«Неумение выразить свои чувства ещё не означает их отсутствие»
***
Занятия со Снейпом были трудными. Гарри никак не мог понять, чего от него хочет учитель. Казалось, что бы он ни сказал, всё будет неправильно! Северус швырял его работы и разбивал любые ответы в пух и прах. Ну вот откуда он знал, что хранить несколько ленточек воспоминаний в одной банке нельзя? Где написано, что они перемешаются, и будет каша? Снейп показал - одна строчка где-то в середине текста, что воспоминания нужно смотреть постепенно или они спутаются. По той же причине в Омут памяти нельзя помещать больше пяти (для маленьких чаш) десяти (для больших) нитей. В Омуте они располагаются отдельно - каждая на своём уровне, и медленно двигаются по кругу — смотрится как водоворот. Просмотр начинается с верхнего уровня, то есть с последней нитки воспоминаний, опущенной в чашу. Гарри это прочёл, но про смешивание просто упустил! И, справедливости ради, там было про просмотр, а не хранение! Гарри много раз думал, что если бы он не знал, что Снейп бесится из-за того, что переживает за него, ведь он мог спутать свои воспоминания, и Мерлин знает чем бы всё закончилось, то, наверно, давно уже злобно огрызался, обзывая разными словами. — Не отвлекайся, Гарри. Услышав своё имя, он вздрогнул. Не привык, чтобы Снейп его по имени называл. Сам Гарри тщательно избегал в разговоре называть профессора по имени. Но вот когда чуть хриплый, низкий, бархатный голос произносил: «Гар-р-ри», то по позвоночнику пробегали толпы холодных мурашек, и охватывало волнующее чувство где-то в районе груди. — Я не отвлекаюсь, а читаю, — соврал тут же он, немного смутившись. — Те, кто овладел легилименцией, знают, когда кто-то лжёт, — угрожающим тоном произнёс Северус. — Пф, как будто есть что-то, что ты не знаешь, — пробормотал Гарри и уткнулся в книгу, впрочем, так и не прочитав ни строчки. Мысли слишком резко прыгали от темы к теме, и он не мог сосредоточиться. — Ты не стараешься. — Стараюсь! — разозлился Гарри, он только успокоился. — Но этому же нельзя научиться быстро! Да ты даже моими теоретическими знаниями недоволен, а я не понимаю почему! — сорвался и злобно пробурчал он. — И зачем мне вообще всё это надо?! Снейп смотрел на Гарри, проводя по губам длинным тонким пальцем. Смотря на Поттера как на насекомое, которое вдруг заговорило. Вроде и любопытный экземпляр, но бесполезный и проще прихлопнуть. — Обычные законы на Вас, Поттер, не распространяются. — Из-за раздражения Снейп обратился на «Вы». Хотя с того самого дня, когда он предложил перейти на неформальное общение, наедине старался обращаться только на «ты» и звал по имени. Это удивило и заставило чувствовать себя неуютно. Ведь сам Гарри так и не смог назвать Снейпа по имени. — Заклятие, которое не смогло тебя убить, создало некую связь между тобой и Тёмным Лордом. По всем признакам, в те периоды, когда твой разум наиболее расслаблен и уязвим - например, во сне - ты улавливаешь мысли и эмоции Тёмного Лорда. Директор именно так объяснил мне официальную причину наших уроков. Но после он приказал мне разрушить твой природный щит, а когда это у меня получится, он поставит другой - более мощный. Сердце у Гарри опять зачастило. Что-то тут не вяжется. — Но это не так? — Нет ничего сильнее природного щита. Даже если искусственный сломается, последний - природный - защитит. Не от всего и не всегда, но... А ты уникален ещё и в том, что на тебя не действует империо и, могу ручаться, что и другие заклинания/зелья, бьющие по мозгам, либо не действуют, либо очень слабо, либо эффект быстро спадёт. Я раньше полагал, что директор, как минимум, мастер в менталистике, просто не афиширует этого, но после этой глупости, что он мне предложил, он либо действительно не понимает, что это навредит в первую очередь тебе, либо делает это специально. И я не знаю, что хуже, — он устало потёр лицо и прикрыл глаза рукой. — Мной давно пытались манипулировать, — осторожно заметил Гарри, смотря на чёрного мага. — А сделать из меня управляемую марионетку, тем более чужими руками, прекрасно вписывается во всё, что творится в моей жизни стараниями одного доброго старичка. — Мистер Поттер, — в угрожающей манере начал Снейп, — одно дело, когда чокнутый старик, желая всего самого лучшего, по его мнению, приказывает сварить тёмное любовное зелье для вашего опаивания и подкладывает под вас вполне симпатичную девочку, другое же - вот эти занятия. — Вы мало знаете, сэр, — тихо пробормотал Гарри, опуская и отводя глаза. Снейп его не услышал. — Я даже поднял старые связи, чтобы удостовериться, что уничтожение природного щита - огромная глупость, они со мной полностью согласны и не понимают, зачем нужны такие меры. — Спасибо, — обескуражено произнёс Гарри, не ожидая, что Снейп сделал это для него, причём люди явно не маленькой величины. Те, кто овладел ментальными навыками, априори не могут быть мелкими сошками. — Гарри, ты с начала года показал себя с хорошей стороны. Не буду лгать, если бы вёл себя как раньше, я бы молча выполнил указания директора. Угроза, что тебя захватит Тёмный лорд, слишком велика. Но всё, что я могу, это постараться вложить в твою голову знания, навыки, рефлексы, хоть что-то, что защитит и поможет спастись. Я надеялся на твоё благоразумие, появившуюся серьёзность и тягу к знаниям. Пойми, сны - это только начало, после могут быть видения, а то и вовсе перестанешь чувствовать своё тело! И я ничем не смогу помочь! — Снейп сорвался. Он развернулся спиной к Гарри и уставился на огонь в камине. Тишина затягивалась. — Я не вижу никакие сны. Снейп резко развернулся и удивлённо посмотрел на него. — Рон и Гермиона что-то говорили такое, якобы я увидел нападение на Артура Уизли. Но это не так. — Гарри задумался. — Где-то в конце осени директор говорил, чтоб я для толкования странных снов начал ходить на Прорицания. Но я сплю спокойно, ни голосов, ни видений. Так я и сказал, после он ничего не спрашивал, но ушёл очень встревоженным. Снейп задумался. — Территория Хогвартса ограждена многими древними заклятиями и чарами, дабы обеспечить физическую и духовную безопасность тех, кто на ней находится, — лихорадочно начал он говорить вслух, всё ещё пребывая в задумчивости. — Нет. Он же сказал, что… но тогда зачем… не понимаю. — Может, именно потому, что мой природный щит такой мощный, поэтому я не вижу странных снов? Которые явно насылал не Том, уж слишком подробно их описывают другие. — Ещё скажите, что они в сговоре! — фыркнул Снейп, одним взглядом показывая, что он думает о мысленных способностях отдельно взятых героев. — Иногда мне так кажется. Не смотрите на меня так, — вспылил Гарри, — Вы... ты давно читал газеты? А сводку по магическим семьям смотрел? Все жертвы и потери идут именно на стороне чистокровных богатых магов. И не важно, на какой они стороне - светлые, тёмные, нейтралы. — Тёмный лорд убивает грязнокровок. — Да? — уже язвительно отозвался Гарри, скрещивая руки на груди и приподнимая одну бровь. — Тогда почему кроме маглов, которых волшебники за говорящих животных считают, причём ВСЕ - светлые только о гуманном обращении твердят. Так вот, почему кроме пары единиц маглов, убитых напоказ, умирают только аристократы и члены старых семей? Что? Ты же и там и там, не говори, что не знаешь! Одни - случайные жертвы. — Гарри начал загибать пальцы, — вторые - злобные пожиратели, которых убили храбрые герои, — хмыкнул он, — третьи - подбитые курицы, убитые благородными. Четвёртые - мертвы, так как не захотели встать на «нашу» сторону, значит, нужно их убрать, пока они не встали на сторону «врага». Пятые - умерли от странной драконьей оспы! Шестые - попали в Азкабан или получили «поцелуй» за то, что, цитирую: «Вина их несомненно доказана и без суда!». Седьмые - пропали без вести! При этом жертв относительно мало. — Кто вам сказал такую чушь? С чего вы вообще… Гарри разозлился и, предупредив, что сейчас вернётся, забежал в близлежащий класс, распечатал свою палатку и взял записи и выписки. Невилл вернул записи, спросив, что ещё Гарри искал, ведь тетрадка толстая, а про Лонгботтомов старших только в середине. Прочитать больше он не мог, так как Гарри заколдовал тетрадь так, чтобы, только зная кодовое слово, можно было прочесть всё. Для Невилла он оставил открытый доступ только по его теме. Взломать их было проще простого, да той же простой Финиты хватило бы, а вот восстановить… Кто угадает, какое там ключ-слово, чтобы сделать, как было? Гарри, в целом, не собирался скрывать (тут больше проверка на порядочность была), легко открыл доступ и дал почитать. Невилл стал ещё задумчивее, но делиться о том, что узнал от бабушки, не стал. — Я ещё не готов, — так он выразился. И теперь он даст это Снейпу. На секунду замялся. «Стоит ли убрать записи о самом Снейпе? Хотя там немного, скорее сбор статей его карьеры зельевара, и немного о детстве, что рассказали призраки и портреты. Был всегда серьёзным ребёнком. Много проводил времени в лаборатории или в библиотеке. Цапался с «мародёрами», частенько отправляя тех в Больничное крыло. Хорошо учился, но учителя его не любили из-за характера. Про друзей Гарри ничего не узнал. Вроде к нему хорошо относились на Слизерине, но Кровавый Барон много не рассказал, а другие не знали. Больше ничего не нашёл. Суда над ним не проводили, или это не попало в газеты». — Решив, что вырванные страницы будут выглядеть подозрительно, не стал ничего делать. И вернулся к ждущему его мужчине, который уже смог взять себя в руки. Под прицелом немигающего нахмуренного взгляда он положил тетрадку на стол и отошёл. Снейп, ещё раз зыркнув на него, притянул тетрадку и начал листать, явно читая по диагонали, и только спустя пару минут уже жадно вчитывался в строчки. — Мистер Поттер, я могу взять это с собой и показать более... понимающему человеку? Гарри уже хотел обидеться. Это он-то не «понимающий»? Это маги словно оглохли и ослепли! Не видят или не хотят видеть! Но вовремя до него дошло, что Снейп тоже в себе сомневается. И явно чувствует себя неуютно. Поэтому медленно кивнул. — Копию, — с трудом заставил себя говорить пересохшими губами. — Что? — Сделайте копию, сэр. Оригинал я спрячу обратно, всё может случиться. Снейп быстро согласился и парой взмахов создал точную копию, Гарри не смог подавить завистливый вздох. Снейп играючи и, похоже, без слов создал точную копию его тетради буквально из воздуха. Сложность заклинания копирования именно в трате магических сил. Если взять, скажем, дерево, бумагу, чернила, краски, если книга с картинками, то можно воспользоваться двумя кругами копирования, и в одном рунном круге создать точную копию книги, находящейся в первом - основном круге*. С другими предметами так же. Эталон кладёшь в основной круг, а материалы для изготовления в другой, после творится магия. Второй способ муторный - взяв пустую книгу, пергамент или просто листочек, переносить постепенно текст из оригинала. Заклинание Копи** и визуальная формула - круг. Всё, что нужно. После того, как на палочке загорится жёлтый огонёк, провести непрерывно кончиком по оригинальному тексту - выделенный фрагмент слегка засветится, а после направить на пустой листочек и дёрнуть палочкой - цвет на кончике станет зелёным, и также провести по нему. Текст скопируется точно. После практики ты можешь менять цвет, размер, даже стиль/почерк. Есть ещё заклинание Джеминио, но сил тратится тоже немало, и копия не всегда качественная или быстро распадается и исчезает. Также никогда не копируется магическая часть, только база предмета. Дубликат зачарованного, допустим, кубка будет таким же, как и оригинал, но без чар. А вот уже десятый ещё и свои свойства начнёт терять и, несмотря на то, что выглядеть будет, как и оригинал, качество будет всё хуже и хуже, пока он либо в руках не будет рассыпаться, либо и вовсе ничего не появится. Дубликат с дубликата будет ещё хуже, тенденция разрушения будет расти в геометрической прогрессии. Причём изначальный предмет не пострадает. Но вот так, без круга, рун, дополнительных материалов, и на пустом месте, причём, сохранив все чары, пусть там и был стандарт от воды, огня, разрушения и дополнительно защита-доступ? Мягко говоря, сложно. Да на одну копию у Гарри уйдёт весь личный резерв! «Какой же октан имеет Снейп, если такое для него пустяк? Он лорд? Но я не помню упоминаний аристократов Снейпов. Может, потому, что он - мастер? Или он не аристократ, а просто из старой семьи волшебников? Нет», - тут же одёрнул он себя. - «Без родового камня это невозможно. Свой накопитель? Ближе к реальности», - задумался он. - «Блин, как интересно!» - возбуждённо весело прокричал про себя Гарри. - «И ведь не спросишь», - поник он и вернулся к книге. Как только Снейп немного успокоится, то наверняка устроит опрос.***
Защита от Тёмных искусств впервые была интересна всем без исключения. Начало урока было обычным: встали, громко хором поздоровались, сели и стали ждать, но удивительно - учитель вела себя иначе. Для начала Амбридж называла по списку имена и просила подойти к доске. Все удивлённо переглядывались, словно стараясь узнать у других, что происходит, но выполняли указание. К доске вышли из двух потоков пятого курса Гриффиндора и Слизерина только шестеро: Малфой, Крэбб, Гойл, Нотт, Лонгботтом и Поттер. После того как их имена были названы, профессор Амбридж, гордо смотря на них и улыбаясь, пояснила: — Вы прекрасно сдали все экзамены, дорогие мои, чему я очень рада, и будете заниматься отдельно, — лучась радостью, ответила она на не заданный вопрос, и её улыбка тут же стала натянутой, когда Рон издевательски протянул: — Ещё один учебник выучат, черви книжные. — Вы что-то хотите сказать, мистер Уизли? — сладко пропела Долорес, резко оборачиваясь. — Нет, мэм. Радуюсь за друзей, что они узнают что-то новое, — вроде как извиняюще пояснил он. Но вот самодовольный вид явно говорил о том, что он издевается. Причём не до конца ясно, над кем. Над учителем или учениками? — Да, вы правы, мистер Уизли, — радостно ответила Амбридж и улыбнулась, улыбка не предвещала ничего хорошего. — Ведь эти молодые люди больше не появятся в нашем классе, учась другому, а вы будете вновь проходить учебник, — она ткнула пальцем в названный предмет. — Будем повторять темы вновь и вновь, пока каждый, — она внимательно посмотрела на Рона, — из учеников не сможет рассказать мне темы хотя бы на «Хорошо» - я не желаю краснеть перед комиссией и министром из-за вашей лени. — Но если бы вы давали нам практику... — злобно проговорила Гермиона, сощурившись, смотря на учителя и показывая всё своё презрение к женщине. Гарри закатил глаза. — Мисс Грейнджер, — мило улыбаясь, обратила та на неё внимание, — я всё сказала ещё в начале года, если бы вы не стремились сорвать мои уроки и хотя бы пытались слушать, то знали бы как цели, так и задачи моих уроков теории ЗоТИ и что практике на МОИХ уроках не место. — Но без практики... — Нужно было хорошо сдавать полугодовой экзамен, мисс Грейнджер. — Я ответила правильно! Я пересказала этот ваш, с позволения сказать, учебник, — выплюнула девочка. — Верно, выучили, но не поняли ни слова, — с грустным вздохом поведала учитель. — И мне жаль, ведь мне говорили, что вы умная и способная девочка. Как жаль, что это не так, и ни на что, кроме как на зазубривание текста, вы не способны. Анализ, сравнение, понимание и использование для вас уже недоступны, — удручающе покачала головой профессор и воодушевлённо продолжила, — но я надеюсь, что в этот раз я смогу до вас донести всё это, и до конца учебного года вы сможете работать с теорией и поймёте всю её важность! Гермиона бы так и продолжала препираться, но профессор Амбридж тут же потеряла всё своё радушие и холодным голосом приказала сесть и не мешать проводить урок, и так отняла слишком много времени. Гермиона села как подкошенная — женщину она всё-таки боялась. Долорес же, вновь став радушной тётушкой, зачитала второй список: — Нет-нет, выходить не надо, — остановила она первых поднявшихся и издала хрустальный смешок. — Так, вышеназванные, — а это были почти все слизеринцы, — у вас будет помимо основных уроков ещё дополнительный час здесь, в этом классе. Один раз в неделю, начиная сегодня и до начала экзаменов. Так, — она убрала пергамент и хлопнула в ладоши, — а теперь открываем учебники и повторяем первые три главы, а как только вернусь - проведу опрос. А вы за мной, — обратилась она к первой шестёрке. Те пошли за учителем, но долго их поход за мамой-уткой не продолжился, через два класса они пришли к месту назначения. Этот класс отличался от остальных, он был большим, просторным, светлым и явно новым. Различные турникеты, лестницы, гантели, мячи, странные приспособления и маты на полу говорили о многом. — Мистер Долиш, — поприветствовала Долорес мужчину кивком головы. — Это ученики пятого курса Гриффиндора и Слизерина. Что ж, знакомьтесь, а я пойду, оставлять детей одних надолго - ужасно глупо, особенно гриффиндорцев, — она покачала головой и быстро ушла. — И-та-ак, — мужской строгий голос заставил собраться. — Меня зовут Джон Долиш, для вас - сэр или тренер Долиш. Лучше - сэр. Так короче, а воздух вам понадобится, — скрытая угроза насторожила парней. — Итак, вы хорошо сдали теорию, теперь проверим вас на практике, прошу, — он услужливо указал в сторону спортивного зала, и для шести человек начался сущий ад. Через сорок минут. — Что я могу сказать? — холодно протянул тренер, смотря на лежащих на матах от бессилия подростков, которые тяжело дышали и пытались прийти в себя. — Неплохо. Весьма неплохо, я ожидал худшего. Парни переглянулись — сейчас все они были солидарны в желании убить тренера с особой жестокостью. Они выложились на полную, пот ручьём течёт, а он им на это — «Неплохо»!? — Что ж, жду вас через день. В воскресенье выходной. Следующие двадцать минут Долиш помог им подняться, сделал небольшой массаж, комментируя свои действия и поясняя, что он будет им помогать первое время, а после они сами будут о себе заботиться. Он им не нянька. Дал выпить по глотку зелья для восстановления и быстрой регенерации и пожелал хорошей ночи. Почему тренер это сделал, хотя ещё целый день впереди, они поняли, только когда легли спать. Действие зелий закончилось, и мышцы хоть и привыкли к нагрузке, но не в таких количествах. Ночью из-за боли во всём теле они не смогли нормально спать и утром встали сонные и вялые. О мысли, что завтра не только двигаться нужно, но и тренироваться, их бросило в холодный пот. Счастливчики, которые тоже получили другую программу ЗоТИ, понимающе смотрели на них и тоже морщились, когда двигались недостаточно плавно. Как оказалось, дополнительный час студентам, которые за полугодовой экзамен получили: «Хорошо» и «Выше ожидаемого», также преподавал аврор, но другой. Звали Праудфут. Уроки были мягче и нацелены именно на отработку заклинаний нападения и защиты согласно курсу, на котором учится ученик. Остальные повторно проходили теорию. Грейнджер продолжала возмущаться произволом министерства, и что их не желают учить нормально, начиная уже раздражать всех, но они молчали. Те, кто получал практику, как и обещала профессор Амбридж, теперь мечтали о спокойных уроках теории. Почему-то многие были уверены, что учеников с дополнительной или другой программой обучения не только книжки заставляют читать, но ещё и пытают! Поэтому не сильно лезли к ним, то ли опасаясь, что «счастливчики» сорвут на них зло, то ли боялись, что если будут общаться с ними, то и их постигнет та же участь. Счастливчики же сильно не распространялись: «Устал после ЗоТИ», «Всё тело болит», «Учитель зверь!» и всё в таком духе. Ничего конкретного или уточняющего. Большинству просто не хватало сил на разговоры, а после были другие дела. А многие молчали специально, каждый из своих соображений. Кто-то потешался, кто-то пытался давить на жалость, кто-то считал, что с идиотами, которые сами напридумывали себе всякую чушь, вообще лучше не разговаривать. Гарри же радовался новым занятиям. Малфой посвятил, что Джон Долиш считается лучшим мракоборцем! И то, что он преподаёт им — соплякам, уже за гранью реальности. — Да ты хоть понимаешь, как нам повезло?! Нет, Праудфут тоже хорош, но Долиш - элита элит! Да за один его урок папа бы... ух... а нам бесплатно, через день и до конца года! — фонтанировал радостью Драко, и боль во всех мышцах не мешала ему от слова совсем. — У меня такое ощущение, что даже волосы болят! — простонал Гарри. — Это потому, что пока мы не привыкли к усиленным физическим нагрузкам, — уверенно ответил Драко, — потом будет проще, — он перевернулся на живот, слегка поморщившись от боли, и после засверкал глазами, смотря на Гарри. — Ты только вообрази, что он нам даст, когда начнёт ещё и по заклинаниям гонять? Все возможные секреты, уловки, комбинации! — Спи уже, — хмыкнул Гарри, видя, что друг готов говорить о перспективах бесконечно. — Нет, ну ты представь! — Драко! Если у меня были бы силы, я б кинул в тебя подушку! — Как же хорошо, что сил у тебя нет, и я могу продолжить, — растягивая гласные, гаденько так ухмыльнулся блондинчик. — Ну всё! — Гарри всё же кинул подушку, и с тихим вскриком Малфой уклонился. — И как теперь ты будешь спать без подушки? — как бы между прочим поинтересовался блондин, но вот насмешливый взгляд, а после и полноценный хохот, когда Гарри простонал от несправедливости бытия, говорили о многом. — Дра-о-око, будь другом, кинь обратно. Я правда не встану! — Ты что? — в ужасе воскликнул тот. — Как я могу швырнуть подушку в друга, который и так страдает? — укоризненно посмотрел на брюнета Малфой, намекая. — Я сделаю за тебя Травологию! — И поможешь с щитовыми чарами. — Ладно, чудовище, договорились! Наконец, они угомонились. Впрочем, дальше действительно было легче, а постоянные дуэли помогали в отработке навыков просто с ужасающей скоростью. Долиш был доволен.***
За всеми этими делами: домашними заданиями, которых наваливали столько, что пятикурсники засиживались за полночь, готовясь к СОВ; самостоятельными занятиями и регулярными уроками у Снейпа, - январь пролетел незаметно. Гарри оглянуться не успел, как наступил февраль с сырыми оттепелями. На горизонте маячил день святого Валентина, ставший довольно популярным у парочек. Многие уже вовсю обсуждали романтические свидания. Гарри нашёл всё про воспитание, кормёжку и уход за маленькими василисками и всерьёз раздумывал, по крайней мере, одного вывести для Снейпа. Новостей о его записях-выписках не было, хотя Снейп сообщил, что передал всё «знающему человеку», но ответ до сих пор не пришёл. Также Невилл потух на глазах. После каникул он был немного рассеян, постоянно что-то обдумывая с решимостью в глазах, но после стал не веселее зомби. Словно случилось что-то страшное, и он опустошён, но в то же время смирился и теперь старается жить дальше... получалось плохо. Временами он зависал, о чём-то думая. И стал яростно отгонять гриффов от змей, особенно защищал девочек. Сначала все, смеясь, просили не вмешиваться, но тот был твёрд, и в голосе появились стальные нотки. Гарри не лез к другу, но если оказывался поблизости, то вставал рядом. Лишь один раз поинтересовался, что случилось у друга, что он так резко изменился — маска маской, но всё же Гарри казалось, что Невилл был по натуре более мягкий и на многое закрывал глаза, тем более на действия красно-золотого факультета. Стычки между двумя враждующими факультетами были частым явлением. Гарри сильно не вмешивался в них, в основном только когда задевали младших или девочек. Да и заставал он такое редко, в этом году и вовсе много занимался сам, да и на «отработках» у Снейпа пропадал. Невилл же стал влезать практически во все споры, когда обижали девочек — сначала гонял львов, а потом вошёл во вкус и доставалось всем. И такая агрессия была странной. Это беспокоило. Но, конечно, Гарри был мягко послан куда подальше. Гарри не обиделся, у каждого есть секреты, захочет - сам расскажет, к тому же догадки у героя были.***
Как он оказался среди всего розового, с оборочками, красными и не только сердечками и бантиками — он и сам не понял! Всё было спонтанно. Всё же выйдя вместе со всеми в Хогсмид, он хотел просто прогуляться. Стены школы немного давили и хотелось сменить обстановку. Развеяться. Вот и пошёл гулять по деревне, но, к несчастью заметил Рона и Гермиону. Те тут же пошли на таран к нему, но их разделила толпа. Пока они отвлеклись, Гарри прошмыгнул в первую же дверь и оказался в заведении, которое с ужасом обсуждали все парни школы — Кафе мадам Паддифут. Для дня Валентина мадам добавила сердечки и купидончиков. Золотые херувимчики, парившие над каждым круглым столиком, время от времени сыпали на посетителей конфетти. Зайдя в кафе, он сразу постарался уйти, но его тут же встретила официантка и, мило щебеча, посадила за столик. Уйти Гарри не позволила совесть, а потом и здравый смысл. Уж тут-то «друзья» не будут его искать. Так что он заказал кофе и бутерброд. Лениво осматривая помещение, он порадовался, что тут полумрак и розовый дым создают хоть какую-то интимность. Парочки были поглощены друг другом и не обращали ни на что внимание. Думая о том, что парни, видимо, действительно любят своих девушек, раз пришли в такое место, он спокойно пил кофе, который оказался на удивление вкусным. — Привет, Гарри, — к нему подсела Чжоу. — Правда, тут замечательно? — не успел Гарри прийти в себя от наглости девушки, как к ним подошёл улыбающийся официант и спросил, что желает девушка. — Как всегда, — улыбнулась Чанг. Парнишка кивнул и споро удалился. Гарри старался делать вид, что девушки не существует. — Знаешь, он меня приглашал, — тихо сказала она. — Недели две назад. Роджер. Но я отказалась. Гарри проследил за взглядом азиатки и увидел целующуюся парочку. Поморщился. Он считал, что некрасиво вот так целоваться на публике, да и о самой парочке теперь многое можно сказать. Во-первых, судя по всему, это их первое свидание, и раз парень приглашал Чжоу, то о любви тут и речи не шло. А во-вторых, девочка готова раздвинуть ноги перед каждым, причём явно магловоспитанная, девочки из старых магических семей и аристократов ни за что не позволили бы себе такого на свидании - разве что жениху, и точно не на публике. Впрочем, он мог чего-то не знать, поэтому быстро выкинул парочку из головы. Это не его проблема. — В прошлом году я была здесь с Седриком, — сказала Чжоу. Смысл её слов дошёл до него не сразу, а через несколько секунд, но за это время он весь похолодел. Невероятно: она хочет говорить о Седрике, когда вокруг целуются парочки и над головами порхают херувимы. Лучшего места и времени не нашла? Чжоу снова заговорила, на этот раз громче: — Я давно хотела тебя спросить... Седрик... он вспоминал меня перед смертью? Меньше всего на свете хотелось ему обсуждать эту тему, в особенности с Чжоу. — Нет... — тихо сказал он. И с ужасом увидел, что глаза её наполнились слезами. «Теперь ещё успокаивать? Нет уж, сама виновата!» — ...и я не хочу говорить об этом. — Я думала, — сказала она, и слёзы пролились уже на стол, — ты по... поймёшь! Мне надо поговорить об этом! — Я тебе не жилетка для слёз, — холодно обронил Гарри. — Но ты видел, как всё произошло! — закричала Чанг. Целующаяся парочка даже прервала своё увлекательное занятие и теперь с любопытством смотрела на них. А картина была потрясающая: Гарри, откинувшись на спинку стула, спокойно пьёт кофе и холодно смотрит на плачущую девочку. «М-да, и что обо мне после этого будут говорить? Я стал чудовищем в глазах всех представителей женского пола! Так мне никогда не найти подружку!» Гарри бросил раздражённый взгляд на азиатку. И вновь отпил кофе. На это Чанг уже готова была разродиться гневной тирадой, но... — Гарри! Вот ты где! ...но её перебила Гермиона, та радостно встала возле столика и тут же нахмурилась: — Нам нужно идти! — И, схватив Гарри за руку, потянула на себя. — Грейнджер! — визгнула Чанг. — Ну конечно, кто же ещё?! — Реплика её прозвучала холодно, и она вмиг посуровела. — Чжоу? Ты что?.. — Гермиона была растеряна. А потом её глаза широко раскрылись. — Ты не так всё поняла! — Да? — язвительно отозвалась азиатка. — Я думала, ты мне подруга! — Это так! Мы - друзья! И Гарри тоже просто друг! — Именно поэтому ты в день Валентина срочно куда-то его тянешь, чтобы уединиться? — Нет! Это не так. Ещё несколько целующихся пар распались, чтобы поглядеть на развивающуюся рядом с ними драму. — Она хочет оргию с тёмными магами, а не героем, — громким шёпотом произнесла одна из девочек, но кто это была - непонятно. — Прекратите! — визгнула Гермиона на это замечание. — Сколько можно?! — Не нужно было свои ночные фантазии в Большом зале рассказывать, — пожал плечами Поттер. — Да я-я... да как вы! Ну и не надо! Пошли вы все! — и Гермиона, громко топая, покинула помещение, и все громко засмеялись. — Чудачка, — фыркнула одна из девочек. — Может, не стоило? — робко спросила вторая. — Да ладно, мы же шутим, а она всё всерьёз воспринимает! — отмахнулся её парень. — Не хватает мозгов «самой умной ведьме» догадаться об этом! — остальные рассмеялись. Ну что сказать, Грейнджер не любили за заносчивость и гордыню, а в снобизме она переплюнула даже Малфоя, смотря на всех, как на тупых животных, которые и читать-то толком не умеют, не говоря о большем. И если Малфой смотрит свысока по сути на врагов и малознакомых, но даёт шанс доказать, что они заслуживают большего, то Грейнджер считает идиотами всех, в том числе и друзей, и выговаривать, показывая свою исключительность из-за хорошей памяти — её любимое занятие, что со стороны выглядит мерзко, а уж стать объектом насмешек выскочки-всезнайки и вовсе неприятно. Вот все и отыгрывались, получив возможность. Гарри покачал головой и, кинув на стол деньги, оплатив свой заказ, собирался уйти. — Гарри? Ты куда? — удивлённо спросила Чанг. — В Хогвартс, спокойно посидеть мне явно не дадут. Плохая была идея идти сегодня в Валентинов день. — Ну так иди! — сказала Чжоу. Теперь она плакала в салфетку. — Скольким ещё назначил свидание после Гермионы? — спросила она в спину Гарри. — Тебя в моём списке сегодня не было, спасибо, что испортила день, — галантно поклонился он и вышел, оставив ошеломлённую девушку открывать и закрывать рот. — Интересно, чего хотела Грейнджер? — спросил он, смотря на небо. — А, ладно, если ей что-то нужно, ещё раз подойдёт, — и направился в Замок.***
Вечером вся школа знала о произошедшем скандале. Снейп же и вовсе веселился за его счёт. — Ну хватит, пожалуйста! — взмолился Гарри на очередной подкол от профессора. — Нет, — просто сказал Снейп. — У меня хорошее настроение, и становится только лучше! — За мой счёт, — буркнул Гарри. — Да, — не отрицал Снейп. — Кстати, Гарри, множество партнёрш сильно утомляет, можешь взять с собой немного бодрящего бальзама, что сейчас варишь, иначе, боюсь, завтра будешь сонным на моих уроках и потеряешь баллы, — сочувственно произнёс мужчина, явно издеваясь. И да, на следующий день Снейп был ОЧЕ-Е-ЕНЬ обеспокоен усталым видом ученика и всё допытывался, чем тот был занят ночью? Учитывая, что Гарри делал задания к урокам допоздна, а утром проспал, то он был действительно немного помят и зевал. Все с трудом давили улыбки. Профессор же не скрывал веселья и гаденько ухмылялся в открытую. Гарри закатывал глаза, но засматривался на лёгкую улыбку профессора, что всё же появлялась временами, и тёмные глаза, что были как никогда живые и яркие. Репутация же у девчонок почему-то взлетела вверх, и каждая третья строила глазки. Гарри понял, что никогда не сможет понять девушек.***
Следующий дополнительный урок Окклюменции начался с серьёзно настроенного Снейпа. — Я не уверен, — начал отходить назад Гарри, с опаской смотря на палочку. Снейп ничего не сказал, только указал на кресло напротив, куда сел Гарри, продолжая настороженно смотреть на палочку. Но Снейп не начал атаковать сразу, он поднёс палочку к своей голове и уткнул кончик в висок. Когда отнял палочку, то было видно, как к ней прилипло какое-то серебристое вещество и сперва потянулось за ней толстой невесомой прядью, а потом оборвалось и легко опустилось в омут памяти. Материальные воспоминания закружились в этой серебристо-белой субстанции - ни газ, ни жидкость. Ещё дважды подносил Снейп палочку к виску и сбрасывал серебристое вещество в каменный сосуд, после чего поднял Омут, перенёс на полку и снова сел напротив Гарри с палочкой на изготовку. — Это личное, — пояснил Снейп, видя, что парня прям распирает от любопытства, и он всё время кидает взгляд на омут памяти. — Я бы тоже вытащил свои личные воспоминания, — буркнул Гарри, немного обиженно смотря на учителя. — Например, день Валентина? — ухмыльнулся Снейп, Гарри устало закатил глаза. — Зато какой стимул защищаться, — оскалился мужчина. Ему явно нравилось всё происходящее. А уж вид гриффиндорца и вовсе забавлял. Гарри же, вспоминая что-то, бледнел, краснел и явно был в панике. Снейпу даже стало интересно, чего боится храбрый гриффиндорец? — Встань, Гарри, и возьми волшебную палочку. Гарри встал. Они смотрели друг на друга через стол. — Можешь с её помощью обезоружить меня или защититься каким угодно образом, — сказал Снейп. — Я попытаюсь осторожно проникнуть в твоё сознание, — тихо продолжил он. — Посмотрим, как ты сопротивляешься. Постарайся вспомнить всё то, что ощущал, сопротивляясь Империо. Принцип действия схож... Теперь соберись. Легилименс! Гарри не успел приготовиться, собраться с силами - Снейп, словно змея, заворожил его своими движениями и голосом. Кабинет поплыл перед глазами; образы замелькали, словно он смотрит фильм на быстрой перемотке, временами и сам становится главным лицом, а после словно отлетает назад и смотрит всё со стороны, как на спектакль в театре. Он так увлёкся необычным ощущением реальности, что очнулся только после грозного голоса на задворках сознания: — С-с-сопротивляйс-ся! Он постарался успокоиться и пытался почувствовать Снейпа. Где он? Не сразу, но он наткнулся словно на препятствие в своих мыслях. Это было странно. Чувствуешь, словно что-то мешает в твоей голове. Мысль, что это, возможно, не Снейп, а его мозг, Гарри рассмешила, но он не потерял концентрацию и, отчётливо представив, мысленно толкнул инородный предмет. И тут же оказался в комнате Снейпа. Окружающая обстановка ещё плыла, и сама комната немного качалась, но у него определённо получилось. — Для первого раза неплохо, — констатировал Снейп, всунув в его руки флакон с зельем. Не задумываясь, Гарри выпил и не смог сдержать стон удовольствия. Ощущение тисков на висках ушло, и комнату перестало штормить. — Спасибо. — Хотя бы для интереса спросил бы - что это, прежде чем пить, — ворчал Снейп - его, как человека, которому всегда приходится быть начеку, такое легкомысленное отношение к опасности злило. — А если бы я отравил? — Не отравишь, — отмахнулся он. — Подозрения сразу падут на тебя, а в Азкабан ты вряд ли хочешь! — Поттер был даже слишком расслаблен. Он медузой растёкся по креслу, и ему было лень даже говорить. Всё, что он хотел, это спать. — И ты же так и не узнал, что было в день Валентина, — провоцировал Гарри. На что Снейп весело хмыкнул, но тут же нахмурился: — И всё равно такое отношение к своему зд... — мужчина запнулся, когда встретился с прямым взглядом изумрудных глаз, смотревших на него слишком серьёзно для парня пятнадцати лет. — Я тебе доверяю.