***
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор очнулся и тут же почувствовал холод. Лежал он явно на каменной поверхности, что холодила кожу спины. Медленно мысли потекли, пытаясь напомнить хозяину, что он делал до смерти и как оказался в таком незавидном положении. Ответ пришёл быстро: «Мальчишка!» Чёртов Мальчик-который-выжил, даже злость берёт от прозвища, которое он сам в какой-то степени придумал. Мальчишка Поттеров действительно был уникальным ребёнком. Сейчас, оглядываясь назад, Дамблдор понимал, что сглупил. Вместо того чтобы воспитывать мальца и тщательно контролировать его мысли, в том числе и с помощью ментальных техник, чтобы со временем самый преданный союзник сам же пожертвовал бы тело великому и мудрому наставнику, Дамблдор пошёл по лёгкому пути. Он считал, что с ребёнком будет легко справиться, достаточно ограничить его знания о магическом мире и количество людей вокруг. Психологию он изучал десятилетиями и точно рассчитывал каждый свой ход, каждое решение и каждое появление перед мальчиком. Дамблдор должен был стать - великим, мудрым наставником, долг к которому был бы настолько велик, что даже пожертвование жизнью - было бы мелочью. Всё было идеально разработано. Как только эксперимент с Томом прошёл испытание, показывая отличный результат даже при столь ужасных условиях воскрешения, Дамблдор тут же стал готовиться занять место в юном теле, вытолкнув изначального хозяина. Дамблдор не любил трудности и проблемы, поэтому занять тело он хотел лишь под конец всей войны. А лучше сразу после убийства главного Пугала. Так можно будет вовремя взять в свои руки всю ситуацию и не упустить ничего. Он сто лет собирал компромат и варился в «Английской кухне», чтобы точно знать кто-с-кем-когда-и-в каких-отношениях. Знал, куда ударить и куда надавить. Единственное, что у него не было, это аристократического происхождения, из-за чего его даже не слушали во многих аспектах. Несмотря на весь его авторитет, многие, очень многие пути Дамблдору были перекрыты из-за его происхождения. А тут и Дары смерти, что подчинялись бы ему, и кровь, и род, и симпатичная внешность. Что ни говори, а последнее было особенно важно. Сколько в своё время Дамблдор наслушался насмешек из-за крючковатого носа, веснушек и рыжих волос - было не сосчитать. Ядовитая злость и ненависть насмешки - за спиной и в лицо - пожирали Альбуса годами! Единственный, кто на него позарился, был Гриндельвальд - и то ему больше нравился ум Альбуса, а не внешность. Ох, какое удовольствие Альбус испытал, смотря на лицо бывшего любовника, когда дверь камеры запиралась. Любовь - это великое чувство, и разве измену можно простить? Дамблдор не простил. А после забрал магическую силу у пленника. Геллерт был действительно силён. Бафф от ритуала передачи силы сохранялся десятилетиями, а после приходилось искать подпитку вновь. Нельзя было показывать слабину - ведь это значило, что тёмные аристократы тут же покажут клыки, и выжить бедному Дамблдору было бы сложнее. Жертва ради будущего мира. Одна жизнь. Это разве много? Все они граждане Англии, и должны жертвовать собой ради родины! Дамблдор всегда говорил эту речь перед жертвами, объясняя, что те страдают и умирают ради БЛАГА мира. Ради улучшения жизни. Ради того, чтобы он мог и дальше помогать заблудшим душам или испытывать их. Ведь лучше пусть они пройдут испытание, устроенное им, нежели после встретятся с настоящими трудностями и познают горе предательства, а ведь судьба может пройти гладко, и ты никогда не узнаешь, что человек рядом с тобой подставил бы тебя под удар, спасаясь сам. Дамблдор не мог этого допустить. И он старался как мог. И ведь у него всё получилось бы. Вопрос в том: «Когда всё пошло наперекосяк?» - этот вопрос мучил его с первой пропажи героя, этот вопрос мучил его, когда он смотрел в зелёные глаза, испуская последний вздох. Этот вопрос не давал покоя даже после смерти. «Когда мальчишка стал играть в свою игру?» Призрак Дамблдора погружался в отчаянье. «Когда его враги объединились?» Смотря на то, как ладят Том и Гарри, он сжимал зубы. «Когда они подружились?» Думал Альбус Дамблдор, отвечая на вопросы бывших пешек, до последнего стараясь сохранить крупицы информации, сам не понимая, почему упорствует. «Когда они стали настолько сильны?» Негодовал призрак, сбегая из лап Стража Грани и после осторожно путешествуя по Бездне и миру Мёртвых, временами подслушивая сплетни предков. «Почему после стольких усилий и добрых дел именно я проиграл? Разве свет может проиграть тьме?» Дамблдор погружался в отчаянье вновь и вновь, вспоминая прошлое и чувствуя, как сама его суть растворяется. Он был призраком, по которому не скучали. Про которого не вспоминали. Смешно, ведь именно он был против обрядов на хеллоуин, а сейчас отдал бы последнее, чтобы изменить свое решение в прошлом. Так, возможно, хотя бы Минерва подкармливала его и поддерживала память о нём. Минерва Макгонагалл - действительно самая преданная и отважная девочка. Они столько вместе прожили, столько вместе пережили. Дамблдор вспоминал времена в Хогвартсе, когда единственной его заботой была кучка бумаг, что любезно была уже отсортирована его заместителем, и парочка глупых ссор между преподавателями, что уже на следующий день вместе смеялись и шутили. Хогвартс - это ваш дом. Дамблдор со слезами вспоминал то время. Он любил школу. Любил этих юных магов, что открывали для себя мир. Особенно он любил наблюдать за первокурсниками маглорождёнными, которые впервые создавали своё первое волшебство. Это было действительно волшебное чувство. Хотел бы он вернуть те спокойные времена. Теперь его удел сидеть в Бездне, на самом дне Мира Мёртвых, так как, попадая на глаза призракам прошлого, он рисковал погибнуть ещё быстрее. Особенно страшно было попадаться Блэкам. Какие пытки это тёмное семейство могло ему устроить в загробном мире, даже представлять было страшно.***
Монстр Бездны, что решил полакомиться слабым призраком, спугнул Дамблдора с насиженного места. Сколько он там сидел, было сложно сказать, призраки просто не чувствуют ход времени, особенно если даже не пытаются за ним следить. Дамблдор чертыхнулся, стал прозрачным, а после со злости ударил кулаком по твари. Прозрачная рука прошла насквозь. — Я всего лишь жалкий призрак, — с болью и насмешкой в голосе напомнил сам себе Дамблдор. Как бы то ни было, поведение зверя его удивило. И он решил разведать, что происходит. Так он узнал, что твари проходят через порталы. — Завеса повреждена, — ужас, который окутал старого мага, был сравним с тем, что он испытал в ночь на хеллоуин в 1981 году. Но первый ужас прошёл, открытые проходы говорили о том, что в мире живых не только паника, но и, возможно, множество возможностей возродиться. Явиться перед очами любого и попросить о помощи ради спасения мира. Да каждый тут же будет со слезами благодарности делать всё, что скажет Великий-Волшебник-Альбус-Дамблдор!***
Вот только почему-то первые, к кому он сунулся за помощью - Уизли, буквально проклинали его. — Мама, если бы не этот **** Дамблдор, я бы!.. — Ну что ты, деточка, вот увидишь, авроры поймают близнецов, и мы ещё напомним всем, кто такие Уизли! А Дамблдора с его гениальными идеями я бы сама за бороду оттаскала. Если бы этот старый хрыч не мешал, то Гарри с его богатствами был бы наш ещё после первого посещения нашего дома. Так нет, этот старый пердун уверял, что нужно немного подождать, пока вы повзрослеете! Помолвка. Обливейт. И всё было бы по-другому. Но я позволила себя уговорить. Ох, какой дурой я была. — Мама! Дамблдор порадовался, что сразу не стал видимым, а решил сначала оценить обстановку и понять, в каком положении находятся Уизли. Всё же всегда нужно предлагать ту цену, не которую ты можешь отдать, а которую хотят получить в награду. Цену Уизли заломили бы колоссальную, но их помощь не стоила этого. Дамблдор сбежал от греха подальше.***
Следующим пунктом стал Хогвартс, уж там-то он мог найти помощь? Мини! Его дорогая, верная Минерва, она уж точно была бы рада! Дамблдор представлял, как уже старая ведьма будет плакать от радости, и причитать, немного жалуясь, но с обожанием смотреть на него. Просочившись сквозь стены. Он был действительно счастлив увидеть её, его верную Минерву Макгонагалл, невольно отметив, как та постарела и какой уставшей выглядит. Старую соратницу стало жаль. Хотелось просто укутать в плед, напоить чаем с лимонными дольками и просто поболтать у камина, как в старые добрые времена. Вокруг нынешнего директора Хогвартса - Макгонагалл - крутилось постоянно столько народу, что Дамблдору ничего не оставалось как ждать. У него ещё было в запасе много времени, так что он решил, что пару часов он уж сможет постоять в сторонке, заодно и посмотрит за обстановкой. Ведь директорский кабинет, когда в нём так людно - главный источник информации о делах в школе. Услышанное и радовало, и огорчало. Финансирование явно улучшилось. Дети занимаются и готовы блистать перед комиссией во время экзаменов. Но вот название предметов, что мелькали в разговорах, заставляли старого волшебника хмуриться. «Неужели Мини вернула старые предметы в программу? И даже тёмные? Нет! Это невозможно! Детям нельзя такое давать! Никому нельзя! Это отравляет их душу, они становятся алчными до силы, они губят не только всё хорошее в своих сердцах, но и становятся бедами для других!» Дамблдор был решительно настроен на разговор. Но, когда за последним посетителем закрылась дверь, а директор Макгонагалл устало откинулась на спинку кресла, массируя виски и стараясь унять мигрень, Дамблдор почувствовал некое понимание, поэтому не стал обрушивать свою злость и негодование на бедную женщину, что явно уже трое суток не спала, и сейчас буквально засыпает на ходу. «Как всегда всё тащишь на себе. Нельзя же так, дорогая моя», - покачал головой старик, наблюдая, как старая ведьма ушла в спальню, не раздеваясь, падая на кровать. Она слишком вымоталась, сил на раздевание просто не было. Дамблдор решил оставить разговор до утра, а пока облетал кабинет, рассматривая, что нового появилось на полках, а что пропало. Взгляд зацепился за собственное имя на книге, что лежала на одном из журнальных столиков. Что ни говори, а оно было уникальным. Альбус - имя, дарованное матерью. Персиваль - второе имя Гриндельвальда, что Дамблдор присвоил как трофей, Вульфрик - имя оборотня, которого он с трудом одолел, Брайан - имя воспитанника, который отдал свою магию добровольно. Последнее Дамблдор помнил с особой теплотой. Каждое имя Дамблдор добавлял, чтобы помнить о важных событиях в своей жизни. Так что книга с его именем, конечно, его заинтересовала. Лёгкое движение руки - и твёрдый переплёт был откинут, а страницы зашелестели, открывая первую главу. Сил влиять на мир живых у призрака было мало, но такие мелочи были в его власти. С первыми лучами солнца последняя страница была перевёрнута. Дамблдор невидящим взглядом уставился в пространство. То, как вывернули все его добрые поступки, стремления помочь магам и объединить два мира, чтобы не было больше недопонимания, чтобы маги больше не жили как крысы, чтобы маглы могли пользоваться дарами волшебного мира, вне зависимости от сословия. Сейчас только богатые и те, кто близок к высшим властям, знали о магии и пользовались различными привилегиями и помощью магов. Все его попытки защитить остальных от чрезмерной возвышенности над другими - были преподнесены как желание растоптать светлое чувство любви и дружбы! Да если бы люди действительно любили или искренне дружили, то разве бы предавали? Разве бы брали деньги? Или велись бы на шантаж? Почему его выставили злодеем? «Понятно, почему Мини так изменилась», - с грустью подумал Дамблдор и, покачав головой, вылетел из кабинета директора Хогвартса. Тут ему тоже не было что ловить. И ещё, он точно понял одно - нельзя говорить, что он - Альбус Дамблдор. Это имя стало табу. — Что ж, буду Персивалем Вайтом. Только нужно найти тело. Осталось тридцать семь дней. Призрак может находиться на земле не дольше сорока дней. После он должен вернуться в мир мёртвых, и вновь вернуться он сможет только в ночь хеллоуина. Дамблдор свои сорок дней не потратил после смерти. Ему не устраивали похороны, над его телом Рыцари сразу провели все ритуалы, отправляя за грань. Вернувшись в мир живых, он впустую уже потратил три дня, нужно было с умом подойти к проблеме поиска тела или подумать над положением паразита. Эксперимент с Квиреллом был довольно удачным. На крайний случай вполне мог подойти, но, как Дамблдор помнил - не больше полугода, после тело носителя уже будет никакое, а возможность найти единорога вряд ли предоставится, те уже несколько лет назад куда-то пропали. Бросив последний взгляд на замок, Дамблдор пообещал, что если всё получится, то обязательно вернётся.***
Минерва Макгонагалл вышла из спальни полностью разбитая, думая о том, что настал ещё один сложный день. Она уже так давно не отдыхала, да что там, даже просто не болтала ни с кем, постоянно ловя себя на том, что либо выслушивает жалобы, либо сама отчитывает других, вместо обычного разговора с друзьями-коллегами. Повлияло ли на это её должность директора или просто в ней что-то изменилось? Минерва не могла сказать. Она устало провела рукой по лицу и обратила внимание на бардак в кабинете. Макгонагалл всегда была очень педантична и строга, никогда она не позволяла себе настолько захламить комнату. А сейчас… Хаос… прям отражение её жизни. Решительно взявшись за палочку, она стала наводить порядок. К тому же уборка - прекрасное средство расслабления. Палочка поднималась и опускалась, плавные движения для женщины её возраста были настолько отточены, что казалось, словно кошка скользит от одного угла комнаты к другому, распределяя вещи по местам, а хлам отправляя в зажжённый камин. В конечном итоге в её руки попала книга от Риты Скитер «Тайны и обманы Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора». На висках пожилой ведьмы появились вены, и она со злости спалила проклятую книгу в руках. — Ах, Альбус, если бы только я нашла хоть зацепку как вернуть вас. Я бы всё сделала, — слёзы потекли по щекам, очерчивая глубокие морщины. Женщина просто упала на колени, завыв в голос. — Наша школа. Она уже не та... — всхлипывая, она уткнулась в ладони. — Тёмные предметы. Возвращение к прошлым традициям. Я... Я ничего не могу сделать, но вы бы нашли способ прижать всех их, чтобы дети учились спокойно и больше отдыхали. Чтобы не бежали за силой, а довольствовались тем, что дала природа. Чтобы просто наслаждались детством. Зачем большая сила? Сейчас не те времена, сейчас не нужно быть сильным. Но вновь поднимают голову аристократы. Не Слизерин, Хаффлпафф. Я пытаюсь говорить со Спраут, но она... её волнуют только её растения. Флитвик тоже в последнее время только больше берёт отгулов, словно хочет держаться как можно дальше от школы. Хогвартс разваливается на глазах. Он уже не тот. Как бы я хотела всё вернуть. Вернуть то время, когда порог школы не переступил проклятый мальчишка Поттеров. Просто вернуть. Воспоминание о маховике мелькнуло на подсознании, но после было задвинуто. Все маховики были уничтожены. Ни одного не осталось. А что случилось с тем самым, что она лично держала в руках, память не подсказывала. Макгонагалл была уверена, что девочка вернула тот директору, а тот в свою очередь вернул в Отдел Тайн. Дамблдор же был очень ответственным и порядочным человеком. — Если бы я знала. Я бы сохранила тот у себя, а не давала бы Гермионе. Глупая девочка. Уроки... она использовала его для уроков. А я сейчас бы могла спасти мир. Пожилая женщина утёрла слёзы и встала с пола. Нужно было спускаться на завтрак, ей нельзя его пропускать, нельзя показывать слабость. «Когда Гермиона придёт навестить меня, можно будет помечтать о том, как бы изменился мир, если была бы возможность повернуть время вспять. Девочка же работает в министерстве, возможно, один маховик сохранился? Или их починили?» - воодушевлённая женщина спустилась к завтраку, читая новости о том, что вскоре в Англию прибудут спасители из Долины Грёз и разберутся с проблемами Бездны. — Спасители. Только Дамблдор мог нас спасти, — фыркнула женщина. — А сколько запросят эти спасители - ещё неизвестно, — она раздражённо отложила газету в сторону. С Гермионой встретиться у неё так и не получилось, та ответила на письмо-приглашение отказом, ссылаясь на занятость по подготовке к прибытию иностранных гостей.***
Через пару дней в зале советов прозвучало: — Маховик времени - это цена нашей помощи, если ситуация не ухудшится, этой платы будет достаточно, — Гарольд Принц сжал в руке последний рабочий маховик времени, что мог изменить историю до неузнаваемости.***
Дамблдор же со злостью наблюдал за мальчишкой, что вырос великим человеком. Ведь только если бы план удался, то это он бы получил всю эту мощь. — Как же несправедливо. За последние дни он не смог никого найти. Время утекало. Дамблдор решился отправиться к Невиллу Лонгботтому, прекрасно помня о том, что мальчишка всё ещё обязан за родителей, да и милая девочка Гермиона также ему должна. И наткнулся на пафосный прилёт героя. — Скромнее нужно быть, мой мальчик, — покачал головой Дамблдор, смотря стальным взглядом на процессию и двух фениксов. Через пару мгновений взгляд призрака стал ещё мрачнее и в глазах отражались обеспокоенность, растерянность и пугающее чувство страха и зависти. Волшебнику, что всю жизнь посвятил поиску Даров Смерти и попыткам избежать Саму Смерть любой ценой, было ужасно страшно находиться с существом, что не укладывалось в мировоззрение. Одно дело тянуться к бессмертным высшим существам, читая сказки и легенды в старых потрёпанных книгах, и другое смотреть на это существо, что уставилось на тебя большими зелёными глазами. Кольцо с чёрным камнем и с рисунком даров Смерти, что мелькал в солнечных лучах, поднимал ненависть в душе. Альбус прожил сотню лет, ища эти дары, так почему тогда все его труды достались левому мальчишке?***
Следуя как приклеенный за главными виновниками его положения в виде призрака, Дамблдор понял, куда прибыли герои. Деревня гоблинов. Дамблдор скривился, это место вызывало у него только брезгливость. Человеческие фермы. По его мнению, это было действительно убожество, и он был не согласен называть продукт фермы «человеком». Пока герой расследовал что-то наверху, Дамблдор рыскал то, что его звало вниз. — Как только гоблины это едят? — скривился Дамблдор, пролетая между рядами с «мешками мяса». Но дела нелюдей его не касались. — А вот это интересно, — пробормотал Дамблдор, поглаживая бороду и подлетая к телу на алтаре. Человек был словно безумная мозаика, собранная из разных частей. Несколько полукровок-гоблинов постоянно тыкали в того разными приборами и что-то записывали. Альбус наблюдал. За сто восьмым по счёту экспериментом. — Опять неудача, — холодно отрапортировал голос, когда пентаграмма вокруг алтаря перестала светиться мягким красным светом. — А я всё же считаю, что нужно брать живого человека и менять душу местами, а уж после улучшать тело. — Ты прекрасно знаешь, что душа сильно привязана к изначальному телу, без добровольного согласия его покинуть… — один из учёных с зелёной кожей покачал головой. — Это бесполезно. Нам просто нужно заставить органы работать. Пациенты после Поцелуя дементора и Авады все как один - бездушные оболочки, но полностью функционируют, если не упадут неудачно, конечно. — М-да, нам бы хоть одного. — Очень смешно. Всех таких на месте добивают и лишь богатеи продолжают поддерживать в кусках мяса жизнь, на что-то надеясь. К тому же, — зелёнокожий полукровка скривился. — Мунго в курсе пристрастий гоблинов, так что «живых» тел нам точно не видать. Считают негуманным отдавать их нам. — Эх, может, магла поумнее поймаем? — один из лаборантов вздохнул и тут же отвлёкся. — Их медицина тоже далеко ушла, я что-то такое слышал... О, староста! Что привело вас к нам? — У нас чужаки. Сидите тихо, — взгляд мужчины переместился на тело. — Опять неудача? — Увы. Даже с лучшими частями, а не от всяких падалей из переулков, это не работает. — Главное, чтобы старейшины не узнали. Тех пленников, надеюсь, не трогали? С нас шкуру спустят за волосок с их головы. — Мы не самоубийцы. Хотя и странные пленники. Ни мяса, ни силы воли нет. Разве что на суп сгодятся. А та ведьма с малышами? По мне, так лучше подождать, пока они подрастут. А так даже охоты никакой не получится, как и с первыми. — Не нам думать об этом. Сказали присмотреть, значит - присмотри. Ладно, сидите тихо. Мы постараемся спровадить чужаков. Кстати, многие куклы уже истрепались. Куклы. Да, Дамблдор тоже ими заинтересовался, всё же необычное явление. К тому же столь грубое исполнение. Когда он только их увидел, подумал о том, насколько же убогий защитный круг. Впрочем, гоблинам другое, более сильное, просто невозможно создать. С их-то проблемами в магии. Но нужно признать, что защита от тёмных тварей призрачной зоны была сильна, но ужасно небрежно выполнена. Дамблдор всегда стремился к красоте, и столь убогое исполнение его удручало, к тому же наводило жути. Можно было всё сделать аккуратнее и более приятное глазу, но у гоблинов другое мировоззрение и виденье красоты. В первую очередь, круг кукол должен был защищать от безмозглых душ «мясных мешков». Возможно, то, что «выращивают» на человеческой ферме, и не является человеком в полном смысле этого слова, но вот душу те имеют и рождаются вполне обычным способом. И такие души после смерти, живущие только инстинктом с единственным желанием - жрать, - особенно опасны после смерти. Экзорцизм давно уже утратил популярность среди маглов, среди магического общества - то тёмная наука, а полукровкам с кровью нелюдя эта магия и вовсе не даётся. Особенно гоблинам. Куклы - это выход, но Дамблдор всё равно считает это ужасным на внешний вид. «Могли и внутрь дерева их помещать, чтобы спрятать, а не на виду», - пробурчал он в бороду, всё ещё возмущённый от картины прибитых к деревьям жутких кукл. — Да, мы помним, уже делают новые. Никто из бездны нас не тронет. Впрочем, кто знает, может, вскоре нам это уже не нужно будет? Полукровки мечтательно вздохнули и вернулись к своим делам. Полукровки давно стали думать, как изменить своё положение «ни рыба ни мясо», им настолько осточертело так жить, что они рискнули провернуть свою аферу. После долгих раздумий было решено сделать себя более «человечными». Начнём с того, что гоблина им поймать было сложнее для экспериментов, а вот людей - легче лёгкого. Учитывая, что именно полукровки занимались добычей жертв для ритуала, вырезать какую-то нужную часть у жертвы, на что гоблины лишь махали рукой, считая, что полукровки просто оттяпывают себе кусок на ужин, - было легко. Вот только сколько они ни мучились, сколько ни пробовали, а экспериментальное тело не желало функционировать.***
Дамблдор вернулся к наблюдению за долиновцами. Ему всё не давала покоя загадка: как парень стал таким сильным? Наблюдая за ними, Дамблдор лишь качал головой. Магия молодого мага будоражила. Каких вершин Дамблдор достиг бы, если бы всё пошло по плану? Но теперь - это было невозможно - крестраж в мальчике был уничтожен. А чтобы создать новый - Дамблдору нужна была его собственная плоть и кровь, но его тело было уничтожено в день его смерти. Это особенно злило. Он уважаемый маг, столько всего сделал, а его даже не похоронили нормально, уничтожив тело Адским пламенем! «Все мы столь хрупкие создания», - с печалью подумал старик, вспоминая, как легко его подловили. А ведь он был полностью уверен, что память у героя отшибло напрочь и что тот верен делу света. Но тьма была с этим ребёнком с рождения, глупо было ждать от него верности и честности. Подлый удар в спину - прекрасный показатель натуры Избранного. — Том, я хотел спросить, как думаешь, десяти родов хватит, чтобы завязать на них Завесу, или лучше перестраховаться? Запнувшийся голос заставил Дамблдора отвлечься от созерцания первых появившихся звёзд. А после похолодеть. Крозбари. Твари, что были не просто опасны, а очень опасны для любого. На них шли только группами. Слишком уж быстрые, умные и ловкие. То, что парень мог противостоять им, уже было удивительно. «Помрёт», - наблюдая красивый бой, поглаживая бороду, Дамблдор думал о том, что делать. - «Он мой бывший крестраж, его тело подготовлено для моей души, отторжения не должно быть. Одержимость - не самое лучшее решение. И времени, до разложения, будет в обрез, но... будет гораздо больше возможностей в физическом теле, нежели как сейчас. Главное - успеть занять место. Проблемы могут возникнуть только с супругом, Северус не дурак. Значит, от него избавимся в первую очередь. Всё же любящие сердца должны быть вместе». Дамблдор наблюдал впечатляющий бой, а после разочарованно вздохнул, увидев подоспевшее подкрепление. — Мальчишке жутко везёт, — глаз старца раздражённо дёрнулся. Смотря, как окровавленного парня уносят его люди, Дамблдор цокнул. — Выкарабкается. Снейп точно вытащит с того света. Всё же у Северуса потрясающий талант, как жаль, что он столь своеволен. Как жаль.***
Через час рабочие на Ферме «Ч-9» забегали. Призрак лишь краем глаза следил за мельтешением в подземном бункере. Он спустился сюда, так как тут хоть небольшое оживление, оставаться рядом с открытым прорывом Бездны не хотелось. — Уходим! Живо! — Постой, а что с?.. — Неважно. Нам главное уйти, чтобы никто не попался в лапы аврорам, под сывороткой правды мы такое разболтаем, что гоблины прибьют на месте и съедят на ужин!!! Уходим! Смотря на то, как маги переправляли полукровок гоблинов и множество разных ящиков и клеток с людьми, Дамблдор лишь думал, что люди кажутся ему знакомыми. Орден феникса. Не те идиоты, что были на виду, а элитный отряд. Дамблдор, конечно, имел дела с гоблинами, но только «купли-продажи», он никогда не пошёл на то, чтобы помогать зелёным коротышкам... ну разве что ради Великой цели. Дамблдор сильно сомневался, что кто-то имеет столь же нравственные планы. Все всегда стремятся только к личной выгоде. В конечном итоге в помещениях под землёй стало очень тихо. Дамблдор бездумно облетел всё вокруг и отправился в комнату с алтарём в ней. Человеческое тело, как из романа про Франкенштейна, разве что очень молодое и худое, всё так же лежало неподвижно. Прозрачная рука потянулась к телу, и стоило только прикоснуться к коже, как тут же отдёрнулась обратно. — Интересно, — сказал Дамблдор, поглаживая бороду. Призраки не могли полноценно взаимодействовать с предметами, это под силу только полтергейстам. Но те уже относятся больше к разряду демонов, а не духов. Призракам же приходилось идти на хитрость и прикладывать усилия. Но когда они прикасаются к людям, то чувствуют лишь, как резкая боль пронзает саму их суть. По призраку визуально проходит едва заметная рябь, что тоже не очень приятно для них. Овладеть на пару минут человеческим телом могут только очень сильные сущности, а на долгий период взять под контроль можно только мёртвые тела, возможности ограниченны, время тоже, это уже не говоря про отторжение. Последнее и вовсе может убить душу, тогда ни о каком перерождении не может идти речи. Впрочем, поглощение или разрушение может наступить и от прохождения сквозь живого человека. Поэтому они и не любят натыкаться на людей и никогда не прикасаются к ним, полтергейсты всё чувствуют не так резко и более защищены от неприятных последствий, но и для них тоже ничего хорошего, поэтому они тоже избегают касаний, хотя сами могут что-нибудь кинуть в человека. Поэтому, когда вместо боли Дамблдор почувствовал, словно душа стала сливаться с телом, он испуганно отдёрнул призрачную руку, а после призрак словно даже засветился от надежды и предвкушения.***
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор вновь потянулся к телу на алтаре и провалился во тьму. Очнувшись, он тут же почувствовал холод. Лежал Альбус явно на каменной поверхности, что приятно холодила кожу спины. Приведя мысли в порядок, он постарался пошевелить рукой. Дёрнулись только пальцы. Но даже такой мелкий отклик вызвал бурю позитивных эмоций. «Получилось», - радость переполняла от осознания факта, что ему УДАЛОСЬ. Без помощи других - быть должным он никогда не любил, без лишних трудностей - приятно, когда всё идёт гладко, без лишних свидетелей - со свидетелями всегда проблемы. Рот беззвучно открылся, и тут же тело сотряслось в кашле. В нос ударили не самые приятные запахи, а горло словно наждачной бумагой отодрали. Но всё это было пустяком, ведь он жив. Он дышит. Он может двигаться. Он смог вернуться. Глаза довольно сверкнули. С трудом поднявшись на локтях, он, не удержавшись, скатился на пол, больно ударившись плечом. Во рту до сих пор было сухо. А само тело требовало еды. «Жрать», - это наиболее точно охарактеризовывало желание Альбуса. Сил не было даже просто встать. Приходилось ползти, прикусив губу и напрягая тело. Сейчас отсутствие людей на ферме успокаивало и злило. Конечно, не было никаких причин считать, что учёные, которые пытались создать живую и пустую оболочку, обрадовались тому, что одно из тел заняла блуждающая душа, но они вполне могли бы помочь ему окрепнуть, для тестов, а позже Альбус нашёл бы способ сбежать. Но никого не было, и только приобретённый шанс на жизнь мог просто обернуться вспять. И всё потому, что тело не получит немного воды и еды. Альбус, поняв, что выбраться наружу банально не сможет, он, проклиная своё невезение, уткнулся лбом в пол, пополз так и дальше, а после подниматься по лестнице у него не было ни сил, ни желания. Тело и так буквально на ниточках держится. Многие швы сильно покраснели и кровоточили. Сейчас он был куклой, что распадается на кусочки. Он устало поднял голову, глаза ещё слезились, и нервный смех мешал сосредоточиться. Взгляд зацепился за открытую дверь. Отдел откармливания. Где к телам подают питательные вещества для поддержания жизни. Голубые глаза расширились от осознания. Альбус тут же развернулся и пополз в комнату с телами, которые сидели на полках, как куклы в магазине. Хотелось схватить первую попавшуюся трубку с бегущей по ней жидкой пищей, обогащённой и витаминами, и микроэлементами, но, стиснув зубы, Альбус пополз дальше. Оставаться прямо в проходе было глупо. Быстрая эвакуация отсюда полукровок говорила о том, что вскоре могут прибыть «гости», и лучше не попадаться им на глаза как можно дольше. Забившись между дальних от двери стеллажей, он резко дёрнул трубку и стал жадно пить, не обращая внимания на кряхтение тел, что явно были возмущены отсутствием пищи. Жутко клонило в сон. И Дамблдор, продолжая поглощать питательные вещества, не сумев побороть сонливость, закрыл глаза и уснул.***
Проснулся он от голосов. — Рон!!! Рон, прекрати, ты их так просто убиваешь! Альбус выглянул из-за угла и порадовался тому, что решил сразу спрятаться. Мальчишка Поттер был здесь. И не один. Встреча с ними могла принести большие проблемы. К тому же те явно спорили. Впрочем, Альбус понимал, что для не знающих человеческая ферма могла быть шоком. И тем удивительнее было смотреть на спокойного Поттера. Похоже, в своё время Альбус сильно недооценивал мальчика. Крики усилились, а после стеллажи начали падать. Душа Альбуса едва вновь не покинула тело от страха. Тяжёлый стеллаж остановился в сантиметре от его лица. «Чёртовы молокососы!» - злобно пробурчал Альбус, думая о том, что ещё бы чуть-чуть - и его шанс на новую жизнь был бы раздавлен! В прямом смысле. К счастью, тело уже достаточно окрепло, более того, ядро маны работало стабильно, и магия помогла затянуться швам. Шрамы ярко выделялись, но тело больше не грозило развалиться на кусочки. Радуясь маленькому успеху, Альбус приподнялся на ноги и, передвигаясь по стеночке, старался быстрее покинуть ферму. Деревня была недалеко, и так как все жители были заперты в главном доме, то он с лёгкостью проник в один из крайних домов и нашёл подходящую одежду для своего нового тела. Рассматривая себя в зеркале, он чуть скривился, внешность была так себе. Некрасив, слишком обычный парень, разве что светлые волосы, почти белого цвета - привлекали внимание, но из-за лица они только уродовали его. Решив, что сейчас важно выживание, а не внешность, Дамблдор думал, как попасть в Лондон. А точнее, на Косую Аллею. У него ещё были должники, и они могли помочь ему встать на ноги. Камин, связанный магической каминной сетью, должен быть обязательно. Дамблдор улыбнулся, когда увидел в окне, что жителей отпустили по домам. Пора было воспользоваться суматохой и покинуть маленькую деревушку.***
Оказавшись в переулке, Альбус тут же поспешил к должникам, стараясь не привлекать внимания. Его тело ещё было слабо, но блефовать Альбус всегда умел, всё же он недаром столько корпел над своим имиджем «Самого Сильного Волшебника», рисковать и проверять это никто не будет. Дураков среди преступников нет. Они как животные всегда подчиняются сильному. По правде говоря, Альбусу они нравились больше, чем другие. По крайней мере, преступники были более предсказуемые. — Для начала мне нужна палочка, — задумался Альбус и направился в сторону магазина Оливандера.