Дай мне тебя понять

«Что же мне в России не сиделось?!» - именно этот вопрос вертелся у меня в голове, когда я наблюдала за тем, как моих друзей поставили на колени. Сердце бешено стучало, норовя вырваться из груди, когда я увидела, как парень в красной майке и с ирокезом на голове наставляет пистолет на мою лучшую подругу. На меня почему-то не обращают внимания, и я, сама от себя не ожидая такой прыти, запрыгиваю этому придурку на спину и со всей дури кусаю в плечо. По пляжу разносится полный боли крик, и я чувствую, как меня стаскивают и бросают на песок. В висок упирается дуло автомата. Ага. Довыпендривалась. Супер. Шикарно. «Ирокез» держится за плечо, матерясь на всю округу, и смотрит на меня бешеными глазами. Задница моя мне подсказывает, что я еще отвечу за это. Из раздумий меня выводит то, что к этому мужчине подбегает другой солдат в красной футболке, протягивая документы, найденные на взятой нами напрокат яхте. Они говорят на английском, и, черт подери, я вам говорила о том, что Испания – последнее место, в которое стоит ехать, чтобы подтянуть английский? Нет? Так вот, говорю: у испанцев отвратительный акцент, из-за которого невозможно разобрать и слова. Даже когда они говорят по-английски, создается впечатление, что по-испански. Плюс один пункт к тому, почему мне этот придурок уже не нравится. Перевожу взгляд на «своих» ребят. Все сидят на коленях, держа руки за головой. Нас мало – всего три человека, если считать меня саму, и гид, управлявший судном. Мы всего лишь ученицы колледжа, которые каким-то макаром потерялись и, вместо того, чтобы попасть на один из островов архипелага и фотографировать на них редких бабочек, попали сюда. Похоже, хорошие мозги и знание биологии, которые позволили нам выиграть в олимпиаде, на этот раз сыграли с нами злую шутку. И, кажется, увидеть Olimpius Inferno* мне уже не светит. В ближайшем будущем - уж точно. «Ирокез» подходит к нашему гиду и что-то спрашивает. С моим... Не самым лучшим знанием языка, я улавливаю в основном неиссякаемые потоки мата, которые льются из уст мужчины. И, кажется, я услышала слово «пираты». Да ну не! Быть не может. Это только в фильмах! Не бывает такого в реальности! В голове всплывает образ Джека Воробья из любимого мною фильма. Мои размышления прерывает звук выстрела, громом прокатившийся по пляжу и согнавший с пальм пару чаек. Наш гид застрелен. Вижу, как Оксана – моя подруга - всхлипывает, прижимая ладонь к лицу. О, черт! Где ее ингалятор?! Черт, как он там по-английски будет? Кажется, «inhaler». Смотрю на Анну – вторую победительницу олимпиады по биологии - и натыкаюсь на полный ужаса взгляд. Она тоже боится. Понимаю, что дико рискую, но Оксана задыхается. - Помогите! Ей нужен ингалятор! – кричу по-английски. Ну хоть что-то я знаю… Все смотрят на повалившуюся на бок девушку, которая начинает биться на песке. Она выгибается дугой, ее глаза закатываются. Я вижу, как медленно начинает синеть кончик ее носа. Поднимаю глаза на пиратов. Их взгляды обращены на главаря, они словно просят разрешения. «Ирокез» кивает, и один из них убегает на пришвартованную недалеко яхту. Я смотрю на бьющуюся в агонии подругу, над которой склонился мужчина. - Да быстрее, мать вашу! – кричу я во все горло. Она же тут помрет! Неужели нельзя поторопиться?! Она ведь умирает! У нее губы синеют! «Молодец. Повыпендривалась? Довольна?» - ухмыляется внутренний голос. Мужчина упирает тяжелый взгляд в меня, изучает, пронизывает меня, словно какой-то сканер; волосы на загривке встают дыбом. Я и пискнуть не успеваю, как он достает из кобуры пистолет и стреляет в лоб моей подруги. В упор. Изогнувшееся тело обмякает, тонкие пальцы разжимаются и падают на песок. Я ничего не понимаю. Просто сижу на песке как дура, открываю – закрываю рот, словно рыба, вытащенная из воды. Осознание приходит медленно. Этот. Урод. Убил. Оксану. Просто взял и убил. Вот она была, а вот ее нет. Только что она была жива, думала о чем-то, жила, и вот ее просто не стало. Умерла. Исчезла. Боже, да что же это за бред!? Как так можно? Прибежавший с ингалятором пират просто стоит рядом с телом Оксаны, которой он теперь уже не понадобится. С моих губ срывается истерический смешок, а на глаза наворачиваются слезы. - Shithead*, - шиплю я, вкладывая в это слово всю желчь, которая меня переполняет сейчас. Ненавижу! - Убийца! Ты будешь гореть в Аду! - кажется, он меня понял. Его губы расползаются в улыбке, он начинает тихо смеяться. Подходит ко мне, сидящей на песке, скрученной пиратом, с дулом у виска, садится на корточки напротив. Желание оказаться как можно дальше отсюда увеличивается в несколько раз, когда наши глаза оказываются на одном уровне. Сейчас я замечаю шрам, пересекающий левую часть головы и бровь. Выглядит жутковато, секунду пытаюсь представить его с нормальной прической, без шрама, но у меня, как ни странно, не получается. Все равно что представить Капитана Джека Воробья без шляпы и дред, однако эта мысль зависает в голове лишь на пару секунд, после чего ее вытесняет волна страха и отвращения. - Как тебя зовут? – этот вопрос задан таким тоном, словно он обращается к маленькому ребенку, который только-только научился разговаривать. Боже, как он мне противен. От ирокеза и приподнятых бровей до этой жуткой улыбки и бородки. Моя гребанная жизнь висит буквально на волоске, но вдруг откуда-то изнутри вырывается... Смелость. Она начинает бурлить где-то в области груди, смешиваясь со злостью и страхом, и я, набрав слюны, плюю ему в лицо. Я горжусь собой. Хотя гордиться особо нечем. Чуть отпрянув, он открывает глаза и стирает с лица мой плевок. Он удивлен. Он… В ярости. Я уже говорила, что горжусь собой? Взгляд темных глаз пирата перемещается на скрутившего меня мужчину, и я чувствую затылком приклад, который тут же лишает меня сознания.