За стеной маленький мальчик с глазами, полными слёз, клянётся уничтожить гадкую Зону, унёсшую жизни всех его родных. Оставшийся без семьи и друзей, он кричит — ярость выплёскивается наружу. А затем, когда солнце встаёт, бредёт от сгоревшего леса куда глаза глядят, только бы не видеть чёрные угли и мёртвых людей. Через несколько лет — семь, если хотите точнее — Сион встретит Орфея, только звать его будут Недзуми, играет он не на лире и в подземный мир пока точно не собирается. А Сиону, на самом деле, это не так уж и важно. Он, в отличие от Эвридики, ещё живой.
Часть 1
29 января 2018 г. в 00:04
— И какую историю мне рассказать тебе сегодня?
Женщина поплотнее укутала сына в одеяло — ночь обещает быть морозной. За окном кружит снег, завывает ветер, и поэтому, наверное, особенно сильно чувствуется уют в доме. Тёплая постель и тихий голос мамы разморили Сиона, но он никогда ещё не засыпал без рассказа на ночь.
— Давай про музыканта? Пожалуйста.
— Как скажешь, но то был не простой музыкант, а самый настоящий полубог. Будучи сыном Бога и Музы, он обладал великим даром. Орфей, а именно так его звали, искусно играл на своей лире.
Мальчик слышал эту легенду не раз и не два, но снова и снова наслаждался ею. Представляя переливы струн, он и сам будто переносился в те далёкие времена, когда ещё не так много знали о науке, когда каждое событие было до этого соткано мойрами, когда — в конце концов — не было стен и Зоны.
— Каждый, кто слышал игру Орфея, не мог противиться его воле. Люди, животные и даже Боги. Все они были очарованы прекрасной музыкой. Более того, он также славился чудесным певцом. Песни Орфея могли покорить сердце каждого.
Сион мечтал услышать нечто такое же. В Зоне была запрещена музыка, и единственная мелодия, которую он слышал изо дня в день — гимн, который явно не назовёшь чарующим. Но может через несколько лет — или завтра, кто знает? — он встретит музыканта, который исполнит ему одну, две, три композиции? Как бы то ни было, Сион на это надеется.
— У полубога была жена. Эвридика, к несчастью, погибла от укуса змеи, но даже это не смогло их разлучить. Орфей очень любил супругу и потому отправился за ней в Царство Мёртвых, где правил Аид.
Умереть, чтобы встретиться с любимой. Вернее, посмотреть Смерти в лицо. Сион знает, это невозможно. Смерть — биологическое явление в следствие какой-либо причины, будь то насильственная или естественная. Впрочем о первом думать не приходилось. Шестая Зона — утопия. Нет насилию, жестокости, боли, слезам и даже грусти. Та ещё глупость, пусть и звучит красиво. Мнением пятилетнего мальчика, однако, никто не интересуется, каким бы гением он ни был.
— Помнишь, что было дальше? — конечно он помнит. Слышал эту историю слишком часто, сам иногда пересказывал её матери. Однако отказаться от того, чтобы послушать, не мог.
— Помню, но расскажи до конца, пожалуйста.
Каран улыбнулась и, погладив сына по голове, продолжила. Ветер не утихал. Казалось, в окна кто-то стучит. Стоит открыть — лавина снесёт тебя с ног. Сион думает, камин и тихое потрёскивание огня были бы очень кстати. Увы, он может слышать разве что писк системы безопасности.
— Очарованный игрой, Аид позволил Орфею забрать свою возлюбленную из мира мёртвых. С одним лишь условием — не оборачиваться, пока они не дошли до дома. Орфей был счастлив и, окрылённый, немедля отправился обратно. К несчастью, он не утерпел и оглянулся посмотреть на жену, которая тут же исчезла, вернувшись в подземное царство. Орфей был разбит. Бросив лиру на землю, он ушёл и никогда больше не играл и не пел.
— А потом?
— После этого, через несколько лет, он воссоединился с Эвридикой уже навсегда. Лира, которую он оставил, попала на небо и обернулась созвездием. Орфей многое сделал при жизни, он заслужил счастья. Как и все, родной, в этом мире. Всем нужны любовь и забота.
— А что, если человек грубый и злой? — он знал, мама ответит на все вопросы. Она могла объяснить всё, что ему самому пока непонятно.
— Это значит, что ему нужно чуть больше тепла. Человек нуждается в любви. Любви к другому человеку, к занятию или какой-то памятной вещи. Любви к самому себе. Не стоит перебарщивать с этим, но если ты не ценишь себя, то и других ценить будет очень трудно. А теперь, Сион, засыпай.
Поцеловав сына в лоб, женщина вышла из комнаты. А у Сиона из головы всё никак не выходила легенда. Хотел бы он уметь играть и когда-нибудь, через много лет, спеть любимой прекрасную песню. И возможно ему почудилось, но он слышал переливы чудесной мелодии. Она лилась откуда-то из-за стен — что, конечно же, невозможно, Сион не глупый — и проникала под кожу, под рёбра, в самое сердце. Тихая и нежная, она успокаивала и помогала уснуть. Закрывая глаза, юный гений думал о том, что всем лучше жилось без стены. Этим мыслям никогда не быть высказанными, разве что маме (тайком и шёпотом). Закрывая глаза, юный гений молился проснуться в мире античных мифов.