится о ней. Ей не хотелось верить, когда он сказал, что беспокоится, и это его касается, так как сейчас из-за Секен плачет его подруга. Она поблагодарила его за поддержку и, грустно улыбаясь, призналась, что никто, кроме него, еще не вспомнил о ней. Обычно послушный Тэмин не послушался ее на этот раз, когда она сказала, что будет лучше, если он уйдет сейчас; что это могло превратиться в проблему, если он попадется папарацци, выходящим из квартиры неизвестной обычной девушки. Слава. Слава могла делать многое. Она могла сделать так, чтобы к тебе тянулись люди, чтобы подружиться, или же наоборот, могла отпугивать их. Но Минджи... В ее случае он не хотел, чтобы все оборачивалось так. Она сделала неправильные вещи, но исправила свою вину. Она была услужливой, прикольной, доброй, щедрой, умной, и... Она обладала очаровательной улыбкой. Она мило морщила носик, когда пробовала что-то новое на вкус, боясь, что это может ей не понравиться. Она бурно реагировала и боролась с воздухом, когда смотрела боевики. У нее была самая красивая улыбка, и... она нравилась ему. Он всегда был тем, кого оберегали; его всегда называли милым, очаровательным, красивым... Он всегда был макнэ из всех макнэ, которого каждый хотел обнять и потискать, словно он был какой-то большой плюшевой игрушкой. И он не был против этого – ему нравилось быть в центре внимания, это не доставляло никаких неудобств... Но сейчас... Ему самому захотелось оберегать ее, защитить, избаловать, обнять. Может он и был красавцем, но не глупым, вовсе нет. Он прекрасно осознавал, что сейчас происходило с ним, просто не был уверен, готов ли к этому вообще. Но... если он так и будет стоять, то ничего не собиралось меняться. Не время было строить из себя слабака и ощущать себя Тэмином эпохи Replay. Нет, он уже вырос. Он не был мальчиком. Поэтому, сомневаясь, было ли правильным решением или нет, он просто сделал это. Пришлось собрать в кулак все свое мужество, но... все же сделал. Он практически утонул в этом новом ощущении; в ощущении, которого никогда раньше не испытывал. Это было смешанным чувством боли, адреналина и дрожи. Но дело было в том...что от этой боли и больно не было, адреналин был не тем, что он испытывал на сцене, а задрожал он вовсе не от холода. Поцелуй. Простой поцелуй сотворил все это. Это было как сон и волшебство. Это было странным ощущением, к которому он не был готов, но... когда мы вообще бываем готовы к чему-либо? Поцелуй был коротким, простым и наивным. Но это все равно сработало. Минджи уставилась на него своими огромными широко распахнутыми глазами за стеклами не менее огромных очков. Она смогла только моргнуть, застыв с приоткрытыми от шока губами. Прежде чем он успел забиться в угол от смущения, Тэмин вспомнил слова Минхо: “Если ты смущен – не молчи. Молчание только отпугивает людей от тебя, они будут думать, что ты не хочешь общаться с ними или, что они скучны. Говори с ними как обычно.” Эти слова не относились конкретно по отношению к девушкам, они были советом для молодого айдола, как вести себя вежливо... Тэмин слегка улыбнулся, надеясь, что это волшебным образом скроет его покрасневшие щеки или успокоит разбушевавшийся ритм сердца: - Я рад... что ты перестала плакать. Минджи дважды моргнула, все всхлипы и рыдания улетучились от шока. - Омо... – прошептала она, внезапно сильно заливаясь краской. Тэмину только оставалось прикрыть рот рукой, чтобы скрыть свою широкую счастливую улыбку. _____________________________ Оставшуюся часть дня Ки провел, ухаживая за своими малышами. Так же ему позвонили из Нью-Йорка – очень сердитая Салли накричала на него, что тот забыл дать ей свой новый номер домашнего телефона. Было очень приятно снова поболтать с ней, старушка уже официально считалась его бабушкой, и он просто не мог не любить ее. Он очень скучал по ней, ведь это она была рядом и поддерживала его, когда никого другого не было. Он собирался пригласить ее к себе как-нибудь. Несколькими часами позже Тэмин вернулся домой, с широченной улыбкой на лице, которую Ки раньше не замечал. К его удивлению, макнэ действительно забрал свои вещи, возвращаясь к себе в квартиру и выкрикивая каждому, что скоро SHINee снова воскреснут. Откуда он зарядился такой энергией?.. Ки очень хотелось знать. Еще одним человеком, очень сосредоточенным на работе, оказался Джонхен. Вокалист сидел на кухне, окруженный ноутбуком и десятком открытых блокнотов, постукивал карандашом по деревянной поверхности стола, пытаясь сочинить новый ритм, одновременно шепча новую лирику. Ки решил не вмешиваться, тихонько проходя на кухню, чтобы приготовить ужин, иногда заглядываясь на вокалиста, наблюдая, как тот, прикусив губу и прикрыв глаза, еле слышно напевал какую-то мелодию. Если это была новая песня, то он знал, что брюнет не любил показывать ее, пока она не была полностью готова, поэтому он не собирался просить Джонхена спеть ему. SHINee… Группа из пяти парней, пяти друзей – действительно любящая семья. Что же теперь с ними станет? Внутри него было кое-что, от чего хотелось вскочить и снова побежать на сцену, закричать всему миру, что он вернулся, что SHINee станут такими же, какими были и прежде, но... Все было не так просто. В SHINee был новый участник, а у него было двое детей, о которых следовало заботиться. Рутинная жизнь айдола не позволяла иметь семью... Такова была жестокая правда. Но сейчас семья для него была намного важнее. Он снова бы отказался абсолютно от всего... Лишь бы увидеть, как эти дети будут расти, наблюдать за тем, как у них будут появляться собственные мечты, ощущать их взаимную любовь. Теперь это было его самым большим и заветным желанием. Он уже давно перестал быть эгоистичным; может, поэтому и он очень уважал пожилых женщин. Многие из них постоянно рассказывали ему, с немалой гордостью, как они вырастили своих детей, жертвуя ради них очень многим, борясь за них до конца. После окончания ужина Джонхен сказал ему, что накормит детей и уложит их спать, позволяя Ки спокойно убраться на кухне и принять душ, не беспокоясь о том, что дети будут нуждаться в нем. Было приятно стоять под душем и ощущать воду на своей коже, это очень расслабляло... Быть родителем оказалось труднее, чем он предполагал. Забота о Югыне была очень легкой; им всего лишь надо было следить за ним несколько часов в сутки. Это было весело, им не надо было действительно стараться воспитывать его, они просто баловали малыша. Ах да, их было пятеро парней, заботящихся об одном ребенке. А сейчас были только он и Джонхен, на плечи которых легла ответственность за двух новорожденных малышей. Это было утомительно, у него ныло тело, болела голова из-за плача, но... к концу дня... появлялось ощущение, будто ему вручили награду. Было так приятно видеть своих малышей, лежащих в своих колыбельках, сопящих и видящих сны, о содержании которых Ки даже не догадывался. Другое, что подарило ему огромное счастье – зрелище, которое он сейчас увидел. Ки только что вышел из ванной, уже переодевшись в пижаму, и собирался поцеловать своих младенцев на ночь, когда он увидел это. Джонхен сидел на диване, обе руки его были заняты: Джэсон лежал на правой, а Миком – на левой, друг напротив друга. Оба малыша уже дремали. Всхлипы Миком постепенно угасали, но он продолжал делать это – продолжать петь. Ки слышал пение Джонхена миллион раз, но... это было совершенно другим. Брюнет всегда вкладывал эмоции в свои песни, но в этот раз тут была не просто частичка, а вся песня была наполнена его чувствами. Глаза вокалиста сияли любовью, уголки губ были вздернуты в улыбку, пока тот нежно пел, убаюкивая малышей. Голос казался... ангельским, от чего блондин чуть не заплакал. Джонхен... с каждым новым днем заставлял его влюбляться в него еще больше. Это было сумасшествием. Он думал, что уже любил его... Но сейчас ощутил, что Джонхен мог удивлять его каждый день, заставляя любить еще сильнее. Ледяная стена, что была выстроена, дабы защитить его израненное сердце, пока он был беременен, просто напросто расплавилась от такого проявления любви. Он почувствовал... что больше ни о чем не следовало волноваться. Он почувствовал себя по-настоящему счастливым, он почувствовал умиротворение... Джонхен заметил силуэт Ки в дверях и улыбнулся, делая знак, чтобы тот вошел в комнату. Ки подошел к нему с небольшой улыбкой на губах и уставился на двух спящих в накачанных руках ангелочков. - Давай уложим их, - прошептал он и, осторожно взяв мальчика в свои руки, отошел к голубой колыбельке. Несколько секунд Ки просто стоял там, наблюдая за своим младенцем, как мирно поднималась и опускалась его маленькая грудь. Улыбнувшись, он оставил поцелуй на его лбу и перешел к другой колыбельке, чтобы проделать то же самое. Джонхен смотрел на то, как рэпер раскрывает свое сердце перед ним. Они действительно были как два гордых идиота, так он думал. Они любили этих детей так сильно, что даже смешно становилось. И... Ки... он выглядел таким счастливым... таким прекрасным... Хотелось подразнить Кибома, заставить его от отчаяния лезть на стены, чтобы тот умолял о поцелуе, но... он больше не мог сдерживаться. Дразнить Кибома означало дразнить самого себя, а он уже был на пределе. Он так сильно нуждался в этом парне... Это сводило его с ума! Кибом был... он даже не мог описать то, что чувствовал к блондину; это было чем-то драгоценным, таким чистым, безупречным и мощным, что хотелось создать новое слово, которое объяснило бы все то, что он чувствовал к нему. Набравшись немного храбрости, Джонхен потянулся своей рукой к ладони Ки, переплетая их пальцы и мягко притягивая к себе. Ки подскочил от неожиданности, когда его взяли за руку, но ничего не сказал. Глаза Джонхена... в них стоял тот самый блеск, которого он не видел уже давно... Хотел ли он этого? Значило ли это, что он, наконец, решил сдаться? Боже, он ощущал такую слабость к этим глазам... Он не мог бежать от этого, не в этот раз. С бешено бьющимся об грудную клетку сердцем Ки позволил потянуть себя за руку, молча опустив глаза от стыда. Он больше не чувствовал себя сильным, больше не хотелось сопротивляться... Он просто хотел, чтобы над ним доминировали. Ему нужно было ощутить это – чувство защищенности, чувство того, что он был желанен, что он действительно принадлежал кое-кому... ему. Он ничего не сказал, когда парень привел его в их комнату, закрыв за ними дверь. Не было никакой необходимости в словах. Джонхен просто посмотрел на него, как бы спрашивая разрешение, чтобы продолжить, чтобы делать то, что ему хотелось. Ки даже не кивнул. В момент, когда их глаза встретились, Джонхен уже знал, что ему позволено делать все, что он мог пожелать – оба жаждали этого. Он не стал возражать, когда Джонхен опустил руки на его бедра, прижимаясь грудью к его спине. Он позволил вокалисту осыпать его длинную шею нежными поцелуями, заставляющими его трепетать, заставляющими хотеть, чтобы его взяли. Собственнические руки начали медленно подниматься с бедер по направлению к груди, проскальзывая под майку младшего, соприкасаясь с кожей и заставляя рэпера вздрогнуть. Руки Джонхена были такими теплыми!.. То, как они ласкали его живот и, медленно забираясь вверх, коснулись кончиками пальцев его сосков, сводило Ки с ума. Вокалист продолжал целовать его шею, переходя к ключице, оставляя небольшой укус на ней, отмечая его как своего. А потом он добрался до уха младшего, вобрав мочку в рот и опаляя его своим дыханием, чувствуя, как Ки начал извиваться под его ласками, когда он ущипнул бархатистые соски. - Дж-Джонг.. Черт. Ки отстранился и обернулся, в уголках его глаз сверкали слезинки. Его губы были слегка приоткрыты, и его глаза... Глаза, в которых Джонхен привык видеть пронзительный, уверенный, неистовый взгляд... сейчас уставились на него в немой просьбе, нуждаясь, желая... требуя большего. И он сорвался. Джонхен с силой впился в губы Ки, чувствуя, как руки рэпера обвили его шею, притягивая ближе. Он приподнял Ки за бедра, заставляя того обхватить его талию ногами; оба возбужденных члена теперь терлись друг о друга через одежду. Ки. Ки, Ки!.. Он просто не мог насытиться этим парнем!.. Опустив блондина спиной на кровать, он взобрался на него и, задрав майку младшего вверх, припал губами к розовым бугорочкам на груди, заставляя Ки ахнуть. Ему не хватало этого, он так сильно соскучился по нему!.. По вкусу кожи Ки, его теплу, его стонам... Ки закрыл глаза, руками прикрывая свой рот, пока Джонхен посасывал его маленькие соски, чувствуя, как они твердели во рту брюнета. Он просто потерялся в этом ощущении вожделения, так жадно воспринимая ласки вокалиста, что хотелось стонать как дешевая шлюха. Он ненавидел то, как Джонхен заставлял его терять контроль!.. Блондин задрожал всем телом в тот момент, когда рука Джонхена накрыла его эрекцию, слегка поглаживая. Он горел, его глаза казались стеклянными, полными жажды, и ему хотелось большего... намного большего. Одним неожиданным движением Джонхен перевернул Ки на живот и схватился за резинки его пижамы и боксеров, грубо стягивая их вниз. Раньше бы дива возразил насчет этого, но сейчас не мог не насладиться тем, как волна адреналина охватила его, когда он почувствовал на себе руки вокалиста, больше не обращающиеся с ним так, будто он мог сломаться, если сжать слишком сильно. Ки казалось, что все это ему снится, он не мог мыслить ясно. Его видение было расплывчатым, а тело двигалось само по себе, повинуясь самым примитивным желаниям. Рэпер вцепился в простыни, когда его ягодицы были раздвинуты, являя вокалисту совершенно обнаженный вид. Прикосновения Джонхена были такими привычными, что он даже не постеснялся. Это показалось ему почти таким же естественным, как, например, дыхание. Он принадлежал ему. Ки был его любовником, его возлюбленным. Он хотел, чтобы его любили, как и раньше!.. - А-ах! Ки не смог предотвратить громкий стон, который вылетел из его губ, когда язык проскользнул в его маленькую дырочку, а рука схватилась за его горящий член, что упирался в простыни. Он начал задыхаться, бешено краснея от того, что не мог контролировать свой голос. Ки был словно в горячке: к нему не прикасались и не ласкали так давно, он нуждался в этом так сильно, что его грудь буквально распирало от счастья. Костяшки его пальцев побелели из-за той силы, с которой он сжимал простыни. Джонхен языком вторгался в его дырочку, одновременно добавив один палец, растягивая его. Он сходил с ума. Ему уже не терпелось испытать истинное наслаждение, которое он знал, что получит скоро. Хотелось кричать, чтобы Джонхен поторопился, но не стал этого делать. Ки знал, что это было бы слишком больно, учитывая то, что его задница оставалась без внимания с их разрыва, то есть очень много месяцев. Его тело снова перевернули на спину, Джонхен, со взглядом, полным вожделения, навис над ним и, облизнув свои губы, потянулся к нему за поцелуем. Ки схватился за его майку и потянул ее вверх, пытаясь убрать эту раздражающую ткань прочь. Вокалист помог ему, сам снимая свою одежду и предоставляя Ки вид, которого он хотел. О, это тело и эти восхитительные мышцы пресса! Джонхен принадлежал ему... и только ему!.. Старший отвлек Ки поцелуем, просовывая в него второй палец, от чего тот ахнул. Он не мог больше ждать, внутри его штанов все горело, а Ки выглядел восхитительнее, чем когда-либо. Опустившись вниз, Джонхен поцеловал шрам над пахом Ки, показывая тому, что не следовало волноваться, что это не портило его красоту. Он знал, что Ки был чувствителен к следам и шрамам, всегда старался скрыть свой маленький шрамик на щеке, которой ненавидел. Но Джонхен... его это не волновало, на Ки все смотрелось красиво, даже этот шрам... Его дети появились на свет оттуда, как это могло быть противно ему? Нет, он любил его, восхищался им. Ки громко выдохнул, когда к первым двум добавился и третий палец, больно растягивая его кожу. Но Джонхен старался отвлечь его, посылая по его телу волны удовольствия своими поцелуями и свободной рукой медленно лаская его член. - Ки... Тело Джонхена отстранилось, и Ки, поморщившись от холода, открыл глаза и увидел, как вокалист снял свои брюки и боксеры, открывая взор своему стояку. Ки покраснел, увлажняя свои пересохшие губы языком. Но, тем не менее, вокалист не стал раздвигать его ноги, как он ожидал. Джонхен потянулся к тумбочке и открыл ее, вынимая две вещи. Ки хотелось стукнуть себя за свою глупость. Как он мог забыть об этих двух важных вещах? Смазка и презерватив. Раньше они никогда не пользовались презервативами, в них не было необходимости... ну, или они так думали. - Не то, чтобы мне не нравились дети... но, думаю, двоих пока достаточно, - улыбнулся Джонхен, открывая презерватив. Глаза Ки полезли на лоб. «Пока»?! Нет, нет, нет, нет, нет! Он больше никогда не собирался снова беременеть! Черта с два! Одного шрама было достаточно! Джонхен, увидев, как Ки мысленно ужаснулся, захихикал, обильно выдавливая смазку на свои пальцы и просовывая их в розовую дырочку младшего. Тот был готов... - АААХ! Ки хлопнул себя по губам, когда кое-что гораздо крупнее пальцев начало протискиваться в него. Он посмотрел вниз на Джонхена, удерживающего его бедра на месте, который медленно толкался внутрь, наблюдая за тем, как горячие стенки обхватывают его член. Было так приятно снова почувствовать это, ощущать знакомую твердость внутри себя, от чего становилось трудно дышать. Соски, покрытые слюной, затвердевали от соприкосновения с прохладным воздухом, что возбуждало его еще сильнее. Джонхен вошел в него полностью, следя за выражением лица Ки, дабы ни в коем случае не причинить ему боль. Он хотел, чтобы тому не было больно вообще, хотел подарить Ки удовольствие, которое только возможно было дать, хотел снова сделать его своим. - Д-двигайся... – прошептал Ки, с блеском желания в глазах, протягивая руки к накачанному телу, пытаясь заставить того полностью лечь на него. Он хотел чувствовать тело брюнета своим собственным, чтобы их пот смешался, а дыхание сбивалось на губах друг друга. Джонхен сделал так, как ему было сказано, толкаясь глубже в младшего, наваливаясь своим телом на него, и потянулся, чтобы поцеловать его. Ки обхватил тело старшего ногами и ответил на поцелуй, проталкивая свой язык в рот парня и вырывая низкий стон из него. Заниматься любовью с Ки снова, держать его в своих объятиях... было волшебно. В данный момент Джонхен не мог думать ни о чем другом. Только... только о Ки. Переходя в сидячее положение, брюнет потянул Ки на себя, позволяя диве объезжать его так, как тому хотелось. Обвивая друг друга конечностями, они словно превратились в одно целое. Ки чуть приподнялся, чтобы снова опуститься на член вокалиста, который задевал его заветную точку. Старший продолжал целовать ключицы и стройную белую шею блондина, в то время, как его член сжимался внутри этих горячих узких бархатистых стенок. Ки громко застонал, качнувшись бедрами, чтобы снова достать до своей простаты, задевая ее членом Джонхена снова и снова, чувствуя как собственный член терся между их животами. Остекленевшие кошачьи глаза открылись, чтобы посмотреть на парня перед собой. Вокалист одарил его легкой улыбкой и потянулся к губам Ки, удерживая его одной рукой за шею, чтобы лучше контролировать поцелуй, пока их тела начали двигаться быстрее друг напротив друга. - Дж-Джонг!!.. Черт... он и сам был почти на пределе... Через секунду, без предупреждения, Ки сильно сжал его член внутри себя, впиваясь ногтями в его спину, когда он почувствовал кое-что влажное на своем животе. Он стал наблюдать, как блондин закрыл глаза, приоткрыв губы в немом крике, и достигнул своей кульминации. Он выглядел просто чертовски красивым!.. Его растрепанные волосы прилипли к потному лбу, его кожа блестела при свете луны, что врывался в их спальню через открытые окна. И это видение сделало свое дело. Собственные стоны Джонхена скатились с языка, когда он достиг оргазма, и губы Ки накрыли его рот. Они еще минуту сидели в таком положении, полностью вымотавшись, просто держась друг за друга, тяжело дыша. Джонхен задвигался первым, осторожно, чтобы его член не вышел из Ки: он знал, что Ки не любил, когда из него выходили сразу. Медленно он опустил обоих на простыни, их дыхание начало приходить в норму. - Ки? – позвал его Джонхен через некоторое время. - Мм? На какой-то момент между ними снова повисла тишина, Джонхен прикусил губу: - Мы...? - Мы что? – спросил Ки, прикрывая глаза и чувствуя, как тело, наконец, немного расслабилось. Он так устал... - Мы... ну, знаешь... Ки еле поборол в себе желание, дабы не рассмеяться над внезапным волнением Джонхена. Они только что занимались любовью, а он сейчас начал стесняться? - Потные и испачканные спермой? Да, знаю. Мы искупаемся утром... Вокалист захихикал и, наконец, вышел из блондина, чтобы удобно устроиться на кровати. - Нет. Я имею ввиду... мы ведь теперь вместе? – спросил он, обнимая Ки за талию. - Пабо... – прошептал Ки, слегка улыбнувшись. – Думаешь, я стал бы делать это, не будь мы вместе? Джонхен покачал головой: - Нет, конечно же нет!.. Просто... я скучал по тебе, - сказал он, убирая челку блондина назад, перед тем, как наклониться к Ки за последним поцелуем и прижать его ближе к себе, закрывая глаза и проваливаясь в сон. – Ты мой, Кибом. Мой... - Ты такой приторный...