«Может, он и не самый лучший, но самый нужный для меня».
***
— Поттер, — констатировал Снейп, едва сдерживая ярость. Утром, выйдя из своих комнат в кладовку, смежную с классом зельеваренья, чтобы подготовиться к урокам перед завтраком, он чуть не упал, вовремя заметив препятствие. Им оказался парень, сидящий возле шкафа с ингредиентами, опершийся спиной на боковую часть, а ноги растянул перед дверью. Первой мыслью было пнуть наглого юношу, заодно выместить боль, что образовалась в груди. Вчерашнее, по сути, предательство сильно ударило по мужчине. Он хотел кричать, растерзать парня. Снова. Снова его предали! Зря только подпустил к себе. Расслабился - и вот результат. — Сэр? — Поттер сонно моргал глазами и быстро вскочил, когда понял, что происходит. Всё тело затекло и явно мстило за ужасную ночь на полу в неудобной позе. Снейп гаденько улыбнулся, на стон парня от боли в затёкших мышцах. — Что Вы здесь забыли? — угрожающе только было начал Снейп, но был перебит. — Прости за вчера! — выпалил Гарри, испугавшись из-за того, с каким презрением мужчина произнёс «Вы». — Я только хотел узнать о тебе чуть больше других! — и, видя, как собеседник закипает от злости, поспешил пояснить. — Я не собирался никак вредить или обидеть, честно! Даже поклясться могу, если хочешь! Прошу. Я напортачил, признаю, не оправдал доверие, но... — Но что, Поттер? Я должен Вас простить? Просто так? Потому что Вы просите? Назовите хоть одну причину, почему я должен что-то Вам? — сдерживая ярость, практически зашипел тот. — Нет, ничего не должен, — побледнел и сглотнул Гарри. — Я правда виноват. Я сделаю, что хочешь. Прошу, прости меня. — На колени, — властный голос и холодная аура на секунду заставило сердце пропустить удар. — Что? — Плохо слышишь? — оскалился Снейп, считая, что загнал поганца в угол. Вот сейчас тот разозлится, в негодовании наорёт, посылая кары небесные, и уйдёт из жизни человека, что уже устал от одиночества и постоянно быть начеку, не подпуская к себе других. Но... Гарри резко покачал головой и, твёрдо посмотрев в глаза, покорно опустился, вставая на колени. Но он только было открыл рот, как Снейп отшатнулся от него назад, растерянно взирая. — Что? — удивлённо, не понимая реакции, спросил Гарри Поттер, ведь этого Снейп хотел. — Поттер, — зашипел тот. — Ты спятил?! Северус Снейп растерян, удивлён, даже напуган. — Ты сам сказал, — напомнил Гарри, так и не встав с колен. — Да! Но я не думал, что ты начнёшь так унижаться! — разозлился Снейп. — Причём тут унижение? — герой глупо хлопнул зелёными глазами. — Ты же хотел этого, — немного покраснел он, — я на всё готов... чтобы простил, — уже тише закончил он, умоляюще смотря в глаза. В груди поднималось какое-то странное чувство. Оно будоражило и отдавало слабостью на языке. У обоих. Снейп же явно старался осмыслить всё произошедшее и унять сердцебиение. Громко вздохнув, вновь посмотрел на юношу на коленях. — У тебя что, гордости нет? — ворчливо произнёс Снейп, то ли утверждая, то ли спрашивая и точно не понимая, как правильно нужно реагировать. — Почему это? Есть. — Да? — протянул Снейп, выражая весь скепсис. — Незаметно, — он вновь окинул его взглядом. Гарри пожал плечами. По его мнению, встать на колени - пустяк, к тому же он действительно виноват. Так что он серьёзно собирался сделать то, о чём просил Снейп, причём даже мысли не пробежало взбрыкнуть, оскорбиться или возразить. — Так, — Снейп смог взять себя в руки и перестал ошарашенно смотреть на героя. Он зажал переносицу. — Да встань ты, наконец! — крикнул он. — А как же... — Я передумал! Встань, я сказал! Гарри встал и ждал, что дальше. Вся ситуация его немного забавляла, и он перестал бояться, а в душе распространялось тёплое чувство, ведь Снейп не воспользовался своим положением - не стал унижать или издеваться. «А ведь мог», - Гарри затаил дыхание на минуту, с теплотой смотря на мужчину. - «Он слишком добр», - мелькнула быстрая мысль. - «При всей своей отстранённости и холодности, он слишком беспокоится о других». Молчание затягивалось. Гарри терпеливо ждал, в какой-то степени боясь того, что Снейп сейчас соберётся с мыслями, скажет что-нибудь гадкое - в лучших своих традициях - и отправит прочь. Всё это будет лишь защитная реакция мужчины, но вот после тот воздвигнет такую стену, что Гарри уже никогда не сможет пройти через неё. Потерять Снейпа, их разговоры и тепло, что появлялось всегда, когда они оставались одни, когда не нужно было носить маски, когда можно просто быть... собой... терять это не хотелось. И Гарри искал способ сохранить... вернуть то, что было с этим удивительным мужчиной, или, по крайней мере, не дать вернуться к тому, что было до этого учебного года. Снейп совмещал в себе несовместимое. Несмотря на мрачность и холодное отношение, с ним было тепло и спокойно. Язвительность и юмор сочетались так, что на него можно было и обидеться, вот только обида была скорее желанием доказать обратное! И, главное, с трепетом ждать, когда получишь одобрение за свои старания, пусть это будет лишь сухой кивок, но это будет самая желанная награда, от которой захочется летать от счастья! Снейп не давал ему спуску, не нянчился, не делал вид, что ему есть дело до него, не лицемерил, не жалел, не считал, что что-то должен, и ничего не требовал от него. Со Снейпом, нет... с Северусом Гарри чувствовал себя настоящим. Не дополнением к имени, к шраму или к мнимому богатству. Гарри Джеймс Поттер был для него «просто Гарри». И это подкупало. «Я должен сделать что-то, что не даст ему воздвигнуть стену между нами, что-то, что удивит его даже больше чем то, что я встал на колени». — Идите на завтрак, — наконец произнёс Снейп. — Ещё рано. «Что? Что мне сделать?» - мысли лихорадочно прыгали, неслись с такой скоростью, что было не угнаться. Так происходило каждый раз, когда он был в опасности. В голове был шторм. Он невольно сглотнул, чтобы смочить пересохшее горло, и, быстро поджав губы, облизал их. Мысли и дыхание тут же остановились, найдя решение. — Поттер! — прикрикнул Снейп. Тот моргнул, каждое движение, даже вдох стал медленным, тягучим, осторожным. — Я сейчас тебя видеть не хочу! — продолжал мужчина и, видя, что герой явно не желает уходить, пояснил: — Я в смятении и, если честно, всё ещё уверен, что стоит вызвать специалистов из Мунго для тебя, может, хоть они помогут герою, а то ведёт себя он отнюдь не как герой. — Сами попросили, сами хотели, а теперь я виноват, — бурчал Гарри, опустив глаза, нет, пряча, ведь они его выдадут с потрохами, — что такого в том, что тебе нравится, когда на коленях... — покраснел он, — ...мальчики/девочки. — Снейп насторожился. — Утро всё-таки, ну, мужская проблема по утрам, да, — Гарри кивнул, понимающе, — тут нужен кто-нибудь на коленях... покорный... готовый... услужить. — Зааважу, — угрожающе предупредил Снейп, до конца не понимая, серьёзен ли Гарри. — До или после? — веселье в голосе Гарри даже не постарался скрыть, но головы не подымал, делая вид, что смущается. Впрочем, действительно смущался, сам не понимая, что творит, но его уже было не остановить. — Ну, свидетели и всё такое... — он сделал замысловатый жест рукой. Снейп ответил уничтожающим взглядом. Поттер не поддался. Иммунитет выработал. И невинно так посмотрел и даже имел наглость покраснеть, немного лукаво смотря на мужчину, и всё-таки шаркнул ножкой. — Поттер-р-р! — Мне «Гарри» больше нравится, — тихо, так чтобы его услышали, поправил он. — Идите в... — начал грозно Снейп, но неожиданно успокоился и, вздохнув, уже спокойно, даже как-то устало произнёс: — Иди на завтрак, Гарри, — тот с надеждой посмотрел на него, услышав своё имя. — Что делать с тобой, придумаю позже. Гарри кивнул, пытаясь не улыбаться слишком широко. Его не простили, но дали ШАНС! — Ах да, — остановил парня голос мужчины в дверях, когда тот быстро решил уйти, боясь что-нибудь испортить в столь хрупкой ситуации. — Двадцать баллов с Гриффиндора за нахождение ночью вне спальни, десять за сон на полу и тридцать за флирт с преподавателем! — Эй! Нечестно, последнее ты начал! — И ещё пять за пререкание с учителем! — торжествующе закончил Снейп. Не позволит он, чтобы последнее слово было за этим поганцем. — Взрослых нужно уважать. Гарри прищурился и, резко преодолев расстояние между ними, вплотную подошёл к мужчине. Тот стоял, самодовольно улыбаясь и не ожидая того, что произошло после. Хотя и должен был, ведь чертей в глазах гриффиндорца теперь он явно видел, но действия не предугадал. А Гарри сделал то, что хотел, и, если признаться самому себе, то уже давно. Сжав руку и вцепившись в чёрную мантию мастера зелий, он потянулся вперёд и... Поцеловал. Поцелуй лёгкий, короткий, закончившийся даже слишком быстро. Одно касание. Не больше. Но обожгло обоих. Пока Северус Снейп соображал, ЧТО произошло, Гарри Поттера уже поблизости не было. Губы ещё горели. А холодные пальцы на них создавали резкий контраст, но именно это позволяло понять, что всё происходящее не сон. Гарри Поттер же, так же прикасаясь пальцами к губам, бежал по коридору, всё ещё не веря в то, что сделал. Сердце ходило ходуном. Мысли парня путались и скакали как испуганные пикси. Причину порыва он сам до конца не понял. Просто навалилось. Захотелось стереть эту усмешку с лица. Хотелось. Или он решил это сразу и просто действовал, достигая цели? Когда это началось? Летом? Осенью? После зимних каникул? Или сегодня? — Проклятье, — вцепился в волосы герой, когда, наконец, остановился, лихорадочно осматриваясь, словно ища ответы на вопросы, что скопом навалились в душе. А мозг напомнил, что сегодня в расписании Зелья. И парень застонал: — Я - Идиот!***
Гарри шёл по коридору и тихо матерился, случайно свернув в подземельях не туда. А что? Вы думаете, он смотрел, куда несётся, когда сбежал от Снейпа? Нет. Теперь вот заблудился и искал выход. К счастью, замок вывел его в главный холл с лестницей. Сориентировавшись, он уже направился в дом к слизеринцам, как перед главным входом Замка заметил Хагрида. Тот казался сейчас очень одиноким и печальным. Хагрид всегда нравился Гарри, но лишь до этого года, пока он не понял, какую опасность тот из-за своего детского понимания мира несёт окружающим. Хагрид считает, что можно всё, если очень хочется, и не вредит другим напрямую, но вот что он понимал под «вредом»? Пауки, дракон и другие твари, что он развёл и приманил к замку, могут покалечить-съесть-убить учеников и людей в деревне, но Хагрида это не волнует, главное - это его милые зверушки. Нет, они не зло во плоти, у них инстинкты, да и люди чаще сами виноваты, но! Это «но» и грызёт изнутри. Хагрид простой, как два пальца. И, увы, отнюдь не добрый и безобидный. Он настоящий танк, что находится на вашем заднем дворе. Вроде всё же нормально? Стоит и никого не трогает, но только до тех пор, пока хозяин его не заведёт и не направит на вас. А Хагрид же ещё и своё мнение имеет. И Дамблдор отнюдь его не контролирует. Один зонтик чего стоит! Хагрид колдует! Причём, если задуматься, как он ловко пользуется своим зонтиком, колдует часто и не по бытовым мелочам. А ведь на втором курсе Гарри его встретил не абы где, а на преступной улочке, и чувствовал тот себя среди воров и убийц, как рыба в воде! Если полувеликан узнает, что Гарри хочет просто жить и уехать, а не сражаться, то сразу сделает его трусом-врагом-предателем и нападёт, причём он будет считать, что сделал всё правильно! Если узнает, что чета Поттеров живы, то только порадуется. «Вон как хорошо, что твои папка с мамкой живы и братики есть! Радуйся!» Что для Гарри это нож в сердце - он не поймёт, даже если объяснить, а если за Поттеров ещё и Дамблдор замолвит словечко, то Гарри тут же станет неблагодарным и плохим ребёнком. Тёмным. Злым. Гарри был бы рад, если бы Хагрид занимался любимым делом где-нибудь в заповеднике. Тот был бы сам счастлив и облегчал работу другим, но здесь, в Хогвартсе, без контроля и явного попустительства он опасен. Дав ему должность не просто смотрителя, а профессора, Дамблдор оказал медвежью услугу всем. Ученики не получают знания, увы, Хагрид не может донести до них все свои знания и хитрости, а сам полувеликан слишком возгордился. Он, пусть пока ещё немного, но стал считать себя чем-то большим, причём на пустом месте, ученики им недовольны, уважение - как преподаватель - он не заслужил, да и не стремится к этому. Живёт как жил. Захотелось ему покормить зверушку, пошёл кормить, ну и детишек с собой прихватил. Лишними руки не бывают. А программа? Да зачем? Вы всё в книжках прочтёте и без меня! Гарри твёрдо понимал, как учитель и взрослый - Хагрид не тянет, как помощник - он действительно незаменим и полезен, а с присмотром и контролем вполне нормален. Но... Хагрид никому не подчиняется, он это заложил себе в основу и всех скорее кулаком ударит за попытку его приструнить. Всех, кроме Дамблдора. Тот ему и отец, и брат, и друг, и святой в одном лице. Вот его послушается. А других... — Привет, Хагрид. Хагрид вздрогнул и посмотрел на него так, словно не сразу узнал. Гарри увидел на его лице две свежие раны и несколько новых кровоподтёков. — А, это ты, Гарри. — Что делаешь? — Думаю, — смотря на картину с семьёй медведей, отозвался тот. — О чём? — О семье. — Помолчал он. — А ведь мы похожие с тобой, а, Гарри? Ну да... оба, что ли, неприкаянные. — Хагрид задумчиво кивнул. — Оба сироты. Да... оба сироты. Большое дело, когда есть порядочная семья. Папа у меня был порядочный. А у тебя и папа, и мама порядочные. Были бы живы, и жизнь по-другому бы пошла, так ведь? Гарри пожал плечами. Пошла бы жизнь действительно по-другому. Но на тему «порядочности» родителей он бы поспорил и даже целую дискуссию закатил бы. А, зная о программе полувеликанов, отец Хагрида тоже порядочным не был, и за Хагрида он явно что-то получал. Вроде льготы или денежку какую за такого ребёнка, причём немало. Было интересно, что случилось с отцом Хагрида. Гарри знает лишь, что он умер. Вроде возраст, но сейчас уже и не помнит точно, как ответил Хагрид на вопрос, вроде мямлил: «Ну, так... время его пришло... и... того». Время? Может, тот был болен? Сейчас не спросишь, полувеликан слишком грустный и расстраивать ещё больше его не хотелось. Непривычно было видеть Хагрида в таком настроении. — Семья... — грустно сказал Хагрид. — Хагрид, — сказал Гарри, не в силах удержаться, — где ты всё время ранишься? — А? — Хагрид как будто удивился. — Как это, ранюсь? — Да вот так. — Гарри показал на его лицо. — А-а... обыкновенные синяки да шишки. — Хагрид отмахнулся. — Работа у меня грубая. Ну, до свиданья, Гарри. Будь здоров. А у меня дела, понимаешь... к занятиям готовиться... у меня испытательный срок, — с несчастным видом он ушёл. «Сбежал. Даже запаниковал немного. Работа грубая? Всё время, что его знаю, всё было нормально, а тут - грубая! Что-то он не договаривает. Может, его так Олимпия отделала? Хагрид вряд ли знает, как нужно ухаживать, тем более великанша - не абы кто, а директор школы и француженка, он мог сболтнуть чего грубое. А вот новость про испытательный срок радует... неужели Амбридж добилась своего? Надо будет ей намекнуть, чтобы Хагрида отправили в Драконий заповедник - и ему будет счастье, и нам хорошо, — радость на лице тут же сменилась нахмуренными бровями. — Если он не испортит всё и не додумается покалечить кого-нибудь в порыве злости, что его сместили с должности».***
Поговорив с Амбридж, задержавшись после урока, он отложил мысли о полувеликане. Думать о Хагриде и его тайнах он не хотел. Сейчас его больше волновала его жизнь. То, что он сделал, было спонтанно. Просто он разозлился за намёк на возраст, захотел доказать, что это не так, не стал сдерживаться... что-то в тот момент подстегнуло его так поступить. «Зачем я поцеловал Северуса?» - Вот это он пытался понять. То, что тот ему дорог, было понятно. То, что с каждым днём благодарность, восхищение, симпатия росли и уже давно превратились в нечто большее - несильно пугало. Гарри до этого дня это не осознавал, но делал всё, чтобы быть ближе и стать равным, стать интересным и чтобы Северус Снейп его заметил и принял. Почему решил начать флиртовать? Только ли потому, что хотел ввести мужчину в ступор? Отвлечь? Не только. Ещё чтобы заставить думать о себе в другом ключе - вот зачем. Но не сделал ли он хуже? Думая об этом, он практически пропустил половину дня. И очнулся, только услышав строгий спокойный глубокий голос профессора зельеваренья. Вздрогнув, загнанно осмотрелся. Сердце казалось бьётся так быстро и громко, что его слышат окружающие. Он затаивал дыхание, когда Снейп проходил мимо, боясь поднять глаза. И не знал чего ждать. Но ничего не происходило. Обычная лекция, обычный день. Словно ничего не произошло утром. Гарри немного расслабился и в какой-то момент просто залип на мужчине взглядом. И понял, что пропал. Очнулся он от звонка, означающего конец урока. Собрав всё, постарался быстро уйти, а чего испугался — и сам не понял. На нём же не написано, о чём он думает? Но его остановил спокойный голос профессора: — Поттер. — Сердце пропустило удар. — Вы за урок не успели сделать зелье, поэтому жду вас вечером, советую перестать летать в облаках, десять баллов с Гриффиндора. Некоторые издали смешки, другие пожали плечами, не заострив внимание на будничном моменте. Поттер на отработке у Снейпа, что здесь нового? Гарри же только кивнул.***
Вечером Гарри осторожно поскрёбся в дверь и, опустив голову, прошёл в комнаты профессора зельеваренья. Что-либо говорить он просто не мог. Не после того, как поцеловал мужчину. И сейчас все его мысли разбегались, как тараканы при включённом свете. И, увы, подкидывали больше всяких глупостей. Комната, они одни, никто не будет искать... и кровать рядом. Понимая, о чём он думает, Гарри резко обрывал мысли, представляя, как сейчас его будут медленно убивать. Но тут же тараканы с отметкой «18+» вновь портили всё своими дополнениями возможного развития событий. Гарри искренне боялся сейчас находиться рядом с Северусом Снейпом. И не был уверен, чего боится больше: себя или мужчину. Северус Снейп рассматривал парня с большим интересом. То, что гриффиндорцу хватило храбрости прийти после столь фееричного утра — восхищало. И Снейп пытался определить, это наглость или идиотизм представителя львиного факультета. Тот мог и не прийти, конечно, последствия были бы разными, в зависимости от выбора самого Снейпа. Он мог рассказать об инциденте, выставить на публику, можно было начать игнорировать Поттера, даже издеваться. Нет, не стал бы, но вариант такой есть. Но глупый мальчишка пришёл и теперь не поднимает головы, ожидая сам не зная чего. У Северуса было время разозлиться на выходку парня и успокоиться. Не сразу, но он понял, что герой просто пытался вытянуть из него эмоции, не давая закрыться. Хитрый поступок вызывал некое уважение. Сам Снейп не раз так делал, но, правда, использовал злость и ненависть, обычно направленную на него. Пару слов, что больше походили на насмешку и унижение, и человек забывал о проблеме или комплексах, яростно сверкая глазами, быстро исправлял ошибку и с вызовом смотрел после - «Я смог! Ты был не прав». Гарри решил поступить так же, правда, способ выбрал... И ведь не побоялся. Северусу было интересно, что сделал бы Поттер, воспользуйся он предложением? Этот вопрос он и задал - и получил вполне ожидаемую реакцию. — Я, — Гарри покраснел, не зная, что сказать. — Ты заигрался, — Снейп решил сжалиться. Чтобы сохранить хоть то малое тепло, что было в их взаимоотношениях в последнее время. Небольшая обида осталась, но не более. Думая об этом весь день, он понял, что уже не злится и даже вовсю думает, как наказать парня. Старался придумать что-то такое... безобидное, что парень выполнит - будет наказан, но не уйдёт. Гарри Поттер давно был частью его жизни, и теперь, похоже, занял новое место повыше. Важнее. «И когда это началось?» — Впредь будь осмотрителен и держи себя в руках, иначе попадёшь в щекотливую ситуацию, как сейчас. Гарри ещё сильнее смутился, но в то же время разозлился. «Я не играл! Я хотел... » А вот что хотел, Гарри боялся сказать вслух. Сам ещё не свыкнувшись и не приняв до конца те эмоции и чувства, что бурлили в нём. Или скорее боясь о них сказать, не зная реакции. Он и так едва не потерял, что было, не хотелось бы потерять вообще всё. — Я не буду заострять внимание на этом. Так что расслабься, — с насмешкой посоветовал мужчина, неправильно поняв причины возмущения появившиеся на лице героя. — Ты ещё такой ребёнок. — Я не ребёнок! Снейп же с покровительственной улыбкой всепонимания смотрел на гриффиндорца. Гарри надулся. Снейп не смог сдержать смешок, слишком забавно выглядел Поттер. А румянец смущения пополам со стыдом только дополнял картину. Сообразив, что он смотрит на парня и даже, о ужас (!), с нежностью, сам себя оборвал, немного помотав головой. Подумав, что Гарри Поттера в его жизни за последние двое суток слишком много. Как рядом, так и в мыслях. — Спасибо, — робкое слово вывело Снейпа из раздумий. — Спасибо, что дал шанс. Я правда не хотел вредить или ещё что-то. Мне было любопытно, что ты прячешь в омуте. Оба посмотрели в сторону каменной чаши. — Как много ты увидел? — Немного. Я не сразу понял, как надо смотреть. Но увидел конец пятого курса, экзамен и что ты списывал. — Я не списывал, — тут же возмутился Снейп. — Ну-ну, я внимательно смотрел, с твоим зрением наклоняться так низко над пергаментом, чтобы практически носом писать? — зелёные глаза щурились, а после он широко улыбнулся. — И я видел шпору! — Да там было всего немного, мне просто никак не удавалось запомнить и... — и, поняв, что он оправдывается, Снейп угрожающе посмотрел на Гарри. — И это не моё дело, — поспешил заверить тот, сцепляя руки за спиной, делая вид, что он тут вообще случайно, так, мимо проходил. — Всё равно никто не поверит, — намного тише закончил Гарри. — Плохой из тебя шантажист. — Я и не собирался, просто хотел немного отвлечь тебя от желания тихо препарировать меня на месте. — Заставив меня сделать это как можно больнее? — У нас явно сегодня не получается разговор, — сказал Гарри, но не обиделся, понимая, что Снейп придирается, просто ожидая подвоха, поэтому и кусает первым. — Чего ты хочешь, Гарри, — устало произнёс Снейп, скрестив руки на груди. — Узнать, — сглотнул тот. — Почему «мародёры» доставали тебя, и почему Лили Эванс сначала вроде как защищала тебя... — Почему «вроде», она пыталась остановить двух высокомерных выскочек, — непонимающе проговорил Снейп, обходя вокруг диван, усаживаясь на него, жестом указав Гарри на кресло. — Мы говорим об одном и том же моменте? — сильно удивился Гарри, присаживаясь. — Лили не пыталась помочь, скорее, просто флиртовала с Джеймсом, стараясь показать над ним власть и выставляя себя перед другими спасительницей. — Она пыталась спасти, всегда пыталась, — с болью в голосе произнёс Снейп. — Нет, — Гарри покачал головой. — Она всё видела с самого начала и вмешалась только тогда, когда собралась толпа. Она действовала на публику. Не более. Только в конце, после того как... её назвали «Грязнокровкой», она действительно разозлилась и нагрубила Джеймсу, который первым к ней обратился. По реакции было видно, что тот не привык и не понял, почему она злится на него. — Твоя мать была замечательным и добрым человеком. Она всегда старалась защитить меня от них. — Не заметил, — отрицательно покачал головой Гарри. — Она скорее наоборот всё делала. — Поттер! — рявкнул Снейп, но тут же успокоился, потёр лицо и вздохнул, — Гарри, мне, наверное, лучше знать? — Я там был и всё видел, — нахмурившись, возразил Гарри, ему не понравилось, с какой теплотой отзывался Снейп о Лили. Он не понимал, что чувствует сейчас. Слишком много было намешано. Но ему это явно не нравилось. — И в силу своего маленького ума ты ничего не понял! — разозлился Снейп. — Лили постаралась защитить меня, как могла! А я её оскорбил! Я сам виноват, что она меня возненавидела! Сам сделал самую большую ошибку в своей жизни. А после ещё больше. И я стараюсь искупить, как могу! Если не смог защитить её, то должен хотя бы защитить её сына! — Спасибо, что спасал меня, и не раз, — искренне сказал Гарри и с трудом проглотил горечь во рту. Для Северуса он всего лишь «её сын», и только поэтому тот возится с ним. Терпит и разрешает находиться рядом. Понимание и осознание как мешок на голову упали. «Теперь хоть понятно, почему он так реагировал на меня в начале», - отстранённо подумал Гарри и постарался задавить все эмоции внутри. Его состояние и боль могла выдать только дрожь рук, но, к счастью, он мог сцепить их вместе и погасить инерцию. — Ты всего лишь глупый мальчишка, лезущий туда, куда не просят, а я просто приглядывал, но не успевал, поэтому ты так часто и оказывался в Больничном крыле. «Глупый. Это точно про меня. Ведь надеялся на то, что хоть одному важен был я... просто я». — Если бы не ты, то я был бы на кладбище, — заметил юноша. — Этого я бы не допустил. Лили бы никогда не простила. «Больно». Словно капли кислоты падали на душу, принося боль в сердце, а после отголосок распространялся волнами по телу. — Так что там произошло? Почему ты винишь себя? — Гарри не мог понять, почему Снейп защищает Лили. Тот шестнадцатилетний Снейп был в ярости на Лили, и по взгляду видно, что он видел то же, что и Гарри, и даже больше. Но сейчас Снейп говорит обратное. «Почему именно она?» — Мы с Лили жили недалеко друг от друга и дружили. Вместе поехали в Хогвартс и хотели поступить на Слизерин. Но нас разделили. Лили быстро стала популярной, и это неудивительно - она была очень яркой и весёлой. Мы продолжали дружить, несмотря на вражду факультетов. Не сразу, но мне удалось заставить уважать себя на Слизерине, во многом помогло то, что я хорошо разбирался в зельях. Ты даже представить не можешь благодарность студентов за опохмелительное зелье, да и другие разные составы для девочек - косметические, лечебные, когда самому готовить либо лень, либо не имеешь таланта, покупку долго ждать, а тут и качество, и рядом. Я был, по сути, местной аптекой для Слизерина и лекарем в одном лице, — хмыкнул Снейп. — Взамен я просил не трогать Лили. Не всем нравилось, что я с ней общался. Но выказывали своё недовольство косым взглядом, да шёпотом за спиной, — вздохнул он. — Джеймс Поттер же пытался силой заставить меня отказаться от Лили. Она единственная, кто не смотрел на него восхищённо, и это его злило! Он желал внимания всех, а тут... Сначала ему не нравилось, что она предпочитает моё общество, а когда понял, чем отличаются мальчики от девочек, стал добиваться. На пятом курсе, постоянно приглашая на свидания. Лили была умной девочкой и не желала быть очередной победой золотого мальчика. Мы занимались вместе, и у Лили были планы на будущее. Я тоже не скрывал, чего хочу достичь, хотя она и боялась тёмной магии, — дёрнул он уголками губ, — но это было лишь потому, что она считала её злом во плоти, магловское воспитание сказывалось, а объяснить я ей не мог, поэтому решил подождать, когда она сама созреет для разговора. Она была очень упряма, — фыркнул Снейп. — Поэтому я в основном говорил о магии в рамках школьной программы. Но также показывал свои созданные заклинания и рассказывал о новых зельях. Она всегда внимательно слушала. — Снейп тепло улыбнулся, Гарри же стиснул зубы. — То заклинание, — он продолжил, помрачнев, — меня подвесили за ноги не обычным заклинанием, это был МОЙ труд и показатель способностей. Оно особенное, потому что не нуждается в словесной формулировке, и его невозможно принять на щит или отбить. Быстрое обезоруживание противника, не причиняя вреда, намного действеннее других. Этим заклинанием я хотел получить Мастера Чар и известность, но Поттер использовал его при свидетелях, и после такого доказать, что я сам это придумал, а не украл семейный секрет древнего рода, было бы невозможно, моё слово против Поттера, — Снейп поджал губы. — Узнать заклинание Поттер мог только от одного человека - Лили. Только ей я рассказал о нём, зарисовал движение палочки и объяснил, как колдовать без слов. Секрет был в том, что «слово» произносится про себя, в голове, чего обычно достигают долгой тренировкой, и всё благодаря дополнительному жесту в формуле, — продемонстрировал он, и Гарри резко оказался подвешен вниз головой, но спустя секунду мягко поставлен на место. — Тогда я решил, что она меня предала, — Снейп закрыл глаза. — Я поспешил с выводами и обозвал её. После я понял, что Лили вряд ли могла так поступить. Я просил прощения, но было поздно. Она не простила, а после начала встречаться с Джеймсом Поттером. Конечно, я сам виноват, сам оттолкнул. Да и ничего не мог ей дать. Куда мне, нищему полукровке, тягаться с наследником рода? Особенно после той сцены возле озера и слухах о слизеринцах. Она мне больше не доверяла. Я был зол на себя, Лили и возненавидел Джеймса. Летом того года я узнал о том, что моя мать умерла ещё зимой. Отец погиб почти сразу после моего приезда. Джеймс Поттер и компания высмеивали меня на станции, а Тобиас это услышал и разозлился. Он ушёл пить и в баре с кем-то подрался. Умер в канаве, как и положено падали. Мне не было его жаль. Мне просто казалось, что вся моя жизнь рушится. Лили, мама, мои мечты на получение Мастера. Мне было уже всё равно, казалось, что все мои старания напрасны и я ничего не стою. А после пришёл Малфой и сообщил, что Повелитель во мне заинтересован. Мне дали всё, что я хотел, и даже больше. Я стал знаменит. Уважаем. Самый молодой мастер! Осталось только вернуть Лили. Но радовался я рано. Лили вышла замуж за Поттера и ждала от него ребёнка. Я опоздал. Но оставить её с Поттером, тем, кто даже не понимал, какое сокровище ему досталось? Тем, кто её недостоин? Я чувствовал, что он её погубит. Хотя в итоге я и стал причиной её смерти, — с болью произнёс Снейп, смотря куда-то в пустоту. Гарри не решился уточнять, что тот имеет в виду. Почему винит себя? Снейп отмер и продолжил: — Когда опасность стала угрожать Лили, я сделал всё, что мог, чтобы спасти её. Я умолял Повелителя и просил Дамблдора. Одного - не трогать, другого - защитить. Но этого оказалось недостаточно. Я поклялся себе, что буду защищать её сына. — Он посмотрел на Гарри. — Ты был невыносимым засранцем с манией величия. Ты не сделал ничего, за что тебя хвалили, но упивался славой, это было видно и это бесило! Ты не старался совсем! Давил на жалость. Нарушал правила, и тебе всё сходило с рук. Золотой мальчик, весь в своего отца! Слава. Богатство. Но я признаю, иногда у тебя не было выбора, но что более удивительно - ты справлялся. Пусть и совал нос, куда не следует, но Альбус утверждал, что это поможет тебе в будущем. Мне никогда не понять Альбуса и всех его планов, и раньше я бы не мешал его планам. Такому дегенерату, как ты, нужен был тот, кто управляет твоей жизнью, большего ты не был достоин. Но в этом году всё изменилось. Ты изменился. И я рад, что ты взялся за голову и стал стараться. Стал достоин своей матери, а не точной копией придурка отца. — Спасибо, что стал защищать от директора. — Я не думаю, что он желает тебе вреда. Те данные ещё проверяют. Но вряд ли то, что он в молодости исследовал кровь дракона, и большая смертность от драконьей оспы связаны. Ты просто обижен на него за то, что он контролирует твою жизнь, и тебе это не нравится. Пойми, он стар и многое уже ускользает от его внимания, и с высоты своих лет он забыл, что такое подростки и их бунт. Помочь, чтобы тебе ослабили поводок, я не могу, так как он не прислушается к советам других, считая, что не может ошибаться. Да и сейчас опасно тебя отпускать, не забывай, что Тёмный лорд вернулся. — А как же то, что он попросил сломать мой природный блок? — Ошибся. Это могло произойти с каждым, но я повторюсь - он считает, что НЕ может ошибаться и не прислушается ко мне. Проще просто сказать, что у меня не получилось это сделать, чем пытаться переубедить. — Директор думает о всеобщем благе. Моё или твоё его не волнует, — проницательно заметил Гарри, удивляясь силе веры в директора. — О своём я подумаю сам. «Директор использует его, заставляя делать ужасные вещи, со словами: "Кто-то должен, ты уже запачкан, а так искупишь вину". Но почему Снейп согласен на такое положение, по сути, раба, без права отказа? Потому что если Снейп взбрыкнет, его тут же отправят в Азкабан? У директора есть достаточно поводов и без метки, а то, что делалось всё по его приказу, Светлейший умолчит. Но почему Снейп продолжает верить и не пытается сбежать? Ах, да. Лили. Всё ради её памяти». — Иди, Гарри, скоро отбой, — после тяжёлого молчания произнёс Снейп. Говорить что-то он больше не хотел, и так сказал слишком много. Сейчас всё, что ему нужно, это выпить чашку крепкого кофе с коньяком в компании, но, увы, это невозможно, придётся довольствоваться душем, успокоительным и зельем сна. Гарри кивнул и вышел, пожелав спокойной ночи. Он старался не показывать, насколько сильно его ранил разговор. Больно, слишком больно было слышать то, с какой теплотой отзывался Снейп о своей Лили. Больно и противно. Ведь тот, похоже, забыл, кем на самом деле была Лили Эванс. После её смерти он сделал из неё идеал без изъяна и греха. Для него она чистая, светлая и святая! Несясь по коридорам, он старался сдержать слёзы. «Если он узнает, что его любимая Лили жива, и он зря провёл все эти годы в заключении в Хогвартсе, делая всё, что говорил директор, ради искупления вины, получая лишь ненависть... » - он закусил губу. - «Если узнает правду, то он её возненавидит», - он остановился и, зайдя в одну из ниш, прислонившись к стене, медленно сполз вниз. - «И меня он опять возненавидит... » - с болью тихо рассмеялся Гарри. - «А если НЕ узнает, то соперничать с мёртвой идеальной возлюбленной я не смогу, и для него я навсегда останусь лишь "её сыном". М-да... Это всё моя удача», - горько подумал он. - «Только я так могу за один день понять, что влюбился, и потерять даже крохотный шанс на взаимность». «Что мне теперь делать?»