Четвёртый сектор

Нар разобралась со всеми школьными формальностями ещё в начале прошлой недели, когда они только упаковывали последние коробки, а в новом доме закончили расставлять мебель и подключать к сети систему сигнализации. Нельзя сказать, что Шион обрадовался неожиданной смене обстановки, но семья смотрела на него такими глазами, что становилось неловко. Поэтому он разглядывал с Нар фотографии сада во внутреннем дворе и слушал восторги Ирса по поводу просторного гаража, где можно держать машину и кучу ненужного хлама, и что теперь не придётся вставать раньше, чтобы добраться до парковки в двадцати минутах ходьбы от многоэтажки. Ну и, конечно, не обошлось без перечисления плюсов собственного жилья перед квартирой. И не в третьем, а в четвёртом секторе. Последующие дни прошли в суете переезда и обживания новой площади. Самым довольным был кот, облюбовавший нижние ветки еще не укрытого листвой клена и с высоты наблюдавший за мельтешением беспокойных хозяев. На это время Шиона освободили от посещения новой школы: вместо этого он помогал прибивать полки, собирать шкафы и устанавливать тяжеленную барную стойку на кухне. Он был рад провести время с Ирсом – тому на новой должности светили большие перспективы, а это означало, что из Улья он будет выбираться только на поспать, и то через раз. Сейчас же, в глаженой белой рубашке и тёмных джинсах, он стоял рядом со своей классной руководительницей - невысокой блондинкой в деловом костюме и очках - перед кабинетом. Та почему-то не спешила открывать дверь и рассеянно-нервно улыбалась, думая о чем-то явно не особо приятном. Устав мариноваться, он дёрнул ручку на себя и шагнул вперед. Замер на пороге и едва удержал рот закрытым, вопросительно обернувшись на преподавательницу. Ривина вздохнула, подтолкнула его внутрь и закрыла дверь. Загородила собой. - Как вы уже поняли, у нас новый ученик. Его зовут Шион Билл, его семья переехала из третьей кварты. Он будет учиться с вами до выпуска. Странное предчувствие появилось еще когда он увидел исписанную граффити ограду и внедорожник, стоящий поперёк цветочной клумбы - это на территории лучшей в четвёртом секторе школы. Потом оно стало сильнее, когда он заметил, как выразительно переглядываются между собой преподаватели в учительской, куда он пришёл в поисках своей классной руководительницы. И теперь все сложилось в четкую и весьма неприглядную картину. Не то чтобы Шион был нетерпим к кому бы то ни было или узко ориентирован на какие-либо движения. Нар прививала ему привычку не высовываться без лишней на то нужды. Поэтому было сложно понять, как удалось в одном помещении собрать людей, которые пытались перещеголять друг друга на ниве фриковатости. Фрики примерно с той же долей недоумения смотрели на него, но кидаться злобной сворой и рвать разукрашенными ногтями не спешили. В поплывших между рядами шепотках явно слышалось пренебрежение. Кто он среди них, рожденных в четвертом секторе? К такому у него уже был иммунитет. Так же на него смотрели в третьей, только к высокомерию примешивалась доля опасливого страха. Шион сочувственно покосился на преподавательницу. Та оглядывала своих подопечных взглядом санитарки из дурдома и, не заметив ожидаемых возражений или откровенной неприязни, повернулась к нему с явным облегчением: - С ребятами познакомишься позже. Сядь пока с Нагель. Он знал, что Илен Ривина преподавала деловой этикет и общение. Ничего подобного не было в школах третьей кварты, и Шион поначалу был заинтригован. А теперь ему было интересно, насколько бесполезен этот предмет среди местного контингента. О том, что ни с кем не собирается знакомиться, он промолчал. Ривина отвернулась и размашисто написала стилусом на интерактивной доске тему. "Оформление визитных карт". Со стороны задних парт махнула черноволосая девушка в платье с многослойной юбкой, занимающей темными складками половину прохода. Косая челка, взрывоподобное нечто на затылке, а на плече длинная тонкая косица. Анемичное лицо с жирно обведенными черным глазами. Сев, он неуверенно кивнул в ответ на приветствие. В ясных глазах мелькнула заинтересованность и Нагель кокетливо растянула в улыбке уголки губ, подвинув учебник на середину стола. *** Занятия пролетели сумбурно и бестолково: из-за монотонного гомона не утихавшей ни на минуту "светской" жизни вокруг, Шион пропускал мимо ушей половину материала и в невнятном, тихо тлеющем раздражении проходил полдня с задеревеневшей спиной. Он чувствовал изучающие взгляды, но никто, кроме Нагель, не спешил заводить с ним разговор. К вящей радости. После математики, потерев ноющие виски, он попросил Нагель показать ему, где библиотека. Девушка, откладывающая кисточкой под нижним веком угольные залежи, отказывать не стала. Шустро смела в сумочку разложенную на парте косметичку диверсанта и, подхватив его под локоть, потянула к выходу через лениво рассасывающийся поток учеников. Почему-то решив, что теперь они едва ли не лучшие друзья и обязательно нужно влепиться туго утянутым в корсет бюстом ему в руку, рассказывая какую-то ни к чему не обязывающую чушь. В библиотеке ему выделили скудную стопку учебников, и на удивленный вопрос высохший старик подтвердил, что это все, а дополнительную литературу можно брать по желанию. Незначительно потяжелевший бэк все же улучшил настроение Шиона. Решив, что, в целом, могло быть и хуже, он спустился в холл. Старательно сохраняя дистанцию с Нагель, которая не ушла даже когда он специально задержался, расспрашивая библиотекаря, а у самого выхода улыбнулась ему и побежала к дожидающимся подругам. Странная. За ужином Шион деликатно расспросил родителей про стоимость обучения и количество бумажной волокиты, которую им пришлось вытерпеть, чтобы его зачислили среди учебного года именно в эту школу. Они с Ирсом смотрели на него такими сияющими глазами, что язык не поворачивался просить о переводе. По большому счету, не детей ему с тем шапито крестить. Нужно всего лишь закончить учебу. Так что он ласково улыбался Нар и на расспросы о первом учебном дне безмятежно врал. *** Если закрыть глаза на учеников, фонтанирующих излишествами стиля и бесполезных телесных модификаций, школа его полностью устраивала. Учителя знали свое дело, требовали многого, но материал подавали интересно, временами нестандартно, что странным образом делало его понятнее для восприятия. Шиона никто не задирал, но и начинать общение не спешили. Нагель постоянно была где-то рядом и иногда это было полезно. Ее компания немного расслабляла его, позволяя выглядеть не таким угрюмым и нелюдимым. Еще одним несомненным плюсом новой школы были хорошо оснащенные классы, особенно новые моноблоки с дорогостоящим ПО в компьютерном. Правда, Шион не понимал, зачем такие излишества, если по общей программе выпускного класса учили лишь основам стандартизированного языка разметки текста и императивного программирования. Выполнив свое задание до прискорбного быстро, он откинулся на спинку офисного кресла, постукивая карандашом по столешнице. Пара линейных алгоритмов, условные операторы и циклы. Как бы странно ни звучало - это было настолько базово, что пришлось прочитать параграф в учебнике. Шион незаметно осмотрелся: большинство одноклассников явно безрезультатно сражались с программой, пара вполне успешно разбирались с заданиями, некоторые, забив, играли в один из популярных в последнее время онлайн-шутеров. Преподаватель в своем углу уткнулся взглядом в монитор и явно был занят чем-то намного более интересным, чем необходимость обучать несовершеннолетних троглодитов. Отпихнувшая мышку Нагель запрокинула голову и раздраженно зарычала. - Идиотизм какой-то! По каким-то своим соображениям она села рядом с Шионом и сейчас, устав сражаться с алгоритмами, решила поговорить. - Интересно, они действительно считают, что нам это пригодится? Громкий шепот был призван не то показать степень ее возмущения, не то привлечь внимание половины класса, вкупе с преподавателем. Безрезультатно. Шион равнодушно двинул плечом. За несколько дней у них выработался тандем: Нагель, посещавшая половину предметов, совпадающих с его, на что-то жаловалась, а он делал вид, что слушает ее. - Да ты все сделал! - прозвучало так, словно он ей в обед плюнул. - Слушай, помоги. Угрюмо угукнув, он отметил, как несколько парней повернулись к ним и окинули его не самыми дружелюбными взглядами. Прекрасно, они таки привлекли всеобщее внимание. Подкатившись к компьютеру Нагель, прокрутил зону рабочей области от конца к началу, удивляясь, как можно было запороть настолько простые алгоритмы. Половина из них в учебнике была описана - подставь другие значения и все. Открыв параграф, он отметил карандашом нужные ей места и объяснил, как вычислить факториал. Когда все заработало так, как должно, девушка, ничуть не стесняясь, повисла у него на шее, чмокнув в щеку. - Спасибо. С меня кофе. - Я не пью кофе. - он чувствовал, что уже проиграл. - Тогда чай. Не отказывайся. Посидим, поболтаем. Я расскажу тебе, что здесь к чему. Она была слишком громкой и заткнуть раздражающее нытье можно было лишь обреченным кивком. Кто-нибудь ответит, за что ему все это? *** Сдержав обещание, Нагель после занятий затащила его в ближайшую к школе кофейню. Судя по контингенту за столиками, сидели здесь в основном ее ученики. Цветастый интерьер, фоновая музыка и татуированные ребята за стойкой располагали. Шион топтался рядом с девушкой, заказывающей нечто, по названию далекое от нормального кофе, и чай для него. Пока она расплачивалась и флиртовала с высветленным парнем на кассе, он прихватил десерты и пошел занимать места. Слишком длинные диваны были ему не по вкусу, пришлось бы сидеть рядом с незнакомыми девушками, которые шумно говорили и мерзко смеялись, стойка вдоль панорамного окна отпадала, потому что он не любил оставлять зал за спиной. А больше вариантов не было. Пока он мялся в социофобной агонии, в распахнутые по причине хорошей погоды двери влетел мелкий вертлявый парень с белой челкой и врезался в него. Шион чудом удержал тарелки и себя на ногах, а коротышка зло глянул на него снизу вверх и пошел к стойке. Не удержавшись, он едко бросил ему вслед: - Ничего страшного, я не ушибся, спасибо, что спросил. - когда обернувшийся парень одарил его очередным презрительным взглядом, Шион зубасто улыбнулся ему и поспешил к удачно освободившемуся столику на двоих в углу. Через пару минут напротив села Нагель. Подвинула к нему чашку, от которой пахло вишней, мятой, еще какой-то травой, но только не чаем, и зачерпнула ложкой щедрую порцию взбитых сливок, залитых шоколадом, из своей. - Итак, что ты хочешь узнать? - она придвинула к себе одну из тарелок. - Расскажи, что здесь вообще есть. - он грел руки о толстые теплые керамические бока, не решаясь отхлебнуть, скучающе оглядывал зал и берущего кофе на вынос мелкого придурка. Нар что-то рассказывала ему про новую школу в процессе переезда, но он успешно пропустил информацию мимо ушей. Да и по большому счету, его задачей было выпуститься с хорошим аттестатом, для этого всего лишь следовало поддерживать свой рейтинг на уровне выше среднего, что на фоне большинства одноклассников казалось не настолько сложным. Он просто не знал, о чем им с Нагель говорить, и как он вообще дал себя уговорить на подобную трату времени. Та выглядела до отвратительного жизнерадостной и была слишком активной. Очень сильно напоминала кое-кого и да, возможно, он даже соскучился, поэтому не имел ничего против компании. - У нас есть несколько танцевальных залов, студия для художников, помещение для театралов с реквизитом, костюмерной и сценой, несколько спортивных залов с необходимым инвентарем и работающими душевыми, два актовых, - она для наглядности загибала пальцы при перечислении, рассредоточенным взглядом вперившись в стену за его плечом, - один кинозал, целое крыло музыкальных классов, химлаборатория и разнообразные мастерские для кружков по интересам - от готовки и рукоделия, до лепки из гипса и радиоэлектроники. Полностью укомплектованный стадион за школой, парковка и небольшой сад со скамейками. Есть еще медпункт и комната отдыха, там можно даже поспать. - С такими условиями большинство почему-то не проявляет особого усердия в учебе. Как он заметил, с посещаемостью у местных были явные проблемы. Некоторых он видел только раз, другие появлялись переодически и только половина из тех, что доходили до классов, учились. - К выпуску большая половина знает, где и кем будет работать. Поэтому занимаются в основном либо при колледжах для готовящихся к поступлению, либо по индивидуальной программе с репетиторами, либо ассистируют на мелких должностях в нужных кампаниях. Другие сидят задницами на состоянии родителей и ни о чем не думают. Школа и учителя получают финансирование - всех все устраивает. Когда-то Шион смотрел спич женщины, которая преподавала во второй кварте - в районе, считавшемся гетто - рядом с Кордонами. Она рассказывала о том, как учила детей, которых общество едва ли не с самого начала списало со счетов, окрестив по месту рождения бандитами, шлюхами и наркоманами. И о том, что нет такого понятия, как дурная наследственность или разница в успеваемости или способностях. Есть вопрос финансирования, от которого, при совокупности множества взаимосвязанных факторов, зависит конечный уровень образования. Рассказывала, как и с помощью каких организаций она, вместе с преподавателями-единомышленниками, вытягивали своих детей, чтобы после выпуска у них были перспективы лучше, чем у их родителей. И о том, что даже так им сложнее поступить в университет, а после найти приличную работу. Потому что четвертая кварта трещит от вырастающей золотой молодежи, для которой по определению забронированы самые теплые места. Лучшее лучшим, а остальным по куску того, что осталось. Тогда Шион изошел на яд от существующего положения дел. Теперь же не собирался упускать предоставившийся шанс. - Шион? - моргнув, он посмотрел на Нагель, выгнув бровь. - Ничего, просто ты жутко выглядел: стеклянные глаза и все такое. О чем еще хочешь узнать? Он криво ухмыльнулся. *** В таких случаях обычно говорят: ничто не предвещало беды. Обычное весеннее состояние, из стылой мерзости утра перешедшее в сносно теплый день. Шион даже пожалел, что надел байку и взял куртку. Было душно и тошнотворно разило куревом через открытые окна столовой. Он зачесал влажные волосы назад и медитировал над своим обедом из теплой каши с овощами, не зная, хочет блевануть на них или съесть. Где-то в толчее у буфета пропала Нагель, обещавшая вернуться с холодненьким. Он был бы готов ее боготворить, если бы с момента ухода не прошло до убийственного много времени. Двигаться было сложно, перед глазами мягко плыло. Он всего-то не спал больше суток. Но хотелось не отдохнуть, а умереть. Все из-за чертовой политологии, по которой, как оказалось, нужно было подготовить проект. И не важно, что задания раздали за месяц до того, как он зачислился. Преподаватель ясно дал понять, что у Шиона будут неприятности, если он его не выполнит. К тому же, предмет был среди обязательных к сдаче для поступления на интересующую его специальность. Нельзя было зарыться со старта. Мало того, что сам преподаватель не вызывал симпатии со своими поджатыми губами, выцеживающий слова, словно все вокруг ноги ему должны целовать, так ещё и тема была не самая простая. Причины конфликта в Северо-Восточном регионе, в результате которого поток беженцев потянулся в Айдо, наводнив запустевающий второй сектор дешевой рабочей силой. Когда, кто, с кем, почему, кто был простым наблюдателем, а кто подключился к одной из сторон, чем все закончилось, роль Айдо во всей этой свистопляске? В книгах и пособиях писалось одно – про неоценимый вклад и помощь тысячам людей. На деле же людям, у которых не осталось ничего, предоставили лишь жильё там, где больше никто не хотел жить и оставили для них низко оплачиваемую работу, на которой больше никто не хотел работать. Так вторая кварта начала из заброшенного промышленного центра превращаться в гетто. Шион помнил, что родители были одними из потомков таких мигрантов. Он не помнил, откуда, но выделялся среди бледных айдовцев смуглой кожей, резко контрастирующей со светлыми волосами и яркими глазами. Мало того, что не местный, еще и метис. Во второй кварте его щемили толпой по закоулкам. В третьей пытались травить и подставлять. Было любопытно, на что будут горазды выкормыши четвертой? Из вегетативного состояния его вывел удар по затылку. Прилетело так, что щелкнули зубы, а болью отдалось в переносице. Сознание парадоксально прояснилось и он увидел, что по голове его приласкали тяжёлым бэком, висевшим на плече высоченного парня, который продолжил идти вперёд, как ни в чем не бывало. Вежливость - явно не конек золотых детишек. Шион отрешенно и совершенно спокойно сжал пальцами край подноса - растягивающийся поток жидковатого риса с вкраплениями брокколи и моркови красиво пролетел, растекаясь по обтянувшей крепкую спину тёмной майке, отдельными каплями осев в черно-синих волосах и на бэке. Упавшая тарелка со звоном разлетелась по полу и тишина вокруг стала абсолютной. Надо же, страйк. - Прости, не заметил тебя. - Шион улыбнулся развернувшемуся парню. Выражение лица того было нечитаемым и страшным. Подойдя - осколки хрустели под толстой подошвой ботинок - парень опустил бэк на пустое место Нагель и стянул через голову испорченную вещь, обнажая увитый какой-то морской жутью торс. Каша капала вязко, явно запачкав ещё и штаны. Наклонившись к Шиону, он сунул скомканную, отвратно выглядевшую майку ему под нос. - Ешь. - от низкого голоса продрало до костей. Шион растянул углы рта шире, сжимая крепче зубы. Сидевшие неподалеку компании поснимались с мест и тихо растворились в пространстве, остальные напряженно-молча наблюдали. В глубине мутно-синих глаз и во всем облике парня было что-то такое, от чего интуиция вопила: беги не оглядываясь. - Размечтался. - конечно же, он ее не слушал. Дылда нехорошо улыбнулся и, ухватив его за затылок, провёл влажной мерзостью по лицу вниз на байку, до самого пояса, и бросил тряпку ему на колени. - Приятного аппетита. Привыкнув, что любое хамло сразу же пытается лезть в драку, которую быстро пресекают находящиеся неподалеку люди, Шион не сразу сообразил, что вообще произошло, как до этого дошло и как стоит отреагировать, продолжая сидеть с каменным лицом. - Таких как ты, Шим, надо в клетке держать. - Нагель появилась незаметно, с парой лимонадов в руках, и смолчать не могла. Шим скорчил дружелюбную гримасу, выглядевшую до жути инородно на его лице. - Только если на пару с твоим новым дружком, Нагель. - подхватил бэк и ушел, ничуть не смущаясь своего внешнего вида. Шиона перетряхнуло от подобной перспективы. Не хотелось признавать, но появление девушки буквально спасло его. Выглядела она не особо радостной, правда. Поставив запотевшие стаканы на стол, полезла в свою сумочку и протянула ему упаковку влажных салфеток. - Утрись. - только вот потемневшую спереди от уже засыхающей каши байку этим не очистить. - Мне интересно, у тебя инстинкт самосохранения есть? - Если это он должен удерживать от стычек с криворукими кретинами, то нет. Взгляд Нагель выражал явное сомнение в том, кого она считала кретином. - Хочешь сказать, оно того не стоило? - девушка покачала головой, стирая пропущенный мазок с его щеки. - Не с Шимом. Он отсаженный. Держись от него подальше. - Поздно. Шион наконец дотянулся до блаженно-холодного лимонада. Мало ли, где будет носить этого полудурка. Может, они больше не пересекутся, раз первую неделю он его вообще не видел? *** Он был неприятно удивлен в тот же день, узнав, что дылда в одном с ним классе и, к тому же, запомнил его. Окончательно все сомнения развеялись после третьего мяча, мощно влетевшего в голову. Проморгавшись и сглотнув металлическую слюну, Шион разглядывал уже знакомый профиль с черно-синими, собранными в небрежный пучок, волосами. Высокий ублюдок смеялся, переговариваясь с крепко сбитым панком, который на математике и химии сидел перед Шионом, и делал вид, что не при чем. Шим был высок, в меру мускулист, с правильными чертами лица, дорого, но неброско одевался - кажется, у него на проверку было все то, чего у Шиона не имелось отродясь. Если бы не крашеные чересполосицей в синий волосы, синяки под глазами и аура загадочной ебанутости, можно было бы начинать завидовать. Нагель, разминавшаяся у тренировочных стенок с остальными немногими девушками, посмотрела на него предостерегающе и покачала головой за секунду до того, как он завершил прицельную подачу в голову придурка. Вышло неплохо, пусть слабовато из-за звона в голове. Он улыбнулся окровавленными зубами в ответ на острый взгляд и поднял вверх большой палец, сигнализируя "хорошо принял". Шим молча забрал у своего напарника мяч, но, прежде чем успел ударить, к Шиону подошел тренер. Широкий крепкий мужчина загородил его, бесцеремонно приподняв подбородок. Нахмурил густые брови и неодобрительно протянул: - Отвоевался ты на сегодня, парень. Шуруй в медпункт. Он скосил глаза на Нагель. Та сделала большие глаза и притворилась, что не при чем. Не споря, ушел в раздевалку. Пока по-быстрому принимал душ, гипнотизируя втягивающиеся в слив розоватые потоки воды, его посетила гениальная идея. Шион зачесал пальцами мокрые пряди и повязал на бедра полотенце, закрутив вентели. Нагель была права – работающие душевые в школе бесценны. А ещё она не одобрила бы того, что он собрался сделать. Непонятно, в какой момент он начал задумываться о её реакциях на свои действия. Ступая босыми ногами по прохладной плитке, он прошёл к своему шкафчику. Натянул трусы и сверился с часами. Пятнадцать минут до конца урока. Минут за пять тренер отпустит всех в душ. Ему хватит. Шион помнил номер шкафчика дылды по той простой причине, что тот едва не заехал дверцей ему в лоб, как только он зашёл в раздевалку перед занятием. Открыть замок, являвший собой лишь видимость приватности и безопасности, не составило труда. Телефон лежал поверх сложенной стопкой одежды. Минута ушла на преодоление цифровой блокировки: как и многие из тех, кто бежит за раскрученным брендом, Шим скорее всего думал в первую очередь о системе шифрации личных данных, а не о том, сколько дыр остаётся в оси, когда у программистов стулья под задницами дымятся от дедлайнов. По крайней мере, у этой модели блокировка все ещё обходилась тем способом, который он помнил. На заставке эмблема – круг с мордой какой-то стилизованной страхолюдины. Шион не приглядывался, времени не было. Зашёл в браузер, вбивая в строку адрес. Думал, спустя столько времени, забыл напрочь и аккаунт и пароли, но пальцы сами находили символы, он даже подумать о них не успевал. Негатив дарк-вэба заставил сощуриться – с отвычки резануло глаза. Сердце колотилось где-то в горле, ладони вспотели. Если Ирс узнает, по голове не погладит. Одновременно изнутри по ребрам полоснуло такой тоской, словно он спустя десятилетия увидел потерянного безвозвратно друга. Не хватало ещё прослезиться. Передернув плечами, Шион вбил в поиск условный позывной, находя нужный блок. Примитивный, но мерзопакостный вирус, переворачивающий ось, в которой оказался, с ног на голову. Бум на такие был лет пять назад, теперь полезный пакостник незаслуженно пылился в архиве. Зато стал совершенно бесплатным. Он успел скачать и запустить его резвиться в телефоне дылды, подчистить историю, протереть от следов пальцев заблокированный экран, вернуть на место и запереть шкафчик, когда дверь в раздевалку открылась и зашёл уже виденный Шионом ранее панк. Тот затормозил на пороге, собрав в кулак подол майки у живота – явно только что утирал ею лицо – и окинул его нечитаемым взглядом. Шион мельком отметил увивающие его руки толстые осьминожьи щупальца и кусок ещё одного, заползающего под резинку спортивных шортов. Ноги были закрыты от шортов до кроссовок эластичными манжетами, но он мог бы поспорить, что татуировка продолжалась и там. Молча выгнул бровь, нагло подначивая: “Ну давай, скажи мне хоть что-нибудь”. Хотя во рту было сухо и если бы пришлось объясняться, голос ему отказал бы. Но панк закрыл дверь и так ничего не сказал, направившись к своему шкафчику, хоть его взгляд быстро метнулся к номеру, а уголок рта дернулся в неявной ухмылке. Кто знает, может он зря решил, что они с дылдой друзья? Шион переключился на то, что до сих пор стоит в одних трусах, а время между тем поджимает, и отошёл к своим вещам, быстро одеваясь, сваливая на полку форму как придётся. Скоро сюда потянутся остальные и он чувствовал, если останется с ними в душном, пропахшем подростковым потом и мешаниной из одеколонов, пространстве, подскочивший уровень тревожности пнет его самообладание. Жаль, он не увидит лица дылды, когда телефон начнёт виснуть и сходить с ума. По-хорошему, стоило зайти в медпункт. *** На химии Шион обычно сидел один – у Нагель в это время была литература, а больше охочих до общения с новоявленным аутсайдером не было. Поэтому он неприятно удивился, когда увидел сидящего на свободном стуле панка. Тот закинул ноги на парту и что-то рассматривал в своём смартфоне. Стараясь не выказывать удивления, Шион сел рядом и достал учебник по СУБД. Химия нужна была для добора необходимого количества предметов и всегда легко ему давалась, так что он решил занять время тем, понимание чего требовало времени. Шион кожей чувствовал, насколько пристально сидящий рядом парень его разглядывает, перестав делать вид, что смотрит что-то с телефона. Внимание душило. Преподаватель где-то задерживался, доска была пуста, класс тихо гудел. Кто-то старался ненавязчиво наблюдать за ними. Ожидая невесть чего или очередного скандала с участием Шиона. Он думал, что уже всем заинтересованным и мимо проходившим было известно об их с дылдой стычке в столовой. С новыми невероятными подробностями и поворотами сюжета. Когда панк тихо заговорил, Шион вздрогнул от неожиданности и напряженная спина разве что не треснула. - Это ведь ты сделал? – Шион покосился на него, встречаясь взглядом. У панка были очень яркие желтые глаза, освещенные падающим из окна солнечным светом, короткий чёрный ирокез, раздраженная бритьем кожа подбородка и тоннели в ушах. - Не понимаю, о чем ты. – голос был ровным и безразличным. Панк отложил смартфон и повернулся к нему всем корпусом, снимая ноги с парты. Наклонился вперед и понизил голос: - Знаешь, у Шима маленькая сестра сейчас в больнице. Поэтому он как на иголках который день: ничего вокруг не видит и злится с хуйни. А сейчас ещё и позвонить ей не может. Из-за тебя. Лицо Шиона осталось беспристрастным, но от шеи по щекам разлился удушливый жар румянца и по тому, как оскалился панк, он понял, что теперь его точно спалили. Он облизнул пересохшие губы. От лихорадочного придумывания способа незаметного изъятия смартфона дылды его отвлек тихий смех панка. Тот обхватил его рукой за шею, притягивая к себе, едва не ткнув лбом в грудь. - Расслабься. Я соврал. Шим просто мудила. Шион упёрся ладонью в стул и зыркнул снизу вверх, безуспешно пытаясь вырваться из нежелательных объятий. Парень гиеньи скалился и смотрел на него такими сияющими глазами, словно Шион бородатый старик с мешком подарков. Кожу затылка жгло от прикосновения и он чувствовал начинающуюся в коленках дрожь, грозящую перерасти в истерику. - Отпусти меня. – голос сел и под конец сорвался в шепот. Обычно он мог себя контролировать. Как когда к нему уже привычно жалась Нагель. Но в ее движениях не было той силы, которую к нему применили сейчас. Наверно, в его глазах отразилось что-то такое, из-за чего панк перестал светиться и аккуратно убрал руку. - Успокойся, парень. Шион резко выпрямился и поскреб шею сзади ногтями, все ещё чувствуя стекающий вниз мурашками тактильный зуд. - Никогда не трогай меня. Панк посмотрел на него как-то неправильно: - Спорим, когда мы познакомимся ближе, ты не будешь против? - Шиона передернуло и он отодвинулся на стуле как можно дальше. - Отвали, шутник хренов. Ненормальный ничуть не обиделся, продолжая дразняще ему улыбаться, когда хлопнувший дверью преподаватель известил всех о внеплановой лабораторной. *** В голом после зимы саду пахло сырой землёй и сгребенными в кучи прошлогодними листьями. Шион забился в один из дальних углов, пристроив книгу на коленях и время от времени стряхивал мелкую насекомью мерзость со страниц и штанов. Сквозь чёрные стволы было видно, как разбредаются с территории ученики. Одиночки, группки по два-три человека, большие компании. Пешком, на велосипедах, мотоциклах и машинах. За некоторыми приезжали водители, выходили и придерживали двери, пока напыщенные недоростки усаживали свои жопы. На стадионе до сих пор тренировались несколько бегунов и группа подростков играла в футбол. Нагель просила подождать, пока закончит с музыкой. Хотела провести на какой-то концерт. Шион до сих пор не определился, нравятся ему скрипки или нет, и стоит ли эта затея хотя бы выеденного яйца, но почему-то не отказался. Наверно, это все же симпатия. Нагель была неплохим компаньоном – не лезла ему в душу и говорила за двоих. Шион иногда настолько уходил в себя, что без её ненавязчивого влияния не доходил бы до столовой, вписывался время от времени в стены и не находил нужные кабинеты. Поняв, что если посидит неподвижно еще хоть минуту, точно себе застудит или почки или что пониже, двинулся обратно к школе, припоминая расположение кабинетов. Лучше он подождет девушку рядом с музыкальным классом. Никогда не думал, что она может тратить столько времени на что-либо, учитывая наплевательское отношение к прочим предметам. Может, стоило подумать о том, чтобы наведаться к радиоэлектроникам или айтишникам. Но он не был до конца уверен, что ему дадут нормально посещать кружки наравне с другими. Его ситуация - когда ты на бумаге на равных условиях со всеми, но в реальности все иначе. Преподаватели так же относились к нему достаточно строго. Спасибо, хоть за кошельки не хватались, как некоторые особо впечатлительные прохожие. Поднимаясь на третий этаж, он наткнулся на компанию из параллелли, курившую у раскрытого окна на пролете. Те резко перестали смеяться и коротко между собой переглянулись. Трое: двое выше его головы на полторы, третий ниже. С короткими, похожими между собой, стрижками и наглыми глазами. Один, с цветной татуировкой на шее, заступил ему дорогу, не пуская через двери на этаж. Смотрел сверху вниз и нагло ухмылялся. Виски выбрил и крутой. - Отойди. Краем глаза Шион отметил, как двое других заходят за спину. Дело стремилось к пиздецу. - А то что? - на горле был набит черный жук в каких-то лианах и цветах, а под нижней губой точка шрама от пирсинга. - Измажешь меня едой? Шион вздохнул. Похоже, он успел-таки стать местной достопримечательностью. Один из тех, что стояли сзади - кто, Шион не видел - пнул его ногой в спину, в сторону стоящего впереди. Ребята работали, как слаженная шакалья стая. Но когда тебя с малолетства щемят превосходящие количеством противники, все рабочие схемы вбиваются в голову через синяки и переломы. Подобравшись, он удачно въехал кулаком протянувшему руки жуку в печень, используя ускорение. Тот удара не ожидал и согнулся, когда Шион, продолжая движение, снес его спиной легкую дверь и ввалился в коридор, подсекая и роняя потерявшего равновесие противника. Смачно упав коленями на живот, добавил локтем, отбивая затылок от пола. Подскочив, развернулся и бросил бэк в оторопевшего коротышку, который только поставил ногу на землю после пинка. Тот машинально поймал вещь и был свален метнувшимся следом Шионом на третьего участка потасовки. Отобрав бэк, он закинул лямку на шею низкого и рванул вниз, носом на колено. Последний из бритых оторопело держал друга за бедра, судорожно обрабатывая перевернувшийся расклад сил. Ухмыляющийся Шион размахнулся бэком от бедра двумя руками, всей тяжестью засветив ему в голову. Итого один потерял сознание, а двое других пытаются пока безуспешно подняться, преодолев головокружение и пытаясь пальцами остановить кровотечение. Мелкий, согнувшийся у его ног, распаляясь, шипел, что Шион пожалеет о том, что сделал, но из-за зажатого носа выходило гнусаво и совсем не угрожающе. Оглядев дело рук своих, он пришел к выводу, что пора сваливать. - Шион? Нагель стояла в коридоре рядом с вырубленным жукогорлым и сжимала в руках увесистый футляр. Вовремя. Схватив девушку за руку, он быстро потащил ее по лестницам вниз. - Что произошло? - Небольшое недопонимание? Стремительно пролетев через холл, он вышел на улицу и затормозил, глубоко дыша. Начало отпускать и запоздало затряслись поджилки. Все же его давно не укатывали и он забыл, как это разгоняет кровь. - Это были Дасти. - девушка поджимала губы и смотрела на него как-то не так. - Какое здрасте? - он нормально накинул лямки бэка на плечи и сунул руки в карманы штанов. Нагель спустилась со ступеней и он потянулся за ней, ожидая продолжения. - Банда Дасти. Одни из. - она старалась не поворачиваться к нему, размашисто шагая, и ему это не нравилось. - Ииииии? Дасти, здрасте, дутси. - Ты собираешь одни неприятности. Сначала Шим, теперь они. Вспомнилась одна старая шутка еще времен начальной школы третьего сектора и Шион прыснул. Горькая самоирония давно заменила юмор. - Все потому, что я черный. Нагель наконец к нему повернулась и по ее взгляду он понял, что до нее вряд ли дошло. Шион решил сменить тему. - Между тобой и Шимом же что-то было? Он не знал, почему спросил что-то подобное, но ему казалось, что он не ошибся в своем предположении. А еще раздражался от того, что вообще об этом думал, обращал внимание на дылду и его дружка с ирокезом, кое-что замечал и нёбо зудело, так ему хотелось узнать, прав ли он в своих догадках. Нагель скривилась, поправляя лакированный футляр со скрипкой. Когда Шион потянулся его у нее забрать, она покачала головой, прижав к себе, как единственное дитя. Какое-то время явно думала, стоит ли отвечать, но все-таки заговорила: - Если можно так сказать. Бегала за ним, как идиотка. Он согласился встречаться. Я думала, что под всей внешней отчужденностью может скрываться тонкая и романтичная натура. Ну знаешь, как это обычно описывают. “Он был слишком раним, чтобы подпускать кого-то к себе.” Но на самом деле у него не оказалось ни одной положительной стороны. Он меня пальцем не трогал, но иногда во взгляде и в движениях было что-то такое, что я боялась оставаться с ним один на один. Он страшный человек и способен на ужасные вещи. - передернула плечами, как от холода. - Давай быстрее, а то опоздаем. *** По виску, вслед за прохладой, скатилась к глазнице влажная капля. Шион лежал боком на чем-то жестком, намокшие волосы липко стягивало. Не понимая, что происходит, он резко дернулся на спину и открыл глаза. Вместо лица, по ощущениям, была вмятина, а при попытке сесть он задохнулся от боли и закаменел, вернувшись на исходную. Тело подламывало и жгло. Постеры на потолке незнакомой комнаты закачались и начали темнеть. Пришлось зажмуриться, пережидая приступ тошноты. В следующий раз веко ему аккуратно, но твердо оттянули чьи-то пальцы - в глаз ударил свет фонарика. Пытаясь сморгнуть поплывшие цветные пятна, Шион прохрипел: - Что произошло? Где я? Не сказать, что он расслабился, услышав голос панка, но послушно открыл другой глаз под прицел луча света. - У меня. Тебя человек шесть в подворотне укатывали. Чуть больше недели с нами, а уже не угодил ребятам Дасти. Либо фортуна тебя не любит, либо в прошлой жизни ты ел младенцев на глазах матерей и закусывал редкими животными. - Смеяться и подавлять смех было одинаково больно. - Ушиблены ребра, подкожные гематомы средней тяжести, открытых ран нет, шишка на виске, кости черепа целы, трещин нет, скорее всего легкое сотрясение. В основном отделался синяками и царапинами. Внутренние органы не пострадали. Вскрывать или накладывать швы не пришлось. Есть риск внутричерепной эпидуральной гематомы, но пока симптомы, кроме потери сознания при ударе и небольшого несоответствия в размере зрачков, не проявились. Били ногами, но не насмерть. Резко не двигайся, дыши медленно, старайся не нервничать. Необходимо наблюдение в течение суток, чтобы определить, отлежишься так или отправлять тебя в больницу. Панк сунул большой палец в пахнущей резиной и тальком хирургической перчатке ему под губу, заставляя приоткрыть рот, осмотрел зубы, десны и язык, пощупал ноющую челюсть. Потом помог медленно сесть, подоткнув под спину большую подушку, подал стакан и насыпал в ладонь разномастных таблеток. Шион сглотнул их по одной, запивая и морщась от боли в горле. Между делом заметил, что кровать, на которой он находился, укрыта плотной клеенкой, под ногами панка таз с окровавленной тряпкой и рыжей водой, у стула позади него синий мусорный пакет, забитый испачкаными ватными дисками и обрывками бинтов, на низком столике, обтянутом пленкой, лотки с инструментами, упакованные поштучно одноразовые шприцы, квадратные непрозрачные баночки, блистеры с таблетками и склянки с непонятными обычным смертным названиями. Из одежды на нем были только чужие хлопчатобумажные шорты. Панк обтер его тело от грязи и крови, на ребрах был охлаждающий гематомы корсет, плотные витки бинтов и квадраты пластырей разбросаны по рукам и ногам. Панк в синей хлопковой робе с коротким рукавом и штанах на завязках, какие обычно носят врачи в больницах. На голове цветастая бандана, на подбородке - одноразовая медицинская маска, с шеи на грудь свешивался змеей стетоскоп. Вот тебе и маргинал, наркоман, оппозиционер. Вытянув шею, Шион не выдержал и коротко застонал: не то страдальчески, не то восхищенно. - Ты даже бахилы надел! Признайся, пока я был в отрубе, ты вырезал мне почку? - тот весело ухмыльнулся, подтягивая к ушам дужки стетоскопа и прижал головку сначала к ребрам, подсунув под корсет, потом к грудине и верхней части спины. С минуту Шион послушно дышал-не дышал по сигналу. - Пока что я дал тебе только витамины и пирацетам, но мне нравится ход твоих мыслей. Возьму, пожалуй, на заметку. Тошнота, головная боль, тревожность? Если почувствуешь сильную боль, говори. Пальцы деликатно пробежались по ногам, заставили напрячь и расслабить мышцы, согнуть и разогнуть поочередно в коленях, надавили вкруговую и точечно на живот, ладони стиснули ненадолго ребра с боков, перебрали позвонки и руки, посчитав и сравнив пульс на обоих запястьях. По тихой просьбе Шион сжал и разжал кулаки. Морщился, но кроме сковывающей ломоты и сосущего голода не чувствовал никакого ущерба, поэтому на серьезные вопросительные взгляды отзывался только покачиванием головы и залипал на татуировки - опоясывающие спиралями бицепсы и предплечья щупальца. Цвета привлекали внимание и были приятны для глаза - темно-фиолетовый и багровый, с более светлыми пятнами, плавными переходами и белыми кругами присосок. Голова перестала кружиться, тонкий писк в ушах пропал, запах стерильности и спирта, плывущий по комнате, не вызывал тошноты. - Боюсь, без продажи почки моих сбережений не хватит, чтобы оплатить лечение. Панк нечитаемо улыбался и мазал ему шишку пахучей мазью из банки. Ноздри забило эвкалиптом и мятой, висок сначала запекло, а потом заломило от холода. - Я думал предложить укол обезболивающего, но судя по тому, как активно ты работаешь языком, все в огне. При слове "укол" Шион поежился, но постарался сохранить безмятежное выражение лица. Прикрыл живот рукой, послушал тихие жалобные трели, раздающиеся изнутри и состроил самое жалобное выражение лица, на какое был способен: - Доктор, а обед будет? Панк звонко стянул перчатки, забросил их, маску и использованные комки ваты в пакет, аккуратно закрыл металлические лотки, повесил стетоскоп на спинку стула. Повернулся и кивнул в сторону окна, за которым было нечто между вечером и ночью. - Обед ты пропустил, но ужин скоро будет. Померяй пока температуру, я скоро вернусь. Сунув подмышку протянутый градусник, Шион прикрыл глаза, размеренно и неглубоко дыша. Не самая страшная передряга, в которой он оказывался. Сознание скребло настойчиво ускользающей мыслью, но когда он пытался рассосать ее, голова начинала разваливаться. Стоит узнать у панка хотя бы как его зовут, а то даже неудобно. И позвонить Нар. И придумать, где отсидеться, пока не сойдет с тела вся эта красота. Если она узнает, на улицах четвертой кварты начнется армагеддон. *** Меланхолично потягивая из кружки перемолотую в пюре курицу с бульоном, Шион вполглаза наблюдал за тем, как подобравший под себя ноги панк, которого звали Райном, наворачивал свой более твердый ужин за рабочим столом. В одной руке вилка с накрученными макаронами, в другой - ручка, которой он быстро делал пометки в толстой и истрепанной тетради с подклеенными листами. Не наставленные ирокезом волосы стянуты в пучок на макушке, видно, как пятнистое щупальце, окруженное дымкой чернил, извивается по шее и скручивает кончик на выбритом затылке. Еще два таких он видел на накачанных икрах панка, который по дому ходил в драных джинсовых шортах. Само осьминожье тело пряталось где-то на торсе под майкой и пробуждало тихо тлеющее любопытство. На той части монитора, что не была закрыта головой Райна, камера фокусировалась на чем-то мясисто-красном, окруженном тканью, клеенками и металлическим блеском инструментов. Мелькали в кадре руки в синих перчатках, пальцы измазаны темным. Шион слабо понимал, как панк умудрялся так невозмутимо и увлеченно жевать, писать конспект и останавливать время от времени видео, увеличивая картинку, чтобы рассмотреть что-то в мешанине вскрытого человеческого тела. На стенах комнаты висели яркие плакаты с концертов, распечатки частей человеческого тела и внутренних органов, негативы рентгенограмм, стикеры со списками терминов и заметками. К полке, заставленной книгами, был прислонен гитарный чехол, подпертый ящиком комбоусилителя, рядом скрученные и перетянутые куском проволоки провода. На дверце шкафа вешалка с аккуратно выглаженной спецодеждой: роба, штаны и халат, такой белый, что на него было больно смотреть. Сам шкаф хаотично залеплен наклейками: лого клубов и магазинов музыкальной техники, реклама мероприятий, работы тату-мастеров, брошюры медицинских семинаров и курсов. Диван-раскладушка погребен под мешаниной из вещей и книг, там же лежал выпотрошенный бэк. Шион сидел на кровати, с которой панк снял клеенку, укрыв порядком замерзшие ноги темным пледом. Весь медицинский инвентарь был аккуратно упакован и вынесен из комнаты, так что она перестала напоминать операционный блок, но так и не стала похожа на подростковую берлогу. Разрыв шаблона был настолько неожиданным, что пока неохотно укладывался в голове. Пока парни говорили о том, как Шион вообще оказался дома у Райна, он постепенно вспоминал. Отсидел уроки. Поцапался немного и как-то лениво с Шимом на физике, потому что их поставили в пару на лабораторной. После уроков завис на несколько часов в книжном, подбирая пособия и болтая с продавщицей: приятной женщиной в возрасте, которая посоветовала еще несколько книг по интересующим его предметам. Потом ему позвонила Нагель и предложила встретиться недалеко от школы, чтобы прогуляться. Пока они гуляли, девушка казалась излишне дерганой и немногословной и вела его куда-то в дебри, которых он не знал. По итогу завела в подворотню, где он получил чем-то тяжелым в висок и благополучно вырубился. Райн проникновенно хрюкнул, когда Шион назвал банду Дасти дутси и даже отошел на минуту, сказав, что обязан поделиться этим с кем-то. Можно сказать, ему повезло, что мимо той подворотни проходил панк с парой друзей. И что они не жаловали Дасти настолько, что радостно решили почесать о них подошвы, только потом разобравшись, что была еще и бессознательная жертва. Скорую не вызывали, потому что в таких ситуациях вслед за ней приезжала полиция, а тех в свою песочницу никто не хотел пускать. Как и оказаться по итогу в обезьяннике. Состояние Шиона не было критическим, а повреждения такими, что требовалось бы хирургическое вмешательство, так что товарищи помогли Райну транспортировать тело в квартиру. Панк сам предложил пересидеть несколько дней у него. Жил он один, так что постороннее присутствие никому не мешало. Настоял на том, чтобы первую ночь Шион провел в его комнате, чтобы он мог наблюдать за его состоянием и принять меры в случае ухудшения самочувствия. Потом же, если все будет в пределах нормы, "пациент" мог занять пустующую комнату сестры Райна. Шион набрал Нар и кое-как безмятежно отоврался насчет того, что им раздали задания для совместных проектов по химии и одноклассник, с которым он был в паре, предложил засесть у него на все время подготовки. Та отреагировала на удивление спокойно, только попросила не причинять никому неудобств, не забывать питаться и позвонить наконец Риэль. Последнее он решил отложить, пока не поправится. Женская обида без яда травит. Он, конечно, был виноват, что не уделял ей времени, но с переездом, переводом и сопутствующими событиями было совсем не до того. У Райна запиликал будильник. Потянувшись, он отложил конспект и направился к Шиону. Еще раз померил температуру, посчитал пульс и послушал, как бьется сердце. Проверил зрачки, смазал шишку на виске, поменял бинты и потеплевшие пластины на корсете. Спросил, насколько интенсивна боль от ушибов, не болит ли голова, не тошнит ли. Шиону хотелось спать, а боль была терпимой, если не забываться и не делать резких движений. Панк помог ему добраться до туалета, а потом до ванны, где выдал запакованную зубную щетку, чистое полотенце и мягкую от многочисленных стирок черную майку. Умывшись и полюбовавшись на свое помятое лицо в зеркале, парень вернулся в кровать. На укол обезболивающего все же пришлось согласиться. Если бы не общая усталость, это бы превратилось в весьма неловкую процедуру. А так не было сил рефлексировать из-за того, что почти незнакомый парень трогал его задницу. На шутку Райна о том, что он все же добился того, что Шион дает к себе прикоснуться, последний заехал панку в бедро пяткой. Вскоре действительно стало легче, сжатые монотонным напряжением мышцы отпустило и он быстро уснул, закрутившись в кокон из одеяла. *** Утром, проверив состояние, покормив очередным бульоном и горстью таблеток, Райн привел Шиона в корпус Лучевой диагностики. Усадил на стул у входа, кинув колбу с бахилами, а сам отошел к пустующему гардеробу, поприветствовать охранницу в форме и сухонькую уборщицу в белом халате. Те разулыбались и Шион стал невольным свидетелем того, как женщины далеко за шестьдесят кокетничают с панком. Выглядело забавно. Судя по тому, как протекал их разговор, знакомы они давно и Райн на хорошем счету. Вскоре за ними вышел невысокий парень в спецодежде и больших квадратных очках. Панк представил его, как Уле. Уле провел их по лестнице на третий этаж, где Шиону в одном кабинете сделали КТ, а в другой - рентген грудной клетки. Потом его оставили на полчаса сидеть на диване в коридоре, рассматривать свежие пластыри на руках и коленках, пока Райн, Уле и несколько мужчин постарше разбирались с результатами. Шион думал о том, чтобы пойти в школу, но панк только хмуро посмотрел и покачал головой, пока они шли к его дому. Провел в комнату сестры: пустующее помещение с кроватью, маленьким столом, стулом и голыми стенами. К столу прислонен бэк Шиона, вычищенный, но порядком потрепанный, кровать застелена свежим бельем. Райн держал в руке файл с распечатками и диск с КТ, другой раздраженно ерошил волосы и разминал мышцы шеи. Приземлившись на кровать, Шион смотрел на него, ожидая вердикта. - Есть небольшая гематома, но операция не требуется - дислокации и декомпрессии не произошло. Хоть в чем-то повезло. Никаких нагрузок и стимуляторов вроде кофе или алкоголя, постельный режим, еще таблетки - и скоро поправишься. Старайся не простудиться - внутренние органы в норме, но в таком состоянии легко словить бронхит или пневмонию. Тогда будет сложнее. Позже нужно будет сходить и сдать анализы. Звучало не очень, но могло быть и хуже. Если бы Шиона положили на операцию - скрыть все от своих было бы невозможно. - Я так понимаю, что читать тоже нельзя. - значит, и с подготовкой он пролетает. - Нагрузка на глаза должна быть минимальной, может дать осложнения. - заметив полный тоски и безысходности взгляд, Райн добавил. - Я могу найти некоторые материалы в аудио, но с этим тоже не усердствуй. - Уже хоть что-то. Сколько мне так валяться? - Примерно неделю. - Чертовщина. - Что-то вроде. *** Шион думал, что сойдет с ума от скуки и вынужденного безделья, но все оказалось намного лучше. Большую часть времени он спал из-за лекарств. Гематомы из красных становились зеленовато-желтыми и бледнели, уменьшаясь, шишка выровнялась из-за горячих компрессов, мелкие царапины и синяки вовсе исчезли день на третий. Он мог уже глубоко дышать, чихать и смеяться без того, чтобы ребра парализовывало. Легкие головокружения и боль в виске возвращались только если они с Райном засиживались допоздна за просмотром чего-нибудь. В ход шло все: от негрузящих сериалов до документалок по медицине. Шион даже привык к виду разрезающих ткани скальпелей, человеческим внутренностям и выталкиваемой сосудами крови, поэтому больше не уходил в выделенную ему комнату, когда панк начинал изучать материалы с операций. Райн умел шутить, был генератором постоянных подколов по поводу и без, но серьезно относился ко всему, за что брался. Постоянно что-то делал, но все равно находил время, чтобы посидеть со своим временным квартирантом. Учился много и так интенсивно, что Шион чувствовал себя рядом с ним ущербным и ни на что не способным. При этом успевал играть в какой-то панк-группе и один раз, в свой выходной в корпусе, завалился среди ночи домой пьяным в щи. Пока Шион шипел и тащил его, решившего, что кресло отличная замена кровати, в комнату, он что-то пытался ему рассказать, сам себя перебивал, смеялся и пел песни. Умудрился по дороге раздеться до трусов, утянуть Шиона за собой в постель и отрубиться до того, как голова коснулась подушки. А на следующий день - похмелья ни в одном глазу - насвистывал и жарил на кухне яичницу с беконом в семь утра, почесывая рукояткой лопатки голую мускулистую спину. Шион до сих пор не мог понять, чего в его чувствах к Райну больше: уважения или желания фейспалмить. Оба его родителя были маститыми кардиохирургами, сестра гинекологом и сейчас они все повышали квалификацию где-то заграницей, а панк шутил, что первыми его игрушками были смотровое зеркало и зажимы, и лет с пяти он знал, кем хочет стать. В Хирургическом корпусе обучался с тех пор, как наловчился обращаться со скальпелем, так что общее образование было постольку поскольку. Райн пока не был студентом, но его уже допускали ассистировать на операциях и пророчили быстрое развитие карьеры. Подобное могло бы вызвать зависть, но Шион видел неисчезающие синяки под глазами и как панк часто еле волок ноги в сторону дома после суток в больнице. Набрасывался без разбора на все то, что Шион готовил в течение дня, а потом отрубался либо поперек кресла в гостиной, так и не добравшись до душа, либо посреди просмотра очередного фильма на кровати рядом. Ему хватало совсем немного времени на восстановление и он снова брался за работу: в холодильнике целая полка была забита энергетиками марки, которую Шион никогда не видел в продаже, а на столе стояла неизменная банка с таблетками кофеина. Самому Шиону за попытки погрузиться в учебу доставались предупреждающие тычки и угрозы, что вместо недели он пролежит в постели под седативными месяц. Он знал, что для панка достать транки не составит проблемы, поэтому не нарывался и послушно выздоравливал. *** - Чем сам хочешь заниматься? - отвратительно бодрый для раннего утра Райн сидел за столом, прижав одну ногу к груди и пил кофе. Иногда, когда у него было особенное расположение духа, он вставал на полчаса раньше и колдовал над джезвой. Запах по квартире плыл такой, что даже у Шиона, предпочитающего чай, текли слюни, но панк сразу сказал, что попробовать даст минимум через недели две, после осмотра в Терапевтическом корпусе, насчет даты которого уже успел договориться и передать все необходимые бланки. - Если я скажу, ты снова начнешь надо мной смеяться. - Шион через плечо посмотрел на коварно жмурящегося Райна, не прекращая помешивать их завтрак, чтобы не пригорел. Тот лениво чесал голый живот, где у солнечного сплетения начиналась большая полосатая осьминожья голова. Она наискосок через бок выходила на спину, где цвета становились интенсивнее и по всему телу расползались извивы щупалец. По два по ногам и рукам, одно к шее, одно завитками по всей спине, еще одно через плечо на грудь и последнее - через бок по низу живота за резинку трусов. Уже больше недели они жили вместе, Шион чувствовал себя абсолютно здоровым, полным сил и готовым вернуться к учебе. Панк назвал его гиперактивным идиотом, но закрыл официальную справку по болезни и накидал в бэк лекарств с инструкциями, что, сколько и до каких пор принимать. И не выглядел радостным для человека, который вскоре снова останется безраздельным владельцем своей территории. Шиону тоже было немного грустно: все-таки настолько энергичный человек под боком мотивирует лучше пинка под зад. - Я видел среди твоих учебников пособия по радиоэлектронике и компьютерной инженерии, - панк сыто ухмыльнулся и протянул, - Шион - ты задротище. - Я хотя бы знаю, как работает вся электроника вокруг тебя, а не заливаю, что в стенах живут волшебные существа, поддерживающие в ней жизнь. - все это было из арсенала идиотских шуточек панка, над которыми он никогда не уставал смеяться. Иногда Шиону становилось жаль пациентов послеоперационного периода, которых наблюдал Райн. Того иногда переклинивало в самый неподходящий момент и он мог нести полнейшую ахинею с каменным лицом. В затылок прилетел слепленный из хлеба шарик. - Ну а все-таки? Не думаю, что ты всю жизнь хочешь лечить волшебных существ в стенах. Еще одной из отличительных черт панка было непрошибаемое упрямство. Если он хотел что-то знать или получить, то напирал с неотвратимостью сорокатонника. Такому проще дать, чем объяснить, почему нет. - Кибербезопасность. - сохраняя невозмутимость, Шион поставил перед Райном миску с кашей и вазу с орехами. В отличие от тех, кто мог, благодаря связям, попасть куда только пожелает, ему нужен был идеальный аттестат и рекомендации. Не сказать, чтобы бросающиеся деньгами родителей одноклассники вызвали зависть или пренебрежение, но он понимал, что летает с ними на разных уровнях. И даже при идеальной характеристике и пакете документов из-за места рождения его могли счесть неблагонадежным. Панк пристально разглядывал лицо Шиона, словно ожидая увидеть что-то новое, вроде пробивающихся рогов или третьего глаза. А потом расплылся в совершенно идиотской ухмылке. - Будешь банить школьников, теребонькающих на порнушку в интернете? Он выглядел слишком воодушевленным подобными перспективами на его будущее, чтобы Шион сумел сдержать распирающую уголки губ улыбку. - Теребонькающих... Откуда ты вообще это слово взял? И нет, буду отвечать за конфиденциальность информации сети в какой-нибудь фирме или госструктурах. - Это ф скуфна! - Мне нравится и лучше прожуй сначала. И не махай ложкой. Все еще улыбаясь, Шион стер пальцем теплый мазок каши со щеки и сел за стол. За приоткрытым окном среди спутавшихся веток скакали первые пичуги, на кухню тянуло прохладой и сырой землей, изредка по дороге, шурша, проезжали машины. Было еще слишком рано для того, чтобы улицы заполнили спешащие по делам люди. Казалось, что время застыло и день не наступит никогда. *** Фрики притихли, как мыши под веником. На классном часу людей было еще меньше, чем обычно, и все они до сих пор казались незнакомыми и совершенно не запоминаемыми. Шион отметил хмурое присутствие Шима, тихую Нагель, прячущую глаза и пересевшую со своего места на переднюю парту, обрадовавшуюся появлению панка красноволосую девушку с обилием пирсинга. Что-то явно успело произойти, но не то, чтобы его это хоть немного волновало. После звонка он уткнулся носом в СУБД и выпал из реальности. На следующей перемене собирался наконец позвонить своей – скорее всего уже бывшей – девушке. *** Не то, чтобы он не ожидал такого исхода дела. До краев мозг, не способный спустя полдня интенсивной учебы регистрировать ничего, кроме сухих определений и алгоритмов, заливала тупая пустота. Шион сел за парту, заторможенно потирая пальцами корешок перевернутой обложкой вверх, открытой на середине, книги. Влетевший в класс математики гиперактивным ураганом Райн на ходу забросил в мусорное ведро скомканную жестянку из-под энергетика, столкнул с дороги худого хмурого азиата и плюхнулся на свой стул, выразительно изогнув бровь. Шион разглядывал проступивший четче от движения шрам на его лбу - бледная выемка от кромки волос до середины верхнего века. Некогда аккуратно подцепленный и снятый ногтем любящей сестры кусок кожи. Целила в глаз и промахнулась, как гордо заявил сам панк. Шион передернул плечами. До него до сих пор не дошло, что же чувствовать и делать теперь. Точка А, вместо того, чтобы сойтись по логике с итоговой Б, пошла по пизде: - Кажется, меня только что бросили. Панк закинул ногу на ногу и почти улегся на парту Шиона, подперев щеку ладонью и бесцеремонно спихнув тетради и книги на пустующую половину. Смотрел насмешливо и косо, такой же колкий, как и залитый лаком до деревянности ирокез. - Что, только сейчас? Во всем этом, как ни странно, Шион больше всего не понимал, зачем Риэль начала их разговор с достоинств какого-то человека, которого он не знал. Словно хотела нагнести напряжения и смелости, чтобы сказать то, к чему весь затянувшийся монолог вел с самого начала. Он чувствовал себя растерянным, как ребенок, потрогавший накаленный утюг языком. Ему нечего было ответить, кроме как: "Я понял". Что вызвало еще одну волну негодования на той стороне трубки, пока он случайно не зажал скулой сброс. Сейчас он механически считал присоски щупальца на запястье панка. В голове что-то сломалось, от утренней свежести и остроты осознания окружающего мира ничего не осталось. Их было тринадцать. - Почему? Его щелкнули по лбу. Шион моргнул. Панк бессовестно ухмылялся. - Потому что, человек-машина, если кто-то тебе действительно дорог, ты в разлуке будешь ребра себе ломать, чтобы хоть немного заглушить жрущую сердце боль. Будешь срываться при первой же возможности, писать не несущую в себе никакого смысла поеботу и ныть, как хочешь встречи. Терять опору под ногами и неистово дрочить от одного голоса в трубке. Видеть этого человека даже там, где его нет... От поясницы к лопаткам продрало кипятком, дыхание сперло. Шион вздрогнул, словно проснулся и посмотрел больными глазами. Райн заткнулся и впился взглядом непонятно-жадно, пожирая беззащитно-растерянное выражение лица, поплывший по щекам и шее едва заметный румянец. - Я бы утешил, да тебе здоровье сейчас не позволит перенести терапию. Чувствуя неуместную неловкость, словно у сказанного был какой-то скрытый смысл, Шион уткнулся в книгу, не понимая, откуда начал читать и о чем вообще речь. Постарался беспечно отшутиться, словно слова панка не вывернули его всеми швами наружу: - Даже знать не хочу, наглая осьминожина. Впервые не было запала поддерживать пикировку шуточками с неприличным подтекстом. По поводу разрыва с Риэль он до сих пор не чувствовал ничего, но сказанное Райном засело в голове и не желало уступать место учебе. Механически перевернув уже третью страницу, он больше слушал громкий шепот соседки панка, которая как-то отчаянно пыталась склонить того к посещению намечающейся вечеринки. Райн отшучивался, пока мог, но под конец устало-проникновенно сказал, что работает сутки и увы. Через ряд Шим вел активные дебаты с азиатом, к лицу которого словно прилипло выражение брезгливости и презрения ко всему, что его окружало. Несколько человек, не скрываясь, похрапывали, уложив цветастые головы на сложенные руки, одна из девушек томно полировала длинные треугольные ногти, глядя на них, как на единственную имеющую значение в этом мире вещь. Ну, разве только в качестве колюще-режущего. Еще несколько активно перебрасывались записками под размеренный речитатив преподавателя. *** Когда от саблайма начало рябить в глазах, а практически из каждой части кода терялись элементы или путались присвоения значений, зазвонил телефон. Шион грыз мизинец, проматывая всю простыню в поисках выкинутых компилятором ошибок и не глядя поднял трубку. - Хочешь, я угадаю, чем ты сейчас занят? Подобным тоном обычно говорят что-то вроде "хочешь, я угадаю, что на тебе надето" или "у тебя пятнадцать минут и купи по дороге презервативы". Его перетряхнуло, но голос остался беспечным и равнодушным, а пальцы лишь на миг застыли над клавиатурой, продолжив вносить коррективы. За окном только начало сереть. - Разве ты сейчас не должен резать и штопать какую-нибудь старушку? - Меня выперли на выходные. Такой букет негодования, что на миг даже захотелось пожалеть бедолагу, погладить по голове и обещать, что все будет хорошо. Но нет. - Думаю, ты еще успеешь на вечеринку той красноволосой, которая разве только не облизывает тебя. Шион залип в терминал, переходя по директориям к нужному файлу, от усердия прикусив кончик языка и слушая вполуха оскорбленное сопение, доносящееся из трубки. - У Ялин, конечно, весело временами, но смотреть на одни и те же пьяные лица надоедает. - И что ты предлагаешь? - Ты говорил как-то, что играл раньше в баскетбол. Рядом со мной есть площадка. Шион покосился на часы и в третий раз запустил код. Последний сет таблеток на сегодня выпит, легкая мигрень отступила, спать не тянуло, а из-за стола он не вставал уже часа четыре. - Только если немного. Почувствовав брешь в защите, Райн пустил в ход тяжелую артиллерию: - Еще мне подкинули документалки про вычислительные машины. Как раз для таких задротов, как ты... Нечестная, грязная игра. Он хотел сказать, но вышло почти обреченное: - Это надолго. - Ты же знаешь, что любая горизонтальная поверхность моей квартиры в твоем распоряжении. Еще чуть-чуть. Совсем немножко. У него точно должен выработаться иммунитет против этих подколов. Может, правда стоит отдохнуть. Потому что он уже не понимает, что и зачем делает, строя алгоритмы механически, ничего не запоминая. Бесполезно. - Буду через полчаса. *** Погода была хуже, чем он ожидал: небо затянуло серой хмарью, по не закрытым шортами коленкам тянуло прохладным ветром и олимпийка быстро перекочевала с пояса на положенное место, застегнутая сразу под горло. Асфальт под кроссовками пружинил, Шион поначалу переступал медленно, стараясь прочувствовать, как перемещается центр тяжести, сокращаются мышцы бедер и голеней. Перевести свой шаг из расхлябанного падения в контролируемое плавное движение с правильным поворотом корпуса. Пока получалось не очень и он был уверен, что первые попытки дриблинга после долгого перерыва превратятся в мешанину. Подушечки пальцев горели, словно были натерты поверхностью мяча, в заднем кармане шелестела упаковка влажных салфеток - незаменимый помощник всех любителей стритбола. Райн ждал его на скамейке под старым дубом, рядом с площадкой. В худи с накинутым на голову капюшоном и шортах, из-под которых до кроссовок шли черные эластичные манжеты, плотно облепляющие мускулистые ноги. В руках он крутил гладкий темно-коричневый мяч с полустершейся надписью. Шион почувствовал невольное благоговение. Пусть такой стоил дороже обычного резинового - в руках вел себя иначе: по-другому соприкасался с покрытием и неприлично послушно скользил под ладонью, позволяя вытворять немыслимые финты. Подойдя ближе, он заметил кое-что, на что поначалу не обратил внимания. На кое-кого. Подтянув колено к груди и упершись в него локтем, чуть в стороне от панка сидел Шим. Одеты они были практически одинаково, только цвета различались, но если Райн выглядел как игрок юношеской лиги, то хмурый верзила с волосами, перехваченными на лбу тонкой повязкой, курил с таким видом, словно собрался идти кого-то убивать и пытался вспомнить, где оставил пулемет. Поворачивать домой было поздно, Райн его уже увидел и кивнул в знак приветствия, шрапнелью прошелся по лицу взгляд Шима. Шиону предстояло узнать, что тот здесь забыл и, пятьдесят на пятьдесят, получить пизды. - Что он здесь делает? Если бы существовала такая дисциплина, как синхронное выплескивание неприязни, им определенно стоило бы попробовать в ней свои силы. Райн выглядел слишком довольным, и если глаза закрывала тень капюшона, то мерзкой улыбкой можно было освещать улицы. - "Клуб брошенных сердец". - В смысле? Определенно, хорошая синхронизация. - Ну, тебя опрокинула подружка, да не одна, и поскольку ты друзей выбирать не умеешь, я сделаю это за тебя. - Панк бесцеремонно ткнул пальцем в Шима. - А этого выпнули за выебоны из Круга. Поэтому на волне ненужности и грусти ваши сердца должны устремиться друг к другу. - Это грубо. Шим никоим образом не относился к людям, вызывающим у Шиона симпатию, но подобные формулировки резали слух и невольно заставляли вставать на его сторону. Райн плавно и быстро отбил мяч из руки в руку. - Правда мягкой не бывает. Какими бы там ни были причины, он вообразить не мог общение с молчаливой оглоблей, которая почти две недели хотела пересчитать его лицом все пролеты. Представить их вместе - как порезать одним ножом жирного лосося, а потом яблоко. Шим заговорил и Шион понял, что впервые слышит не низкое рычание. Только почему-то от мягких интонаций и спокойного тембра волоски на затылке стали дыбом. - Сам-то ты сейчас почему не у Ялин, мм? Забыл ей сказать, что у тебя сегодня выходной? Может, позвонить? Свечение мерзопакостности сразу угасло, губы сжались в линию. - Ну как же я могу оставить "Клуб брошенных сердец"?! Вы же без меня будете сидеть по углам и думать, где в своей жизни свернули не туда и почему вас считают придурками. Шим криво улыбнулся и неуловимым движением перехватил снующий между ладоней панка мяч. Закрутил его на пальце и посмотрел на Райна, как ласковая акула. - А может все дело в том, что кто-то выебал девушку, за которой бегал несколько месяцев и ему не понравилось? И сейчас этот кто-то пытается слиться с окружающей средой? Шион не был в курсе подобных дел, да и не то чтобы эти стороны жизни панка его интересовали. Но очень хотелось прилепить ладонь к лицу и так ходить. А еще оглобля восхищала и ужасала своей абсолютной безжалостностью и отсутствием мягкого подбрюшья. - Эээ... Это грубо? - Райн выпрямился, сбросил капюшон и укоризненно посмотрел на друга. Пошел на попятную, потому что понял, что дальше может быть хуже? Скопировал все, начиная от интонаций и заканчивая невинным выражением лица, с досадой понял Шион. Придурочная осьминожина. Вложив всю мощь своих не очень-то развитых мимических мышц в самую мерзкую улыбку, на которую только был способен, протянул: - Правда мягкой не бывает. Райн демонстративно обиделся и пошел в сторону огороженной высоким забором площадки. Во взгляде вставшего следом Шима Шиону на миг почудилось одобрение. *** Играли действительно недолго. Шим с Райном больше носились друг за другом по всей площадке, давя и безбожно фоля в перехватах. Шион плавно уводил мяч у них из-под носа, если они оказывались поблизости и либо отправлял в корзину трехочковые, либо легко продвигался к щиту и кидал бесформенные. Потертая кожа ластилась к ладони и пробуждала дремлющую жадность. Вести и не отдавать, забрать всю площадку себе. Уже позабытое чувство, из-за которого отступил холод и даже надвигающиеся сумерки не мешали попадать в цель. Противники были хороши и не раз обставляли его. Иногда мяч в середине прохода, вместо того чтобы проскочить между ногами, улетал в сторону, но двигаться и обводить хотелось до нервной дрожи. А ведь он собирался поберечься. Закончили игру, когда разыгравшийся Шион перехватил мяч у приготовившегося к броску Шима и заколотил данк прямо у него перед носом, повиснув на кольце. Резко посерьезневший Райн скомандовал отбой и больно зажал ему мочку уха, шипя что-то про перенапрягающихся придурков. Разгоряченные, добрались как можно быстрее до дома, чтобы не попасть под набирающий обороты дождь. Сходили по очереди в душ и, набрав на кухне закусок, завалились на кровать смотреть документалку. Шим решил остаться с ними, хоть панк едко обронил, что если в первых десять минут не появится ничего стреляющего, тот сразу же заснет. Шион тихо пофыркал, завернувшись в рулет из пледа и устроился у Райна под боком. Его самого уже немного вело от усталости в приятно гудящем теле, так что если заснет в процессе, лучше напускать слюней на плечо панка, чем на сидящего у изголовья кровати с другой стороны Шима. Было интересно, но веки слипались с каждым разом все сильнее, он проваливался ненадолго, упуская куски предложений и логическую связь происходящего. В очередной раз моргнув, Шион забыл о том, что нужно открыть глаза. Сквозь сон слышал тихий голос рассказчика, превратившийся в монотонный гул, чувствовал шевеление рядом с собой. В какой-то момент его аккуратно вытряхнули из пледа и накрыли тяжелым одеялом. Завозившись, Шион перевернулся и окончательно обрубился. *** Шион лежал на животе и едва мог шевельнуть бедрами. Казалось, даже кости перетрудил. Непотопляемый Райн щекотал и прихватывал его за пятки, пытаясь стянуть с кровати, втолковывая что-то отвратно-жизнерадостное про вставшее солнце и поющих птичек. Шион вяло отбрыкивался и поджимал пальцы. Потом попытался привстать и обреченно застонал, падая лицом в подушку. Панк пробормотал что-то про не рассчитывающих силы идиотов и, задрав одеяло до пояса, начал разминать окаменевшие от молочной кислоты мышцы. Шион захрипел от боли и попытался взбрыкнуть, но Райн сел ему на голени, прижимая коленями, так что оставалось только приглушенно ругаться и дергать ступнями. Шим с дивана искоса наблюдал за сомнительным шоу, потягивая кофе и листая новостную ленту на смартфоне. На первый урок они опоздали, но Шион успел оценить по достоинству утренние старания панка: мышцы ныли и расходиться было тяжело, но он больше не чувствовал себя цаплей с перебитыми лапами. Перед кабинетом Шима перехватил азиат, который запомнился перманентно брезгливым выражением лица. Они перекинулись парой слов и быстро ушли. Шион вопросительно посмотрел на Райна и тот махнул рукой. - Девчачьи секретики. Друзьями они с дылдой, конечно, резко не стали, но ему хотя бы не пытались вилкой достать печень. Шима вообще можно было охарактеризовать как парня со странностями. Невозможно было представить, о чем он думает, чего хочет. Большую часть времени, что Шион провел в его компании, тому ни до чего не было дела. Казалось, что он постоянно хочет спать и недоумевает, какого черта находится там где находится. Но если вдруг разговор заходил о чем-то, что его интересовало, он сразу подбирался, а взгляд становился острым и цепким. Говорил немного, но всегда в точку, срезая неугомонного панка парой фраз, если тот начинал терять контроль над своим чувством юмора. И эти двое, казалось, знали друг друга очень давно и близко, но их нельзя было назвать лучшими друзьями. Они больше походили на братьев, но Шион не собирался поднимать этот вопрос. Половину занятий он пытался учиться, краем глаза отмечая непонятные шевеления вокруг. Людей становилось то больше, то меньше, в перерывах они сбивались в стайки, обмениваясь новостями. Бурлили и гудели больше, чем обычно. На занятии Ривина украдкой бросала взгляды на экран лежащего на преподавательском столе личного телефона, казалась излишне бледной и нервной, то и дело сбивалась с темы. Шион старался не вслушиваться, но шепотки мешались с обрывками текста. Что-то про взрывы, жертвы, саботаж и близкие выборы в объектно-ориентированных языках программирования. На перерыве его страдания и неосведомленность прервал Райн, завалившийся в класс истории, которой не занимался. Кинув на учебник батончик в черной упаковке, упал на соседний стул и сгорбился, мрачно жуя свой. Зашелестев оберткой, Шион не выдержал. - Что произошло? - В третьей кварте взорвали несколько зданий. Корпус Охраны, здание суда. Подсчет убитых не окончен, раненых до сраки, разбор завалов продолжается. Скорее всего, часть людей, которым еще можно помочь, перекинут в корпуса Экстренной помощи четвертой кварты. Думаю, ждать звонка или ехать уже сейчас. - Дело Фицаха? - пальба во второй кварте была обычным делом, но вот акции в третьей - это было серьезно и не просто так. Старый глава Военного ведомства, Фицах Лил, был той еще тварью, на совести которого висело несколько самоубийственных вылетов в горячие точки подразделений, преимущественно состоящих из выходцев второго сектора - и это только часть официальных обвинений, не передающих и половины того, что он успел натворить за годы у власти. Его наконец осудили - спустя годы разбирательств - но лишь отстранили от дел, что не могло компенсировать и половину нанесенного урона. Нар, смотревшая с утра новости параллельно с готовкой, без лишних слов метнула в переносной телевизор тесак и ушла в подвал, по дороге набирая кого-то из Шутов. - Скорее всего. Лучше бы обложили здание Совета - там случайно пострадавших днем с огнем не сыщешь. На охраняемой территории, огороженной высоким забором - конечно. Попадали туда через несколько постов по специальным пропускам, а датчики движения и камеры, как некоторые несмешно шутили, были даже в канализационной системе. Проще взорвать город вокруг этого укрепленного форта. - Пойду, наверно... - Райн встал и растрепал Шиону волосы на прощание, несильно дернув за пряди. - Не вздумай перетруждаться, а то получишь пиздюлей. Шион молча кивнул. Что сказать на прощание, он не знал. А шутить в неловких попытках разрядить обстановку казалось свинством. Поэтому проводил панка взглядом и вернулся к чтению, мимоходом заметив повышенное внимание Ялин. Почему-то к своей персоне. Дружелюбием и не пахло, но его за такой короткий срок успели до глотки задолбать доморощенные интриганки, так что Шион решил ее игнорировать. На перерыве он отошел в угол потише и набрал один из выученных наизусть номеров. Спустя непродолжительные гудки послышался отрывистый мужской голос. - Чавес. Шион привычно вздрогнул. Сколько раз он слышал этот тон, когда получал втык за свои выходки - не счесть. - Здрасте, дядя Морн. - Ты что ли, уголек? - Ага. Как у вас там? - Ебаная срань. Носимся, как угорелые, отлавливаем придурков. Хорошо, что вы уже перебрались. В третьей теперь как во второй, только цифры разные. - Мама вам уже звонила? - Да. Я ее и близко не пущу, не переживай. Что ж, дядя в порядке, Нар не у дел. Это все, что он хотел узнать. - Хорошо. Будьте осторожны. Передавайте всем привет. На том конце хохотнули со злым весельем. - Не переживай, малой. Будто впервой.