Мы встретимся в Совнгарде

На следующее утро Алесса проснулась рано. Не желая открывать глаза, она медленно потянулась, мыслями невольно возвращаясь к последним событиям. Вернувшись вчера после разговора с Арнгейром в свою комнату, девушка обнаружила там Иону, с нетерпением ожидающую своего тана. Будучи не в силах выдержать еще один разговор, Алесса пробормотала невнятные извинения и отключилась, едва ее голова коснулась подушки. Предупреждение Арнгейра насчет Клинков и Ионы, сначала показавшееся ей глупым и абсурдным, сейчас приобрело для девушки несколько иной смысл. Иона, верная и преданная помощница Алессы, была в свое время первым кандидатом в Клинки. Она же стала и последней, кого привела Алесса к Дельфине – отношения Драконорожденной с Клинками кончились, так и не успев начаться. После твердого отказа убить Паартурнакса, Эсберн и Дельфина посоветовали ей держаться от них подальше, и Алесса с удовольствием последовала этому совету. Иона покинула Клинков вместе с Довакином, и до вчерашнего дня Алесса была полностью уверена в верности своего хускарла... Сделав глубокий вдох, девушка открыла глаза. Солнце редко пробивалось сюда, поэтому точно определить время суток из комнаты не представлялось возможным. Быстро поднявшись с кровати и мельком взглянув на свое отражение в висящем на стене зеркале, Алесса направилась прямиком в комнату Ионы. Хускарл молча сидела на кровати, погрузившись в чтение книги. Присмотревшись, Алесса прочла название - «Дихотомия Алдуин-Акатош». Завидев Довакина, Иона захлопнула книгу и резко вскочила. - Алесса! – она бросилась к Драконорожденной и порывисто обняла ее. - Тише, тише… - Алесса вывернулась из объятий Ионы и натянуто улыбнулась. – Как долго я проспала? - Около суток. С учетом последних событий это даже мало. - Да… - Алесса рассеянно кивнула. – Арнгейр не заходил? - Нет. А должен был? – Иона насторожилась. – Кстати… Вчера ты так не успела ничего рассказать, и я подумала, что сегодня… - Я понимаю твое любопытство, Иона, - перебила ее Алесса. – И я расскажу тебе всё, только, пожалуйста, дай мне сначала привести себя в порядок. - Ах да, прости… Я забыла, что ты даже не ела ничего за последние двое суток… - спохватившись, Иона быстро выбежала из комнаты и через несколько минут вернулась с подносом, полным еды. – Вот. Я ждала, когда ты проснешься и заранее кое-что приготовила… Седобородые питаются не слишком разнообразно. С благодарностью посмотрев на Иону, Алесса уселась за небольшой стол и с жадностью начала есть. Молча улыбнувшись, хускарл села напротив и стала терпеливо ждать. Вдоволь насытившись, Алесса блаженно откинулась на спинку стула и начала рассказ. Она не утаила от Ионы ничего, за исключением, пожалуй, предупреждения Арнгейра насчет Клинков и слов Паартурнакса об опасности – что-то подсказывало ей, что эта информация будет сейчас излишней. Хускарл слушала, не перебивая, лишь изредка изумленно качая головой. Когда Алесса закончила, в комнате на время воцарилась тишина. Иона сидела, уткнувшись взглядом в стол и, судя по выражению лица, о чем-то напряженно размышляя. Наконец, спустя несколько долгих минут молчания, девушка вздохнула и нерешительно начала: - Я знаю, Алесса, что я не вправе упрекать тебя… Но всё же, надеюсь, ты сама понимаешь, насколько опрометчиво было спуститься к Алдуину сразу после… - Не надо, - оборвала ее Алесса. – Я не хочу обсуждать сейчас правильность моего поступка. - Он мог убить тебя… - Но не убил. И если из всего моего длинного повествования тебя заинтересовала только часть с попыткой покушения на мою жизнь, то, боюсь, нам обсуждать нечего. Иона бросила на Алессу хмурый взгляд, но продолжать не стала. - И что ты теперь собираешься делать? Я имею в виду, ты ведь не собираешься открывать людям правду? - Конечно, нет, - раздраженно ответила Алесса. – Почему вы все задаете мне этот вопрос? - Наверное, потому, что он опасен, очень опасен, Алесса, - тихо сказала Иона. – Я знаю, что это разозлит тебя, но всё же я считаю, что Гормлейт была права, когда… - Так, хватит, - Алесса резко встала из-за стола, гневно глядя на Иону. – Почему каждый из вас считает своим долгом сообщить мне о том, что я поступаю опрометчиво и неправильно? Тебя не было там, тебя не было в Совнгарде, и тебе не приходилось принимать решения, от которых зависит судьба всех людей! И знаешь что, Иона? Я никогда не мечтала об этом. Я не хотела быть избранной, известной, я не хотела быть надеждой всего мира! Но никто не предоставил мне альтернатив, я не могла выбирать, как ты, как…как Арнгейр, как все нормальные люди! Я понимаю - чужие поступки судить так легко… Но я не желаю больше слышать упреки и слова о том, что я совершила очередную ошибку. Потому что это не было ошибкой. Я поступила так, как считала нужным, и я не жалею об этом, - с этими словами Алесса выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью и оставив ошарашенную Иону в одиночестве. *** "И она туда же. После волков, пауков, вампиров, ворожей, драугров, драконов и прочей нечисти, которая пыталась убить меня… Они твердят мне, чтобы я остерегалась…человека?" Миновав несколько коридоров и главный холл, Алесса кивнула медитирующему там Борри и вышла на внутренний двор. Морозный воздух несколько отрезвил ее, и, с наслаждением подставив лицо ветру, девушка опустилась на ступеньки, ведущие на Глотку Мира, и попыталась привести мысли в порядок. Конечно, причина всех этих предостережений и опасений была ей известна. Да, Алдуин сейчас был всего лишь человеком – к тому же, плененным и безоружным. Но, несмотря на это, Алесса отчетливо понимала, что сейчас во всем мире невозможно было отыскать человека, который желал бы ее смерти сильнее, чем поверженный и униженный Пожиратель Мира. Он ненавидел ее, считая виновной во всем случившемся – и, безусловно, он был прав. Он мечтал об одном - отомстить своему врагу – и это желание было более чем естественным… Но чего желала она? Девушка вздохнула. До недавнего времени она точно знала – она должна исполнить пророчество. У нее была цель, но не было времени на то, чтобы задуматься, что она будет делать после того, как достигнет ее. Жить, как раньше? Алесса горько усмехнулась. Она понимала, что больше никогда не сможет найти и подобрать нити прежней жизни, понимала, что к прошлому нет возврата. Ее жизнь и ее мировосприятие просто перевернулись с ног на голову с тех самых пор, как она чудесным образом спаслась от казни в Хелгене. Спаслась… У Алессы вырвался нервный смешок. А ведь это Алдуин спас ее, сам того не ведая… И даже не подозревая, что дарует шанс своему врагу. Если бы он знал, чем обернется для него нападение на Хелген, он бы, наверное, любезно подождал несколько минут, давая палачу возможность выполнить свою работу… Но он не знал. Была ли это судьба, или Боги распорядились так, но Алдуин спас жизнь Драконорожденной, тогда еще даже не подозревающей о своей «особенности». Алесса никогда раньше не задумывалась об этом, но в глубине души она испытывала некое подобие благодарности. Может быть, именно поэтому она не убила Алдуина в Совнгарде? Девушка обхватила колени руками и невидящим взором уставилась на небольшой костерок у подножия лестницы. Этот вопрос не давал ей покоя. Она понимала, что должна была убить его. Должна была избавить мир от опасности, а не подставлять всех вновь под удар. Но ведь Паартурнакс сказал, что у Алдуина-человека свое предназначение… Алесса снова нервно усмехнулась. С тех пор, как она узнала от главы Седобородых о мифической «миссии» бывшего Пожирателя Мира в Скайриме, она успокаивала себя мыслью о том, что причиной ее решения послужило именно знание того, что Алдуин не до конца сыграл свою роль в судьбе смертного мира. Но она знала, что это было ложью. Она лгала всем – Седобородым, Паартурнаксу, Ионе… Но в первую очередь, она лгала себе. Милосердие… Так, кажется, назвал это Юрген? Он славился мудростью, но даже мудрые порой ошибаются. Может быть, в этот раз правы были те, кто предлагал убить Алдуина? Может быть, она зря накричала на Иону? Внезапно Алессе стало стыдно. Иона всего лишь хотела предостеречь ее, оградить от возможной опасности, она никогда не желала ей зла… Довакин решительно поднялась со ступеней. Перед Ионой нужно было извиниться. Вернувшись в Храм, Алесса вновь наткнулась на Борри, сидящего на коленях там же, где и час назад. «Какое непоколебимое спокойствие», - мелькнуло в голове у девушки. – «У них в подвале заперт воскресший из мертвых Пожиратель Мира, а они…медитируют. Может, это и правда помогает?..». Дойдя до своей комнаты, Алесса обнаружила Иону, нерешительно переминавшуюся на пороге. - Алесса, прости, я… - сразу начала хускарл, завидев Драконорожденную, но та жестом остановила ее. - Это мне нужно извиняться, Иона. Я сорвалась. Что бы я ни чувствовала, я не должна была срывать свою злость на тебе… Прости. Иона молча кивнула и как-то натянуто улыбнулась. - Ты… Ты куда-то собиралась? – спросила Алесса, заметив за спиной Ионы небольшой рюкзак. - Я… Нет…Вернее, да… Да, я как раз искала тебя, думала… - Иона запнулась и опустила взгляд. – Я думала навестить отца, он давно писал мне о том, что хочет увидеться. Если ты не против, я… - Конечно, я не против! – Алесса с улыбкой посмотрела на Иону и вдруг поймала себя на мысли, что испытывает непонятную радость и даже облегчение от того, что именно сейчас у Ионы появилось желание увидеться с отцом. – Отправляйся в Рифтен и ни о чем не думай. Я со всем справлюсь сама. Выдавив из себя некое подобие ответной улыбки, хускарл подняла глаза на Алессу и, замявшись, неуверенно проговорила: - Только пообещай, пожалуйста, что не пойдешь больше к Алдуину… в ближайшее время. Алесса почувствовала легкий укол совести. Она не любила лгать, предпочитая любую, пусть даже жестокую правду самой красивой лжи. Она понимала, что у нее не хватит терпения и выдержки игнорировать Алдуина – несмотря на одну неудачную попытку, которая могла закончиться для нее плачевно, она всё равно знала, что вновь пойдет к нему этой ночью. Но ведь Ионы уже не будет на Хротгаре… Задвинув подальше голос совести и придав лицу уверенный вид, Алесса кивнула. - Конечно. Я… Я думаю, что нужно немного подождать с визитами. Иона внимательно посмотрела на нее. Она явно не поверила девушке, и это было очевидно и естественно. Вслух она, однако, своих сомнений не высказала и, обнявшись на прощание с Алессой, спешно покинула комнату. Молча глядя ей вслед, Алесса внезапно ощутила смутное беспокойство. Иона никогда раньше не говорила о своем желании увидеться с отцом. Впрочем, памятуя о том, что родители Алессы погибли много лет назад, хускарл старалась не заводить разговора о семье. Однако странным было не то, что Иона вспомнила об отце – что-то неестественное было в самом ее поведении, но Алесса никак не могла уловить, что именно. Пытаясь отделаться от навязчивых мыслей, девушка села на кровать и, подобрав отброшенную Ионой книгу, начала бездумно листать ее. Уход Ионы был как нельзя кстати. Алесса не хотела признаться в этом даже самой себе, но присутствие хускарла сейчас очень напрягало ее. Теперь, когда Иона сбежала с Высокого Хротгара, одним препятствием стало меньше. Оставались еще Седобородые, но проскользнуть мимо них было гораздо проще, чем мимо Ионы – ни Арнгейру, ни другим не пришло бы в голову проверить, находится ли Алесса у себя в комнате или бродит по Храму. Конечно, они понимали, что девушка непременно предпримет еще одну попытку навестить узника, но Арнгейр ясно дал понять, что Алдуин – это проблема Довакина, и вмешиваться в ее дела без крайней надобности не собирался. …И всё-таки идти к Алдуину днем было опасно. Алесса не хотела наделать шума и получить новую порцию советов. Изнывая от нетерпения, девушка меряла шагами комнату в ожидании ночи. Часы тянулись на редкость медленно. Наконец, когда Алессе уже начало казаться, что этот бессмысленный день не кончится никогда, темнота мягким покрывалом накрыла Хротгар. Настороженно прислушиваясь к каждому шороху, девушка осторожно выскользнула из комнаты и спустилась по уже знакомому коридору вниз. Страха не было – она знала, что Алдуин еще не раз попытается напасть на нее, и была готова к этому. Заткнув за пояс небольшой кинжал и приготовив в уме пару заклинаний на экстренный случай, Алесса быстро и бесшумно пересекла коридор и остановилась в паре метров у двери. На этот раз она не стала совать руки куда не следует. Вместо этого девушка на секунду сосредоточенно замерла и тихо произнесла заклинание невидимости. В тот же миг ее тело стало похожим на стекло и, удовлетворенно хмыкнув, прозрачная Алесса приблизилась к решетчатому окошку. Алдуин спал. Растянувшись на жесткой кровати, он лежал абсолютно неподвижно; темные волосы разметались по подушке, открывая мужественное, слегка бледное лицо с высокими скулами. Застыв на месте и затаив дыхание, Алесса неотрывно смотрела на него. Она не могла поверить, что этот безмятежно спящий мужчина и есть бывший Пожиратель Мира, который жаждал убить её. Сейчас на его лице не было и следа той безудержной ярости, которая искажала его красивые черты до неузнаваемости всего сутки назад, когда он угрожал ей неизбежной местью. Неужели это он, ее поверженный враг? Не в силах оторвать взгляд от этого спокойного, умиротворенного лица, Алесса вдруг поймала себя на мысли, что любуется им. Он не был идеальным – в своих приключениях девушка встречала мужчин намного красивее. Но что-то неуловимое, пленительно-прекрасное было в этом бледном лице, длинных иссиня-черных волосах…и даже в небольшом шраме на правой щеке. Алессе внезапно стало как-то не по себе. Сделав над собой усилие, она отвела взгляд от Алдуина и прижалась к стене, стараясь дышать тихо и ровно. Что, черт возьми, с ней творится? Он был ее врагом, готовым прикончить ее в любую минуту, и ничто не меняло этого факта. Ничто… Слабый шорох, донесшийся из-за двери, привлек внимание Алессы. Забыв про то, что действие заклинания закончилось, она вновь заглянула сквозь решетку в комнату. Очевидно, ее движения и сбившееся дыхание нарушили чуткий сон бывшего дракона - лениво пошевелившись, он приоткрыл глаза и внимательно оглядел комнату. Он заметил Алессу сразу, однако девушка оказалась быстрей. На какое-то мгновение ее серо-зеленые глаза встретились с холодным металлическим взглядом Алдуина, и наваждение, навалившееся на нее при виде спящего Пожирателя Мира, тут же рассеялось. Не раздумывая больше ни минуты, девушка быстро развернулась и бросилась прочь от двери. *** В комнате было темно. Свет не проникал сюда даже днем – здесь не было окон, только факелы, бросающие слабый отсвет на стены. Однако, это нисколько не тревожило Алдуина – его способность видеть в темноте только обострилась за то время, что он находился взаперти. Он не мог точно сказать, сколько времени прошло с тех пор, как он очнулся здесь поверженный и злой. С тех пор мало что изменилось – бывший дракон по-прежнему ненавидел Драконорожденную и весь мир в целом. Он давно понял, где его держали – он знал это место и раньше, хотя и старался не приближаться к нему. Знал он и Седобородых и, памятуя о многочисленных рассказах и историях, связанных с ними, теперь несколько опасался их. Они приходили к нему три раза в день в одно и то же время и приносили поднос с едой, просовывая его в широкую щель под дверью. Поначалу Алдуин упрямо отказывался от этих подачек, но на третий день заключения не выдержал и, чувствуя себя униженным, решился забрать пищу. Однажды утром рядом с подносом он обнаружил небольшое зеркало, а спустя несколько дней к стандартному набору еды и отвратительного на вкус вина прибавились еще и книги. Брезгливо полистав пожелтевшие страницы, он отбросил их в самый дальний угол, а зеркало разбил сразу же после того, как увидел в нем свой новый облик. Его раздражало здесь всё – неприступные стены, жесткая кровать, однотипная еда, а больше всего – осознание того, что он был пленником четверых стариков и девчонки. Он ненавидел их, ненавидел настолько, насколько это вообще было возможно для человека; ненависть была его первой мыслью, когда он просыпался и последней, когда засыпал. Иногда к его чувствам примешивалась зависть – всякий раз, видя Седобородых, он завидовал им, завидовал их свободе и независимости. Однако критической точки его злоба достигала тогда, когда он вспоминал о Паартурнаксе. Мысль о том, что его младший брат сейчас спокойно сидит себе наверху, свободный и вольный делать всё, что ему захочется, сводила его с ума. …И еще была Довакин. Алдуин старался не думать о ней, забыть о своем позорном поражении… Но он не мог. Эта мысль терзала его, и всякий раз, когда он вспоминал о девчонке, он поднимался с места и начинал мерять шагами комнату, злой и бессильный что-либо сделать. Несколько раз он видел ее по ночам, но она всегда успевала исчезнуть раньше, чем он подходил к окну. Это еще больше бесило Алдуина – она могла свободно ходить, где ей вздумается, в то время как он сидел запертый в каком-то пыльном подвале. Но злоба и ненависть, ежедневно копившиеся в нем, так или иначе требовали выхода. Уставший от надоедливых ночных визитов Довакина, Алдуин неподвижно лежал на кровати с закрытыми глазами, напряженно вслушиваясь в тишину в ожидании осторожных шагов. Время тянулось медленно – адски медленно даже для дова. Наконец, спустя несколько долгих часов, в коридоре послышалось слабое движение. Стараясь дышать как можно ровнее и всеми силами сдерживаясь, чтобы не броситься на ненавистную девчонку, Алдуин молча прислушивался. Шаги приблизились к двери и затихли. Интересно, что она делает? Зачем она ходит сюда чуть ли не каждую ночь? Конечно, она упивается его слабостью, его бессилием… При этой мысли вся ярость, накопленная за все время его заключения здесь, захлестнула Алдуина с безумной силой, и, не выдержав, он резко соскочил с кровати и, одним прыжком оказавшись у двери, грубо схватил девушку за подбородок. - И снова здравствуй, Довакин, - тихо прошептал он с нескрываемой ненавистью. – Пришла насладиться моей беспомощностью? - Алдуин, - слабо прохрипела девушка. – Пожиратель Мира… Ты не беспомощен. - Я был Пожирателем Мира, - злобно прошипел Алдуин. - Боги лишили меня всего, и ты, Довакин… Ты этому виной! – он усилил хватку и притянул девушку ближе - теперь их разделяли только прутья решетки. – Зачем ты здесь? Ты не пытаешься убить меня, но ты знаешь, что если этого не сделаешь ты, то это сделаю я, - его глаза сузились. – Чего ты хочешь? Девушка не ответила. Задыхаясь и не сводя глаз с бывшего дракона, она вдруг резким, неуловимым движением выхватила кинжал и молниеносно полоснула не успевшего среагировать Алдуина по руке. От неожиданности и боли он выпустил Драконорожденную, и та мгновенно отскочила на более безопасное расстояние, потирая шею и глядя на своего обидчика с непонятной смесью злобы и разочарования. - Ты не убьешь меня, - справившись с дрожью в голосе, спокойно сказала она, пряча кинжал за пояс. – Тебе не удалось сделать это на Глотке Мира, в Совнгарде… Не удастся и сейчас. И не потому, что ты слабей меня, а потому, что… - она вдруг осеклась и застыла на месте. Сверху донесся жуткий грохот, чьи-то крики и тяжелый топот нескольких пар ног. – Что за… Шум усилился и, отчетливо различив среди мешанины громких воплей женский голос, Довакин побледнела. - О нет, - тихо простонала она. – Нет… - Что происходит? – на мгновение забыв о своей ненависти и злости, Алдуин хмуро посмотрел на девушку. Подняв на него взгляд, полный отчаяния, она медленно вытащила кинжал и едва слышно произнесла всего одно слово: - Клинки.